Пришлось не раз и не два выходить наверх и рыться в развалинах, чтобы найти крепкие металлические трубы нужной длины. Тимофей к тому же настоял на том, чтобы наведаться и обшарить торговый центр «Ереван-Плаза» неподалеку от станции. Денис даже переспросил, уточняя непонятное и непроизносимое название. Труб там не оказалось, зато напарник выкопал и сложил в мешок что-то блестящее, перебрав с полтонны обломков кирпичей. Местные сталкеры тут хорошо потрудились, и найти полезную вещь было уже нелегко. Денис в это время обходил окрестности, но кроме трамваев и нескольких аккуратных рядов ржавых машин в бывшем автосалоне не обнаружил ничего. Металлические строения сложились от взрывной волны, мост рухнул в реку, только часть транспортной развязки возвышалась над руинами, как трамплин. Забраться бы наверх и посмотреть оттуда… Но Тимофей с упорством крота копался в этой самой «Плазе», не оторвешь! Камешки, выбрасываемые из изрядно углубившейся его стараниями ямы, с шумом осыпались вниз, и Денис опасался, что звук может привлечь хищников. Обитатели Тульской рисовали местную живность в нескольких словах: «Река рядом, что ж вы хотите?»

Наконец Тимофей показался на глаза, весь серый от пыли и злой, как черт, потому что ничего больше не нашел. Он все-таки полез на мост вместе с Денисом, хоть и считал это опасной затеей. Но внизу они уже всё обследовали, ничего не выбрав. В любом случае неплохо бы сразу наметить путь к реке, найти место для спуска на воду плота.

Выветрившийся неровный асфальт осыпался под их весом, сквозь него было видно металлические каркасные прутья и землю далеко под ногами. Наверху сразу подул сильный ветер с реки, казалось, что он мог сорвать с человека «химзу» или просто унести его, как тряпку. Их сдувало к краю, там дорожное покрытие раскрошилось и выглядело совсем ненадежным. Сталкеры старались держаться подальше, где внизу хоть проглядывали бетонные опоры. Это тоже было непросто, пару раз нога Дениса проваливалась сквозь дыру, но, в конце концов, он добрался до самого разлома, где поперек моста проходила железная полоса. Ухватившись за нее, можно было рассмотреть окрестности. На той стороне виднелось большое здание, «ЗИЛ», сказал напарник. А внизу… Черные блестящие волны катились по реке, от их бесконечного движения закружилась голова, образовался какой-то неприятный ком в желудке. Вода казалась враждебной, опасной. И очень холодной.

– Ясно! Придется ждать, пока ветер утихнет, – послышался гудящий из-под противогаза голос Тимофея.

Ждать? Да к реке и подойти-то жутко! Тем более прямо у воды возилось что-то большое, поблескивающее пластинчатым панцирем; оно плюхнулось в волны, которые тут же сомкнулись над мутантом, даже следа не осталось. Тварь-то вынырнет сейчас, а вот человек булькнет и пропадет, унесенный течением, а ветер так и будет гнать поверх пенные гребешки. Сильный ветер. Волна в полметра высотой. Человеку не по силам справиться с такой мощью.

– Пошли отсюда, – сказал Тимофей.

– Да, надо уходить, – обреченно вздохнул Денис.

– Ты куда? Вон справа платформа железнодорожная, там найдем всё, что нам требуется. Если уж там железок нету – падлой буду!

«Человек может преодолеть всё, но только тот, который не знает сомнений», – решил Денис.

Лестница, ведущая вниз, уцелела лишь наполовину, но этого хватило, чтобы спуститься, не свернув себе шею. Как Тимофей разглядел в темноте то, что им нужно?

Возвращаться на станцию пришлось кружным путем, под мостом пролезать было опасно. Зато под ним оказалось удобно спрятать материалы для постройки плота.

Несмотря на глубокую ночь, жизнь на станции еще не замерла: караванщик рассказывал истории. Конечно, Дениса трудно было удивить теперь, после Сафроненко, да и верить таким байкам он стал намного меньше, но послушать все равно было интересно. Рассказывали удивительную сказку о девушке, победившей монстра на Баррикадной. Слушатели принимали легенду по-разному, но посмотреть на эту Нюту хотелось всем без исключения. Денису почему-то представилась девчонка возраста Лены или меньше, изящная, сама похожая на хищного зверька. Потому что, как говорил командир, старшее поколение на подвиги не тянет, разве что в порядке исключения.

Денис долго не мог согреться, ему все еще мерещился тот пронизывающий ветер, который не добрался до тела благодаря химзащите, но комбинезон не помещал ощутить природную силу, сбивающую с ног, отбрасывающую назад. Непреодолимую. Наверху не было холодно, как тогда во время экспедиции. Но… Понадобился всего лишь сильный ветер, чтобы остудить голову, охладить тот порыв, который заставил решиться на невозможное. И теперь уже не казались такими долгими месяцы ожидания каравана в бункер – это единственное, что разумно. Вдруг стало жарко от стыда за собственную трусость. Ветра испугался! Волны страшными показались! Денис отодвинулся от костра, лицо и без того покраснело. Он дождется удобного для отплытия дня, пусть даже придется ждать неделю. Они с Тимофеем как раз успеют достроить плот. Тогда он успокоился и даже задремал. Во сне Елена была почему-то грустной. Она скучала по нему?

Начальник Тульской отказался в очередной раз выпускать их наверх. Из-за двери до сих пор доносились вопли: «Вон на Нахимовский проспект идите – там всегда открыто!», и неразборчивый ответ Тимофея – приятель взял на себя улаживание проблемы с выходом. Потом оба собеседника в кабинете притихли, что-то звякнуло на столе. Наверняка те самые блестящие штучки, добытые наверху. Денису опять стало стыдно: когда уже он сам научится договариваться с людьми? До чего ловко это получается у других, но ему хитрая наука пока не давалась.

Тимофей так тихо открыл дверь, что Денис чуть не получил по лбу, хоть нарочно и не подслушивал, просто орали они поначалу громко. Кивнув деловито хозяину кабинета, напарник молча взял молодого человека за локоть и потащил по коридору. На станции укромного уголка не было, пришлось отойти к поезду с сектантами, к которым никто из местных в гости не рвался.

– Значит, так: два раза еще выйти сможем. Про ветер нам расскажут те, кто вентиляцию обслуживает, и всё. Сделай ручкой родному метрополитену!

– Договорился?

– Да не видал я еще того, кто от золота отказался бы. Хотя… – Тимофей окинул взглядом Дениса. – Идейных у нас тут тоже хватает. Но вопрос не принципиальный, упираться мужик не стал. – И словно угадал недавние мысли напарника. – Ты сам-то в таких делах понимаешь что? Нет? Оно и видно! Учись, пока я жив. Всему есть своя цена. Не продаются только те, кто уже перекуплен подороже. Или вроде тебя, которым без девчонки или еще какой фигни жизнь не в радость. Остальным сыпь в карман патроны, не ошибешься. Если только дешево оценишь – обидятся!

Тимофей заржал, и тут же с опаской оглянулся на поезд, около которого уже показались серые фигуры Свидетелей Иеговы. От душеспасительных бесед пришлось сбежать, и побыстрее.

– Вот этим, кстати, тоже взятку не предложишь, – продолжал он на бегу свои объяснения. – Им ни к чему, все равно главный отберет…

Тимофей с некоторым сомнением оглядел гремящую связку пластмассовых кубиков. Закреплено было надежно, металлический трос затягивали вдвоем, изо всех сил. Сил у двух здоровых сталкеров хватало, плот собран на совесть, уже хотелось испытать его в деле.

– А давай сейчас и отплывем!

– Ты чего? Тимофей, ты это… Времени у нас мало, – Денис сначала решил, что напарник шутит, но тот был серьезен:

– А его всегда мало. Так чего ждать? Ты что-то на станции забыл?

– Да. Я вообще ничего не взял. Патроны на хранении остались.

– Тогда сиди здесь, жди. Заберу твой мешок и приду.

Денис остался один и залег на пригорке, за перевернутым ящиком, с автоматом наготове. Сначала идея напарника казалась абсурдной, но потом он почувствовал, что ветер почти утих. Сейчас на реке должно быть спокойно, если не считать той твари, которая нырнула с берега, и других ей подобных, которые только и ждут их в воде. Вряд ли они аппетит потеряют от человеческой наглости, увидев сталкеров на плоту. Нет, не о том он думает! Вот Тимофей все время помнит о лекарствах для девушки. Не хочет терять ни минуты, поэтому торопится. А он сам? Нужно думать о встрече с Еленой и о том, что он ей скажет. По сравнению с этой задачей все ожидаемые на пути монстры как-то побледнели. Но подумать не удалось, напарник быстро появился – и совсем с другой стороны.

– Тимофей, ты? Я ж чуть не выстрелил, думал, гад какой ползет!

Узнать в этом силуэте напарника было действительно трудновато: сталкер сгибался под тяжестью мотка сетки-рабицы с какими-то палками внутри. Свалив на плот свою поклажу, он шумно отдувался в противогазе.

– Слушай, а это зачем?

– Пригодится, – коротко ответил напарник. – Теперь поднимай плот – и потащили. Я в прошлый раз место для спуска присмотрел – метров двести всего отсюда.

– А в километре не было? Чего так близко-то? – съязвил Денис, пытаясь уложить на плечах рассыпающуюся конструкцию.

– Ничего! Зато скоро оно тебя повезет, а не ты его.

Нет, на ровное зеркало поверхность реки не была похожа. Но и на гористую местность – тоже. Чутье у напарника было – впору позавидовать, Тимофей и впрямь нашел удачное место для спуска плавсредства: плита здесь уходила в воду под малым углом, можно было потихоньку опускать плот, не боясь громкого всплеска или того, что он выскользнет из рук. Канистры тихонько постукивали, качаясь на поверхности реки.

– Все-таки плещется, зараза! – подытожил Тимофей, наблюдая за плотом. Пошел в кусты и принес каких-то веток, которые распихал под металлическую раму. Денис наблюдал, как напарник смело перелез на плот, но сам медлил. Нет, он уже не так боялся реки, но страшно было сделать первый шаг. Пути назад уже не будет… Ну и не нужно! Не о чем жалеть. Ведь у них обоих впереди цель, от которой ни один не отступится. И он сделал шаг на доски.

Тимофей оттолкнулся шестом и замер, прислушиваясь.

– Хорошо пошел! Бери шест, и аккуратненько… На середину выплывем, там течение сильнее.

– А ты сомневался?

– Я тебе что – кораблестроитель? Так, прикинул теоретически, что не потонем. Ничего, говорят, три мудреца в одном тазу плавали, а мы, два дурака, и на бутылках доплывем. Эх, надо было в каждую записку сунуть: «Здесь был Вася»!..

Течение подхватило плот и довольно быстро унесло за поворот реки; мост скрылся из виду. Напарники сложили шесты и тихо сидели на досках, пытаясь освоиться с самой мыслью, что плывут. На протяжении нескольких километров они просто оглядывали окрестности. Денису нечего было узнавать, а Тимофей тихо бормотал про себя названия знакомых мест. Один раз среди домов промелькнул свет фонаря: город все-таки жил своей жизнью, только людей в нем значительно поубавилось. Этот луч фонарика неизвестного сталкера показался Денису знаком, который подает сама судьба, хорошим знаком. Всё, что осталось от того моря света, который, по преданиям, сиял по вечерам до катастрофы из каждого окна. Теперь только слабое отражение в разбитом стекле…

У Кожуховского затона пришлось взяться за шесты – река разлилась так, что не было видно берегов, течение потерялось где-то в образовавшемся озере, и плот стоял на месте, слегка вращаясь в водовороте. Денис не сразу освоился с шестом, но после объяснений более опытного Тимофея научился бесшумно погружать его в воду. Несколько раз шест коснулся дна; здесь было неглубоко, слева виднелся большой остров с обломками деревьев на нем, река обмелела, если верить напарнику, из-за того, что строения по берегам, разрушаясь, сползли в воду.

Сначала казалось, что плот совсем не движется, но постепенно берег стал приближаться, и Денис увидел далеко впереди лунные блики на поверхности воды: река сужалась, течение усиливалось. Если бы не большое расстояние и противогазы, они бы уже слышали журчание потока в узком русле.

– Чтоб его! Нас в шлюзы заносит! – выругался Тимофей, стараясь направить плот в другую сторону, но шестов было явно недостаточно.

– Там же вода проходит как-то…

– Вода… Там и раньше узко было, а теперь небось и двух метров не осталось! Греби, давай! – рявкнул Тимофей и, бросив шест на плот, оторвал с краю доску. Уже не заботясь о бесшумности, напарник зашлепал ею по воде, насколько хватало сил. – Застрянем ведь к чертовой матери!

Берег не приближался, но и отплыть от него подальше не удалось. Зато в воде показалось что-то черное и явно живое. Привлеченная плеском рыбина сначала ходила кругами вокруг плота, потом подплыла поближе. Денис хотел оттолкнуть ее шестом, но не дотянулся, зато Тимофей треснул доской прямо по круглой спине.

– Да пошла ты! Тебя еще тут не хватало…

Это движение окончательно нарушило равновесие сил, и течение потащило плот туда, где река бурлила среди камней.

Приближаясь к узкой протоке, Денис увидел, что для плота там едва хватает места, а дальше всё скрывалось в темноте. Высокие берега закрывали лунный свет, казалось, их сносит в темный тоннель.

– Фонарь!

Денис включил фонарь и направил его вперед.

– Да не туда! На плот свети. – Тимофей зачем-то вытащил нож и разглядывал узлы на железной раме. – Сейчас бы веревкой не ошибиться… Ну, спаси-пронеси!

С этими словами он разрезал один из узлов и переполз на другой угол плота, где так же сосредоточенно перепилил стальной трос.

– Тимофей, ты что делаешь? Рассыплется ведь…

– Не боись, просто в трубочку свернется. Не видишь, поперечные палки отрезаю! Держи лучше их, упустишь – кончился наш заплыв!

Потеряв половину каркаса, плот начал ходить ходуном, так что даже сидеть на нем оказалось невозможно. Но сидеть и не пришлось, потому что Тимофей оказался прав: бурный поток сужался настолько, что пришлось согнуть края плота. Напарников сдавило, окунув в ледяную воду. Мешок больно врезался в спину Денису, и некоторое время он слышал только стук пластика о камни берегов. Выключить фонарь Пищухин не успел и теперь старался держать его над водой. Зато было видно, как над головой проплывали высокие стены шлюза. Вода поднялась, скорость течения росла. Вот впереди возникли из темноты огромные приоткрытые ворота. На миг плот застрял в них, но две канистры с хрустом смяло, и плот, подхваченный течением, понесся дальше.

Денис пришел в себя, только когда рука напарника потянула в сторону фонарь:

– Хорош маяк из себя изображать! Колосс, блин, Родосский… Выключить надо.

Плот медленно плыл по течению; вода больше не бурлила и не плескала снизу. Но стоило шевельнуться, как доска под Денисом просела, и зад снова оказался в воде. Плот без рамы действительно превратился в подобие тряпки, сминающейся при малейшем движении. Нужно было причаливать и заниматься починкой. Пока же они только осторожно положили поперек досок шесты и, придерживая их руками, направились к белеющему в темноте песчаному берегу.

На суше Тимофей достал из рюкзака, запутавшегося в сетке, веревку и, ругаясь на одну из железных трубок, упущенную в воду, начал привязывать шест. Денис, оставив ему фонарь, отошел в сторону в поисках новой деревяшки, которой можно было бы грести. На песке обнаружились странные углубления, будто кто-то ползал здесь совсем недавно. Стало жутко: кто знает, что сейчас может вынырнуть из реки на свет фонаря? Или прийти с берега сверху… Следы конечностей существа заполнились водой, и вели они, определенно, к реке, а не от нее.

– Мы с тобой на этом шлюзе километра три выиграли, а времени сейчас все равно много потратим. Иди, помоги затянуть! – позвал напарник.

– Тише! Тут кто-то есть.

Тимофей замолчал, не переспрашивая и не уточняя. Мгновенно выключил фонарь и повернулся к воде, пытаясь разглядеть там что-нибудь. Денис поднял с плота карабин и осмотрел – ненадежное оружие, да еще подмоченное, могло отказать в нужный момент. Но калибр был покрупнее, чем у «калашникова». Оставалось только сожалеть об отсутствии оптики, но достать ПНВ не смог даже предприимчивый Тимофей. Видимость была метров двадцать, не больше, а на таком расстоянии любая тварь их заметит раньше, чем они ее. И придется палить по атакующему монстру…

Плот чинили уже в темноте, затягивая веревку на ощупь. Хорошо, что предметов на плоту было немного – если надеть рюкзаки, оставались только моток рабицы, шест да фонарь, ничего не потерялось. Все-таки пришлось поискать вторую палку, но включать свет ни один из них не рискнул. Наконец Тимофей нашел метрах в ста от воды более или менее прочное деревце. Треск сломанного ствола разнесся по воде, как оружейный выстрел. Быстро обрезав ножом ветки, напарник поспешил обратно и, оглянувшись на водную гладь, заметил вдали что-то темное. Рассмотреть не позволяло расстояние – глядя прямо на предмет, сталкер видел лишь смутное пятно. Но боковое зрение явно засекло движение, и чутье подсказывало: залечь и не двигаться. Рухнув на песок у плота, Тимофей махнул Денису, чтобы тот не торчал на берегу столбом, и молча указал рукой туда, где ему померещился монстр. На воде что-то было, и оно приближалось к сталкерам совершенно беззвучно. Это не рыба, слишком высоко над водой…

Денису показалось, что птер сел на реку и поплыл. Когда из воды вдруг поползла вверх длинная шея, он решил, что это змея, но потом разглядел и массивное тело. Голова существа поворачивалась то одной, то другой стороной, – наклоняясь, мутант круглым глазом разглядывал плот, внезапно появившийся в его владениях. На мелководье он плеснул хвостом и поднялся на лапы. Видно, что-то ему не понравилось, потому что раздалось противное шипение и развернулись, взбивая фонтаны брызг, черные крылья. Тимофей тихо застонал и уткнулся фильтром противогаза в песок:

– Надеюсь, он плот не примет за гнездо и не сядет тут на яйцах до утра!

– Кто это?

– А я знаю?! Чудище лох-несское. И еще два лоха к нему в придачу! На лебедя вообще похоже. На черного. Шипит так же.

Денис не видел лебедей, только знал, что это птицы. Но такие маленькие крылья не удержат в воздухе большое туловище, так что не стоило опасаться, что тварь взлетит. С другой стороны, ей это и не требовалось: достаточно обойти плот. Мутант перестал издавать скрипуче-шипящие звуки, видно решив, что достаточно запугал непонятную вещь, а если она не шевелится, значит, не живая, и вышел на берег, сложив крылья и отряхиваясь. Вода с птичьего хвоста долетела до сталкеров, холодные капли застучали по комбинезону. Тимофей оказался почти прав: этот самый черный лебедь не собирался уходить, а, поджав под себя лапы, сел на песок. Голова на длинной шее покачивалась высоко, и шевельнуться без ведома хозяина берега было совершенно невозможно. Неужели придется в самом деле лежать тут до утра?