Стоять на арене для дуэлей – это совсем не то же самое, что наблюдать за поединком с трибуны. Пять метров или пятьдесят – дело не в расстоянии, а в точке зрения. Со стороны всегда лучше видно и больше понятно. Каждый зритель считает себя в той или иной мере экспертом в том, что он лицезреет. Бесценные советы, изощренная тактика, безумные комбинации так и сыплются из уст тысяч и тысяч советников, находящихся по ту сторону ограждения. Радует одно – по эту сторону их не слышно… Иначе смертоубийств в спорте было бы намного больше – даже в таком виде, как шахматы!

Нас с моим противником разделяло что-то около двадцати метров. Мы должны были начать сражение после отмашки его величества, а пока герольд напоминал всем присутствующим правила: запрещалось любое вмешательство извне – как прямое, так и косвенное, – любое отвлечение внимания и концентрации. Запрещалось использование вспомогательных магических предметов, зелий или артефактов. Запрещалось использование чужих магических щитов, для чего маг входил на поле боя «голым» и подвергался осмотру судьи (судьей была Малкана Вдохновляющая), после чего у каждого участника было достаточно времени, чтобы самому поставить любую защиту, – тут никто не подгонял, потому что несчастные случаи были никому не нужны. Когда оба участника заявляли о своей готовности, поединок начинался. Поединок мог быть остановлен в любое время любым из участников, признавшим свое поражение, либо судьей, когда тот считал, что продолжение поединка повлечет за собой неминуемую смерть одного из участников. Разрешалось использование любых предметов и стихий, находящихся вокруг. Выход за пределы арены не поощрялся, но строго не карался, ибо для некоторых заклинаний требовалось довольно много пространства, которого арена дать не могла. Время на бой не регламентировалось, и в случае невозможности выявления победителя засчитывалась ничья.

Роль судьи в подобных поединках всегда была достаточно номинальной – ведь традиционно в соревнованиях участвовали сильнейшие маги, а более слабый маг не мог отследить защиту более сильного или своевременно вмешаться. Поэтому обычно судей было несколько, и по ходу турнира они менялись, но последние пару турниров на себя эту роль добровольно брала Малкана, что устраивало абсолютно всех, ибо давало относительную гарантию компетентности и неподкупности, что раньше было большой проблемой. Доходило до того, что судья огребал по полной прямо на арене за явно некорректное вмешательство или заведомо ложное судейство. Маги никогда не считались особо порядочными и честными людьми. Зато вспыльчивость среди личных качеств обычно упоминалась одним из первых, поэтому судьи в ход состязаний вмешивались редко. Как правило, этого и не требовалось, поскольку бои обычно проходили до явной победы.

Бой должен был вот-вот начаться. Я внимательно изучил соперника, а точнее – его щит. Как я и предполагал – ничего серьезного. Я тщательно подготовился к тому, чтобы мой первый удар полностью снял щит, но не повредил моего соперника. Умение накапливать силу для удара, или, если выразиться по-другому, перевод силы из внутренних «хранилищ» в активную фазу и насыщение ею конкретного заклинания, зависит от ряда вещей – в первую очередь от общей силы мага (сильный маг быстрее выделит нужное количество из общего резерва) и во вторую очередь – от опыта применения каждого конкретного заклинания.

Чтобы поддержать свою легенду о том, что я ученик Черного Грома, я решил использовать шаровые молнии, тем более что как боевое заклинание тренировал я их достаточно давно. Несмотря на мою бурную карьеру Темного Властелина, боевыми заклинаниями я пользовался очень редко – все как-то не доводилось. Но тренировал я их исправно и очень ответственно, прекрасно понимая, что рано или поздно мне предстоит драться с разными противниками, которых простым убеждением не возьмешь. На этот случай у меня было заготовлено несколько боевых заклинаний разных типов. Шаровая молния – одно из базовых и универсальных, потому что в нем легко регулировать мощность, если понадобится – им можно управлять по ходу дела, оно применимо против всех целей, не имеющих магической защиты, и против большинства слабобронированных целей. Защиту от молнии, наравне с защитой от огня, маги обычно ставили в первую очередь и совершенствовали ее всегда, поэтому против сильной цели молнию лучше не применять, разве что если вы уверены, что способны победить за счет грубой силы и превосходства в энергии, просто истощив щит противника.

Для создания шаровой молнии требовалась одна рука. Я на всякий случай освоил это заклинание для обеих рук – мало ли что… Неожиданным открытием для меня стало то, что я могу создать сразу две молнии, – по одной на каждую руку. Это требовало чуть больше времени и намного больше концентрации – эдакого раздвоения личности, – но при определенной тренировке оказалось вполне реально к применению – примерно как печатать сразу на двух клавиатурах одно и то же слово: поначалу сложно, но со временем вполне легко – пальцы как бы разучивают порядок действия сами.

Так что когда его величество провозгласил: «Пусть битва магов начнется» – и взмахнул платком, я сразу начал двойную «накачку». Как я и ожидал – справился я намного быстрее своего оппонента и метнул в него две яркие молнии, когда он был еще на середине процесса. Первая молния красивой вспышкой поразила цель, полностью сняв щит и в придачу ослепив моего противника, а вторая затормозила сантиметрах в десяти от его лица. Над трибунами висело гробовое молчание. Кажется, мне удалось здорово удивить публику. Когда маг проморгался и увидел прямо перед своим носом еще один «привет», его глаза округлились от ужаса, и он поспешно склонил свою голову в церемонном жесте, признав свое поражение.

Публика все еще молчала, и я не сразу сообразил почему – их смущал висящий в воздухе грозный сияющий шарик. Маги нередко убивали своих оппонентов на турнирах, даже после признания теми своего поражения. Осознав проблему, я выбросил вперед руку и сделал кистью жест, напоминающий приглашение пройти в сторону. Мой шарик моему приглашению внял и ринулся прямиком в сторону леса, вызвав там хороший «бум». Я мог бы и просто отозвать свой шар назад, но я хотел понаблюдать за реакцией Харга на нападение на столь тщательно охраняемый им лес. К моему удовольствию, Харг немного вздрогнул, когда из лесу полетели щепки. Публика взорвалась громовыми овациями, я поклонился и покинул арену. По крайней мере, на сегодня.

На выходе, который располагался прямо под королевской ложей, я столкнулся с Шеволом Пламенеющим, который ожидал там своего объявления и выхода.

– Очень впечатляет, молодой человек… Очень впечатляет… – сказал он спокойно, при этом внимательно меня разглядывая.

– Благодарю вас! – Я вежливо поклонился, прикидывая, о чем этот очень неглупый и опытный маг может догадаться по полученным наблюдениям, а о чем уже догадался.

– Не за что. Это не комплимент, а констатация факта. Вы очень изящно справились со своим противником. Похоже, я вас очень сильно недооценил. Такая атака дорогого стоит. Скажите, если не секрет, и давно вы в учениках у Черного Грома?

В это время моего собеседника объявили. Он не попрощался, давая понять, что наш разговор еще не окончен, а лишь кивнул мне, отдавая дань вежливости и как бы извиняясь за то, что нас прервали, после чего вышел на арену. Я отправился на свое место, где меня поджидал здорово нервничающий Шрам.

– Красиво вы его уделали, Босс! Никогда о таком даже не слышал.

– Спасибо! Давай теперь посмотрим, как со своим справится Шевол. Знаешь, я уверен, что ему очень не хочется выглядеть менее эффектно, чем я. А вот с огнем такие штуки проделывать намного сложнее, чем с молнией, это я точно знаю. Если он просто победит своего соперника – это будет равносильно проигрышу для него.

Похоже, Шевола мое выступление и вправду задело. Вместо того чтобы метнуть в своего противника обычный огненный шар, после объявления о начале поединка Шевол резко воздел руки к небу и гортанно запел.

– Ого! – Судя по концентрируемой им энергии, готовилось что-то серьезное. Во всяком случае, он уже значительно превысил тот уровень, который мог бы выдержать щит его оппонента, и продолжал стремительно его наращивать. Противник Шевола уже понял, что его дела совсем плохи, и бросил чтение боевого заклинания на середине, все силы перекачивая в усиление защиты.

Когда Шевол резко опустил руки, случилось нечто просто неописуемое! Создавалось ощущение, будто бы сам воздух на арене превратился в пламя! Это было очень эффектно и очень страшно. Черно-красные волны клубились на всей территории поля и поднимались вверх естественным заревом. Волна нестерпимого жара накрыла трибуны. Люди в страхе завопили и бросились наутек. Шрам инстинктивно бросился на пол и закрыл голову руками. Я на всякий случай прикрыл его щитом – мне-то точно ничто не грозило.

Когда пламя развеялось, оставшиеся на трибунах увидели совершенно выжженное поле и стоявшего посредине невозмутимо-скучающего Шевола. Он подошел к какому-то холмику и потыкал в него загнутым носком своего сапога. Холмик пошевелился и через несколько мгновений поднялся на ноги. Холмиком был противник Шевола: вся одежда на нем обгорела и превратилась в лоскутки, а сам он был покрыт сажей. Публика громко зааплодировала, правда, несколько нервно. Шевола подобная овация вполне удовлетворила, он сдержанно поклонился и покинул обугленную равнину с гордо поднятой головой.

– Лихо! Надо бы освоить этот фокус – огненное заклинание массового поражения… Притом мощное настолько, чтобы снять неплохой магический щит. Будь на этом поле солдаты, они бы прожарились до состояния активированного угля… Тут никакая защита, кроме специальной магической, не поможет. Поле размером где-то с гектар… Интересно, сколько на нем войска поместится?

– Много! Особенно если утрамбовать! Ну он, блин, дает! – нервно заметил Шрам, осматривая свой костюм на предмет подпалин.

– Ага. Зря это он, конечно. Сил потратил довольно много. Может, за ночь и восстановит, а может, и нет. В любом случае можно сказать, что тщеславие – его очень уязвимое место. Он не просто хотел меня переплюнуть, он колдовал так, чтобы ни у кого даже в мыслях не было нас ставить на одну планку. Притом заметь: любому магу понятно, что в поединке с магом применять заклинания массового поражения совершенно не имеет смысла – уж больно они много сил забирают, а сила поражения относительно человека у них невысока. Вложи он эту же силу в один направленный удар – он испепелил бы противника намно-о-о-ого более сильного и защищенного. Но нет – он решил выпендриться именно перед толпой.

– Может, перед королем?

– А какое ему дело до чужого короля? Вряд ли он задумал искать подданства у его величества Рагонада! А если бы и стал, то уж точно не таким способом.

– Вы бы выдержали подобный удар?

– Массовый – легко. Индивидуальный такой же мощи… Не знаю… Просто не знаю. Сам понимаешь – тут теоретических выкладок мало. В любом случае – это самое сильное заклинание, которое я видел своими глазами. Мне будет о чем сегодня подумать.

Мы вернулись в наш особняк, и я принялся готовиться к предстоящей битве. Я сел, скрестив ноги, на коврик перед камином и раскрыл свое сознание, охватывая мир вокруг. Я отслеживал вихри энергии, беспрерывно циркулирующие в мире подобно ветру, я чувствовал их подрагивание и возмущение. Я покинул свою телесную оболочку, влившись в эти потоки и сливаясь с ними в одну сущность. Это дарило ни с чем не сравнимое ощущение свободы и легкости. Что чувствует ветер, несясь над полями? Теперь я это знал.