Следующую неделю Николас провел в основном в лаборатории за производством артефактов с заклинаниями фон Гербера, а в качестве отдыха выполнял очередной пункт из заказа Хокенштейма. Прерывался только на недолгий сон и обязательные обеды с матушкой. Марион к традиции семейных трапез относилась очень серьезно. И пусть их семья только из двух человек состоит — так тем обязательнее присутствие каждого за столом! Время обеда она еще была готова подстраивать под потребности сына, но для его отсутствия должны были быть воистину веские основания, вроде приема у князя. В принципе Николас мог бы эту традицию проигнорировать, но мать он искренне любил и огорчать ее по такому поводу не хотел. К тому же кухарок Марион всегда подбирала очень тщательно, и готовили они вкусно.

Работа над артефактами оказалась чрезвычайно нудным занятием, так как огромная часть времени тратилась на производство накопителей маны. Делая Орлетте амулет защиты, он в него около сотни плетений-накопителей вставил, а теперь на боевые артефакты требовалось не меньше тысячи. Артефактов для себя он решил создать не меньше двух десятков. Так что выращивание кристалла и внедрение в него самого заклинания напоминало приятную разминку перед тупым копированием одного и того же рисунка тысячу раз. Конечно, после некоторой практики он навострился делать это быстро, за три — пять секунд, но пять тысяч секунд — это уже почти полтора часа абсолютно однообразной работы: сформировал узор — внедрил узор в кристалл — подсоединил его к остальному узору, и все по новой. Ужасно хотелось все это бросить и заняться чем-нибудь более приятным, но Николас понимал, что НАДО! Было физическое ощущение, что время поджимает, и все его боевые умения ему очень скоро понадобятся. И связано это было не с хлопотами Маэллы. С той стороны он почему-то ничего плохого не ждал.

Приноровившись повторять одно и то же действие почти на автомате, он получил возможность подумать и о других своих проблемах и планах. Собственно, ничего другого и не оставалось. С места не сойдешь, а спать и работать одновременно у него все-таки не получалось. В принципе подумать было над чем. Об оптимизации артефактов и своего драконьего тела. О политической ситуации в их «цивилизованном» мире, который неуклонно катился к большой войне. О том, кого с учетом этой ситуации лучше было бы выбрать себе в сюзерены и о способах выбивания себе приличного феода. Но больше всего его занимали (что неудивительно) мысли об окруживших его девушках и их резко возросшем внимании к его персоне.

Вчера вот втроем в театр заявились, хотя, как выяснилось, никогда раньше водевили смотреть не ходили. Ясно, что из-за него. Вроде лестно должно быть, но как-то нет уверенности, что он им на самом деле нравится, просто кэр — это престижно. К тому же неожиданно оказалось, такое внимание к собственной персоне смущает. Все-таки это мужчина должен быть охотником, а тут явно на него самого охота началась. А зайцем себя чувствовать очень даже неприятно. И убежать хочется.

С Бриной де Аргон, по крайней мере, все ясно. Замуж девушка хочет, и считает его вполне подходящей партией. Она об этом практически открытым текстом сказала. Влюбленности нет, но сердце у нее в принципе свободно, и образцовое выполнение всех супружеских обязанностей гарантировано. Так воспитана. У них в Ибре с воспитанием девушек дело вообще строго обстоит, полный патриархат, так что он вполне может быть для нее много лучшим вариантом, чем любой местный жених. Если бы ему приспичило жениться, то лучшей невесты не найти. Только не в том он еще возрасте, когда возникает потребность семью завести. Да и не известно, наступает ли у кэров такой возраст в принципе, фон Гербер даже за тысячу лет до семьи не дозрел, все не нагуляется. А он? Сам не знает. Но без большой любви в храм точно никого не поведет. А просто интрижку с Бриной завести не получится. Жениться придется. Может быть, не «до», а «после», но какая, в сущности, разница? Хотя девушка симпатичная и, кажется, искренняя, правда, немного слишком категоричная. Всегда точно знает, что хорошо, что плохо, а промежуточных состояний для нее не бывает. Как де Лион вчера припечатала!

При мысли об Орлетте сердце у Николаса тоскливо сжалось. Если верить Брине, то у него есть все шансы стать любовником этой юной герцогини из Галлодии. Как она сказала? «Конкурс на право называться лучшим любовником де Лион проводится непрерывно и с ее замужеством прекращен не будет». «К участию допускаются все молодые аристократы приятной наружности». А потом и пару десятков ее бывших любовников перечислила. Нехорошо, конечно, такое о подруге рассказывать, но плевать ему, в сущности, на эту де Аргон. Тем более что она не врет. Просто не умеет.

Вот ведь как странно человек устроен! Мечтал он о девушке, а как узнал, что вполне может стать ее любовником, почему-то не обрадовался. И даже им становиться не хочет. Он-то надеялся стать для нее лучшим и единственным! Ну, «единственным» если не до знакомства с ним, так хотя бы после. А лучшим — на все времена! А она, получается, любовников просто коллекционирует? Женихов так не подбирают! И когда он ее в кафе лечил, она в постели накануне просто новые эксперименты проводила? Нет, он в такие игры не играет!

Так почему ее из головы выкинуть не получается? После той встречи в день зимнего солнцестояния он же думал, что полностью вылечился от влюбленности в нее. Выходит, так быстро это не происходит. И она тут еще вокруг крутится. Хочет им коллекцию пополнить? Оставила бы его в покое! Или, раз он кэром стал, сделать его своим любовником или даже мужем для нее престижно? А он, как дурак, мучается!

Может, срочно роман какой закрутить, чтобы клин клином выбить? С той же ДД, например? Почему-то возникла уверенность, что она против не будет. А то, что она старше Марион — плевать, сильные магички не стареют очень долго. Зато — секс без обязательств, красота! Хотя… что значит «без обязательств»? Без обязательств жениться — точно, а вот от присяги князю тогда еще сложнее отвертеться будет. Уж не ректор ли ее послал? Получи, мол, любовницу вместо феода и служи счастливо университету и Лерденскому княжеству?! Или у него, Николаса, паранойя развиваться стала?

Похоже, единственный человек, не пытающийся его обмануть, это Маэлла. То есть использовать она его тоже хочет, но честно говорит об этом. К тому же он для нее действительно последняя надежда на сохранение за нею герцогства. А то, что не может много за службу заплатить, не так уж и важно. Все, что сможет, она сделает. И советы дает дельные. Надо постараться ей помочь!

С боевыми артефактами Николас справился дней за пять. За это же время и почти половину списка «антиквара первой гильдии» выполнил. В процессе работы он впервые столкнулся с ограничениями своего резерва. Емкости манонакопителей у артефактов с заклинаниями фон Гербера принципиально отличались от всего того, что он делал раньше. Зарядил три штуки, и половины резерва как не бывало! А их у него по плану — двадцать штук. Совсем опустошать свой резерв Николас боялся, мало ли что? Так и стал эти артефакты с первого дня по три штуки в день заряжать, а делать — столько, сколько успеет. Ну и те, что на продажу, тоже заряжал, там емкости все-таки не такие большие были. Заодно с удовлетворением выяснил, что за семь часов сна его резерв полностью восстанавливается. За сколько он восстанавливается днем — проверить не удалось. Днем он энергию не собирал, а тратил.

Так что когда артефакты уже были все готовы, заряженными из них были только три четверти. Но чтобы встроить их в свое драконье тело, заряжать их, к счастью, не обязательно.

Апгрейд своего тела-голема он проводил на университетском полигоне. Дома все-таки слишком тесно. Разбросал кристаллы по всему телу, но ради эстетики кристаллы одного цвета старался размещать симметрично. Тем более что наиболее смертоносные артефакты (против кэров) делал по две штуки одинаковых (некоторые по три-четыре). Так, «Иглы света» он в надбровных дугах поместил, «Последний удар» в передние лапы и шип на хвосте засунул, «Тремя каплями» — грудь украсил, «Поляной светлячков» — хвост, а «Черный туман» и «Хрустальную колбу» — по крыльям повесил. Защиту (такую же, как и у Орлетты, только большей емкости) на брюхе спрятал, чтобы в бою ненароком не потерять. В общем, даже красиво получилось, если такого монстра в принципе можно назвать красивым.

Отдельной проблемой, с которой пришлось повозиться, была дозировка энергии удара. То есть если брать энергию из внутреннего резерва, не трогая накопители артефактов, то трудностей нет. А вот не опустошить зараз накопитель артефакта при его использовании получалось плохо. В результате просто подсоединил накопители к внутреннему резерву, сразу увеличив его больше чем в три раза, но обмен между ними получился не мгновенным. В бою, может, придется и зараз артефакт разрядить. Но все равно, возможности маневрировать энергией существенно возросли.

По ходу выяснился и один неприятный момент. Кристаллы артефактов частью тела дракона не являлись, и при возвращении человеческой формы Николас столкнулся с дилеммой: либо и человеком ходить украшенным камнями, либо эти камни с собой постоянно в специальной сумке носить. Немного поколебавшись, выбрал второе. Сделал себе кожаный пояс, в кармашках которого кристаллы поместил, а при превращении в дракона по другим частям тела их раскидывал. К счастью, из-за этого процесс трансформации по времени не увеличился и происходил почти незаметно.

Разобравшись с собственным драконьим телом, управление которым параллельно тоже приходилось совершенствовать, Николас отловил фон Гербера и попросил дать возможность зарисовать новые боевые заклинания. Но тот сначала потребовал сдачи зачета по старым. Николас ему и показал. Накопители кристаллов он при этом не использовал, только собственный внутренний резерв, но все равно старый кэр был впечатлен.

— Так ты, хитрец, все мои заклинания в артефакты загнал? И теперь их мгновенно активируешь? Это что же получается, можно противнику одновременно сосульки «Тремя каплями» в обе руки воткнуть, а пока он мечом толком махнуть не может, так и голову с плеч «Последним ударом» снести? Опасный ты парень, однако… Вот что, а иди-ка ты в свою лабораторию и сделай старику такие же артефакты! Камни я тебе, так и быть, оплачу. Из средств университета. Или давай их как плату за твое обучение возьмем? Я с ректором договорюсь!

«Интересно, — думал Николас, возвращаясь с полигона домой, так ничего нового и не узнав, — это они все от князя скопидомством заразились или это общее свойство работников высшего образования — халявщиками быть?»

Артефакты, а скорее амулеты, он в тот же вечер сделал. По одному экземпляру каждого. До кучи и всяких «Огнешаров» и «Цепных молний» тоже налепил. Чтобы вопросов не возникло, а зачем ему так много артефактов самому понадобилось? Никаких накопителей маны в них не вставлял и камни в размерах не сжимал. Обычные изумрудно-сапфирно-рубиновые бульники получились, в которых внедренное заклинание вполне разобрать можно. Если, конечно, зоркостью кэра обладаешь. Не захотелось ему ни свои дополнительные способности артефактора, ни возросший манорезерв кэра светить. Пусть его тузы в рукаве пока останутся.

Фон Гербер был очень доволен. Но в результате все занятие не он Николаса новым заклинаниям учил, а молодой кэр ему помогал кристаллы по доспехам разместить и энергию на них подавать. А потом, похоже, «дедушка» кинулся по хрустальному шару другим кэрам хвастаться.

— Ты хоть, если заказы на такие кристаллы будешь брать, цену нормальную назначить не забудь! — напутствовал его Николас.

Фон Гербер даже споткнулся:

— Ты что?! Какие заказы?! Может, нам завтра с ними на поле боя встретиться придется, а ты их вооружать будешь?! Боги тебя сохрани о таком даже подумать! Богиня не простит!

— А зачем ты тогда рассказывать им обо всем собрался?

— Эх, парень! Молодой ты да глупый! Чем больше они об этом знать будут, тем меньше шансов, что драться с нами захотят. Мне эти подвиги давно уже не нужны! Живу себе, никого не трогаю, и наши князья уже много лет так же поступают. А другие монархи пусть подумают, надо ли им кэров терять ради того, чтобы наш университет захватить? А больше в Лердене ничего ценного и нет. Так нейтралитет и держим.

На следующий день занятия тоже не состоялись. К Николасу прибежала вся заплаканная Маэлла.

— Граф, я вас не торопила и, кажется, опоздала. От батюшки письмо пришло, что уже три дня как ганнерский герцог к нему заявился. Гвардию на двух кораблях с собой привез, но главное — кэра Янгеля, которого ему остфальский король Отто Первый одолжил. Ультиматум предъявили, три дня на размышление дали. Требуют отречения и передачи ему герцогства. Сегодня до вечера ответ надо дать, а что им батюшка противопоставить может?

— Что же по хрустальному шару не сообщили?

— Нет у нас хрустальных шаров! Там же не только шар купить надо, но и немалые деньги за аренду канала связи платить. Не по бюджету нам такие радости!

Николасу стало жалко девушку. Вроде единственная из девиц, кто к нему по-человечески отнеслась, да и обещал он ей помочь. К тому же симпатична она ему, не как женщина, а как человек. Сам мысленно другом называл, значит, и из беды выручать надо.

— Не плачь, герцогиня. — Николас приобнял расстроенную девушку и как-то незаметно для себя перешел на «ты». — У тебя мужской костюм есть?

— Есть, а зачем?

— На драконе полетишь! Не испугаешься?

Маэлла взвизгнула и повисла на шее у Николаса. Ноги ей для этого пришлось поджать.

— Только одевайся теплее, зима все-таки, а наверху порядком продувает, — напутствовал ее кэр.

Обернулась герцогиня фон Фратт на удивление быстро, десяти минут не прошло. Николас сам еле переодеться успел. Все-таки во Фратте переговоры на высшем уровне ожидались, в обычном сюртуке как-то неудобно показываться. Надел парадный мундир преподавателя университета с мантией и конфедераткой. Куда вся его одежда исчезала при смене формы, он не знал. Но скорее всего никуда не исчезала, а просто внутри тела дракона оставалась. Он же не драконом становился, а оператором голема, вот и сидел в кресле в том, в чем был до этого.

Стартовали они прямо с ближайшей площади. Немного замешкались, так как Николас у дракона на загривке высокое седло из шкуры формировал с Т-образным навершием передней луки, чтобы было за что держаться. Маэлла туда очень ловко по гребню хвоста и спины, почти как по лестнице, вбежала. Хорошая координация у девочки оказалась. Ну и размеры седла немного по ее габаритам подогнать пришлось. Николас даже пожалел, что сквозь шкуру ничего не чувствует, все-таки довольно симпатичная попа тебе на спину садится, а ты даже не знаешь, села она или нет. Морду с ее датчиками-окулярами на длинной шее поворачивать приходится, чтобы посмотреть. Хотя таких «глаз» он по телу много раскидал, по гребню спины тоже несколько понатыкал, но снизу смотреть неудобно.

Полет Николасу понравился. В первый раз далеко полетел, раньше только в своей игрушке КК виражи закладывал, а тут — в реале. Крыльями помахивал только для эстетического удовольствия, все-таки полет — просто одно из свойств кэра. Понравился ли полет Маэлле — вопрос уже другой. Летели они не очень высоко, метрах в двухстах над землей, но скорость Николас набрал под пятьдесят километров в час. Девушка старательно делала вид, что ей все нравится, и даже визжала иногда, изображая восторг. Разговаривать на ветру было неудобно. Хорошо, день ясный попался, с неба на них ничего не лило.

Местную географию Николас знал неплохо, но пришел к выводу, что картографы у них дармоеды-халтурщики. Или его самого ветром все-таки сбивало. В общем, держался сначала дорог, а потом — морского берега, чтобы не заблудиться. Часов за шесть долетели. И как же письмо от отца к Маэлле больше двух суток шло?

Суверенное (пока еще) герцогство Фратт представляло собой не такой уж и большой мыс, уходящий километров на двенадцать в море. С единственным городом и по совместительству столицей на острие мыса. Да и городом его можно было назвать только потому, что вокруг него стена была, а так все население герцогства до пяти тысяч недотягивало. Многие баронства побольше будут. И из-за этого клочка земли такие страсти закипели! Хотя для Маэллы — это дом родной.

Их приземление на площади перед дворцом (обычный двухэтажный особнячок) произвело фурор. Народ даже из торговых рядов, больше половины этой площади занимавших, куда-то попрятался, а два гвардейца перед входом попытались спрятаться за своими церемониальными алебардами.

Николас подождал, пока Маэлла с него слезет (это заняло у нее явно больше времени, чем на то, чтобы влезть), после чего снова стал человеком и галантно подал даме руку. Дверь распахивать пришлось самому, гвардейцы стояли в ступоре, а больше никого не наблюдалось. Но заперто не было.

В холле за дверьми никаких слуг тоже не обнаружилось. Пришлось Николасу самому проводить Маэллу к ее покоям, девушке все-таки надо было привести себя в порядок и переодеться. С собственным же местом размещения можно и подождать, пока получалось так, что, кроме самой герцогини, показывать ему дорогу некому. Дворец был совсем невелик, так что идти пришлось недалеко. Но прямо за второй дверью их грубо остановили.

Небольшая приемная была буквально забита гвардейцами при полном вооружении.

— Предъявите пропуск, или я буду вынужден задержать вас до выяснения. — Стоявший перед ними офицер говорил через губу и старался смотреть на них сверху вниз. И если в отношении Николаса у него это, можно сказать, получилось, то Маэлла сама ответила ему таким же взглядом, а ростом была никак не ниже его.

— Кто такие и как смеете так разговаривать с герцогиней фон Фратт?! — рыкнула она в ответ.

— Ты, слышь, девка, норов свой будешь недомерку своему показывать, — ничуть не испугался офицер. — Тебя тут только до вечера терпят. И с гвардейцами его высочества принца Ганнерского и Фраттского рекомендую говорить вежливо. А не то вообще отсюда не уйдешь.

— Какого еще принца? — От возмущения голос у Маэллы дал петуха. — Такой же герцог, как и мой батюшка, только рода не такого древнего. И вы сами уберетесь отсюда сегодня же вечером, если не хотите, чтобы вас здесь и похоронили!

— Арестовать скандалистку! — коротко скомандовал офицер, и Николас понял, что пора ему вмешаться.

Заклинание «Воздушного кулака» размазало всех находившихся перед ним по стенкам. Двери тоже с петель слетели, вышибленные телами охранявших их гвардейцев. Форму Николас не менял, но, как оказалось, возможности в магии у него и так остались вполне «кэрские».

— Кажется, переодеться к переговорам тебе не дадут, да и сами переговоры придется вести в горячей дружеской обстановке. Пошли, что ли?

И они пошли. В следующей комнате гвардейцев тоже было изрядно, но по стенкам они размазывались ничуть не хуже, чем в предыдущей. А вот в следующей комнате уже никого не было. И еще в паре комнат. А потом им навстречу вышел среднего роста и относительно молодого возраста господин с пшеничными усиками. Рядом с ним суетился еще один гвардейский офицер, изгибаясь так, что ноги у него были на полшага сзади господина с усиками, а голова — на полшага впереди и услужливо заглядывала в глаза.

— Вот, господин кэр, дочка этого Фратта объявилась вместе с магом. Буянить начали!

— Нехорошо! — согласился с ним кэр, но тут его взгляд сфокусировался на Николасе. — Значит, маг, говоришь?

— Можно и так сказать, уважаемый кэр Янгель. — Тот спокойно пошел к нему навстречу, в то время как Маэлла попыталась стать за его спиной как можно менее заметной. — Я же тебе говорил, что еще являюсь бакалавром медицины и артефакторики, когда у кэра Гербера вместе пили. Или ты тогда уже заснуть успел? Кэр Бюлоф я, тот, который дракон.

— Да помню я! Ты у нас единственный такой, как забыть можно! Да и вчера буквально кэр Гербер со мной по шару связывался, хвастался, старый дурак, что ты ему и себе артефактов понаделал, время на каст больше тратить не нужно. Я тебе даже позавидовал.

— По шару общался? А мне Маэлла говорила, что у них хрустальных шаров нет.

— Конечно нет. И у этого козла ганнерского тоже нет. А вот у всех кэров Остфалии есть. Наш Отто о своих кэрах заботится.

— И много у Отто наших? — Николас решил выдержать такой же панибратский тон. Драться этот фон Янгель явно не рвался, так зачем нарываться?

— Это как считать. Верхняя и Нижняя Остфалии, считай, уже объединились, значит, нас пятеро. А если с союзниками сложить, которые не сегодня завтра в единую конфедерацию войдут, то и втрое больше будет. А ты-то сам как здесь очутился?

— Так мне этот скопидом, князь Лерденский, все никак приличного лена не предложит. Так преподавателем в университете и числюсь. Вот и решил пока к подруге в гости слетать, с делами помочь разобраться.

— Ну и что делать думаешь? — Кэр Янгель немного напрягся.

— Пойдем, как ты сам сказал, к этому «козлу» из Ганнера, обе стороны послушаем, договоримся до чего-нибудь. Маэлла фон Фратт, вы идете?

Кэры, мирно беседуя, дальше пошли рядом. Маэлла пристроилась следом, приняв самый независимый вид. А вот гвардеец как-то поскучнел и отстал, видимо, возвращаться к своему государю с таким результатом ему не хотелось.

Герцог Ганнерский отыскался буквально через комнату («Сестренку, гад, выселил», — прошипела сзади Маэлла). Совсем еще молодой человек с высокомерным выражением на лице сидел за изящным журнальным столиком (других столов в комнате не было) и, видимо, проводил со своими старшими офицерами совещание, которое и было бесцеремонно прервано.

Не обращая внимания на стоявших вокруг военных, Николас, не подходя вплотную к герцогу, приподнял его за шкирку телекинезом.

— Потрудитесь объяснить, по какому праву вы потребовали от герцогской семьи Фраттов отречься от своих прав на эти земли и передать их вам?!

— Кэр Янгель! Что это значит?! — Герцог изобразил искреннее возмущение. — Ваш государь, как я знаю, дал вам четкие инструкции!

— Действительно, дал. — Фон Янгель был абсолютно невозмутим. — Помочь вам разобраться с магами, если тут такие окажутся, и ни в коем случае не вступать в конфликты с кэрами. Здесь нет войны, просто мелочные споры между ничтожными соседями. Мой коллега кэр Бюлоф, может быть, излишне эксцентричен, но сражаться с ним у меня нет никаких оснований.

— Я еще раз повторяю свой вопрос, — столь же спокойным голосом продолжил Николас. — Какие права на герцогство Фраттское вы можете предъявить?

— Нет у него никаких прав! — подала голос Маэлла. — Ничего, кроме желания и отсутствия мозгов!

Герцог явно хотел что-то возразить, но подвешенное состояние не способствовало произнесению грозных речей. Все, что он сумел из себя выдавить, было:

— Я буду жаловаться! Король Отто не сможет мне отказать!

— Интересно почему? Что вы ему такого пообещать могли? У вас же нет ничего. Хотя это идея.

Николас с шумом уронил герцога обратно в кресло и повернулся к фон Янгелю:

— У меня возникла мысль, как разрешить это недоразумение к всеобщему удовлетворению. Так… бумага на столе есть, перо тоже… Вы, герцог, прибыли сюда требовать отречения от престола герцога Фраттского. Пишите теперь отречение сами. От герцогства Ганнерского.

— Не жирно ли для них будет? — недовольным голосом возразил фон Янгель.

— Для кого? Отречение пусть пишет в пользу не Фраттов, а достойного короля Отто Первого, которого он своими необдуманными действиями подвел. Как я понимаю, он все равно обещал войти в создаваемую Остфалией Дэнляндскую конфедерацию? Так пусть Ганнер и войдет в нее, но как провинция Остфалии. Все справедливо!

— Согласен, в этой идее что-то есть, — задумчиво сказал кэр Янгель. — Но я должен проконсультироваться со своим монархом.

Он быстро вышел из комнаты.

— А ты сиди! — рыкнул Николас на попытавшегося пойти следом за Янгелем герцога. — Пиши пока отречение. Подпишешь, когда фон Янгель вернется. Что, слов не знаешь? Герцогиня, будьте любезны, продиктуйте ему, что писать надо!

— Я не буду ничего писать!

— Еще как будешь!

Николас не случайно стоял аккурат посредине комнаты, теперь он перекинулся в дракона с минимальными потерями для мебели. Зубастая морда зависла над столиком.

— Пиши, мальчик! Так ты отсюда хотя бы живым уедешь, а король Отто — щедрый государь, может, тебя и на службу возьмет, майором например. Большего все равно не заслуживаешь. А иначе я тебя здесь вместе со всей гвардией пеплом развею. Хоронить будет нечего. И в Ганнер потом слетаю, не поленюсь.

Герцог сдулся.

— Пишите, ваше сиятельство! — К нему склонился один из бывших в комнате военных. — Обстоятельства оказались сильнее нас! Вы сами затеяли рискованную игру, и ваш долг перед родиной не допустить гибели ее жителей.

Пока герцог писал отречение, в комнату вернулся кэр Янгель.

— Так вот ты как артефакты разместил! Впечатляет! — не удержал он возгласа, после чего перешел на деловой тон: — Ты был прав, дракон! Король несколько удивился такому развитию событий, но признал результат справедливым. Только мне поручено доставить герцога вместе с отречением к нему в Бренн. Ты не возражаешь?

— Нет, конечно! Можешь гвардию его всю с собой забрать, думаю, король ей применение найдет. Только пусть карманы вывернут, а то небось уже помародерствовать здесь успели. А потом пусть грузятся все на один корабль, второй я в качестве контрибуции забираю, будет Фратту хоть какая-то компенсация за беспокойство. Как-нибудь доберутся, а ты ведь все равно не утонешь, если что.

— Ладно, уговорил. Но с одним условием. Даже с двумя. Во-первых, пусть местные сами им карманы проверяют, я на такое не нанимался. А во-вторых и главных, король Отто приглашает тебя посетить Бренн. Скажем, через две недели, когда хлопоты с Ганнером улягутся. Очень он на тебя посмотреть хочет, ну и темы для разговора есть. Приедешь?

— Прилечу, если не возражаешь. Мне драконом летать понравилось.

— Представление для бреннцев устроить хочешь? Ладно, ждать будем.

С эвакуацией деморализованных гвардейцев Ганнера управились за сутки. При этом полдня собирали разбежавшуюся гвардию и городскую стражу Фратта. Пятьдесят человек всех вооруженных сил герцога Вельмара VIII (так, оказывается, Маэллиного батюшку зовут, а то все герцог да герцог…). Всех не нашли, хотя герцогство весьма невелико, видимо, эмигрировать успели. Возможно, и пешком. Но все равно, двадцать бойцов поставили следить за погрузкой ганнерцев, осуществляя досмотр перед мостками на корабль. Николас периодически проверял, нет ли попыток сопротивления, но их не было. Все-таки авторитет кэров в этом мире очень высок. Как высылаемые умещаются в трюме корабля — фраттцев, неожиданно ставших победителями, не интересовало. Как-то влезли. И отчалили. Попутного им ветра.

Реквизированного оказалось не так много, даже после того, как Маэлла при поддержке Николаса вывернула карманы уже у собственных вояк. Вельмар жаловался, что половины казны не хватает. Хотя здесь что половина, что целое, все равно сумма какая-то несолидная. Николас им даже потихоньку пяток алмазов сделал для пополнения бюджета. Сказал, что с собой их брал на всякий случай.

Вельмар ему, в общем, понравился. Здоровенный дядя, еще выше Маэллы и раза в три ее тяжелее, с широченными плечами. Держался немного развязно, но не перегибая палку. И явно с деловой хваткой. Выбитые Николасом двери заменили уже к вечеру (а у него в доме последствия визита кэров из ордена до сих пор до конца не ликвидировали), а реквизированный корабль герцог облазил сверху донизу. И не только лично проследил, чтобы с него сняли все ценное, но сразу же какие-то работы внутри организовал.

Маэлла деятельно помогала отцу, но и спасителю своему старалась уделить внимание. Все достопримечательности показала (дворец, маяк на мысу, небольшой храм богине моря Нериде и маленькие порт и рынок). Заодно помогла всяких раковин на сувениры накупить (и зачем они ему?). Комплиментов много не говорила, но зато смотрела все время такими восхищенными глазами, что Николас невольно расправлял плечи. Очень умная и тактичная девочка!

А вот младшую герцогиню, десятилетнюю Нейму, старались держать от него подальше. Пара здоровенных фрейлин (одна даже выше самого Вельмара) строго сказали, что у девочки нервный стресс и ей прописан постельный режим. Вспомнив о своих умениях целителя, он к ней прорвался (хватать за руки кэра никто не рискнул, хотя остановить пытались), но ничем помочь не смог. По ауре — абсолютно здорова, так что он ей только жизненной силы немного подкачал. Но никакого эффекта не вышло, разве что девчонка капризничать стала еще энергичнее. Ушел от греха и больше не лез, пусть сами воспитанием занимаются.

Задерживаться во Фратте надолго Николас не хотел. С проблемами разобраться помог, а дальше лучше не мешать. Свои дела и у него есть, да и матушка волнуется. Домой пора. К его удивлению, Маэлла попросила взять ее с собой. Летать ей, что ли, понравилось? Или что кэр ее катает? Отказывать не стал, ему не в тягость.

Вылетел в самом хорошем настроении, чувствуя себя молодцом и получая удовольствие от общества Маэллы. День выдался замечательный, даже ветра не было, так что и разговоры в полете вести можно было. Тем более что на сей раз его наездница укомплектовалась основательно, надев что-то вроде мехового комбинезона. Да еще и сумку с какими-то вещами прихватила. Видимо, по дороге во Фратт все-таки замерзла.

Вылетели довольно рано, и девушка предложила сделать небольшой крюк — осмотреть местные достопримечательности. Что уж такого интересного может быть в цепочке мелких островков в море, Николас не понял, но спорить не стал. Летели около часа. Пару раз внизу видели корабли под белыми парусами, спешившими им навстречу. Как пояснила Маэлла, здесь какой-то торговый маршрут проходит, чуть ли не в сторону Ютии — родины его бабушки. А вскоре и островки показались. Голые, скальные; говорят, крабов на них много бывает, но сейчас не сезон. И зачем летели?

Оказывается, дальше еще один остров, самый интересный. На нем замок какого-то пиратского барона стоит, обязательно посмотреть надо. Настроение хорошее, солнышко светит — ладно, летим.

Долетели. Действительно, какие-то развалины имеются, и даже вполне целый с виду дом среди них. Маэлла потребовала посадку. Живот у нее прихватило, что ли? Вон как в кусты куда-то рванула! Надо будет ауру посмотреть и подлечить, если требуется. А то лететь еще далеко, как бы конфуза не вышло…

Пока он ждал, из дома вышли три вполне даже мужские фигуры, на ходу трансформируясь в трехметровых рыцарей в доспехах. Кэры. К тому же знакомые — оставшиеся три представителя ордена Света. Судя по виду, настроены они были отнюдь не дружелюбно.

— Мерзавец, ты подло убил прекрасного рыцаря Грига Олина! — зарычал один из них. — Сегодня ты не уйдешь от возмездия!

— Сколько пустого пафоса! Благородством ты называешь вызов на поединок кэра на следующий день после его посвящения?! И за то, что я не дал себя убить, вы «благородно» хотите напасть втроем на одного рыцаря?! Это ты называешь честным поединком?!

— Ты не рыцарь, ты монстр! И это не поединок, а справедливая казнь! Умри, ничтожный!

Рыцари угрожали пока только словесно, но мечи держали наготове и подходили к Николасу все ближе. Тот же судорожно решал дилемму: драться или удрать? Летал он явно быстрее кэров, но бросить Маэллу тут одну совесть не позволяла. Тем более у него сюрпризы в виде артефактов на всех четырех лапах и по всему телу разбросаны — есть шанс отбиться. Но все-таки правильнее всего было бы схватить девушку в охапку и сделать ноги, то есть помахать им крыльями. Куда же эта засранка спряталась?

Сомнения Николаса были прерваны яростной атакой первого кэра. Второй тоже попытался зайти сбоку и услужливо подставил меч, предоставляя дракону возможность самому на него насадиться. Но тот предпочел отклониться в другую сторону, третий кэр пока держался сзади. Сам Николас пока не нападал, шаря глазами по ближайшим кустам. Только артефакт защиты включил на полную мощность.

Как выяснилось, сделал он это вовремя. Мечи атаковавших его рыцарей Света закрутились двумя серыми смерчами и обрушились на его защиту. Опыта схваток с двумя такими противниками у Николаса не было.

«Надо будет протест авторам игрушки КК написать, — почему-то подумал он. — Налепили каких-то вычурных сценариев, а с двумя сумасшедшими мельницами сражаться не научили! Ну и что с ними делать? Дистанцию рвать? Пожалуй, без толку. Они, гады, в паре работают, по одному не наскочишь!»

Делать что-то было надо. Отводить удары двух противников сразу он не успевал. Артефакт защиты быстро разряжался. Еще секунд десять, и защиту держать можно будет только за счет внутреннего резерва. Николас решился.

Перестав обращать внимание на правого кэра и надеясь только на защиту артефакта, он подставил под меч левого противника ладонь (подушечку?) левой передней лапы, активируя артефакт «Последний удар». Меч переломился пополам, а удар правой лапы, совмещенный с другим «Последним ударом», прорвал врагу на груди панцирь и отбросил в сторону.

Защита слабела под ударами другого кэра, но на пару секунд тот остался без напарника. И в этот же момент в сторону раненого кэра, который только-только стал подниматься, дракон хлестанул хвостом, намереваясь обвить им рыцаря и стукнуть шипастой булавой его по спине. Удар прошел, хоть и не очень сильный. Но сработал третий артефакт «Последнего удара», пробивая шипом панцирь, и в небольшую брешь потоком хлынули «Веселые пчелки». Теперь дистанцию можно было рвать.

Первый кэр уже оправился и снова кинулся на него с мечом. Державшийся в стороне третий рыцарь как-то неуверенно тоже стал приближаться. Дожидаться его явно не стоило. Николас вспомнил, как фантазировал фон Гербер: «По ледышке в каждое плечо, и рубить голову, пока руки плохо слушаются». Артефакты с «Тремя каплями» еще в дело не вступали!

Дракон снова резко отпрыгнул назад, увеличивая дистанцию, и когда рыцарь на секунду застыл, примеряясь к новой атаке, выстрелил «Тремя каплями» дуплетом. Промахнуться с пяти метров было трудно. Одновременно он сделал небольшой рывок вперед, его раскрытая драконья пасть устремилась к голове кэра, опережая ставший непослушным меч. С хрустом сомкнулись челюсти, и голова на длинной шее быстро убралась подальше от поднявшегося меча.

«Все! — сплевывая в сторону голову в шлеме, подумал Николас-дракон. — Хорошо, что в челюсти я тоже „Последний удар“ вставил!»

Быстрый взгляд на второго кэра, но вместо него дымящейся кучкой лежали пустые доспехи. Значит, один на один? И еще «Иглы света» заряженные остались, помимо отвлекающих заклятий. Или за счет последних лучше резерв пополнить?

Однако драться не потребовалось. Третий кэр опустил меч.

— Я с самого начала был против этого нападения, — сказал он, — но Всесил Бецкий просто обезумел. Он боготворил Грига и был одержим желанием отомстить. Но как ты смог? Семь великих заклинаний! Да у тебя резерв после третьего должен был кончиться! Или ты и в самом деле такой монстр?

— Просто артефактор. Вот и увеличил свой резерв за счет накопителей. Хотя резерв у меня и вправду больше, чем у тех, с кем сражаться довелось. По отдельности, конечно. Про других — не знаю. Можешь проверить! Или ты нападать уже не будешь?

— К чему? Орден и так погиб, остров этот нам больше не принадлежит, а податься во Фратт была глупая идея. Только Всесил, которому ненависть все мозги отбила, мог на такое согласиться.

— То есть на этом острове вы оказались не случайно?

— Это и был остров ордена. Род Грига владел многими землями, эта скала тоже его была. И как-то вышло, что ни в какое государство она не входила. Так что Олин мог считаться суверенным князем этого места, а мы были у него на службе. Формально воля богов нарушена не была, это ему Локрис объяснил. А теперь наследники, наверное, найдутся. Даже если нет, то это все равно не я.

— И куда ты теперь, кэр Митр?

— Не знаю. Может, назад в Вендию подамся. Примут, наверное. Самому не хочется, правда. А ты сам-то где?

— Пока нигде. В Лерденском университете преподавателем числюсь, а достойного феода мне князь так и не предложил. Вот и жду. От него или кого другого. А деньги артефактами зарабатываю. Не боевыми, конечно. А хочешь, студентом можешь стать. Кэра точно возьмут. Заодно научишься чему-нибудь полезному, кроме боевки. Ни подумаешь спокойно.

— Не знаю. Я пока родню лучше проведаю. Но если в гости зовешь, пожалуй, позже приеду. Хитер ты больно, может, и впрямь что хорошее посоветуешь…

Кэр Митр как бы нехотя поднялся в воздух и неспешно полетел куда-то на восток. Ни разу не обернувшись.

В это время из кустов наконец робко вышла Маэлла фон Фратт.

— Все кончено? Ты всех победил?

— Да, благодаря тебе.

— А я здесь при чем? Хорошо пряталась?

— Тем, что под удар меня подставила. Что, решила одним махом мою жизнь на трех кэров обменять? Могло и получиться, если бы Митр тоже в бой полез. А так дала мне новые артефакты опробовать и объяснила, что никому верить нельзя.

Маэлла как-то вся сжалась, но ответила с вызовом:

— Осуждаешь и презираешь? А что мне делать было?! Ты не сегодня завтра кому-нибудь присягу бы принес. И не Фратту! А тут Всесил службу предложил, за услугу. Святых монархов не бывает, но если бы им моя, а не твоя жизнь нужна была, тоже бы пожертвовала. Только не нужна я никому!

— Думаешь, виноваты в этом все, кроме тебя? Не буду разубеждать. Убивать тоже не буду. Просто оставлю тебя здесь. Пусть твою судьбу боги решают. Проплывет мимо корабль — твоя удача. А иначе — рыбу лови. Прощай!

Дракон расправил крылья и взлетел, набирая высоту. Девушка проводила его отчаянными глазами.

«Недооценила я тебя, кэр Бюлоф! — думала она. — Но ведь какая удачная комбинация получалась! Целых три кэра! Дураки, конечно, но это даже лучше. Фратт сразу в сильные державы бы попадал. Идиоты! Не могли между собой договориться. Почему этот Митр в стороне остался?! Получается, зря я их Николасу предпочла. С ним шансы ведь тоже были. Трудно, долго, но ведь приручался постепенно! Сама дура, всего и сразу захотела! В результате вернулась к тому, с чего и начинала, а шансом использовать Николаса воспользоваться не сумела!»

Перспектива остаться на острове ловить рыбу и крабов ее не пугала. Корабль за ней завтра должен был подойти. Уверенности в том, что кэры ордена станут ее, как Николас, по воздуху носить, у нее не было. Вот и подстраховалась.

«Ладно, отчаиваться не надо! — продолжила она свои рассуждения. — От Ганнера отбились, так что непосредственной угрозы в самое ближайшее время не предвидится. Но в конфедерацию вступать все-таки придется. И не затягивать с этим, пока Отто Ганнер не переварил ситуацию. Можно постараться приличные условия выторговать. Надо с отцом поговорить».

В этот момент с неба на нее упала тень, а через долю секунды громадные лапы не очень деликатно подхватили ее и унесли в воздух.

— Я решил, что оставлять тебя здесь все-таки будет несправедливо, — раздался сверху голос Николаса. — Слишком далеко этот остров от торгового пути находится. Это не суд богов, а убийство. Оставлю тебя на том первом острове, мимо которого мы пролетали.