Глава 7
СЮРПРИЗЫ СУДЬБЫ
Самый подходящий момент наступает в самое неподходящее время.
(Из «Мудрых изречений», записанных за Александрой Великой, оборотнем из Москвы)
Яйцо?
О боги… твою ж косметичку фирмы «Алые паруса»… да вашу ж магию!
Что? Нет, я не против детей, я очень даже за, и Рик рад, и вся семья в полном восторге… ну разве что без мамули, но та никогда счастлива не бывает. Но яйцо?! Всякое бывало со мной в этом мире: и драконом стала, и в мышь меня превращали, и из катапульты стреляли, и в жертву принести пытались. Но даже в этой нескучной жизни перспектива снести яйцо была новым и свежим впечатлением. Незабываемым, честно сказать. От одной мысли у меня чешуя дыбом вставала. А крыша, та вообще рвалась в дальнее путешествие и уже активно шевелила шифером… или что там у нее?
Леди энд джентльмены, познакомьтесь: Александра Морозова, будущая мать драконьего яйца. Дракономать! Рехнуться можно. Ну, Или, погоди… пламенная благодарность тебе за дымок-весельчак и состоявшуюся тогда супружескую жизнь! Чтоб тебе икалось каждый раз, как это вспомнят.
Еще бы вспомнить хоть что-то, а то всех впечатлений — горячие крылья, полное головокружение и беспокойство, как бы хвосты не помешали.
А они вот и не помешали как раз… Тьфу ты, что в голову лезет.
— Саша, ты не рада?
— До обалдения, — пробормотала я, гипнотизируя взглядом Или. Непутевая богиня опустила глаза и постаралась слиться с интерьером. А пока я придумывала, что еще сказать, в обсуждение нашей радости активно включились окружающие.
— Разумеется, рада! — бесцеремонно влез Гаэли. — Первый уникальный потомок магов в драконьей ипостаси, причем еще и иномирянки… вы представляете перспективы?
— Я говорила, что внук в скорлупе будет? — неизвестно кого вопросила свекровушка. Но больше ничего не сказала, уставившись в пространство.
— Да-а, Сашка, — озадаченно почесывает ухо папа. — Всегда найдешь, чем… хм, удивить. Ладно, пусть в скорлупе, но чтоб на этот раз внук!
— А несватаные принцессы тут остались? — тут же поинтересовалась моя несравненная мамуля.
— У меня будет братик! — радостно взвыла Маринка, в порыве чувств кидаясь обнимать кого попало. Попал Шиарри, и бедный синий сменил цвет на фиолетовый. — Ура! Спорим, он тоже будет оборотень?
— А может, сестричка, — вставила Рриша.
— Братик! Хотя и сестра тоже неплохо. Тогда нас будет три сестры Тоннирэ!
— Три детеныша Тоннирэ? Интересно, устоят ли Южные Скалы, — хмыкнул Гарри.
По счастью, переживать по поводу будущего яйцематеринства было абсолютно некогда.
Девчонок, все еще препирающихся из-за будущего братика/сестрички, нужно было затолкать в хатарессу, а я до сих пор не решила, кого выдвинуть в почетные сопровождающие. Свекровь и папа по горло заняты тут, а мамуле я своих девочек не доверю. Я не знаю, есть ли в округе холостые принцы, и если есть, то насколько возможно уговорить кого-то из них на женитьбу, причем на несовершеннолетней дракоше. Теоретически нет, закон насчет межрасовых браков еще не отменили, но зная мамочкин характер… нет уж, пусть лучше набрасывается на кого-то другого! Вон, у нас его вышность Рэйран Первое Крыло холостой. Скажу маме, что он тоже типа король, только драконий — интересно, сколько Рэй после этого неженатым проходит?
Так, отставить бредовые идеи. Кого бы все-таки в сопровождающие напра… стоп.
— Леди Александра! — Мой будущий сват, его величество король Рамении Атталике склонил голову в поклоне и тут же ее задрал, встречая мой взгляд. — Вы не подскажете Вителлике, как правильно кувыркаться?
Я хищно улыбнулась:
— Ваше величество! Конечно, покажу! Кстати, вы вроде собирались возвращаться домой?
Сваты, пусть и короли, по-любому лучше, чем мамуля с ее задвигом на светской жизни…
— Ну, давай, Маришка…
— Спасибо, мам! — ответило мое сокровище и важно вышло на площадку, дымившую, как химзавод.
— Я не поняла, что за рев? — Моя дочурка сердито взъерошила гребень и грозно вскинула крылышки. — Что вы тут за похороны устроили? Взрослые, называется!
Взрослые притормозили с обливанием (и обугливанием) травы слезами. Одна из дракош, темно-красная, возмущенно уставилась на меня, зашипев что-то о невоспитанных девчонках и попустительстве родителей вопиющему поведению. Родители (мы) только переглянулись. И продолжили «попути…», «попуси…» короче, не мешать дочке вести свою разъяснительную работу. А то обстановочка перед хатарессой и впрямь смахивает на толпу перед крематорием: скорбные морды, слезы и всхлипы. Только венков траурных не хватает. С ленточками. И чего, спрашивается, рыдать? Можно подумать, ненаглядных деток с той стороны хатарессы топить собрались! Я глянула на Рэя — он ответил мрачным взглядом и многозначительно постучал концом крыла по затылку (это что-то вроде нашего покручивания у виска). Мол, все, разум взял отпуск, и теперь попробуй достучись до дам, в которых бушуют инстинкты. Я успокаивающе махнула крылом и обернулась к Рику:
— Может, поможем?
— Зачем? — В озорном взгляде затанцевали искры. — Наша дочка прекрасно справляется сама.
— …И нас пугаете! Кто кого утешать должен?! — высказалась наша дочка как раз в этот момент. — Дети и так на нервах! Вы хотите, чтобы они плакали? Вы хотите, чтобы они боялись мою бабушку? Или вы хотите, чтобы они… они… плохо кушали?
Последнюю фразу Маришенька изрекла таким тоном, словно обвиняла драконов в измене родине как минимум. Точно таким тоном моя мамуля однажды выговаривала папе, когда среди кучи подаренных на день рождения блестяшек из платины и золота вдруг обнаружила (вот жуть-то!) бижутерию. Мол, и самой не верится, что собеседник способен на такой ужас, но факты…
Я еле сдержала смех, почувствовав, как рядом дрогнуло крыло. От мужа шла волна одобрения пополам с восторгом, щедро приправленная недоверием. И с капелькой грусти…
— Никогда не думал, что мне понравится наблюдать это, — шепнул Рик.
— Что?
— Вот это. Убеждение по методу Митты. Найти у собеседника слабость и придавить.
Свекровушки? Вообще-то Рикке прав. Наше сокровище и впрямь чувствовало себя хозяйкой положения и строило драконов без зазрения совести. Драконы смущенно переглядывались и успешно «строились», Рэй давил усмешку, маги дружно кашляли, что-то бормоча про дым, вот только кашель подозрительно напоминал хихиканье.
— А дома ждут бабушка и тети. И что будет, когда они увидят плачущих деток? — горько вопросила внучка Митты. — Что они про вас подумают?!
Сработало. Представьте себе, сработало! Драконы, обняв ребятишек напоследок, отошли в сторону, доверяя их переброску магам.
В общей суматохе наша старшая дочурка ухитрилась на секунду подбежать к нам и получить крылатые объятия (от папы) и чмок в макушку (от мамы), приправленный легким щелчком по гребню.
— Хитрюга. Мы же просили только пример показать!
— Помнишь, ты говорила: обманывать можно, если кого-то защищаешь. Я защищала. Ты не сердишься?
— Нет. Конечно нет. Умница моя…
— А хорошо у меня получилось?
— Очень. Ты молодец.
— Тогда я побежала? Спорим, что у бабушки в Южных Скалах будет варенье?
— И спорить не буду. Для тебя обязательно будет.
— А если я еще скажу ей про будущего братика, то и дыня тоже…
— Маринка!
— Да я пошутила. Почти. Мам, не волнуйся. Летите осторожно, хорошо? Мы вас будем очень ждать. Пап…
— Я поберегу нашу маму, не переживай, — утешает папа, потому что в глазах дочки прорезается вдруг подозрительный блеск… — А ты постарайся, чтобы к нашему прилету Южные Скалы устояли на месте.
— Ладно. А королевский дворец?
— Марина…
— И поиграть с дворцом не дают… — Маринка еще раз тесно-тесно прижимается ко мне и Рику и выдыхает: — Я ждать буду. Мы будем. Очень…
Еще один вздох, взмах дрожащим крылышком — и Маришка уже у хатарессы, где только что исчезли король с королевой. Ее очередь первая.
В полной тишине золотое тельце старательно карабкается на ступеньки — магию у хатарессы стараются не применять, и подъем телекинезом драконятам не светит. На мгновение притормаживает перед клубящимся туманом в проеме зачарованного переноса. Оглядывается. Подмигивает Шиарри и принцу. И с боевым воплем: «Ура, ребята, за мной, там будет варенье!» — ныряет вперед. Выждав положенные пять секунд, к окошку хатарессы рвутся принц и Шиарри, дружно сталкиваясь боками. А я чувствую себя очень виноватой, когда замечаю у своих ног дымок. И когда успела уронить слезинку?
— Она очень быстро взрослеет, — проговорил негромко Рик. — Ты заметила?
— Ага.
Будет тебе варенье, вымогательница.
Шиарри пропускает принца и, кажется, решает побыть замыкающим, аккуратно помогая малышам по одному нырнуть в беловатый туман. Папы-мамы провожают их взглядами, но рыданий больше нет.
— Талантливая у нас с тобой дочка.
— Моя девочка! — одновременно произнесли мамуля и свекровь. И уставились друг на друга.
Да уж, наша малышка, кажется, взяла понемногу от обеих бабушек.
Бабушками отвлечься от слез не получается. И я цапаю за крыло любимого мужа.
— А теперь расскажи-ка мне, что там за дела с яйцами?
— Это Варэсти. Один маг из пополнения. Седой такой, полноватый… помнишь?
— Полные среди магов редкость. Помню. И?
— У него один из шаманских даров — видеть нерожденное дитя — развит очень сильно. Варэсти в состоянии увидеть и только-только зародившегося ребенка. Обычно он не сообщает об этом так уж сразу, но он забеспокоился, узнав, что ты оборотень, и решил предупредить.
— И?
— И предупредил.
— Странно он как-то предупредил. Тебя, деда Гаэли, Гарри и еще кучу народа. А я последней узнаю? — Я спотыкаюсь на полуслове, потому что меня самым игривым образом шлепают по хвосту.
— Давай ты лучше на что-то другое отвлечешься? — предлагает муж. — А то у меня ощущение, что кое-кто сейчас начнет кусаться.
Моя старательно распаляемая злость гаснет, как просроченная хлопушка. Кто-то понимает все слишком хорошо. И как же хорошо, когда тебя понимают!
— На что, например?
Глаза Рика вдруг оказываются очень близко. И каждая чешуйка на моей шкуре встает дыбом. Это такое ощущение… такое… Я только краем глаза замечаю, как последний драконыш пропадает в переходе, как обступившие хатарессу драконы взмахивают крыльями, срываясь с места один за другим.
— Я…
— Кхм… — вдруг слышится рядом.
— Я — на перетаскивание грузов! — обманчиво бодро заканчивает муж. — А ты… ну, отдохни пока.
Я провожаю его взглядом, всеми силами стараясь не сорваться на мат. Ну вы такое видели? Сначала лето, а летом шаманам нельзя, силы они накапливают. Потом похищение, потом он ранен… А скоро будет нельзя из-за ребенка.
Да что за жизнь?!
Мрачно поворачиваюсь к этим… закашлявшим не вовремя. Трое. Люди. Маги. Причем настолько маги, что мой довольно злобный взгляд отскакивает от них, как теннисный мячик от шкуры дракона. От их энтузиазма.
— Леди Александра, для нас большая честь…
— Вы ведь не откажетесь от нашего наблюдения? Это совершенно невероятная удача — пронаблюдать весь процесс вынашивания. Оставить для потомков…
— Мы будем крайне признательны!
— Э-э… — Я даже не нашлась что ответить. Троица неслась дальше, как Гаэли от набивавшихся на замужество заквак.
— Мы поселимся рядом…
— А можно измерить ваши показатели? Сердцебиение, ритм крови, общую энергетику…
— И уровень магии!
Я невольно попятилась — как слон от мышки. Агрессивной такой мышки с микроскопом наперевес.
— На какой неделе возможно схождение?
— Куда же вы, леди Александра?
— Рик, стой! Я с тобой!
— Подождите же! Вам нельзя таскать тяжести! Вам надо соблюдать покой!
Но я уже рванула в небо, поближе к смеющемуся Рику. И только фыркнула, когда снизу донеслось безнадежное:
— Мы составим вам рацион питания…
Три дня спустя
Милость богов оказалась настоящей. Сезон бурь задерживался уже второй день, и мы с помощью папы, магов и богини Или успели перетащить большую часть запасов туда, куда волны не дотянутся. К сожалению, не все, кое-что так и осталось лежать в ямах, но задерживаться больше было некогда — почти все оставшееся до бурь время займет перелет до второго материка, а ведь еще надо как-то успеть разместиться. День в запасе… хватит?
— Должно хватить, — отзывается Рик.
— Рикке, не отвлекайся. — Гаэли неисправим. Уже и летит не на Рике, а на спине Орро, и Тоннирэ ему давно не ученик, но дед, видать, нацелен воспитывать всех вокруг до могилы. Не важно чьей. — Проверь груз.
— Попрошу выбирать выражения, — обижается «груз». Твою косметичку, наплачемся мы. По какой невероятной причине мамуля решила лететь на спине зятя, я представить не могу, но факт остается фактом. Может, мама наконец осознала себя тещей и теперь видит свой долг в том, чтобы сидеть у зятя на загривке?
Но Рик не обращает на них внимания.
— Все получится, Саша. Должно.
Да, должно. В конце концов, с нами богиня судьбы или как? Или ловит мой взгляд и опускает глаза. Я невольно ерошу хохолок. Не нравится мне Или. В смысле ее поведение. После отлета детей непутевую богиню как подменили: вчерашняя лентяйка-разгильдяйка рвалась на любую работу (разведку, отгрузку, упаковку, охрану и так далее) и активно сматывалась куда угодно, только бы… только бы подальше от меня.
И что бы это значило?
Ладно, куда денется, расскажет.
— Пора.
Короткое слово Рэя волной прокатывается по берегу, перекрывая рев ветра и волн, мгновенно заставляя замолчать многоголосый шум. Драконы последний раз проверяют увязанный на спине груз, встряхивают крылья, оглядываются по сторонам, запоминая опустевший лагерь…
— Передовая тройка, вперед. Взлет.
В первой тройке два синих дракона и один алый. Крылья всех троих раскрываются навстречу солнцу.
Еще несколько секунд, оглушительное хлопанье крыльев, упругий толчок воздуха, поднимающий над землей, и уже позади остаются лагерь, песчаный берег, маленькое озеро под нависшими деревьями, приметная белая скала, синеватая даль джунглей… восемь моих памятников…
Прощай, второй материк.
Если бы меня спросили, что такое море, то я бы ответила: это красота. Нет, не так. Это Красота. Вот именно так, с большой буквы. Бесконечная синь, бесконечный танец волн, и скользят в прохладной глубине тени рыбьих стай, и бежит, бежит, зовет за собой золотая дорожка солнечного блеска…
Ну это бы я раньше так сказала.
До перелета.
Поздним вечером, когда передовой отряд опустился на один из папиных кораблей, у меня не осталось сил даже на попытку освежиться. Если бы в этот момент кто-то додумался при мне рассказывать, как прекрасно море… м-да. Сейчас бесконечная синь воспринималась совсем по-другому. С упором на слово «бесконечная». Какая там красота! Синие волны без единого клочка суши казались хищным чудовищем уррраухр, способным, по преданию, сожрать дракона не поперхнувшись. Мы не брали с собой много груза и все время менялись, чтобы те, кто впереди, — «режущие воздух» — могли передохнуть, но все равно к концу пути умотался даже Рэй.
Кажется, никогда еще у меня не было такого трудного перелета. Даже в позапрошлом году, когда после сезона бурь стряслось еще и землетрясение и пришлось срочно мчаться на юг, в Ауикию, растаскивать обвал, который завалил русло крупной реки. Мы тогда весь день таскали то камни, то пострадавших, то магов, то вещи… помнится, мне потом еще недели две снилось, что крылья отваливаются. Но и тогда я не помню такой дикой усталости. У меня даже хвост болит. И шея. И гребень, хотя там-то чему болеть?
Про крылья и говорить не хочу. Эти дрожащие бессильные тряпочки я чувствовала своими только потому, что их ломило и подергивало.
Устали мы. Устали…
— Саша, ты как?
— Нормально. А ты?
— Крылья ломит, — честно отвечает маг. — Но в целом неплохо. Стимуляторы у нашего Гаэли получаются на славу.
— Спасибо на добром слове, — кисло отзывается мой гребень, то есть груз на гребне. — Но в вашем состоянии пить стимуляторы, Рикке…
— Мастер Гаэли, вы же понимаете необходимость этого полета.
— Понимаю… ох! — Бедный дед кое-как сползает по моему боку, чуть не падает. — Нет, не понимаю! И почему бы вам не перенестись через хатарессу! О леди Александре есть кому позаботиться!
— А вы? — перебила я.
— Что я?
— Вы почему не отправились через хатарессу? В вашем возрасте…
— Именно в моем возрасте! Кто еще проследит за молодежью? Все бы вам вперед рваться, а себя поберечь никому в голову не приходит. Стимуляторов наглотались от и до… кто проследит за соблюдением дозировки? Ох, мои ноги… — К мастеру, лавируя между хвостами драконов, подходит кто-то из команды, и ворчание деда перемещается за дверь, в тепло каюты.
На смех сил не хватает, только на хихиканье. Дед все-таки прелесть. Поберечь себя — совет правильный, но от Гаэли его слышать просто потешно. Тоже мне нашелся образец самосбережения. А между прочим, чуть не упал он потому, что пожалел мое крыло, не стал по нему топтаться, когда слезал, по чешуе спустился. Гаэли-Гаэли…
Брр, холодина.
— Погрею… — Рик кое-как приподнимает крыло и придвигается, и я сдвигаюсь навстречу, привычно прижимаюсь к большому горячему боку. Легкое красноватое пламя прокатывается по коже, моментально впитываясь в кровь, наполняя теплом. А следом на спину ложится крыло, обнимая, согревая, кутая. Мелькает еще несколько вспышек, соседи и супруги греют друг друга, от воды поднимается пар. Кажется, только теперь я поняла, насколько замерзла. А Рик? Я кое-как поворачиваю голову и настраиваюсь на пламя нужной энергетики.
— Кррррррылья не мочить! — грянуло над головой, и я чуть не кувыркнулась в воду. — Кррррылья не мочить! Вода холодная, сведет судорогой! Растирайте! Ширрас, я кому сказал!
И сгусток темноты взвился вверх, нависая над парой драконов.
— Растирать, начиная с кончиков и выше! — перекатывался сверху драконий рык. — И когти убрррать!
М-да, поторопилась я Рэя в уставшие записывать. Его вышность Первое Крыло реял над морем, как особо продвинутая модель воздушного змея, и успевал вставить сразу всем и за все вообще и персонально каждому.
— Растирать! Жрать потом будешь, Мор! Сначала КРЫЛЬЯ! На чем завтра полетишь?! На выхлопе?!
Несчастный Мор чуть не нырнул в океан. Но послушно отвел голову от уже распотрошенного груза с едой и взялся тереть крылья. Хорошо. Счас и я тоже разотру… полежу немножко и разотру… чуть-чуть…
— Александррррра-а-а! — рявкнуло мне в ухо. — Не спать! Рикке, куда смотришь?!
Да чтоб тебя, твоя вышность! Чего так орать-то.
Рик виновато вздыхает:
— Держись, Саша.
— Не спать! — Вождь на бреющем проносится над кораблем — черный на черном небе. — Внимание, постарайтесь не двигаться! Сейчас люди раздадут воду. Подкрепитесь…
Шум крыльев — вторая линия драконов летит к недалекому островку. Голос Рэя отдаляется, черный вождь уже витает над песчаным пляжем, снова рыча про «не спать» и «отставить еду до разминки». Вот же неугомонный… Шум крыльев, усталое рычание, в котором не слышится привычной энергии.
— Саша, пей… не спи, слышишь?
— Рик, ты садист…
Садист фыркает мне в хохолок.
— Даже спрашивать не буду, кто это такой.
— Правда? — Я обрадовалась так, что почти проснулась. — Класс!
— Мне хватило объяснения, кто такой Бэтмен, — говорит муж. — И эти… метросексуалы. Ладно, спи, спи. Вот только попей сначала и спи себе спокойно. Ага? Давай, давай…
Самое трудное в питье — удержать голову над пластиковой ванночкой. И не промазать мимо. Но у Рикке надежные крылья и бесконечное терпение. Сокровище у меня, а не муж…
— А теперь съешь вот это…
— Еще и есть?!
Нет, Рик таки садист. Я хочу донести до него эту ценную мысль, но глаза уже закрываются, и никакое Рэево рычание больше не способно отогнать от меня сон. Рик, ну не надо… я на диете посижу… спа-ать…
Как там наши девочки?..
— И еще вон ту тыкву! Нет, вон ту! Такие кругленькие, с подпалинами, всегда самые вкусные. Кушай, Шиарри. Виталик, а ты ел когда-нибудь копченую по-драконьи рыбку? Вот, пробуй. Вкусно, правда? Ррише вот это, молочное. А мне еще вон того варенья.
— Мариночка, а ты не лопнешь? — Драконша-бабушка шутливо ерошит малолетней обжоре хохолок.
— Нет, я вместительная! — Маришка нацеливается на блюдо с янтарным вареньем, вздыхает и пододвигает его кому-то из малышни. — Эх, кажется, уже не очень…
Понимаю твое горе, дочка. Столько вкусностей в этой пещере я еще ни разу не видела… вон, даже в бассейне что-то плавает. И надо же, больше не лезет. Но я уверена, ты что-нибудь придумаешь!
Про следующий день я рассказывать не хочу. Как мы просыпались, какое шипение и рычание висело в воздухе, когда пришлось пошевелить крыльями, сколько драконьего мата висело над маленьким островком и заливом. Как все-таки взлетели — криво, косо, порой натыкаясь друг на друга, как орали по дороге «драконью походную», потому что сил больше никаких не было, а под это рычание все-таки было легче. Как потом перешли на другие «песенки», от которых Гарри и Рик то и дело меняли цвет. Как позже драконьи песни кончились, и пришлось вспоминать родные людские. Как вдали засветилась тысячами огоньков линия берега и стая снова перешла на мат, но уже радостный. И как попадали на песок пляжа, порой прямо на закрепленные факелы…
Рэй уже сорванным голосом командует немедленно вставать и тащить свои хвосты в убежище, богиня Или пытается присоединиться к убеждениям, ветер воет и леденит чешую, а у нас нет сил встать. Нет и все. Лишь десять — двенадцать драконов покрепче, тренированных воинов, держались на ногах и даже тормошили соседей. Никогда раньше драконы не мчались с такой скоростью. Никогда так не выкладывались. Пожалуй, они и до убежища не дойдут…
Спас нас дед Гаэли.
Он вслух погоревал, что стимулятора не осталось, зато есть порошочек для трансформации в более мелкие формы жизни. И поинтересовался у драконов, кем они хотят стать: хомячками, черепашками или зайчиками? Тогда, мол, можно не вставать, зайчиков и люди спокойно поднимут и в убежище перенесут…
Что я вам скажу!.. В жизни не видала ни у кого такой зайчикофобии! Драконы взлететь не взлетели, сил на это уже не было, но уставились на волшебника так, что я хрюкнула от сдавленного хохота. У встречавших магов стремительно вытягивались лица — от непонимания.
— Хороший вариант! — торопливо перебил Рик, пока коллеги ничего не ляпнули. — Я бы выбрал черепашку, им транспортироваться легче. Втянули голову в панцирь — и все, полная безопасность.
— А я бы стала лисичкой, — подыграла я. — Хомячки и всякие панцирные меня не достойны.
— Вы… — недоуменно начал маг и тут же замолк.
Подействовало! Со стоном и рычанием самая слабая часть отряда — девушки-драконши стали подниматься на лапы; видимо, им больше всех не хотелось становиться хомячками. За ними — остальные. Дрожащие, усталые, голодные, Сыны Неба побрели по тропке к подготовленному убежищу.
Настоящий король всегда знает, что и как сказать. Вот и Атталике, посмотрев на промерзших и усталых гостей-беженцев, скомкал все пышное выступление и сказал только:
— Трудные времена легче встречать плечом к плечу. Не по нашей вине мы были разделены. Но в наших силах объединиться. Добро пожаловать!
— Добро пожаловать… — отзывается под каменным сводом. — Добро пожаловать…
— И пусть беды и обиды унесет с собой сезон бурь. — Белый дракон склоняет перед гостями голову. — Добро пожаловать.
— Спасибо, — Рэй от имени племени начинает говорить что-то о благодарности за приют и помощь, по пещере плывут аппетитные запахи от разложенного угощения, и крылья Рика обнимают меня крепко-крепко, и все будет хорошо, теперь все будет хорошо… почему я реву, как первоклашка?
