Глава 43
По правде говоря, Амара чувствовала себя неловко, находясь в старой комнате Бернарда в Бернагольде-Исанагольде-Фредерикгольде, но Элдер Фредерик настоял на том, чтобы Граф и Графиня Кальдерон заняли именно ее.
Она видела эту комнату только один раз, когда Бернард дал ей пару туфель, принадлежащих его покойной жене, после чего завертелись события, приведшие ко Второй Кальдеронской.
Ее муж провел значительную часть своей жизни в этой комнате.
Было сложно не чувствовать себя здесь неловко.
Это напомнило ей, что они не разделили вместе многие аспекты его жизни. Когда она вошла в жизнь мужа, он оставался здесь не слишком долго.
Она медленно прошлась по комнате. Здесь было достаточно просторно для небольшой семьи, но комната была далеко не такой большой, как та, которую они занимали в Гаррисоне.
Она попыталась представить, как камин освещает комнату в тихий зимний вечер, дети спят на маленьких матрасах перед ним, их розовые щечки…
Амара откинула эту мысль.
Она никогда не родит ему детей, неважно, сколько она будет фантазировать на этот счет.
В любом случае, все это было смешно.
Она должна была сосредоточиться на более важных вещах.
Ворд отступил, и в ближайшие часы не покажется, но не стоит рассчитывать на его долгое отсутствие.
Эвакуация восточных окраин долины, всех кто жил за пределами последнего рубежа, не была завершена.
И ворд не будет долго ждать — вот почему она пошла в комнату, где можно отдохнуть до прибытия сил врага. Она не спала уже несколько дней.
Аманда вздохнула и сбросила свой бронированный плащ.
Если бы Фредерик-старший, нынешний Стедгольдер, не был главным мастером по гаргантам стедгольда.
Огромные звери были крайне полезны в стедгольде, но они воняли — не то чтобы неприятно, но очень сильно.
Их запах был везде. Это не было каким-то дополнением к декору, которое можно легко игнорировать.
Ну, если вы не работаете с гаргантами каждый день, — подумалось ей.
С другой стороны, Амара была вымотана.
Она скинула оружие и броню рядом с большой простой кроватью и со стоном завалилась на нее.
О, фурии, настоящий матрац!
Она не спала ни на чем, кроме походного одеяла или вообще только холодной земли, со времен начала боевых действий.
Но, несмотря на это, она не могла справиться с чувством дискомфорта. Более того, оно переросло в сильное беспокойство.
Амара села, подтянула ногу в ботинке к кровати и наклонилась расшнуровать его.
Она ухватилась за рукоять кинжала, спрятанного внутри, призвала Цирруса, чтобы ускорить движение руки, и метнула нож в пустое место рядом с камином не дальше шести футов от неё.
Кинжал с шипящим гудением промелькнул в воздухе, и сталь встретила сталь вместе с пронзительным звоном и снопом зеленых искр.
Амара стремительно рванулась с кровати, не посмотрев на результат своего броска.
По пути она схватила свой ремень с оружием, вытащила оттуда гладиус и оставила пояс свободно болтаться в левой руке, все ещё продолжавшей болеть.
Металлические ножны болтались на конце ремня возле тяжелой пряжки, сделав его лучшим возможным оружием из тех, которые она смогла бы найти в этой комнате.
Она оценивала расстояние от кровати до двери.
— Не суетись, — спокойно произнес женский голос. — Тебе туда не добраться. И я не могу позволить тебе сбежать.
Воздушная завеса пропала, обнаруживая говорящего.
Амаре понадобилось несколько мгновений, чтобы узнать Инвидию Аквитейн, но она смогла узнать ее только по хитиновой броне и существу у нее на груди.
Длинные тёмные волосы женщины пропали.
Большая часть её белоснежной кожи была испещрена красными рубцами от ожогов.
Уголок одного глаза был опущен вместе со шрамом, но, кроме этого, глаза оставались прежними; а от её невозмутимого, безжалостного взгляда пробирала дрожь.
— Если ты уйдешь сейчас, — хладнокровно произнесла Амара, — ты сможешь спастись бегством до того, как Плацида настигнет тебя.
Инвидия улыбнулась. Это отразилось ужасными изменениями рубцов на её лице.
Один из них треснул и стал слегка кровоточить.
— Дорогая графиня, не будьте смешны. Они не знают, что я здесь, так же, как не знали и вы. Считайте себя счастливицей, что я пришла сюда не для того, чтобы вредить вам.
Амара снова прикинула расстояние до двери.
— Хотя я сделаю это, — продолжила Инвидия. — Если вы попробуете выкинуть что-нибудь глупое. Я уверена, вы осознаете, как мало я буду испытывать сомнений, если мне придётся вас убить.
— Так же мало, как будет и у меня, когда я тебя убью, — ответила Амара.
Улыбка Инвидии стала шире. Дорожка крови пробежала по ее губе и одному очень белому зубу.
— Вздорная малышка. Ну что ж, давай сразимся, если хочешь. Но если мы это сделаем — ты умрешь, и ты это знаешь.
Амара сжала зубы, внутри у неё всё кипело, потому что, вороны её побери, эта женщина была права.
На открытом воздухе, с возможностью маневрирования, у Амары был бы реальный шанс выжить против Инвидии.
Но в этой затхлой комнате, окруженной камнем? Она будет мертва ещё до того, как её крик достигнет ближайшего караула.
Она ничего не могла сделать, чтобы что-то изменить, и осознание этого пугало и одновременно приводило её в ярость.
— Отлично, — сухо произнесла Амара мгновение спустя. — Я попалась. Зачем ты здесь?
— Для переговоров, конечно же, — ответила Инвидия.
Амара долго и пристально смотрела на нее.
Затем прошипела:
— Проклятая убийца. Убирайся к воронам.
Инвидия рассмеялась. Звук получился горьким, тревожным и жутковатым из-за странных образований на ее шее в рубцах от ожогов.
— Но ведь вы даже не знаете, Графиня, что я хочу вам предложить.
— Предательство? — предположила Амара, её голос был язвительно-слащавым. — Это же для тебя обычное дело.
— Совершенно верно, — ответила Инвидия. — Но на этот раз оно принесёт вам пользу.
Амара сощурила глаза.
— То, что сейчас происходит, Амара, — это конец всему. Если Королеву не остановить, Алера погибнет.
— И ты собираешься… что именно? Убить её ради нашего спасения?
Инвидия оскалила зубы:
— Я бы убила, если бы это было возможно. Но я не могу. Она слишком сильна. Непомерно.
— Тогда я сказала бы, что ты мало что можешь нам предложить, — ответила Амара.
— Я могу сказать вам, где находится её улей, — сказала Инвидия. — Где ее можно найти. Где она наиболее уязвима.
— Продолжай.
Инвидия чуть сильнее сжала пальцы на рукоятке меча.
— Я в отчаянии, графиня. А не сошла с ума. Я не буду давать вам этих сведений без гарантий.
— Каких именно? — спросила Амара.
— Моя неприкосновенность, — отозвалась она. — Полная безнаказанность за все действия до и во время этого конфликта. У меня есть имение на северо-восточной границе Фиверторна. Я приму там изгнание и домашний арест на остаток своей жизни.
— И в обмен, — тихо проговорила Амара, — ты выдашь нам местоположение Королевы Ворда.
— И я буду участвовать в нападении, — ответила Инвидия. — Если каждый Верховный Лорд соберёт свои силы против нее, если мы застанем её в своем логове, и если правильно рассчитаем время, мы даже сможем ей противостоять. И это лучшая возможность, которая вам может представиться, начиная с этого момента и заканчивая концом света, который, по моим оценкам, произойдет раньше, чем через неделю.
Амаре хотелось бы выказать полное пренебрежение и презрение к этой полусоженной предательнице, но она заставила себя отгородиться от эмоций, выравнивая своё дыхание.
На кону стояли миллионы жизней.
Она не могла позволить усталости, страху или гневу руководить своими действиями.
Она воспитывалась и служила как Курсор Короны и была обязана своим учителям — даже Фиделиасу — хотя бы тем, что в ярости не позволяла себе бездумно бросаться словами, отвечая как рассерженное дитя.
Ей понадобилось больше минуты, чтобы успокоить своё сознание, восстановить дыхание, достичь состояния ясности и подумать о предложении изменницы.
— Остаётся вопрос о достоверности, — сказала Амара. — Ничего конкретно у тебя нет. Почему мы не должны допускать вариант, что это предложение — ловушка, в попытке привести самых могущественных наших заклинателей к смерти?
— Уместен ли скептицизм в этой ситуации, Амара? — спросила Инвидия. — Королева не глупа. Она знает, что вы сделаете всё что угодно, чтобы убить её. Она и ей подобные вели эти игры очень долгое время. У неё нет ни малейшего намерения предоставлять вам возможность наблюдать за ней, ещё меньше — атаковать; и даже если вы разобьете её войско, через пару недель на вашем пороге возникнет новое. Алера не способна остановить такое наступление. Под контролем ворда уже и так огромная территория, а у вас недостаточно людей, чтобы павших можно было заменить. Так ты можешь позволить себе не доверять мне?
— Несомненно, — произнесла Амара. — Я абсолютно точно предпочту оценивать свои шансы в борьбе с честным противником, чем вложить судьбу мира в твои явно предательские ручонки.
Инвидия слегка наклонила голову, её глаза сузились.
— Ты чего-то хочешь.
— Думай об этом, как о залоге, — сказала Амара. — Покажи мне, чего ты стоишь, и тогда у нас будет шанс провернуть сделку.
Инвидия развела руками.
— Что ты хочешь от меня получить?
— Численность и расположение орды, разумеется, — ответила Амара. — А также время и место их следующей атаки и любую информацию, которой ты владеешь, о войсках ворда, находящихся за пределами нашего поля зрения.
— Дать тебе все эти сведения? — уточнила Инвидия. — Ей не понадобится много времени, чтобы осознать, что её предали. Я смогу пережить её гнев не более успешно, чем кару Верховных Лордов.
Амара пожала плечами.
— Это не делает план менее привлекательным.
Глаза Инвидии сверкнули в молчаливой ярости.
— Предоставь мне эту информацию, — тихо произнесла Амара. — И если она подтвердится, мы сможем обсудить наши дальнейшие совместные действия. В противном случае ты можешь уйти.
— Дай мне слово, — сказала Инвидия, — что ты честно выполнишь сделку.
Амара усмехнулась.
— Ты… Инвидия, ты просишь меня дать слово? Ты не находишь в этом иронию?
— Я знаю, что для тебя значит слово, — тихо проговорила Инвидия. — Я знаю, что ты его сдержишь.
— Но ты-то не знаешь, что это значит, — ответила Амара. — Не имеешь ни малейшего представления. В других ты видишь честность, понимаешь её предназначение, видишь, как она направляет их. Но ты не знаешь, что это такое, предательница.
Инвидия обнажила зубы.
— Дай мне слово, — сказала она. — И я дам тебе то, о чём ты просишь.
Амара ненадолго прищурила глаза, затем произнесла:
— Ну хорошо. В пределах моей власти и влияния, я даю тебе слово, Инвидия. Будь честна со мной, и я сделаю всё, что в моих силах, чтобы выполнить твои условия сделки. Хотя я должна предостеречь — я не знаю наверняка, какова будет реакция Принцепса на твоё предложение. Так же, как и не смогу контролировать её.
Инвидия сосредоточено наблюдала за ней во время речи. Затем она медленно кивнула.
— Я не думаю, что Принцепс собирается зацикливаться на ком-то в течение такого длительного времени.
— Имеешь в виду своего бывшего мужа?
Выражение лица Инвидии приобрело легкое удивление.
— Он всё ещё жив?
Амара нарочно сделала паузу, перед тем как ответить, придавая этой тишине большее значение.
— На данный момент — да, — наконец вымолвила она. — Я полагаю, что Первая Леди всё ещё находится в заключении у Королевы?
Инвидия изогнула губы в мрачной улыбке, выдержав паузу точно такой же длины перед ответом.
— Она содержится в её логове вместе с Арарисом Валерианом. Видите, Графиня? Мы вполне можем сотрудничать.
Амара неторопливо кивнула головой.
— Я слушаю, Инвидия. Но у нас не так много времени.
***
— Она была прямо здесь? В этом чертовом стедгольде? В этой треклятой комнате? — бушевал Рокус. — Кровавые вороны, почему ты не подняла тревогу?
— Возможно, потому, что Инвидия наверняка убила бы её? — терпеливо подсказал Фригиус. — Что также объясняет то, почему из всех нас она предпочла обратиться именно к Графине.
Рокус нахмурился.
— Я имею в виду после её ухода. Мы могли бы схватить сучку до того, как она возвратилась в свою пещеру или где она там.
— Может быть, вы дадите Графине высказаться? Тогда у нее будет возможность всё нам рассказать, — мягко предложил лорд Плацида.
Леди Плацида нахмурилась и протянула руку, будто бы в попытке сдержать супруга, но затем опустила её обратно.
Старый Церес, насупив брови, сел на стул возле двери.
— Благодарю, Ваша Светлость, — сказал Бернард. — Любимая?
— Инвидия пришла сюда в попытке заключить сделку.
Все просто в шоке уставились на неё, исключая старого Цереса, который громко фыркнул.
— Это не удивительно, — заявил он. — Глупо, но не неожиданно.
— Почему нет, Ваша Светлость? — спросила Амара.
Она знала почему, но если кто-то из Верховных Лордов, находящихся в комнате, ещё этого не понял, то лучше, чтобы вывод исходил от одного из них, а не от неё.
Церес повёл плечами.
— Потому что для Инвидии жизнь всегда была управлением людьми вокруг, как фигурами на доске для игры в людус. В её понимании, то, что сейчас происходит, не так уж и отличается от обычного ведения дел в Алере. Более сложно, более разрушительно, менее приятно, но она не осознает, что это такое — терять близких…
Он прочистил горло. Сыновья старика были убиты во время восстания Верховного Лорда Калара и начального наступления ворда.
— Что это может сотворить с телом. Как изменяет вещи. Эта женщина в своей жизни никогда не любила ничего, кроме власти.
Амара кивнула.
— Она ищет более удобную для себя позицию. Чтобы использовать тех, кого может, и покинуть тех, кого использовать не в состоянии.
Фригиус поглаживал седовато-рыжую бороду, задумавшись.
— Я помню вы говорили, что она в ловушке и вынуждена служить ворду. Этот большой жук на ее груди — единственное, что сохраняет ей жизнь.
— Да, — произнесла Амара, — что означает, что она знает, ну или думает, что знает, как это обойти.
— Что она предложила, Графиня? — спросила Плацида.
Амара рассказала им о разговоре с Инвидией.
— Она сказала, что когда мы будем готовы поговорить с ней, мы должны будем послать три зеленых сигнальных стрелы. Она свяжется с нами.
Повисла давящая тишина.
— Вы думаете она это серьезно? — вопросил Рокус. — Вы же не думаете, что эта сука предложила это всерьез?
— Я думаю, что она вполне могла, — медленно ответила Леди Плацида.
Фригиус покачал головой:
— Это ловушка.
— Очень кровавая ловушка, — размышлял Лорд Плацида, — если информация, которую она предоставила вам, Графиня, верна, то мы сможем использовать ее для нанесения серьезного ущерба.
— Вы думаете не так как проклятый жук, — парировал Рокус, — Она легко отдаст на заклание миллион воинов, если при этом сможет погубить наших лучших заклинателей.
Леди Плацида кивнула:
— И если мы развернём наши войска, чтобы воспользоваться этой информацией, а она лжет нам, ворд сможет использовать нас в своих целях. Они будут знать, как мы расположим войска, чтобы противостоять нападению. Если Инвидия лжет, они могут использовать это в своих интересах.
— Ха! — неожиданно рявкнул лорд Плацида.
— О! — воскликнул лорд Церес, — О, Графиня, теперь я понимаю. Отличная работа!
— Благодарю вас, Ваша Светлость, — тихо сказала Амара, кивая каждому из них.
Рокус нахмурился, смотря на них:
— Что?
— Не пытайтесь разобраться, — пробормотал Фригиус, — это может тебе навредить.
— Вы знаете не больше меня, — ответил ему Рокус.
Леди Плацида потёрла переносицу большим и указательным пальцами, и медленно выдохнула.
— Графиня, пожалуйста. Для моего же блага, объясните, пожалуйста.
Амара слегка поклонилась лорду Плациде:
— Ваша Светлость, не могли бы вы?
Лорд Плацида ответил на ее поклон, и сказал:
— Графиня создала ситуацию, которая может сыграть нам на пользу. Мы не можем быть уверены в результатах атаки на Королеву вне зависимости от того, что произойдёт. Но мы можем проверить честность Инвидии, наблюдая за следующей атакой ворда.
— И если она лжет? — спросила леди Плацида.
— Если она лжет, она делает это не просто так, — сказал Церес.
— Она делает это, потому что ворду нужно ослабить нас. Мы придержим этот козырь в рукаве, не пытаясь воспользоваться им в следующей атаке. Мы будем держать оборону, как и планировали, и отступим в Гаррисон, когда эвакуация завершится, как и планировалось. Мы не дадим им никаких шансов использовать нас. Исход этой войны в любом случае будет зависеть от убийства королевы, а не просто от уничтожения воинов».
Леди Плацида медленно кивнула, лениво поигрывая кончиком ее каштановых, отливающих рыжим волос, заплетённых в длинную косу.
— Но если ворд атакует нас так, как рассказала Инвидия, мы не сможем причинить ему вред. Мы упустим возможность.
— Но мы будем знать, что она говорит правду о кое о чём, — сказала Амара, — мы ничего не теряем. И не важно, что произойдёт, мы знаем кое-что, что отчасти подтверждает надежность информации, полученной от Инвидии.
— Мы знаем, что моя сестра и Арарис живы, — проворчал Бернар.
Глаза леди Плациды округлились:
— Вы думаете, Исана стоит за этим?
— Я думаю, что это возможно, — сказал Амара, — рассказ о том, как Исана спасла Арариса от отравления гаровым маслом был широко известен. Если Инвидия считает, что Исана могла бы спасти ее от отравления, как она спасла Арариса, она вполне может предать ворд. Она очень рациональна и решительна.
— Исана сделает это? — спросила леди Плацида.
— Это неважно, — сказал Амара, — Все дело в том, что Инвидия считает, что она может. Какова бы ни была истина, Инвидия думает, что ей может быть брошен спасательный круг».
Лорду Антиллусу удалось выразить глубокий скептицизм его ворчанием.
— Я знаю, — сказала Амара.
— Она интриганка. Но вполне возможно, что она думает, что она может найти выход из этой ситуации так, как она делала до этого много раз. Если это так — если она говорит правду о следующей атаке, — сказала Амара, — тогда, возможно, она говорит нам правду о том, что отведёт нас к Королеве ворда.
Она нахмурилась.
— И есть еще одна вещь. Кое о чём она, кажется, проговорилась. Она сказала, что Принцепс в скором времени никого не будет интересовать, и она говорила не об Аттисе.
В комнате вдруг стало совершенно тихо. Воздух затрещал от напряженности.
— Я думаю, Октавиан близко, — сказала Амара.
— Если Инвидия или Королева нападут на него, он — мертвец, — сказал Фригиус.
— Его способности появились у него когда? Год назад? Без специальной подготовки? Он не мог обучиться технике заклинательства в достаточной мере, чтобы применить их. И, как много людей он мог привести с собой, учитывая, что он прибыл в Антиллус… приблизительно неделю назад? Сколько Рыцарей Воздуха были в Первом Алеранском?
— Двадцать шесть, — спокойно сказала Плацида. — И ваши сыновья, Рокус.
Рокус ничего не сказал, но выражение его лица было мрачным.
— Должно быть, он пытается прорваться к нам, — сказал Фригиус. — Небольшая, быстро движущаяся группа для защиты, может быть, двигающаяся под завесой, если он может сделать это. Это единственное, что имеет смысл.
Плацида кивнула.
— И если они говорят о его уничтожении, то он, вероятно, достаточно близко для атаки Королевы.
— Нет, — сказал Бернард тихим, твердым голосом. — Она достаточно близко к нему, чтобы он напал на нее, Ваша светлость.
— Если королева сильнее Инвидии, она сильнее и Октавиана, — сказал Фригиус. — Все просто. Он всего лишь мальчик.
— Он разрушил планы Инвидии и Аттиса, когда он был мальчиком, — прорычал Бернард, не сводя глаз с Фригиуса. — Я сомневаюсь, чтобы он планировал стоять перед ней на арене или в дуэльном зале. Ты будешь дураком, если сбрасываешь его со счетов, Твоя светлость.
Фригиус прищурился, и его борода встала дыбом.
Рокус положил свои руки ему на плечи.
— Спокойно, Ган. Не делай хуже, чем уже есть. А что если бы я говорил так о твоём сыне, а?
Лорд Фригиус замер на мгновение, затем наклонил голову в сторону Бернарда.
— Он ваш родственник. Я не подумал, прежде чем сказать. Пожалуйста, извините меня.
Бернард кивнул.
— Сосредоточьтесь, — сказала Леди Плацида. — Мы не можем знать, что делать с Октавианом, пока мы не найдем его, или он не выйдет на контакт с нами. Вполне возможно, что он этого и хочет. Мы не можем знать, что Инвидиия не собирается предать нас в последний момент. Но, предполагая, что она, как представляется, говорит нам правду… вопрос только в том, пойдём ли мы против нее, зная, что это может быть ловушка, и, возможно, мы приближаем свою смерть. Если на то пошло, даже если она искренна, мы все еще можем умереть.
Рокус медленно выдохнул.
— Может быть, мы должны пригласить Форцию, Аттику и Риву.
Церес покачал головой.
— Я боюсь, они никогда не были бойцами. В ближнем бою они будут для нас более опасны, чем ворд.
— Это наша возможность, — тихо сказал лорд Плацида. — И я не думаю, что у нас будет лучший шанс. Я не думаю, что у нас есть выбор, даже если это ловушка. Я в деле.
Леди Плацида молча переплела свои пальцы с пальцами мужа.
Цереус поднялся, скрипя то ли броней, то ли костями.
Фригиус нашёл глазами Рокуса, и сказал:
— Может быть, я, наконец, увижу, как ты получишь по заднице.
— Когда мы вернемся, у нас с тобой будет разговор, в котором ты потеряешь зубы, — ответил Антиллус. — Потому что я собираюсь выбить тебе их. Кулаками.
— Я думаю, мы все поняли, что ты имел в виду ещё в конце первой фразы, болван!
— Мальчики, мальчики, — сказала Ария своим теплым голосом. — В любом случае это не имеет значения, если только она говорит правду о следующей атаке. А до тех пор мы не станем менять планы, не так ли?
— Верно, — сказал Бернард. — Мы заляжем на дно и будем ждать. Мы встретимся снова в Гаррисоне и поговорим о следующем шаге после того, как увидим, что произойдет. Если она говорит правду, мы будем знать это примерно через три часа.
Совещание закончилось.
Верховные Лорды вернулись на свои позиции на стенах, оставляя Амару и Бернарда одних в комнате.
Бернард посмотрел на нее своими спокойными зелеными глазами несколько секунд и спросил:
— Что ты скрываешь?
— С чего ты взял, что я что-то скрываю, любимый? — спросила Амара.
Он пожал плечами.
— Я знаю тебя слишком хорошо, — он наклонил голову и нахмурился, затем медленно кивнул. — Ты много говорила о следующей атаке ворда. Концентрировала на ней всё внимание. Что-то должно произойти после этого.
Он наморщил лоб, размышляя:
— Инвидия собирается предать нас в улье.
— Да, — сказала Амара тихо. — Так она и сделает.
Бернард медленно вдохнул:
— Что мы будем делать с этим?
По мнению Амары в комнате стало легче находиться без присутствия Верховных Лордов.
Она склонила голову и закрыла глаза, пытаясь не думать слишком много о том, что она должна была сделать.
— Мы, — прошептала она, — собираемся позволить ей это.
