Книга: Николас Бюлоф — рыцарь-дракон с тысячью лиц
Назад: ГЛАВА 8 Учитесь вы друзьям не доверять[3]
Дальше: ГЛАВА 10 Бреннский съезд

ГЛАВА 9
Кому разговоры, а кому и переговоры

Вернувшись домой и дав матери убедиться, что цел и невредим, Николас сразу отправился в лабораторию. Надо было учесть опыт боя с кэрами ордена при очередном апгрейде собственного тела. Несмотря на одержанные победы, настроение было самым пакостным. Хотелось забыться в работе. Но тут его ждал неожиданный облом. С ним решила поговорить его богиня.
Ощущения были довольно странные. Просто раздался ГОЛОС. Женский, приятного тембра, с прекрасной дикцией, но такой, что ни возразить, ни даже вопрос задать желания не возникло. Хотя говорила Целиция самыми обычными словами, безо всякого там высокого слога. Очень четко, чтобы ее слова допускали только единственную трактовку. И еще непонятно было, откуда этот голос звучал и где он раздавался. Говорила богиня громко, но, кроме ее кэра, ее никто не слышал, и дело тут было не только в том, что в лаборатории он находился один. Если бы он был посреди людной площади, все было бы точно так же. Только выглядел бы он при этом странно, так что момент для разговора при отсутствии свидетелей был выбран, видимо, не случайно. А раздавался голос, кажется, во всем Николасе. Он слышал его не ушами, хотя и ушами тоже, а всем своим существом. Каждой клеточкой организма, телом и аурой. Странное ощущение. Но впечатляющее.
Оказалось, что боги наблюдали за последним боем кэров и забеспокоились. Навесив на себя артефакты, дракон получил громадное преимущество перед остальными. Кое-кто из богов назвал это читерством и требовал его забанить. Таких слов Николас не знал, но понял, что светят они ему чем-то очень неприятным. Целиция защищала его, как могла, указывая на формальное соблюдение всех правил. И даже отстояла. Но! Любое дополнительное усовершенствование собственного тела за счет артефактов ему теперь запрещено. Навесил на себя двадцать штук, и больше нельзя. Кроме того, ему отныне запрещено изготавливать артефакты с накопителями маны, превышающими пять процентов от его внутреннего резерва. А «великие заклинания» так и вовсе без резерва делать. То есть поделки «под древних магов» для обычных людей он может создавать, а что-либо дающее кэру существенное преимущество — нет.
В общем, легко отделался и даже кучу бонусов сохранил. Хотя такие перспективы открывались…
Монолог богини закончился так же внезапно, как и начался. Как будто и не было ничего. Только сомнения в том, что все-таки было, определенно не возникало.
Работать как-то сразу расхотелось. Николас немного уныло повозился с растворами, но даже кристаллов выращивать не стал. Махнул на все рукой и вернулся к Марион обсудить меню завтрашнего обеда, сегодня уже только ужин ожидался, а они по традиции всегда легкими были.
Подробно рассказывать о своих приключениях он не стал. Зачем мать расстраивать?! Сказал только, что все прошло успешно, поближе познакомился с кэрами Янгелем и Митром, Может, кто из них в гости позже заедет. Также получил приглашение от Отто Остфальского через две недели посетить Бренн. После паузы все-таки добавил, что Маэлла фон Фратт его очень разочаровала, попыталась его очень некрасиво использовать, и что он ее знать больше не хочет. Вроде не соврал ничего, и мать особо волновать не стал. Но та все-таки заволновалась. Как же так? Маэлла ей такой милой девочкой показалась. Она ее даже как возможную невесту для сына рассматривала…
— Политик она, а не девушка! — мрачно ответил Николас. — Для нее только собственная власть важна, а на людей ей наплевать, они для нее только средство достижения ее целей. А цели делать кого-либо счастливыми у нее нет!
Поговорив с матерью и выпив с ней «вечернего» чая, немного оправился морально (долго быть в депрессии не умел), после чего понял, что остался голодным. А есть хочется. В общем, сборы были недолги, и отправился он из дома куда-нибудь, где еду подают. Ну, не совсем «куда-нибудь», а туда, где вкусно и сытно кормят.
Неплохой ресторанчик с классической дэнляндской кухней располагался как раз на полпути к университету. Раньше каждый день мимо проходил, а иногда и заглядывал. В общем, ноги принесли его туда сами.
Обеденный зал ресторана был достаточно большой, по одной из сторон его было выделено несколько ниш, закрытых портьерами, — для тех, кто хочет с той или иной целью уединиться или просто не любит смотреть, как вокруг него шевелят челюстями другие. Таких было немного, дэнцы обычно предпочитали обедать и ужинать на людях, так сказать, почувствовать себя частью сытого и довольного жизнью общества. Тем не менее любители уединения были, и за «отрыв от коллектива» с них брали отдельную плату.
Николас, как порядочный член общества, не спеша двинулся по направлению к центру зала, как вдруг его окликнули из одной из ниш.
— Дорогой граф! Вы бы признались, кого из нас вы преследуете? — Голос был подозрительно похож на Орлеттин.
Шторка приоткрылась, и к некоторому удивлению Николаса за ней обнаружились Орлетта и Брина в компании с ДД.
«Замена произведена на ходу, — внутренне хмыкнул кэр. — Вместо Маэллы — Дета. Как они вместе умудрились оказаться? И что мне теперь делать?»
— Раз уж вы нас нашли, так и идите к нам! — не унималась де Лион. — Такое упорство должно быть вознаграждено!
Соседки горячо ее поддержали.
— Право, мне неловко. — Николас сделал вид, что засмущался. — Я поесть собирался. И много, весь день не ел. А у вас на тарелках по листику салата и тонюсенькому ломтику не разбери чего. Я на вашем фоне жутким обжорой казаться буду.
Девушки дружно запротестовали:
— Мы совсем не против! (Орлетта)
— Любая женщина радуется, видя, как мужчина с аппетитом ест! (ДД)
— Мы вам и компанию можем составить! (Брина)
Николас решил не напрягаться, ему стесняться действительно было нечего. Хотят смотреть, как он ест, — пусть смотрят и завидуют. Или заказать в расчете и на них? Если что, сам доест!
Подхватив телекинезом замешкавшегося у стойки официанта, он решительно направился к столу девушек.
— Значит, так, любезный! Для начала на закуску что-нибудь, что быстро подать можно: рыбную там нарезку, мясную, и ветчины не забудь! Не по два ломтика, а по полной тарелке каждого! Ну и хлебца обжаренного сооруди, лучше с соусом. Мне сразу двойную кружку пива. Дэнского, светлого, фильтрованного. Дамам пока по обычной, вдруг им не понравится. Ну и бутылочку белого вина, какое у вас тут лучшее есть, на всякий случай, если они благородному напитку прокисший виноградный сок предпочтут. Потом — раков десятка два, сосисок разных блюдо, поросенка жареного с гарниром — с капустой, скажем, тушеной… И батата, хорошо прожаренного, не забудь. И чего-нибудь полегче: каплунов парочку, рыбку запеченную, морепродуктов. Потом…
Сделав обстоятельный заказ, Николас наконец отпустил официанта, кинул ему золотую монету (помня по опыту, что на чай лучше давать до, а не после обслуживания) и рыкнул вслед:
— Закуски, вино и пиво — бегом!
На выжидательные взгляды девушек он не прореагировал.
— Вы предпочитаете пиво вину? — удивилась Орлетта, стараясь спросить так, чтобы ее голос звучал без осуждения.
— Когда хочу есть — конечно! Вино — это не еда, а пиво — жидкий хлеб. Да и люблю я его, признаться!
— А отчего светлое пиво, а не темное? — полюбопытствовала уже ДД.
— Темное пиво, то есть портер, хвалят и другим моду навязать пытаются только эти островные крысы — пикты! Они нормальное пиво никогда варить не умели, вот и стали пить то, что остается на дне котлов, когда пиво уже сольют. Нечто густое и темное, что они портером и назвали. Якобы его все моряки любить должны. Из того что их пиво только на то и годится, чтобы его вылить, вовсе не следует, что этот осадок вкусен может быть! Моряки пиктские его, кстати, горячим пьют, чтобы лучше пробирало!
От познавательной лекции его отвлекло появление закусок. На не очень большом столе стало слишком тесно от принесенных яств, и голодный кэр решил исправить положение. Собственноручно положив на тарелки каждой девушке всего понемногу, остальное он сгрузил в одно блюдо и забрал себе вместо тарелки. После чего с удовлетворением поднял кружку.
— Ну, за встречу!
ДД немедленно подалась вперед и стукнула своей кружкой по его. Герцогини неуверенно повторили ее жест.
Николас с наслаждением сделал большой глоток из своей кружки — пиво он любил. Девушки тоже приложились к своим: Орлетта — напряженно, Брина — с интересом, а Дета — с плохо скрываемым удовольствием. Правильная тетка!
Ел оголодавший кэр довольно быстро, но не жадно и, надо сказать, даже красиво — с детства приучили. Пиво тоже пил много и с видимым удовольствием. Так что минут пять в разговоре участия принять просто не мог. Его сотрапезницам волей-неволей тоже пришлось ковыряться в своих тарелках. Здесь преимущество было уже у Брины. Наконец первый голод был утолен, и Николас стал доступен для общения. При этом его настроение заметно повысилось.
То, что три эти прелестные особы оказались вместе в ресторанчике, было неслучайно. ДД неожиданно окружила молодых герцогинь неусыпным вниманием, под предлогом индивидуальных занятий практически не отпуская от себя. Объяснила она это распоряжением ректора, который вдруг обеспокоился тем, что плохая успеваемость таких высокопоставленных особ (а герцогинь на курсе действительно было только три, включая отсутствующую в данный момент Маэллу фон Фратт) плохо отражается на престиже университета.
— Займите их так, чтобы не могли за нашим кэром бегать, — напутствовал ректор свою помощницу. — Главное, держите их всех вместе, тогда они не так опасны, мешать друг другу будут. Фон Фратт вот же утащила его в свое герцогство, но хоть недалеко и ненадолго. А если эти его в Галлодию или Ибру утащат? Ищи его потом!
Поэтому сегодня у герцогинь весь день шли индивидуальные занятия, после которых ДД привела их в ресторанчик подкрепить силы. Устраивать ли им еще занятия после обеда, она еще сама окончательно не решила. Но раз здесь собственной персоной появился объект их общей охоты, все определилось само собой.
Официальную версию причин их совместного времяпровождения ДД попыталась довести до Николаса, заодно обратившись с просьбой разъяснить ей некоторые тонкости синхронизации заклинаний при помещении их в артефакт. Не сейчас, во время обеда, а позже, но желательно сегодня. Она даже готова его в домашнюю лабораторию проводить, если он на кафедру идти не хочет. Но кэр с таким энтузиазмом поглощал еду, что на ее слова никак не прореагировал. В отличие от девушек. Орлетта немедленно вспомнила, что Николас обещал когда-то показать ей свою лабораторию, а Брина выразила готовность составить ей компанию.
Орлетта сидела по правую руку от Николаса. Не самая выигрышная позиция (место напротив занимала ДД), но некоторые возможности она все-таки давала. Например, залезть в тарелку к соседу и тем привлечь его внимание, раз уж он на слова не реагирует.
— Граф, вы меня обделили вот этим сортом балыка, а я люблю его больше всего! — Вилка девушки ловко подцепила кусочек прямо перед носом у кэра. Успешно. Взгляд Николаса проследовал за удаляющимся ломтиком и встретился с ее глазами, которыми она не забыла сверкнуть.
Операцию удалось повторить несколько раз под завистливое сопение конкуренток. А потом и вовсе придержать его за руку, выискивая очередной кусочек.
Рыба, кстати, была совсем недурна, так что девушка почти не лукавила. Единственное, что портило ей настроение, это наличие под рукой кружки пива. Как такую гадость пить можно? Другое дело марочные вина, желательно из Галлодии, да и то из определенных провинций и не каждого года урожая. А пиво — напиток плебеев. Вот ДД его и пьет, как нищая и безродная, ей небось хорошие вина не чаще раза в год пробовать удается. А Брина? Похоже, ей что в рот, то и вкусно!
Кстати, а почему она вообще пиво пить должна? Чтобы не выделяться? Этот зараза Николас его же специально всем заказал, чтобы поиздеваться!
Орлетта небрежно подозвала официанта и приказала налить себе вина. Заставить сделать это Николаса она все-таки не решилась. Глядя на нее, Брина заколебалась, зато Дета заказала еще кружечку. Брина все-таки тоже последовала ее примеру. Наглый кэр их снисходительно одобрил.
— Правильно, девушки! За едой надо получать удовольствие и есть и пить то, что нравится. Это одна из наиболее доступных и самых больших радостей жизни!
Герцогине де Лион захотелось ответить чем-нибудь язвительным, но тут принесли раков, и она поняла, что только зря будет расточать остроумие, никто (точнее, тот, кто нужно) на ее слова все равно не прореагирует.
Официант подал Николасу полотенце и большую чашу с водой — мыть руки, а также специальные ножницы для разделки раков, и молодой кэр с энтузиазмом взялся за дело, подкладывая очищенное мясо из брюшек и клешней на тарелки соседкам.
— С пивом — просто замечательно! — сказал он со смаком и уже с некоторым сомнением перевел взгляд на Орлетту. — С вином, наверное, тоже неплохо…
В общем, Николасу было вкусно и весело, жизнь налаживалась, да и девушки все были такие симпатичные.
«Какой сегодня долгий и насыщенный день у меня получился! — отметил он про себя. — И ведь усталости совсем не чувствую. Только аппетит зверский нагулял. Неужели тело научилось само жизненную силу из внутреннего резерва по мере необходимости подкачивать? А внутренний резерв за счет съеденного, что ли, пополняется? Раньше в меня столько не влезало!»
Он с энтузиазмом продолжил поглощение пищи, ласково улыбаясь девушкам и даже стараясь поддерживать беседу. Девушки тоже улыбались в ответ: Орлетта немного напряженно, ДД — просто и искренне, а Брина — задумчиво. Похоже, она окончательно решила сегодня расслабиться и улыбалась уже не кавалеру, а поросячьей ножке, которую по ее просьбе отрезал и положил ей на тарелку официант. Ну а выражение задумчивости было связано с трудным выбором гарнира…
Начавшей формироваться идиллии помешало появление новых персонажей. Не спрашивая разрешения, к ним в нишу решительно вошел ректор, сопровождаемый фон Гербером.
— Вот вы где! — приветствовал их ректор вместо «здрасте». — Фон Бюлоф, нам срочно надо поговорить!
Во взгляде, которым он одарил девушек, явственно читалось «пошли вон!».
— Вы сильно заблуждаетесь, фон Кредер! — невозмутимо ответил Николас. — Единственное важное дело, которое у нас сейчас есть, это не спеша завершить наш обед, получая от него максимум удовольствия. В приятной компании и с приятной беседой. Если вы обещаете компанию не портить, а беседу поддержать, и девушки не станут возражать, то можете присоединиться к нам. Особенно если увеличите заказ, а то тут на всех может и не хватить. В фон Гербере я не сомневаюсь, а вот вы слишком взволнованы. И напрасно. Вроде ничего из ряда вон выходящего не произошло.
ДД было дернулась встать:
— Правда, что-то мы засиделись! Хотели небольшой перерыв в занятиях сделать…
Но ректор уже взял себя в руки:
— Прошу прощения за мою бестактность. Ничего выдающегося действительно не произошло. Только этот молодой человек сегодня утром окончательно ликвидировал орден Света, убив двух из трех остававшихся в нем кэров. Все в порядке вещей!
— Случай, конечно, редкий, но не уникальный, — вмешался в разговор фон Гербер. — Только на моей памяти кэр Тристрам лет восемьсот назад и кэр Эдгард, лет триста, так же успешно справлялись сразу с двумя противниками. А вот от предложения присоединиться я бы не отказался. Вкусно поесть в таком обществе (он умудрился разом подмигнуть всем трем девушкам) — мечта каждого рыцаря.
Следующие несколько минут прошли в суете. Официанты приставили к их столику еще один, принесли для вновь прибывших кресла и приборы. Николаса поместили на край нового стола (Орлетта проследила, чтобы он оказался рядом с ней), ректор уселся во главе (других мест он не признавал, разве в присутствии князя), а старый кэр пересадил Брину на новое место, а сам разместился между ней и Детой. После чего основательно прошелся по меню, затребовав сыров, шампиньонов, икры, дичи и несколько бутылок лучшего вина. Ректор в этом процессе участия не принимал, но и не возражал.
— Кэр Бюлоф, вы действительно сегодня с утра успели дважды драться на дуэли? — взяла на себя инициативу Орлетта. — Почему же вы нам ничего об этом не рассказали?
Но ответил ей кэр Гербер:
— Не было никаких дуэлей. Просто эти орденцы совсем не по-рыцарски всем скопом напали на нашего мальчика. А он двоих в капусту порубил. Или нет, на части порвал. Он же у нас монстр!
Девушки издали дружное «ах!».
— Простите, уважаемый кэр, — не удержался Николас, — а откуда вам все известно, да еще в таких подробностях? Я ведь от этого острова по воздуху летел, а корабли так быстро не плавают. Да и не было там кораблей.
— Богиня рассказала, — просто ответил кэр.
Молодой человек внутренне поморщился:
«Боги что, за каждым нашим шагом наблюдают? А как же личная жизнь?»
Но вслух он произнес:
— Получается, боги сообщают своим рыцарям обо всем, что делают другие кэры?
— Нет, что ты, — рассмеялся фон Гербер. — О том, кто с кем переспал, они не рассказывают! А то у меня большие неприятности могли бы быть. Они даже о том, где какой кэр находится, никому никогда не сообщают. Даже если спросишь, мол, ищи сам. Но обо всех важных событиях, таких, как смерть любого кэра, они оповещают. Ну и если считают нужным тебе что-нибудь иное сообщить или приказать, тогда тоже. Тебя-то о чем было оповещать, ты сам поучаствовал, а вот остальным — боги рассказали.
— Вообще-то со мной богиня тоже говорила, — решил все-таки сообщить Николас. — Запретила мне впредь артефакты с «великими заклинаниями» делать. По крайней мере, для себя.
— Старые-то хоть тебе оставила?
— Старые оставила. Но больше ни-ни! И еще накопители маны делать запретила. А я уже размечтался…
Фон Гербер известию даже обрадовался:
— Ну и хватит с тебя! И так уже кэров парами бьешь. А мы с тобой теперь оба уникальными получаемся? Это же хорошо!
Орлетта слушала этот разговор, по-новому глядя на своего отвергнутого когда-то воздыхателя. В то, что она сумеет завербовать этого кэра для Галлодии, ей верилось с трудом. Но неожиданно для себя она почувствовала пробуждение и личного интереса. Таланты Николаса начинали вызывать у нее уважение. Уникальный (она наводила справки) целитель, артефактор, способный делать артефакты с «великими заклинаниями» и овладевший технологиями древних, да еще, кажется, и сильнейший кэр в этом мире! Есть за что побороться. И делать это надо энергичнее!
Но тут в разговор вступил ректор:
— Дорогой кэр Бюлоф! Уверен, что вы получили приглашение от короля Отто посетить в ближайшее время Бренн?
— Да, через две недели.
— Как раз через две недели там состоится съезд монархов практически всех государств Дэнляндии. Но все приедут раньше, не меньше чем за неделю, и все решения будут приняты еще до начала конференции. Князь Бурхард планирует выехать послезавтра и рассчитывает, что вы войдете в состав делегации Лердена. Вместе с кэром Гербером. Думаю, что и остальные государи всех своих кэров привезут. Так что завтра — отдыхайте и собирайтесь в дорогу. От идеи лететь самостоятельно я бы вас просил отказаться. Понимаю, что так много быстрее, но сейчас очень важно продемонстрировать силу и единство, на повестке дня стоит суверенитет Лердена.

 

Весь следующий день Николас в основном ел и спал. И никакие кошмары его не мучили. Ему даже интересно было: такое безразличие к убийству себе подобных — это свойство кэра или он сам по себе всегда таким черствым был? Даже при воспоминании о брошенной на острове Маэлле он думал только о том, правильно ли поступил, не свернув ей шею? Утешил себя тем, что поступил неправильно, зато сохранил в себе человечность.
Еще некоторое время у него заняли попытки вернуть на место вещи, которые Марион готовила ему в дорогу. Но все равно, три здоровых чемодана получилось. Дипломатическая миссия, чтоб ей неладно было, к каждому приему переодеваться придется. Мысленно пожалел, почему у кэров формы никакой нет, ходил бы себе в мундире и в ус не дул, разве что сменный парадный комплект мог понадобиться. А тут одних жилетов шесть штук разных, у него вроде и не было столько. Когда их матушка заказать успела?
В результате появилось еще одно дело: наемный экипаж арендовать. Своего выезда они не имели, не по чину буржуа так выпендриваться. А теснить свиту князя своими тремя (или уже четырьмя?) чемоданами Николасу казалось неловким. Хорошо хоть с деньгами проблем не было: Хокенштейм уже первые «артефакты древних» продать успел. Однако Николас уже изрядно потратился — хрустальный шар себе купил, «первый месяц связи бесплатно». Договорился, что для Марион сообщения будет в университет пересылать, а они уже ей передадут. Покупать второй шар смысла не было, магии матушка обучена не была совсем.
Девушки его в этот день от своего внимания избавили, только посыльный от ректора прибегал — время отъезда сообщить. Сбор, естественно, у дворца князя.
Зато на следующий день провожать его все втроем явились. ДД — уточнить у коллеги перед его отъездом последние вопросы по учебному курсу. Ну и счастливого пути пожелать. Брина увязалась с ней за компанию, а Орлетта просто погулять из посольства вышла, благо оно в двух шагах. Ну и поглазеть решила, все-таки отъезд князя с посольством в этом мире — событие. Что характерно, между собой они встретились быстрее, чем нашли наемный тарантас графа фон Бюлофа. С Марион они простились еще дома, так что иных провожающих у него не было.
Отъезд, как всегда, задерживался, и Николас даже успел нанять на весь день одного из мальчишек, что за его домом следили, и несколько раз гонял его за напитками, пирожками, конфетами и даже мороженым. Покупал тот как минимум с учетом и на себя, так что после каждого похода торба у него на плече раздувалась все больше. Ну а девушки к нему в тарантас забрались, благо там как раз четыре места для пассажиров предполагалось, дорожный саквояж с самым необходимым пришлось временно в багаж переложить.
В общем, посидели довольно весело. Этакий пикник прямо на центральной площади у них получился. Николасу понравилось. Девушки красивые, приветливые, внимательные, всегда бы так!
Когда наконец затрубил рожок к отъезду, стали прощаться. Орлетта собралась с духом и решительно обняла Николаса и поцеловала вроде в щеку, но губам тоже перепало. Поглядела победно на товарок, но те тоже целоваться полезли.
Впрочем, у нее и последний аргумент припасен был. Когда экипаж уже тронулся, быстро подошла к дверце и протянула Николасу письмо, страшно заинтересовав этим конкуренток. Но крыть им было уже нечем, а о содержании письма она им, понятно, не сказала. То есть сказала, что мысли студентки, навеянные занятиями с любимым преподавателем. Что в общем-то было правдой. А там трактуй как хочешь. Вот пусть и помучаются!
Платочками вслед махать не стали, воздушных поцелуев тоже никто не слал. Все равно у тарантаса сзади окно не предусмотрено…

 

Маршрут в Бренн князь выбрал, исходя из политических соображений. Быстрее всего было бы сплавиться по реке Лерденке километров двадцать до Маридена, морского города-порта княжества. Впрочем, какой там порт — скорее рыбацкое поселение, серьезных торговых путей через княжество не шло. Но княжеская яхта в бухточке имелась, а также единственный боевой корабль не шибко большого размера для борьбы с контрабандистами. Но на делегацию этого бы вполне хватило, а вся дорога и двух дней не заняла бы.
Однако ехали сушей через Шварбию и Брумлянд, чьи правители тоже присоединились к кортежу. Ехали вроде каждый сам по себе, своим двором, но разговоры и переговоры велись непрерывно, на всех уровнях.
Неделю с лишним походной жизни Николас пережил безо всякого удовольствия. Неспешная езда с малой скоростью, когда ты ограничен кабинкой тарантаса и большую часть дня проводишь в одиночестве, не имея даже возможности заняться каким-либо полезным трудом, навевала скуку. Письмо Орлетты он прочитал сразу же после выезда из города, но ни ясности, ни удовлетворения оно ему не принесло.
Девушка писала сумбурно, без всякой логики. Зато высоким слогом, которым принято изъясняться поэтам и государственным деятелям на торжественных приемах. Видимо, так ее учили. Понять ее настоящие чувства сквозь патетическую мешанину было трудно. «Сердце мое билось, как пойманная в силки птичка», «стыд и боль охватили меня, как ненастная ночь посреди зимы», «утлый челн моей надежды потянулся вслед за лучом выглянувшей сквозь тучи луны»… Кое-как пробравшись сквозь все эти цветистости, Николас попытался выудить из них сухой осадок. Вроде выделялись три основных сюжета, которые по ходу письма пересекались и путались между собой.
Во-первых, я совсем не такая, как ты мог подумать и как обо мне могут говорить злые языки.
Во-вторых, де Арлуньяк — мой жених, но он оказался садистом и мерзавцем, всячески мучает меня, и я совсем не хочу за него замуж.
В-третьих, она сама не знает, что чувствует, но очень на него надеется и будет его ждать.
Из всего этого было ясно только то, что у Орлетты какие-то проблемы с женихом, которым неожиданно оказался герцог де Арлуньяк. Хотя в принципе такое вполне могло быть возможным, а сговор мог произойти еще много лет назад. Но вот просит ли девушка избавить ее от него, или у них временные трудности, было неясно. Как неясным оставалось ее отношение к Николасу. Было ли это объяснение в любви? Возможно. Открытым текстом девушки на эту тему не выражаются, а тут сам факт письма и знаки внимания в последнее время…
Но до конца в ее чувства не верилось. Слишком уж резко прошла смена ее отношения к нему. Могло это быть и банальным желанием вернуть престижного поклонника. К тому же после неблаговидного поступка Маэллы верить любым герцогиням он просто не мог. Вполне могла вестись какая-то тонкая политическая игра, а в ней обман и даже убийство — вполне допустимые действия.
А что бы хотел он сам? Перебраться в Галлодию и встрять в разборки тамошней аристократии? Определенно нет. Хотя к Орлетте его все-таки тянуло, но как-то с надрывом. Как говаривал его покойный батюшка: «Есть баба от богов, а есть баба от демонов» (интересно, к кому он Марион причислял?). Герцогиня де Лион определенно была «от демонов». С такой вместо спокойного и ясного счастья получаешь сплошную нервотрепку. Или он на нее наговаривает?
Переживания и размышления на эту тему заняли у него почти весь первый день. В результате чего он понял, что так ничего не надумает, и надо бы заняться чем-нибудь другим. Например, съесть что-нибудь из взятой с собой снеди.
Ел и спал Николас преимущественно в тарантасе, благо ехал один. Марион ему с собой даже ночной горшок подсунула. Ну, в общем, пригодился. Мылся на остановках. В первый день не стал, а потом разобрался с заклинанием «Черный туман» и научился растягивать его на всего себя. Так что принимать водные процедуры стало можно прямо на природе, только воды раздобыть и подогреть, что с помощью магии сделать нетрудно. Еще бы погодку потеплее…
Газеты он все прочитал довольно быстро и к концу путешествия успел их употребить на хозяйственные нужды. В качестве интеллектуального времяпровождения разбирался с принципами работы различных заклинаний. Как «великих», так и обычных бытовых. С бытовыми — нужда заставила: перво-наперво понадобилось отрегулировать заклинание подогрева ближайшего пространства, чтобы в тарантасе было тепло, но и не жарко, и это оказалось не такой уж и простой задачей. Особенно если еще и заклинание вентиляции и очистки воздуха добавить.
Еще читал взятый в дорогу гомик пьес. В основном комедии и водевили, на трагедии ему душевные силы тратить жалко было. Некоторые из этих пьес он видел на сцене и даже сам играл в любительских спектаклях. Но были и незнакомые. Как ни странно, прочел и новые и старые с равным удовольствием.
В дороге ему почти не докучали, что его вообще-то не очень радовало. Но самому слоняться по чужим каретам, где в это время могли вестись важные разговоры, было неловко.
По разу к нему подсаживались ректор и фон Гербер. Но ректор сам ничего интересного не рассказывал, лишь пытался вытянуть из Николаса максимум информации о его возможностях. Разговоров же на тему возможного феода для столь ценного кэра всячески избегал. Не имел ни информации, ни полномочий. А вот старый кэр говорить предпочитал исключительно о бабах, но тоже как-то неконструктивно. Николас даже попробовал с ним посоветоваться (не называя имен) о своих сердечных делах, но получил только четкую рекомендацию герцогинь по двое в постель не таскать. Только по очереди. И тратить на каждую не меньше недели, а не то — моветон. А когда герцогини кончатся — к графиням переходить. Ценная информация.
Еще Николас устроил себе две экскурсии в столицах Шварбии и Брумлянда, а также основательно затарился там на рынках. Питались в дороге все индивидуально, никакая полевая кухня их кортеж не сопровождала.
Когда пересекали Шварбию, полдня ехали через маркграфство Бюлофлянд. Но ни в города, ни в замок владельца не заезжали, хотя, говорят, сам маркграф к свите своего короля присоединился. Надо будет познакомиться с родственником. Хотя теперь от родства с ним никто, пожалуй, отказываться не станет. С некоторым интересом смотрел на земли вокруг. Ничего так, с виду довольно плодородные, хотя зима еще не кончилась, так что утверждать уверенно нельзя. Еще отметил, что зима в Шварбии мягче, чем в Лердене, хотя деревья и здесь голые стоят.
В общем, вот так ехали, ехали и доехали.
Назад: ГЛАВА 8 Учитесь вы друзьям не доверять[3]
Дальше: ГЛАВА 10 Бреннский съезд