Часть третья
ЛЕТАЮЩИЕ ТУРИСТЫ. ОСТАНОВКА ПЕРВАЯ
ГЛАВА 1
В заповедных и дремучих…
Боня расслабленно развалился в седле на спине у драконши, лениво размышляя. Они уже шестой час летели в сторону Великого леса. Любоваться пейзажами не получалось — полет проходил над морем. По Бониной просьбе гаргульи пристроились чуть выше Светы, стараясь далеко не удаляться: так ему легче было контролировать направляемые к ним потоки маны. Энергетическое облако вокруг Деная они уже давно миновали. Облако, кстати, сильно разрослось, превысив пятьдесят километров в диаметре, и продолжало расти за счет оставленных Боней по всему городу резервов твердой маны. Призракам хватит надолго.
Пикси тоже роились рядом с Боней, а многие так и вовсе на него уселись. Боня заметил, что магическим существам, видимо, просто доставляет физическое удовольствие находиться поближе к нему. Вроде бы энергии вокруг предостаточно, но, возможно, рядом с ним ее поток интенсивнее. Или «свежая» мана — самая «вкусная»? Маловероятно, мана вроде свойств от времени не меняет. Света тоже всегда норовит прижаться поплотнее, но для жены и подруги это должно быть нормально, да и самому приятно.
С другой стороны, то, что пикси, когда не на маневрах, крутятся рядышком, Боню не особенно раздражало. Все-таки эти существа — маленькие и умилительные. Хорошо хоть гаргульи обладали достаточным тактом и обниматься не лезли, но усесться тоже всегда старались где-нибудь неподалеку. А вот призраки устроиться рядом никогда не стремились, но они вообще непонятно как устроены…
Последние несколько дней перед отлетом прошли в общении с дедушкой Ди и в поисках книг в городской сокровищнице. В человеческом облике змей оказался совсем не сухоньким китайским старичком, как рассчитывал Боня, а скорее монгольским батыром — на полголовы выше Бони, вдвое шире его в плечах, правда, с короткими и кривоватыми ногами. От всей его фигуры веяло такой силой и уверенностью, что Боня даже комплексовать начал, пришлось провести внутри себя воспитательную работу. Ожидания оправдались только в отношении лохматых бровей и висячих усов.
К тому же дед оказался чрезвычайно наглым, хотя ни разу не переступил черту, за которой у них с Боней окончательно начался бы конфликт. Так, аккуратно ходил по краю, но на нервы действовал сильно. Видно, что он привык быть «первым парнем на деревне», и вынужденная необходимость подчиняться Боне змея раздражала. Терпеть — терпел, но хамил для моральной компенсации, а может, просто всегда хамом был. Так что обед с ним Боне удовольствия не доставил. Тем более в продолжение застолья Ди продолжал бросать на Свету весьма недвусмысленные взгляды. В конце концов Боня не выдержал, выдал ему горсть золотых и посоветовал пойти и снять (или купить, если так удобнее) себе женщину. Змей немедленно выскочил из-за стола и кинулся что-то обсуждать с распорядителем харчевни, а потом и вовсе слинял. Боня вздохнул с облегчением, а Света проводила «дедулю» слегка ироничным взглядом.
Утром змей заявился к ним домой ни свет ни заря. И, неожиданно для Бони, в хорошем настроении. Поворчал, правда, что в городе, кроме людей, никого нет, но ворчал благодушно. Так что на сей раз Боне даже удалось с ним побеседовать, почти не слыша ерничанья в ответ.
Основное, что Боне хотелось узнать у Ди, — насколько тот хорош в магии и может ли чему-нибудь новому его научить. Оказалось, что с магией у змея дела обстоят много лучше, чем у Светы. Более того, змей нагло утверждал, что именно он научил всех жителей этого мира магии в незапамятные времена. «Свидетелей, понятное дело, не сохранилось», — хмыкнул про себя Боня. Про Бонины магемы из справочника мумриков Ди заявил, что это примитив, хотя многих из них он явно не знал. Зато он умел создавать водяные и воздушные щиты, ну а то, что в процессе демонстрации своих способностей дракон едва не снес полдома, — так это пустяки. Идея научить Боню разным полезным вещам Ди явно понравилась, но при этом у него на лице было столь явственно написано желание по полной отыграться на деусе в процессе обучения, что потенциальный ученик решил отложить занятия до лучших времен. Когда окончательно обоснуются. Если сам раньше не научится.
Единственной ценной информацией, которую Боня почерпнул от дедушки Ди, было прояснение цветов книг-кристаллов по различной тематике. Оказалось, что справочники и энциклопедии действительно хранили в бесцветных кристаллах. Книги по магии тоже были на бесцветных камнях, но с радужными переливами. Синий цвет использовался для художественной литературы, но надо было различать его оттенки. Женские романы были не просто на синих, а на светло-синих кристаллах, на темно-синих были детективы. Детские сказки записывали на розовые кристаллы, а на темно-розовых были школьные учебники.
Вооружившись этими сведениями, Боня вместе со Светой и пикси полез в городское хранилище, где они весь день рылись в сундуках. Радужных кристаллов нашли всего два. К Бониному разочарованию, одна книга оказалась учебником программирования, причем довольно бестолковым, с длинными философскими отвлечениями на тему «Роль циклов в природе» и т. п., другая была посвящена конструированию самих магем. Это было интересно, но требовало долгого и тщательного осмысления и изучения. К тому же очень многое Боне так и осталось непонятным. Все-таки с «железом» он привык работать на уровне плат, в крайнем случае отдельных микросхем, а тут рассказывалось, как эти самые микросхемы создавать. Однако идея не только искать магемы, но и самому их разрабатывать Боне очень понравилась.
Радужные кристаллы Боня забрал себе, после чего выдержал бой со Светой, которая пыталась утащить целый сундук чего-то синего. Но мешочек десятков на пять-шесть она все-таки прихватила. Пришлось Боне после этого опять золото делать, чтобы восполнить потери городской казны.
Вечером пошли в харчевню провожать змея. Понятное дело, тот хотел побыть в городе подольше, но Боня твердо решил завтра сам стартовать, а после его отбытия новым кольцом маны для автономного плавания снабдить Ди будет некому.
Прощальный ужин устроили в «Веселом призраке» — хоть Боне там в прошлый раз и не понравилось, но было интересно посмотреть, что там изменилось с появлением призраков реальных.
Оказалось, что в зале не протолкнуться. Для Бони и компании, конечно, нашелся резервный столик, но для обычных посетителей мест уже не было. Вместо солидных горожан завсегдатаями харчевни теперь стали представители местной «золотой молодежи» — кто-то решил, что пить в компании призраков — это круто. А алкоголь под аккомпанемент завываний, периодически издаваемых призраками, пробирает до печенок. Цены в харчевне в связи с повысившимся спросом даже поднялись, но кормили здесь по-прежнему скверно. Зато рядом площадку для танцев организовали.
Змея все это изрядно развлекало, отплясывал он, как молоденький, а в конце вечера удалился с какой-то красоткой в обнимку. Поэтому отправлять дедулю в путь и делать для него новое энергетическое кольцо Боне пришлось уже на следующий день после полудня. Ди поворчал, что Боня чинит препятствия его любви, но из гавани все-таки уплыл в открытое море.
Когда змей скрылся за горизонтом, Боне вдруг стало так хорошо, что сначала он прижал к себе Свету и минут десять все не мог отпустить (впрочем, драконша и не думала сопротивляться), а затем предложил перенести отъезд на завтра, а сегодня всей командой приняться за шашлыки. К дому они вернулись с целым возом разного мяса, а весь оставшийся день и вечер делали вид, что помогают гаргульям жарить его на шампурах и гриле. Впрочем, огонь Боня и впрямь развел с помощью своего артефакта-примуса, а ящик с углями поставили уже поверх него.
В общем, хорошо посидели. Когда казалось, что больше уже ни в кого ничего не влезет, Света перекинулась в дракона и в момент доела все остававшееся, сказав, что добро не должно пропадать, да и лететь ей завтра далеко. Одеваться, вернувшись в человеческий облик, она не стала, зато позволила Боне отнести себя в спальню на руках.
Летели они больше суток, от Деная до Великого леса даже по прямой было больше тысячи километров. Боня волновался, как Света выдержит такой беспосадочный перелет, но та только посмеялась:
— С таким источником энергии можно и между звездами летать, только скучно, долго слишком!
Боня и не подозревал о таких возможностях подруги, но потом вспомнил, что о чем-то подобном читал в фэнтези, и поэтому не очень удивился. Да и вообще, его совершенно не привлекало космическое путешествие. На Земле у него ничего особо ценного не осталось, а здесь интересно, многое от него зависит, да и комфортную жизнь наладить совсем несложно. К тому же никакая система ПВО Свете не угрожает.
В дороге Боня попытался побеседовать с гаргульями, но те сесть с ним рядом на Свету стеснялись, а перекрикиваясь во время полета, много не поговоришь. Пришлось довольствоваться пикси в качестве собеседников. Разговаривать с ними было тоже не очень просто. Кто из них конкретно будет отвечать на очередной Бонин вопрос, вовсе не зависело от того, к кому он перед этим обращался.
Об окружающем мире пикси имели довольно наивное представление, точнее, он их мало интересовал. Жили они своей жизнью, обособленными стайками. Число было строго фиксировано, если кто-нибудь из стайки погибал, у кого-нибудь из оставшихся пикси женского пола рождался ребенок. В другое время детей не было, так уж физиология устроена.
Пикси всегда тянулись к источникам энергии. Поначалу они составляли эскорт богов в этом мире, а по мере исчезновения богов вынуждены были переключиться на мелорны эльфов и камни силы в городах. Так пикси разделились на лесных и городских. На Бонин вопрос, а откуда же их в Денае две дюжины, пикси ответили, что в последние годы перед полным истощением маны магические существа уже не соблюдали старых традиций, а тянулись к последним источникам. Так что их теперь две стайки, но они уже давно живут вместе и научились не ссориться.
Море под крыльями путешественников закончилось к середине следующего дня. Потом довольно долго тянулся пустынный пейзаж, испещренный нагромождениями камней и выступающими из песка невысокими скалами. Ближе к вечеру показалась относительно широкая река, за ней высился густой лиственный лес. А прибрежная полоса вдоль реки оказалась поделена на маленькие огородики.
— Прямо как в Подмосковье, — хмыкнул Боня, — по шесть соток с сарайчиком вместо дома, как в советские времена садовое товарищество. Только здесь оно больше огородное, чем садовое.
— С ума сойти, — подала голос Света, — эльфы огородниками стали! Хотя, с другой стороны, без маны им по-другому не прокормиться…
Участки располагались впритык друг к другу, но Света углядела в стороне небольшую площадь, на которой стояла пара зданий побольше, видимо, местный административный центр. Туда и приземлилась. Пикси, как и было оговорено, моментально кинулись создавать большой шатер, куда путешественники сгрузили все вещи. Света перекинулась и быстро оделась в шатре, Боня даже не ожидал от нее такой прыти. Хотя так торопиться было необязательно. В поселке засуетились, какие-то эльфы заметались по площади, постепенно исчезая в здании побольше. Наконец, не раньше чем через полчаса, оттуда вышла делегация встречающих. Пикси за это время успели шатер на секции поделить (у входа — что-то вроде приемной, а сзади три секции: посередке для Бони со Светой, а по бокам — для себя и гаргулий) и даже мебель в нем создали по принципу шезлонгов. Ну а Бонино полетное седло поместили по центру приемной, и Света в него теперь уселась сама, как в кресло. Боня поставил рядом сотворенный пикси стул типа «мечта рыболова», гаргульи встали по бокам. Пикси роились под куполом шатра, на всякий случай с ПП в руках. Двое из них держали полог шатра широко распахнутым.
Пожаловавшую делегацию возглавляли несколько пожилых местных жителей, среди которых была одна женщина. Складывалось впечатление, что когда-то роскошные бархатные накидки эльфов, отделанные золотым шитьем и самоцветами (и камни, и бархат были разных оттенков зеленого), уже много лет, если не поколений, лежат в сундуках и вынимаются только по большим праздникам. Стоявшие за старичками эльфы помоложе, которые тоже вошли в состав делегации, а также другие эльфы, потихоньку заполнявшие площадь, были одеты чисто, но просто — в холщовые рубахи с различными вышивками (преобладали растительные орнаменты зеленых тонов). У женщин рубахи были почти до земли, у мужчин — чуть выше колен, а из-под рубах выглядывали штаны из того же материала.
В руках каждый старейшина держал длинный посох темного дерева, покрытый причудливой резьбой. У пожилой женщины посох был с серебряным навершием, увенчанным зеленым камнем, в котором Боня узнал книгу-кристалл.
— Смотрю, небогато они тут живут, — шепнул Боня Свете, — похоже, совсем на натуральное хозяйство перешли.
Вперед вышла пожилая женщина. Боня из вежливости встал со своего стула. Света так и осталась сидеть. Старушка обожгла ее сердитым взглядом, но заговорила ровным, хорошо поставленным голосом:
— Великая Мать приветствует тебя, галактическая драконша, и твоих спутников, как гостей Великого леса, — заявила она.
«Великая Мать, Великий лес… Все у них великое, а поселок совсем небольшой, интересно, их тут хоть пара тысяч наберется? — хмыкнул про себя Боня. — А Светин титул старушка переврала, я его не таким выдумал. Не хочет, что ли, ее величеством называть?»
— Привет тебе и твоим советникам, — тем временем успела ответить драконша.
Боня решил, что Света чересчур лаконична и поэтому дополнил:
— Мы желаем вам долгой жизни и процветания и рады видеть всех вас.
Из-за спины Великой Матери вылез какой-то совсем дряхлый старичок, с явной надеждой взирающий на драконшу и Боню.
— Вот-вот, насчет долгой жизни и процветания мы и хотели бы с вами поговорить.
Старушка решительно задвинула его себе за спину.
— Завтра мы проведем в честь вашего прибытия торжественный прием, на нем и будем вести серьезные разговоры. А пока отдохните с дороги, утром наши распорядители придут за вами. — После этих слов она развернулась и резко вышла из шатра, выталкивая перед собой упиравшегося деда.
Пикси опустили полог.
— И все? — Боня был неприятно удивлен. — А предложить помыться с дороги и поесть? Или хотя бы спросить: не нужно ли нам чего-нибудь? Конечно, нам особо ничего и не нужно, но как же долг гостеприимства?
— Ты ждал от эльфов гостеприимства? — удивилась в свою очередь Света. — Вот уж чего у них никогда не было. Они, наоборот, всех чужаков всегда старались поскорее выпроводить, и здесь, похоже, чтут древние традиции.
— Возможно, ты и была права в своей нелюбви к эльфам, — кивнул Свете Боня, — мне тоже не доставляет большого удовольствия с ними общаться, но посмотреть эльфийский лес все-таки интересно. Да и помощь им явно не помешала бы, не похоже, чтобы они тут благоденствовали.
— Вечно ты всем помогать кидаешься. — Драконша привстала на цыпочки и чмокнула Боню в скулу, выше не дотянулась. — Ты только, пожалуйста, не забирай их всех отсюда с собой. Я столько не унесу! И потом, тебя возить — это даже приятно, а посторонних таскать я не нанималась.
— Да не собираюсь я никого забирать, — стал оправдываться Боня. — Их же еще кормить надо будет! Лучше пусть здесь жизнь налаживают. К тому же колдовать они не умеют, так что ничему путному научить не смогут. Вот если бы кого из древних встретить…
— Лучше не надо, еще накаркаешь, с тебя станется, — забеспокоилась Света. — Есть у меня подозрение, что твои желания имеют склонность сбываться. А в древности эльфы еще более чванливыми были, чем современные. К тому же маги среди них встречались очень сильные, кого угодно могли в бараний рог скрутить. Почти всех гостей и скручивали. Помню, по молодости в какой-то лес сунулась, так меня какие-то молодые деревца так оплели — чуть хвост себе не оторвала, пока освобождалась. И огонь их почти не брал.
Боня согласился, что оторванный хвост был бы ужасной потерей, добавил комплиментов, и они со Светой, вполне довольные друг другом, отправились в свою импровизированную спальню.
Ночью на Боню напали. Не эльфы, а только комары, но неизвестно, что было хуже: зудели насекомые очень громко и назойливо. Боня поворчал про себя и пошел задергивать полог поплотнее. Создал шарик неяркого света, убедился, что больше к ним никто не проберется, после чего глянул вверх на крышу их шатра.
Комаров было всего два или три. Боня даже собрался их игнорировать, аллергии на укусы у него никогда не было, но тут один из них спикировал ему на щеку. Боня машинально хлопнул себя по щеке, после чего стал рассматривать оставшийся на ладони труп. Комар был крупный, странного серебристого цвета, с длинным и крайне неприятным хоботком. От удара его основательно сплющило, переломало крылья и оторвало пару лапок.
Вдруг на глазах у Бони оторванные лапки подтянулись к телу, крылья распрямились, комар приподнялся и сделал попытку взлететь. Боня снова прихлопнул его второй ладонью и убрал руку. История повторилась. Комар оживал. Более того, этот гад, убедившись, что взлететь ему мешают, укусил Боню прямо за ладонь. Боня ошалело поднял глаза на Свету. Та проснулась и с интересом смотрела на него.
— Свет, что это? Бессмертный комар какой-то!
Драконша в ответ улыбнулась.
— Видишь последствия своего появления. Понапустил энергии, вот и оживил первых магических существ. Они всегда на границе эльфийских лесов жили — какие-то их маги специально вывели, незваных гостей отпугивать. Эльфов они не трогали, а приглашенным гостям против комаров выдавались специальные амулеты. Впрочем, не всем и не всегда, чтоб надолго не задерживались.
— Надо будет тоже какой-нибудь артефакт сделать, — Боня отчего-то не мог называть свои золотые пластины с магемами «амулетами», — комаров отпугивать. Кажется, на них ультразвук действует. Частоту не помню, но экспериментально подобрать можно будет.
Пока же он принял радикальные меры: вызвал пикси и попросил их выкинуть всех незваных гостей на улицу, а также проверить герметичность шатра на будущее. Пикси немедленно устроили веселую возню, пытаясь насадить комаров на пики, при этом страшно мешая друг другу, но за полчаса справились.
— Свет, мне показалось или тебя комары игнорировали? — вдруг вспомнил Боня.
— Дорогой, а я думала, что ты о драконах больше меня знаешь. Что не скажешь, ты уже об этом читал. Забыл, что наша кровь совсем непростая? Ценнейший алхимический препарат. На нас когда-то всякие гады специально ради крови нападали, собирали отряды из нескольких сильных магов… — Света нахмурилась и замолчала.
— Ладно, никто на тебя сейчас охотиться не может, да и магов нет. — Боня обнял подругу. — Но если драконья кровь такая ценная, комары, наоборот, к ней рваться должны!
— Ценная. Например, если ею натереться, то кожу потом далеко не всяким оружием пробить можно. А вот если выпить, обычный человек точно на месте помрет, да и магу любому сильно поплохеет. Комары тоже не совсем дурные, разбираются.
— Жалко, значит, использовать тебя в качестве приманки, чтобы вывести этих комаров, все-таки не получится, — пошутил Боня. — А натереться драконьей кровью… Может, как-нибудь пожертвуешь полстаканчика? А то я все никак защитные шиты делать не научусь.
— Ну вот, мало того, что на мне ездишь, так еще и крови моей захотел… — Света кокетливо стрельнула в Боню глазками. — Ладно, я подумаю. Посмотрю на твое поведение…
Утром выяснилось, что комары то ли не признали в современных эльфах своих хозяев, то ли древние маги амулеты не только гостям давали, но и сами носили, но все жители поселка поднялись очень рано, невыспавшимися и искусанными.
Боня тоже встал рано, точнее, больше вообще не ложился. Оставив Свету валяться (или спать) на кровати в одиночестве, он выбрался в переднюю часть шатра, делать артефакт. Провозился до рассвета, поэтому испытания решил провести следующим вечером. Днем комары, по словам Светы, не злобствовали. Солнечного света они не любили, возможно, были так специально создателями запрограммированы.
На площади было многолюдно, рядами расставлялись плетеные лавки и столы, оставляя центр и широкий проход к зданию, которое Боня счел административным, пустыми. Накрывать столы, правда, никто не спешил.
Боня выбрался из шатра и, сопровождаемый пикси, отправился побродить по поселку. Вблизи стоявшие на площади здания оказались обычными мазанками, одноэтажными, с редкими окнами и, судя по всему, земляным полом. От остальных домов-сарайчиков поселка они отличались только размером. Боня отчего-то задумался: а подмешивали ли эльфы в глину навоз? И если подмешивали, то чей? Никакой живности он в поселке не обнаружил и решил дальше эту тему не поднимать, а то его что-то замутило. Чистая глина — и точка!
В огородах был обработан каждый пятачок земли. Росли преимущественно корнеплоды. Кое-где Боня заметил что-то вроде тыкв. Кустов практически не наблюдалось, а из плодовых деревьев росли только маслины, но их было немного, по одному дереву на участок. Исключение составлял надел, примыкавший к административному зданию. Вокруг участка был глухой забор, но по тянувшимся вверх кронам деревьев можно было понять, что там растут инжир, грецкий орех, какие-то цитрусовые, яблоня, вишня и много чего еще.
За поселком была расположена небольшая пасека, а дальше вдоль реки тянулись две узкие полоски возделанных полей с неравномерным разделением на участки. Видимо, не по хозяевам, а культурам или вследствие технологической необходимости. Ближнюю к реке полоску Боня идентифицировал как рисовые чеки. Что было с другой стороны поселка, он смотреть не стал, а вернулся к своему шатру.
Света, нарядившаяся в длинное обтягивающее платье жемчужного цвета, была готова к официальным мероприятиям.
Боня невольно залюбовался подругой, потом не удержался и, пока рядом никого не было, немного потискал. Та запротестовала:
— Ты мой авторитет перед эльфами не подрывай! — Но голос у нее при этом был весьма довольным.
Наконец пришли распорядители и торжественно повели их на площадь. Пройти пришлось всего несколько шагов, но Свету с обеих сторон пытались поддерживать под локоток старички-советники. Та на них слегка цыкнула и взяла Боню под руку. Усадили их за все так же пустой стол. На остальных столах тоже никакой еды не наблюдалось. Впрочем, за столами, кроме них, тоже пока никто не сидел, эльфы толпились по периметру с противоположной от Бони со Светой стороны. Боня поманил рукой гаргулий и усадил их рядом с собой. Пикси заняли часть пространства по краям их компании, но висели в воздухе: со скамейки до стола им было не дотянуться.
Затем в центр площади вышла Великая Мать, сопровождаемая советниками. Наряды на них были те же, что и вчера.
— От имени великого эльфийского народа и Великого леса я, Великая Мать, приветствую наших гостей! — заявила старушка.
«Это сколько же пафоса при таком жалком существовании!» — проворчал про себя Боня.
— Не лучшие времена переживает сейчас Великий лес, всегда бывший центром достижений науки и искусства этого мира, средоточием чести и мудрости, — продолжила Великая Мать, — и хотя другие расы, ранее считавшие почетным выполнять любую работу для Великого леса, эгоистично и недальновидно отвернулись от нас, мы рады, что иноземцы, прибывшие неведомо откуда, лучше них поняли ценности этого мира и пришли сюда, горя желанием помочь нам возродить былую славу!
— Интересно, а разве мы об этом договаривались? — сердито зашипел Боня. — Эк она все повернула. Мы их в их убогости пожалели, а она нам это чуть не в священный долг записала. Не люблю таких. А где, кстати, посол? Что он им наплел? И почему я его не вижу?
Света тоже обвела взглядом толпу:
— Действительно, ни посла, ни его семьи тут нет, я бы заметила.
— Спрятался, подлец! Наврал тут небось с три короба, а теперь боится на глаза попасться. Найду — шею намылю!
— Это зачем? — удивилась Света.
Боня промолчал.
Тем временем Великая Мать закончила свое приветствие и сделала приглашающий жест рукой. Эльфы дружно потянулись на площадь и стали рассаживаться за столы. Ответное слово для гостей на этом этапе сценарием предусмотрено не было.
Еды опять никто не принес, вместо этого советники один за другим стали выходить в центр площади и рассказывать историю Великого леса от легендарных времен до нынешних. В начале Боня совсем затосковал. Повествование сильно напоминало «Сильмариллион», лишь с разницей в содержании, но сочинял его явно не гений — куча имен и совершенно запутанный сюжет, разобраться в перипетиях которого Боня оказался неспособен. Да и не очень пытался. Отсутствие на столах закусок стало сильно раздражать. Света сидела с каменным выражением лица («И где только так научилась? — позавидовал Боня. — Прямо как большой чиновник на скучнейшем совещании!»), но в глазах ее иногда мелькали злые искры. Особенно когда речь шла о редких победах над драконами.
Наконец эпопея подобралась к началу эпохи упадка, и тут Боня стал слушать уже с большим интересом. В повествовании появились мумрики, которых рассказчики проклинали аж с подвыванием. Подлые инопланетяне на своих летающих тарелках вихрем промчались по планете, неся страшные разрушения, а главное, похищая богов и губя мелорны. Дольше всех, естественно, продержался Великий лес, где вокруг местного мелорна собрался весь цвет эльфийских магов. Несколько раз отбивали они атаки мумриков, но однажды, когда три сильнейших мага куда-то отъехали, налетела такая армада тарелок, что у мелорна не хватило сил, а у его защитников кончилась мана. И полегли они в неравной битве, а злые мумрики срубили мелорн под корень и улетели.
Вернулись три великих мага к пепелищу, поплакали над пнем мелорна и стали восстанавливать все, что еще было возможно восстановить. Умер мелорн, но его корни и младшие деревья были еще пропитаны энергией, и еще почти триста лет сохранялась магия в Великом лесу.
Но вот и в Великом лесу запасы энергии подошли к концу. Тогда создали три великих мага волшебный холм, спрятали в нем великие артефакты эльфов, а сверху построили склеп. Поместили в склеп три хрустальных гроба, зажгли перед ним волшебный огонь и поставили двух единорогов охранять вход. Сами же великие маги легли в гробы и завещали разбудить их, когда магия вновь вернется в этот мир. Еще больше ста лет горел огонь перед склепом, и стояли перед ним прекрасные единороги, изредка оглашая окрестности горестным плачем. Но вот ослабел и угас огонь, обратились в камень единороги, а потом и вовсе скрылись под землей. С угасанием священного огня все меньше сил становилось у эльфийского народа, а лес все меньше давал им средств к существованию.
Дальше рассказывалось о временах без магии, о слабости и великих несчастьях эльфов, о безудержном сокращении их численности, но Боня уже не слушал:
— Света, кажется, мы не зря сюда приехали! У нас появилась цель!
Драконша было вскинулась, но потом лишь горестно вздохнула:
— Ты ведь все равно поступишь по-своему? Так чего воздух сотрясать! До сих пор тебе почему-то все с рук сходило. Только, умоляю, будь очень осторожен. Великие маги древности были действительно великими. Если что, боюсь, даже я с ними ничего сделать не смогу.
Но Боня уже «забил копытом» и никак не мог дождаться, когда же эта мелодекламация закончится. А речь уже пошла о том, как перешли эльфы с нормальной еды исключительно на грибы и ягоды, стали носить одежду из лыка, а потом освоили сельское хозяйство. Как обижали их соседи — и как умирал Великий лес. Длилось все это больше четырех тысяч лет, и повествование никак не желало заканчиваться. Боне все больше хотелось что-нибудь здесь сломать.
Наконец рассказчик добрался до деяний нынешней Великой Матери. Боня уже было вздохнул с облегчением, но тут оказалось, что и она совершила немало подвигов, которые очередной оратор воспевал с искренним вдохновением. Боня даже заподозрил его в желании стать главным советником. Подвиги, правда, были довольно мелкие: прочистку оросительного канала организовала, забор починила или своими руками дерево посадила, зато было их много, еще где-то на полчаса. Звереть стал не только Боня, но и Света, что было гораздо опаснее. Оратор, кажется, это почувствовал и закруглился. Великая Мать глянула на него с легким недоумением во взоре, но объявила начало всеобщего пира.
Из административного здания появились шествовавшие торжественным шагом эльфийки, которые поставили на столы блюда с какой-то зеленью. Света скривилась. Эльфийки пошли на второй заход и теперь выдали каждому присутствующему по крохотной миске рисовой каши. Без молока и сахара. Потом перед всей Бониной компанией поставили один кувшин с ягодным морсом, тоже без сахара. На этом вынос блюд и закончился.
Света мрачно понюхала кашу, поковырялась в ней маленькой ложечкой, но больше одной ложки не осилила.
— Дорогая, ты знаешь девиз любой студенческой столовки? «Не задумываться!» По-моему, он и здесь вполне применим.
Но когда Боня сам попробовал угощение, он согласился с драконшей. Вроде и съедобно, но как можно было так невкусно сварить рис, непонятно. Разве что специально гадость какую добавили, чтоб много не съели.
— Да тут на всех столах еды и на пару золотых не наберется, — сердито зашептал он Свете. — А я этому гаду-послу сотню выдал. Куда он все деньги подевал? На дорогу и половины уйти не должно было! Свет, ты так тут совсем с голоду помрешь, — констатировал он. — Давай объяви, что я им тут сейчас энергию интенсивно качать буду, пусть здоровье поправляют. А ты тем временем слетай за реку, может, козла какого в скалах поймаешь. Гаргулий с собой бери, им бы тоже поесть не мешало. Мне, если что, и пикси для поддержки хватит, а они пока ягодами перебьются.
Света еще раз внимательно обозрела стол и эльфов и согласилась. Опасность Боне пока никакая не грозила, а от предложенных угощений драконшу мысленно передернуло. Поэтому она объявила о начале «процедур» и, сославшись на усталость, скрылась в шатре. Боня послал за ней пару пикси — сделать временный выход с обратной стороны шатра, ни к чему ей к народу голой выскакивать. Вскоре из-за палатки взлетел громадный темно-фиолетовый дракон, сделав круг над «пирующими». Гаргульи встали из-за стола с явным облегчением и полетели вслед за Светой.
Боня немного полюбовался на удаляющуюся за реку Свету, затем встал, чтобы лучше видеть народ вокруг, и в несколько раз уплотнил исходящий от него поток маны. Скоро золотистое сияние окутало весь поселок и стало расползаться дальше. Вокруг эльфов возникали видимые завихрения. Как и в случае с семьей посла, было заметно, что тела местных жителей жадно впитывают ману. Потихоньку эльфы стали подходить поближе. Первым вперед вылез тот старичок-советник, что попытался поговорить с ними вчера. Боня с удовлетворением наблюдал, что спина у него стала понемногу выпрямляться, а морщины на лице стали не такими глубокими.
«Им бы еще поесть нормально, — грустно подумал Боня. — Совсем бы ожили. Но, боюсь, скоро не получится. Пока лес удастся разбудить, пока он снова их кормить сможет… Хотя, если все пойдет удачно, им свои огородные урожаи не придется на год растягивать».
Неожиданно на площади вспыхнул скандал. Один из старичков-советников долго крутил перед носом вынутое из кармана зеркало, потом посмотрел на соседей и стал жаловаться:
— Эй, а почему со мной ничего не происходит? Вон у Крантанелена даже новый зуб из десны показался, а у меня все так же поясница не гнется?!
Боня пригляделся. Действительно, завихрений маны вокруг деда не наблюдалось, разве совсем слабые, незаметные на фоне соседей. Боня хотел спросить деда, а видит ли он ману вообще, но тут влезла Великая Мать:
— Вот, Леномас! Все твой род норовил с людьми породниться, посильнее хотел быть. А теперь тебя Великий лес отвергает! Силы ты так и не обрел, только помрешь, как человек!
Ее крик немедленно был подхвачен в разных частях площади.
— Говорила я, что бабка твоя была такой же шлюхой, как и мать! — радостно вопила какая-то тетка слева. — Теперь все это видят!
— Помню я, как твой отец гордился, что человеческая женщина за него в жены пошла, — раздавалось уже справа. — Страшна была как смерть, вот на нее никто и не позарился. Теперь получай от нее в наследство не только красоту, но и долголетие!
«Как бы они этих полукровок линчевать не стали», — забеспокоился Боня. Сил у эльфов на глазах прибавлялось, и многие жутко этому радовались. Старый человек им теперь никакого сопротивления и оказать не сможет.
Тем временем все прочие советники отодвинулись от Леномаса как от зачумленного. Вид у того стал совсем убитый, казалось, того и гляди — кондрашка хватит. Но Боня заметил, что энергию дед все-таки впитывает, только много медленнее других.
— Погодите судить окончательно! — закричал он. — Вон Леномас тоже на поправку пошел, только ему для этого больше времени понадобится. Великая Мать так за день помолодеет, как он за неделю. Но со временем он вас догонит!
Толпу это немного утихомирило, но все равно ехидные комментарии по поводу происхождения отстающих не прекратились. Видимо, тема была уж больно благодатная.
Боня тихо обратился к Великой Матери, севшей напротив него:
— Вам бы всем хотя бы недельку поесть как следует, сколько влезать будет. Глядишь, почти все снова молодыми и здоровыми станут. А то где в старом организме материал взять, чтобы молодой построить? Я завтра в лес ваш схожу, посмотрю, что можно сделать. Если получится силы в него вдохнуть, не надо будет продукты экономить.
— Ты уж постарайся, милок, — как-то совсем по-простому закивала Великая Мать. — Одни вы наша надежда. Я Гильдельберту, сознаюсь, сначала и не поверила. Я-то его и не видела никогда, он как в Денае родился, так и жил всю жизнь. Удивило только, что жена у него так молодо выглядит, да какие ее годы, бывает. Вот и послала их мелорнов пень охранять в наказание, чтоб народ не смущали. А дело-то как повернулось! И вправду боги в мире еще не перевелись! Как только драконша тебя сюда допустила…
— Она у меня добрая и хорошая, — заверил Великую Мать Боня. — И с пикси, и с гаргульями ладит. Только овощей не ест, мясо ей нужно.
— Да знаю я, только где тут чего взять можно? Тут до ближайшего человеческого города две недели пути. Гильдельберт-то даже денег принес, спасибо вам, да потратить негде.
Боне даже стало неловко, что с этой точки зрения он на проблему взглянуть не догадался. Да и тетка эта в неофициальной обстановке у него больше антипатии не вызывала. Обычный крайне усталый человек, пытающийся наладить быт нищего и полуголодного поселения.
— Ничего, Света сама себе какого-нибудь зверя поймает. Места за рекой дикие, живность должна быть. Хотя бы вараны… — добавил он, вспомнив, что летели они преимущественно над пустыней. — Я бы завтра хотел сходить к святому месту, где великие маги в гробах лежат. Может, там что интересное уцелело? Нас со Светой древности очень интересуют.
— Конечно, милок! — охотно согласилась Великая Мать. — Сама провожу с удовольствием. Только ты тут энергией нас не обдели, пожалуйста.
Боня посмотрел по сторонам. День клонился к концу, на столах эльфы все подъели подчистую. Пора было закругляться. Он снова встал и уже привычно сформировал метровый шар твердой маны, покрыв его защитной пленкой с небольшим фитилем.
— Вот, даже если мы уедем, вам этого на несколько лет хватить должно, — объявил он уже громким голосом. — Но мы пока никуда не торопимся, завтра ваш лес посмотреть хотим, может, и с ним удастся что-нибудь сделать.
Народ радостно загудел, но Великая Мать быстро пресекла брожение умов, заставив всех приступить к уборке на площади. Боня вытащил из шатра свой стул рыболова и уселся поджидать Свету и гаргулий. Заодно достал из багажа зеленый кристалл — пересмотреть фильм о животном мире древности. Об эльфийском лесе там, вроде, ничего не говорилось, но все-таки лучше проверить.