Глава 21

Марка с Ботари-Джезек подбросил до Комарра курьерский корабль СБ — очень похожий на тот, на каком они летели раньше. Марк был готов поклясться, что это последнее одолжение, о котором он просит Саймона Иллиана. Эта решимость продержалась до самой комаррской орбиты. Но там Марк обнаружил, что дендарийцы преподнесли ему заранее подарок к Зимнепразднику: от основных сил флота прибыло наконец личное имущество медика Норвуда.

СБ есть СБ, они вскрыли посылку первыми. Оно и лучше: вряд ли они позволили бы Марку прикоснуться к ней, не убедившись сами, что освободили содержимое ото всех секретов. Имея за спиной поддержку Ботари-Джезек, Марк молил, блефовал, запугивал, скулил — и получил доступ к вещам. С явной неохотой СБ допустила его под надзором в закрытое хранилище на своей орбитальной штаб-квартире. Но допустила.

Ботари-Джезек Марк отпустил приглядеть за снаряжением корабля, найденного поверенными графини. Как дендарийский капитан, Ботари-Джезек была не просто самой логичной персоной для решения задач снабжения, но даже слишком для этого хороша. С минимумом угрызений совести Марк выбросил ее из головы, пускаясь в исследование своего нового сундука с сокровищами. Один в пустой комнате. Восхитительно.

Возбужденно сперва проглядев все, что там было (а была старая одежда, библиотека дисков, письма и всякие безделушки — сувениры четырехлетнего пребывания Норвуда у дендарийцев), Марк впал в депрессию и начал склоняться к мысли, что СБ могла быть и права. Здесь не было ничего ценного. Ничего не пристало к рукаву — СБ проверила. Марк отодвинул в сторону одежду, обувь, сувениры и все прочее материальное имущество. Оно создавало у него странное чувство: ношеная одежда, хранящая следы тела, которого больше нет. Слишком уж напоминает о том, что мы смертны. Он сосредоточился на скорее интеллектуальных обломках жизни и карьеры медика: его библиотеке и техническим заметка. СБ, как мрачно подметил Марк, и их просмотрела раньше, и с тем же тщанием.

Марк вздохнул и устроился поудобнее во вращающемся кресле, готовясь к долгой, утомительной работе. Ему отчаянно хотелось получить от Норвуда хоть какую-то подсказку — словно так этот человек, нечаянно отправленный им на смерть, умер бы не столь напрасно. «Никогда не захочу больше быть боевым командиром. Никогда.»

Он не ждал, что подсказка будет очевидной. Но зацепка, на которую он наконец набрел много часов спустя, сработала почти подсознательно. Записка, нацарапанная от руки на пластиковом листке, среди кучи подобных же заметок в учебнике по криоподготовке для медтехников скорой помощи. Все, что она гласила: «Зайти в 9.00 к д-ру Дюрона за лабораторными материалами.».

Неужели та самая Дюрона?

Марк отмотал назад, к дипломам и копиям документов Норвуда — части компьютерного досье медика, которую он уже видел в файлах СБ на Барраяре. На обучение криотехнике дендарийцы направили Норвуда в некий Центр Жизнеобеспечения Бошена, почтенный коммерческий криоцентр на Эскобаре. В списке преподавателей, лично работавших с Норвудом, имени «доктор Дюрона» не обнаружилось. И в списке персонала Центра Жизнеобеспечения — тоже. Его вообще нигде не было. Марк проверил все заново, уверенности ради.

Наверное, на Эскобаре есть множество народу по фамилии «Дюрона». Не такая уж она редкая. Он снова схватил листок. Тот жег его ладонь.

Куинн была на борту пришвартованного неподалеку «Ариэля»; он позвонил ей.

— А-а, — произнесла она, без особой любезности взирая на изображение. — Ты вернулся. Елена говорила. Ну, и что ты делаешь?

— Неважно, что. Слушай, среди дендарийцев есть кто-нибудь, врач или медтехник, обучавшийся в Центре Жизнеобеспечения Бошена? Желательно одновременно с Норвудом? Или приблизительно в то же время?

Она вздохнула. — В его группе было трое. Медик Красного отряда, Норвуд и медик Оранжевого отряда. СБ нас уже спрашивала, Марк.

— Где они сейчас?

— Медик Красного отряда погиб при крушении катера несколько месяцев назад…

— Блин! — он вцепился руками в волосы.

— … а человек из Оранжевого отряда здесь, на «Ариэле».

— Отлично! — возликовал Марк. — Мне нужно с ним поговорить. — Он чуть было не сказал «позови его», но вспомнил, что говорит по секретному каналу СБ и разговор явно прослушивают. — Пришли за мной капсулу.

— Во-первых, СБ его уже допрашивала, и весьма долго, а во-вторых, кто ты такой, чтобы отдавать приказы?

— Вижу, Елена тебе не слишком много рассказала. — Любопытно. Неужели сомнительная присяга оруженосца, которую принесла Ботари-Джезек, выше ее верности дендарийцам? Или она ей просто некогда было болтать? Сколько же времени он пробыл… он глянул на хроно. Бог мой!. — Так уж случилось, что я собираюсь на Единение Джексона. И очень скоро. А если ты будешь со мной очень любезна, то я могу попросить СБ отпустить тебя со мною и разрешить тебе лететь с нами как моей гостье. Может быть. — Он улыбнулся ей, затаив дыхание.

Тлеющий огнем взгляд, каким она наградила его в ответ, был красноречивее самой непристойной цепочки ругательств, которую он в жизни слышал. Губы ее зашевелились — считает до десяти? — но не произнесли ни звука. Когда же она заговорила, голос ее был сдавлен до хрипа: — Твоя капсула будет у причального кольца шлюза через одиннадцать минут.

— Спасибо.

Медик был сердит.

— Слушайте, я уже через это проходил. Часами. Мы закончили.

— Обещаю, что с моей стороны это будет недолго, — заверил его Марк. — Только один вопрос.

Медик злобно воззрился на Марка, видимо, правильно опознав в нем того самого человека, из-за которого на дюжину недель он застрял в корабле на орбите Комарра.

— Не помните: когда вы с Норвудом проходили обучение криотехнике в Центре Жизнеобеспечения Бошена, то не встречалась ли вам некая доктор Дюрона? Возможно, она выдавала лабораторные принадлежности?

— Там все кишмя кишело докторами. Нет. Теперь я могу идти? — Медик привстал.

— Подождите!

— Ваш один вопрос вы уже задали. Громилы из СБ мне его тоже задавали.

— А вы им так же ответили? Подождите. Дайте подумать. — Марк беспокойно прикусил губу. Одного имени недостаточно, чтобы попасть в цель, даже для него. Должно быть больше. — А вы не помните… не общался ли Норвуд с высокой, эффектной женщиной с евразийскими чертами лица, прямыми черными волосами, карими глазами… и очень умной. — Про возраст он упомянуть не решился: тот мог быть любым — от двадцати до шестидесяти.

Медик изумленно на него уставился. — Ага! А вы откуда знаете?

— Кто она была? В каких отношениях они были с Норвудом?

— По-моему, она тоже была студенткой. Он за ней какое-то время приударял, распускал перья, выжал из своего военного блеска сколько мог, — но, по-моему, ее не добился.

— Не помните, как ее звали?

— Вероника, или что-то вроде. Вера. Не помню.

— Она была с Единения Джексона?

— Я считал, что она эскобарка. — Медик пожал плечами. — В клинике были интерны со всей планеты, проходящие курс криооживления. Я сам ни разу с ней не разговаривал. Пару раз видел ее вместе с Норвудом. Должно быть, он считал, что мы попытаемся ее отбить.

— Значит, это была первоклассная клиника. С общеизвестной репутацией.

— Мы так считали.

— Ждите здесь. — Марк оставил медика сидеть в маленьком конференц-зале «Ариэля», а сам бросился на поиски искать Куинн. Далеко бежать ему не пришлось. Она ждала в коридоре, притоптывая ногой.

— Куинн, быстро! Мне нужна видеозапись со шлема сержанта Тауры, сделанная во время высадки. Только один кадр.

— СБ конфисковала оригиналы.

— Но ты, конечно же, сохранила копии.

Она кисло улыбнулась. — Может быть.

— Пожалуйста, Куинн!

— Жди здесь. — Она быстро вернулась и протянула ему диск с данными. На этот раз она прошла в конференц-зал вслед за ним. Поскольку теперь защищенный комм-пульт не принимал отпечатка его ладони, как Марк ее ни вертел, ему пришлось попросить Куинн. Он быстро промотал вперед запись Тауры, пока не добрался до нужного изображения. Крупным планом лицо высокой, темноволосой девушки: голова повернута, глаза широко распахнуты. Марк смазал на кадре фон — обстановку клон-яслей — и лишь тогда жестом подозвал медика взглянуть.

— Эй!

— Это она?

— Это… — медик вгляделся. — Она моложе. Но она. Откуда это у вас?

— Не важно. Спасибо. Не буду больше отнимать вашего времени. Вы нам очень помогли.

Медик вышел так же неохотно, как раньше заходил, даже оглянулся через плечо.

— Что все это значит, Марк? — вопросила Куинн.

— Вот сядем на мой корабль, отправимся, тогда я тебе и расскажу. И не раньше. — У него перед СБ фора на старте, и он не собирался ее уступать. Если бы они отчаялись хоть чуть меньше, они бы не позволили ему лететь — графиня там или не графиня. Все почти справедливо: у него нет никаких данных, которыми в принципе не обладает СБ. Он лишь сложил информацию чуть по-другому.

— Черт побери, откуда ты взял корабль?

— Мать подарила. — Он старался не ухмыляться.

— Графиня? Пропади все пропадом! Она что тебя, отпустила?

— Не завидуй тому, что у меня есть кораблик, Куинн. В конце концов, старшему брату мои родители подарили целый флот. — У него заблестели глаза. — Увидимся на борту, как только капитан Ботари-Джезек доложит о готовности.

Собственный корабль. Не краденый, никаких обманов и подлогов. Его собственный, по законному праву дарения. Марк никогда не получал подарков на день рождения, а теперь получил. За все двадцать два года сразу.

Маленькая яхта принадлежала к старому поколению судов; прежде — в благодатные дни до барраярского завоевания — она принадлежала комаррскому олигарху. Некогда она была почти роскошна, но последние десять лет или около того явно пребывала в запустении. Марк понимал, что это не свидетельствовало о трудных временах, переживаемых комаррским кланом: яхту просто собирались заменить новой, потому и продали. Комаррцы разбирались в бизнесе, а форы разбирались, как связаны бизнес и налоги. Так что бизнес при новом режиме возродился почти с былой силой.

Марк объявил корабельный салон оперативным конференц-залом и сейчас окидывал взглядом гостей. Те расселись на прикрепленных к покрытому ковром полу креслах вокруг фальшивого камина: изображение первобытного пляшущего пламени дополняло тепло от инфракрасного излучателя.

Конечно, здесь была Куинн, по-прежнему в дендарийском мундире. Она уже полностью обгрызла ногти и принялась прикусывать щеки изнутри. Бел Торн сидел тихий и замкнутый, его неизменная мрачность лишь подчеркивала тонкие морщинки вокруг глаз. Сержант Таура возвышалась возле Торна — огромная, озадаченная и настороженная.

Это не штурмовая группа. Марк спросил себя, не должен ли был он укомплектоваться мускулами повнушительнее… нет. Единственное, чему научила его первая операция: если у тебя недостаточно сил для победы, не прибегай к силе вообще. Так что снял сливки, подобрал самых опытных в отношении Единения Джексона людей, каких ему могли представить дендарийцы.

Вошла капитан Ботари-Джезек, кивнув ему. — Мы тронулись в путь. Только что мы сошли с орбиты, и твой пилот принял управление. Двадцать часов до первой скачковой точки.

— Спасибо, капитан.

Куинн подвинулась, освободив рядом место для Ботари-Джезек. Марк сел на порожек фальшивого камина, спиной к потрескивающему огню, свободно положив сцепленные ладони меж коленей. Он глубоко вздохнул. — Добро пожаловать на борт, и благодарю вас всех за то, что вы здесь. Как все вы понимаете, это не официальная дендарийская экспедиция и СБ ее ни санкционировала, ни спонсировала. Наши расходы частным образом оплачивает графиня Форкосиган. Вы все числитесь как находящиеся в личном отпуске за свой счет. С одним исключением. У меня нет формальной власти над кем-либо из вас. И у вас надо мной. Но у нас есть неотложные взаимные интересы, которые требуют объединить наши таланты и знания. Первое — это истинная личность адмирала Нейсмита. Ты уже довела ее до сведения сержанта Тауры и капитана Торна, Куинн?

Бет Торн кивнул. — Мы со стариной Тангом вычислили ее очень давно. Боюсь, тайна личности Майлза была не настолько тайной, как он надеялся.

— Для меня это было новостью, — пророкотала сержант Таура. — Хотя это, разумеется, стало ответом на многие вопросы, которые я себе задавала.

— Все равно, добро пожаловать во Внутренний Круг, — подытожила Куинн. — Официально. — Она повернулась к Марку. — Ладно, что там у тебя есть? Что это за зацепка, наконец-то?

— О-о, Куинн. Зацепок-то у меня до фига. Вот мотива — не хватает.

— Значит, ты на голову впереди СБ.

— Быть может, ненадолго. Они уже отправили на Эскобар агента, прояснить подробнее насчет Центра Жизнеобеспечения Бошена — так что они на грани обнаружения той же зацепки, что и я. Но когда я планировал эту экспедицию, у меня был исходный список двадцати точек на Единении Джексона, которые надо заново и глубоко проверить. В результате кое-чего, обнаруженного мною в личном имуществе Норвуда, я изменил порядок пунктов в списке. Если Майлза оживили — а это часть моей гипотезы — то сколько, по-вашему, пройдет времени, пока он не вытворит что-нибудь и не привлечет к себе внимание?

— Немного, — неохотно признала Ботари-Джезек.

Куинн с кислым видом кивнула. — Хотя он еще может прийти в себя с временной амнезией. — «Или постоянной» — этого вслух она не добавила, но Марк видел страх на ее лице. — Для криооживления такое скорее правило, чем исключение.

— Вопрос в том, что… мы с СБ не единственные, кто ищет Майлза. По моему ощущению, время начинает поджимать. Чье внимание он привлечет прежде всего?

Куинн мрачно хмыкнула. Торн с Таурой обменялись встревоженными взглядами.

— Отлично. — Марк запустил пальцы в волосы. Подниматься и расхаживать по салону, на манер Майлза, он не стал; и все равно, под неодобрительным взглядом Куинн он почувствовал себя так, словно принялся ковылять и переваливаться, как утка. — Вот что я выяснил и вот что думаю. Когда Норвуд обучался на Эскобаре предкриогенной подготовке, он познакомился с некоей доктором Вероникой или Верой Дюрона с Архипелага Джексона, которая тоже стажировалась там по курсу криооживления. Между ними завязались некие определенные отношения, достаточные, чтобы он вспомнил о ней, когда оказался в безвыходном положении в комплексе Бхарапутры. И он достаточно ей доверял, чтобы отправить на ее адрес криокамеру. Вспомните, в тот момент у Норвуда к тому же было впечатление, что Дом Фелл — наш союзник. Потому что группа Дюрона работает на Дом Фелл.

— Минутку! — немедленно вмешалась Куинн. — Дом Фелл заявил, что у них криокамеры нет!

Марк успокаивающим жестом поднял руку. — Позвольте мне преподать вам немного джексонианской истории, насколько я ее знаю. Примерно девяносто или сто лет назад…

— Боже, лорд Марк, и долгим будет рассказ? — спросила Ботари-Джезек. Услышав, как та употребила барраярский титул, Куинн пронзительно на нее глянула.

— Потерпите немножко. Вы должны понять, кто это такие — группа Дюрона. Примерно девяносто лет назад отец нынешнего барона Риоваля основал свою хитрую, базирующуюся на генетике, работорговлю — фабрику людей на заказ. В какой-то момент ему пришло на ум: а зачем нанимать гениев со стороны? Выращу-ка я своих собственных. Умственные способности — почти неуловимы, их трудно генетически запрограммировать, но старик Риоваль сам был гением. Он начал проект, кульминацией которого стало создание женщины, которую он назвал Лилией Дюрона. Она должна была стать музой его медицинских исследований, его доктором для рабов — или доктором-рабом, выбирайте любой смысл.

— Она выросла, выучилась и приступила к работе. И работала блестяще. Примерно тогда же старый барон Риоваль умер, и не то чтобы таинственно: при одной из первых попыток пересадки мозга.

— Я сказал «не то, чтобы таинственно», поскольку в тот же момент обнаружился характер его сына и преемника, нынешнего барона Риоваля. Первым делом он избавился ото всех своих сестер и братьев — потенциальных соперников. Старик наплодил множество детей. Начало карьеры Риоваля стало на Джексоне своего роде легендой. Взрослых мужчин он попросту поубивал. Женщин и мальчиков — отправил в лаборатории по модификации тел, а оттуда — в супер-закрытые бордели, обслуживать заказчиков именно подобным образом. Думаю, сейчас они все уже умерли. Если им повезло.

— Очевидно, Риоваль применил свой прямолинейный подход и к управлению персоналом, доставшимся ему в наследство. Его отец обращался с Лилией Дюрона как со взлелеянным сокровищем, он же пригрозил ей, что если она не будет сотрудничать, то отправится вслед за своими сестрами самым прямым образом удовлетворять биологические фантазии заказчиков. И она принялась строить планы бегства вместе с презираемым младшим сводным братом Риоваля по имени Джориш Стайбер.

— А! Барон Фелл! — воскликнул Торн. У Торна был вид человека, до которого дошло; Таура слушала как завороженная; Куинн и Ботари-Джезек ужаснулись.

— Тот самый, но еще не барон. Лилия и юный Джориш сбежали под защиту Дома Фелл. Я думаю, что по сути это Лилия стала для Джориша билетом на свободу. Они оба устроились на службу своим новым господам, выторговав себе немалую автономию — по крайней мере, что касается Лилии. Это была Сделка. Сделки почти священны, насколько что-то вообще может быть священным на Единении Джексона.

— Джориш начал подниматься по ступеням Дома Фелл. А Лилия положила начало Исследовательской группе Дюрона, клонируя себя саму. Снова и снова. Группа Дюрона, которая насчитывает сейчас от тридцати до сорока клонированных сестер, разными способами служит Дому Фелл. Она своего рода семейный доктор для высших должностных лиц Дома, не желающих доверять свое здоровье специалистам из других домов типа Бхарапутры. А с тех пор, как основным товаром Дом Фелл стало оружие, они ведут исследования и разработку военных ядов и биологического оружия. И противоядий к ним. С помощью «пеританта» группа Дюрона принесла Дому Фелл небольшое состояние, а несколько лет спустя, с помощью противоядия к нему же, — уже огромное. Группа Дюрона обладает своего рода скромной известностью среди тех, кто следит за состоянием дел в этой области. А СБ следит. Про них есть куча всякого материала даже в тех несчастных файлах, которые мне позволили посмотреть. Хотя большинство этих фактов на Единении Джексона общеизвестны.

— Джориш, не в последней мере благодаря удаче, которую он принес Дому Фелл в лице Лилии, несколько лет назад поднялся на самую вершину, став бароном Феллом. Теперь на сцене появляются дендарийские наемники. Это вы должны рассказать мне, что случилось. — Марк кивнул Белу Торну. — Мне достались лишь подчищенные крохи информации.

Бел присвистнул. — Кое-что я знал, но не думал, что когда-нибудь услышу всю историю целиком. Неудивительно, что Фелл с Риовалем друг друга ненавидят. — Он глянул на Куинн; она кивнула, разрешая ему продолжать. — Ну, примерно четыре года назад Майлз доставил дендарийцам очередной контракт. Нужно было вывезти одного человека. Наш наниматель… прошу прощения, Барраяр, просто я так долго называл их «нашим нанимателем», что это стало рефлексом.

— Сохраняйте этот рефлекс и впредь, — посоветовал Марк.

Бел кинул. — Империя хотела, чтобы мы вывезли инопланетного генетика. Не очень понимаю, зачем. — Он глянул на Куинн.

— А тебе и не надо понимать, — ответила она.

— Короче, некий доктор Канаба, один из ведущих генетиков Дома Бхарапутра, пожелал дезертировать. У Бхарапутры убийственно пессимистический взгляд на то, чтобы их покидали служащие, чья голова полна торговыми секретами. Поэтому ему требовалась помощь. Он заключил сделку с Барраярской Империей, чтобы та предоставила ему приют.

— Вот откуда взялась я, — вставила Таура.

— Да, — подтвердил Торн, — Таура была одним из его любимых проектов. К несчастью, от проекта с супер-солдатами незадолго до того отказались, а Тауру продали барону Риовалю, коллекционировавшему генетические — извини, сержант, — диковинки. Так что нам пришлось устроить ее побег из Дома Риоваль, плюс к тому, что мы устраивали побег Канаба из Дома Бхарапутра. Гм, Таура, ты сама лучше расскажешь, что случилось потом.

— Пришел адмирал и спас меня из главного биоцентра Риоваля, — пророкотала огромная женщина. Она испустила глубокий вздох, словно при некоем приятном воспоминании. — А при бегстве мы целиком уничтожили главный генный банк Риоваля. Столетняя коллекция тканей развеялась в дым. Буквально. — Она улыбнулась, обнажив клыки.

— Той ночью Дом Риоваль потерял примерно пятьдесят процентов своих активов, по оценке барона Фелла, — добавил Торн. — Как минимум.

Марк хохотнул, потом помрачнел. — Это объясняет, почему все считают, будто люди барона Риоваля станут охотиться за адмиралом Нейсмитом.

— Марк, — безнадежно произнес Торн, — если Риоваль найдет Майлза первым, то оживит лишь затем, чтобы снова убить. Снова. И снова. Вот почему мы так настаивали на том, чтобы ты сыграл Майлза, когда мы уходили с Единения Джексона. У Риоваля нет мотивов для мести клону — только адмиралу.

— Понятно. Ну, здорово… Спасибо. Эй, а что случилось с доктором Канаба? Если мне можно спросить.

— Его доставили на место в безопасности, — ответила Куинн. — У него теперь новое имя, новое лицо, новая лаборатория и жалование, которое должно сделать его счастливым. Новый верноподданный Империи.

— Хм. Ладно, отсюда я перехожу к другой перекрестной зацепке. Это не секрет и не новость, однако я пока не знаю, что с этим делать. Кстати, точно так же не знает и СБ, хотя как следствие они дважды посылали своих агентов проверить группу Дюрона. Баронесса Лотос Бхарапутра, жена барона, клон Дюроны.

Когтистая рука Тауры метнулась к губам. — Та девочка!

— Да, та самая девочка. Я все спрашивал себя, почему от нее у меня мурашки по спине. Я уже видел ее раньше, в ином воплощении. Клон клона.

— Баронесса — одна из старейших клон-дочерей, или сестер, Лилии Дюрона — или как там называть этот род. Улей. Она не продалась задешево. Лотос стала отступницей за одну из самых больших взяток в истории Джексона — за почти равный совместный контроль над Домом Бхарапутра. Двадцать лет она была партнером барона Бхарапутра. А теперь, похоже, она получит еще одну вещь. Группа Дюрона достигла поразительных высот в биологии, но они отказываются пересаживать мозг в тело клона. Это записано непосредственно в уставной договор о сделке между Лилией Дюрона и Домом Фелл. Но баронесса Бхарапутра, которой уже больше шестидесяти стандартных лет, явно планирует вскоре вступить во вторую молодость. Судя по тому, чему мы были свидетелями.

— Вот гадство, — пробормотала Куинн.

— Вот вам очередная перекрестная связь. На самом деле, у нас из этих связей целая чертова «колыбель для кошки», только как бы ухватиться за верную нить. Но это не объясняет, по крайней мере для меня, зачем группе Дюрона утаивать Майлза от своих собственных хозяев из Дома Фелл. Однако, должно быть, именно это они сделали.

— Если он у них, — отметила Куинн, прикусив собственную щеку.

— Если, — уступил Марк. — Хотя…, — он чуть просветлел, — это объяснило бы, почему эта изобличающая улика, криокамера, добралась до Ступицы Хеджена. Группа Дюрона не пыталась спрятать ее от СБ. Она пыталась спрятать ее от других джексонианцев.

— Почти все сходится, — сказал Торн.

Марк развел руки, держа их порознь, словно от одной ладони к другой протянулись невидимые нити. — Ага. Почти. — Он сложил ладони. — Вот как обстоят наши дела. И вот куда мы направляемся. Первый трюк, который нам придется выполнить, — это пробраться в джексонианское локальное пространство через скачковую станцию Фелла. Капитан Куинн захватила с собой целый инструментарий для подделки наших удостоверений личности. Согласуйте свои идеи с нею. У нас есть десять дней, чтобы все обдумать.

Компания разошлась, чтобы каждый — он, она или оно — по-своему изучил новые задачи. Ботари-Джезек с Куинн задержались, глядя как Марк встает, потягиваясь и расправляя ноющую от боли спине. Голова у него тоже ныла от боли.

— Весьма неплохой образчик анализа, Марк, — нехотя признала Куинн. — Если это не просто пустая болтовня.

Она уж должна понимать. — Спасибо, Куинн, — искренне ответил он. Он сам молился, чтобы это оказалось не галлюцинацией, не тщательно разработанной ошибкой.

— Да… по-моему, он немного изменился, — рассудительно заметила Ботари-Джезек. — Вырос.

— Да ну? — Куинн смерила его взглядом с ног до головы. — Верно…

Сердце Марка воспылало в алчущем ожидании хоть капельки похвалы.

— … он растолстел.

— За работу, — прорычал Марк.