Происхождение пятнистого кошака занимало умы жителей бункера намного больше, чем гибель Володи Степанцева. Елена злилась, когда слышала вокруг разговоры о черной шерсти и кисточках на ушах. Этот хищник был мало изучен, интерес к нему казался вполне объяснимым. Большинство предполагало, что это рысь гигантских размеров, потому что у зверя оказались толстые лапы, пушистые бакенбарды, а уши заканчивались пучком волосков. Но ни одна рысь еще не имела такого черного окраса с желтоватыми пятнами – просто леопард наоборот. И когда даже Лёшка, ходивший с гордым видом победителя, начал рассуждать о кошаке, Елена накричала на него, обвинив в полном бесчувствии. Правда, после этого долго еще ощущала себя виноватой, особенно если учесть, что сама не так давно, забыв обо всем на свете, включая Степанцева и Дениса, с тайным удовольствием выслушивала неуместное и несвоевременное признание.

А признание ли? Скорее – предложение. Несмотря на смешки, Лёшка был слишком серьезно настроен, да еще поймал ее в такой момент, когда никакого сопротивления она оказать и не могла. Потребовал бы еще чего-нибудь понастойчивей – получил бы. С тех пор он благоразумно помалкивал о своих чувствах и планах, только глаза блестели, как у того кошака. Только не желтые, а голубые… Тьфу, опять этот кошак! Даже во время похорон Володи она боязливо оглядывалась по сторонам и старалась держаться поближе к дяде. Главный Привратник давно уже не показывался снаружи, но для такого случая, конечно, сделал исключение. Даже от соседей пришли несколько человек – Степанцева знали и уважали.

Соленые слезы разъедали кожу под резиной противогаза, но сдержать их Елена не смогла, да и не хотела. Дорогой ценой оплачена ее жизнь. Если бы не телохранитель, то в глубокой яме, выкопанной под бетонной плитой, лежала бы она сама. Дядя не плакал, но выглядел очень плохо. Напичканный доктором Фроловым сердечными препаратами, он заторможенно двигался, опираясь на руку племянницы, и не произнес ни слова. Что творилось в душе у Привратника, Елене было неведомо. Но теперь, когда умерли два человека из числа немногих, кому он доверял… Остались только она сама да Лёшка, к которому Нестеров относился благожелательно. Но близко они почему-то так и не сошлись…

Лежать на мокром песке можно было долго, если бы Тимофей не догадался включить дозиметр. Прибор выдал такой треск, что лебедь от неожиданности сел на хвост, а сталкер вскочил, не думая о последствиях. Дениса тоже будто подбросило, рефлекс скомандовал: беги! Но птица быстро опомнилась и зашипела. Под руку попался только старый карабин, и Денис, не думая, нажал на спуск. Осечка была ожидаемой. Автоматная очередь Тимофея не нанесла противнику особого ущерба – лебедь наклонил голову и наступал на сталкеров.

– Дэн, я его долго отвлекать не смогу – догонит сейчас!

Единственным преимуществом Дениса была возможность тщательно прицелиться, но оружие не хотело стрелять ни в какую! А у его напарника, оказавшегося прямо перед носом перепуганного мутанта, выбора уже не было: он полез на высокий берег. Тварь преследовала его, пока не замечая второго человека. Тимофей цеплялся за кусты, рискуя съехать вниз, прямо под перепончатые лапы. Голова на длинной шее метнулась вперед, клюв щелкнул около ног, чуть не дотянувшись. Лебедь тоже карабкался наверх, но рыхлый грунт осыпался под ним. Злое свистящее шипение не умолкало; птица пока не догадалась обойти песчаный обрыв по траве, но и Тимофею дальше пути не было: последний корень, за который он мог уцепиться, располагался метрах в пяти над землей, а до верхнего края уже не дотянуться. Денис поймал на мушку затылок птицы, хорошо различимой на фоне светлого песка. Невыключенный дозиметр трещал, добавляя дрожи в руках, будто и без того мало поводов для беспокойства.

Наконец карабин соизволил выстрелить. Денис не видел, куда он попал – мокрые черные перья по-прежнему поблескивали, но птица остановилась и начала медленно заваливаться на бок. Тимофей съехал вниз, подгоняя напарника, потащил плот к воде:

– Черт с ним, двигаем отсюда! Сколько там рентген было?

– Не посмотрел.

– Чтоб мне его пораньше-то включить! Ведь место незнакомое, должен был сразу проверить. Река, мать ее! Про всё на свете забудешь…

Оглянувшись на берег, Денис увидел, что оглушенная птица снова встала на ноги и хлопает крыльями. Но преследовать сталкеров лебедь не решился.

– У него перья бронебойные, что ли? Хочу такой броник из перьев. – Тимофей достал дозиметр. – Двадцать рентген! Ничего себе…

Подсчитав время, проведенное на берегу от починки плота до включения прибора, он махнул рукой:

– Всё равно вечно не жить. Но на лучевую болезнь мы с тобой еще не нахватались.

Цифра на экране убывала, но не так быстро, как хотелось.

Какой же огромный город! Он никак не заканчивался; шло время, но мимо все еще проплывали каменные набережные, над берегом нависали развалины домов, а холодный ветер на воде не шел ни в какое сравнение с тем, что ощущался на улицах. Если бы Денис не двигал шестом, отталкиваясь от невидимого дна, замерз бы, несмотря на почти наступившее лето. Приходилось огибать каменные оползни обрушившихся зданий и полузатопленные стволы деревьев, чьи ветки могли зацепить неровное дно плота. Никакая дрезина или человеческие ноги не могли сравниться с этим необыкновенным способом передвижения: река сама несла напарников к цели, течение, безучастное к человеческим делам, тем не менее помогало им. Оставалось только маневрировать в потоке, то быстром, то замедляющемся на широком разливе. Теперь ни один из них не забывал о радиационном фоне, который больше не увеличивался до критических величин, и о хищниках, которые могли в любой момент показаться на берегу или прямо из воды рядом с плотом.

От однообразия уже тянуло в сон. Денис пытался время от времени задавать вопросы Тимофею, но тот отвечал односложно или вообще помалкивал. В вопросах ли было дело, или в том, что напарник устал больше него? Постоянный страх куда-то пропал – невозможно бояться на протяжении стольких часов, да еще ведь и плыть надо. В тишине слышался только плеск волн о берег; изредка где-то неподалеку булькал водоворот, когда из глубины всплывал очередной водяной житель, чтобы показаться на поверхности. Никто не нападал, только несколько раз что-то большое касалось боком плота, слегка раскачивая его. Сталкеры замирали неподвижно, и любопытное существо больше не тревожило их.

– Город заканчивается, – наконец подал голос Тимофей.

– Откуда ты знаешь?

– Я тут был. Очень давно… Надеюсь, не ошибся.

Впереди что-то выпрыгнуло из реки, блеснув в лунном свете, потом еще раз… Рыба была не одна, целая стайка серебристых прыгунов бурлила в воде. Не больше полуметра длиной, они не казались опасными, пока одна из них не оказалась на плоту. Рыба подскакивала на досках, шлепая хвостом, Тимофей придавил ее ногой и включил фонарь…

Круглое, как тарелка, существо, казалось, наполовину состояло из острых зубов. Задыхаясь на воздухе, оно щелкало челюстями, которым не составило бы труда перекусить руку человека.

– Пираньи! Приплыли, мать их…

Тимофей сильнее прижал ногой рыбину, пытаясь раздавить, но безрезультатно, она продолжала бить хвостом. Тогда он сбросил ее обратно. Денис отбил шестом еще одну на подлете к плоту, но справиться со всеми они даже вдвоем не смогли бы. Река впереди бурлила, как кипяток в чайнике, стая хищниц становилась больше, и уже не единицы, а десятки пираний выскакивали из воды.

– Мы погибнем! – выдохнул Денис, глядя на блестящий рой в воздухе впереди.

– Нет, «мы» не погибнем. Только ты! – засмеялся Тимофей. И начал разворачивать сетку, о которой Денис уже успел забыть.

– Ты знал про них?!

– Не знал. Просто догадался. А тебе что, с лишним грузом плавать было западло?

Как ни торопились сталкеры, но поставить преграду на пути хищников не успевали. Тимофей едва увернулся от очередной серебристой, летящей с большой скоростью рыбины. Она врезалась в металлическую сеть, едва не опрокинув уже закрепленные опоры. Снаружи последовало еще несколько ударов, пираньи повисли на ячейках и начали жевать металл.

– А ну, отлезь! – Тимофей выхватил из разгрузки пистолет. Прозвучали три выстрела, и три рыбины разлетелись на куски. В воде вокруг них тут же началось пиршество соплеменников.

Денис не удивился вдруг возникшему в руках напарника пистолету, о котором не знал, но меткость была поразительной – он практически не целился, а бил удивительно точно.

Не только сетка подверглась атаке: под дном плота что-то трещало, погрызенные пластмассовые бутылки набрали воду, но с этим уже ничего нельзя было сделать. Денис побоялся стрелять из автомата по пираньям, опасаясь разнести в клочья ненадежную защиту, поэтому сбивал прицепившихся рыб прикладом. И чем больше их осыпалось вниз, тем меньше хищниц преследовало плот, поедая тех, что падали в реку.

Наконец последняя зубастая пасть исчезла из виду, и вода возле плота перестала бурлить. Денис сел на доски, Тимофей тоже не двигался, оглядывая рваную сетку.

– Что-то мне ее убирать пока не хочется. А тебе?

Денис помотал головой – отвечать не было сил. Да и с напарником он был полностью согласен, все равно грести ни один из них сейчас не смог бы. Поэтому, предоставив течению нести их в нужном направлении, сталкеры только смотрели на заросший кустарником берег. Город и впрямь закончился, но до цели было еще очень далеко.

Немало сил ушло у Алексея на то, чтобы прибрать к рукам еще и контроль за вентиляцией. Конечно, как ответственный за энергосистему, он был в курсе всех технических вопросов – всё, что было подключено к сети, попадало в зону его внимания. Но тут требовалось «держать руку на пульсе» ежечасно, иначе посторонний предмет в вентиляционной шахте будет выброшен в мусор, и никто о нем слова не скажет. Прошло много времени с начала весны, когда московский отряд сталкеров унес с собой письмо, и теперь можно ждать сигнала со дня на день. Каждое утро он просыпался с мыслью: «сегодня». Наступал вечер, а ожидание продлевалось. До завтра. А потом еще и еще раз. Как новый руководитель, взявшийся за работу с энтузиазмом, он никого не удивлял, но вот со свободным временем стало похуже. Впрочем, сил на приятное проведение этого самого времени тоже не хватало, внутри словно работал мощный двигатель, который сжирал все душевные и физические ресурсы. Посмеиваясь над самим собой, Алексей думал, что и внутренних демонов можно заставить производить энергию. Вот только тепла они дать не в состоянии. Ни тепла, ни света…

Удобного момента для разговора с Еленой о совместных планах на будущее ему тоже не представилось, девушка пребывала в печали и задумчивости. Нестеров был уже плох здоровьем, хоть и не показывал виду, но жалеть старика Алексей не собирался. Привратник сам не простил бы ему такой жалости. Пусть всё идет так, как было запланировано.

Можно задумать брачные планы и тут же споткнуться о чувства, которые никаким анализом не учитывались и не измерялись. И чувства эти, к великому сожалению, были адресованы другому. Задача не решаемая, как ни старайся. Алексей перестал изводить себя этим, махнул рукой и просто выжидал. Тем более времени на личную жизнь не оставалось. Привратники одобряли его служебное рвение, но об остальном можно было только мечтать. Не жаловавшийся раньше на бессонницу, он стал замечать, что никакая усталость теперь не заставляет проваливаться в сон, едва коснувшись головой подушки. Только этого не хватало! Елена занимала все мысли. Елена и ожидание. Елена и будущее место в Совете. Елена… Только эта неопытная девчонка и поверила безоговорочно, что ее могут позвать замуж, не требуя ничего. Верит в сказки, как маленькая. Но ведь только для нее он согласился бы эту сказку реализовать. Страшно и подумать, что можно подпустить к себе так близко кого-то другого. Какую-то. Чужую…

Река извилистой лентой петляла среди полей и лесов, и не всегда было видно, что ожидает их за поворотом. Иногда в небе проносились громадные крылатые тени, но вода, видно, не входила в их охотничьи угодья, или птеры просто не питались рыбой. Теперь намного реже, чем в городе, попадались живые обитатели реки, но зато прибавилось бревен и упавших с берега деревьев. Топляки приходилось обходить с осторожностью. Тимофей каждый раз пугал Дениса падением в воду. По его словам, это грозило неминуемой смертью. Денис верил, потому что ничего хорошего там, в холодной глубине, быть и не могло. Хорошо хоть пираньи им больше не попадались, и вообще еще долго после них не встретилось ни одного существа. Наверное, рыбки жрали всё, что к ним приближалось.

Оказалось, мысль об этих хищных тварях преследовала Тимофея с тех пор, как он начал думать о речном путешествии. Еще в молодости он слышал об аквариумных рыбках, которых выпускали в реки из хулиганства или поглядеть, что из этого получится. Поэтому навязчивый страх заставил придумать защиту заранее.

– Вот крокодилов почему-то не боюсь… – говорил он. – Холодно тут для них. А рыба – она и есть рыба. Держись крепче, вон опять ветки из воды торчат!

Освоившись наконец с неустойчивым плотом под ногами и сырым ветром, Денис даже задумался, почему командир Доронин не выбрал такой способ добраться до аэродрома. Но на большой отряд нужен был и плот побольше. К тому же покойный Мухин этой дороги не знал, да и вернуться назад против течения не получилось бы. О возвращении они уже говорили с Тимофеем, и тот не видел больших трудностей, приводя в пример благополучный путь домой отряда и одиночный поход того же Мухина. Двое – не один, уже не так страшно. Может, он был прав?

В этот момент, нарушив раздумья, плот покачнулся. Точнее, пластиковые канистры заходили ходуном, сотрясая доски. Но вокруг не было видно ни бревен, ни мелей – Денис как раз погрузил в воду шест, и он не доставал до дна. Зато пальцы ощутили, что к деревяшке под водой что-то прикоснулось. Что-то большое, сильное и явно не меньше самого плота размером. Впереди виднелось несколько небольших водоворотов, будто неизвестное существо повело хвостом из стороны в сторону. Неподалеку из воды показалась черная спина, и рядом с ней плыло что-то, напоминающее двух змей. Тимофей не решился включить свет, но продолжал вглядываться в черную воду, угадывая, насколько опасен новый встретившийся им мутант. Медленные движения не наводили на мысль об охотнике, тварь могла просто с любопытством изучать новый предмет в поле зрения. Но черные змеи не давали покоя сталкерам, поэтому оба застыли в ожидании, не выпуская оружия из рук.

Неожиданный сильный толчок поднял угол плота, и Тимофей, взмахнув руками, рухнул в воду. Денис только и успел увидеть поднятые его телом волны с двух сторон, а потом вода расступилась прозрачной стеной и через секунду сомкнулась над сталкером, булькнув напоследок и быстро успокаиваясь. Будто и не было никого.

– Тимофей! – Зачем теперь кричать? Сделать все равно ничего нельзя… Парализованный ужасом Денис остался один на плоту. Темная спина монстра тоже ушла под воду вместе со змеями.

За спиной послышался плеск; обернувшись и одновременно прицеливаясь, Денис увидел, что напарник вынырнул и теперь пытается ухватиться за плот. Пищухин бросился к нему, потащил из воды. Мокрый ОЗК выскальзывал, сталкер мотал головой и пытался стянуть противогаз: намокший фильтр не пропускал воздух и душил. Встряхнув Тимофея как следует, Денис заставил его перестать дергаться, нашел запасной фильтр и заменил испорченный.

– Воздух! Блин, жуть-то какая!

С комбинезона струями стекала вода, и сколько ее попало внутрь, знал только Тимофей. За кормой плота в реке блестели неподвижные рыбьи глаза. Огромная голова еще раз мягко подтолкнула плот и пропала в глубине.

– Смотри, не съел…

– Это сом. – Тимофей сгонял воду руками, проверяя заодно, не растерял ли он содержимое разгрузки. Пистолет был на месте, а также патроны к нему и непонятного назначения металлический цилиндрик. – Он живых не ест, мертвечиной питается. Просто решил на нас поглядеть, сука! Чтоб ему самому на сушу выпрыгнуть! Я от одного страха чуть не умер. И не змеи это, а усы его!

Сталкер еще долго ругался на любопытную рыбу, потом сильным пинком от души отправил ей вдогонку испорченный фильтр и взялся, наконец, за шест.

– Вода ледяная.

Больше никаких подробностей от него добиться не удалось. Напарники продолжили путь молча, и вскоре небо вдали показалось им светлее, чем должно быть в это время суток.

– До рассвета еще часа полтора… Не люблю непоняток. Да и восток слева от нас должен быть, – буркнул Тимофей.

– Электростанция! – догадался Денис.

До нее было еще далеко, но свет постепенно приближался. Проходя поворот реки, они даже различили светящуюся точку далекого прожектора.

Свет поселение явно не экономило – сила воды постоянно вращала турбины, поэтому еще издали можно было увидеть огороженный участок и вышки по углам. Прожекторов было два, они постоянно двигались из стороны в сторону в хаотичном порядке, словно ощупывая землю. Пришлось привязать изрядно потрепанный путешествием плот и пробираться дальше под прикрытием кустов.

У плотины образовалось широкое и спокойное озеро. Нужный им левый берег был низким, на него легко было высадиться. Подойдя ближе, напарники услышали шум небольших водопадов и увидели вращающиеся лопасти турбин, в которых Тимофей быстро опознал самолетные двигатели без кожухов. Из его куцых объяснений Денис понял немногое: только, что гидроэлектростанций, построенных по такому принципу, напарник еще не видал. Судя по всему, наладить напорный водоворот под плотиной люди не сумели, но воспроизвели механизм водяного мельничного колеса. Для получения энергии этого оказалось достаточно.

Яркий свет прожекторов слепил глаза. Расчищенная для обзора полоса вокруг колючей проволоки ограждения была неширокой, и, осмотрев станцию, сталкеры обошли охраняемый объект по периметру. Двигаясь вдоль старой теплотрассы, которая ограждала аэродром с этой стороны, Тимофей вдруг остановился у решетчатого забора с незнакомой эмблемой. Неопределенного изначального цвета звезда с восемью острыми лучами и кругом посередине украшала ворота. По обе стороны ограды виднелись низенькие кирпичные корпуса с выбитыми стеклами. Сталкеры надеялись, что хищники в них не гнездовали. А может, совсем наоборот? Но свет и работающие круглосуточно механизмы должны были отпугнуть всю живность из этих мест. Правда, полагаться на это стопроцентно не стоило.

– Ну что, поглядим, не осталось ли чего на базе МЧС? – Тимофей вновь обрел деловитый настрой.

– А как же бункер, лекарства? – Денис растерялся, ведь цель их путешествия была совсем другой. И они прибыли сюда не для того, чтобы отвлекаться.

– Ты не понял! В бункере как раз те медикаменты, которые были здесь. И вполне возможно, они тут еще остались. Ведь хранение должно бы организовываться как следует, это ведь стационарная база все-таки, не хрен собачий. Тут много чего было, думаю, не в одном месте лежало. И не аэродром они делят, а вот эту самую базу… Продукты, медикаменты, аппаратура для первой помощи. Химзащита… Охраны не вижу, значит, прямо тут ничего нет. Но осмотреться стоило бы! Разве не так?

– Тимофей, мне почему-то сейчас кажется, что ты эти места лучше меня знаешь, – с сомнением ответил Денис.

Напарник усмехнулся:

– Молодой ты еще и зеленый. Да кто ж не слышал про авиарейсы с гуманитарной помощью с аэродрома в Раменском? Думаешь, они на каждый самолет груз из Москвы завозили? Нет, тут должно что-то быть. Но ты прав, пойдем в бункер, останавливаться не будем. А то при свете мы с тобой долго не продержимся, и так еще место на днёвку искать.

За теплотрассой начиналось поле, когда-то вымощенное бетонными плитами, а теперь развороченное бомбами; глубокие воронки заросли по краям травой и наполнились водой, земля у водохранилища была сырая. Открытое место сталкерам казалось безопаснее – углубляться в чащу деревьев по краю взлетной полосы им не хотелось, неизвестно, кто поджидает их там. Денис помнил, что местная фауна разнообразна и агрессивна. К тому же она неплохо маскируется, и вряд ли зимние беляки не сменили окраску на более темную летнюю. Пробегая зигзагами вдоль зарослей низкого кустарника, растущего на стыках плит, они скоро оставили позади освещенную зону вокруг электростанции. Теперь уже можно было включить собственный фонарь – перед рассветом ночь темная, а еще предстояло найти вход в бункер. Оба сталкера смутно представляли себе его расположение, но, проплутав по краю взлетных полос полчаса, Денис узнал местность и уверенно вышел к просеке у главного входа.

– Теперь надо найти запасной выход… У их системы наблюдения какой обзор?

– Понятия не имею…

– Жаль. Ну, ничего, сами сообразим. Будем считать, что далеко видно, поэтому зайдем с другой стороны.

Бетонный колодец вентиляции под кустом Тимофей исследовал довольно долго, Денис от скуки бродил вокруг и первым обнаружил выход. Нетоптаная трава указывала, что им давно никто не пользовался. Наверное, оборудовать несколько очистительных установок для сталкерских комбинезонов было неудобно, к тому же он помнил, как выглядит запасной выход изнутри: маленький темный закуток и низкая дверь с простым запорным механизмом. Снаружи он был точно таким же: заброшенным и проржавевшим. Тимофей спустился по ступенькам к двери, ощупал замок и тут же вылез.

– Завтра ночью сюда придем. Сейчас там внутри люди проснутся, а нам нужно найти хорошее место.

Денис бросил последний взгляд на дверь. Уходить от нее было тяжело, но выбора не оставалось.