Глава 3
Сентикор и другие
В полночь Аймбри прискакала к замку Ругна. Войдя в замок, кобылка немедленно направилась к дому Хамелеон, который оказался роскошным особняком и стоял немного в стороне от других домов. Как-то раз Аймбри уже была тут — она доставила сновидение для мужа Хамелеон, Бинка. Сон этот был не слишком жуткий, так, второразрядный, как раз для человека, душа которого не отягощена большим количеством грехов. Аймбри потому и доверили этот сон, хотя она и не имела достаточного количества заслуг, необходимых для доставки сновидений членам королевской фамилии. Пробравшись в дом, Аймбри направилась к кровати, в которой, она была уверена, почивала сейчас Хамелеон.
Но в кровати спал кто-то другой. Хамелеон, судя по описаниям Ночного Коня, была древней старухой; в кровати же лежала довольно приятная женщина лет под пятьдесят. Неужели она пришла не туда?
— Где Хамелеон? — спросила она, явившись женщине во сне. Как знать, вдруг это была гостья, которая помогла бы разобраться в этой ситуации.
— Я Хамелеон, — ответила женщина во сне.
Аймбри замерла и призадумалась. Ответ этот явно был прямым и честным. Ночной Конь, очевидно, допустил ошибку, явив образ совершенно другой пожилой женщины. Прежде Аймбри не слышала, чтобы Ночной Конь допускал какие-либо ошибки, но ведь все в этом мире возможно.
Что-то еще беспокоило ее. В комнате стояла одна кровать, хотя Хамелеон, как было доподлинно известно, была замужем. Где же ее муж? Аймбри перевоплотилась в другой образ. На этот раз она сама была кентавром, стоявшим возле кровати. — Хамелеон, я должна передать тебе одно сообщение, — такими были ее слова.
Женщина открыла глаза. — Боже, снова дурной сон, — в ужасе проговорила она, — ну почему они снятся мне как раз тогда, когда мои мужчины отсутствуют?
— Это не дурной сон, — заверила ее Аймбри, — я ночная кобылка по имени Аймбри. Я прибыла сюда, чтобы помогать тебе и, кроме того, у меня есть сообщение для короля. Когда ты проснешься утром, я буду рядом с тобой. Я буду беседовать с тобой во сне, подобно тому, как мы беседуем сейчас, или, если тебе удобно, то во время дневных снов.
— Так, значит, это не дурной сон? — спросонья женщина, казалось, ничего не соображает.
— Нет, это не дурной сон, — терпеливо повторила Аймбри, — а у меня есть важное сообщение для короля.
— Здесь короля нет. Тебе нужно идти в сам замок Ругна, — женщина наконец-то среагировала.
— Я знаю это. Но пойти туда я не могу. Я должна передать это послание тебе, с тем, чтобы ты рассказала все это королю.
— Как, я должна рассказать ему, что я видела во сне?
— Передать нужно только мое сообщение, — Аймбри начинала терять терпение, было заметно, что сообразительностью эта дама не отличалась.
— Что это за сообщение?
— Берегитесь Всадника!
— Кого-кого?
— Всадника!!!
— Это что, кентавр?
— Нет, это такой человек, который ездит верхом на лошадях.
— Да, но в Ксанте лошади не водятся!
— Напротив, сейчас как раз живет одна. А еще полно ночных лошадок, таких вот, как я!
— Но тогда нашим людям незачем бояться этого всадника. Пусть лошади его и боятся!
Вот это действительно имело смысл: теперь-то уж Аймбри никогда не будет столь беспечной по отношению к этому Всаднику. Но сейчас говорить об этом было просто неуместным, поскольку она находилась тут для того, чтобы передать это сообщение. — Пусть король решает сам, — сказала она нетерпеливо. — Вам же надлежит лишь передать сообщение.
— Так что это за сообщение?
— Опасайтесь Всадника! — закричала Аймбри, окончательно выйдя из себя.
Было заметно, что Хамелеон забеспокоилась. — Где он? — спросила она.
Что тут было делать? Ну не полная ли идиотка? И зачем только Ночной Конь послал ее к этой дуре? — Всадник находится сейчас на запад отсюда. Он опасен для благосостояния страны Ксант. Короля нужно предупредить.
— Ох, как только мой муж Бинк вернется домой, я все ему передам.
— А когда Бинк вернется домой? — осведомилась Аймбри.
— Только на следующей неделе. Он сейчас на севере, в Мандении. По-моему, он разрабатывает какое-то новое торговое соглашение с Онести или что-то в этом роде.
— Я уверена, что он честно справится с этой задачей, — ответила кобылка, — но ждать неделю слишком долго. Короля нужно предупредить уже завтра!
— О нет, я никак не могу беспокоить короля. Ему ведь уже семьдесят лет!
— Но ведь речь идет о процветании Ксанта! — возразила Аймбри, снова начиная терять терпение.
— Да, это очень важно для Ксанта!
— Так вы предупредите короля?
— Нужно предупредить короля?
— Ну, об этом Всаднике, — как можно спокойнее проговорила Аймбри, хотя внутри у нее все клокотало.
— Да, но королю уже семьдесят лет!
Кобылка в бешенстве ударила копытом: — Меня не интересует, сколько лет вашему королю — сто или пока только семьдесят. Вам понятно? Но короля нужно предупредить! Мне самой больше ста лет, но я же не долдоню без конца об этом!
Хамелеон с удивлением воззрилась на кобылку: — Не могу поверить, что вы такая пожилая. Я ни за что не дала бы вам столько!
— Я ночная кобылка! Мы бессмертны, по крайней мере до тех пор, покуда не умрем! Сейчас у меня есть душа, я могу жить и стареть, пока я материальна. Но я пока еще нисколько не старела. Ладно, вернемся к вашему королю...
— Тогда может, мой сын Дор передаст ему это сообщение?
— А где сейчас ваш сын? — осторожно спросила Аймбри.
— Он на юге, на острове Кентавров, собирает кентавров на случай начала войны. Все это потому, что Добрый Волшебник Хамфри предсказал, что может начаться война. Правда, я думаю, что кентавры не поверили его пророчеству.
Она продолжила: — Он выразился иносказательно, сказав о том, что надвигается волна.
— Волна? — теперь пришел черед Аймбри удивляться. Она могла поклясться, что Хамелеон совсем не имела в виду море.
— Следующая волна, — пояснила Хамелеон.
Аймбри не стала воспринимать это всерьез. Она видела Последнюю волну, но это было так давно!
— А когда теперь Дор вернется домой? — поинтересовалась она.
— Завтра ночью. Как раз ко времени побега.
— Какого побега? — не поняла кобылка.
Хамелеон не блистала сообразительностью, но зато память у нее была отменная. — Дор и Айрин — дочь короля Трента по прозвищу Зеленый палец, хотя, между нами говоря, единственное, что у нее зеленое — это волосы — вот уже восемь лет влюблены друг в друга. Восемь лет — это треть их жизни. Раньше они никак не могли решить, когда будут вместе. Мы думаем, что Дор попросту боится той ответственности, которую женитьба налагает на человека. Но он действительно милый невинный мальчик.
Слово «невинный» имело и другое значение — «девственный», так решила про себя Аймбри. Ее жутко забавляло, что в Ксанте все же попадались девственники, хотя, может, это были плоды материнской фантазии Хамелеон. Тем временем Хамелеон продолжала: — Сейчас Айрин уже двадцать три года, и она начинает терять терпение. Но она никогда не была очень терпеливой!
Это следовало понимать так, что других женщин в жизни сына мать считала неизбежным злом. В этом качестве позиция Хамелеон была типичной позицией матери, которая обожала своего сына. — А теперь, — снова отозвалась Хамелеон, — Айрин собирается явиться сюда, забрать мальчика отсюда, выйти за него замуж по гражданскому обряду. Все будет как положено. И все будут там присутствовать!
Аймбри поняла, что ожидание предстоящей свадьбы затмевало в Хамелеон неприязнь к бойкой девушке, которая забирала сына от матери. Это звучало вроде бы вполне житейски, но вот только...
— Так для какого бегства? — Аймбри так и не смогла ничего понять. Может, бегство возлюбленных было каким-то обычаем в этой стране, о котором она до сих пор ничего не знала. Она отлично понимала, что бегство молодых — это тоже брак, только не легальный, тайный — сны на подобную тематику она тоже частенько доставляла по различным адресам.
— О, все будет сделано в лучшем виде! Так что Дор ничего не узнает. Может, и Айрин тоже ничего не узнает. Все это содержится в глубокой тайне от всех, только кое-кто знает все!
Аймбри почувствовала, что она окончательно запуталась во всем этом и запутывается все больше.
— Два дня тоже слишком много для того, чтобы придерживать такое сообщение. Всадник уже бродит неподалеку от замка Ругна, он прощупывает оборону Ксанта. Кроме того, я думаю, что по возвращении у принца Дора будет немало своих проблем. Лучше всего будет, если вы лично пойдете к королю завтра же утром!
— Ой, я не могу беспокоить короля! Ему ведь...
— Знаю, семьдесят лет! Но все-таки он должен знать это. Всадник очень опасен!
Хамелеон взглянула на Аймбри с какой-то надеждой: — А почему бы вам тогда самой не пойти к королю?
— Я не могу сама. Никто не должен знать здесь о моем прибытии!
Внезапно Аймбри замолчала. А почему, собственно, никто не должен знать о ней? От кого ей тут прятаться? Вот Всадник уже и то знает о ней. Он даже ездил на ней верхом и узнал о сообщении, заставив при помощи своих шпор выложить все, что она знала!
— Тогда я прямо сейчас пойду к нему сама, — решительно сказала Аймбри, проклиная свою нерасторопность.
— Но ведь ночь на дворе! Король сейчас спит!
— Тем лучше! На то я и ночная кобылка!
— Ну тогда все в порядке! Только не надо наводить на него дурных сновидений! Он все-таки очень хороший человек!
— Не беспокойтесь, не буду, — Аймбри прошла сквозь стену фасада особняка, наслав при этом на Хамелеон глубокий сон. Вскоре она уже была у самых стен замка Ругна. Одним прыжком перемахнув глубокий ров, Аймбри прошла через наружную стену замка. Да, такой замок с налету не взять! Она шла по бесконечной анфиладе комнат, залов и палат, покуда не добралась наконец до королевской спальни.
Король и королева имели свои отдельные спальни. Оба они видели сейчас десятый сон. Аймбри прокралась в спальню короля и осторожно склонилась над его кроватью, как когда-то делала, доставляя сны.
Хотя королю было семьдесят лет, для смертного человека возраст немалый, выглядел он еще цветущим мужчиной. Правильные черты его лица свидетельствовали о мудрости. Но, как и все люди, он был смертным — Аймбри своим шестым чувством уловила, что король находится уже на закате жизни, несмотря на вполне цветущий вид. Он уже двадцать пять лет находился у власти в стране, — срок большой и для короля вполне достаточный. Только вот принц Дора не был ему достойной сменой.
Аймбри явилась ему во сне, приняв образ нимфы, полуобнаженная фигура которой должна была дать понять королю, что Аймбри пришла к нему с самыми лучшими намерениями и ей действительно нечего от него утаивать. — Король Трент! — позвала Аймбри.
Королю казалось, что он спит. Но сон его был чутким: во сне он услышал голос кобылки. — Что ты ищешь в моей опочивальне, нимфа? — удивленно спросил он. — Ты, случайно, не подружка моей дочери? Отвечай, а не то я превращу тебя в цветок!
Пораженная Аймбри не могла произнести ни слова. Вдруг неожиданно — конечно же, все это происходило во сне короля — она превратилась в лилию, и тут же возмущенно зашелестела своими лепестками.
— Ладно, — проговорил добродушно король, — даю тебе еще один шанс! — Хоть он не сделал ни единого жеста, но лилия снова приняла образ нимфы. Воистину, даже во сне король оставался могущественным!
— Я доставила для вас сообщение, — быстро проговорила кобылка устами нимфы, — оно кратко и звучит так: остерегайтесь Всадника!
— А кто такой Всадник — это нечто вроде кентавра?
— Нет, ваше величество! Это такой человек, который ездит на спинах лошадей. На мне он тоже прокатился, — тут Аймбри замолчала, осознав, что сейчас образ нимфы совершенно не вяжется с ее настоящим конским обликом, и потому поспешила уточнить. — Я ночная кобылка!
— Ах, так значит, это всего лишь сон! А я подумал было, что все это наяву. Тогда прошу прощения.
Аймбри тут же подумала, что прощения просить король должен не за эти заблуждения, а за тот трюк, которым он превратил было ее в лилию. — Нет, это реальность, хоть и во сне, — быстро проговорила она. — Видите ли, ваше величество, сон этот понадобился мне, чтобы как можно быстрее известить вас обо всем этом!
— Ах вот как? Тогда, может, мне лучше проснуться? — и король, мобилизовав свою силу воли, тут же очнулся от сна. Аймбри была просто поражена: за все сто пятьдесят лет своей службы она еще не встречала человека, который бы с такой готовностью отказывался от сна, да еще в столь поздний час!
— Так, значит, вы кобылка, — проговорил король, внимательно рассматривая свою собеседницу, — а не нимфа, которая явилась, чтобы соблазнить меня!
— Нет-нет, конечно, не нимфа, — радостно подтвердила Аймбри.
— И при моем пробуждении вы не растворились. Все это очень интересно!
— Меня немного изменили, чтобы я могла работать днем, — ответила кобылка, — для того, чтобы я смогла доставить это сообщение.
— То самое, которое звучит: «Остерегайтесь Всадника!» — воскликнул король. — Что-то я раньше не слышал о таком! Это не какой-нибудь очередной волшебник?
— Нет, ваше величество. Мне кажется, он один из тех, кто пришел из Мандении. Он очень хитрый и жестокий человек. Он мучил меня! — и кобылка указала на еще незажившие шрамы на своих боках.
— Ты ведь ночная кобылка, ты могла спокойно от него убежать, — удивленно сказал король.
— Днем уже не могла. При дневном свете я обычная лошадь.
— Этот Всадник случайно не для того здесь, чтобы подготовить вторжение жителей Мандении в нашу страну?
— Мне кажется, что это так. Вместе со Всадником были еще два жителя Мандении и лошадь их тамошней породы.
— Где ты наткнулась на этого жестокого человека?
— В двух часах бега рысью отсюда.
— Это не к югу, у прохода через горы?
— Именно так, ваше величество. Как раз в проходе Фокса!
— Это очень странно, ведь мои разведчики постоянно держат этот проход под неусыпным наблюдением, мимо них и муха не пролетит незамеченной! А ты случайно не ошиблась?
— Нет, не ошиблась. Именно там я и совершила свою глупую ошибку.
— Так это было именно в проходе Фокса?
— Да, я уверена в этом, — ответила кобылка.
— Эти люди из Мандении, должно быть, нашли какой-то способ прокрасться незаметно, — король немного помолчал. — Ну конечно же! Еще двадцать пять лет назад Бинк, Хамелеон и я пробрались в Ксант под этим самым проходом после того, как нас изгнали, из провинции Перешейка, что находится к северо-западу отсюда. Тогда нам удалось за час покрыть такое же расстояние, какое мы смогли бы проехать за день, да и то если бы все время скакали галопом на лошадях! Под водой наверняка есть какой-то тоннель! Всадник, должно быть, как-то обнаружил его и пробрался по нему. Теперь наша задача — поскорее перекрыть этот тоннель, иначе последствия будут самые ужасные! Я сейчас же распоряжусь, чтобы местные власти решили эту проблему! — Король улыбнулся: — Хотя Всадник, два жителя Мандении и их лошадь не представляют для Ксанта реальной угрозы.
— Лошади у них больше нет, ваше величество! Это дневной конь, он сбежал от своего хозяина и помог освободиться мне!
— Тогда этого коня следует наградить! Где он сейчас?
— Он вообще не хочет видеть людей, — пояснила Аймбри, — он боится, что кто-нибудь его поймает и снова поставит под седло.
Король снова улыбнулся: — Ну ладно, не будем трогать его! Настоящие лошади — большая редкость для Ксанта, они тут не водятся. Надо поставить его под защиту королевской власти. Это поможет коню выжить в чужой для него стране.
Король Трент с легкостью разрешал любую проблему! Аймбри была очень благодарна королю.
— Я послана сюда еще и затем, чтобы быть связной между вами и тыквой, то есть между народом Ксанта и Силами Ночи. Согласно инструкциям, я должна быть лошадью Хамелеон. Но я никак не пойму, почему именно ее лошадью — мне кажется, что эта женщина не блещет умом!
— У вас полезное задание! — воскликнул король. — Хотя вы еще не до конца узнали Хамелеон. Она меняется день ото дня — хорошеет, но становится все более недалекой, как сейчас. Потом наступает день, когда она превращается в отвратительную старуху, но какая она в это время умница! Сейчас она живет одна. Это не очень хорошо, поскольку в периоды ее наименьшей умственной активности рядом с ней постоянно кто-то должен находиться. Например, ты можешь быть рядом с нею и не давать ей попасть в беду. Через пару дней она начнет умнеть, а недельки через две Хамелеон будет чрезвычайно умной, но при этом такой безобразной, что тебе видеть ее не захочется! Но все-таки она чудная женщина, и в любом случае ей нужна подруга!
— Ага... — теперь путаница в задании Ночного Коня начала потихоньку рассеиваться. Прежде всего разрешилась загадка внешности Хамелеон: образ являл ее в момент, когда она была безобразной, а теперь она изменилась.
— Теперь возвращайся к Хамелеон, — сказал Трент, — а утром я найду задание для вас обеих!
Нет, положительно у короля был дар быстро разрешать все проблемы! Аймбри с легким сердцем прошла сквозь стену и спрыгнула на клумбу возле стены дворца. Скакнув еще пару раз, она угодила в тот самый ров возле стены замка. Но ночью это было не страшно: в это время кобылка была бестелесной, и потому ее не почуяли даже сторожевые собаки. Вскоре Аймбри была уже в доме Хамелеон, о которой она знала теперь немного больше. Блистательная внешность и блистательный ум месяц за месяцем сменяли друг друга в этой удивительной женщине.
Кобылка еще раз убедилась в том, что она прискакала по адресу, а затем направилась к поросшему сочной травой участку, чтобы немного попастись там. Во время пастьбы Аймбри и заснула, уверенная, что вся энергия, которой она запасается сейчас, понадобится ей завтра.
***
— Но король говорит, что это очень важно. Гроза надвигается на нас в виде Следующей волны, и мы ни в коем случае не должны быть беспечными! Король говорит, что Хамфри, кроме того, должен взглянуть на кобылку. Вы должны выехать в течение часа!
Аймбри презрительно фыркнула: как этот карлик мог осмелиться командовать ими!
Вдруг карлик тоже фыркнул и на чистом лошадином наречии проговорил: — Меня зовут голем Гранди, я — помощник короля!
— Так ты умеешь изъясняться не только на человеческом языке? — заржала Аймбри. — Вот это талант так талант!
Общаясь с големом, ей не надо даже входить в чей-то образ! Вместе с тем кобылке не понравилась самоуверенность голема, поэтому она явила перед ним силой воли картину преисподней.
Голем побледнел от страха: — Так и у тебя тоже есть коекакой талант! — пробормотал он и немедленно убежал.
Хамелеон с тревогой посмотрела на Аймбри: — Но я совсем не умею ездить верхом!
Сейчас она находилась в фазе глупости, потому была очень неуверена в своих силах, но зато блистала красотой!
— Используй подушку вместо седла, а остальное я возьму на себя! — успокоила ее Аймбри. Аймбри явила очередной образ и показала Хамелеон, как нужно взбираться на спину лошади.
Женщина взяла с дивана подушку и сделала в точности так, как ей показали. Вскоре она уже возвышалась на спине Аймбри, ее ноги неуклюже свешивались по бокам, а руки судорожно вцепились в гриву. Какой это был контраст по сравнению со злодеем Всадником! Но Аймбри старалась идти не спеша, и Хамелеон скоро освоилась со своим положением. Действительно, ездить на лошади совсем не трудно, если сама лошадь не возражает против этого!
Они двигались на восток лесами и полями, направляясь к замку Доброго Волшебника. Аймбри прекрасно ориентировалась на местности, доставляя сны, она частенько бывала здесь. Она старалась не попадаться на глаза драконам, держалась подальше от плотоядных растений и тому подобных опасностей, и потому добралась до замка безо всяких приключений. Собственно говоря, это расстояние Аймбри могла проскакать за гораздо более короткое время, но приходилось считаться с тем, что Хамелеон не была опытной наездницей. Они несколько раз останавливалась в пути, чтобы подкрепиться. Хамелеон даже приспособилась дремать на спине кобылки и стала с высоты своей позиции предупреждать Аймбри о том, что на пути ее ждут рытвины и ухабы. Аймбри была волшебной лошадью: она даже спала, не останавливаясь, что очень удивило Хамелеон. Хоть она и была глупа, но с ней было приятно путешествовать, к тому же она делала все так, как ей говорили, и быстро усваивала уроки верховой езды.
Наконец замок волшебника показался вдали. Внушительные размеры этого сооружения поразили и женщину, и лошадь — издалека замок казался единым каменным монолитом, окруженным рвом. Стены замка были сложены из отдельных глыб такого размера, что одному человеку было просто не под силу сдвинуть их. Наверху циклопической стены угадывалось что-то вроде беседки, тоже сложенной из камня. Волшебника нигде не было видно.
— Конечно, я бестолкова, — призналась Хамелеон, — но я всетаки ничего не понимаю. Тот замок стоит тут уже сотни лет!
Но Аймбри была смышленой кобылкой, хотя тоже не могла ничего понять. Раньше она бывала тут несколько раз, и каждый раз замок выглядел как-то по-новому. Да и теперь он выглядел несколько иначе, чем тогда.
— Нам надо войти внутрь и разведать обстановку, — предложила она, — может быть, с волшебником что-то случилось!
— Может, он переехал в другое место? — предположила Хамелеон.
Они подъехали ко рву. Ночью Аймбри смогла бы запросто перемахнуть через него или просто пройти по поверхности воды, заполнявшей его, но сейчас придется просто плыть, и плыть как можно скорее!
Стоило копыту кобылки коснуться воды, как в тот же миг из глубины рва выплыла рыбка. Она моментально превратилась в нагого мужчину, который остановил спутниц и предупредил, что им лучше не пересекать этого рва.
— О, Боже мой! — только и смогла произнести Хамелеон.
Но Аймбри узнала его: это был местный водяной.
Мужчина снова обратился в рыбку и снова дал понять, что проплывать через ров им нельзя: на то он тут и поставлен, чтобы охранять подход.
— В замке Ругна во рву тоже живут охранники! — припомнила Хамелеон.
— А я охранник этого рва! — проговорил водяной. — И вас я не пропущу, покуда вы не скажете мне пароль!
— Пароль? — Хамелеон была явно озадачена, как и Аймбри. Почему для прохода через ров обязательно нужно знать какое-то слово, тем более, что явились они сюда не просто так? Какой смысл был в том, чтобы не пропускать их в замок? Тогда Аймбри попыталась наслать на водяного сонное состояние, чтобы он расслабился и нечаянно выдал им пароль. Но он не зря ел свой хлеб на посту сторожа и потому не терял бдительности. К тому же сновидения служили больше средством общения, они могли вызвать также какое-нибудь чувство, но вот для чтения чужих мыслей они совершенно не годились.
— Нам придется, видимо, как-то обмануть этого водяного! — прошептала Аймбри Хамелеон. Для большей ясности она явила перед женщиной картину переплывающей ров лошади, на спине которой сидела женщина. На заднем плане этой сценки виднелось какое-то создание, напоминавшее водяного, который отчаянно и возмущенно жестикулировал, но помешать им ни в чем не мог. К тому же водяной не представлял для спутниц никакой опасности — оружия при нем не было, да и любое его обличие — человека или рыбы — никак не пугало их. И еще, они были тут по повелению самого короля, что давало им право преодолевать любые преграды, не спрашивая никого о разрешении.
— Да, мы должны переплыть ров! — согласилась с ней Хамелеон. Женщина предусмотрительно подобрала подол своего платья, чтобы во время плавания не замочить его, хотя промочить ноги ей придется в любом случае. Впрочем, это не поставит под угрозу ее здоровье.
Водяной тем временем кинул взгляд на приподнятый подол платья Хамелеон, на ее обнажившиеся красивые бедра, которые делали ее еще привлекательнее. — Ха, посмотрите на этих бесстыдниц! — воскликнул он злорадно.
— Не обращай на него внимания! — крикнула Аймбри, увидев, что Хамелеон густо покраснела. Казалось, что даже после двадцати пяти лет замужества и рождения сына Хамелеон все еще была такой же стыдливой, как в юности. Может, стыдливость эта и породила в Хамелеон чувство, что ее сын тоже невинное создание. Аймбри почувствовала, что Хамелеон нравится ей еще больше, ей захотелось даже защищать ее.
Тем временем кобылка с женщиной на спине вступила в воду и пошла по дну, погружаясь все глубже. — Вода, вода! — крикнул сторож тем временем. — Вам нельзя проплывать без пароля! Я заморожу ваши следы!
Водяной тут же сделал какое-то движение, и Аймбри почувствовала, что вода вокруг ее ног замерзла. Волей-неволей ей пришлось-таки остановиться. Она стояла по колено во льду! У этого водяного нашлось-таки средство, чтобы остановить их!
— Ну, что ты на это скажешь?! — вызывающе спросил водяной кобылку. Теперь он снова превратился в рыбу, которая, впрочем, могла разговаривать. — Нет пароля — нет прохода! Я же говорил тебе! Ты что же, думаешь, что правила создаются для того, чтобы их нарушали?
Хамелеон беспокойно заерзала на спине кобылки. Аймбри попыталась высвободить передние ноги из цепких объятий льда. Лед беспомощно зазвенел, когда Аймбри наконец удалось освободить ноги. Вскоре она уже твердо стояла на льду и снова упрямо стала продвигаться вперед.
— Вода! Вода! — снова пронзительно взвизгнул водяной-сторож, делая движения похожей на плавник рукой. Лед в одно мгновение куда-то исчез, и кобылка тяжело плюхнулась в воду. Водяной снова ликовал!
Итак, Аймбри снова нужно было плыть по воде. Но все равно, рано или поздно, она пересечет этот чертов ров!
Тем временем водяной снова заморозил воду — и снова кобылке пришлось вырывать ноги из ледового панциря. Лед растаял снова, они снова поплыли. Медленно, но посланницы короля все-таки продвигались к цели. Водяной так и не мог остановить их!
Аймбри поплыла более уверенно. Вода доходила ей почти до шеи. Хамелеон подоткнула подол платья под пояс, но, к ее неудовольствию, он все равно намок. — Ой, щекотно! — вдруг взвизгнула она и дернулась всем телом.
Водяной восторжествовал. — Щекотно, говоришь, — злорадно произнес он, — тебе ведь это, вижу, не нравится? Ну, сейчас я покажу тебе такую щекотку!
При этом Хамелеон снова залилась краской стыда. Она крепко уцепилась за свой подол.
— Эй, я никогда не думал, что какая-то кукла еще может стыдиться и даже краснеть! — злобно промолвил водяной.
Аймбри надоело слушать ядовитые выкрики рассерженного сторожа, и она брызнула на него мощной струей воды, не теряя при этом скорости движения. Нужно было во что бы то ни стало сосредоточить внимание водяного на Хамелеон, решила Аймбри, тогда он не заметит, как они переплывут ров. Зато как он потом запоет, увидев, что не смог помешать им! Ну ничего, он заслужил это своим поведением. К сожалению, сторож этот был не столь наивен. — Вода, вода! — снова пронзительно закричал он, опять делая при этом какой-то неуловимый жест. Теперь вода замерзла не полностью, лишь частично, превратившись при этом в подобие студня. Но Аймбри все равно продолжала упрямо шагать вперед. Да, все мастерство водяного меркло перед упорством ночной кобылки!
— Ну тогда, — вскрикнул водяной, припоминая, и выпалил целое заклинание: — Никс, нокс, пэдивокс, пусть останется лягушка!
Вода снова стала жидкой, но жидкой настолько, что перестала держать вес Аймбри и Хамелеон. Аймбри внезапно погрузилась с головой в воду.
Это было похоже на то состояние, когда проходишь через стену, но с одним только различием — под водой нельзя дышать. Вода была слишком текучей для того, чтобы выдержать их вес, но и воздух через себя она все же не пропускала.
Вдруг копыта Аймбри коснулись дна. Хоть оно было твердым! Аймбри встала на задние ноги и высунула голову на поверхность. Всеми легкими она жадно глотнула воздуха. Теперь все в порядке! Она тут же воспроизвела для Хамелеон очередную сценку-образ: женщина-кентавр отряхивалась от воды. — С тобой все в порядке? — спросила она женщину.
— Мое платье все-таки намокло, — пожаловалась та, — но вот только вода какая-то странная!
Но Аймбри уже освоилась с положением и приняла решение. — Нука, сделай глубокий вдох! Сейчас мы снова тронемся! Даже по этой воде мы в конце концов пройдем!
— Ишь, чего захотела, — встревожился водяной, уловив часть этой беседы. Теперь он тоже плыл в воде, причем передняя его часть была рыбьей, а ноги оставались человеческими. Вода тем временем снова стала обычной. — Плыви, если можешь! — крикнул водяной.
Аймбри поняла, что тут их может подстерегать опасность. Если она поплывет сейчас, водяной может превратить воду в пар. Тогда пар вытеснит воздух, и дышать точно станет невозможно. И тогда придется волей-неволей поворачивать назад. Да и Хамелеон может сильно испугаться и чего доброго утонет. Аймбри не была уверена, что ее спутница умеет плавать, но спрашивать было некогда.
Кобылка призадумалась. Если бы она была одна, она, может, и преодолела бы все козни зловредного водяного. Но она была с Хамелеон, потому ее задача усложнялась. К тому же женщина эта была безнадежно глупа, кобылке приходилось думать и за себя, и за нее. Как же переплыть ров и при этом свести весь возможный риск к минимуму?
Но Аймбри была умной лошадью. Через минуту она явила Хамелеон новую сценку: вот она, Аймбри, а вот Хамелеон, у нее на спине, а рядом, приставив руку к уху и подслушивая, о чем говорят путешественницы, стоял, изогнувшись, этот водяной. Надо как-то помешать ему!
Сценку эту Аймбри представила таким образом, что она из ее мозга непосредственно вошла в мозг Хамелеон, минуя тем самым вездесущего водяного. Этот парень еще не представляет всей глубины мастерства представления сценок и сновидений! В этой сценке Аймбри была в облике одетой во все черное женщины. Хамелеон была облачена в белые одежды. — Верь мне! — проговорила она Хамелеон, которая казалась немного испуганной. — Мы все равно переплывем ров, только не совсем обычным путем. Смотри за тем, что я делаю, и повторяй все мои движения, хорошо?
Хамелеон непонимающе заморгала: — Я постараюсь. Это ты, Аймбри, или мне все это чудится?
Кобылке стало ясно, что ее человеческий облик сбил Хамелеон с толку. — Да, — поспешила успокоить кобылка Хамелеон, — в снах и сценах я могу принимать любые формы, только вот при этом я всегда черного цвета или одета в черное! Я ведь все-таки ночная кобылка!
Успокоившись, Хамелеон позволила себе улыбнуться, давая понять, что у нее все в порядке. Тогда Аймбри снова заговорила: — Хамелеон, выкинь скорее эту сценку из головы. Он ничего не должен понять. Приготовься, сейчас поплывем!
— Поплыли скорее, — обрадовалась женщина, снова подбирая подол платья. Она была поистине прекрасна — как во сне, так и наяву.
— Сейчас я покажу тебе, бесстыдница! — снова подал голос водяной.
Хамелеон снова покраснела — казалось, что кровь не сходит с ее лица. Но Хамелеон постаралась показать стражу, что она не обращает внимания на его шпильки и колкости. Тем временем Аймбри снова поплыла.
— Вода, вода! — закричал водяной, и вода мгновенно превратилась в пар. Но Аймбри все предусмотрела — вместо одной женщины и одной лошади их стало по две, причем обе пары совершенно не отличались друг от друга. Вода тем временем испарилась совершенно, обнажив дно рва. Одна пара — мнимая кобылка и женщина — растворились вместе с водой. Но настоящие Аймбри и Хамелеон были совершенно невредимы.
— Быстрее, — возбужденно крикнула Аймбри, — дышать пока что можно. Дно сухое. По нему мы быстро доберемся до цели.
— Ну, вы там, поосторожнее, — снова закричал неугомонный водяной. — Как бы не так!
Ров снова наполнился водой, которая стала быстро замерзать. Но тут лошадь и женщина на ее спине снова раздвоились. Теперь одна пара исчезла во льду и ледяной крошке, а другая пара упорно продолжала пробираться к цели. Но не все было так гладко. Мороз все крепчал, и наконец Аймбри почувствовала, что ее ноги прочно вмерзли в лед. — Все, не могу больше, — простонала она, — придется возвращаться назад!
— Ага, взяли, — торжествовал Водяной, — я ведь говорил, что без пароля не пройдете!
— Да, нужно возвращаться, — согласилась с Аймбри Хамелеон, хотя голос ее звучал как-то ненатурально.
— Все нормально! — весело сказала Аймбри. Внезапно откуда-то появилась еще одна пара — лошадь с женщиной на спине. Это и были настоящие Аймбри и Хамелеон, а та, что вела разговор о возвращении назад, была всего лишь образом, видением, которое было специально создано, чтобы сбить водяного с толку и усыпить его бдительность. Аймбри бросилась в воду и снова поплыла к противоположному берегу. Расстояние между кобылкой и берегом быстро сокращалось. Тем временем фальшивые лошадь и женщина все еще стояли там, в воде, толкуя о том, что им нужно возвращаться назад. Но водяной уже раскусил эту хитрость и всполошился.
— Вы разговариваете! — завизжал он. — Но ведь настоящие лошади не умеют говорить! Вы обе — подсадные утки!
Но он упустил уже много драгоценного времени, пока развесив уши слушал, что говорят ему эти образы, отвлекая его внимание. Таким образом задумка Аймбри удалась. — Вода, вода, вода! — завопил водяной, вода снова стала текучей, слишком жидкой, но было поздно, так как Аймбри и Хамелеон были почти у цели. Ров в этом месте уже был неглубоким.
Аймбри сделала еще рывок — и вот они уже на отмели. В отчаянии водяной снова заморозил воду, но это теперь было бесполезно — лошадь и Хамелеон преодолели ров. Они со своей позиции наблюдали, как водяной — наполовину рыба, наполовину человек — в бешенстве бил рыбьим хвостом по льду. — Вот что значит женщины! Провели-таки меня! — неистовствовал он. Затем, взглянув на лед и пар, дело рук своих, он принялся кричать, что никогда в жизни не доверял всякой химии и тому подобной чепухе.
— Все-таки мужчин можно обмануть! — заметила Аймбри, для наглядности являя Хамелеон сценку, в которой водяной с рыбьей головой и с шутовским колпаком на голове бил рыбьим хвостом по льду, проклиная свою собственную глупость.
Наконец они выбрались из рва и подняли головы, рассматривая каменную громаду замка. Сооружение было огромно. Стены были сложены из поставленных вертикально грубо обтесанных камней, каждый из которых размером поболее великана.
Но у них было слишком мало времени, чтобы позволить себе роскошь беззаботно глазеть по сторонам. Какое-то чудовище вдруг вышло из второго рва, который был перед ними, и направилось прямиком к ним. Выглядел этот монстр просто устрашающе: львиные лапы оканчивались лошадиными копытами, медвежья морда изрыгала громкое рычанье, в такт которому покачивались слоновьи уши, к тому же изо лба торчал огромный, чуть изогнутый рог.
— Эй, нарушители! — прорычало чудище на человеческом наречии. — Бегите, пока целы, а не то окажетесь прямо в моем желудке!
Аймбри тут же узнала чудище: это был так называемый сентикор. Он не знал пощады к своим жертвам, от него невозможно было ни спрятаться, ни убежать.
Аймбри сорвалась с места в галоп — она все-таки была ночной кобылкой, и в беге ей не было равных. Но сентикор тоже коечего стоил: почти сразу Аймбри почувствовала за своей спиной его топот и тяжелое дыхание.
Хамелеон, увидев чудовище, пронзительно вскрикнула и едва не свалилась со спины лошади. Еще бы — в отличие от злосчастного Всадника, она совсем не была профессиональной наездницей — одно неловкое движение, и она тут же окажется в пасти сентикора. Аймбри пришлось немного затормозить, давая бедной женщине возможность поудобнее устроиться и крепче ухватиться руками за ее многострадальную гриву. Затем она снова бросилась в стремительный галоп. Бегать ей пришлось по кругу — параллельно рву, который ограничивал ее свободу лишь пятачком, на котором стоял замок. Чудовище тем временем следовало по пятам. Аймбри резко затормозила и развернулась, одновременно изогнув тело таким образом, чтобы Хамелеон по инерции не слетела с ее спины, и помчалась в другом направлении. Но вскоре ей стало ясно, что это совсем не выход из положения — до тех пор, пока ей не удастся каким-то образом избавиться от сентикора, ей не удастся и целиком сосредоточиться на исследовании замка и разузнать что-нибудь о местонахождении этого Доброго Волшебника.
Аймбри немного замедлила бег, переводя дух. Хамелеон сидела у нее на спине ни жива, ни мертва. Аймбри изловчилась и мобилизовала всю свою волю, являя перед сентикором сценку, в которой лошадь вопрошала: — Для чего ты бежишь за мной, чудовище?
— Чтобы поймать тебя, прелесть моя, — таков был ответ. В подтверждение своих слов сентикор оскалил ужасную пасть, показав два ряда острых зубов.
Что за глупый вопрос!? Аймбри подосадовала на свою несообразительность и тут же просигналила сентикору, что все, что им было нужно в этом замке, так это поскорее разыскать Доброго Волшебника Хамфри.
Сентикор был неумолим: — Мне безразлично, для чего вы явились сюда. В любом случае сегодня к обеду у меня будет конина, да и не только конина! — взгляд его при этом упал на Хамелеон.
— О нет, мне это совсем не нравится, — простонала Хамелеон, — о, если бы мой муж Бинк был сейчас здесь! Он наверняка нашел бы выход из положения!
Конечно, это было небольшим преувеличением, но Аймбри не стала опровергать то, что сказала ее спутница. Она прибавила скорость, и расстояние между ней и ее преследователем стало увеличиваться. Как же можно нейтрализовать этого сентикора? Кобылка знала, что сражаться с ним бесполезно, так как чудовище было наделено волшебной силой — с ним не справился бы даже дракон. Впрочем, даже если бы у Аймбри было достаточно силы, чтобы потягаться с сентикором, то она все равно бы не рискнула сделать этого — с Хамелеон на спине об этом нечего было и думать. Достаточно одного движения, и женщина слетит со спины лошади, а чудищу, надо думать, только того и надо.
Но неожиданно Хамелеон блестяще решила эту проблему. — Скорее пройди через стену! — крикнула она. Но совет этот был бесполезным — сейчас был день, а не ночь, а днем волшебные свойства кобылки не имели силы. В подтверждение своих слов Аймбри явила перед женщиной образ измученной лошади, беспомощно тыкающейся в стену замка. Кобылка чувствовала как Хамелеон крепко вцепилась в ее гриву — она была впечатлительной женщиной и слишком близко принимала все к сердцу, даже если это происходило во сне.
— Только ночью, — сказала Аймбри уныло, — до наступления темноты нам придется носиться так по меньшей мере час!
Казалось, что сентикор уже целую вечность гоняется за ними.
Но спасение пришло само собой. Коли речь уж зашла-таки о темноте, то могло ведь произойти что-нибудь такое, что заставило бы тьму окутать землю? Пусть ночь еще не наступила, но ведь могли наступить сумерки, тогда Аймбри смогла бы обрести свои волшебные качества и спастись. Силы Ночи там, где тьма, неважно какая — естественная или искусственная, поскольку ночь — это всего лишь тень, только очень-очень большая. Точно так же и день был одним большим световым бликом.
Но как можно устроить темноту? Иногда, как было известно Аймбри, Луна затмевает Солнце, располагаясь прямо перед ним и бесцеремонно закрывая его собой. Но это бывало редко, Солнце не часто давало Луне возможность показать свою силу. Вряд ли это могло случиться прямо сейчас, поскольку Луна была далеко от Солнца.
Иногда, правда, поднималась такая буря, что свет мерк, и день превращался в ночь. Но сейчас не было также и никаких признаков надвигающейся бури. Таким образом, это все отпадало.
Еще оставалось одно средство — дым. Обычный дым, который, сгустившись, мог бы заслонить Солнце. Но чтобы появился дым, нужно сначала развести огонь. Но как сделать это?
— Хамелеон, милая, — спросила, задыхаясь, кобылка, — если я тебя незаметно ссажу и ты спрячешься за камни, ты сможешь развести костер? Сентикора я отвлеку!
— Костер? — Хамелеон была несказанно удивлена подобным предложением.
— Нам нужно что-то делать с этим монстром! — сказала Аймбри, — а то он весь день будет гоняться за нами!
— Да, — просияла Хамелеон (кажется, она поняла суть дела), — у меня есть с собой волшебные спички. Я использую их, если стряпаю что-нибудь. Единственное, чего мне не хватает, это что-нибудь такое твердое, поскольку спички загораются только тогда, если их хорошенько потереть об это твердое!
— Тогда все отлично! Разведи большой костер! — Аймбри явила сценку, в которой Хамелеон пряталась за каменной колонной и украдкой собирала куски сухого дерева и хворост, и все, что только может гореть, — костер должен быть большим, и дым тоже должен быть сильным. Причем когда сентикор будет подбегать к тебе, все время становись за костер.
Про себя Аймбри подумала, что в принципе сентикор может при желании в два счета поймать эту женщину, но сейчас не это было главным. Главным было во что бы то ни стало развести дымный костер.
— Я постараюсь развести огонь! — крикнула Хамелеон. Тогда Аймбри побежала быстрее, снова отрываясь от сентикора, который в бешенстве принялся пускать из ноздрей клубы дыма. Забежав за массивную колонну, кобылка затормозила, действуя как можно аккуратнее, чтобы не сбросить этом наездницу. При этом Аймбри подумала, почему она в свое время не догадалась так резко затормозить, чтобы оседлавший ее Всадник вылетел из седла. Можно было и просто встать на дыбы, сбросив его. Да, тогда ей было не до этого! Хотя, впрочем, это вряд ли удалось бы — Всадник наверняка хорошо знал все повадки лошадей. Ведь недаром же его величали Всадником — человеком, прочно сидящим на спине лошади!
Хамелеон соскочила со спины Аймбри и быстро зашла за колонну. Аймбри тем временем стрелой понеслась в другую сторону, отвлекая сентикора от Хамелеон. Уловка удалась: чудовище тяжелыми скачками понеслось за ней, не обратив на колонну никакого внимания. Хотя, может, он предпочитал из двух целей преследовать одну, ту, что покрупнее, а может потому, что конинку он любил больше. Но Аймбри как раз этого и хотела — если бы сентикор направился к Хамелеон, тогда бы беды не миновать!
Аймбри намеренно подпустила сентикора поближе к себе, чтобы он решил, что кобылка выбилась из сил и уже близок тот час, когда она станет его добычей. Хамелеон тем временем периодически осторожно высовывалась из-за колонны, подбирая валявшиеся поблизости куски дерева, пригоршни сухих листьев, мох и другие горючие материалы.
Спустя некоторое время вспыхнул огонь, от него в небо повалили густые клубы дыма.
Сентикор в недоумении остановился, явно не понимая, что происходит. Аймбри тоже остановилась, стараясь, чтобы чудище не увидело прячущуюся за колонну женщину. Она заговорила, стараясь разозлить сентикора еще больше: — Это огонь, чтобы спалить тебя дотла, скотина ты однорогая! — язвительно бросила она.
— Он не сожжет меня, не беспокойся, — презрительно фыркнул сентикор, — я сейчас же потушу его!
— Ты не посмеешь даже подойти к нему! — угрожающе процедила Аймбри, являя взору сентикора тушу подобного ему поджарившегося субъекта, который тоже пытался прикоснуться к огню.
— Ты так думаешь? — спросил сентикор, оглядываясь, не опалил ли костер шерсть и ему. Удостоверившись, что все на месте, он направился к костру. Тогда Аймбри резво подбежала к колонне с другой стороны и дала Хамелеон возможность быстро вскарабкаться ей на спину. Езда на спине лошади уже кое-чему научила женщину, к тому же теперь ее подгонял страх — она пулей взлетела на спину Аймбри. Пусть она и не была такой уж умной, но зато смелости ей было не занимать.
Сентикор тем временем лапами стал разбрасывать костер. Пылающая головня от его удара отлетела на порядочное расстояние, приземлившись на поросший сухой травой участок. Трава моментально вспыхнула.
— Я же говорила тебе, ты не сможешь погасить огонь! — торжествующе крикнула Аймбри, являя сентикору вид пылающей ветки, которая, упав, зацепилась за его рог. Сентикор пытался якобы стряхнуть эту ветку, но она разгоралась еще сильнее, опаляя его рыло. Вдруг и сам рог вспыхнул.
— Прекрати! — настоящий сентикор вздрогнул всем телом, как будто его рог и вправду обгорел.
— От тебя останется только кучка золы! — продолжила Аймбри, старательно усиливая вид якобы горящего рога. Рог уже превратился в факел, с яркими языками пламени. Причем языки огня были связаны в одно ясно читаемое слово: смерть.
— Нет, с меня хватит! — зарычал сентикор. Подскочив ко рву, он во мгновение ока опустил в воду свой рог. Рог, который образно пылал, тоже погас, поскольку реальность все-таки штука неоспоримая. Но Аймбри удалось-таки явить сентикору новый образ: обгоревший рог шипел и испускал невероятное зловоние.
— Эй, вы, там, — подал из рва голос водяной, моментально рассеивая созданный кобылкой образ. Но тут же появился другой образ: водяной превратил воду в лед, рог сентикора вмерз в этот лед, и чудище так и осталось беспомощно стоять с опущенной головой. Сентикор в ярости зарычал и с бешеной силой дернулся, высвободив рог и расшвыривая в стороны увесистые куски льда. Испуганный водяной моментально обернулся рыбой и скрылся под водой.
Теперь сентикор придумал иное: своим рогом он брызгал водой на еще горевший костер. Но костер горел слишком ярко и находился далеко от рва — лишь несколько капель попали в огонь и с шипением испарились. Это было поистине адское пламя!
Сентикор остановился, размышляя над чем-то. Затем он подошел к отмели, ковырнул рогом ил и стал швырять куски ила и глины в огонь. Послышалось шипение испарявшейся воды, пар и дым повалили клубами.
— Эй, кобылка, — окликнул Аймбри водяной, который безопасности ради уселся на отмели подальше от сентикора, — а ведь водяной сочувствовал сентикору. — Я знаю, чего ты задумала! — снова подал он голос.
— Заткнись ты! — Аймбри явила новую сценку, в которой сентикор и водяной столкнулись лицом к лицу, — все равно у него ничего не получится!
— Это только ты так думаешь, глупое животное! — крикнул водяной.
Подкрепленный неожиданной поддержкой, сентикор с еще большим рвением принялся забрасывать костер грязью. Ему удалось сбить пламя, повалил густой дым. Огонь постепенно затухал.
— Черт побери, он погасил его, — раздраженно бросила Аймбри.
Так и произошло. Огонь погас, но зато всю округу заволокло дымом, от которого все закашлялись. Солнечный свет померк, поскольку лучи не могли пронизать этот слой дыма.
Но достаточная ли темнота установилась? Аймбри не была в этом уверена. — Если ничего не получится, то мы погибли, — заключила она, — Хамелеон, сейчас тебе лучше слезть с меня!
— Нет, — твердо сказала женщина, — я останусь с тобой.
Аймбри тронула такая решительность, хотя она знала, что сентикор наверняка не оценит широту этой доброй натуры.
Теперь сентикор, покончив с костром, снова нацелился на них. — Так, лошадушка, готовься, ты на очереди! — гордо возвестил он. Аймбри тем временем выбрала участок у стены замка, где дым сгустился особенно сильно. Сентикор шагом победителя направился вслед за ними. Он был уверен, что теперь добыча не уйдет от него.
Кобылка скакнула к каменной массивной колонне и — о чудо — дыма оказалось достаточно — Аймбри и сидевшая на ее спине Хамелеон легко прошли сквозь камень.
Тем временем сентикор, разогнавшись как следует и разинув пасть, чтобы захватить ею обеих спутниц сразу, со всего размаху ударился головой о каменный монолит, из которого была высечена колонна. Сила удара была такова, что рог вонзился в камень, и сентикору никак не удавалось освободить его. Чудовище рычало и извивалось, но камень был несравненно прочнее льда и потому не отпускал застрявший в нем рог. Таким образом, и эта опасность была для путешественниц позади.
Тем временем Аймбри вспомнила, что у нее появился новый повод для беспокойства, о котором она не думала раньше. Ведь раньше она не знала, что если кто-то может сидеть у нее на спине, то он вместе с нею одновременно проходит сквозь все преграды. Да, ей как-то случалось выносить из тыквы великаналюдоеда, но ведь тело его было отделено от души! Ей приходилось носить на себе и девушку, Танди, но это происходило настоящей ночью, а не импровизированными с помощью дыма сумерками. Когда ей удалось убежать от Всадника, ей пришлось освобождаться от пут, при этом путы эти находились в прямом контакте с ее материальным телом. Таким образом, все в этом мире смешалось. Зато теперь она знает, что при желании может пронести с собой сквозь преграду кого угодно, но также легко может от этого кого угодно избавиться. Об этом не следовало забывать, иначе какая-нибудь новая оплошность поставит ее в затруднительное положение.
Теперь у них была возможность исследовать замок изнутри. Они не спеша тронулись в путь.
Неожиданно земля у них под ногами затряслась; колонны задрожали, и от них начали отскакивать порядочные куски камня. Откуда-то сверху начал сыпаться песок. Обе — женщина и лошадь — испуганно задрали головы. Что это может быть такое?
Постепенно шум начал стихать. Наверное, это произошло из-за костра, который горел возле стены замка, или из-за дыма, кто знает.
Аймбри снова сделала шаг. Справа послышался какой-то глухой рокот, который снова заставил их замереть на месте. Теперь затряслась уже другая, ближняя к ним колонна. Аймбри остановилась снова. Внезапно увесистый кусок откололся от этой колонны и упал прямо возле их ног, разбившись на мелкие куски.
Аймбри отпрыгнула назад, увлекая за собой и Хамелеон. Упал обломок другой колонны, теперь уже на то место, где они только что стояли. При падении раздался глухой удар.
— Да здесь опасно ходить, — крикнула Аймбри, — нужно немедленно выбраться отсюда!
Аймбри пыталась что-то вспомнить, что-то подобное было на ее памяти: — Странно то, что камни падают как раз туда и тогда, когда мы стоим на том месте. Все вроде бы кажется достаточно прочным — замку уже несколько веков, судя по паутине и мху, который там растет!
Хотя, впрочем, паутина могла образоваться за гораздо более короткий срок, чем несколько веков, но сейчас это было не столь важно. — Это все, должно быть, проделки спригана! — заключила она.
— Что это за сприган? — поинтересовалась Хамелеон.
— Сприган — дух великана, который обычно живет в замках и тому подобных сооружениях. По натуре они разрушители, вот почему замки, которые они населяют, рано или поздно разрушаются! Сприган стучит по колонне до тех пор, пока она не превратится в щебень!
— Но почему это нужно делать именно сейчас? — удивилась Хамелеон, поскольку ответ Аймбри ее не удовлетворил. Она терпеть не могла неясностей.
— Для того, чтобы мы не могли пройти дальше! Разве ты не помнишь, в чем сущность замка, в котором живет волшебник Хамфри?
— Ах, да, я совсем забыла! Перед тем, как выйти замуж за Бинка, я попросила у Хамфри совета, стоит ли мне выходить замуж. Ты просто не можешь представить себе, как трудно мне было попасть сюда. Но такого, как сейчас, все равно не было!
— Замок сам ведет себя по-разному, даже когда приходит одно и то же лицо. Я убедилась в этом сама, когда доставляла сюда сновидения. Тут ничего никогда не повторяется.
— Да, это действительно так. У Хамфри, должно быть, ушла масса времени на то, чтобы создать в замке эту сложную систему!
— Да, впечатляющее сооружение, ничего не скажешь. Мы уже прошли через два препятствия и теперь вот наткнулись на третье — на спригана. Он не пускает нас дальше, кидая нам под ноги эти булыжники!
— Но, — было заметно, что Хамелеон размышляла над обстановкой, — но мы ведь пришли сюда не надоедать волшебнику какими-то личными вопросами. Мы тут по поручению самого короля!
— Да, но с другой стороны, Хамфри не состоит на государственной службе. К тому же он не был поставлен заранее в известность, что мы явимся в его замок!
— Но на то он и волшебник, чтобы знать обо всем на свете!
— Но, насколько я помню его по снам, в которых я являлась ему, — припомнила Аймбри, — Хамфри уже стар и, ко всему прочему, еще и рассеян.
Аймбри сейчас совсем не хотелось конфликтовать еще и со сприганом. — Нам все-таки нужно узнать, как мы можем проскочить мимо этого духа, — заключила она, — тогда уж мы точно доберемся до волшебника и обо всем, что нам нужно, разузнаем, пусть он даже и рассеян!
— Но духи в замке Ругна очень добрые! — заметила Хамелеон, которая явно была недовольна выходками спригана.
— Я в этом не сомневаюсь. Один из духов, который живет в оставленном мною доме, в тыкве, просил меня передать привет своему другу, тоже духу, живущему в замке Ругна. Хотя я до сих пор еще не выполнила его просьбы!
— Что это за дух?
— Его зовут Джордан!
— Я слышала о нем, но не знаю его лично. Он нелюдим. Но зато я знаю Милли, она уже больше не дух. И вообще почти все наши привидения — народ приятный, за исключением, правда, одного духа, обитающего у нас лет шесть... — тут Хамелеон заколебалась, не желая, видимо, говорить о духах умерших людей не очень приятные вещи. К тому же женщина не могла подобрать подходящего слова, которым можно было бы определить суть этого духа.
— Он негодяй? — пришла на помощь Аймбри.
— Да, пожалуй так. Но зато все остальные славные ребята!
— Сприган не входит в число добрых. Хотя кто разберет, кто из них добрый, а кто злой!
— Это не очень приятно!
В этой ситуации Хамелеон ничего не могла предложить для разрешения проблемы. Аймбри, постояв немного, обошла валявшийся у нее на пути каменный обломок и шагнула вперед. Опять раздался глухой рокот, но на этот раз с левой стороны. Колонна слева, возле которой стояла кобылка, угрожающе зашаталась.
— О нет, не нравится мне все это! — бросила Хамелеон.
Аймбри остановилась. Ей тоже не нравилось происходящее. Но ведь должен же быть какой-то выход из ситуации, поскольку, как она знала по опыту, безвыходных ситуаций просто не бывает. Это была просто оборонительная тактика волшебника Хамфри. Волшебник не любил слишком назойливых посетителей, поэтому и окружил себя эффективной системой защиты, через которую мог пройти только умнейший, находчивейший и наиболее проворный визитер. Аймбри понимала, что король Трент ни за что не послал бы их сюда из-за какого-нибудь пустяка, поэтому они должны во что бы то ни стало преодолеть все препятствия! Жаль, что дым уже рассеялся и больше не было возможности снова пройти сквозь стену. Был бы дым — было бы намного легче. Но зато уже наступал вечер, скоро сумерки окутают землю, тогда проблема решится сама собой. А пока единственное, что оставалось делать — это быть проворными, следить за тем, чтобы очередной кусок, отколовшийся от камня, не придавил их. Обе они поступили достаточно неразумно — нужно было сначала дождаться наступления темноты, и лишь после этого идти в замок, тогда не было бы у них на пути всяких водяных да сентикоров.
Она начала думать об этом спригане. Духи были в какой-то степени родственниками ночных лошадок, так как тоже обладали возможностью становиться и бестелесными, и материальными. Когда они находились в своем естественном состоянии, они были невидимы, а потому могли находиться где угодно и издавать пугающие стоны, рокот и тому подобные звуки. Эта невидимость давала им также возможность швыряться камнями. Тем не менее они не могли коснуться живых существ — прикосновение к живому теплу иссушало их силы и почти парализовывало, и им требовалось много времени, чтобы вернуться в свое прежнее состояние.
Может, это и было решением проблемы? Теперь Аймбри должна была заставить этого духа как-то обнаружить себя и затем быстро его коснуться. Но вот как сделать это?
— Хочу немного рискнуть, — сказала Аймбри Хамелеон. Она тут же воспроизвела перед женщиной сценку, в которой лошадь неустрашимо продвигалась к духу великана. — Ты не хочешь, чтобы я временно вынесла тебя наружу, где более безопасно? — спросила она женщину.
Хамелеон, хоть и была напугана, но сохранила присутствие духа. — Там не так уж и безопасно, — ответила она, — там ведь сентикор. Может, ему удалось выдернуть свой рог из колонны, и он носится там, разъяренный. Лучше я останусь с тобой!
— Ладно, — ответила кобылка, — теперь нужно как-то заставить местных духов показаться. Боюсь только, что ты испугаешься, увидев их!
Лукавая усмешка пробежала по лицу женщины: — Может быть!
Аймбри наконец решилась и снова шагнула вперед. Тут же раздался предупредительный рокот. Аймбри попыталась определить, откуда исходит этот звук, и послала в том направлении сценку-сновидение, в которой постаралась уязвить самолюбие духов. — Легко быть храбрым, прячась где-то за камнями, — презрительно сказала она, — но вот если ты станешь видимым, тогда тебя уж точно никто не испугается!
— Да неужели, — послышался раздраженный голос оскорбленного спригана, — ну-ка, кобылка, взгляни-ка на меня!
Сприган появился перед Аймбри. Он был ростом с обычного человека, только вот руки у него были несоразмерно большие и покрыты шерстью, а лицо приняло устрашающее выражение. Сприган сразу же зарычал, стараясь произвести впечатление.
Сзади, за спиной, сдавленно взвизгнула от ужаса Хамелеон. Но Аймбри смело шагнула вперед.
Пораженный сприган стал тут же на глазах уменьшаться и вскоре уже был не больше лилипута. Он все-таки не собирался сдаваться — вытянув руку вверх, он щелкнул пальцами, и тут же с потолка на Аймбри дождем посыпался песок. Сзади послышался визг Хамелеон — очевидно, ей не понравилось, что песок попал в ее роскошные волосы.
Но как только кобылка приблизилась к спригану, он проворно отскочил, чтобы тепло Аймбри не коснулось его. Дорога оказалась свободной, и кобылка, а следом за ней Хамелеон, воспользовались возможностью и спокойно прошли вперед.
Тем временем впереди послышалось очередное рычание, исходившее теперь от другого спригана. Ближайшая к путешественницам колонна заскрипела и зашаталась, но Аймбри не обратила на это уже никакого внимания, поскольку она старалась идти туда, откуда исходило рычание. А ведь доподлинно известно, что ни один сприган не захочет, чтобы кусок камня упал ему на голову. Там, где слышалось рычание, был и очередной сприган, а где был сприган, там, следовательно, было довольно безопасно. Поэтому и на предостерегающее рычание можно было попросту не обращать внимания. Единственное, что нужно было делать, так это уворачиваться от осколков падающих камней.
Все так и получилось — лошадь с женщиной на спине перебегала от одного источника звука к другому, потолки и колонны трещали, но дальше этого дело не шло.
Пройдя еще немного, они очутились в самом замке.
