Книга: Потеряные
Назад: Глава 5. Плен
Дальше: Глава 7 Нападение

Глава 6
Убежище

Сон Тира был наполнен звуками и ощущениями. Вокруг него смыкались стены тоннеля, и он никак не мог нащупать выход. Кругом - сыпучая порода, и он чувствовал, что потолок нестабилен и грозит высыпать ему на голову многотонную тяжесть. Самое страшное было то, что он отчетливо слышал, как его зовет Рекс, и голос у бывшего десантника до боли беспомощный и растерянный. Нужно предупредить Рекса, что он, Тир, здесь, что грозит обвал, увести его в безопасное место. Слепой парень силился крикнуть, позвать отца, но не мог издать ни звука пересохшим горлом. Тир забился в узком пространстве, задыхаясь, проваливаясь в неописуемый ужас от невозможности вздохнуть, крикнуть, предупредить. И услышал, почувствовал шестым чувством слепого, как проседает порода где-то там, где кричал отец. И криков уже не слышно, но он точно знает, что Рекс еще жив, расплющенный дикой тяжестью, и в последние секунды мысли отца о нем, Тире. И не в силах стерпеть эту страшную потерю, парень захрипел и забился, задыхаясь, как в отравленном склепе, зашелся в хриплых, страшных рыданиях. Чуткая Трава подскочила, как ошпаренная. Она была единственная из всех, кто хорошо спал, ел и отдыхал в последнее время, Близнецы в счет не шли, и поэтому смогла быстро среагировать. Она, треснувшись в темноте о какой-то ящик, подобралась на звук к бьющемуся Тиру, прижала его голову к груди, зашептала, как маленькому:
- Тише, тише, все хорошо. Дыши, Тир, я с тобой… все хорошо - повторяла девочка, как заведенная, сама перепуганная внезапным приступом Тира. Парень никак не мог вздохнуть, все еще погибая под ночным обвалом. Трава сжала изо всех сил его бока и встряхнула, надеясь, что легкие отреагируют сами. Тир и вправду судорожно вздохнул, и кошмар начал отступать. Почувствовав рядом теплое, гибкое, родное тело Травки, парень несколько раз всхлипнул, не в силах справиться с наваждением и, скорее почувствовал, чем услышал, что Травка с облегчением вздохнула вместе с ним. Тир, по детски, уткнулся мокрой от слез щекой в ладошку Травки и на секунду прижался к ней губами, не в силах выразить нахлынувшую благодарность к девушке.
Кирилл открыл глаза и прислушался. В темноте кто-то рыдал, по-мужски, взахлеб, и голос Травки шептал что-то утешительное. Кирилл почувствовал, что изнутри поднимается и перекрывает дыхание огромный раздувшийся до боли колючий шар, и дышать все труднее и труднее. Голос Травы был так похож на голос мамы, когда она успокаивала его по вечерам, если на него накричал дядя, или избили пацаны, или просто он пришел ободранным или обиженным. Мама так же бормотала что-то утешительное ласковым тревожным голосом и гладила его по голове. А теперь этого больше не будет, никогда не будет, вообще никогда… Страшное чувство потери и одиночества, копившееся последние несколько суток, прорвалось наружу, пока уставший и сонный мозг не успел перекрыть доступ к эмоциям. Кирилл судорожно вздохнул, но, не справившись с собой, уткнулся лицом в тряпки, на которых лежал и, вцепившись в них изо всех сил сбитыми в кровь пальцами, забился в страшном безмолвном плаче, стараясь не разбудить спящих ребят.
Травка растерялась. В чуткой темноте она не могла не слышать Кирилла и ее сердце сжалось от боли, отозвавшись на непонятное пока горе чужака. Проснулась Рыся и, каким-то шестым женским чувством ощутив происходящее, просто подкатилась к рыдающему парню и обняла его, приткнувшись к нему всем телом в порыве детского искреннего сострадания. Кирилл вдруг громко всхлипнул и прижал к себе девочку так крепко, что она почти задохнулась, но не осмелилась освободиться, больно уж искренним было горе парня: бескрайнее, горькое, страшное. Оно прорвалось наружу, как землетрясение: бесконтрольное и непонятное. Рыся, как взрослая, гладила его по трясущемуся плечу, по спине, куда смогла достать неудобно прижатой рукой, и бормотала что-то утешительное. Кирилл, уткнувшись в ее пушистую пыльную макушку, задыхался от попыток выразить хоть что-то вслух, испытывая неловкость от происходящего и невозможность остановиться. И только сильнее стискивал полузадохнувшуюся девочку.
Вспыхнул свет фонарика. Растерянный Пард нашел традиционный здесь светильник, заправленный каким-то довольно вонючим маслом, и зажег фитилек. Он спросонку вообще ничего не понял, и спросил было в чем дело, но на него шикнули хором обе девочки, и коморка опять погрузилась в тишину, нарушаемую мучительными судорожными всхлипами. Но появления света было достаточно, чтобы Кирилл взял себя в руки, осторожно отодвинулся от Рыси, наконец сумевшей вздохнуть. Потом, еще судорожно вздрагивая, вытер мокрое лицо рукавом и, не зная куда деться, улегся спиной к остальным. Ребята тревожно переглянулись. Тир сжал ладонь Травы, ничего не спрашивая. Наконец, Трава подошла к Кириллу, присела рядом и положила руку к нему на плечо.
- Рассказывай, - просто сказала она.
- Что?- не поворачиваясь, глухо ответил Кирилл.
- Ну, не просто же тебя так развезло. И нас ты полез спасать не просто так. Рассказывай все, нас учили, что плакать можно и нужно, никого ты тут слезами не напугаешь. Высунувшаяся из своего угла Рыся согласно закивала. Пард благоразумно промолчал. А Тир, помедлив, подсел на тюки рядом с отвернувшимся парнем, нащупал его руку и сжал его ладонь своей. Плечи у Кирилла снова задрожали.
- Вам зачем? -Вы уйдете, а я - останусь, - почти выкрикнул он и опять уткнулся в тряпье зареванным лицом, попытавшись вырвать руку у Тира. Тир успел перехватить руку парня покрепче.
- Погоди, ты расскажи, что случилось. Тебе некуда идти? - догадался он.
- Некуда, - неожиданно спокойным, каким-то мертвенным голосом выдохнул Кирилл. Парень вдруг сел, будто на что-то решившись, повернулся к ребятам и, не пытаясь вытереть слезы, заговорил медленно, через силу, с трудом продавливая слова через стянутое спазмом горло.
- Я с дядькой, с Андреем Петровичем, три года уже хожу. Он меня как лошадь использует. Грузит, а потом дает еду и одежду. Я маме и сестренке приносил. Сестренка такая же, как вот она, - парень кивнул на Рысю, прижавшуюся к Траве и слушающую, открыв рот, - только черненькая. А так, тоже с косой и щеки тоже, и ростом… была. - Кирилла опять задушила волна рыданий. Ребята совсем притихли, понимая, что произошло что-то страшное и сострадая рассказчику всей душой. Когда парень справился с собой, он продолжил, все так же, не пряча лицо и не вытирая слез. - Дней пять назад мы пришли из ходки. Товару было мало, шли быстро, смотрим, в главном тоннеле воды по колено. А на станции - кругом вода, и одни трупы. Никто не ушел. Вода прорвалась ночью, все были в палатках. Сколько она стояла там, мы не знаем, и как сошла - тоже. Нас неделю не было.
- А, может, твои спаслись? - с надеждой пробормотала Рыся, подозрительно хлюпая носом.
- Нет, я их нашел, - жестко и ответил Кирилл. - Они так и утонули вместе, запутавшись в палатке. Я их похоронил в тоннеле под насыпью. А остальные остались там. Все остались, и идти мне некуда. К этому уроду я не вернусь. Он мертвых грабил, своих же. - Кирилл опять судорожно вздохнул, но сдержался. Ребята молчали, переживая страх за свою родную Станцию. Тир мог бы спасти столько незнакомых, но хороших людей, просто предупредив, что находиться на станции опасно. И люди успели бы уйти и не погибли. А теперь и их родители в опасности, потому что Тира нет с ними. Перед глазами у ребят возникали страшные картины, когда потолок рушился, погребая самых дорогих людей на свете. Или, пытаясь выбраться вслед за ребятами, станционные взрывали проход и погибали под обвалом.
Кирилл помолчал, собираясь с мыслями, и продолжил,- А потом я вас увидел. Рыся вот, как сестренка. Дядя сказал, что вас в рабство продаст. Это не страшно. Вылечат, накормят, оденут, а работа там не пыльная. За вас они самогоном заплатили, и этот козел напился. И похвастался, сколько ему заплатили за 200 кг. хорошего мяса. Только тогда до меня дошло, куда мы вас отвели. Мне аж плохо стало. Я его напоил посильнее, спер ключи и удрал. А то он следит за мной все время. Я его и пьяным первый раз за все время видел.
- А как ты нас нашел? - заинтересованно спросила Трава.
- Я тут все ходы знаю. Меня дядя посылал через вентиляцию на разведку. Ну, я примерно представлял, где вы. Нашел вашу комнату, тут их немного, и где эти уроды рабов держат… то есть я всегда думал, что рабов… пленные всегда такие довольные были, с ними очень хорошо обращались, кормили там, одевали…
- Да уж… - почти хором выдохнули девочки, вспомнив ласковую Варвару и все еще не веря, что она могла хладнокровно отправить их на мясо.
- А потом не смог тебя уговорить, - Кирилл повернулся к Траве, и девушка покраснела, вспомнив, как отбивалась от парня, который пришел спасти ей жизнь. Укусила даже. - Да и меня чуть не засекли. Тогда я рванул ловить пацанов. Еле успел. Трава про вас рассказала, но где вас носит - я не знал. Поэтому устроился в проходе между двумя коридорами. Я решил, что вы с этой стороны придете. Обошел засаду и встретил вас. Спасибо, хоть вы мне поверили!
- А как вы в дверях оказались? - Уже заинтересованно уточнила Травка.
- Тир пошел через вентиляцию, потому что там ошибиться невозможно - ход один. - Продолжил объяснять Кирилл. - А мы с Пардом подстраховали - вылезли через другую дыру и этого жирного скрутили. Чтобы тревогу не поднял.
- Только не учли, что ты так сдрейфишь, что чуть не убила спасителя, пока я жирного держал. - Окончательно вогнал в краску девушку Пард.
- Да уж, ты попал, так попал, - резюмировал Тир, когда Кирилл замолчал.- Так, народ, кто за то, чтобы взять его с собой? Нам лишний человек помехой не будет, да и знает он тут больше нашего. Со всех сторон потянулись вверх руки. Даже Пард не мешкал, его тоже тронул жутковатый рассказ незнакомца, да и сегодняшнюю операцию по спасению пленников Кирилл провел, надо признать, блестяще. Как всегда не проснулись только Близнецы. Но их мнением, естественно, никто и не интересовался.
- Ну вот, теперь ты не один, ты - с нами. Большего мы для тебя пока ничего сделать не можем. Мы тут, вроде, есть собирались? - Мудро заключил юный предводитель, и всем как-то сразу полегчало. Осмелевшая Рыся подползла под мышку Кириллу, все еще размазывая кулачком слезы по пухлым щекам.
- Ты как? - Спросил Кирилл, хотя голос его еще прерывался.
- Нормально, я живучая. А у нас родители на станции, а ход засыпало. Мы за помощью шли, а тут… дядьки нехорошие. А ты - молодец, храбрый…- совсем смутила парня Рыся.
- Давайте, налегайте, - голос Травки снова стал деловитым. Ошалевший от потока эмоций Пард молча взял божественно благоухающую банку с какой-то кашей и отошел в сторону. Он просчитывал в голове «плюсы» и «минусы» появления новой фигуры в их игре. Когда ему представилось, как он учит безобидного на вид парня метать ножи и стрелять из пистолета, охотник за приключениями повеселел. Своего ученика ему не хватало. Близнецы не проявляли никакого рвения в боевых дисциплинах. А по тому, как легко Тир скрутил новичка, было ясно, что торговец ничего не соображал в защите и нападении.
Ребята дружно ели, болтая возбужденно-довольными голосами. Колоссальное напряжение спало, и жизнь уже казалась достаточно приемлемой. Кирилл как-то сразу был принят в свои, кто-то предложил звать его Киром. Сострадательная Травка назвала парня Кирюшей, но он сразу отстранился и попросил тихо:
- Травка, не надо Кирюшей, меня так мама и сестренка называли.
- А Киром можно? - не смутившись ни на секунду, уточнила Травка.
- Да, конечно, - в голосе Кирилла звучало облегчение. Он испугался, что обидел новую подругу. Ребята ему очень понравились, и он даже себе не мог признаться, как был счастлив, что будет теперь с ними. Перспектива остаться одному была так страшна, что мысли о смерти занимали его голову уже не один раз.
На запах еды проснулись Близнецы и побрели к закрытой двери.
- Эй, вы куда? - отреагировал с полным ртом Пард.
- Куда, куда, в туалет, - пробормотали оба неразлучника, пытаясь отпереть хитрый замок.
- Стоять! Нас же мигом вычислят. Вы такие следы оставите, что вас только слепой не найдет…- рявкнул Пард.
- Слепой - найдет, по запаху, - уточнил развеселившийся Тир.
- А правда, в туалет хочется, - пробормотала с полным ртом Рыся.
- В коридор нельзя. Нужно что-то здесь придумывать. И вообще, что-то мы расслабились, нас наверняка ищут.- Тон Парда становился все более озабоченным.
- Дай дожевать, и мы что-нибудь соорудим, - предложил Тир.
Ребята, здесь есть туалет, - тихо сообщил Кирилл. Он перелез через кучу тюков и в углу открыл узкую дверцу, которая вела в настоящий туалет. Видно было, что за помещением тщательно и с любовью ухаживают. Желтоватый от времени кафель был заботливо протерт. На метаполовой трубе аккуратно сохли две разноцветные тряпочки. Мутноватое зеркало, висящее над настоящей раковиной с краном, отразило взлохмаченные, удивленные физиономии. Это был настоящий сюрприз. Даже слив работал. Вытащи Кирилл из кармана живого зайца, он бы, новерное, не так бы удивил ребят. Каким чудом умудрился старый мошенник Андрей Петрович сохранить систему в целости и сохранности, было не понятно, но и бело-розовый фарфоровый унитаз, и такая же раковина с краном над ним, были не только целы и свежи, как только что поставленные, но и исправно функционировали. Из крана текла вода. Ребята забились в крошечное помещение и осторожно ощупывали кучу предметов, о которых в этом мире давно забыли. Какие-то яркие баночки и бутылочки, по словам Рыси сильно светились, их в руки брать не стали. Но вода была вполне приемлемая. Несмотря на возражения Близнецов, первыми пройти в сортир галантно предложили дамам. Травка и Рыся, переглянувшись, оценили перепачканные в вентиляционной шахте физиономии и почти хором заявили, что они надолго и поэтому пойдут последними. Пард попытался было отбиться от неминуемого мытья, но Травка резко и популярно объяснила неряхе, чем он пахнет, и почти пинками загнала его под кран. Близнецы, в свою очередь, выслушали энергичный инструктаж от Парда на тему: что с ними будет, если они хоть что-то вымажут или сломают, и совсем повеселевшие ребята вернулись к трапезе. Кирилла закидали вопросами. Оказалось, что за двадцать лет торгово-хозяйственной деятельности, Андрей Петрович, до взрыва торговавший на рынке всяческой хозяйственной мелочью, создал себе целую сеть уютных убежищ, благо этот отрезанный от мира кусочек метрополитена был малолюден и плохо обжит. Эти убежища старый мошенник показал только племяннику, и то вынужденно, поскольку делал из парня себе помощника и напарника. Полное отсутствие у Кирилла коммерческой жилки он относил к лени и надеялся все же «сделать из парня что-нибудь путное», как заявлял он сестре. Кирилл дядю тихо ненавидел, но со всем этим мирился, поскольку любил уходить со станции, любил находить всякие странные предметы, с которыми охотно возился, и, самое главное, кормил и одевал свою семью, работая на дядю. В этих походах за наживой им встречались разные люди, некоторые из которых учили мозговитого подростка разным интересным вещам. Такого образования, как у станционных, он, конечно, не получил, но и дураком не был. На Станции взрослые подходили к воспитанию своих восьми отпрысков со всей ответственностью. Лучше всего ребята знали, естественно, биологию, но, собрав все интеллектуальные ресурсы бывших школьников и их преподавателей, ребят обучили и алгебре-геометрии, и основам физики, и химии, в пределах, конечно, собственных знаний. На всякий случай, их заставили выучить детскую энциклопедию по астрономии, и они много знали по истории Земли, что ребята воспринимали, как сказки и легенды. Но убогое окружение, увы, сводило применение этих знаний практически к нулю. Единственную практическую пользу принесли занятия с Рексом и с застрявшим вместе с детьми, школьным психологом. Софья Александровна, в экосистеме Станции Соня, эту самую экосистему и придумала, отвлекая ребят, в одночасье оставшихся без родных и близких, без привычного мира, от жутких мыслей. Идея прижилась настолько, что через несколько лет стала основой существования Станции. Соня героически старалась справиться с депрессией, развившейся на станции несколько лет назад, и проводила постоянные тренинги для желающих. Желающих было много. Других развлечений все равно не было, зато постепенно на Станции установился спокойно-уравновешенный философский настрой. Жить стало легче.
- А почему вы свою станцию просто «Станция» называете, а никогда - «Молодежной»? - выспрашивал Кирилл.
- А у нас нет другой станции. Мы только на «Молодежной» и живем, никто на других станциях двадцать лет не был. Конечно, это наша «Станция», - терпеливо поясняла Травка.
Все это Кирилл выспросил у станционных в промежутках между едой, плюханьем под краном и собственными рассказами. Беседы на исторические темы были недолгими - ребята, вспомнив дом, опять было загрустили. Но тут нечуткий Пард начал расспрашивать, как Травка и Рыся оказались у людоедов, посмеиваясь во время рассказа над «бабьей глупостью». Трава напомнила, как осталась одна с Близнецами и умирающей Рысей, брошенная сильно умными мужчинами, и между ребятами началась было энергичная перепалка.
- Все, хватит, - утихомирил всех Тир, и его, как всегда, послушались.- Давайте просто расскажем, что у кого произошло, без комментариев. Только давайте сначала устроимся поудобнее. Выходить отсюда все равно пока опасно, да и нам нужно отдохнуть.
Склад Андрея Петровича был весьма мал, но комфортен. На полу вдоль стен лежали тюки с разным тряпьем. Хозяйственные девчонки вмиг нашли, во что переодеть ободранных парней, загнав оных мыться. Тир получил потертые и весьма драные, но чистые джинсы и к ним ремень с большой бляхой, футболку неопределенного цвета, зато целую, и джинсовую хорошо сохранившуюся куртку. Сняв драную камуфляжку, экспроприированную у мумифицированного офицера, Тир попросил осмотреть ее карманы. Блокнот в кожаном крутом переплете с коротким толстым цанговым карандашом, подарили, завизжавшему от привалившего счастья юному летописцу с пожеланием создать дневник похода и опись мутантов. Кучкой других вещей занялись Пард и Травка. Пард потребовал военную одежду, которая и нашлась в одном из тюков. Тельняшка, взамен пропавшей в логове каннибалов, привела парня в восторг. Лихие армейские штаны и, за неимением куртки, тяжеленный жилет с доброй сотней карманов, дополнил нехитрый наряд. Кир был бы одет весьма прилично, если бы не его приключения в вентиляции. Поэтому парень нашел себе крепкие штаны, неизвестно из какого материала, с хрустящим моющим покрытием, и легкую прочную куртку с капюшоном, которую он одел на клетчатую рубашку, в которой был. По тому, как он вцепился в последнюю, опять погрустневшая Травка поняла, что эту рубашку парень не снимет ни при каких обстоятельствах, видимо, это была память о семье, так же, как и цепочка с кулончиком, которую Кир спрятал за пазуху. Помытые и переодетые в чистое парни выглядели необычно. За последние дни они действительно превратились в пещерных людей. Обнаружилось, что Пард светло-русый. И лицо у него не серого, а вполне человеческого цвета. А поскольку парень еще и побрил то, что он называл усами и бородой найденной в шкафчике над раковиной бритвой, то и лицо его оказалось мягким и мальчишеским. Крутой коммандос смылся вместе со слоем грязи и пыли.
Тир, несмотря на подземное житье, всегда был смуглым, с черными, всегда спутанными, непослушными кудрями. Его немного раскосые, почти черные, цыгановатые глаза из-за слепоты казались особенно загадочными и бездонными. Теперь чисто отмытое узкое лицо парня с треугольным упрямым подбородком, тоже выглядело более детским и беззащитным.
Устроив удобное лежбище на тюках, и поставив в середине комнатки светильник, который придал картине уютный и домашний вид, ребята приступили к рассказам. Предупреждение Кирилла, что дядя, скорее всего, их здесь найдет, никто всерьез не воспринял. Ну, придет и придет. Что он сделает с тремя вооруженными парнями? А вот выходить из убежища пока не хотелось. Все нуждались в отдыхе.
Красочное повествование о похождениях Тира и Парда раззадорило рассказчиков не на шутку. Пард почти орал, возбужденно подскакивая на месте, пересказывая перепетии их похода, и не нуждаясь даже в преувеличениях. Девчонки в нужных местах охали и прижимались друг к другу, Кир выспрашивал детали, Близнецы опять спали, все получали удовольствие. Травка даже забыла, что решила смертельно обидеться на парней. Когда Пард описал в ролях, нещадно хвастаясь, на чем свет стоит, как он вытащил Тира из склепа с мумиями, как волок того, еле живого, подальше от опасного места, все постепенно притихли. Травке стало понятно, что за кошмары мучили этой ночью Тира, и она пододвинулась к парню и взяла его за руку. Тир сжал ее пальцы и замер неподвижно. В бешеном круговороте событий просто некогда было подумать о том, что же все-таки произошло с того момента, как взрыв поставил их перед неизбежным фактом - дороги домой нет. Когда в гробовой тишине Пард дошел до появления Кира, до него дошло, что все молчат, и он сбился. В полной тишине хрипло и сдавленно прозвучал голос Тира:
- Спасибо, Пард. Ты - спас мне жизнь.
- Да ладно, - растроганно ответил счастливый спаситель. Такая роль Парду нравилась.
- Ребята, и вам спасибо. Кир, особенно тебе. То, что ты отводил нас туда, значения не имеет, все могут ошибиться, а вот то, что спас, спасибо. И извини, что не сразу поверила, вот такая я дура, - повернулась Травка к Кириллу. Тот, не привыкший к такому обращению, только пожал плечами и опустил глаза. Он не был обучен выражать свои эмоции и поэтому просто смутился. Рыся доконала парня, подскочив к нему и чмокнув в щеку от избытка чувств.
- В конце концов, все получилось, как нельзя лучше. И Рысю вылечили, и накормили - одели,…
- И съесть не успели, - резюмировал Пард. Все рассмеялись, даже Кирилл не выдержал и тихонько хмыкнул.
Наконец, рассказы стали затихать, уже засопела Рыся, которой Травка под общий разговор успела поменять повязки, громко храпели Близнецы, а четверка старших ребят в полголоса продолжала разговор. Разложив на обшарпанном столе карту, они пытались сообразить, что делать дальше.
Тир показал направление на родную «Молодежную», Кирилл - где они находятся, еще слегка благоухающую карту сориентировали на местности, и стали выспрашивать Кирилла, причем Травка водила по карте рукой Тира, чтобы тот определился по направлению. Находились они в данный момент между занятым людоедами «Крылатским» и «Тоннельной», до которой еще пилить и пилить. К «Крылатскому», так же, как и на «Молодежную», кроме торговца пройти никто и не пытался - обрушилась часть тоннеля, идущего под автомобильным путепроводом. Нехорошо обрушилась - с выходом на поверхность, а в одном месте туда упал самолет, пробив насквозь все три тоннеля. В автомобильном путепроводе дядя, в основном, и находил свои товары, и особой конкуренции у него не было, поскольку переходы к сокровищам старый мошенник свято хранил в тайне. Вот для разведки лазов, переходов и вентиляционных ходов, дяде и нужен был Кирилл.
- Вы - первые, кто пришел к нам с «Молодежной». Дядя всегда говорил, что станции, расположенные практически на поверхности, выжить не могут. Мы пытались выйти в большое метро, но большинство станций, ведущих к нашей ветке, - наземные. Они, конечно, разрушены, и проходов там нет. - Кирилл водил пальцем по пунктирной линии, на которой были отмечены крестиками сразу несколько станций. На «Молодежной» тоже стоял крестик, и ребята поняли, что хозяева карты возле их станции уже побывали, но решили, что там искать нечего.
- Есть проход от «Строгино» к «Парку Победы». - Палец Кирилла провел по довольно длинной черной линии на карте, испещренной непонятными значками. Пард аж тихонько взвыл от разочарования - никакой расшифровки значков на карте не было, а таинственные крестики, кружочки, закорючки и значки никаких ассоциаций не вызывали. Понятны более-менее были только немногочисленные восклицательные знаки где-то в середине карты и изобильные вопросительные повсюду. И то совершенно неясно было, что конкретно кроется за секретной письменностью. Кирилл покосился на ребят, превратившихся в слух, и продолжил,- Там даже рельсов нет. Был, говорят, какой-то проект, потом его забросили, а тоннель остался, только он один, и ходить там сильно жутко. Дядя говорит, что проходил там, а я еще ни разу не был, только вход мне дядя показывал. Еще он говорил, что в этом тоннеле такие твари водятся, что лучше туда не соваться.
- Какие твари? - Вдруг оживился Пард.
- Не знаю точно, рассказов - море. Вот один мужик оттуда приполз, весь раненый, он потом помер, говорил, что там летучие твари мозги высасывают. Они слепые, летают по тоннелям на слух, от них никуда не спрячешься. - С воодушевлением начал пересказывать местные легенды лохматый абориген.
- А мужик уже без мозгов все это рассказывал? - Хмыкнул Тир, и Трава зашлась в безмолвном хохоте, повалившись, дрыгая ногами на тряпье, чуть не придавив Кирилла. Парень недоверчиво улыбнулся, а потом тихо засмеялся сам.
- Да нет, у него рука была порвана, бок порезан, почти до кости. Он потом долго болел, а дядя его расспрашивал. Он всех расспрашивает - информацию собирает. - Пояснил рассказчик.
- А еще что рассказывают? - Отсмеявшись, поинтересовался Тир.
Многое. Вот говорят, что в южных тоннелях, если в них попасть, конечно, где-то между вами и «Крылатским» живет стая мутировавших собак. Страшные, говорят, твари, слепые, лысые, питаются падалью и крысами и ростом вот такие - Кирилл щедро отмерил рукой рост себе чуть ли не по грудь. Тир вопросительно повернул лицо к Парду. Тот сразу определил, о чем хочет поинтересоваться друг и ответил,
- Похоже, только я думал, что это люди…
- Это вы об этих тварях, которые вас загнали в склеп? - сразу понял Травка.
- Ну да, охотятся стаями, голые, не знаю, слепые или нет, как-то не хотелось выяснять. От нас отстали, когда появились трупы. Ростом здоровые. Может быть. - Задумчиво протянул Пард, что-то прикидывая в уме. - Нет, не знаю, звуки издавали странные какие-то, на лай не похоже… На вой, разве только.
- Правильно, собаки вырождаются в волков, а волки лаять не умеют, мне мама рассказывала. - Сумничала Травка. И продолжила, вздохнув, - когда на нашу Станцию напали мутанты, там тоже собаки были. Тогда у нас много народу погибло. - Все немного помолчали, переваривая информацию.
- А на нижних уровнях, куда всякие отходы скидывают, вообще что попало водится, - продолжил Кирилл. - Там и черви, размером с мою руку, они могут взрослого человека высосать за несколько минут. И огромные мухи - они просто облепляют человека и съедают заживо. Они летят на запах.
- Вот мы им Парда скормим, если что. От него и Тира прошлый раз так несло, что до сих пор попахивает, - хихикнула Травка.
- Мы их лучше к вегетарианству приучим - будут травой питаться, - беззлобно парировал Тир.
Сейчас ребятам разные мутанты не казались такими уж реальными. Только Пард задумчиво играл ножом и о чем-то мечтал.
- А однажды с «Парка Победы» прорвались трое торговцев. Говорят, их целый караван шел, но наткнулись на мутантов вообще непонятного вида. Они даже описать их не смогли, так напугались. Им и оружие не помогло - все полегли, только эти трое остались. Правда, товар донесли, хорошо его продали и обратно ушли, не побоялись.
- А призраков у вас тут нет? - вдруг очнулся от раздумий Пард.
- Есть, как не быть? На «Тоннельной» в свое время эпидемия была, вся станция вымерла, карантин только недавно сняли. Они ближе всего к автомобильному путепроводу были, а там трупов столько, что на две чумы хватит.
- так что там про привидения, ты не отвлекайся, - поторопил Пард.
- Ну, разные слухи ходят, мы сами не видели. Говорят, есть там привидение одного мужика, если его увидишь, то он заставляет самоубиться, то есть самому с жизнью покончить. И даже если человек не послушается, его потом все равно мертвым находят. И он сам себя убил. Что-то я в словах запутался совсем, в общем, лучше с ним не встречаться.
- А на станциях кто живет? Нам помочь кто-нибудь захочет? - думая о своем, спросил Тир.
- Не знаю, наверное, если заплатить, то нанять рабочих с лопатами можно. Деньги только нужны. - Ответил Кирилл.- В «Крылатское» мы теперь не сунемся, на «Тоннельной» - после эпидемии селится всякий сброд, туда даже страшно заходить. В «Строгино» только разве что-нибудь получится. Там народу полно. Станция большая, наверное, кто-нибудь согласится. Только это станция закрытая - они эпидемии боятся и перенаселения. Туда только торговцев пускают. Да и то не всех. Вот дядю всегда везде пропускают, пронырливый он - черта уговорит.
- А ты? - подала голос Травка.
- Что я? - не понял Кирилл.
- Ты - пронырливый? - почему-то заинтересованно настаивала девушка.
- Я - нет. Дядя все время сетовал, что я - придурок. Мне торговля не дается. С людьми разговаривать я люблю, только мне узнавать что-то новое интересно, а не втрюхивать товар за бешеные деньги.
- Так, у нас - неприятности. Деньги мы, конечно, по истории проходили, нам их даже показывали, но у нас их нет, - решительным тоном проговорил Тир, которого сбить с темы было довольно трудно.
- А как же вы без денег? - изумился несостоявшийся торговец.
- Никак. У нас продукты - со складов. Есть охрана, чтобы не разграбили и чтобы по справедливости. Говорят, раньше за склады целая война была. А сейчас народу так мало осталось, что всем хватает. - пояснила Травка.
- И просто так раздают продукты? - Кирилл первый раз оставил невозмутимость и заерзал на месте.
- Ну да, всем раздают по дневной норме. А кто работает, например, в охране, или на плантации, то еще по банке могут выбрать. Мне вот тоже давали и Тиру вот.
- Здорово. У нас если денег нет, просто умрешь с голоду, никто не накормит. А откуда склады? Дядя - удавится от зависти, если узнает. - Охнул Кирилл.
- Просто склады какой-то крупной базы. Там было восемь подземных этажей, даже лифты сохранились. База огромная, два верхних этажа обвалились, наглухо закупорили выход наверх, а внутри все, как новенькое. А в метро обрушился кусок стены, когда взорвали тоннель, чтобы воду остановить. Просто повезло, иначе бы не выжили, - продолжала пояснения девушка, взявшая на себя роль справочного пособия.
- Э-э-э, ты только дяде твоему не проболтайся. У нас потому все трещины и заделывают сразу же, чтобы такие любители нас не перебили,- встрепенулся Тир.
- Ага, пусть бы только полезли, - вдруг снова очнулся от мечтаний Пард.
- Пард бы их всех голыми руками перестрелял, - съязвила Травка. Но парень не обратил внимания на подколку. Его голова была занята какими-то своими мыслями.
- А вампиры и оборотни есть? - задал он свой очередной вопрос в тему.
- Пард, сколько тебе объяснять, нет никаких вампиров и оборотней, и не может быть, - тоном терпеливого учителя, объясняющего таблицу умножения тупому ученику, проговорила Травка.
- Почему? - Заинтересовался вдруг Кирилл.
- Потому что у природы есть свои законы. И не может из человека за 20 лет получиться оборотень. Мутации в наших условиях можно просчитать. - Травка села на любимого конька.
- Это как? - Кирилл почувствовал новую информацию, и даже присел на корточки от любопытства. Ему биологию никто не преподавал.
- Ну, смотри, - Травка сделала неопределенный жест рукой, видимо, на него и нужно было смотреть. - Мутанты не появляются из ничего. Они происходят от существующих животных. Радиация - изменяет гены. Знаешь, что такое гены?
- Нет, - не смутился внимательно слушающий Кирилл. Остальные тоже что-то соображали, смутно припоминая уроки биологии.
- Это внутри любого организма крошечные такие молекулы, где записана информация, каким быть потомству. Например, человек с голубыми глазами. Это из-за того, что ему достался ген, где записано, что глаза - голубые, а не карие, или зеленые. - Травка оглянулась, ее внимательно слушали. - Под действием радиации гены сами по себе изменяются. Например, то место, где записано, что у человека голова одна, заменяется местом, что головы - две. Рождается двухголовый младенец.
- Да, я видел такого, вот жуть была, но он быстро умер, - отозвался Кирилл.
- А вот дальше, - продолжал будущий гений от биологии, - дело за жизнеспособностью. Люди за двадцать лет приспосабливаются слабо, потому что все мы - только первое поколение, родившихся у облученных родителей. Нас на станции только восемь детей, а взрослых - около семидесяти, а было раз в пять больше. Но дети либо рождались мертвыми, либо не выживали, типа тех, с двумя головами. Потому что из мутировавших организмов выживают только те, которые приспособлены к новым условиям.
- Например, вы, - уточнил Кирилл, почему-то с подозрением оглядывавший свои руки.
- Например, мы, - подтвердила Травка, которая от увлеченности предметом откинула густые спутанные пряди с лица и говорила, подавшись вперед и поворачиваясь всем телом к тому, к кому обращалась, глядя прямо в лицо объекту убеждения. В данном случае жертвой пал Кирилл, - вот Рыся «видит» радиацию и у нее - когти. Не знаю, откуда именно такая мутация, но она есть - это факт.
- А у тебя - кожа зеленая, а почему? - Кир, стараясь вобрать побольше информации, но не попасть под пристальное внимание лектора. Он сел в позе «лотоса» и подпер кулаком подбородок, напомнив фото скульптуры мыслителя в каком-то учебнике. Травка почувствовала себя польщенной таким вниманием, и продолжила лекцию.
- Мама говорит, что мы - будущее и надежда всего метро. Я - пример симбиоза человека и растения. Ну, это когда два живых существа помогают друг другу выжить, а живут вместе, как бы в одном теле, - пояснила Травка, заметив недоумение на лице Кира. - Вот им нужно все время есть плесень, чтобы быть здоровыми, а у меня сразу в кровь все нужное попадает. Через кожу и вот эту зелень. А она питается за счет меня, так что нам обоим хорошо. Это то ли плесень, то ли грибок какой-то. Мама говорит, что им инструментов не хватает, чтобы разобраться. Поэтому я хорошо разбираюсь в растениях и ни разу не болела. А потом, моя кожа очень быстро заживает. Это называется «регенерация тканей». Мама говорит, что мы все это хорошо делаем. У нас раны следов почти не оставляют. - Пард и Тир автоматически кивнули, соглашаясь. Они тоже почему-то внимательно слушали добровольного лектора, то ли ничего уже не помнили с уроков биологии, то ли соображали что-то свое.
- И Рыся тоже так умеет? - Кира слегка передернуло. Он вспомнил перевязку, которую делала Травка девочке и страшные рубцы у нее на ногах. Он уже видел покалеченных сороконожками людей, оставшихся с пожизненными жуткими незаживающими ранами, и вздохнул. Девочку было жаль.
- Пройдет, - услышал он спокойный голос Травки, - и следов не останется. Тир вот чувствует пространство, - почему-то с гордостью за друга продолжила девушка.
- Это как? - повернулся Кирилл к слепому.
- Если он был в каком-то месте, то выйдет на него через любое время. Еще он чувствует напряжение пород, обвалы там, или осыпи, или пустоты за стеной, проходы, в общем, все, - Травка ответила за молчащего Тира.
- А то, что вода затопит станцию, ты почувствовал бы? - вдруг совершенно изменившимся голосом спросил Кир, напряженно глядя в слепые глаза.
- Да, - тихо ответил Тир, поняв состояние нового друга. Все помолчали. Пард, рассматривавший все это время карту, внезапно спросил, стараясь разрядить обстановку:
- А «Троице-Лыково», может, нам туда? Вот здесь на карте она есть.
- А «Троице-Лыково» - затоплено. Это - моя станция. - Совсем тихо сказал Кирилл.
- Ну ты, блин, даешь, тактичный ты наш, - в сердцах не выдержала Травка после недолгого перепуганного молчания.
- А что сразу я? Я что, знал что ли? - огрызнулся образец эмпатии. Но, как это ни странно, эта перепалка разрядила обстановку и даже рассмешила ребят. Кирилл переменил тему:
- Ладно, не всем же быть мутантами. А вот ты, Пард, и Близнецы? - спросил он. Травка была рада перемене темы и быстро затараторила:
- Близнецы, вроде бы, имеют один мозг на двоих. Как если бы та мутация с двумя головами, но наоборот. Никто не понимает, как это, но разделить их нельзя, даже ненадолго, да и умом они не блещут.
- Вот, вот, только жрут и спят, - подал голос Пард.
Ну и что, они же не виноваты, что такими родились. Ты вот - длинный, а они - глупые. Гены такие, - с умным видом пояснила Травка. Она всегда защищала парных недоумков, и они платили ей той же монетой.
- А у тебя, Пард, есть мутации? - переспросил Кир.
- Наверное, есть, взрослые говорили, что у него реакция ненормальная, но мы не знаем. Сравнивать не с кем, нас очень мало. Да и у тебя, скорее всего, какая-то мутация есть. Наши станции расположены очень близко к поверхности, по-любому родители сильно облучены. Так что все, кто выжил, имеют более крепкий набор генов, чем родители, вот только неясно, сможет ли быть потомство у нас самих.
- Это вы уже скоро проверите, - хмыкнул Кир, Травка позеленела еще больше, она так краснела, а Тир и Пард заржали. Кир, похоже, вообще не любил раскисать, чем нравился ребятам все больше и больше. От шума Рыся открыла глаза, села, сонно спросила: «Вы чего не спите?» и завалилась обратно. Отсмеявшись, Пард вдруг непривычно тихо со вздохом сказал:
- Да нет у меня мутаций, уже давно бы заметили. Я - нормальный и меня это вполне устраивает. - Слишком равнодушно, чтобы ему можно было поверить, прошептал парень. Кирилл внимательно посмотрел на него и на остальных ребят.
- Вы действительно не замечаете, как он двигается? - спросил несостоявшийся торговец.
- А что? Двигается, как двигается, - откликнулась Травка, а Тир просто пожал плечами, но приподнялся на локтях, заинтересованный. Тогда Кирилл взял со стола пустую консервную банку, оставшуюся от пиршества, и бросил, метясь в лицо Парда. Мгновение, и банка была в руке Парда.
- Видели? - Спросил Кир, забывая, что видеть все это могла только Травка.
- Я это все время вижу. Они с Тиром постоянно так делают. - Недоумевающе пожала плечами девушка.
- Не совсем так. Сравнивай. Тир, лови, - и в Тира полетела другая банка с таким же эффектом. Потом - в Парда, потом - опять в Тира.
- Видишь? - Спрашивал, вошедший в раж экспериментатор, кидая банки все дальше от ребят. Они продолжали молниеносно ловить их, увлекшись знакомой игрой.
- Ну, они ловят банки, - не въезжала Травка.
- Смотри на скорость, - подсказал Кир.
- Понятно, Тир ловит медленней, он же не видит.
- Да, как сказать? Во-первых, лично я бы не поймал и половины, во-вторых, Тир ловит в два раза быстрее меня, так как натренирован, а вот ты, Пард, - обратился он к парню, превратившемуся в слух, - двигаешься с такой скоростью, которой у человека вообще не бывает, даже не все движения видны.
- Ну-ка? - Травка подхватила одну из многострадальных банок и швырнула ее в максимально дальний угол комнатушки. Пард оказался там с банкой в руке за доли секунды. Он сам не очень понимал, как это происходит, но ловцы во время этого упражнения даже ребят не разбудили, виртуозно подхватывая банки и водружая их на место. Пард стоял и смотрел на банку, и до него медленно доходило: мечта сбылась. Он - тоже мутант. Не обычный медлительный и тупой человек, а супер-человек, сталкер!!! Волна восторга захватила парня, он кинулся к Киру и обнял его с такой горячностью, что тот только что-то сипло прохрипел.
- Вот спасибо, друг! А вы - видели? Вот спасибо! - тряс он руку довольному Кириллу, потирающему ребра.
- Всегда пожалуйста. Обращайтесь, если что, - ответил новичок, которому было приятно угодить чем-то новым друзьям.
Счастливый Пард был готов скакать за банками всю ночь с воплями: «Смотри, как я умею!», но Травка необычайно мягко остановила его:
- Тише, Пард. Это - здорово, только потом покажешь, а то ребят разбудишь, садись. - Она взяла парня за руку. Пард сел и, на радостях, обнял девушку за плечи, широко улыбаясь от облегчения. Лицо его вдруг стало красивым той красотой, которая бывает у добрых от природы людей, искренне не знающих ни злобы, ни зависти. Мечта сбылась. Травка доверчиво прижалась к другу, наслаждаясь редкими мгновениями близости. Обычно они ссорились, или подкалывали друг друга, но все это было не важно вот в такие минуты, когда друзья становились близкими и родными, давая ощущение покоя, радости и счастья. Невольно и остальные подсели поближе, и дальнейший разговор продолжался в тесном доверительном круге. Когда перебудораженный Пард закончил восторгаться новым открытием, Кирилл что-то посчитал в уме.
- Вас - шестеро, а где еще двое детей?- Спросил он.
- Это - тоже близнецы, только они - сиамские, сросшиеся боками. Им всего семь лет. Они вряд ли выживут, так говорят взрослые. - Ребятам снова стало грустно. Представив станцию, оставшуюся без детей, родителей, обезумевших от горя, ребята замолчали. Опять резко захотелось домой. Прямо сейчас.
- Так вот, какие здесь деньги, сколько их надо и где их взять? - все еще дрожащим от радости, но уже деловым голосом спросил практичный Пард.
Деньгами оказались монеты от десяти копеек до десяти рублей и жетоны метро, которые имели стоимость сто рублей. На них можно было приобрести практически все, что скопили станционные за двадцать лет. Вопрос был: что продать, чтобы что-то купить. Ответ лежал под ногами - у дяди было полно товара, и находился он здесь. Обсудив моральную ответственность в отношении продавшего их мужика, ребята решили, что имеют право распорядиться частью его собственности в благородных целях. Ребята не сомневались, что им помогут, как же иначе, и только Кирилл не разделял общего оптимизма, хорошо зная местное сообщество. Но постепенно разговор опять скатился к мутантам. Кирилл продолжил интересующую его тему.
- А как можно просчитать мутацию? Ты говорила вначале, - спросил он Травку, как только вопрос о деньгах зачах. Девушка, польщенная таким вниманием, оглянулась, чем бы нарисовать? Ничего не нашла, но, сняв нагар с фитиля, копотью начертила на столешнице грубый кривой треугольник.
- Просто логически соображая и зная законы природы. Ну вот, смотри. Вот, например, пищевая пирамида. - Кирилл с изумлением смотрел на корявый рисунок, силясь уловить его связь с пищевой пирамидой. - До взрыва на земле были разные животные, и у всех была своя экологическая ниша. Вот здесь - она провела грязным пальцем по основанию треугольника, - основа пищевой цепочки - растения.
- Трава, например, - не удержался от подколки Пард. Девушка шутливо ткнула его локтем в бок и, поерзав, прижалась к парню поудобнее.
- Например, трава, которой нужен был фотосинтез. Ну, солнце, свет, - пояснила девушка, заметив, как округлились глаза Кирилла.
- Для растений был нужен свет, - терпеливо разжевывала она гранит науки, пока парень не расслабился и не кивнул, поняв в чем смысл. - А здесь солнца нет. А есть что-то нужно. Значит, вместо травы и других растений должно быть что-то, что не нуждается в свете, но что можно есть. - Кирилл задумался.
- И что это? Я что-то не очень соображаю.
- В основе пирамиды то, что не ест других, а растет само по себе на минеральных и органических остатках.
- На нижних ярусах должно быть много плесени и грибов, - догадался заинтересовавшийся Пард, который, конечно же, ничего с уроков биологии давно не помнил.
- Ну, да, плесень, грибы, сами отходы, - заменяют растения. Их едят - палец девушки пополз чуть выше, к более узкой части треугольника.
- Мокрицы, слизни, черви, - сообразил Кирилл и радостно добавил, - а ими - крысы, сороконожки, рорхи…
- Кто? - Не поняла Травка.
- Тут есть затопленная штольня, там озеро с поверхностью соединяется, вот там и плавает что-то огромное, еле пролазит в ходы, питается всякой такой дребеденью, но на кого похоже, никто из наших не знает. - пояснил лохматый абориген.
- Ну да, их много кто жует. Уверена, что мы вообще мало знаем, кто тут живет. То есть не все мутанты - страшные монстры, а только те, кто занял нишу хищников - палец Травы уперся в вершину треугольника. - А вот этих мы пока не знаем, но их не может быть много. А еще, есть падальщики и всеядные, типа крыс и людей.
- Я так понял, что мутации - не случайные изменения? - вдруг подключился к беседе чем-то заинтересовавшийся Тир, который в биологии тоже был не очень силен.
- Мутации как раз случайные. Это же действие радиации, а вот дальше идет естественный отбор. То есть выживают только те, кто имеет изменения в генах, нужные для выживания. А это - можно предсказать.
- Это как? - Кирилл что-то пытался сообразить.
- В подземелье у животных нет фонариков. То есть, если у крысы родятся зрячие и слепые дети, они будут в одинаковом положении, а выживет тот из них, кто будет лучше слышать, нюхать или вообще, появится новое, шестое чувство, как вот у Тира.
- Наконец-то мы узнали, что Тир - крысенок. - беззлобно пошутил Пард и получил подзатыльник от быстрой на руку Травы, что не помешало ей опять нырнуть под бочок к языкастому другу.
- Ага, а вы, например? - спросил Кирилл.
- А мы - просто мутировали в жизнеспособные особи. У людей естественный отбор не очень выражен, но ведь остальные не выжили, а мы - не только выжили, а стали более приспособлены к изменившимся условиям жизни.
- И сколько у вас было всего детей на станции? - задумчиво что-то считал про себя Кир.
- Не знаю, сотни, наверное. Сначала их много рождалось, в некоторых семьях по пять, шесть детей успели родить.
- А выжили - восемь, и то из них двое сросшихся боками, а двое - мозгами. То есть всего четверо приспособились и то еще не ясно, можете ли вы дать потомство. Ни фига себе, математика! - почесал затылок Кирилл.
- А у вас как с детьми? - переспросила Трава.
- Ну, есть дети. По большей части и до пяти лет не доживают, болеют, уродов много. Взрослых, типа меня на нашей станции вообще нет. Я один был на станции шестнадцатилетний.
- Ого, вот, наверное, и ты - мутант. Просто потому, что выжил, а, может, и еще что есть. Болеешь часто?
- Да нет, не помню. В детстве, вроде бы болел, а потом - только били иногда, - добросовестно вспомнил Кирилл.
- А как понять, кто самый страшный мутант? - вдруг спросил Пард, явно пропустив часть разговора.
- А вот тут тоже биология. Мутанты не могут появиться из ничего, и у них не могут быть свойства, которых нет в природе, например, твои оборотни, или шесть суставов на руке.
- А вампиры? - с надеждой в голосе переспросил Пард.
- Всякой чуши нужно читать поменьше, - проворчала Травка, - вампиры могут быть, но не бегающие по потолку. У нас с вами еще законы физики никто не отменял.
- Но я же бегаю с супер-скоростью! - с удовольствием распрямился Пард, пошевеливая ногами, будто и впрямь сейчас сорвется и дунет куда-нибудь со всей своей супер-скоростью.
- Твоя скорость не равна скорости света, так что успокойся, ты в законы физики вписываешься, а вот оборотни - нет. В основе мутации все равно лежит реальный живой организм. Кем-то же мутанты раньше были, - развивала мысль Трава, радуясь возможности поговорить о любимом предмете.
- А кто может стать вообще самым крутым монстром? - гнул свое Пард.
- Ну, за двадцать лет? Те, кто размножается быстро.
- Человек? - обрадовался Пард.
- Наоборот. Человек только одно поколение растит, а вот крысы - пятидесятое.
- Почему? - затупил Пард.
- Сам посчитай. Два-три помета в год, за двадцать лет.
- Сорок-шестьдесят поколений, - присвистнул старший.
- И что? - теперь не понял Кирилл.
- Ну, смотри. В первом поколении крыса, пока обыкновенная, но облученная, родила, допустим, десять крысят. Девять получились больными или обычными, и были съедены другими крысами, или погибли в темноте, а десятая - выжила, потому что слышала опасность раньше, чем услышат ее саму, и могла вовремя убежать. Она родила еще десять крысят. Двое получили способность хорошо слышать, но один из них еще и получил измененный ген, благодаря которому он лучше нюхает. Кто выживет? - Травку одолел лекторский азарт.
- Которая слышит и нюхает, - поддержал ее Кирилл.
- Ну и так далее. Потом, например, появились более крупные, более умные, более быстрые. За шестьдесят поколений мало ли что могло мутировать у выживших крыс. Причем те, кто живут близко к еде и в безопасности…
- На нижних уровнях, куда скидывают отходы, - догадался Кир, Трава одобрительно кивнула так же, как делала мама, когда сто раз рассказывала про все это желающим на станции.
- …мутируют медленнее, поскольку выжить не трудно. А вот которым приходится выживать с трудом, те мутируют сильнее, и с большей вероятностью превратятся во что-то уж совсем отличное от первых крыс.
- То есть, если в метро есть кролики, то они станут страшными мутантами и загрызут насмерть? - вдруг подал голос все это время молчавший Тир.
- Ну да, возможно, - засмеялась Травка.
- А собаки будут либо очень агрессивными, если это поможет им выжить, либо дружелюбными, если живут возле человека, - соображал Кирилл.
- Ну да, только в метро своих животных было мало, так что рассказы о монстрах как-то не очень впечатляют, - рассеяла энтузиазм Парда Травка.
- Но ведь они могут лезть с поверхности, - не сдавался искатель приключений, теперь совсем уверовавший в свою неуязвимость и крутизну.
- Могут, - уже вяло ответила Травка. Усталость брала свое, и разговор постепенно затухал.
- Ладно, давайте спать, - наконец решительно поставила точку Травка, глаза которой слипались. Тир на сей раз не спешил брать командование на себя.
- Пард, давай еще посидим, - тихо попросил слепой предводитель.
- Ну, давай, только спать очень хочется, - ответил друг, вдохновленный новыми открытиями, и потому непривычно подобревший.
- Ладно, ты спи, я еще посижу, - вздохнул Тир.
Травка заглянула в незрячие глаза, наполненные тоской и затаенным страхом.
- Хочешь, я рядышком полежу и за руку тебя возьму, - догадалась она.
- Да ладно, я просто боюсь, что опять все это приснится, про Рекса.
- Я тоже боюсь засыпать, но нужно отдохнуть, - тихо вздохнул Кирилл и задул светильник.
Все четверо, мирно обнявшись, с комфортом устроились на куче тряпья, не помышляя ни о чем, кроме сна. Вместе было не так страшно.
Назад: Глава 5. Плен
Дальше: Глава 7 Нападение