Глава 5
Посидим, о делах наших скорбных покалякаем.
Армен Джигарханян.
Хоббиты стонали и кряхтели, потирая ушибленные места. Все, кроме Фредди.
Молодой Баггини лежал молча. Он был без сознания и вид имел крайне нездоровый. Хоббит был с ног до головы покрыт холодным потом, капельками свисающим с жестких волос на ногах, лицо приобрело зеленовато-фиолетовый оттенок.
Арагорн сокрушенно поцокал языком.
— Кто-нибудь из вас разбирается в траве? — спросил он хоббитов.
— Нашел время, когда курить, — отозвался Мерин.
— Я сказал, «в траве», а не «в травке», — сказал Арагорн. — Гомеопатия там и все такое.
— Я немного разбираюсь, — сказал Сэмми. — Я по совместительству садовником работал.
— Знаешь, как выглядит ацелас?
— А то, — сказал Сэмми. — Зеленая такая. На земле растет.
— Отлично, — сказал Арагорн. — Иди вниз и постарайся ее найти.
— Хм, — неуверенно сказал Сэмми. — А вдруг там остатки зондеркоманды бродят?
— Не, — сказал Арагорн. — Вряд ли. Я их правила знаю. Не больше одного покушения за ночь.
— Небось ты это правило только что придумал, — сказал Мерин.
— Если ваш приятель ласты склеит, с доном Элрондом сами будете объясняться, — пустил Арагорн в дело последний аргумент, который и оказался решающим.
Бурча себе под нос, Сэмми подобрал с земли меч и поплелся вниз в поисках травы.
Ему повезло. Он нашел заросли ацеласа уже на склоне холма, всего в паре метров от вершины, и спустя несколько минут Арагорн накладывал Фредди травяной компресс, пожертвовав для этого полой своей рубашки.
— Что-то я не вижу, чтобы ему стало лучше, — заметил Пиппин.
— Его бы в больницу, — сказал Арагорн. — Впрочем, и так сойдет. Я, конечно, не специалист, но трепанацию черепа в полевых условиях даже при помощи топора произвести могу.
— При чем тут череп? — спросил Мерин. — Его вроде в плечо ранили.
— Все болезни — от головы, — туманно высказался Арагорн, но за топором никого не послал.
Внезапно он словно окаменел, прислушиваясь к ночной тишине, нарушаемой только потрескиванием костра и писком насекомых. Закончив с прослушиванием эфира, Киллер обнажил меч.
— Кто-то идет, — прошептал он.
— Вот я и говорю, — согласился Мерин, задрожав крупной дрожью. — А ты говорил, правила…
— Это не назгулы, — сказал Арагорн. — И их всего двое.
Подтверждая правоту его слов, из темноты вынырнули Джек и Гарри. Обнаружив наставленные на них обнаженные мечи, они оба замерли.
Арагорн верно расценил степень исходящей от пришельцев опасности и сосредоточил свое внимание на стрелке. Рука Джека находилась в непосредственной близости от рукоятки револьвера. Арагорн не знал, что это за штука, но предположил, что это оружие.
— Вы кто такие? — поинтересовался Арагорн.
— Мы — путники, — сказал Гарри. — Случайно шли мимо, услышали шум битвы и поспешили на помощь.
— Даже не зная, кто с кем сражается? Кому же вы собирались помогать?
— Полагаю, вам, — сказал Гарри. — Если вы — Арагорн.
— Я — Арагорн, это правда, — насторожился Киллер. — Но откуда вы знаете мое имя и место, где меня следовало искать? Вас послал Гэндальф?
— Не совсем, — сказал Гарри. Ссылаться на Гэндальфа было опасно, по расчетам Гарри он вот-вот сбежит от Сарумана и сможет опровергнуть его рассказ. Строить долговременную стратегию на столь очевидной и легко проверяемой лжи было бы большой оплошностью со стороны молодого волшебника.
В числе прочих премудростей в колледже волшебников учили врать. Зачастую умение правильно запудрить мозги составляет больше половины производимого волшебства. Теория лжи гласит: в любой рассказываемой вами байке должна быть часть правдивой и проверяемой информации, способной убедить слушателя в вашей искренности, и для правильного эффекта эта составляющая должна составлять не менее двадцати процентов от общего объема.
А если ваша история состоит из правды на пятьдесят процентов, то в остальной половине вы можете нести все, что придет вам в голову.
— Мы пришли очень издалека, из другого мира, — сказал Гарри. — Меня зовут Гарри, и я известный в своих краях волшебник, а мой спутник — прославленный воин. Мы кое-что узнали о ваших проблемах и поспешили на помощь, так как считаем, что все порядочные люди должны сплачиваться перед лицом страшной опасности.
— Я не верю в альтруизм, — сказал Арагорн.
— В наш? — уточнил Гарри.
— Вообще.
— И ты абсолютно прав, — сказал Гарри. — У нас в этой ситуации есть свой корыстный интерес, но я могу гарантировать, что он никоим образом не пересечется с вашими собственными интересами.
— Кольцом интересуетесь? — подозрительно спросил Мерин.
— Кольцо нам без надобности, — сказал Гарри.
— Сомнительная история, — сказал Арагорн.
Гарри и сам понимал, насколько она сомнительная. В ней было слишком много правды.
— Давайте обсудим подробности позже, — сказал он. — Насколько я вижу, у вас тут больной. Могу я его осмотреть?
— Ты что, парамедик? — спросил Мерин.
— Типа того.
— Откуда мы знаем, что ты его не добьешь? — поинтересовался Сэмми.
— Моя жизнь будет тому порукой.
— Я уже оказал раненому первую помощь, — сказал Арагорн.
— А ты в этом разбираешься? — спросил Гарри. — Может быть, ты нейрохирург?
— Скорее, знахарь.
— Это не наши методы, — сказал Гарри. — Скажи мне, знахарь, чем ранили твоего приятеля?
— Он мне не приятель, — сказал Арагорн. — А ранили его проклятым мечом.
— Вот и ошибочка, — сказал Гарри. — Это был не просто проклятый меч, а моргульский мегаклинок. Ты знаешь, как лечить раны от моргульского мегаклинка? Может быть, ты знаешь, что после удара в теле хоббита остался осколок, который способен путешествовать по его телу вместе с потоками крови, и с каждым днем он будет приближаться к сердцу? И что в итоге этот хоббит будет отличаться от Девяти Кольценосцев, которые его ранили, только ростом?
— Этого я не знал, — смущенно сказал Арагорн. В отличие от Гарри, он не читал «Властелина Колец». — Ты можешь что-нибудь сделать?
— Попробую, — сказал Гарри.
Он включил свое волшебное зрение и просканировал тело раненого. Сразу же обнаружился пробой в ярко-желтой ауре хоббита. Жизненная сила утекала через этот пробой с пугающей скоростью. Еще пара дней, и кирдык.
Причину пробоя — небольшой кусок моргульского клинка, от которого исходил черный свет, обнаружить оказалось несложно. Гораздо труднее оказалось извлечь его из тела хоббита. Гарри пришлось прибегнуть к трансгрессии на сверхмалые расстояния. От напряжения он даже вспотел.
Наградой за его труды послужили полтора грамма металла и стон хоббита, который пришел в сознание, как только эти полтора грамма из него извлекли. Развивая успех лечения, Гарри наскоро залатал ауру Фредди и спрятал трофей в нагрудном кармане, в том самом, где лежала его волшебная палочка.
Он заранее подозревал, что столь небольшого количества металла окажется недостаточно для успешного завершения миссии, но все же испытал приступ разочарования, когда ничего не произошло. В глубине его души жила надежда, что по окончании лечения Фредди их с Джеком выбросит в его родной мир.
Не срослось.
Придется добывать целый клинок.
— Что это было? — спросил Фредди. — Кстати, пить хочется.
Сэмми вызвался поухаживать за хозяином и ввести его в курс дела, а Арагорн отозвал Гарри в сторонку.
— Ты доказал, что ты волшебник и что ты можешь нам помочь, — сказал Арагорн. — Но я все еще не знаю, зачем тебе это нужно. И пока я этого не узнаю, я не смогу тебе доверять. Ты хочешь, чтобы я тебе доверял?
— Да.
— Тогда расскажи, в чем твоя корысть.
— Хорошо, — решился Гарри. — Ты умеешь хранить тайны?
— Умею ли я хранить тайны? Есть ли у Торондора крылья?
— Полагаю, это положительный ответ, — сказал Гарри. — Я знаю, что ты разбираешься в такого рода вещах, поэтому слушай. Проблемы с магическими артефактами делятся на две части. Бывает, что надо избавиться от какого-то могущественного артефакта, который несет в себе зло. А бывает наоборот, когда надо кое-какой артефакт добыть. Вам всем надо избавиться от кольца.
— Тебе нужно кольцо? — спросил Арагорн. — Мы еще не решили, как с ним поступить, но я думаю, что дон Элронд согласится отдать его тебе, если ты пообещаешь убрать его из этого мира.
— Это было бы замечательно, но мне не нужно кольцо, — сказал Гарри.
— О каком артефакте тогда идет речь?
— Мне нужно добыть моргульский клинок Короля-Призрака, — сказал Гарри. — Тот самый, кусок которого я только что извлек из хоббита.
— Эта штука тоже не слишком добрая. Зачем она тебе понадобилась?
— Долгая история, — сказал Гарри. — Мне кажется, достаточно того, что я уже рассказал. А если нет, то все легенды мира не помогут мне добиться твоего доверия.
— Ты прав, — сказал Арагорн. — Я тебе верю. Просто сейчас смутные времена…
— Судя по твоей кислой роже, Саруман, я могу сделать вывод, что назгулы хоббитов на этот раз не забороли, — сказал Гэндальф.
— Рано радуешься, — сказал Саруман. — Это еще не конец истории.
— Не уверен, что лично ты до этого конца доживешь, — сказал Гэндальф. — Дон Элронд предателей не прощает.
— Плевал я на всех, — сказал Саруман. — Даже зондеркоманда Саурона не может выкурить меня из моей башни. А скоро я обзаведусь армией, достойной самого Мордора, и мне вообще никто не будет страшен.
— Не знаю, как насчет армии, но экологию ты уже сильно попортил, — сказал Гэндальф. — Уже на Мордор похоже, с первого взгляда и не отличить. Гринписа на тебя нет, гад. Ну ничего, будет и на нашей улице праздник. Ты еще узнаешь меня с плохой стороны.
— Твои оскорбления с каждым разом становятся все банальнее, — сказал Саруман. — Ты стареешь, Серый. И перестань меня запугивать. Кто выступит против меня? Гондор еле сдерживает натиск Мордора, и у Денетора полно своих проблем. Рохан тоже скоро огребет по полной программе. Дон Элронд собирается отойти от дел и эмигрировать с нашего континента. Кто еще остался? Шир? Не смеши меня. Кто слышал о воинственности хоббитов? Кто видел их армии?
— Глядя на мерзости, которые ты творишь, даже деревья могут отрастить себе ноги с единственной целью — дать тебе пинка под зад, — сказал Гэндальф. — Попомнишь ты мои слова, Саруман. Ты еще будешь землю жрать, умоешься кровавыми слезами и подохнешь без прощения!
— Ну ты и быдло, — сказал Саруман. — Мало того, что не моешься месяцами, так еще и в приличном обществе себя вести не умеешь.
— Я все сказал. I will be back, — сказал Гэндальф и прыгнул с башни вниз.
— Что-то я в этом сомневаюсь, — сказал Саруман и тут увидел Гваихира, уходившего в сторону Дольна и уносящего Серого на своей спине. — Впрочем, может, и свидимся. Нет, ну как он момент рассчитал! Чего у Гэндальфа не отнимешь — умеет он оставлять за собой последнее слово. И ушел красиво. Жаль, стингера у меня с собой нет… Да и не изобрели их еще у нас…
Долго еще стоял Саруман Белый на вершине своей башни и разговаривал сам с собой…
На рассвете раздался цокот копыт, и к Амон-Сулу прискакал Глорфиндейл.
Он увидел, что все относительно благополучно пережили нападение назгулов, и лицо его приняло несколько разочарованное выражение. Арагорн истолковал это по-своему и ободряюще хлопнул его по плечу.
— Нельзя успеть на все битвы, дружище, — сказал он. — И на твою долю выпадет много сражений, не сомневаюсь.
— Э… да, — сказал Глорфиндейл. Надо было как-то объяснить свое присутствие. — Арвен почувствовала, что у вас не все в порядке, и я решил проверить.
— Ты не слишком торопился, — заметил Мерин.
— Поуважительнее, малыш, — сказал Арагорн. — Это же сам Глорфиндейл, преображающийся эльф.
— Волколак, что ли? — спросил Мерин.
— Лучше просто помолчи, — сказал Арагорн.
— Я рад, что у вас все в порядке, — сказал Глорфиндейл. — Я провожу вас в Дольн. Но сначала мы должны выяснить еще один вопрос. Кто эти двое?
— Это со мной, — сказал Арагорн, указывая на Гарри и стрелка. — Они доказали, что они нам друзья.
— Когда дон Элронд приглашал тебя к себе на виллу, он не имел в виду, что ты притащишь с собой целую толпу, — сказал Глорфиндейл. — Впрочем, черт с вами. Я поеду медленно, чтобы вы за мной успевали.
— Разве ты не уступишь своего скакуна раненому? — спросил Арагорн.
— А кто-то ранен? — с надеждой спросил Глорфиндейл. — Уж не ты ли?
— Нет, ранен Фредди Баггини. Племянник Билли.
— Ладно, — сказал Глорфиндейл, спешиваясь. — Небольшой моцион старому солдату только на пользу.
Вечером компания была уже в Дольне. Путешествие прошло без всяких проблем. Наличие в команде двух таких прославленных воителей, как Арагорн и Глорфиндейл, не оставляло шансов местной шпане, а зондеркоманда зализывала раны, полученные ночью, и явно не была готова для следующей попытки.
Дольн не произвел большого впечатления ни на Гарри, ни на Джека. Гарри повидал не так много миров, как стрелок, но даже штаб-квартира гильдии волшебников в его родном измерении выглядела куда внушительнее и импозантнее.
Но деревенские парни из Шира были поражены, удивлены и ошарашены сим нехитрым образчиком архитектуры. Они разглядывали виллу дона Элронда, невежливо открыв рты.
Дон Элронд наскоро осмотрел рану Фредди и нашел лечение Гарри совершенно правильным. Он отсыпал хоббиту горстку пилюль и позволил служанкам проводить Фредди в гостевые апартаменты, где его ожидал сюрприз окрашенный в серые цвета.
— Гэндальф! — воскликнул Фредди. — Ты чего в Брысе стрелу задинамил?
— Были проблемы. — Гэндальф закурил трубку и коротко рассказал Фредди про возникшие трения с Саруманом. — В общем, одним игроком в нашей команде стало меньше, зато у Мордора явное прибавление. Но не волнуйся, маленький хоббит. Наше дело правое, и мы победим.
Арагорн жаждал увидеть Арвен, но она не торопилась приходить в его комнату, а разгуливать по вилле дона Элронда без сопровождения Арагорну не хотелось. На данной стадии он пытался избежать любых возможных осложнений.
После роскошного ужина, поданного Гарри и Джеку в их комнаты и на время избавившего парочку от необходимости пользоваться услугами скатерти-самобранки, которая подавала еду все хуже и хуже, обоих пригласили для аудиенции в кабинет дона Элронда.
Лицо дона Элронда показалось Гарри до боли знакомым, и вскоре он понял, что повелитель эльфов чертовски смахивает на доктора Смита из Матрицы. Но задавать вопросы о предполагаемом родстве Гарри счел невежливым, тем более что шансы на такое родство были мизерными. Арда находилась довольно далеко от мира Матрицы.
— Глорфиндейл сказал, что Арагорн назвал вас друзьями, — сказал дон Элронд. — И раз уж вы здесь, то я хотел бы познакомиться с вами поближе.
Гарри и Джек представились.
— Я вижу, что вы пришли сюда из другого мира, — продолжал дон Элронд. — Что привело вас сюда?
— Необходимость, — сказал Гарри. — Человек, занимающий в нашем мире положение, примерно равное вашему положению здесь, поручил нам достать одну вещь.
— Вы удовлетворите мое любопытство относительно предмета ваших изысканий?
— Конечно, — сказал Гарри. — Это моргульский клинок. Он нужен в нашем мире для проведения очень важного ритуала, от которого зависит судьба всего сущего.
— Хрупкое равновесие нашей Вселенной может быть легко нарушено, — согласился дон Элронд. — Но моргульский клинок принадлежит верховному назгулу, и добыть его будет нелегко.
— Мы это понимаем, — сказал Гарри. — Мы хотели бы присоединиться к отряду Хранителей, который отправится к Ородруину для уничтожения кольца, и сопровождать его до тех пор, пока нам не представится возможность добыть клинок. Мы можем оказаться очень полезны во время этого похода. Я — волшебник, а мой спутник — прославленный воин.
— А который из вас пророк? — спросил дон Элронд. — Мы еще не решили, что делать с кольцом, хотя я и склоняюсь к варианту его уничтожения, и идея с Ородруином мне нравится. Кольцо будет уничтожено там же, где оно было создано. Я вижу в этом поэтическую справедливость. Впрочем, это не снимает с повестки дня основного вопроса.
— А какой основной вопрос? — спросил Гарри.
— Откуда вы знаете о том, что еще не произошло.
— Я просто следую законам логики и делаю выводы на основании уже имеющейся у меня информации, — сказал Гарри, мысленно пообещав себе следить за языком. Еще пара таких ляпов, и для их дуэта все может закончиться не очень хорошо. — Есть магический артефакт, слишком опасный, чтобы им воспользоваться. Его опасно даже просто хранить. Есть место, идеально подходящее для уничтожения этого артефакта. И есть кучка бравых ребят, вполне способных доставить артефакт на место его ликвидации.
— Понятно, — сказал дон Элронд, и по его лицу нельзя было сказать, поверил ли он в недюжинные аналитические способности Гарри или нет. — Завтра состоится совет пяти семейств, на котором будет решена судьба кольца, и я буду иметь в виду вашу просьбу. Вас на совет я не приглашаю, извините. Все-таки вы люди не местные и все такое…
— Мы понимаем, — сказал Гарри.
— Увидимся завтра вечером в это же время, — сказал дон Элронд. — И я расскажу вам, к какому решению мы пришли на Совете.
— Спасибо, — сказал Гарри.
Дон Элронд склонился над древним свитком, который просматривал до прихода Гарри и Джека, дав им обоим понять, что аудиенция подошла к концу.
После разговора с великим мира сего молодой волшебник и стрелок уединились в апартаментах Гарри для обсуждения сложившейся ситуации.
— Ясно одно, — сказал Гарри после того как Джек проверил смежные помещения на предмет отсутствия нежелательных свидетелей. — Мы застряли здесь надолго.
— Скорее всего, — сказал Джек. — Непохоже, чтобы моргульские клинки валялись тут на каждом углу.
— Ты все еще думаешь, что присоединение к Братству Кольца будет наиболее правильным вариантом?
— Не знаю, — сказал Джек. — Давай попробуем обсудить альтернативы. Штурмовать Мордор на пару с тобой мне по-прежнему не хочется. Я готов рассматривать этот вариант только тогда, когда не останется ничего другого. Искать встречи с назгулами в чистом поле можно очень долго. С другой стороны, мы точно знаем, что во время битвы за Минас-Тирит Король-Призрак получит свое, и мы вполне сможем забрать его меч прямо со свежего трупа.
— До этого момента еще много времени, — сказал Гарри.
— Это самый безопасный и наиболее осуществимый вариант, — сказал Джек. — Мы же точно знаем, как тут все закончится.
— Э… Не совсем, — сказал Гарри.
— То есть как это «не совсем»? — удивился Джек. — Мы же оба читали книгу.
— Верно, — сказал Гарри. — Но между книгой и реальностью есть небольшие различия. И одно из них — мы. Потому что в реальности мы есть, а в книге нас не было.
— И что?
— Один даже факт нашего присутствия может повлиять на сюжет, — сказал Гарри. — Сам прикинь. Я вылечил раненого хоббита, хотя по книге это должен был сделать Элронд. Глорфиндейл не поскакал с раненым Фродо в Дольн, и назгулы избежали купания в реке… Чем дольше мы будем здесь находиться, тем сильнее происходящее будет отличаться от книги. А если мы еще и пойдем вместе с отрядом, отличия от сюжета будут нарастать как снежный ком.
— Но пока наше влияние только на пользу этой истории, — сказал Джек.
— Пока, — сказал Гарри. — Путешествуя вместе с отрядом, мы сможем сэкономить им массу времени и нервов, потому что знаем, когда и что может случиться. И я даже почти уверен, что для этого мира все закончится хорошо и все, кто должен был выжить и победить, выживут и победят. Однако на нас с тобой эта уверенность не распространяется. Нас нет в этом сюжете, и если мы выйдем из Дольна в составе отряда Хранителей, еще не факт, что мы доживем до сражения за Минас-Тирит. Мы не застрахованы ни от каких случайностей, а опасностей будет хоть отбавляй. Снежные лавины, орки, назгулы, в конце концов тот же Балрог.
— Понимаю, что ты имеешь в виду, — сказал Джек. — Грузовик мчится по ухабам, но все, кроме нас, пристегнуты ремнями. Зато мы можем вывалиться при любом толчке.
— Я не знаю, что такое «грузовик», — сказал Гарри. — Но в целом подмечено верно.
— Однако большого выбора у нас нет, — сказал Джек. — Пойдем с ними и постараемся сделать так, чтобы нас не ухлопали в пути.
— Это если они нас еще с собой позовут.
— Если нет, придется добираться самим, — сказал Джек. — Хотя я предпочел бы путешествовать по чужому миру с командой людей, которые в этом мире хорошо ориентируются.
Совет пяти семейств состоялся в открытом патио дона Элронда. Кресла для почетных гостей образовывали полукруг, в центре которого стояла то ли большая тумба, то ли маленький столик, очевидно предназначенный для экспонирования предмета обсуждения. Собравшиеся разбились на группы и вполголоса о чем-то переговаривались между собой. Представители разных этнических группировок старались держаться особняком и изредка бросали на соседей недружелюбные взгляды.
Дон Элронд, как и было положено руководителю его ранга, появился среди собравшихся последним и занял свое почетное место в центре полумесяца.
— Ну что ж, — сказал дон Элронд, и все разговоры стихли. — Я собрал на совет представителей пяти самых влиятельных семейств, и, поверьте мне, у меня была на то веская причина. Кое-кто из вас может не знать друг друга в лицо, поэтому я назову диаспоры, которые вы представляете. Это, — он указал рукой, — делегация от эльфийской братвы и ее глава Леголас. По правую руку от него наши низкорослые друзья, контролирующие подземные коммуникации, и их представитель, Гимли, сын Глоина. Рядом с ними парни из Гондора во главе со старшим сыном и наследником хранителя гондорского престола, Боромиром. Это — представители этнической группировки из Шира и их предводитель, Фредди Баггини. Ну Гэндальфа я вам представлять не буду, его и так все знают. Парень рядом с ним — Арагорн, и больше на данный момент вам о нем знать не обязательно. Ну и я, скромнейший дон Элронд. Поскольку все в сборе, я объявляю наш совет отрытым. Фредди, будьте добры, предъявите людям дивайс.
Фредди снял кольцо с цепочки и положил его на тумбу, стоявшую в центре образованного креслами полукруга.
— Оба-на, — сказал Боромир. — Нашлось-таки колечко заветное.
— Такие вещи никогда не теряются надолго, — заметил Леголас.
— Это для вас пятьсот лет — один миг, — сказал Боромир. — Не надо всех своей эльфийской меркой измерять.
— Я попросил бы вас отказаться от высказываний, которые задевают мое национальное достоинство, — сказал Леголас. — Шовинизма я не потерплю.
— Ой, кто бы говорил, — возмутился Боромир. — Вы нас вообще долгое время за людей не считали.
— Именно за людей мы вас всегда и считали, — возразил Леголас. — А за кого еще вас считать? За эльфов, что ли? Уши коротки.
— Ах ты, скотина! — взвился Боромир, выхватывая из ножен меч. — Посмотрим, как ты запоешь, когда я твои собственные уши укорочу!
Впрочем, укорачивать эльфу уши он не торопился. Должно быть, все дело было в стреле Леголаса, наложенной на тетиву и смотревшей Боромиру в левый глаз.
— Ты меня знаешь, — сказал Леголас. — С такого расстояния я не промахнусь даже с завязанными глазами. Даже с выколотыми глазами, и то не промахнусь.
— Фиг с тобой, — заявил Боромир, в сердцах бросая меч обратно в ножны. — Жизнь долгая, земля круглая. Может, еще посчитаемся.
— Обратите внимание, благородные доны, — воззвал к присутствующим дон Элронд. — Кольцо находится среди нас всего несколько минут, а вы уже готовы вцепиться друг другу в глотки. По-моему, это несколько нездорово.
— Между прочим, это наше исконное гондорское кольцо, — сказал Боромир. — Исилдур, который это колечко с боя взял, был гондорского происхождения. Так что клан Гондора заявляет свое право на означенный дивайс.
— Здрасте, приехали, — вступил в разговор Гимли. — Вашего Исилдура почитай сразу после боя грохнули, тогда колечко и потерялось. У клана Гондора на него не больше прав, чем у любого другого семейства.
— Вообще-то колечко принадлежит нам, хоббитам, — вмешался Фредди. — По праву нашедших.
— Нашедшим по закону только двадцать пять процентов полагается, — сказал Боромир. — И клан Гондора готов заплатить вам эту цену. Как только вы появитесь в Гондоре, получите золото — четверть от общего веса кольца.
— Может, вообще его распилить? — ехидно поинтересовался Арагорн.
— И кто это у нас тут такой умный? — спросил Боромир. — Кто кольцо пилить будет? Ты, что ли?
— Могу и я.
— Ты кто такой, в натуре? — взвился Боромир. — Ты — никто, и звать тебя никак. Чтоб я бомжару какого-то слушал? Я вообще не понимаю, из какой дыры ты выполз и каким образом сюда пролез!
— Аккуратнее, — предупредил его Леголас. — Следи за базаром.
— Я — Арагорн, — сказал Арагорн Боромиру. — Сын Арахорна.
— Эти имена мне ни о чем не говорят, — сказал Боромир.
— Любой мало-мальски образованной личности эти имена говорят о том, что их обладатель — законный наследник Исилдура и истинный король Гондора, — эффектно закончил за Арагорна Леголас. Было видно, что эту парочку связывают давние деловые интересы.
— У нас в Гондоре нет короля, — сказал Боромир. — И не нужен нам никакой король. У нас почти демократия.
— С делами престолов мы будем разбираться позже, — сказал дон Элронд. — В первую очередь нам надо решить судьбу кольца.
— А чего тут решать? — спросил Боромир. — Исилдур был наследником правителя Гондора, и кольцо принадлежит нам.
— А на законного потомка Исилдура вам уже наплевать? — поинтересовался Арагорн. — Поймите меня правильно, господа, я не за кольцо рублюсь, я из принципа…
— Исилдур был большой баран, — подал голос Гэндальф. — Если бы он тогда не напортачил, у нас сейчас вообще с Мордором никаких проблем не было бы.
— Я на той разборке, кстати, тоже присутствовал, — сказал дон Элронд. — Мы бились у Черных Врат Мордора и начали брать верх. Мы ворвались в черную страну, и закипела битва на склонах Ородруина, когда Саурон вышел на поле боя сам. А роста он, кстати, был нехилого, да и силой его валары не обидели. Там пал мой отец Гил-Гэлад, там пал Элендил, правитель Гондора. Но его сын Исилдур подобрал обломки отцовского меча и срубил Саурону кольцо вместе с пальцем. Саурон временно умер, а Исилдур решил забрать кольцо себе как небольшую компенсацию за смерть родителя. Это вместо того, чтобы сразу его в Ородруин бросить. Благо мы тогда совсем недалеко от кратера стояли.
— Что ж вы ему ничего не объяснили? — поинтересовался Леголас.
— Все я ему объяснял, — сказал дон Элронд. — Даже картинку нарисовал. Но Исилдур меня не послушал и кольцо прикарманил. Вот ему и аукнулось орочьей стрелой в спину.
— И все равно я считаю, что законный хозяин кольца… — начал Боромир.
— У этого кольца есть только один хозяин, — перебил его Гэндальф. — И среди присутствующих я его не нахожу.
— Только не надо этих дурацких намеков, которые вы, волшебники, так любите, — попросил Гимли. — Прямо скажи, кого ты имеешь в виду.
— Выражаясь языком «Звездных войн», это кольцо принадлежит темной стороне силы, и ни один джедай не сможет использовать его для благих целей, — сказал Гэндальф. — Ибо со временем любой владелец артефакта встанет на черные пути ситхов.
— Классно объяснил, — пробормотал Гимли.
— Поясняю специально для гномов. Истинный хозяин кольца — Саурон, — пояснил Гэндальф. — И если кольцо вернется к нему, а оно к нему обязательно вернется, если мы чего-нибудь не придумаем, то сила Саурона неимоверно возрастет.
— Я, конечно, в волшебных делах не очень хорошо разбираюсь, — сказал Боромир. — Но, как следует из донесений наших разведчиков, Саурон ныне существует в виде огромного светящегося глаза на верхушке башни. На какое же место он кольцо себе надевать будет? На зрачок, что ли? Палец-то ему еще Исилдур оттяпал.
— Несведущему в делах магии человеку может показаться, что лишенное пальца существо не сможет воспользоваться зловещей мощью кольца, но это не так, — сказал Гэндальф. — И вообще, Саурон воскрес из мертвых в виде трансформера и умудряется существовать в образе человека-прожектора. Кто помешает ему пойти по пути трансформации чуть дальше и вырастить себе палец?
— Это верно, — согласился Боромир. — В Мордоре экология плохая, какая дрянь там только не растет. Так чего делать-то?
— Есть мнение, и я с ним вполне согласен, что артефакт следует уничтожить, — сказал дон Элронд. — Причем уничтожить его нужно именно там, где Саурон сотворил кольцо. Можно, конечно, попробовать и в другом месте, но так, как я предложил, будет красивее. Я голосую за Ородруин. Кто против?
Противников у этого предложения не оказалось. Так уж было заведено, что с доном Элрондом все соглашались. Тем, кто с ним спорил, приходилось сразу валить в Мордор, и если они успевали это сделать, то считались везунчиками.
— Теперь обсудим другой вопрос, — сказал дон Элронд. — Кто пойдет в Мордор?
— Я могу сходить, — предложил Боромир. — Мне как раз по дороге.
— Простите, что вмешиваюсь, — сказал Леголас. — Но опытным путем установлено, что кольца имеют тенденцию влиять на людей самым негативным образом. После одного такого эксперимента девять добровольцев до сих пор летают по небу на птеродактилях и гадят на нас сверху. Ввиду полного отсутствия средств противовоздушной обороны это довольно неприятно.
Боромир одарил Леголаса недобрым взглядом, обещающим эльфу пару несчастных случаев уже в ближайшем будущем.
— Намек понял, — сказал дон Элронд. — Какие еще предложения?
— Я сам отнесу, — сказал Леголас. — Я вообще люблю путешествовать.
— Давайте мы его лучше по почте отправим, — предложил Гимли. — Не хочу обидеть никого из присутствующих, но данная операция требует большой мобильности и собранности, а эльфы не отличаются ни тем, ни другим. Они постоянно отвлекаются на любование природой и распевание своих баллад.
— В Мордоре природы нет, — сказал Леголас. — Одни камни.
— Все равно, я скорее соглашусь жить на одну зарплату, чем увижу кольцо в руках эльфа, — заявил Гимли.
— Жаль, не прорыли в Мордор подземного хода, — сказал Леголас. — А то бы и ты мог туда прогуляться.
— В Средиземье люди являются наиболее многочисленной популяцией, поэтому идти должен человек, — сказал Боромир.
— Орков в Средиземье больше, чем людей, — заметил Гимли. — Давайте туда орка зашлем.
— Орки — вымирающий вид, — сказал Боромир. — И Гондор делает так, чтобы вымерли они как можно быстрее. Так что вы можете не принимать орков в расчет.
Фредди слушал перепалку великих мира сего вполуха, а сам лихорадочно соображал. Было очевидно, что представители самых влиятельных семейств никогда не договорятся, кому нести кольцо, опасаясь роста влияния того клана, на представителя которого падет выбор.
Это предоставляло хоббитам пару интересных вариантов. Надо только правильно распорядиться ситуацией.
Фредди кашлянул.
— Только не надо всех этих заходов издалека, — сказал дон Элронд. — Кто хочет высказаться, тот высказывается. Кто не хочет — пусть даже не кашляет.
— Мы можем оттащить кольцо в Мордор, — сказал Фредди. — Я и моя бригада. Она как раз тут неподалеку ошивается.
На несколько секунд воцарилось молчание. Все обдумывали предложение хоббита и просчитывали варианты, ища в нем подвох.
Очевидного подвоха не обнаружилось.
— Допустим, — сказал наконец дон Элронд. — И сколько это будет нам стоить?
— Мы хотим расширить сферу влияния, — сказал Фредди. — Сельскохозяйственные продукты из Шира должны поступать на рынки сопредельных государств без всяких пошлин.
— Полагаю, это можно устроить.
— Кроме того, мы хотим, чтобы вы отменили ограничения на импорт хоббитанского табака, — сказал Фредди, имевший концессию в этом бизнесе.
— Что, контрабанда вам уже наскучила? — спросил Боромир. — Официально табак никто не закупает, но в Гондоре курит уже каждый пятый. А что будет, если мы снимем ограничения? Незачем нашей молодежи здоровье портить.
— Как знаете, — сказал Фредди. — Только что будет с вашей молодежью, если мы кольцо в Ородруин не бросим?
— Хоббиты — оптимальный вариант для нашего предприятия, — сказал Гэндальф. Как всем было известно, он тоже курил и имел долю во всех мало-мальски выгодных предприятиях. — Хоббиты наиболее устойчивы к зловещим эманациям артефакта Саурона.
— Все присутствующие знают мое отношение к наркотикам, — сказал дон Элронд. — Но критические ситуации обычно требуют решительных мер. Я готов вернуться к обсуждению вопроса о табаке после того, как дело будет сделано.
— Согласен, — сказал Фредди, сообразив, что большего он сейчас не добьется. Впрочем, и уже полученные обещания можно было считать хорошим результатом. — Только я дороги в Мордор не знаю. Мы, хоббиты, обычно так далеко не забираемся.
— Боромир тебе покажет, — сказал Леголас. — Он все равно там рядом живет.
— Но я надеюсь, что храбрый Леголас не откажется сопровождать наш отряд, — сказал Боромир. — Ведь эльфы не боятся встречи с орками, троллями, назгулами и прочим сбродом?
— Будь уверен, не боятся, — мрачно сказал Леголас.
— И король пусть тоже с нами пойдет, — сказал Боромир. — Заодно и на владения свои хоть раз глянет. Или слабо?
— Ты меня на «слабо» не бери, — отозвался Арагорн. — Я и так с вами собирался. На обратном пути и трон себе верну.
— Ага, если доживешь, — сказал Боромир вполголоса.
— Я тоже с вами прогуляюсь, — сказал Гимли. — Надо бы в Морию наведаться, с братаном моим Балином поговорить.
— Тогда пусть и Гэндальф идет, — сказал Боромир. — Подсветит нам, если что, или мост какой подвзорвет. Ты свой партизанский опыт не забыл еще, Серый?
— Не забыл, — сказал Гэндальф, и взгляд его не обещал Боромиру ничего хорошего.
— Вот и славно, — сказал Боромир. — Хорошая компания подбирается. А еще…
— Ты заканчивай, — посоветовал ему дон Элронд. — А то еще и меня на это дело подпишешь.
Спустя полчаса дон Элронд принял в своем кабинете Джека и Гарри и милостиво разрешил им присоединиться к отряду Хранителей.
В кабинете дона Элронда горел приглушенный свет. Арагорн нерешительно переступил порог, и его походные сапоги утонули в высоком ворсе ковра.
Арагорн был храбрым воином, но разговор тет-а-тет с доном Элрондом пугал его до колик. Помимо того что дон Элронд являлся главой могущественной эльфийской группировки, он был еще и отцом Арвен.
— Догадываешься, о чем я хотел с тобой поговорить? — спросил дон Элронд, даже не предложив Арагорну сесть.
— Догадываюсь, — сказал Арагорн.
— Значит, я в тебе не ошибся. Умный ты малый. — Дон Элронд налил себе красного вина. — Сам понимаешь, дочь — самое большое мое сокровище, и меня очень волнует ее дальнейшая судьба. Я хотел бы устроить ее личную жизнь и выдать ее замуж, но, сам понимаешь, обычный смертный вряд ли является выгодной партией для эльфийской принцессы.
— На что это ты намекаешь? — насторожился Арагорн.
— Я очень высоко ценю твою помощь, — сказал дон Элронд. — Уважаю твои бойцовские качества и чутье следопыта. Но моей дочери нужно нечто большее.
— Может, мы у нее самой спросим?
— Нет, у нее мы спрашивать не будем. Она еще молода и мало что понимает в этой жизни. Прежде всего тебе придется решить эту проблему со мной.
— И…
— Грядет большая война, — сказал дон Элронд. — А большая война предоставляет множество возможностей для сметливого человека. При условии, что он сумеет ими правильно распорядиться. Скажи, ты азартный человек?
— Ну, играл пару раз в рулетку и блэк джек, а что?
— Предлагаю тебе пари, — сказал дон Элронд. — Оно будет состоять из двух частей. Выиграешь пари — и мы еще раз поговорим о вашей с Арвен семейной жизни. Не выиграешь — забудь ее и ищи какую-нибудь красотку на стороне. Согласен?
— Сначала хотелось бы услышать условия пари.
— Это мудро, — сказал дон Элронд. — Но разве ты не готов пойти ради моей дочери на все что угодно?
— Так-то оно так, — осторожно сказал Арагорн. — Но я ж не знаю, на что ты хочешь поставить. Играть в такие игры с закрытыми глазами очень рискованно.
— Ты прав, — сказал дон Элронд. — Первая часть нашего пари — это что-то вроде скачек. У нас есть четыре лошади… точнее, четыре хоббита. Я ставлю на то, что ни одному из этих низкорослых субъектов не удастся добраться до Ородруина и швырнуть кольцо в лаву.
— Не слишком рискованный ход? — спросил Арагорн. — Если они потерпят неудачу и кольцо вернется к Саурону…
— Ничего страшного не произойдет, — сказал дон Элронд. — Точнее, ничего необратимого. Когда Саурон был повержен в прошлый раз, он обладал кольцом и был в полной своей силе.
— Тогда полегло много хороших парней, — сказал Арагорн.
— Меня это не касается, — сказал дон Элронд. — Нельзя приготовить яичницу, не разбив яиц, и все такое… В любом случае наш клан собирается оставить эти территории и перебраться в Валинор. Мы уже и грин-карты оформили. И вообще, почему это тебя беспокоит? Ты же ставишь на победу хоббитов.
— Верно, — сказал Арагорн. — Ставлю на хоббитов.
Он бы с большим удовольствием поставил против хоббитов, но эта ставка была уже занята.
— Но тут есть одна тонкость, — сказал дон Элронд. — Больно у вас команда крутая подобралась. Волшебники, эльфы, гномы… Бойцы один другого страшнее. При таком раскладе вы хоббитов в Мордор на собственных плечах доставите, и это меня не устраивает.
— Что же ты предлагаешь?
— Пусть сами топают, — сказал дон Элронд. — Я понимаю, вы слово дали, Братство Хранителей и все такое… Можете часть пути вместе пройти, я не возражаю. Но при первой же возможности ты оттуда срулишь и всех, кто не хоббит, с собой уведешь. Их и так четверо. Если хоть один до Ородруина доберется, считай, что ты победил.
— Да как же я оттуда срулю? А вдруг мне не представится такой возможности?
— Ты уж постарайся, — сказал дон Элронд. — Если тебе моя дочь дорога.
— Это уже все? — спросил Арагорн.
— Нет, конечно. Надо, чтобы и ты кое-что совершил, покрыл себя доблестью и славой, так сказать. А заодно и бабок раздобыл.
— Конкретнее можно?
— Я слышал, что ты — законный король Гондора, — сказал дон Элронд. — И я считаю, что сейчас настало самое время подсуетиться и законный престол себе вернуть. Ты так не считаешь?
— Можно попробовать, — сказал Арагорн.
— Сам понимаешь, тебя в Гондоре с раскрытыми объятиями не ждут, — сказал дон Элронд. — Наместник Денетор тебе трон без боя не сдаст. Но это уже твоя проблема. Принимаешь пари?
— У меня со своей стороны тоже небольшое условие есть, — сказал Арагорн.
— Излагай, — насторожился дон Элронд.
— Просьба несложная, — сказал Арагорн. — У вас тут обломок меча Исилдура, предка моего, на хранении находится. И кузнецы на жалованье искусные состоят. Понимаешь мой намек?
— Понимаю. Думаешь, с мечом тебе попроще будет?
— Есть такое мнение.
— Ладно, посмотрю, что там можно сделать. Как выкуем твою железку заново, я тебе ее с кем-нибудь перешлю.
— Договорились, — сказал Арагорн.
— Пожмем друг другу руки, — сказал дон Элронд. — Но чтоб до окончательной победы сил добра ты к моей дочери на пушечный выстрел не подходил.
— Милый, а почему ты такой грустный? — спросила Арвен.
Арагорн поднялся с кресла и обнял ее за талию.
— Папа твой, — сказал он, — прессует меня не по-детски.
— Не думай о нем. Мы все переживем.
— Ты-то точно переживешь, — сказал Арагорн. — А меня он посылает на верную гибель.
— Моя любовь будет хранить тебя в пути, — сказала Арвен.
— Мне б еще пару танков, — вздохнул Арагорн.
— Пойдем, милый. Погуляем, на звезды посмотрим.
— Не могу я с тобой на звезды смотреть — папе твоему обещал.
— Ну, милый, — Арвен обиженно надула губки, — а вдруг я больше тебя не увижу?
— Звучит оптимистично, — сказал Арагорн. — Так и быть, уговорила. Пойдем, ночным небом полюбуемся. Может, и еще чего-нибудь сообразим.
