Глава 26
РАЗВЕДКА
Передышка и съеденное мясо придали Нанасу новые силы. Он шел теперь быстро, а вот Гор, напротив, стал отставать — все-таки возраст сказывался. А оставлять старика позади даже на полсотни шагов было опасно: он по-прежнему нес мясо — правда, уже только одну «пику», — и дразнящий запах мог подбить следующих за ними волков на авантюру — попытаться напасть на отставшего путника.
Волков они заметили сразу же, как только тронулись в путь после привала. Собаки, оказывается, учуяли серых хищников давно, но не хотели раньше времени пугать своих двуногих друзей. Волков было пять. Нападать и подходить близко они не решались — собаки были серьезным противником, да и автомат на груди у Нанаса наверняка был для них знакомым предметом, — но следовали они за отрядом неотступно.
Юноша крикнул собакам, чтобы те подождали, и высказал Сейду свои опасения:
— Гор отстает, как бы на него волки не напали. Давайте чуть медленнее идти.
«Мы хотим успеть, пока не закончился бой», — ответил недовольный пес.
Теперь уже и сам Нанас хорошо слышал звуки стрельбы. Идти явно оставалось не так уж и далеко.
— Успеем, — сказал он. — И потом, не бросать же теперь старика!
«Мы его с собой и не звали, — откровенно напомнил пес. — Это тебе он зачем-то понадобился».
— Что?! — возмутился Нанас, оглянувшись, не слышит ли их отставший старик. — Так ты считаешь, что я позвал его напрасно?.. А оружие? Даже если бы мы его отобрали, я бы не смог нормально стрелять одной рукой! Да и отбирать — это значит приговорить человека к смерти!.. Но даже и с автоматом, в котором всего десять патронов, он бы тоже наверняка пропал один… Я понимаю, что вы не особо любите людей, но нельзя же быть такими жестокими!
«Ладно, ладно, успокойся! — фыркнул Сейд. — Мы же не запретили тебе его брать. Давай сделаем так: сейчас двое наших сбегают вперед на разведку. Так мы меньше потеряем времени и будем уже точнее знать, что делать дальше».
— А волки? Вдруг на оставшихся двоих они осмелятся напасть?
«Будем надеяться, что не осмелятся. В крайнем случае, есть автомат. Из-за шума боя выстрелов от города не услышат. В общем, давай, покажи моим друзьям, куда им идти, и объясни еще раз, что точно они должны искать».
— А сам ты не пойдешь на разведку?
«Я не такой белый, как они, на снегу я заметней», — в «голосе» Сейда послышалось явное сожаление.
С друзьями как раз поравнялся Гор. Он тяжело дышал и, остановившись, пропыхтел:
— Прошу прощения… Устал… Годы…
— Отдыхай пока, — сказал Нанас. — А я тем временем разведчиков подготовлю легохонько.
Старик сел прямо в снег. А юноша дождался, пока подбегут остальные собаки, и стал объяснять, рисуя веткой по насту два овала — большой и маленький:
— Вот это периметры. Тот, что меньше, — КАЭС, тот, что больше, — город. Городской состоит из трех секторов, — он поделил большой овал на три части. — Тот, который ближе к станции, — северный, там поселок Зашеек. И как раз между ним и каэсовским проходит туннель. А дорога идет здесь, — ветка провела кривую линию рядом с овалами.
«Как они узнают, что это периметры?» — задал вопрос Сейд.
— Периметры окружены высокой стеной, поймут сразу. А станцию узнают по двум трубам — белым, с красными полосками. — Нанас подумал и уже не так решительно добавил: — Я сам на станции не был, но, когда ехал назад, видел эти трубы… Думаю, это КАЭС и есть.
«Думаешь или знаешь?»
— Думаю… Но чему там еще быть-то? Про какой-нибудь еще периметр я не слышал.
— Да станция это с трубами, станция, — подал голос отдышавшийся Гор.
— Ты-то откуда знаешь?.. — изумился Нанас.
— Давно живу, вот и знаю, — ответил старик. — Первые два энергоблока еще где-то в середине семидесятых запустили. Я даже на экскурсии там был, когда в старших классах учился, возили нас…
— Так это ты Шеке о станции растрепал?! — шагнул к варвару парень, в гневе сжимая кулак. — А я-то на Игната грешил!..
— Но-но!.. — заерзал в снегу Гор, пытаясь отползти от рассвирепевшего саама. — Про станцию не один я знал, не секрет это! Да и откуда я мог знать, что там стена — недоделанная? Это как раз Игнат ваш поведал. Даже показал, где и как лучше подойти.
Нанас разжал кулак и буркнул, отвернувшись:
— Извини…
«Что-то еще можешь сказать?» — дождавшись, пока у друга прошла внезапная вспышка, спросил Сейд.
— Больше ничего не знаю. Пусть ищут место, где туннель выходит на поверхность. Сейчас там все, конечно, снегом занесено, но, может, какие-нибудь холмики видно, не знаю…
Сейд повернулся к своим четвероногим друзьям, и двое из них резво побежали вперед.
«Пойдем и мы, — позвал людей пес. — Лучше отдохнем там, ближе к периметрам. Думаю, уж туда волки точно не сунутся».
Вспомнив о хищниках, Нанас заозирался и невольно сжал здоровой рукой цевье автомата.
— Пойдем… Алексей, — почему-то назвал он старика настоящим именем. И повторил еще раз: — Извини меня. Погорячился я.
— Ладно, ладно… — поднимаясь на ноги, ворчливо сказал Гор. — Только о людях надо лучше думать. И не кидаться с кулаками, пока точно не уверен, что человек виноват.
— Ну я же сказал: извини!.. — пробурчал парень. — А если уж говорить, кто в чем виноват, то и мы с тобой не безвинные.
— Дык!.. — неопределенно мотнул головой старый варвар, но развивать тему не стал.
* * *
Так они и шли дальше в полном молчании. Теперь впереди бежал Сейд, а оставшийся белый пес замыкал процессию, страхуя старика от возможного нападения волков.
Но волки на них так и не напали. Звуки боя стали слышны уже совсем отчетливо, и серые хищники предпочли отправиться на поиски более безопасной добычи.
Лес теперь не казался девственно-диким. То здесь, то там стали попадаться чужие следы, вне всяких сомнений — человеческие. Затем и вовсе трудно стало отыскать даже маленький пятачок с нетронутым снегом; все вокруг было вытоптано, все чаще встречались черные проплешины свежих кострищ, над некоторыми из них еще вился дымок. Даже не напрягая мозги было понятно, что совсем недавно здесь стояли варвары, которые сейчас атаковали город.
Но когда остатки отряда добрались до крайнего ряда деревьев и Нанас увидел перед собой открытое заснеженное пространство, он понял, что целью атаки дикарей были сейчас не Полярные Зори, а Кольская атомная станция, полосатые трубы которой виднелись чуть вдалеке за высоченной стеной. Эта стена показалась ему даже большей по высоте, чем та, что окружала сам город, но его внимание быстро переключилось на то, что происходило перед ней.
Там шел бой. Толпа варваров растянулась вдоль периметра широкой редкой цепью и осыпала верхнюю кромку стены градом стрел. Сверху отстреливались из автоматов и пулеметов. Однако Нанас заметил, что выстрелы звучали довольно редко и скупо, — было очевидно, что защитники периметра экономят патроны. Юноше показалось, что в руках у некоторых охранников он разглядел арбалеты. Но больше всего ему не понравилось, что каэсовцы даже не пытались осуществить контратаку. Это могло служить еще одним подтверждением, что боеприпасов у них осталось мало. А поскольку цепь атакующих растянулась в этот раз весьма широко, нанести массированный удар из одной-двух точек, выбежав из ворот (Нанас не знал, сколько их было в этом периметре, но вряд ли больше двух, исходя из его размеров), не представлялось возможным.
Скорее всего, варвары поняли это, поэтому и применили на сей раз подобную тактику. Они явно хотели сейчас не столько прорваться внутрь периметра, сколько как следует «пощипать» его защитников, уменьшить их боезапас, а по возможности — и численность. Конечно, нападающие гибли и сами, но, очевидно, командиры, а точнее командирши, дикарей посчитали это приемлемой ценой для достижения своих дальнейших целей. Да и смотревшему сейчас на них юноше по-прежнему казалось, что врагов очень и очень много; те потери, что они несли, представлялись ему каплей в море, края которого он так и не увидел. Если же учесть, что здесь были далеко не все варвары, а только их часть, причем не самая большая…
Сааму стало не по себе. Можно бы было, наверное, назвать это страхом, но юноша вдруг почувствовал, что совсем перестал чего-либо бояться. Наверное, его сердце просто устало от постоянного страха. Да и что его могло сейчас напугать? Смерть?.. Нанас столько раз за последнее время ходил по самому краешку, что рисковать жизнью в конце концов стало казаться делом обыденным. Мало того, в последние дни к нему все чаще приходили мысли, что смерть — вовсе не то, чего по-настоящему следует бояться. Напротив, она принесет с собой лишь избавление от боли — как физической, так и той, что продолжала жечь парня изнутри. Нанасу, как бы ни убеждал он себя в обратном, по-прежнему было до боли обидно, что рухнула его мечта о сказочном рае, из которого его изгнали с позором. Но, как ни странно, ему было жалко и людей, оказавшихся сейчас запертыми за стенами «Изумрудного города». Ведь они так старались, несмотря ни на что, возродить остатки достижений великой некогда цивилизации — могущественной настолько, что сам Нанас долго принимал эти достижения за следы деяний духов. И вот теперь может рухнуть все: как его мечты, так и результаты труда этих людей, все их надежды и чаяния. А вместе с Полярными Зорями уйдет в небытие, провалится в Нижний мир и крохотный шанс на то, что когда-нибудь возродится цивилизация и во всем этом крае — об остальном мире Нанас ничего не знал, а потому не думал о нем вовсе, словно того и не существовало.
Но самое главное, о чем болела, разрывалась на части душа молодого саама, была судьба его любимой Нади. Единственное, что было бы для него по-настоящему страшным, — это ее смерть. По большому счету, плевать ему было на цивилизацию — жил он без ее благ всю жизнь и дальше не пропадет! А вот Надя… Нет в этом мире ничего более важного, чем быть с ней. Нет ничего страшней, чем потерять ее навсегда, чем быть виноватым в том, что не успел или не смог выручить ее, спасти. Как после этого жить? Да и зачем?
Разволновавшись, парень даже прозевал возвращение четвероногих разведчиков. Впрочем, это было немудрено: уже начинало смеркаться, а разглядеть белую шерсть на фоне снега и при дневном-то свете было весьма непросто.
Собаки принялись безмолвно совещаться, и вскоре Сейд обернулся к Нанасу.
«Мои друзья нашли, где туннель выходит наружу, — „сказал“ он. — Мы там сможем пролезть без труда. Насчет вас с Гором они сомневаются. Ты, может, еще пролезешь, а он…»
— Ничего, расширим, если будет нужно! — воодушевился Нанас. — Где этот проход?
«Там, правее, ближе к городу, — мотнул мордой пес. — Но пойдем, когда станет темнее, — там открытое место, вас с Гором заметят. Сейчас двинемся по лесу правее — будет ближе к цели, да и варвары сюда могут вернуться».
— Но мы же как раз хотели воспользоваться боем! — воскликнул юноша, забыв озвучить «сказанное» Сейдом для Гора. Однако старик и так, похоже, начал догадываться, о чем идет речь, и переспрашивать не стал. Пес же ответил парню:
«Я же сказал, проход не здесь, а возле городского периметра! А там боя нет. Со стены нас наверняка увидят и будут стрелять. Бессмысленный риск! Темнота наступит уже скоро. Лучше пока дойти до нужного места, перекусить и набраться сил — они нам скоро могут понадобиться».
Нанас вспомнил наконец про Гора и «перевел» тому, что узнал от Сейда.
— Тогда и впрямь не будем терять времени, — сказал старик. — Пойдемте!
Перебравшись на новое место, Нанас первым делом пробрался к крайним деревьям и тотчас увидел периметр Зашейка — на стене уже зажглись прожектора.
— Нас все равно увидят! — с досадой шепнул саам подползшему Сейду.
«Эти лампы освещают не все, — ответил тот. — При дневном свете было бы хуже. Но риск конечно же есть. Или ты передумал? Без тебя мы ничего не сможем сделать».
— Ничего я не передумал, — буркнул Нанас. — Другого-то выхода нет.
«Другой выход есть всегда, — не согласился Сейд. — Например, не делать ничего. Ждать, когда само все закончится. Вдруг защитники города справятся своими силами?»
Юноша понимал, что мохнатый друг его просто подначивает, но все же ответил:
— Не справятся они сами. Теперь уже ясно, что не справятся. У них уже почти не осталось патронов. Осада их изнурила. А Шека тоже сдаваться не собирается, хоть досталось и ей. Она будет давить и давить! Пусть легохонько, медленно, но она все равно их додавит.
«Тогда пойдем, поедим».
— Тебе бы только есть!
«А это конечная цель всего живого, — то ли в шутку, то ли на полном серьезе „сказал“ пес. — Ради того, чтобы сытней набить брюхо, все и делается в жизни, разве нет?»
«Ради любви все делается в жизни», — хотел ответить Нанас, но промолчал. Впрочем, он и мысленно «произнес» это настолько ясно, что Сейд его услышал.
«Хорошо, что ты это понимаешь», — «сказал» он и пополз назад.
Мяса оказалось совсем не так много, как думал Нанас, когда жарил его утром на костре. Подъели все быстро, и юноша поймал себя на мысли, что не отказался бы еще от пары кусков. «Пожалуй, — подумал он, — в недавнем высказывании Сейда имелось куда больше смысла, чем я тогда подумал».
Стало совсем темно.
— Ну что, идем? — шепнул юноша.
Два пса, что ходили в разведку, выдвинулись вперед. Следом встал Нанас.
— Лучше бы ползком, — заметил Гор.
— Я не смогу, — сказал парень. — Рука.
Раненая рука и впрямь была серьезной помехой. К счастью, резкая боль почти прекратилась, но все равно ползти, не потревожив ее, у него бы не получилось.
Нанас подумал, снял с шеи автомат и передал старику:
— На, возьми, сейчас он может пригодиться. Но по охранникам не стреляй, даже если они откроют огонь. В крайнем случае пали поверх голов. Если убьешь кого-то, ни на какие переговоры с нами они не пойдут.
— Понимаю, не дурак, — проворчал старый варвар, забирая оружие. — Трогай, давай, с богом!
— С кем?.. — удивился Нанас.
— Не знаешь про бога?.. Ну да, откуда? У вас же духи всякие…
— Духов нет, — жестко отрезал юноша.
— Бога, в общем-то, тоже. Особенно после всего этого — точно нет. Это просто присказка такая. С богом — оно как-то веселей…
— Мне и так весело. Сейчас хохотать начну, — Нанас произнес это так, отбрехиваясь, но, сказав, понял вдруг, что ему и впрямь стало весело. Веселость эта была замешена на какой-то злобной решимости, но, тем не менее, тоска и внутренняя боль, терзавшие его до этого, совершенно прошли. И это показалось сааму хорошим предзнаменованием. Пригнувшись, он нырнул в расчерченную лучами прожекторов темноту вслед за собаками.
