Книга: Дураков здесь нет! Или приключения дракоши
Назад: Глава 7 СЮРПРИЗЫ СУДЬБЫ
На главную: Предисловие
Глава 8
НОВАЯ ЖИЗНЬ
Счастье — это когда у тебя все дома.(Из мультфильма «Домовенок Кузя»)
Три месяца спустя
День был солнечный и ветреный.
То, что надо.
То есть вообще-то такая погода для драконов не самая лучшая, но ветер вовсю трепал флаги и гирлянды, и это как-то делало мертвый город более живым. Жизнь в Ирраше наладится еще не скоро. Окрестности почистили от аррохи, и стало безопасно, да и стены-крыши уцелели, но тут еще полно возни с ремонтом, проверкой-починкой уцелевших систем водопровода, освещения и тому подобного. И с едой тут еще долго будет плохо, в окрестных лесах и реках не водится ничего крупнее насекомых.
Но Рэй товарищ упертый. Думаю, к следующему сезону бурь стая Сынов Неба уже вовсю обживет здешние дома. Тем более что Рэй подозрительно тесно общается с моим папой. Если все так, как я думаю, то папино обещание уйти на покой в очередной раз накрылось даже не тазом, а целой медной ванной, и городу-курорту светит нешуточная встряска. Например, я своими ушами слышала планы по организации животноводства и…
Ладно, все это может подождать. Вообще-то, наверное, кое-кто скажет, что наше сегодняшнее дело тоже могло бы подождать. Проблем-то куча, самим бы обустроиться сначала. Но и драконы, и маги как-то разом решили, что нельзя заставлять ждать тех, кто столько лет стынет камнем в подземелье.
И поэтому сейчас мы — та еще толпа! — стоим у открытого проема и смотрим, как маги тонкой цветной цепочкой окружают темный провал в старое убежище и как, подчиняясь движениям обманчиво слабых человеческих рук, из темноты всплывает первая драконья фигурка…
…Он кажется очень маленьким, драконенок, свернувшийся в комочек. Тонкие детские крылышки чуть встопорщены, словно в последний момент он хотел прикрыть головку, но так и не успел.
— Это мой! — моментально взвивается над замершими драконами быстрый голос, и к малышу бросается красивая серебристая дракоша. Знакомая, кстати, дракоша — видались на острове Невест когда-то. — Мы с мужем как раз мечтали о братике для нашей дочки…
— Арр? — удивляется темно-синий дракон. Похоже, это и есть тот самый муж, который «мечтал». Только для мечтающего у него не самый подходящий вид — изумленный такой. Короткий взгляд супруги, и дракон тут же приходит в себя. — Аррр! Конечно!
Беригей тоже удивлен — похоже, эта пара в потенциальных родителях не числилась, — но доволен.
Они дышат на малыша вместе, и красноватое, еле заметное на солнце пламя окутывает каменное тельце целиком, не пропуская ни самого маленького коготка, ни чешуйки. И обнимают крыльями, ласково шепча, что все хорошо, все теперь будет хорошо, и не надо плакать, вот так, хороший малыш… хочешь игрушку?
А из темного провала уже поднимается следующее тельце. Тощий юнец. И еще два малыша. И мальчишка-подросток…
Они по-разному встречают свободу. Кто-то радостно визжит, кто-то удивленно крутит головой и сыплет вопросами. Кто-то плачет. Но многие — и их большинство — растерянные, замученные и поэтому слишком тихие. И все нервно косятся на безоблачное небо — не верят, что уже безопасно.
— А где поедатели?
— А сколько прошло времени? Больше месяца? Или меньше?
— А покушать есть?
— Ой, Орро! Хиран! Ура!
Детишек разбирают по семьям и стаям, греют и поят теплым рыбным отваром. Шум постепенно нарастает.
— А я не хочу без Риты. Где Рита?!
— Будет тебе Рита, — успокаивает Рриша. За эти месяцы приемная дочка чуток подросла, окрепла и, кажется, слегка переобщалась с Маринкой. Сейчас, например, она очень уверенно держит за крылышко ревущего мальчишку в два раза крупней себя и авторитетно советует ему успокоиться и не вести себя, как Дадли из Гарри Поттера. М-да… Маринка и принц, узрев мое лицо, переглядываются с «воспитательницей», одобрительно поднимают вверх оба крыла и, хихикнув, скрываются в толпе — искать, кого б им утешить-успокоить. Моральная поддержка, ага. Рик прячет улыбку. Шиарри молчаливо высится рядом, готовый прийти на помощь.
А на площадь поднимают все новых и новых драконов. Хрупкий подросток, с почти прозрачными крыльями. Двое малышей-близнецов. Крупный паренек, кажется, весь составленный из одних косточек и чешуек. Молодая девушка, тощая до торчащих ребер. Настолько худого дракона я просто никогда не видела. И моя приемная мама тут же начинает хлопоты.
— Одеяло! Теплый отвар! Гарри, не стой, помоги мне.
Кажись, мне тоже светит сестричка? А что, здорово.
Но познакомиться с новоявленной родственницей мне не судьба, по крайней мере, сейчас. Странное чувство в животе, достававшее меня уже несколько дней, вдруг вернулось прямо в тот момент, когда будущая сестричка открыла глаза.
И это были вовсе не порхающие бабочки, которые так любят описывать в любовных романах.
Судорога.
Ох, не вовремя. Черт, почему? Ведь еще четыре дня в запасе было!..
— Саша, что? — Рикке склоняет ко мне голову.
— То самое, — выдыхаю я сквозь стиснутые зубы. Черт, черт, черт… твою ж косметичку!
— Сейчас?! Ох, держись, родная.
А куда я денусь. Рик у меня золото, он ни словом, ни взглядом не напоминает, что просил посидеть дома, под присмотром, не ища проблем ни на голову, ни на хвост. Он просто наколдовывает вокруг ширму-палатку, прикрывая меня от посторонних глаз. Так что последнее, что я вижу, — это неподвижный взгляд своей копии. Одну из них ухитрились и сюда притащить, на добрую память, мол. Морда статуи отчего-то кажется презрительно-злорадной, и я закрываю глаза. И так знаю, что дура. Приспичило ж мне поприсутствовать на празднике. Очень хотелось своими глазами увидеть, как детенышей из убежища расколдуют. Не давали они мне покоя.
И вот на тебе!
Я закрываю глаза и прикидываю, как бы втихую залечь, чтобы не портить народу праздник. Кажется, детское население города Ирраша вот-вот пополнится новеньким. Только пока в скорлупе.
И что я наделала? Слетала, называется, на праздничек. Обрадовалась, что вынашивание яйца не похоже на беременность, никакого тебе токсикоза и неудобств… идиотка. Теперь я тут, наша лекарь — там, и как это будет? А если я его разобью? Колыбелька и все остальное ведь тоже там. В смысле на другом континенте. Ой, дурра-а-а…
Судорога снова дергает живот, и я сердито шиплю, не зная, что ругать сначала — нарастающую боль или себя. Или… неужели Или? Настолько богинечка хотела сбежать от разговора? Я ей пообещала, что сегодня не отстану, пока она не выложит, почему от меня бегает. И она тут же нырнула в подземелье, подстраховывать переправку малышей. Подальше…
Наводит на нехорошие мысли.
А снаружи что-то шумновато. Маги и драконы о чем-то горячо беседуют.
— Что?! — вопит дед Гаэли. — Она совершенно невозможна!
Сама знаю. Ой!
Судорога дернула последний раз и отпустила, и я ошеломленно уставилась на лежащее на песке аккуратное беленькое яйцо размером примерно с бочонок.
Это… это что, уже все?!
Твою косметичку…
Все. И правда… Ох, неужели? Здорово как…
Нет, конечно, многое еще впереди. Еще нужно искать жилье на этом материке — возвращение домой в ближайшие месяцы мне не светит, потому что один черт знает, как действуют на зародыш переносы через хатарессу. А болтанка при дальних перелетах тем более. Придется оборудовать временный дом где-то здесь. Придется набирать дополнительных приемных мам. Придется перекраивать все планы на будущее, даже на работу…
Но, твою косметичку, это того стоит.
Я с нежностью подхватила своего будущего ребенка в крылья. Маленький мой, не повезло тебе с мамой, вечно она куда-то вляпается. Некомплект мозгов от рождения, а с умением взвешивать-рассчитывать последствия своих поступков так вообще беда. Но ты же меня простишь? Все будет хорошо…
— Только не сейчас! — простонали тем временем за ширмой. — Не тогда, когда из драконьих лекарств только общеукрепляющие и средства для нормализации пищеварения!
— Ну не только… Спокойнее, мастер Гаэли. Спокойнее.
— Моей девочке не нужны лекарства. Все будет абсолютно нормально. Что вы стоите? Ищите колыбельку! — громыхнул драконий рык. — Спорю на что угодно, что она понадобится в ближайшие минуты! И сено! И песок! Чистый песок, ясно? Хотя я его прокалю, для верности…
— У меня все-таки будет внук в скорлупе, — жалобно бормочет Митта. — Я знала…
— Саша, ты как? Все в порядке? — сверху ширмы опускается мамина голова… приемной мамы… и довольно фыркает:
— В полном. Рикке, можешь поздравить супругу… э нет, тебе туда пока нельзя!
— Саша-а-а! — Мой сдержанный муж вопит, как три Рэя вместе, и в следующую секунду мне на нос что-то падает — легчайшее, почти невесомое. Цветок. Моя любимая ромашка… и еще одна… и еще, еще. Цветы падают вперемежку: розы и ромашки, сирень и что-то совсем незнакомое, но изумительно красивое. — Это тебе! Это…
Научился колдовать в драконьем обличье. Солнце мое…
— Мам, мы к тебе идем! — информирует Маринка.
Я не успеваю и слова вставить. Ширма вздрагивает, как под тараном, расступается, и две девчонки, отпихивая друг друга, протискиваются в щель.
— Мам, ты как? Мы тебе цветочки принесли, пока там все колыбельку ищут. Ой, у тебя и так полно?
— Ты как думаешь, что больше подойдет для колыбельки: корзина или надувной матрас? Матрас дедушка Игорь предлагает.
— А братик где? Ой, это он?
— Уй, какое хорошенькое!!!
— Можно потрогать?
— Чур, я первая!
Я смотрю на маленькие крылышки, которые тихонечко трогают сияющую белую скорлупу, на широко открытые — будто чудо узрели — глаза малышек, на падающие и падающие сверху цветы, слушаю многоголосый шум, и на душе становится тепло.
Ну и пусть моему сыну не слишком повезло с мамулей… хотя тут еще как сказать! Зато ему абсолютно точно достался самый лучший на свете папа, добрый, умный, у которого и понимания, и любви хватит на всю семью, да еще и на чужих останется. И сестрички. И целых шесть бабушек-дедушек, среди которых и драконы, и маги, и люди. И друзей у нас полно. И столько еще всего интересного впереди!
Слышишь, малыш?
Тебе точно повезло.
— А вот так выглядят человеческие жилища. Настоящий дом, конечно, покрупнее, перед нами модель, которую сделали мои ученики из магического универа. Но представление вы получите. Вот, посмотрите сюда…
— Ух ты! У них снимаются эти… эти?
— Крыши. Нет, на самом деле не снимаются. Это чтобы было понятнее. Вход, как вы видите, через дверь… Руни, можешь толкнуть ее хвостиком… ага, вот так. И…
— Ой, она сама закрывается! Это магия?
— Нет, пружинки. А теперь и правда снимем крышу и посмотрим, что внутри…
— О-о…
— Похоже на пещеру, правда? Человеческий дом изнутри напоминает несколько маленьких пещерок, соединенных вместе. У каждой пещерки свое предназначение. Вот здесь люди готовят и едят. Называется кухня…
— Каждый для себя готовит? У них в стае не общая еда?
— А готовят на этих… как их… на печках? Как интересно…
— А вот тут и тут хранят продукты. Внизу — те, которым нужен холод, а в этой комнатке обычные: травы, крупы, муку и так далее. А тут — спят.
— Какие смешные у них постели!
— Много ты понимаешь! У людей же нет чешуи, как им на песке спать?
— Сино, Рриша, тише.
— Но мам!
— Ти-ше. Лучше помогите мне… достаньте из этой коробочки то, что там лежит. Нравится? Это модели людей.
— Человеки такие смешные… Ай! — Зеленый дракончик нервно отпрыгивает от вдруг зашевелившейся куклы. Та меряет его настолько сердитым взглядом, что детеныш виновато опускает крылышки и отступает. Остальные ученики тихонько фыркают.
— Не бойся, Сино, они зачарованы. Сейчас вы наглядно увидите, как люди ведут себя дома. Ну, не смущайся, поставь эту фигурку перед входом. Вот так. Рриша, а ты вот эту, она…
— Женщина, я знаю.
— И я! И я!
— Молодцы. Смотрим?
Мои новые ученики впиваются взглядами в ожившие фигурки. Ну и хорошо. Курс «Людоведение», который ввели в новой школе для юных драконов, составлен по примеру «Драконоведения», которое изучают в университете для магов. И с той же целью: наладить межрасовые отношения. И кому бы, вы думали, поручено вести этот курс?
— Ой, смотри, идет, идет! А куда идет? Снимает шкурку…
— Одежду…
— Это называется «баня». Там купаются.
— Ух ты… мы и правда живем похоже!
— Только мы шкурки не носим.
Драконята азартно наблюдают за «человеками», а те мирно занимаются своими делами под комментарии учеников. А я наблюдаю за ними.
Все-таки как быстро все меняется…
Всего полтора месяца, а город уже живет. По улицам протянулись цепочки осветительных шаров — подарок магов. Восстановлен водопровод. Люди постарались, мастера из Рамении и сопредельных королевств (кстати, именно поэтому на каждом перекрестке теперь по фонтану — по раменийской традиции). Здания проверили и починили более-менее пришедшие в себя дракономаги — те, что постарше. Что помладше тоже рвались помогать, но им разрешали работать не больше часа в день. Причем в основном на продуктовых складах, их постепенно заполняли. Город воскресал на глазах, как феникс из пепла. И не без помощи папы, который, как я и думала, в очередной раз послал свое обещание уйти на покой в голубые дали и так сумел организовать работу, что уже через неделю его слова расценивались как приказы его вышности Первого Крыла и Проницающих вместе взятых.
Несколько недовольных шепотков на тему «мы не подряжались слушаться всяких мягкотелых» были безжалостно задавлены на корню. Рэйран просто слетал с группой расистов в джунгли на пару часиков. Не знаю, о чем у них шла беседа, но обратно бунтари против «мягкотелых» вернулись тихие и ужасно вежливые. И отчего-то стали очень уважительно относиться к оборотням. Что он с ними такое сделал? Не признается же…
Но что бы ни сделал — уже не важно. Главное, что усилия драконов, папы, магов, людей дали отличный результат.
Красивый он теперь — город Ирраш. Уютный, просторный, зеленый. Удобный. Далековато от побережья, конечно, рыбачьим командам приходится целый день лететь, а потом еще отдыхать, зато о местных целебных источниках не зря шла такая слава. Рику, например, удалось окончательно избавиться от последствий ранения, а маме — успокоить потрепанные нервы. Драконята из подземного убежища набирали вес и здоровье прямо на глазах. И по слухам, у драконов резко повысилась «репродуктивная функция». Некоторым приемным мамам, например, — небывалое дело! — приходится сидеть на двух-трех яйцах одновременно! А дед Гаэли, которого Орро почти насильно запихнул в горячее болотце на самой окраине, два дня потом на приемного сына шипел, особенно когда у него жутко зачесалась лысина на макушке, заломило челюсти и заныли суставы. Потом орал — когда волосы увидел и новенький зуб, отросший на месте утраченного в незапамятные времена. Интересное такое болотце оказалось. Нет, оно не молодит, просто «возвращает организм в состояние оптимальной биологической нормы», как выразился Орро. Возле источника уже почти достроили дома для людей, а первые пациенты живут даже в недостроенном помещении. Платы драконы с них не требуют, им самим такой крохотный источник без надобности; но каждый вылеченный потом или помогает на восстановлении, или, в крайнем случае, чем-то отдаривается, в основном едой, семенами, домашним или диким зверьем. Дикое по большей части выпускают в окрестные леса, есть надежда, что со временем здесь снова будет неплохая охота…
А пока обходимся рыбалкой. Рыбу с побережья доставляют через хатарессу уже подкопченную. Рыбу подкопченную, а не телепорт-устройство. Поэтому в Ирраше не пахнет дымом — если, конечно, не готовят обед.
Здешний обед, кстати, то еще зрелище. Из-за драконьей столовой. Выглядит он немного сумасшедше, напоминая гибрид Колизея, Бруклинского моста и Эйфелевой башни, в том смысле, что это сооружение состоит из переплетенных по кругу балок. Каждая балка — посадочное место плюс «корытце», наполняемое общим обедом. Взлетел, удобно примостился и ешь спокойно (или неспокойно, как захочется). Поел — «корытце» огнем почистил, и свободен. Опять ребята-драконы показали. А что, удобно.
Теперь в Ирраш и богов пригласить не стыдно. А они давно и очень уж настойчиво набиваются в гости.
— Саша, прием! — ожила рация, прилепленная смолой возле моего уха.
Я отвлеклась от раздумий.
— Слушаю.
— Она опять тут, — негромко проговорил голос Аррейны.
— Вот же… не подавай виду, что заметила ее. Я сейчас буду.
Попросив Шиарри присмотреть за малышней, я на крейсерской скорости рванула к нашему дому.
Фокусы Или беспокоили меня все больше. Когда она просто бегала от меня, это было еще терпимо. Из-за обилия хлопот — выбора названых мам (обычай у нас такой, чтобы в высиживании ребенка принимала участие не только родная мать, но и соплеменницы), обустройства жилья, освоения новой работы — нам было просто не до богини с ее сдвинутой крышей.
Но потом стали срабатывать чары, наложенные на дом от незваных гостей. Не то чтобы мы ждали вторжения врагов посреди драконьего города, но осторожность не помешает. И Рик, Орро, Гаэли наложили чары, а моя свекровушка их усилила. И, как выяснилось, не зря. Правда, кто именно так настойчиво пытался влезть в будущую детскую, осталось неизвестным, но вчера ночью прояснилось. Когда я проснулась оттого, что кто-то попытался пролезть под мой бок…
Спросонья заорала так, что вспышка пламени стенку оплавила. И при этой вспышке заметила рядом взлохмаченные волосы и очень знакомый прикольный бантик-фенечку.
— Или?!
Она тут же пропала, и хорошо, что Рик мне поверил, что это не кошмар… Вчера ее весь день не было и ночью тоже. А сейчас, значит, явилась, причем когда меня нет. Все, Или, ты меня достала. Пора разобраться, в чем тут дело.
Но вид у богинечки такой встрепанный и несчастный, что я передумываю ругаться. Взглядываю на Аррейну — подруга пожимает крылом и еле заметно качает головой — значит, попыток сцапать яйцо или сбежать не было. Смотрю на нетронутую пещеру, на топчущуюся у входа Или и вздыхаю:
— Ну, рассказывай.
— Я не хотела…
— Твою косметичку! Рассказывай уже. Успокойся. Ну не убью же я тебя, на самом деле.
Или ежится.
— Помнишь, ты меня ругала? После травки?
— Ну помню. Не буду я тебя ругать, говори уже.
— Будешь… Понимаешь, я тогда злая была и пьяная… не сдержалась.
— В смысле?
— Твой сын, Александра… Я его прокляла.
ЧТО?! Не знаю, что у меня в эту минуту был за вид, но Или съежилась окончательно.
— Я хотела снять, я пробовала, но не получается совсем убрать… только изменить. В цветочек… или в звездочку…
— Что?
— Ну, я пожелала, чтобы у тебя была шкура в пятнах… а перекинулось на него. Я правда не хотела, старалась исправить, но получилось только исправить пятна на узор. В цветочек или в звездочку. А теперь поздно. Он вот-вот родится.
Я… я… Вы, наверное, думаете, что сейчас будут огненные вспышки, махание крыльями, топание с рычанием и полетят клочки по закоулочкам? Нет, ничего такого. Новость и правда как кувалдой по голове, чтоб тебя с твоими проклятиями, богинюшка, но скандалить с применением тяжелой артиллерии? Рядом с ребенком?
Нет уж. Хватит. Я не Или, мне не нужно полтысячи лет, чтобы повзрослеть и понять: то, что хочется, не обязательно можно. И уж конечно, совсем не всегда нужно. Хватит!
Я села. Успокоила клокочущее внутри пламя. Во всяком случае, постаралась. Когда голос снова стал слушаться, я поинтересовалась у Или (к тому времени осмелившейся разжмурить один глаз):
— Так в цветочек или в звездочку?
Если честно, голос был слегка сдавленный, но Или, видать, и такой сошел: подумав, непутевая богинька открыла и второй глаз, и в оба этих глаза недоверчиво уставилась на меня. Видать, ожидала более бурной реакции. Может, даже к «тяжким телесным» приготовилась. Драконье пламя, оно, конечно, для богов не смертельно, но неприятностей хватит. Аррейна за ее спиной перевела дыхание и одобрительно фыркнула. Умница моя подружка. Не вмешивается в разговор, с сочувствием не встревает, от причитаний тоже воздерживается — а мамуля на ее месте сейчас бы обязательно… да что она тянет-то так с ответом, эта Или?!
— Н-н-не знаю… — наконец созрел долгожданный ответ. — Я старалась, я столько удачи влила… но эта ваша драконья скорлупа! Там такая защита, что даже мы, боги, не можем видеть точно…
Да-а, вот так оно — с богами связываться. Не повезло тебе, малыш. Или… Или?
— Мы?
— Ну… — Или опустила глаза. — Я приводила кое-кого, чтоб посмотрели… Но он такой упрямый!
— Кто — он? — Или у меня что-то с ушами, или у богини плавно съехала крыша на почве вины. Или она для храбрости перед тем, как каяться, что-то курнула? Или чего-то хлебнула? Так вроде перевоспиталась уже. Я на всякий случай принюхалась… то есть набрала воздуха…
— Ну он! — Или кивнула в сторону Аррейны. — В яйце который.
Я закашлялась.
Через десять минут, кое-как пробившись через путаные богинюшкины рассуждения вперемежку с «я не хотела», мы с Аррейной уяснили, что случилось и что нам светит в ближайшем будущем.
Когда у богини прояснилось в мозгах и она сообразила, что натворила, она попыталась поправить дело и с невиданным до сих пор прилежанием торчала рядом со мной, привлекая всю доступную ей долю удачи (то-то нам тогда везло, как заквакам на болоте, на океанском перелете и то никого не потеряли). Но получалось все медленно, да и я стала доставать вопросами, и богиня отступилась, решив подождать, когда ребенок появится. Ну, хотя бы в виде яйца. Думала, что воздействовать на одно яйцо будет легче, чем на целого дракона, да еще связанного супружеством. Только она упустила из виду, что драконы от яйца все равно никуда не денутся, в смысле с насиживания. А еще будущего драконыша окружала прочная скорлупа. Слишком прочная. К тому же в последнее время детеныш словно почувствовал, что на него пытаются влиять, и… рассердился. Посмотрев в наши круглые от удивления глаза, Или честно старалась подобрать какие-то другие слова, но что тут подберешь? Мой малыш скоро почувствовал, что к нему кто-то тянет лапки, и терпеть такое не собирался, моментально приложив эти лапки в ответ. А поскольку шальная богиня малость перекачала его удачей, то досталось ей неслабо. И кого бы из богов она потом ни притаскивала для консультаций, никто не смог даже глянуть сквозь скорлупу. Только богиня любви загадочно улыбалась и советовала подождать, пока не родится. Но толку с ее советов…
— И я теперь совсем ничего не могу сделать. Он уже скоро родится.
Я посмотрела на понурую богиню. А что ты теперь сможешь сделать, Или? Теперь наша очередь…
— Мастер Гаэли!!! Мастер Га-э-ли-и-и!
Судя по тому, с какой скоростью появился дед, он решил, что в нашей «комнате» произошло что-то страшное. Лицо бледное, в руках лекарская сумка и почему-то пучок зелени.
— Мастер Гаэли, вы говорили, что маги умеют наносить несмываемые узоры. Так?
— Э-э… а что случилось?
— Можете нарисовать на мне звездочки? Серебряные?
Когда на свет появляется новый драконыш, это всегда праздник для стаи. К нему готовятся заранее: приглашаются все приемные мамы, которые согревали будущего малыша своим теплом и «вели своим голосом», приглашаются друзья мужа, которые в семь слоев пропекают пещеру чистым пламенем, чтобы не осталось ни плесени, ни сырости… Родители мастерят малышовый уголок, причем папа обычно занимается «купелью», а мама — гнездом и украшениями.
А потом обходят пещеру, по одному гася огни. Пока не останется один-единственный, чтобы не окрепшие пока глазки не пострадали. И ждут…
Как только драконенок сбрасывает скорлупу, заботливые родители подхватывают его в четыре крыла и, обняв-успокоив, опускают в теплую воду с харрверсами. Харрверсы, пушистые змейки, делают то, на что не способны жесткие родительские лапы-крылья — они аккуратно чистят нежную шкурку, не повредив мягкую пока чешую. Мочалки — это для взрослых, а вот харрверсы с легкого крыла Островных вошли в моду лет пятьдесят назад, до того новорожденных просто в пламени купали. Сейчас-то им только сушат.
У родителей есть время побыть наедине с малышом, но не больше часа.
Потом новорожденного торжественно выносят под солнечные лучи в присутствии множества свидетелей. Это тоже традиция со смыслом: если с ребеночком что-то не так, то опытные матери тут же подскажут, как можно поправить дело. А если все хорошо, то держитесь, родители: начинается время пожеланий и подарков, и чем вас только не завалят! Начиная с угощения (обычно еда у всех общая, но тут все стараются найти что-то поинтересней) и заканчивая рыболовной сетью, которая пригодится новорожденному в лучшем случае лет через двадцать. Если учесть, что сегодня на праздник придут не только наши стайные, но и Сыны Неба, и маги, то мы с Риком рискуем… в том смысле, что можем и не откопать пещеру от подарков. Ну ничего, мстительные мы дарителям тоже кое-что приготовили! В том числе и с помощью папы. Фантазия у него что надо…
— Мам, пап, ну как? — просунулась в проем пещеры золотая головка.
— Он еще не родился? — полушепотом уточнила вторая.
— А посмотреть можно? — в десятый раз спросила третья. Принц изнывал от желания своими глазами увидеть рождение дракона. Ни уговоры, ни сердитое шипение на него не действовали — Вителлике только дергал гребешком и измысливал следующую причину, по которой ему, в нарушение традиций, можно разрешить посмотреть. Пока причин набралось восемь, среди них было и совершенствование устаревших традиций, и необходимость отсмотреть такое событие на будущее, и наука, и даже то, что он же все равно практически член семьи, так какая разница? Продвинутый юноша…
Но не тут-то было. Мне даже говорить ничего не понадобилось.
— Брысь, — коротко ответил Рик.
Вителлике скроил умоляющую рожицу, но Рикке не зря отработал шаманом шесть лет — опыт есть опыт. Он глянул на Маришку:
— Марина, тебе поручение: можешь рассказать своему жениху про основные драконьи традиции? Особенно про их формирование. С упором на причины. Справишься?
— А то! Вителлике, пошли!
Принц вздохнул и испарился вместе с моими дочками. За занавеской, закрывающей вход, послышался быстрый перешепот трех голосов, из которых отчетливо выделился Маришкин, с нетерпением излагающий традицию «О надлежащем драконов на свет появлении». Упор делался на то, что новорожденный не должен в первый миг жизни видеть или ощущать посторонних — чтобы родительский «полог первой защиты» сформировался правильно.
Ну и ладненько.
— Класс. А у меня не получалось выставить их надолго.
— Зато у тебя получилось выставить мастера Гаэли. А у меня не вышло. — Рик почти серьезно виновато пожал крыльями, так что разбросанные там-сям мелкие серебряные звездочки замерцали в свете факелов. Что? Ну да, звездочки, а что? Ну вы же не думали, что родной муж оставит меня и сына наедине с проблемой? Он обзавелся звездочками сразу, как только уломал на это дело магов.
Стайные восприняли наш новый вид спокойно, а Сыны Неба сначала косились, и даже смешки слышались. В первый день. На второй к завтраку вылетели серебряный Гарри в голубых звездочках и… Рэй в золотых. Стая офонарела. Тюнингованные драконы в полном молчании проследовали на свои насесты, невозмутимо поприветствовали друг друга и принялись за еду. На робкий вопрос, что это значит, вождь совершенно спокойно ответил, что знак покровительства богов, коего удостаиваются не все, а лучшие. Пока мужское поголовье переваривало идею, женское уже оживленно обсуждало с Аррейной вопросы новой моды и горячо спорило, какие по цвету звездочки-цветочки-снежинки кому подойдут. Отчего у замотанных магов в следующие пять суток резко поприбавилось работы. Зато уже в конце недели драконы переливались звездами и созвездиями всех мыслимых цветов и размеров. Красные на синем, бирюзовые и серебряные на зеленом, синие на белом. Крупные на крыльях, мелкая россыпь на боках и шеях, переливчатые, мерцающие… Последний писк — звездочки или снежинки, светящиеся в темноте (папина придумка плюс люминесцентная краска, да плюс чары на несмываемость). Мода заворожила всех, и будущий Вихрь ал Тоннирэ со своей расцветкой выделяться явно не будет. Самое интересное, что ни Рэй, ни Гарри друг с другом не сговаривались.
Что? Ну да, Вихрь…
Вообще-то я хотела назвать малыша Игорем, и Рик был не против. Но у драконов не принято называть ребенка в честь родственников, считается, что одно имя на двоих опасно. Так что мы нашли похожее, на наш взгляд, по произношению (если озвучивать букву «х» — Вих[о]рь), ну и красивое. А папа Игорь и так знает, что это в его честь. И все счастливы. Единственное, что нас с Риком волновало, — будет ли он оборотнем? Ни маги, ни даже боги не давали нам стопроцентной гарантии. То, что родители оборотни, конечно, кое-что значит, но случаи рождения обычного дракона в семье оборотней бывали. Но даже если нет… разберемся.
Стоп.
Мне послышалось или это и правда треск?
Вы когда-нибудь видели, как является в мир драконыш?
Замечательное зрелище! Если у вас все в порядке с терпением. Потому что дело это небыстрое.
За несколько суток до ожидаемого события яйцо становится теплым, его уже не нужно греть, сформировавшийся детеныш вполне способен согреть себя сам. А перед самым рождением драконыша оно (яйцо) на несколько минут делается даже горячим — пока ребенок огоньком пробует скорлупу на прочность. А потом — хруп, и на засветившейся изнутри скорлупе появляется «взлом». Словно на яйце вдруг вырастает мини-пирамида. Дальше, пока замершие родители даже не смеют дышать, слышится легкий треск — и скорлупка взламывается еще одной «пирамидкой», рядышком. И еще, еще, пока ломаная линия не сойдется в ровный круг.
И останется только подождать еще пять — десять минут, пока малыш отдохнет и, привстав на слабые еще лапки, сдвинет головкой получившуюся «крышу» своего домика-скорлупки. И подхватить его.
Я уже видела такое. Один раз, когда мама малыша не смогла побыть при рождении, ранило ее при обвале. Другой раз, когда пришлось насиживать чужое яйцо, которое Дикая стая подбросила. Да, вот так и подбросила! С совестью у Диких всегда был напряг, вы же знаете. Ее еще хватало на то, чтобы позаботиться о нечаянных детях путем подбрасывания их в более ответственные крылья, но если кто-то ждал, что «вольные драконы» будут заботиться о «каких-то писклях», тратя на это свою свободу, — ну уж дудки! Они не для того крыльями наделены, чтобы таскать на них всякую мелочь! Тьфу. Сорри, накипело…
Так я о чем? О том, что лично я зрелище рождения наблюдала уже два раза, и мне никогда не надоест смотреть на это чудо. И кстати, поэтому из нас двоих я чувствовала себя уверенней — Рик все изучал в теории, а я-то знаю, что будет дальше.
Хррруп.
Точно, треск!
Началось! Я смотрю на мужа. Слова никак не подбираются — нервы…
— Рик… — Сама не знаю, чего хочу в этот момент. Если предупредить, так он уже и сам заметил — глаза моего шамана прикипели к скорлупе, а если успокоить, так сначала самой бы того… перестать гребнем вибрировать.
— Уже сейчас, да? — Мой спокойный и сдержанный муж старается говорить негромко, но в глазах дикая паника и необыкновенное счастье. Вот как, скажите, у мужчин получается соединять в одном выражении лица такие чувства? Причем обычно это происходит как раз рядом с дитем или роддомом… Не знаете? Вот и не мешайте. У нас сейчас тут такое… ну, вы поняли. У меня дети не каждый день рождаются. Особенно сын. Тем более в звездочку.
— Сейчас… сейчас он толкнется хохолком еще раз… то есть тем местом, где потом будет хохолок, пока там только нарост такой твердый, почти как клюв, скорлупу пробивать. Сейчас он ее будет потихонечку крушить, и…
Что «и», Рику дослушать не удалось. Спустя секунду моя не слишком правильная речь была скомкана на самом пике.
Треск — и на этот раз совсем не тихий! — хлестнул по ушам, как налет аррохи. Скорлупа прозмеилась трещинами — вся сразу, будто яйцо кто-то не то уронил, не то сжал в ладонях. А еще через миг верхняя часть скорлупы взлетела к потолку, как летающая тарелка к Юпитеру! Твою косметичку, что творится?! Наш ребенок!..
— Рик!
— Что-то не так?
— Не так! так… так не должно быть… я не понимаю… ой!
С моим «ой» скорлупа треснула окончательно. Просто рассыпалась, как детский домик из кубиков. А на полу… на полу…
Он был пухленький, с недлинной младенческой шейкой и почти незаметным гребешком. Он неумело расправлял мокрые тоненькие крылышки, он смотрел на нас, и золотистая мордочка была изумительно похожа на физиономию Маринки, когда та раздумывала, как бы выпросить у папы еще одну «очень интересную» баночку из его лаборатории.
Какой красивый…
Новый дракончик осторожно шевельнул шейкой, наклонил головку и тихонько переступил на остатках скорлупы.
— Пирррк?
— Вихорек! — взвыли мы с Риком и, забыв про все традиции, ринулись ощупывать-обнимать-проверять новорожденного. На вид совершенно нормального ребенка. Вот только как у него получилось разнести вдребезги скорлупу?
Я посмотрела на малыша, но тот отвечать не торопился, а, как и положено порядочному драконьему младенцу, фыркал и тянул крылышки к папе-маме. Папа и мама озадаченно переглянулись.
— Пирррррк! — Дитю надоело ждать, пока непонятливые взрослые вспомнят про ритуал, и он сердито пыхнул огоньком, подкоптив камень рядом с папиной ногой, и раскрыл ротик, явно готовясь разреветься.
— А считается, что новорожденные не умеют выдыхать пламя высокого накала.
— Насколько я помню, считается, что рождаются эти новорожденные тоже чуть помедленнее, чем в нашем случае.
Ну когда у нас было все как у людей?
— Мм… Кажется, нашему сыну просто не терпелось.
— Что ж, похоже, сынок характером тоже удался в тебя, — усмехается Рик, подхватывая малыша. — И надо сказать, я этому рад.
— Да?
— Терпение — не лучшая из добродетелей человеческих, ибо порой вместо надежд приумножает горести.
— Чего? Рик, стукну!
— НЕ!
— О том и речь, — фыркает муж. — Тихо, маленький, мама шутит. У тебя будет не самая скучная жизнь, это точно, зато ее запомнишь не только ты. Смирение не по тебе, правда?
— Ня!
Хм…
— Вихорек?
— Ня!
— Мне одной кажется, что он отвечает?
— Очень похоже…
— Ня-ня-ня… — Малыш, перестав обращать на нас внимание, потянулся к воде. Мол, хватит болтать, родители, ребенка купать надо.
Я, наконец, вспоминаю про бассейн и харрверсов, и вот уже теплая вода ласково плещется о золотистую чешую. И ритуал покатился своим чередом, принимая ребенка, даря ему наше тепло и защиту, и серые глазки задумчиво смотрят на нас так, словно понимают, что происходит. И словно мы ему нравимся. Удивительно умные глазки!
Еще немного, и я вправду поверю, что он с нами разговаривал.
Да! Чуть не забыла. Не знаю, что там получилось с проклятием Или, и понятия не имею, как мы теперь будем объясняться с драконьей стаей, но наш сын был очень красивого золотистого цвета, с мерцающей на свету чешуей. То есть не золотого, а… не знаю, как объяснить. Вы когда-нибудь видели украшения «с осыпью»? Так и здесь. Основной тон был как раз золотой. Но вся шкурка мерцала и переливалась при малейшем изменении света так, будто кто-то добрый и щедрый осыпал золото чешуи не то росинками, не то крохотными серебряными капельками.
Представили?
Ага, красиво. Только… на нем не было ни одной звездочки.
Явление малыша народу прошло впечатляюще. Очень впечатляюще. Будет о чем правнукам рассказывать. Эх, видно, слово «нормальный» все-таки не для нас. Рик потом говорил, что наивно было бы ждать обычного положения вещей, если в одном месте собрались пять разных рас и у каждой свои представления, как порадовать родителей новорожденного.
Наверное, он прав. Но все равно — жалко.
А начиналось все почти нормально. Почти.
Нас встречали все. Правда все. Сыны Неба, сгруппировавшиеся вокруг вождя. Гости из нашего с Риком клана Южных Скал (под оттопыренными крыльями притаились подарки), впереди — Аррейна с холодильником-колыбелькой наперевес и братец Гарри с каким-то шевелящимся свертком.
У самой площадки — папа Игорь вместе с мамой и охраной. Охрана караулила не тело, а какие-то ящики, причем явно не всерьез — какой смысл охранять, если никто не собирается красть? Так, присмотреть, чтоб гости покрупней ничего не зацепили ни лапой, ни хвостом.
Чуть в стороне маги и дракономаги. Каждый в своем репертуаре.
Кто бы сомневался, что Гаэли будет сидеть на спине своего теперь уже официального названого сына. Но что там же будет сидеть моя свекровь?!.
А вон там — боги. Или… не знаю, как их назвать правильно. Они вроде как еще не настоящие боги, а студенты или старшеклассники, из «трудных». Позавчера доставили, перевоспитывать. При них Беригей и еще парочка драконов постарше, из учителей.
Словом, полно народу.
— Идут… идут! — зашептались вокруг, когда мы с Риком — крыло к крылу — вынесли недовольно пискнувшего малыша на солнце.
— Какой славный, — умиленно взрыкивает приемный папа Дебрэ.
— Достойный наследник, — роняет Рэй.
— Уй, смотри, Вителлике, смотри, у меня бра-атик!
— У нас, — поправляет принц, во все глаза рассматривая малыша.
— Мальчик, — высказывается маг Орро, прищуривая глаза. Хохолок дракономага начинает мерцать — значит, колдует. — Здоров, — выносит он заключение.
— Внук! У меня внук! Наследник! Лилия, у нас внук! Молодец Сашка!
— И несомненно, одарен магическими способностями. Причем навскидку, не меньше второго уровня, а то и… поздравляю, Рикке, Александра. И соболезную…
— Ура! Вителлике, слышал? Представляешь, что мы сможем вместе… кхм…
— Что?
— Потом. Не при родителях…
— Замечательно здоровый ребенок, поздравляю, леди Александра! — Дед Гаэли вытирает слезы, причем сразу и себе, и моей свекровушке. — А вы уже проверяли его на способность к обороту?
— Не понимаю… — растерянно роняет Или, высовываясь из группки присланных на воспитание молодых богов. — А звездочки-то где?
И все. На этом нормальное начало праздника и закончилось. Началось безобразие. Нет, бедняжку Или, к счастью, никто, кроме богов, не слышит. Зато сами боги вспомнили, кто они есть, и постановили одарить ребенка, раз уж их пригласили…
А в это время папа Игорь решил, что пришла наконец-то пора пустить в честь долгожданного внука салют. И все бы ничего, если бы гости не явились на праздник вооруженными. Не в прямом смысле, просто у каждого был подарок, понимаете? И очень часто, по новой моде, у этих подарочков была зачарованная упаковка. Хотя, может, все бы обошлось и в этом случае… если бы заложенный салют по какому-то невероятному стечению обстоятельств не оказался ближе к месту событий.
Но все вышло, как вышло.
Когда громыхнуло и в небе расцвели исполинские цветные огни, драконье племя не дрогнуло — им салюты были уже знакомы. А вот боги оказались слабым звеном…
Нервные они, боги, впечатлительные. Они по жизни такие. Их старший группы, повелитель ветра, разъяснял нам, что боги — существа «с особой нервной организацией, ориентированной на взаимосвязь-взаимовлияние с миром и формирование типов реальностей, вследствие чего обладают гиперчувствительностью». То есть, может, он и не совсем это сказал, все-таки моя новая способность воспринимать научные слова пока работает на пониженной мощности (в тестовом режиме, ага). Но если простыми словами, то боги — такая раса, которая получает мощь от «соприкосновения с миром». Еще попроще?
Хм.
Представьте себе какой-нибудь электроприбор. Утюг? А почему сразу… да ладно, какая разница, пусть будет утюг, подходит. Они тоже бывают разные. С паром и без, с разными режимами, с… не важно. Так вот. От чего зависит стоимо… э-э… ценность этого прибора? От мощности, то есть способности брать ток от сети. Маломощный утюг много не погладит. Так и с богами. Если кто-то из них не умеет подключаться к энергии мира, то он не справится со своим делом на должном уровне. Нет, конечно, многое зависит от обучения, от ума, от чувства долга, прилежания, наконец, но они только усиливают основное качество. Это как талант для гения — одного только дара мало, но без него не обойтись. А для того чтобы уметь подключаться к миру, нужно уметь раскрываться ему навстречу, чувствовать его. Поэтому боги такие вот… чувствительные. Мягко говоря… ой!
Это уж слишком!
Чтоб их вместе с их чувствительностью! Какая там открытость миру? Крыша у них двинутая от рождения!
Чтоб вас… Мама!!!
— Берегись! — проносится над площадкой.
Боги взялись паниковать творчески.
Для начала нас пнуло ветром. Сильным. Ветер шибанул по крыльям, посбивал с ног людей и самих богов, погасил салют и, взвыв, завился вокруг площадки вихрем.
Мы полегли на месте и прикрылись крыльями, потому что сначала уши заложило от дикого, почти на ультразвуке вопля, а потом по шкурам заколотило градом. Тяжеленьким таким. Ой, мать…
Дети, где дети? Тут, целы, упихались все под одно крыло, малыш под вторым; когда успела накрыть — не помню. По голове и по спине продолжает лупить градом… Ну да, если оба крыла заняты, то чем самой прикрыться?
Твою косметичку… я зажмурилась. И в этот момент над головой сошлись два чужих крыла.
— Саша, ты как?! — Крыло слева, золотисто-зеленое, принадлежало Рику.
— Порядок…
— Держись, — коротко проговорил обладатель черного, озирая площадку.
А куда я денусь.
На аккуратно расчищенной еще с вечера площади творилось… больше всего сюда подходит Риково словечко «быбыдрых». То есть дикий беспорядок, который невозможно призвать к порядку даже магией. Пожар в сумасшедшем доме или стадион после разборки пьяных фанатов «Зенита» и «Динамо». Под ударами ветра драконы вжались в землю и, защищаясь плотно прижатыми крыльями, смотрели, как эта самая земля то тут, то там вспучивается дикими фонтанами. Из фонтанов взлетают какие-то зеленые змеи непонятного вида и, качаясь, тянутся к облакам. Сверху бьет градом, снизу взлетают земляные комья с песком вперемешку, а непонятно откуда взявшееся зеленоватое облако мерцающей пыли накрывает то одного гостя, то другого… А посреди всего этого беспредела на каком-то несчастном драконе стоит, зажимая уши, богиня Или и верещит, как весь пединститут при виде мыши. Вокруг кучкой жмутся несовершеннолетние боги, а их старший трясет то одного, то другого. Пытается успокоить?
Мы оказались в центре торнадо. Или в глазе тайфуна? Я не знаю, как это назвать — когда ты сидишь на песочке, на автомате прикрывая детенышей, а сразу за границей площади по воздуху несутся вырванные деревья, кусты, несостоявшееся праздничное угощение… Только в глазе тайфуна, говорят, какой-никакой покой имеется. А тут…
— Что происходит? — Рэй рычит на полную громкость, но переорать ветер не получается даже у него.
— Боги… похоже, они испугались! — кричит в ответ Рик.
— И что теперь, ждать, пока они успокоятся? Вы можете их остановить?
— Пытаемся! Но нас мало! Ох, мруза хай…
Очередной «фонтан» вздыбил землю совсем близко. Комья застучали по шкуре вместе с градом, и зеленая змеюка, выбравшись из дыры, заставила Маришку и Рришу заверещать (если честно, меня тоже, но моего позора никто не услышал, надеюсь). Змеюка качнулась, «принюхалась» и целеустремленно поползла вверх, оказавшись… ростком. Ага, толщиной с человека. Что же это из него вырастет?
Но мне не суждено было строить догадки. Как раз в эту минуту перед старшим мелькнула какая-то знакомая фигурка, тряхнув бога, как бестолкового студиозуса, и голос моего отца рявкнул во всю мощь динамиков:
— Прррррекратить панику!
И стало тихо.
— И что все это значит? — Я держала на руках Вихорька, но смотрела совсем не на долгожданного ребеночка, а… догадываетесь куда? Ага.
Будущие боги виновато топтались на разгромленной площади. Народ потихоньку приходил в себя. Помятые драконы осторожно опускали крылья, выпуская менее помятых людей, драконят и кое-кого из магов. Маги посильней аккуратно убирали бледно-лимонные пузыри «защитки», во время бури накрывшие всех, до кого дотянулись. Ни те ни другие спасатели не разбирали, кого именно накрывали в момент беды, так что наборы «люди-драконята-маги-номихи» никого не удивляли, а вот парочка белых тигров, вымахнувших из-под крыла моего братца Гарри, изрядно оживила обстановку. Откуда взялись тигры, почему белые и как именно Гарри пришло в голову их спасать — осталось неизвестным. Всем слишком интересно, что именно выкинули непутевые будущие боги. Поэтому народ, убедившись, что все живы, стал стягиваться к месту нагоняя.
— Мы… э… мы… — начал кудрявый.
— Это не мы! — горячо дополнил второй.
— Это огонь…
— Я просто испугалась, — вздыхает Или. — Мне на ногу лягушка упала.
— Кажется, очень испугалась, — серьезно говорит Рик, поднимая с пола одну из «градин». Очень странную. Если бы не крупноватый размер, я бы решила, что это… черт, это и есть кольцо! Весь этот град, толстым слоем устлавший землю и камни, — это были кольца. — Что, Или, настолько сильно понадобились защитники?
— Ну…
— Защитники? — киплю я. — Защитники? Да тут колечек тонн пять навскидку! Или, ты что, оба континента в защитники записала?
— Ну…
— Причем не только людей, — задумчиво бормочет Рэй, разглядывая «колечко» размером с некрупную люстру. — Это явно драконий размер.
— Даже для драконов это скорей браслет, чем кольцо.
— Оно само так получилось, — оправдывается Или. — Настройка размеров такое дело…
— Ну, с драконами понятно, — хихикает Маринка. — А вот это на кого? Такая мелочь налезет только на спичку! Или Листику на веточку потоньше.
— Да быбыдрых с ними, с кольцами! — шипит немолодой дракон. — Это что такое?!
Синее крыло в еле заметных серебристых звездочках тыкает в ближайшую «змею». Та уже доросла примерно до высоты двадцатиэтажного здания, и сейчас на ее верхушке что-то подозрительно набухало…
— Это цветок.
— Что?!
— Цветочек. Ромашка или фиалка, — худая богиня с зелеными волосами потирает локоток, — я хотела подарить малышу немного от своего дара. Чтобы где он ступил, вырастали цветы…
— Такие?!
Мы уставились на громаду ближайшего «цветочка». Тот, будто ощутив всеобщее внимание, с хлопком раскрыл сиреневый зонтик, в который свободно влез бы средних размеров мамонт, и уронил на нас желтое облако пахучей пыльцы.
— Такие?!!
— Да нет, поменьше. С размером это я просто не остановилась вовремя. А так это очень хорошие цветы. Многолетние, не завянут даже зимой, не засохнут, сколько ни срезай, вырастать будут… А что вы на меня так смотрите?
Мы смерили взглядами «цветочки», занявшие треть города, и вздохнули. Нехилый же у тебя подарочек вышел, богинюшка… чтоб тебе быть здоровой.
— Ничего, — хмыкнул Рэй, — значит, срезать бесполезно? Ну-ну. Спасибо от лица драконов. А ураган — это тоже подарок?
— Это не ураган, это просто ветровой щит! А подарок я не успел…
— И на том спасибо, — не выдержала я.
— Простите.
— Да что с вас возьмешь. Вы же восстановите порядок? Правда? — Голос у Рэя был очень спокойный, но кивнуть захотелось даже мне. А богам тем более. — Тогда последний вопрос: кто решил, что два белых тигра — подходящий подарок для новорожденного дракона? И куда девались два дракона, которые стояли вон на том обрыве?
Кудрявый, старательно отряхивающий штаны, ожил и завертел головой:
— Это не тигры! Это как раз драконы. Это мой подарок — теперь вы все будете оборотнями.
Переполненная площадь вдруг затихла. Вся целиком. Богиня-флористка могла не переживать — ей не досталось и половины внимания, с которым сейчас все смотрели на кудрявого паренька.
— Все, — осторожно уточнил Гаэли, будто надеясь ошибиться.
— Все, кто был на площади! — радостно подтвердил не почуявший грозы молодой бог.
— И все будут тиграми?
— Э-э… нет. Я не знаю, это от челове… э… от существа зависит. Вот вы, например, — юнец улыбнулся Рэю, — вы по-прежнему сохраните способность обращаться в человека; а вот эта милая девочка, скорей всего, будет белочкой. Новорожденный, кроме облика человека и дракона, будет… будет… хм, не знаю такого зверька, но очень интересно. Отважная Митта явно станет грифоном, Игорь — львом, а вы, — это деду Гаэли, — вы уже были в каком-то облике, — в него и вернетесь, если…
— Я стану закваком?!
— Здорово, да?
Гаэли позеленел. Но сказать ничего не успел. Осчастливленная будущим грифоньим обликом Митта не стала ждать превращения, чтобы выразить всю глубину своих чувств. Орала она точно громче, чем грифон, и на несколько минут разборки пришлось отложить, потому что оглохли даже драконы.
Кроме нас. Нет, я не успела зажать уши, хоть теперь и научилась отращивать руки прямо в драконьем теле. Но у меня есть муж, и с ним мне повезло во всех смыслах.
Когда все более-менее приутихло и боги принялись восстанавливать то, что сломали и разбросали, мы с Риком наклонились над малышом. Первый раз кормить ребенка-драконыша можно не раньше чем через семь-восемь часов, а пока мы просто побудем рядом.
— Что, Вихорек, неслабый у тебя выдался день рождения?
— Могло быть хуже, — улыбнулся Рик, подцепляя на коготь игрушку-певушку (что-то вроде погремушки, но не гремит, а поет песенки, причем способна подражать голосам мамы или папы). — Представь, что Вихорек и в самом деле получил бы эти подарки?
Я невольно представила, как наш ребенок топает по дому, оставляя везде дорожки из цветов, как разбрасывает везде колечки удачи, а вокруг скачут белки и грифоны… нескучная выдалась бы у нас жизнь! А у него тем более.
— Мама, папа, а у нас тоже будет такой же интересный день рождения? — влезает Рриша. — Чур, мне еще мороженое!
— А мне тетю Или! И много гостей! И… и… бабушку Радиликку! Она теперь тоже заквакой станет, да?
— Чувствую, бабушка Радиликка с тобой не соскучится.
— Агггггги-и-и! — подтверждает малыш на моих крыльях, цапая певушку. Из воздуха, между прочим. Телекинезом. И прежде чем мы успеваем что-то сказать, превращается в мальчишку. Светловолосого такого. С золотыми веснушками в форме крохотных звездочек.
Назад: Глава 7 СЮРПРИЗЫ СУДЬБЫ
На главную: Предисловие
