«Альфой пятой» оказалась группа из трех боевиков Шумахера, подтянутых и молчаливых, которые собрались буквально за несколько минут. Чуть больше времени понадобилось, чтобы к ним присоединилась пара личных охранников Васильича. В свой первый заход на «Строгино» ребята не обратили внимания, на чем зиждется непререкаемый авторитет, казалось бы, добродушного до безобидности старосты. И теперь смогли убедиться воочию, что оный авторитет строится не на пустом месте. Один из телохранителей был бугаем с квадратными челюстями и маленькими невнятными глазками. Общее впечатление он производил как раз такое, какое и должен был производить охранник крупного по местным меркам мафиози. По тому, как он слушал благоухающего перегаром шефа, было понятно, что за него амбал порвет кого угодно на мелкие лоскутки.

- Это - Шашлык, - комментировал тихонько на ухо Парду, Кирилл. - Он у Васильича - главный телохранитель. Даже удивительно, что хозяин его с нами отпускает. Говорят, он немало народа уже завалил. А это - Хорек, - кивнул Кир в сторону второго, хорошо сложенного, хотя и едва достающего до плеча своему мощному компаньону, - его здесь все боятся, он у Васильича по особым поручениям.

- Это по каким? - Невольно поежился Пард, столкнувшись взглядом с близко посаженными, неприятно прозрачными глазами Хорька.

- Ну, не знаю, говорят, что он никогда не забывает обид и всегда мстит. А на станции время от времени по ночам пропадают люди, и никто не знает, куда они делись.

- А зачем они с нами идут? - Вдруг тревожно повернулся к Кириллу Пард. - Мы что, сами не управимся?

- Не знаю, - озадаченно запустил пальцы в лохматую шевелюру Кирилл. - Наверное, чтобы уговорить отпустить наших, может, выкупить, мы же Васильичу сколько денег отдали. - Но вдвоем нам реально не справиться. Ты, вон, еле ходишь, да и оружия нет.

- Мне бы только до этого ворья добраться, я их и без оружия… - прошипел, нахмурясь еще больше, Пард, но в глубине души, конечно, он понимал, что Кир прав. Израненные ноги нещадно болели, выбитое в сражении со стальной дверью плечо отдавалось тупой болью во всей правой половине тела, здоровенная шишка на затылке напоминала о себе тупой болью, а общее состояние было таким, как будто его недавно выпотрошили, запихали все обратно и небрежно зашили.

- Да ладно, у них там тоже трое не хилых бойцов. А еще у них Тир и девочки. Блин, когда уже пойдем? - заторопился Кирилл, вдруг представив, как пленников в это время уводят все дальше и неизвестно еще, сумеют ли они их найти.

- Слышь, Кирилл, отойди ка, - поманил парня Васильич, оказывается, какое-то время уже наблюдающий за шепчущимися друзьями. Кирилл радостно подскочил. Васильич ему нравился. - Ты к Катерине зайди, она тебе гостинчики собрала для ребят, да не отказывайся там, а то расстроишь.

Кирилл проскользнул на половину хозяйки. Катерина сидела на широкой постели, застланной традиционным лоскутным одеялом, и ее круглое доброе лицо было заплаканным.

- Ты не обращай внимания, это я так, - увидела смутившегося парня хозяйка и засуетилась. - Я тут собрала вам на дорожку покушать, да вот для твоей Травки, ее баночка с плесенью. Бери-бери, - продолжила она торопливо, заметив, что Кирилл порывается что-то сказать. - Она мне все рассказала, я записала, где что искать и как варить, все сделаем сами. А эта баночка, может, вам сейчас больше нужна. Вот еще кое-какие лекарства, немного, но кто их знает, что они там с ребятами сделали. - И женщина опять заплакала. Кирилл чуть сам не разревелся, столько доброты и заботы прозвучало в ее голосе. Справившись с собой, Катерина, не поворачиваясь к Киру, низко опустив голову, тихо и нерешительно спросила:

- А тебе обязательно нужно уходить? Там же Саша много человек отправляет, а ты бы с нами остался?

- Теть Кать, не могу я их бросить. Они мне жизнь спасли, вылечили. Я так не могу. Я вот схожу, попрощаюсь, провожу их, а потом вернусь. Я обязательно вернусь. - Голос парня дрожал, но был твердым. Катерина вдруг прижала его на мгновение к обширной груди и сразу выпустила. Кир неловко взял сумку с собранными подарками и быстро вышел. Всей спиной он чувствовал печальный взгляд бездетной женщины. С трудом парень заставил себя идти вперед, не оборачиваясь, и чуть не врезался в живот хмурому Васильичу. Тот сразу понял исход разговора с женой.

- Значит, не останешься? В последний раз, подумай. Мои бойцы лучше вас со всем этим справятся, тебе там совершенно делать нечего. А тут мы тебя усыновим, наследником сделаю, преемником. Катерину, опять же жалко. Детей у нас нет, а она к тебе привязалась.

- Дядь Саш, не могу, ну поймите вы, не могу я их сейчас бросить, - умоляюще посмотрел Кирилл в глаза атаману и то, что он увидел, ему не понравилось. Глаза хозяина станции смотрели холодно и неприязненно. Киру показалось, что что-то изменилось за последние несколько минут, хотя он не смог бы отчетливо объяснить, что именно. Как будто линии его судьбы щелкнули, сходясь в невидимой для него точке, и не ясно теперь, куда заведет его сделанный выбор. Кириллу резко расхотелось возвращаться на «Строгино». Настойчивость Васильича напугала парня. И в его интонациях было что-то… даже вроде угрожающее… Или показалось?

- Ну, ладно, сам решил, сам и расхлебывай, - резко отвернулся грузный атаман и, не глядя больше на притихших парней, отдал последние распоряжения. Боевики вышли, ребята - за ними.

- Хорек, погоди, - позвал Васильич, и шагнувшие было к двери телохранители вернулись назад. Остальные отошли на несколько шагов и присели на корточки в равнодушном ожидании. Только парни нервно наматывали круги вокруг, изнывая от нетерпения.

Кирилл маялся. Ему казалось, что он смертельно обидел благодетеля, который отнесся к нему по-человечески, пригласил жить с собой, собрался усыновить, вообще, одел, накормил, защитил, надоумил. Сколько потратил времени и продовольствия, не говоря уж об одежде. Парень вдруг резко остановился:

- Сейчас, - он тронул Парда за рукав и без объяснений помчался обратно. С другой стороны дома Васильича есть маленькая дверка для доверенных лиц. Он сейчас объяснит все. Поклянется, что как только освободит ребят, только попрощается с Травой и Рысей, поблагодарит их всех, сразу вернется, вместе с боевиками и охранниками. Уже подлетев к крохотному крылечку с аккуратным половичком, заглушающим звук шагов, Кир вдруг замер, услышав сквозь тонкую фанеру, заменявшую дверь, по-прежнему теплый и неторопливый голос Васильича. «Больше не злится, вот хорошо…» - успел подумать Кирилл, пытаясь отдышаться от быстрого бега, когда разобрал слова, которые произносил мягкий голос хозяина:

- Слепого и алкаша убрать так, чтобы Кирилл не догадался. Убиты в перестрелке с Джафаром. И, кстати, Джафара убили, потому что он, гад, пацанов перестрелял. Кирилла беречь, как зеницу ока - это мой преемник, сами слышали. Усыновлю и опять же, точки Петровича, мои. И девок с ним доставьте. Когтистую - как получится, а зеленую - обязательно. Мальчику нужна игрушка, а он на нее запал. Вроде все. Что не ясно?

- А Шумахер знает? - просипел Шашлык.

- Блин, я же говорю. Случайность все это. Джафар бедных слепого и алкаша завалил. За это его и пристрелили, чтобы детей не обижал, - начал раздражаться Васильич.

- На глазах у всех - сложно, - пробурчал насупленный голос Хорька.

- Было бы легко, я бы не вас послал. - Отрезал изменившимся голосом, властным и холодным, Васильич. Кирилл опрометью бросился за угол, сообразив, что сейчас убийцы выйдут наружу. К Васильичу идти резко расхотелось. Сделав как можно более равнодушный вид и пытаясь унять разбушевавшееся сердце, Кирилл изо всех сил рванул назад, к Парду и боевикам… и чуть не сбил с ног Хорька, который вместе с Шашлыком спокойно выходили через центральный вход. Тот внимательно и подозрительно глянул на задохнувшегося от страха парня.

- Ты откуда такой летишь? - с холодной улыбкой спросил телохранитель, до боли сжав плечо Кирилла. Хватка у него была железная, и ослабевшему парню некуда было деться от пронзительного взгляда.

- Хотел с теть Катей попрощаться, забыл кое-что сказать… - ляпнул Кирилл.

- А почему бежишь мимо? - прищурился Хорек.

- Вас увидел, побоялся врезаться,- наивно поморгал глазами Кирилл, подпустив детской невинности в голос. Многолетняя практика вранья не прошла даром.

- Да ладно, пойдем, еще долго топать. До Серафимы - куча километров, - пробубнил Шашлык, выкладывая за один присест все свои знания по географии. Хорек помедлил еще секунду и нехотя отпустил плечо Кирилла. Но с этой минуты он не отходил от парня ни на миг. И даже в темном тоннеле во время перехода, Кир спиной ощущал подозрительный недобрый взгляд.

Переход до гостиницы Серафимы оказался неожиданно долгим и трудным. До сих пор ни Пард, ни Кирилл не ходили так далеко по шпалам. Целых тоннелей между «Молодежной» и «Строгино» практически не осталось, поэтому ребятам до сих пор приходилось путешествовать по полузасыпанным коллекторам, штольням, узким лазам, а не маршировать по абсолютно целому тоннелю много километров подряд. Возможно, в другое время это выглядело бы, как приключение, но не сейчас.

Сбитые ноги Парда, засунутые в старые, стоптанные ботинки Васильича, немилосердно болели, делая мучительным каждый шаг. Длинные ноги то мельтешили, стараясь попасть на каждую шпалу, то пытались прыгать через одну, ощутимо задевая свежие ссадины на ступнях. Опытные бойцы шли сбоку по гравию, но Парду было больно наступать на острые камешки почти стертыми подошвами. Кроме того, обычно их переходы были больше лазаньем по коллекторам, чем ходьбой, что сулило хоть какое-то разнообразие, а здесь они шли и шли, натыкаясь взглядом на монотонные обшарпанные своды и бесконечные ржавые рельсы. Ни фонариков, ни оружия им не дали. Так что передвигаться парни могли только в темпе боевиков, подгоняемые сопящими им в затылок охранниками. По пути им встретились две абсолютно пустые станции, первая из которых была почти достроена. Попытки Кирилла отойти вдвоем с Пардом не увенчались успехом, а вернее, были просто проигнорированы. В конце концов, в напряженной тишине, которую нарушал только слаженный топот мощных солдатских ботинок, энергичное дыхание сильных мужских организмов и невнятная ругань Парда, когда он особенно болезненно прикладывался сбитыми пальцами ног к очередному незаметному препятствию, их марш все больше и больше напоминал конвоирование преступников к месту казни. Кирилл, который точно знал, насколько данное предположение близко к истине, судорожно пытался что-нибудь придумать. Он отчаянно корил себя за то, что много лет зная Васильича, он не смог распознать, куда «ветер дует». Он же видел, что авторитет хозяина станции держится на том, что любые его желания молниеносно выполняются, а если не выполняются, то виновный оказывается либо мертвым, либо… желание Васильича все же выполняется. Кирилл винил себя за то, что не бросился обратно к пугающему его теперь благодетелю, не пожертвовал собой, оставшись на «Строгино». Нужно было добраться до Катерины и все ей рассказать. Но он так перепугался, наткнувшись на Хорька, что не сообразил даже этого. Да и охранник, заподозривший неладное, вряд ли позволил бы ему поговорить с хозяйкой без свидетелей. Кирилл покосился на длинную тень, бегущую по стене справа. Может, сказать Хорьку, что он все знает, сейчас? Тогда телохранители просто пристрелят Парда прямо здесь, раз уж тайна все равно раскрыта. Да и Пард отнюдь не в самой лучшей форме. Так ничего и не придумав, Кир заметил первые признаки жилой станции. Сначала потянуло вонью отходов, потом стали попадаться старые кострища, унылые ржавые двери, запертые на огромные висячие замки, вдоль стен смутно белели прелые залежи какого-то древнего мусора. Наконец, перебивая свет фонариков, впереди заметался неровный свет факелов на перроне возле гостиницы Серафимы. Сердце неудавшегося отпрыска мафиозного авторитета ухнуло в пятки. «Тихое пристанище» сейчас никто бы не отважился назвать «тихим». Всего пару часов назад здесь прошло несколько сотен крыс, оставив резкий неприятный запах фекалий и свежей крови, и усеяв платформу неопрятным черным горошком солидного размера и сваленными вповалку крысиными трупами.

Оба охранника, в полголоса переговорив с бойцами, остановились, не доходя до станции, вместе с хмурым Кириллом и ничего не подозревающим Пардом. Тройка боевиков отправилась на переговоры. Щелкнули предохранители, и голос старшего прокричал:

- Свои. Нас Васильич прислал. Как тут у вас?

- Уже нормально. Вы бы еще позже пришли, - хмуро, но без угрозы прозвучало в ответ. Было ясно, что стрелять пока не будут.

- Я пошел. Надо ребят найти. - Вдруг решительно сказал Пард, делая движение к маячившему впереди составу.

- Ага, сейчас. Скажу, что можно, тогда и пойдешь, - расслабленно наставил автомат на, казалось бы, безобидного пацана, Шашлык. Кирилл, неожиданно для себя и для охранников кинулся вперед.

- Пард, беги, они тебя убьют, - заорал он, пиная Шашлыка. Амбал, не ожидая такой прыти, пропустил момент, когда автомат вывернулся из его рук, быстро поменял владельца и припечатался прикладом ко лбу. Даже Хорек не успел отреагировать, не ожидая от непрерывно стонущего всю дорогу Парда такой прыти. Парни рванули к составу. Кирилл все время оглядывался, стараясь быть на линии выстрела между пистолетом Хорька и Пардом.

- Васильич приказал убить тебя и Тира. Я слышал сам. Почему, потом расскажу. - сообщал на ходу Кирилл спине Парда.

- Я им убью, блин, - притормозил было Пард, но Кирилл, врезавшись на ходу в эту самую спину, скомандовал:

- Драпаем! Нужно ребят найти.

В тени состава они почувствовали себя спокойней. Палатки, накрывавшие платформы, были изгрызаны крысами так, что можно было сквозь них увидеть людей, бродящих с факелами по перрону. Кое-где мелькали камуфляжки боевиков. Внутри палаток было пусто, насколько можно было разглядеть без фонариков в тусклом отблеске, проникающем извне. Через минуту добрались до вагонов. Сквозь тонкие щели забитых фанерой или металлическими листами отверстий, пробивались слабые лучи светильников. И только одно из самых дальних от ребят окон отбрасывало на стену тоннеля отчетливый прямоугольник. Скорее всего, пленники где-то здесь. Думать о том, что кто-то из них пострадал при нашествии крыс, было страшно. Единственное застекленное окно было довольно высоко. Пард, шипя от боли, встал на сцепленные руки нервно озирающегося Кирилла и тут же радостно вскрикнул. Он сразу же обнаружил Тира, сидящего на вагонной полке, лицом к ним в напряженной позе. Глаза слепого, казалось, смотрели прямо на Парда. Он напряженно вслушивался в звуки шуршащего гравия, по инерции продолжая бессмысленно дергать рукой, прикованной наручниками к металлической стойке, не замечая, что по запястью уже течет кровь.

- Какой у нас план? - прошептал Кирилл, когда Пард сообщил ему об увиденном, но тот уже бил прикладом автомата в стекло. К счастью, оно рассыпалось мелкими безопасными осколками. Еще секунду, и Пард был внутри, втянув за шиворот замешкавшегося Кирилла. Тир радостно вскинулся, безошибочно узнав друзей. Кирилл бросился расстегивать наручники, а Пард встретил вскинутым автоматом открывшуюся дверь. На шум бьющегося в вагоне стекла отреагировал высокий, гибкий, черноволосый красавец с… автоматом Парда в руках. Этого импульсивный любитель пострелять стерпеть не смог. Не успели окружающие хоть как-то отреагировать на сложившуюся мизансцену, как Пард, наконец-то имеющий возможность проявить себя во всей своей красе, кинулся к Джафару (а это был именно он). В долю секунды преодолев небольшое расстояние, отшвырнув оружие Шашлыка, ни в какое сравнение не шедшее с инкассаторским, Пард вцепился мертвой хваткой в родной приклад, выворачивая автомат из рук противника. Но и Джафар был не простым смертным. Пусть он не имел такой реакции, как Пард, но за ним была сила и реальный опыт профессионального бойца. На несколько секунд оба замерли, прощупывая друг друга. Щелкнул замок наручников, наконец-то освободивший Тира. И по маленькому помещению, сдавленному бортовыми полками, заметался смерч из трех сцепившихся тел. Кирилл вдавился в стену рядом с окном, чувствуя себя совершенно лишним на этом празднике мордобоя. Все три бойца метались по узкому проходу, осыпая друг друга мощными ударами, уворачиваясь и нападая. Парни мешали друг другу, но никто из них не мог остановиться и уступить поле боя другому, настолько накопилось у обоих страстное желание выместить на ком-нибудь дикое напряжение последних дней. Поэтому Джафар и не особо пострадал, стараясь держаться так, чтобы ребята не могли объединить усилия. Сделав обманное движение, он смог подобраться к двери и вывалиться наружу. Несколько торопливых выстрелов и Джафар, зажимая окровавленное плечо, влетел обратно. В него стреляли. На секунду все замерли, напряженно глядя друг на друга (кто мог глядеть, естественно).

- Стойте вы! - заорал Кирилл, воспользовавшись всеобщей растерянностью. Он уже уловил скрип гравия за разбитым окном и понимал, что все идет по плану, разработанному талантливым атаманом. - У них задание от Васильича. Боевики убьют тебя, Джафар, а охранники - Тира и Парда. И сделают так, что вы типа перестреляли друг друга. А вы им подыгрываете. Вон уже крадутся, - парень кинул Джафару, превратившемуся в статую, автомат Шашлыка и кивнул в сторону окна. Мимо Кирилла пролетело два гибких тела, чуть не сбив его с ног. Тут же ударили две автоматные очереди, слившиеся в одну, и послышался крик. Со стороны платформы не доносилось ни звука. Джафара на станции хорошо знали. Кирилл вздохнул и полез в окно, вслед за легко выпрыгнувшим Тиром.

Пард наклонился над чем-то темным и посветил, наконец, фонариком. Шашлык был явно мертв. Кто-то из стрелявших прошил его очередью насквозь. Хорек, сверкая глазами и хрипя, зажимал пульсирующую кровью рану на животе. У Кирилла скрутило внутренности. Видеть смерть он так и не привык. Парду тоже, видимо, было не сладко, поэтому он только подобрал валяющийся пистолет, и, крикнув: «Тир, лови», - кинул другу нож, выпавший из руки Шашлыка. Справившись с собой, Пард метнул конус света вокруг себя. Около разбитого окна вагона фонарик высветил скорчившуюся фигуру Джафара. Видимо, отчаянный прыжок доконал раненого, и тот, судорожно сжав зубы, старался не потерять сознание, зажимая рукой рану на плече. Кирилл, оказавшийся ближе всех к горцу, быстро стянул шарф, подаренный на прощанье Катериной, и нерешительно попытался перетянуть руку пострадавшему. Джафар благодарно кивнул, подцепил зубами конец пестрого шарфика и помог затянуть узел. Еще мгновение он смотрел на неподвижно замерших ребят, потом повернулся и, пошатываясь, пошел к электровозу, прилаживая автомат на здоровое плечо. Щелкнул предохранитель, и спина горца напряглась, но Тир положил руку на дуло автомата Парда.

- Где девочки? - спросил Тир.

- У Серафимы, - не поворачиваясь, ответил Джафар, замер на секунду, прислушиваясь, и в одно мгновение исчез под вагоном. Впереди заскрипели шаги боевиков.

- Стоять, - срывающимся голосом крикнул Пард. С него хватило ошеломляющих сюрпризов последних дней. Шаги замерли и, пока не произошло ничего страшного, Кирилл, вздохнув, уже привычно выскочил вперед, вклинившись между боевиками и агрессивным другом, которому явно не терпелось оторваться на ком-нибудь за страдания, выпавшие на его долю.

- Я слышал, как Васильич говорил, что Шумахер ничего не знает о задании убить тебя и Тира. Они должны завалить только Джафара. - Устало проговорил парень, обреченно глядя прямо на свет фонарика Парда.

- Кирилл, отойди, я за себя не ручаюсь, - истерично взвыл Пард.

- Никуда я не отойду, если хочешь, стреляй в меня, говорю же, они ничего не знали про задание Шашлыка и Хорька. Да вот он, полудохлый валяется, небось врать не будет? - внезапно разозлился Кирилл. Как они все достали со своими интригами и разборками, со своей тупой кровожадностью.

Свет фонарика вдруг метнулся в сторону, что-то прошуршало и раздался короткий всхлип. Кирилл побрел обратно, не обращая внимания на остолбеневших боевиков. Пард сидел на насыпи и безудержно рыдал, задыхаясь и вздрагивая всем телом, а терпеливый Тир, держа за дуло трофейное оружие, неловко обнимал его за плечи. Он чувствовал себя виноватым, что был выспавшимся, отдохнувшим и хорошо отъевшимся за эти дни, в отличие от друзей. Боевики, возникшие, как из-под земли, вернее, из-под вагона, тоже замерли на секунду, а потом, почему-то вполголоса, их предводитель, невысокий, почти квадратный мужик, с соответствующим прозвищем «Квадрат», начал расспрашивать Кирилла о происходящем. Еще через пятнадцать минут Хорек был перевязан, допрошен и уложен спать в вагоне. Ужасные пытки и сыворотку правды заменило обещание поставить обезболивающее. Хорек, скрипя зубами, подтвердил все, сказанное Киром. Квадрат помрачнел, но ничего предпринимать не стал. Его приказ был совершенно отчетливым: помочь, чем может, Серафиме и пристрелить нечаянно Джафара. Он не смог выполнить ни того, ни другого. Серафиму обнаружили в вагоне, мирно сидящую на полу между полками с аккуратно простреленной навылет грудью. Она умерла мгновенно, даже не поняв, что тонкая жестяная стена не спасает от перестрелки. Квадрат смачно выругался и даже с грохотом пнул пару раз гулкую стенку вагона, отбив палец на ноге.

- Слышь, малой, - обратился он, наконец, к Кириллу. - Тебе теперь на станцию нельзя. Васильич таких выкрутасов не прощает. Хорошо, если забудет и плюнет, не пошлет вслед кого-нибудь из своих. Вам теперь одна дорога: ищите своих девок и драпайте на Парк. Может, оттуда уйдете подальше, а то он найдет… Могу помочь только тем, что Хорек живым до дома не доберется. Но тогда Васильич точно озвереет… давненько у него такого не было, чтобы его приказы так… - Квадрат невнятно хмыкнул и пошевелил в воздухе пальцами, не находя подходящих слов. Кир понял, что Васильича не очень-то жалуют среди военных.

- А почему тогда вы его слушаетесь? - спросил, почесав в затылке бывший торговец.

- А мы и не слушаемся. У нас командир - Шумахер. Вот это - мужик, настоящий… А Васильич - он нас кормит и одевает, торгаш он, а мы - нет. Слышь… - повернулся Квадрат к стоящему рядом Тиру, - это из-за тебя вся эта котовасия затеялась, что ли? Это ты Скотчу челюсть сломал?

- Наверное, я… - хмуро ответил Тир.

- Да ты не расстраивайся, никчемные они алкаши, наркоманы и воры все, мы потому отдельно и живем в отстое. Говорят, ты здорово дерешься… В другой момент, я бы тебя попробовал, так ли ты хорош… - почему-то оживился предводитель, потирая кряжистые руки и плотоядно облизываясь, будто действительно решил подзакусить слепым парнем. Тут его позвали подчиненные, и он рванул вдоль вагонов.

Наконец, ребята остались более-менее сами по себе. Несколько минут длилось подавленное молчание.

- Кирилл, ты.. это… извини… нервы не выдержали… я бы не выстрелил… - глядя в сторону, все еще срывающимся голосом, сказал Пард.

- Вообще-то, Кир, теперь ты нам жизнь спас. Спасибо… - голос Тира был слегка дрожащим, как будто одновременно парень сдерживал рыдания. - Но нам нужно девчонок найти…

- Ну и как мы их найдем? Джафар сказал «У Серафимы», а она теперь мертвая, все тут теперь мертвые. Мы что… Везде смерть приносим? - опять почти истерично воскликнул настрадавшийся Пард.

- Не говори чепухи, здесь всегда так, поэтому и населения мало осталось, - устало прервал истерику Кирилл. Супергерой - предводитель на глазах превращался в обыкновенного перепуганного, измученного подростка, каковым и являлся, когда не строил из себя сверхчеловека. Таким Пард даже больше нравился Кириллу, по крайней мере, был понятней.

- Если у Серафимы, то должно быть какое-то помещение, ключи, или еще что-то? - не обратил внимание на назревающую истерику друга Тир. Сейчас было не до нервов. - Вы, зрячие, ищите ключи, а я поищу двери.

- Я видел у Серафимы на поясе связку ключей, когда ее… Ну, сейчас только вот… - замялся еще не оправившийся Пард.

- Пошли к Квадрату, он разрешит взять наши вещи и ключи. - Рассудил Кирилл, чувствуя невольную радость и облегчение от того, что не нужно возвращаться на «Строгино» и не нужно покидать ребят. Возможно, только теперь он понял, что хочет идти с ними все равно куда, только бы вместе с этой компанией, ставшей ему за такой короткий срок близкой и родной.

Квадрат выслушал Кирилла, который взял на себя роль переговорщика, пожал плечами и сказал:

- Вы тут свое забирайте, конечно, вон там вещи Джафара, там, наверное, и ваше все. А ключи берите, только потом обратно верните, мы тут теперь за все отвечаем… Посмотрите вон там, в коридоре двери есть, может, кто видел еще где-нибудь. А среди трупов есть там один то ли женский, то ли детский. Вон они лежат в куче, посмотрите сами. - И больше интереса к ребятам не проявлял.

Только тут у парней похолодело внутри. В суматохе они совершенно забыли, что станция подверглась нападению крыс, и не факт, что девочки это нападение пережили. Все трое рванули к невнятно темнеющей куче, на которую показал Квадрат. Лучше бы они этого не делали. Крысы застали вдали от крепких стен вагончика, пятерых. От этих пятерых осталось такое неаппетитное месиво, что лучи фонариков резко метнулись в сторону под судорожный вздох перепуганных ребят. Не очень скоро, но все же взяв себя в руки, Пард и Кирилл заставили себя рассмотреть трупы повнимательнее. Четверо пострадавших были определенно мужчинами, на одном из них сохранились обрывки ярко-оранжевого жилета дорожника. А вот пятый… Кирилл вскрикнул: его фонарик наткнулся на явно женский небольшой труп, обезображенный настолько, что определить, кем он являлся при жизни, не представлялось возможным. Парней дружно вырвало, а Тир, решивший, что зрячие ребята увидели трупы девочек, страшно вскрикнул и зарыдал, присев на сразу ослабевшие ноги и уткнувшись лицом в колени.

- Погодите, тихо вы, это не Трава… Смотри, - дернул Пард Кирилла за рукав, призывая глянуть в сторону кучи страшных мертвецов. Но в ответ Кирилл только загнулся в очередном спазме. - Да, блин, у нее кожа не зеленая, обычная… Вот немного есть, на руке. И не Рыся, волосы короткие и седые, а у Рыси - косички, ты же сам заплетал. - Ответом ему было только мучительные звуки пищи, покидающей в спешном порядке желудок Кирилла. Еле сдержавшись, чтобы не последовать за другом, Пард поспешил успокоить Тира:

- Тир, не ной, здесь больше нет маленьких трупов, все большие. Девчонок здесь нет. - Он грубовато поднял ослабевшего от ужаса слепого и потащил подальше от импровизированного морга. Этим будут заниматься боевики, а не они. А их головная боль - где девчонки?

После получаса нервного прочесывания местности, ребята вспомнили, что станция - это далеко не только платформа и железнодорожные пути. Хоть все здесь и не было достроено, но в скале уже вырубили помещения для будущих эскалаторов, какие-то залы, похожие на пещеры, переходы и подъемы и, главное, все это хозяйство было снабжено неприлично большим количеством коморок и комнатушек, видимо, когда-то нужных для каких-то неизвестных теперь целей. На многих были двери и почти везде были вставлены замки.

Парни метались по подземелью, ничего не соображая от нарастающей паники. По крайней мере, Тир и Кирилл не могли отделаться от совершенно нелепой уверенности, что с девочками случилось что-то страшное.

- Так можно блуждать вечно… - Отчаявшись, пробормотал вымотавшийся Пард, который хотел есть, спать и задрать куда-нибудь исстрадавшиеся ступни, но понимал, что этого не сделает, и поэтому был жутко злой на всех из-за своего героизма. - Все, стойте. Стойте, я говорю… Сели, передохнули и включили мозги. Сколько можно бегать? Тир, когда ты их видел в последний раз?

Грубый тон вымотанного и очень злого Парда подействовал на растерянных Тира и Кирилла, как ковш воды на голову. Не сразу, но парни все же сели на корточки возле очередной двери, к которой не подошел ни один ключ, и начали рассуждать. Чем дольше они думали, тем больше успокаивались. Действительно, если Серафима прятала девочек и не давала им сбежать, то они должны были быть заперты где-то в комнатках, нужно просто терпеливо их обойти, присмотреться к следам и вообще, передохнуть и перестать психовать. Пока они говорили, Тир все время прислушивался. Пока Кирилл не обратил на это внимания.

- Тир, ты что-то слышишь? - остановил он разглагольствования Парда. Тот обиженно замолчал.

- Не пойму, что-то знакомое. Помолчите немного и не светите пока по сторонам, кажется, я понимаю, что это такое. - В тишине Тир медленно встал и, пригнувшись, пошел в сторону, сразу же растворившись в темноте. Оставшиеся напряженно светили фонариком в одну точку, только Пард чуть слышно продолжал что-то ворчать, по поводу чьих-то глюков. Его разозлило, что такую вдохновенную речь так бесцеремонно прервали. Потом и он затих, все же понимая, что слепой не будет просто так бродить в потемках. Хотя… для него-то все равно…

Тир вынырнул из гулкой тьмы зала, где они притулились у стенки, как всегда неожиданно и совершенно бесшумно. На его плече сидела, нервно поводя усиками, крупная белая крыса, на тельце у которой болтались ошметки Рысиного рукава.

- Крыска! - Завопил Кирилл, к которому внезапно и совершенно необоснованно вернулась надежда, такая горячая, что из глаз брызнули счастливые слезы. Животное дернулось, но рука Тира, спокойно и бережно придержала зверька на плече.

- Народ! Судя по всему, она не была с Рысей и искала ее так же, как и мы. Но Рыся ей обрадуется, это точно. - Сказал Тир, и даже Пард не возразил ему на это. - И еще, это… Я знаю, что вы сильно устали, может, посидите здесь, а я поищу. Я это место по-любому найду, - немного смущенно предложил слепой.

- Я пойду с тобой. Я не смогу тут… с ума сойду от беспокойства, - вскочил на ноги Кирилл, - А ты посиди, у тебя же ноги болят. - Обратился он к Парду, но тот внезапно зло выругался и, кряхтя, поднялся на действительно нещадно саднившие ноги. Кирилл предложил то, чего Пард теперь боялся больше всего - остаться одному в темноте, даже если есть фонарик и друзья рядом. Неокрепшая после испытаний возле «Строгино» психика парня пока выдержать такое не могла. Он уже напрочь забыл, что когда-то мечтал оказаться в подземельях один и считал ребят серьезной помехой для свершения своих удивительных подвигов.

Тир двинулся куда-то в сторону. Но крыска вдруг энергично промчалась по его плечу и руке и, несмотря на попытку ее поймать, шлепнулась на скальный пол. Тир растерялся, а Кирилл, бросившись вдогонку, вдруг крикнул:

- Она нас ждет. Похоже, она хочет, чтобы мы шли за ней.

Без возражений, все равно других идей не было, ребята помчались за энергично рысившей преданной зверушкой. Крыска мелькала в мечущемся свете фонарика светлым подпрыгивающим пятнышком, иногда поблескивала черными бусинками глаз, проверяя, близко ли ребята, а иногда даже громко попискивала от нетерпения. Возможно, она караулила тут довольно долго, ожидая удобного момента проникнуть к любимой хозяйке, а, может, пряталась где-то от других крыс. Через пару минут Рысина подружка остановилась возле неказистой ржавой двери, которую ребята уже видели, но даже не попытались открыть, посчитав слишком пыльной и грязной, чтобы ею пользовались, причем недавно.

- Может, она тут еду учуяла? Что-то не похоже, чтобы эту дверь кто-то вообще когда-нибудь открывал. - Проворчал подозрительный Пард, не признаваясь себе, что просто боится ошибки и краха надежды, заставившей биться сердце с бешеной скоростью.

- Ты давай, ключ пробуй, не болтай зря, - подтолкнул он в нетерпении Кирилла. Ключи, по молчаливому уговору, сразу перешли Кириллу, как наиболее сведущему в их использовании. Юный взломщик, ставший в борьбе за свободу почти профессионалом, быстро подобрал ключ, легко вошедший в замочную скважину, и почти беззвучно повернул его.

Дверь оказалась хорошо смазана. Практически без скрипа она повернулась на петлях и открылась в темноту, насыщенную тонким знакомым запахом.

- Травка! - безошибочно определил Тир и ринулся вовнутрь, почти сбив с ног замешкавшегося на пороге Кирилла и больно наступив на больную ногу Парду. Ему не нужен был фонарь, чтобы схватить в охапку сидевшую на полу Травку, и почти повалить ее от избытка чувств. Так что остальные осветили ошалевшее лицо подруги, пытающейся выбраться из-под счастливого Тира. Осветили и охнули.

- Трава, ни фига тебя… Кто это? - просипел Пард сразу вдруг севшим голосом. Шутки шутками, а он не намеревался никому спускать такие издевательства над своей подругой детства. Лицо Травки было страшно отекшим. Шея, принявшая почти фиолетовый оттенок, опухла так, что с ходу казалось, что на девушке намотан странный шарф. Кроме того, попытки что-то сказать не давали никакого результата. Три дня было слишком мало, чтобы последствия перехода со «Строгино» были преодолены. Ничего не евшая с тех пор девушка жутко отощала и ослабела, поэтому даже встать она смогла только с третьей попытки с помощью Тира. Тир, ощупавший лицо и шею девушки, играл желваками и про себя обещал обидчику медленную смерть от удушения.

- А где Рыся? - растерянно спросил Кирилл, шаря вокруг себя фонариком. Девочки в этом помещении не было. После первого приступа паники с помощью Рысиной азбуки для слепого, выяснили, что Трава тоже ничего не знает.

- Пришла Серафима с мужиком и ее забрали. - Вот все, что смогла она передать Тиру, нажимая ему на ладонь. В который раз ребята были рады, что когда-то в шутку придумали этот способ разговаривать без слов.

И тут завыл Кирилл. Он выл сипло, тихо и жутко, как будто сошел с ума. Его била крупная дрожь. Рыся казалась потерянной навсегда, а это было так же страшно, как вновь увидеть мертвыми маму и сестренку. Измотанному испытаниями парню не хватало сил пережить еще одну потерю. Он бросился было в дверь, но Тир и Пард, чуть не столкнувшись друг с другом, синхронно навалились на него.

- Тихо, тихо, тихо… Ты чего? Мы найдем Рысю, ничего с ней не сделается… Ее не так просто потерять, сейчас все обыщем… - Почти нежно шептал Пард, с трудом сдерживая парня, рвущегося куда-то в коридор. Тир быстро схватил протянутую Травкой кружку с водой и, зажав Киру голову крепким захватом, постарался влить в него хоть немного холодной влаги. Ребята восприняли истерику нового друга почти как должное. Им всем досталось в последнее время, но Кириллу - больше всего. Родные, дядя, Васильич, а тут еще и ставшая сестренкой Рыся… Его можно было понять, и для растерявшихся ребят помощь Кириллу носила отрезвляющий характер. Сами они чувствовали себя взрослыми, умудренными опытом, настроенные решить проблему во что бы то ни стало. Кирилл, наконец, перестал рваться и бессильно осел на пол. Пард осторожно присел рядом, пристраивая горящие ступни поудобнее.

- Вот и все, молодец… - успокаивающе бормотал Тир, возвращаясь к Траве.

- Ребята, извините, я не хотел… - срывающимся голосом забормотал Кир, пряча лицо в колени.

- Не бери в голову. Уж кто-кто, а ты имеешь право, больно уж тебе досталось… - Миролюбиво ответил Тир, ощупывая окружение в поисках чего-нибудь полезного для Травки. Эта комнатка служила Серафиме замаскированной кладовой. По стенам красовались полки, сделанные из разнокалиберного подручного материала, на которых были свалены самые разные вещи и продукты.

- У вас есть аптечка, или еще что-нибудь полезное? - наконец, спросил он парней.

- Откуда? Меня же расстреливать вели. А вот его - нет, - очнулся от полудремы вымотанный до поросячьего визга Пард.

- Да. Конечно. Извините. Я тут… Травка, вот, Катерина отдала твое варево. Сказала, что тебе - поможет, - робко отозвался Кирилл, доставая заветную баночку с плесневым желе из рюкзачка.

У еле шевелящейся Травки заблестели слезящиеся на непривычном свету глаза. Она схватилась за баночку, как утопающий за соломинку (ребята не знали значения многих слов, но крылатые фразы в подземелье сохранились неизменными). Она сразу же углубилась в лечебные мероприятия, прерываемые только сонным сопением Парда.

- Люди, смотрите… - позвал Кирилл, который уже несколько минут наблюдал за Крыской. Умненькое животное оббежало несколько раз коморку вокруг, подхватило что-то недоеденное, быстро и жадно сгрызло и теперь нетерпеливо топталось на пороге, поворачивая голову к ребятам, как будто хотела сказать:

- Ну что же вы теряете время… Пошли…

Тир, выслушав Кирилла, заторопился.

- Травка, ты сможешь идти? - Девушка судорожно закивала. Оставаться здесь ее никак не устраивало. - А как быть с Пардом? Он совсем вымотался. Да и ты, Кир, не слишком держишься на ногах.

- Я иду за крыской по-любому, она нас не дождется и сама пойдет. Где мы тогда Рысю искать будем? А, может, мы опоздаем как раз на то время, что сейчас треплемся? - нервно проговорил Кирилл.

- Согласен, - кивнул Тир и принялся будить Парда.

Несколько минут они потратили, чтобы забрать свои вещи, на которые боевики Шумахера, как это ни странно, действительно не позарились. Отдав ключи Квадрату и поблагодарив его, ребята взвалили рюкзаки на спины и отпустили крыску, которая все это время металась по плечу Тира. Умная зверушка, как будто понимала необходимость остановки. Она спокойно дала поймать себя и накормить, а потом, спрыгнув на «землю», резво помчалась в тоннель, ведущий к «Парку Победы». Об участи Рыси никто и ничего прояснить им не мог. Из живых в «Тихом пристанище» остался только немой, сидящий возле трупа Серафимы и не реагирующий ни на что. Забитая служанка оказалась тем телом, которое так напугало ребят при осмотре не переживших крысиное нашествие. С ней же пропал и Янус, видимо, получавший от нее нехитрые мужские утехи где-то вдали от спасительного вагона.

Еще через несколько минут мечущийся свет факелов «Тихого пристанища» окончательно исчез из жизни путешественников.