Все эти поездки так похожи одна на другую, что быстро начинаешь отключаться от происходящего вокруг. Я и раньше-то был не особый любитель описания природы, а сейчас вообще начал забывать, что этот мир для меня не такой уж и привычный. Не знаю, что было тому причиной – огромная мешанина чужих знаний в голове или вечная занятость какой-нибудь очередной ерундой. Леса неторопливо сменялись полями и вновь уступали место другим лесам… Когда трясешься в пути не один день, эта картина начинает раздражать. А поскольку выхода для раздражения нет, то и начинаешь искать, чем бы заняться. Забот у меня хватало. Меня слишком беспокоила проницательность моего неведомого противника. Смущала не столько его высокая квалификация, сколько явное несоответствие уровня развития мира такой подготовке. Или это во мне говорит снобизм? Если уж сам пришел из более развитого места, то начинаешь сразу считать всех вокруг неразумными обезьянами, недостойными твоего царского внимания? Пока не получаешь палкой по голове. В который раз забываю, что тут игра ведется по иным правилам, и я хоть и могу устанавливать свои, но кто сказал, что я такой один? А может, все усложняю, и это все просто хорошая дипломатическая интрига, вполне в порядке вещей, и никакой сверхсложной многоходовки тут нет? А мне по привычке мерещатся за всем высшие силы и тайные заговоры. Пока не раскручу этот клубок – не узнаю.

Граница государств особого впечатления не произвела. Небольшой пост, на котором разместились сразу обе «таможни». Такое соседство обусловливалось тем, что, как только одни таможенники начинают излишне придираться к визитерам с другой стороны, на помощь приходят свои. Обдираловка, конечно, остается, но какие-то рамки сохраняются. К тому же досмотр проходит один раз, а не два – тоже плюс. Ну а что победит в каждом конкретном случае – тяга к наживе или землячество, – зависит от вида контрабанды и вероятности нарваться на королевскую проверку.

Границу мы миновали без каких-либо проволочек – я просто отвел глаза всем присутствующим, потому что не хотел привлекать внимания в принципе. Все-таки на пограничном посту между государствами за один чих до войны должно быть слишком много любопытных глаз, и какие бы то ни было документы – графские – не графские, купеческие – не купеческие, да хоть паломнические, – обязательно привлекут внимание и будут повсюду зафиксированы и куда надо отправлены. Оно мне надо? Кое у кого слишком длинные и цепкие руки.

В первом приграничном городке я решил задержаться. Не для того чтобы ознакомиться с главной местной достопримечательностью – какая-то старая нора, в которой тридцать лет прожил какой-то отшельник, прославившийся на редкость склочным нравом и тяжелым посохом. Меня интересовала одна совершенно банальная вещь – не увеличилось ли за последние пару месяцев количество солдат в местном гарнизоне раз эдак в десять, не запаслись ли тут продовольствием лет эдак на пять по средним нормам потребления, ну и так далее… Одним словом, город перед границей на главной дороге между государствами в мирное и предвоенное время выглядит по-разному.

Ответ на свой вопрос я получил, еще не заезжая в город и не выходя из кареты: многочисленные огни огромного лагеря были отлично видны прямо с дороги. М-да, да здравствует конспирация. Я сокрушенно покачал головой. Вообще все должно было быть намного проще. Все эти вояки не оставались незамеченными не только для местных жителей и невероятно проницательных Темных Идиотов вроде меня. Всю эту честную компанию прекрасно видели все проезжающие телеги в обоих направлениях, и слухи о готовящейся войне уже должны были давно разойтись по всему региону. Но мне же трудно было зайти на рынок в нашем приграничном городе или еще где по дороге. Я высокими мыслями был занят. Мыслитель, блин, каменноголовый! Штирлиц Средневековья!

Можно, конечно, было ехать дальше, но я решил зайти в гости к военным и на всякий случай подсыпать в их военную машину пару горстей песка. Я оставил карету у постоялого двора, велев кучеру особо не буянить и быть готовым продолжить путь в любой момент. Я направился прямиком в замок – довольно приличную приграничную крепость. Есть, конечно, вероятность, что командующий этими войсками живет вместе с ними в лагере, но при наличии цивильного жилья это маловероятно. Массивные ворота, высокие башни, широкие стены, приличная охрана – все это наводило на мысль, что взять такую крепость очень трудно, но я в который раз прошел прямо внутрь защитного периметра, не встретив сопротивления. Поскольку было еще не очень поздно – закат только начинался, – я рассчитывал найти весь штаб в сборе прямо в главном зале. Так оно и вышло – господа офицеры сгрудились вокруг большого стола, заваленного всевозможными картами, и размышляли с таким видом, будто от них что-то зависит. На войне правит случай, и в этот раз случаем был я.

Прежде чем предстать перед командованием оккупационных войск, я наложил на всю комнату пару заклятий – побеспокоился, чтобы стража у дверей не могла пошевелиться, сами двери не открывались, а снаружи не было ничего слышно: не люблю, когда мне мешают, – весь эффект насмарку.

Я негромко прокашлялся – офицеры дружно вскинули головы и уставились на меня. В этот момент паралич разбил и их – не хотелось бы гоняться за всеми по комнате.

– Добрый вечер, господа. Простите, что помешал вашему нелегкому труду, но у меня есть информация, которая вас наверняка заинтересует.

Ответить мне не могли – онемение, которое я наложил, было достаточно сильным, чтобы сковать все лицевые мускулы, так что мне не довелось полюбоваться на столь любимое мною выражение тотального недоумения. Только в глазах читалось полное непонимание и ужас от невозможности пошевелиться. Тем временем я продолжал:

– Видите ли, война, которую вы сейчас так активно планируете, – я кивнул на разложенные на столе карты, на которых угадывался один из предполагаемых мною ранее планов, – не состоится. Я мог бы вам много рассказать о причинах такого поворота событий, но, пожалуй, не стоит – это не так важно. Важно то, что я собираюсь в ближайшее время обсудить с вашим королем преимущество мира между нашими государствами. Думаю, то, в каком положении вы находитесь в настоящий момент, является достаточным подтверждением моей убедительности. Другое дело, что мне бы хотелось заручиться вашим согласием. – Я чуть ослабил хватку паралича у старшего из присутствующих офицеров: – Вы что-то хотите сказать?

– Это невозможно! Кто вы! Как вы сюда по…

Я вновь усилил нажим.

– Разберемся по порядку. Кто я – совершенно не имеет значения. Важно, что я здесь – прямо посреди этой хорошо охраняемой комнаты – нахожусь с вами вне зависимости от того, что вы считаете возможным, а что нет. Кроме самого факта моего присутствия тут и некоторой скованности, которую вы сейчас испытываете, вы считаете совершенно невозможной возможность договориться, уж простите за каламбур. Понимаю – слово монарху, офицерская честь и все прочее в таком духе. Уважаю. И поэтому обращаю ваше внимание на следующее. Я отправлюсь в столицу в самое ближайшее время в любом случае. Я окажусь наедине с королем, невзирая на все посты, стражу, охрану и прочие защитные мероприятия, как оказался здесь и сейчас. И у меня есть все основания полагать, что я смогу убедить его величество отказаться от войны, – не самая большая услуга, скажем, за собственную жизнь и жизнь своих наследников. Большего мне от него не надо, хотя я, несомненно, мог бы получить все, что пожелаю. Важно другое. Более важно – уйду ли я из этой комнаты, фактически обезглавив всю армию Варкании. Но и это не самое важное. Самое важное, что так же, как я нанес визит к вам, я могу нанести визит прямо в ваш лагерь. Разговаривать мне там не с кем, так что я просто позабочусь, чтобы уставшие от тягот службы солдаты спали крепким сном… – Я кивнул на группу офицеров, стоявшую чуть в стороне от главнокомандующего. По моему кивку они повалились на пол и захрапели самым натуральным образом. – Вот примерно так. Как видите, проблем со сном ни у кого не будет – ни у часовых, ни у разводящих, ни у кого. Я позабочусь о крепком сне, а об остальном позаботятся мои люди. Думаю, вы понимаете, что можно сделать с беспробудно спящим лагерем за долгую ночь? Пожалейте людей, господа. Думаю, это вполне согласуется с вашими представлениями о чести и не напоминает измены. Еще думаю, что вы уже поняли, что война не состоится в любом случае. Пусть она не состоится по наименее кровавому варианту. Спасите своих солдат. – Я вновь ослабил хватку на командующем.

– Если вы так уверены в собственной убедительности, зачем все это? Без приказа короля мы не сдвинемся с места!

– Я предпочту, чтобы вы не двигались с места без моего приказа. Короли, видите ли, смертны. Вы, кажется, патриоты своей страны. Так вот, поясняю: некто хочет, чтобы ваша страна ввязалась в войну, где вас утопят в вашей же собственной крови, как только вы перейдете через границу. Кстати, вас не смутила пропажа ваших разведотрядов? Нет?

Я прилагаю некоторые усилия, чтобы избежать кровопролития. Зачем? Затем, что мне приятнее жить не на пепелище. Удобнее, так сказать, и проще достигать поставленных целей. В преимуществах такой жизни я планирую убедить вашего короля. Да только у меня нет пока гарантии, что тот, кто с такой легкостью эту войну организовал, с той же легкостью не заменит переубежденного короля на кого-нибудь более упертого. Обвинив по ходу соседей в устранении монарха. И все тогда пойдет по новому кругу. Как видите, я трачу тут свое время, чтобы спасти ваши жизни и жизни ваших солдат. Но может получиться так, что, когда процесс возобновится, я буду занят где-нибудь далеко. Вы подчинитесь приказу и пойдете вперед. И тогда мне придется поспешить назад и вмешаться на середине процесса уже активнее. Получится, мы зря потратили время и силы, но не только не добились ничего – мы сделали хуже для вас. Вашему славному союзу из трех государств ничто не угрожает. В принципе. Но кто-то хочет создать большую Империю и для этого развязывает войну. Когда войска вторжения неожиданно гибнут, что делает армия обиженного соседа? Правильно – идет и берет компенсацию за моральный и материальный ущерб. Мне не нужно пояснять, куда она идет за компенсацией и как это выглядит на практике? Вижу, что вы меня поняли. Ну так как, будем сотрудничать?

– Если все так, как вы говорите, то у нас просто не остается иного выбора.

– Наоборот. Выбора у вас не было, когда вас пихали вслепую на рожон. А теперь выбор у вас появился. Вы готовы им воспользоваться?

Командующий обвел взглядом своих подчиненных.

– Что мы должны сделать?

– Всего лишь сказать «да, Повелитель».

– Да, Повелитель.

– Мне нужно согласие всех здесь присутствующих.

– Да, Повелитель! – Нестройный хор голосов стал завершающим аккордом этих переговоров.

– Хорошо. Как я уже говорил, я отправляюсь в столицу. Ваша задача ничего не предпринимать и вести себя так, будто ничего не произошло. Если ситуация изменится, я дам вам знать. До свидания, господа.

Мы распрощались, я покинул замок и вскоре продолжил путь в столицу. Так получилось, что теперь при любом раскладе в моем распоряжении уже две армии. Звучит, конечно, утрированно. Понятно, что этих офицеров можно убрать, или если я отдам какой-нибудь совсем негодный приказ, то просто взбунтуются солдаты. Но я не собирался так поступать. Я действительно не планировал задействовать эти войска в боевых действиях. Я просто в который раз задумывался, что подобными «подковерными» переговорами можно объединить весь мир. Притом вполне без лишней крови. Почему никто не пытался этого сделать? Это всяко проще и быстрее, чем всех завоевывать. В то, что дело именно в крови, я тоже не верил. Ведь наверняка были «миротворцы» и до меня. Скорее, дело в условно контролируемой территории. Голос наверняка предусмотрел и такой вариант развития событий, тем более что он вполне согласуется с каноническим – уговорами и посулами склонить на свою сторону разных владык. Так что зарываться с местным филиалом Организации Объединенных Наций и Миром во всем Мире тоже не стоит.