Глава 6
ИСПРАВЛЕНИЕ ОШИБОК
Женщину, как и огонь, нельзя оставлять без присмотра.
Или погаснет, или сожжет все на фиг.
(Из высказываний мужчин, не слишком счастливых в семейной жизни)
— Вы только посмотрите, какая талантливая работа! — Мастер Гаэли еще стряхивал с одежды осколки стеклянной двери, не замечая, что там уже давно ничего не осталось, и не чувствуя порезов на ладони… — Чары до сих пор не истощились, действуют очень мощно, хоть и несколько грубовато. Обратите внимание, как устроен этот, скажем, портал: многолепестковая диафрагма раскрывается через определенные промежутки времени, то есть составляет четкий цикл, и самое интересное, все это заплетено на разницу потенциалов между нашим миром и миром этих… аррохи. Там определенно энергетика выше, за счет чего и осуществляется постоянная подпитка портала. Портал, питающий сам себя! Уникальная работа, делал хороший, очень хороший мастер!
— Хороший, — кивнул Рэй, сверля глазами сработавший в очередной раз портал. — Очень хороший… Скажи, маг, а если сейчас по этой «уникальной работе» шарахнуть пламенем, что будет?
Черный умеет сказать так, чтобы опустить с небес на землю.
Гаэли осекся, и на пару секунд на его перепачканной землей физиономии вспыхнуло искреннее изумление пополам с возмущением. Мол, как так, такое дивное устройство, такие суперские чары… Что поделать, маг есть маг, такой и из собственных похорон эксперимент устроит, дай только волю. Потом он вспомнил, где находится, и помрачнел.
— Сложно сказать. Очень необычный комплекс.
— Здесь вероятно как закрытие портала, так и полная катастрофа. Например, портал может стать точкой, которая превратит сопряжение континуумов в…
— А попроще? — не выдержала я. Ну а сколько мне еще изображать шкафик с крыльями? Что за манера у них вечно опутываться этими научностями, как гусеница в кокон? Не проберешься.
— Э-э… — Дед покопался в словах, кажись, выбирая, что покороче. И умоляюще посмотрел на дракономагов. Но те увлеклись своим высоконаучным разговором, который для меня сливался в сплошное рычанье, и призыва о помощи просто не увидели.
— Представь носок, — сжалился Кристаннике. — Или нет, лучше варежки, две разные, одну из шерсти, другую из паутинного шелка. Представь, что кто-то сшил их в области пальцев так, что получилось нечто вроде рукава. В каждой рука, и каждая рука тянет свою варежку к себе. Если повезет, место соединения разорвется и на этом все кончится. Если нет, то обе могут разорваться, лопнуть, вывернуться наизнанку… Игры с порталами очень опасны.
Я не очень хорошо представила себе предложенный образ и все его последствия в связи с происходящим. Конечно, то, что случилось, — это уже катастрофа, но, по крайней мере, один континент уцелел, и с аррохи мы рано или поздно справимся. А вот если и правда не повезет, то…
Мое ненормально богатое воображение не успело нарисовать особых ужасов. Мающийся с компрессом на шее синенький дракон пожелал знать, что такое варежка, а добрая душа в лице Маринки принялась ему это втолковывать. Объяснения были очень понятные и простые, но было забавно слушать, как пятилетнее дите объясняет дракону-подростку, у которого никогда не было даже рук, что такое варежки. Примолкли даже дракономаги. Словом, Маришка неплохо разрядила атмосферу.
— Вот! — гордо закончила она. — Интересно?
— Д-да… — нерешительно проговорил тот. Ну да, что возьмешь с влюбленного дракона.
— Подожди, я тебе еще про носки расскажу! — воодушевилась юная лекторша. — И про остальное!
Сочувствую, Шиарри, но останавливать дочурку не буду. Пока она болтает, Рриша не боится, это во-первых. А во-вторых, и мы можем пообщаться о своем.
— А вы обратили внимание на второй слой чар? — тихо, чтобы не перекрыть голос малолетней лекторши, проговорил Кристаннике. — Я бы назвал его, пожалуй, фильтром, потому что он пропускает в наш мир только пожирателей, оттесняя их естественных врагов.
Мы дружно уставились на «слой». Не знаю, что там видели маги, но лично для меня загадочные чары выглядели как бассейн средних размеров, в котором клубился туман и что-то поблескивало, а временами оттуда бил свет, и тогда сквозь туман протискивались прозрачные убийцы.
— Что-то здесь есть и от преобразования, — задумчиво пробормотал Гаэли. — Я думаю, именно поэтому не все аррохи одинаково… э-э… зубасты. Те две особи — помните, которые отличались от остальных? — я думаю, это те, что не подпали под действие преобразователя. Вот он, вторым слоем. Кристаннике, что скажете?
— Точно не скажу, по крайней мере, сразу. Навскидку — второй слой отвечает за размер… пожалуй, за укрупнение особей и за их… скажем, за улучшение их боевых качеств. Скорей всего в своем мире аррохи далеко не так смертоносны.
— И… вы заметили? Второй слой наложен совсем иначе. Мощнее, но грубее. Не везде совпадает с основой, а кое-где даже постепенно размывает ее. Будто тут колдовал кто-то другой.
— А главное, совершенно непонятен механизм управления. Не могли же они просто так открыть портал, не рассчитывая его свернуть или отключить.
— Может, у них были какие-то другие цели? — буркнула Митта.
Какие, интересно? Всех переубивать? Никогда не понимала террористов. У всех есть проблемы, всякое бывает, жизнь, она вообще неспокойная, но снимать напряжение чужим несчастьем — мерзко, не по-людски. И не по-драконьи.
Что же тут было все-таки?
Я машинально проверила наличие детей — на месте. Маринка закончила вещать синему дракончику про носки и перешла на майку. Надо не пропустить, когда она дойдет до белья. У Шиарри глаза и так круглые… у Рриши, кстати, тоже. Она-то с чего? Испугалась, что ее сцапают и обрядят в майку?
А что, смешно получилось бы.
О чем я думаю, а?
Кажется, по голове мне таки попало, а то с чего мои мозги выдают вместо мыслей кашу из террористов и драконов с майками. В варежках. Устала я. Устала…
Спор тем временем продолжался:
— Нам не надо этим управлять, — довольно зло заявил Рэй. — Нам надо знать, как это остановить.
— Чтобы остановить, как раз нужно знать, как управлять. А я ни хурмыса не понимаю, — Кристаннике потер больную ногу и устало прищурился. — Провалиться мне на этом месте, если эта штука не застражена!
— Куда еще проваливаться? — фыркнула я. — А что значит «застражена»?
Теперь слова попроще искал Крис.
— Э-э…
— Это то, чем ты закрыла от меня вход в вашу спальню, Саша, — отвлеклась от своего «любопытного образца нечисти» свекровь.
Драконы не умеют краснеть. Но сейчас один конкретный дракон, кажется, нарушит закон природы.
Я мирный человек. И дракон тоже мирный. В принципе. Если никто не будет доставать.
А вот «дорогая мама» однажды достала меня до печенок.
…Когда свекровь в один не прекрасный день явилась к нам «помочь», я как-то не очень даже удивилась. А что? Это ж святая обязанность любой свекрови — приехать к молодой семье и испортить невестке всю мали… то есть помочь «дорогой девочке в эти непростые дни». Я была на третьем месяце, такая вся на позитиве и готовая любить весь мир вплоть до свекрови. А свекровь недаром была прожженной «говорящей» (дипломаткой). Я поверила и даже обрадовалась.
Рик нет, но уже было поздно.
К тому же «любимая мама» заявила, что на работе она затребовала «вольник» (так у них назывался отпуск), пристроила непрактичного мужа в экспедицию, а присмотр за домом поручила старшей внучке. И теперь в полном нашем распоряжении на ближайший месяц…
К вечеру от нас сбежала кошка.
Закаленная жизнью мурлыка, способная надавать пощечин собаке, без нервов вынести звуки и запахи опытов и регулярные превращения хозяев в драконов, выдержала присутствие Митты ровно три часа.
Уже на исходе первого я заметила, что моя серая любимица с говорящим именем Пофигистка ничего не ест, а тупо смотрит в одну точку и кивает. Точка находилась где-то по соседству с головой Митты, которая как раз повествовала о незабываемых днях своего первого «ожидания ребенка». Я было призадумалась, но на мою голову дождем сыпались воспоминания свекрови об опухающих ногах, советы по предотвращению пятен на лице и требования записать вот этот рецептик… и еще вот этот… и еще пару-тройку… мол, это такие отвары из трав, унимающие тошноту…
— Но у меня нет тошноты!
— Будет! — пообещала свекровь. — Вот у меня…
Через несколько красочных описаний тошнота реально появилась, причем, кажется, не только у меня, но и у кошки. На пушистой мордочке несчастной мяуки застыло истинное страдание, а Митта неутомимо мчалась по безднам токсикозов, гиперчувствительности к запахам, изменению вкусов в еде, продиктованному потребностями ребенка…
— Представляешь рыбу, политую сиропом?
Ужас.
Когда она перешла к описанию непосредственно процесса явления ребенка на свет, раздался душераздирающий мяв, и мимо глаз пронеслась серая молния. В следующий миг занавески на окне разлетелись в стороны, и наш с Риком символ домашнего уюта выбросился в окно.
— Чего это она? — с искренним недоумением спросила Митта.
Есть такое качество — тактичность. Оно вообще-то хорошее, только иногда вылазит некстати. И я только пожала плечами на свекровушкино недоумение: мол, кто знает, что там взбрело в голову кошке? А то, что я машинально прикинула размеры окна, примеряясь, пролезу ли туда сама в случае чего, осталось непроизнесенным.
Лучше бы я сказала…
Потому что не получив в ответ ничего, кроме пожатия плеч, свекровь сделала очень логичный, по крайней мере с ее стороны, вывод:
— Она просто не приручена как следует. Кстати, Саша, — серые глаза сверкнули, — давно хотела тебе сказать пару слов насчет твоих методов ведения хозяйства…
Вы поняли, да? Через пять минут я прилежно слушала, через двадцать — вздыхала о том, как много, оказывается, делаю неправильно, часа через полтора вообще чуть не разревелась. Ну что я могла знать о домашнем хозяйстве, что? Девочка-белоручка… меня-дракошу хоть готовить учили. Что у меня было, кроме помощи соседей и огромного энтузиазма?
В общем, Митта капала мне на мозги, а я… а я терпела. Потому что на этот раз она давила на такую область, которую я только учила и ни в чем не была уверена. И может, у свекрови таки получилось бы воспитать невестку в нужном ключе (Рика еще утром срочно вызвали на обезвреживание опасного артефакта и лечение пострадавших, и он не мог ни взять жену с собой, ни остаться в целях оказания моральной поддержки)? Да только она совершила одну ошибку: полезла в наши с мужем отношения.
Я очнулась на невинном вопросе о наличии паутины на потолке в нашей спальне. И даже хотела было сказать, что где-где, а там-то паутина всегда вне закона… когда до меня дошло, о чем вопросик на самом деле. От следующих вопросов меня бросило в жар, потом в холод, а пятый вообще взбесил не по-детски.
Позитивный настрой пошел ко всем хурмысам, по тому же адресу отправились планы наладить отношения со свекровью и расспросить ее о некоторых полезных вещах — и вечер прошел в упоенной ругани на тему «кто-в-доме-хозяйка-или-чем-забита-голова-соперницы-быбыдрых-ее…»
«Старые сплетницы» сталкивались в воздухе с «невоспитанными иномирянками, из которых даже драконы не в состоянии выколотить грубость и самонадеянность», «хамки» сыпались градом с обеих сторон, изредка натыкаясь на «любопытных ворон» и «дикарок с невозможным характером, которые не понимают, что им желают только добра», а прочие слова сплетались и скрещивались, образуя неповторимые конструкции, круче которых лишь заклинания чародеев…
— Нахалка!
— Дятел! Щипаный! Сунете сюда нос, мама, — пожалеете, обещаю! — И я захлопнула за собой дверь спальни, чтобы выплакаться как следует в одиночестве.
Дипломат, говорят, личность по-змеиному упорная и в чем-то даже круче дятла. Может быть, именно поэтому Митта немножко подолбилась в запертую дверь — то ли остыла и извиниться решила, то ли оскорбление покруче придумала. Но стук быстро прекратился. Так быстро, что я даже удивилась — не в характере Митты так быстро тормозить на полпути.
Пять минут… десять… становится не по себе. В голове начинают толкаться нехорошие мысли. Наконец я не выдержала и пошла проверять, что там со свекровью…
— Кирррр! Кииииирррр!
— Миаууууу!
Столкнуться с ураганом в собственной гостиной как-то не входило в мои планы, поэтому я не сразу поняла, что это, черно-бело-красное и верещащее, мечется между стенок, увертываясь от… кошки? Только когда оно зависло перед моим лицом и яростно застрекотало, я уразумела, что это…
— Дятел?!
Бумс!
Черная пташка рухнула на пол, на лету увеличиваясь в размерах (и притом ни на миг не прекращая орать):
— …дра, это безобразие! Поставить такое! Ты… ты…
— МИТТА?! — офонарела я. — А что это вы делали?
Разочарованная кошка притормозила и с горечью посмотрела на бывшую добычу.
— Ты еще спрашиваешь?! — взъярилась чародейка. — Сама поставила эту дрянь, сама натравила эту тварь и еще спрашиваешь?!
— Куда?
— На дверь! Сюда! — Взъерошенная свекровь ткнула в дверь пальцем. — Стражеви-и-чирриик!
Спустя секунду все пошло по-новой: по гостиной метался дятел, кроя меня на своем птичьем языке, а за ним как на крыльях летала Пофигистка, целеустремленно и беспощадно преследуя мою пернатую свекровь по пятам.
Чары с двери (мое проклятие, в недобрую минуту подкрепленное прорвавшейся магией) снимал Ковен в полном составе. Меньшим количеством не получалось — взявшиеся за дело три мага через пару минут нервно порхали по комнате, вереща и роняя черные перья. Следующие были осторожнее, но дятлов все равно прибавилось. Деморализованная кошка забилась в подвал, любопытные соседи тащили сачки или наколдовывали ловушки для бережного отлова птичек, чародеи приставали с расспросами, не желая повторить судьбу менее везучих коллег: надо было точно понять, что и в каком состоянии я пожелала, и вскоре о наших семейных неурядицах знал весь Ковен, начиная с учителя Наэсте. Успокоительное Рик варил в расчете на меня, пострадавших (включая дятлов) и кошку… Перед свекровью пришлось извиняться не только за самопроизвольное срабатывание магии на стражевик, но и за словечко «щипаный», из-за чего Митте и прочим пришлось почти месяц восстанавливать шевелюры.
Зато, что такое «застрижено», я теперь запомнила до конца жизни. Это когда на каком-то предмете есть специальные чары, из-за которых любой коснувшийся не по праву получает неслабый удар магии и кучу неприятностей.
— Но я не вижу ничего похожего! — рыкнул Рэй, и я вынырнула в реальность. Нашла время для воспоминаний!
О чем это они спорят?
— Что-то есть, — настаивал Гаэли. — Просто мы не видим. Орро, может, вы что подскажете? Это вы специалисты в драконьих чарах. Ваши тайные слова мы можем отгадывать до отпадания чешуи.
Молодой дракон посмотрел на него как-то странно.
— Мы? Почему мы? Это человеческая работа.
Что?!
— Не может быть!
— По крайней мере основа. Я был здесь недав… раньше. Это лаборатория мастера Вальхо, он из ваших земель. Верхние чары драконьи, а основа ваша…
— А еще бывают купальники, — жизнерадостно прозвучал в полной тишине Маринкин голос. Из лифчиков и плавочек… А что это все молчат?
Туман знакомо полз под ногами — босыми, кстати, ногами, человеческими. Чего это я?..
— Мне кажется, все-таки не стоит, — доносится голос из тумана. Голос моего приемного папы Дебрэ из клана Южных Скал. Откуда тут папа?
— Рикке! Это переходит всякие границы! — Еще один голос, возмущенный.
Рикке? Где?
Я торопливо ныряю в туман. Все понятно, я сплю. Конечно, сплю, мы все прилегли отдохнуть в этой пещере, кроме дежурных, удерживающих барьер, и упорного Гаэли, не оставляющего попыток снять пароль и разобраться с управлением. Я сплю и сейчас увижу Рика. Ох как кстати. А то после того, как я ляпнула: «Ты не против, что дочка не твоя» — нам и поговорить не удалось…
— Рик!
Без ответа. Да где же он?
— Рикке, прекратите! — как по заказу, донеслось спереди. — Ваши глаза еще…
— Это мои глаза, — ответил муж почти зло. — И я сам с ними разберусь.
— Шаман Тоннирэ, я обязан предупредить вас о последствиях.
— Предупреждайте.
— Рик! — Да что он, не слышит? — Рик!
— Рик, я понимаю, — сделал новый заход невидимый собеседник. — Семья… Но помощь уже идет, и она намного ближе, чем ты. Эти… как их… вертолеты… и наши.
— И мы поможем, — тихонько рыкнул дракон. — Не уговаривайте его, мастер Терри. Он прав. Мужчина должен заботиться о семье.
Стоп-стоп! Что там насчет помощи? Ну чего он молчит?
— Рик! — рявкнула я.
А он… а он не обернулся.
Мне стало холодно.
— Рик, ты меня слышишь?
Ну ответь же…
— Ладно. Я отпущу тебя… под свою ответственность. Но ты возьмешь с собой мазь и будешь наносить каждые три часа! Обещаешь? Покажи-ка лицо еще раз… вот сюда, к свету.
Рик обернулся, и… весь холод, который был до этого, показался невинным теплым ветерком. Потому что настоящий холод наступил сейчас, когда серые глаза скользнули по мне так спокойно-равнодушно, словно меня и не было. Совсем не было.
— Рик… — прошептала я с последней надеждой.
В родном лице ничего не дрогнуло.
Он не видел меня. И не слышал. Совсем.
И сон посыпался холодными осколками, острыми, ломкими, будто битое стекло, потому что у нас не было, не было связи. Той, что соединяла нас, даже когда мы были еще чужими. А сейчас… а сейчас…
Где-то капала вода. Каждая капля булькала чуть слышно, но эхо отдавалось на всю пещеру… Рядом слышалось дыхание и сопение, чуть подальше — бормотание человека и дракона. Негромкий голос Гаэли размеренно называл заклинания, проверяя, не подойдет ли какое-то название для снятия «стража».
Конечно, незнакомый маг мог закодировать свои чары не на заклинания, но чем черт не шутит, начать решили именно с них. А там видно будет. По-настоящему за них потом возьмутся, а пока… господи, о чем я думаю?!
Меня же Рик бросил!
— Мои хомента, — тихо пробормотал голос Гаэли. — Мимо… Хьюбе илтапайга. Мимо…
Нет. Этого не может быть. Просто из-за дурацкой оговорки… твою косметичку, почему мне тогда клейкая лента не приснилась, рот залепить! Ну не мог же Рик просто из-за недоразумения!
«А он знает, что это недоразумение?» — спросил внутри кто-то спокойный и холодный.
Но я же просто не успела договорить!
«И что?»
Но он же собирается нас спасать!
«Спасать собирается, — согласился внутренний голос. — А дальше?» Связи-то больше нет, значит, ты для него больше не близкая.
А что, все просто и понятно. Рик, он такой, он все для счастья семьи, все для других, он для себя жить почти не умеет. И если жена полюбила другого и счастлива будет только с ним, то… проклятье! Снова ярко вспомнилось, как серые глаза скользят по мне, не видя…
Меня затрясло.
Да что же это такое?! Почему, почему, почему?! Как он мог поверить?
— Совсем замерзла… — тихо фыркнуло над головой. — Золотая…
ЧТО?!
В одну секунду я вдруг осознала два факта: во-первых, Рэй рядом, а во-вторых, его крыло укрывает мою спину. И третий: он собирается на меня дохнуть!
— Ты что делаешь?!
— Арведатейте… — монотонно твердил дед Гаэли.
— Сплю. — Черный негодяй приоткрыл один глаз, делая вид, что не представляет, где лежит его крыло.
— Почему ты тут спишь?!
— Потому что сейчас не моя очередь сторожить, — предположил наглый дракон. Да когда же он наконец оставит меня в покое?!
— Да чихала я на твои очереди! Почему ты со мной спишь?
Дракон открыл оба глаза и с интересом уставился на меня.
— Это предложение?
— Ш-ш-то?! С ума сошел?!
— Не пуши хохолок, золотая.
— Я тебе этот хохолок вообще оборву!
— А может, лучше погладишь?
— Тернес хохолок… холлохол! Леди Александра, разберитесь с вашими хохолками и не мешайте работать!
— Да быбыдрых твою в…
Я не успела договорить. Что-то негромко, но очень ясно щелкнуло, и кусок скалы под Гаэли растаял. Дед охнул и упал.
Рэй замер. Я вытянула шею, всматриваясь. Под фальшивым камнем обнаружился второй камень, округлый, разделенный на части. Это было похоже на клавиатуру с девятью крупными кнопками. Центральная была красной…
— Что это?
— Пароль сработал, — еще не веря, проговорила я. — С ума сойти…
Ничего себе пароль… Чем там думал покойный маг?!
— Откуда ты его знаешь?
— Его все знают.
— Леди Александра! — раздраженно прошипел дед. — Когда вы закончите делиться знаниями с этим молодым дикарем, может, соизволите помочь? У меня нога застряла!
— Главное, язык не застрял.
— Я все слышу!
— Что происходит? — Это начали просыпаться остальные. — Не может быть!
У меня почти получилось вытащить деда (старый маг застрял ногой в трещине, и надо было очень осторожно выплавить рядом камень, а потом расшатать и отколоть тот кусок, который удерживал его на месте), но тут негромко охнула Маринка, я оглянулась, и кончик хвоста на излете зацепил одну из «кнопок».
По глазам ударило светом.
Я зажмурилась, пережидая нашествие разноцветных кругов перед глазами, по пещере поплыл низкий гул, от которого чешуя стала дыбом, а по ушам резанул чей-то вскрик:
— Смотрите! Смотрите! Аррохи… они падают! Они…
— Александра, отойди! Саша, осторожней!
— Мама-а-а!
— Она еще что-то нажала!
— Вы посмотрите, что творится!
— Немыслимо…
— …меньше? Но как?!
— Все хорошо! Все хорошо! Только отойдите!
— Не трогайте больше ниче…
Я бы и не тронула…
Тронул камешек из-под моей лапы. Он упал, как раз когда я разжмурила глаза.
Прямо на красную кнопку.
Стало тихо, и даже свет попритух. Я даже успела найти глазами дочек, свекровь, ребят-драконов и обоих магов из ковена. Успела обратить внимание, что аррохи вроде как стали почему-то меньше… А потом все началось.
Свет снова стал набирать силу, меняя оттенок на мертвенно-синий. Словно в ответ ему, клубящийся «бассейн» загорелся белым, стремительно теряя блестки.
— Александра, отойди… Гаэли! Пусть она отойдет!
Но я не могла — я как завороженная засмотрелась в «бассейн», который на глазах превращался в окно. Гул стал совершенно нестерпимым, по краям окна закручивался белый вихрь, и этот вихрь все рос и рос и словно притягивал к себе прозрачных убийц.
Хотя почему словно?
Прямо передо мной мелькнул аррохи, врезался в лапу (а я и не заметила, что высунулась из-за барьера) и, не попытавшись укусить, полетел к вихрю, как перышко, затянутое в трубу пылесоса.
И еще несколько, и еще, еще. Аррохи, стремительно уменьшаясь в размерах, неслись по воздуху, сталкивались, дергались… и один за другим ныряли в нестерпимо сияющий бассейн-окно, из которого когда-то выбрались в этот мир…
Все? Их больше не будет? Неужели все?
— Портал! Это портал! Отойди, Саша…
— Золотая, иди к нам!
— Мамочка, не плачь, все хорошо!
Уннннннннрррррррррррр… — рокотал вихрь, затягивая новых и новых пожирателей.
