Глава 60

– Бетти, что происходит? – крик–нула Дженнсен, не в силах смириться с происходящим.

– Волшебство происходит, – раздался сзади шепот сестры Мердинты. – Именно этим он и занимается.

Неужели лорд Рал и в самом деле закол–довал козу, настроив ее против Дженнсен?

Ричард шагнул к девушке. Бетти и близ–нецы возились возле его ног, не имея ни малейшего понятия о том, что все сейчас зависит от выбора между жизнью и смер–тью.

– Дженнсен, подумай обо всем своей головой, – произнес Ричард. – Ты должна мне помочь. Отойди от Кэлен.

– Убей его! – яростно шептал Себасть–ян. – Сделай это, Джен! Его магия не дей–ствует на тебя! Ну же!..

Ричард спокойно смотрел, как она под–нимает нож.

Сейчас она убьет его, и волшебство за–кончится, и Бетти снова будет с нею…

Дженнсен застыла. Она вдруг поняла, что здесь что-то не так. И повернулась к Се–бастьяну:

– Откуда ты это знаешь, а? Я ведь ни–когда не говорила тебе о том, что его вол–шебство не может причинить мне вреда?

– И тебе тоже? – воскликнул Оба. – Значит, мы оба неуяз–вимы! Мы можем вместе править в Д’Харе. Но, конечно, коро–лем буду я. Король Оба Рал. Я не жадный. А ты можешь стать принцессой. Может быть… Да, я могу сделать тебя принцессой, если ты будешь хорошо себя вести.

Дженнсен вновь посмотрела на растерянное лицо Се–бастьяна:

– Так откуда ты знаешь?

– Джен, я просто… Я думал… – Себастьян пытался найти ответ. И не находил.

– Ричард… – раздался голос приходящей в себя Кэлен. – Ричард, где мы? – Мать-Исповедница начала корчиться от боли и закричала, хотя никто до нее не дотрагивался.

Ричард сделал еще шаг вперед. Размахивая ножом, Дженнсен отступила.

– Если ты хочешь получить Кэлен, ты должен пройти через Дженнсен, – крикнула сестра Мердинта.

Ричард бросил на нее ничего не выражающий взгляд:

– Нет.

– Ты должен! – взвыла сестра. – Ты должен убить Дженн–сен, иначе Кэлен умрет!

– Ты в своем уме? – набросился на нее Себастьян.

– Помолчи, Себастьян! – отрезала сестра. – Спасение при–ходит только через жертву. Все человечество испорчено. Один индивидуум не представляет никакой ценности. Одна жизнь не стоит ничего. Неважно, что с нею случится, имеет значение толь–ко само жертвоприношение.

Себастьян смотрел на нее и не знал, что ответить. У него явно не находилось доводов в защиту жизни Дженнсен.

– Ты должен убить Дженнсен, иначе я убью Кэлен, – по–вернувшись к Ричарду, завизжала Мердинта.

– Ричард, – простонала несчастная Мать-Исповедница, все еще не совсем понимая, где она и что происходит.

– Кэлен, спокойно, – мягко произнес Ричард.

– Это последний шанс! – вопила сестра Мердинта. – Пос–ледний шанс спасти драгоценную жизнь Матери-Исповедницы! Последний шанс, или она достанется Владетелю. Придержи его, Дженнсен, пока я буду убивать его жену! 

Дженнсен слегка поколебало то, что сестра натравливает Ри–чарда на нее. Но это не имело значения. Сестра тоже жаждала смерти лорда Рала. Они все хотели его смерти.

Пора положить всему этому конец. Брат не сможет причи–нить ей вред своим волшебством. Неизвестно, откуда это стало известно Себастьяну, но пора положить этому конец, пока шанс не упущен снова. Но, интересно, зачем это понадобилось Мер-динте…

Непонятно было и то, зачем сестра пыталась разозлить лор–да Рала, чтобы он нанес удар своей магией, направив всю силу на Дженнсен, и таким образом открыл ей путь, о котором она столь долго мечтала…

Ладно, все так и должно быть. И незачем больше ждать!

Дав волю крику, полному накопившейся за всю жизнь нена–висти, полному жгучей тоски по убитой маме, полному воющей ярости звучавшего в голове голоса, Дженнсен бросилась на Ри–чарда.

Она знала, что он использует для собственного спасения вол–шебство. Нанесет магический удар, подобный тому, который на–нес тысячному отряду всадников. И будет потрясен, когда вол–шебство не сработает, когда она прорвется сквозь смертельные заклинания и вонзит нож в его злобное сердце. Он слишком по–здно поймет, что она неуязвима.

С яростным воем Дженнсен налетела на брата.

Она ожидала ужасный взрыв, ждала, что придется пройти сквозь гром и молнии, но ничего подобного не произошло. Ри–чард попросту блокировал удар и поймал ее запястье. Проще не–куда!.. Он не использовал волшебство и не произносил заклина–ний. Он вообще не воспользовался волшебной силой.

Для обычной силы Дженнсен неуязвимой не была. А физи–чески Ричард был явно сильнее.

– Успокойся, – сказал он.

Дженнсен яростно сопротивлялась, в ее бешеной атаке вы–плескивалась грозной бурей вся накопившаяся ненависть и боль. Лорд Рал предусмотрительно держал на расстоянии ее правую руку, а девушка бушевала, стуча ему в грудь кулачком левой. Ричард мог голыми руками разорвать ее надвое, но почему-то позволял выть и колотить его. А потом даже дал возможность отскочить назад. Дженнсен стояла, тяжело дыша и по-прежнему сжимая в кулаке нож, и слезы злобы и ярости струились по ее щекам.

– Убей ее! – снова завизжала сестра Мердинта. – Или Кэ-лен умрет!

– Ты в своем уме? – крикнул сестре Себастьян. – Она сама убьет его! Он даже не вооружен!

Ричард наклонился к лежащему на земле заплечному мешку и достал из него небольшую книгу.

– Я вооружен.

– Что ты имеешь в виду? – опешила Дженнсен. Теперь взгляд мерзавца был обращен на нее.

– Это древняя книга под названием «Столпы Творения». Ее написал наш предок, Дженнсен, один из первых лордов Ралов, тот, кто пришел к полному пониманию того, что породил первый в нашем роду. Его звали Элрик Рал, и он, помимо всего прочего, создал узы. Это очень интересное чтение.

– Думаю, в ней написано, что лорд Рал должен убивать та–ких, как я, – произнесла Дженнсен.

– Конечно, – улыбнулся Ричард. – Именно так.

– Что? Неужели в ней это написано? – Дженнсен с трудом верилось, что он подтвердит сказанное.

Ричард кивнул:

– В ней объясняются причины, по которым все действи–тельно лишенные дара отпрыски лорда Рала должны быть унич–тожены.

– Я знала это! Ты пытался лгать! Но это правда! Здесь все правда!

– Но я не утверждал, что последую этому совету. Я всего лишь сказал, что в книге написано, что таких, как ты, следует уничтожить.

– Почему? – спросила Дженнсен.

– Дженнсен, это не имеет значения, – прошептал Себасть–ян. – Не слушай его!

Ричард кивнул на него:

– Ему все известно. Именно поэтому он знал, что я своим волшебством не могу причинить тебе вред. Ему известно, о чем эта книга.

Дженнсен повернулась к Себастьяну. В глазах ее внезапно зажегся свет полного понимания.

– Такая книга есть и у императора Джеганя.

– Дженнсен, это неправда.

– Я видела ее, Себастьян. Эти самые «Столпы Творения». Я видела книгу в палатке императора. Это книга на древнем язы–ке, одна из самых ценных. Он знал, что в ней написано. А ты – один из его лучших стратегов. Он рассказал тебе, и ты знал, что в ней сказано.

– Джен, я…

И вдруг, сквозь буйство голоса, все происшедшее и происхо–дящее сложилось в голове Дженнсен в целостную картину. Му–чительная боль взорвала все ее существо. Истинные масштабы предательства предстали во всей ясности.

– Это же был ты! – прошептала она.

– Как ты можешь во мне сомневаться? Я люблю тебя!

– О добрые духи, все время это был ты.

Лицо Себастьяна стало таким же белым, как и взлохмачен–ные пряди его волос, но в нем появилось какое-то непреклонное спокойствие.

– Джен, это ничего не меняет.

– Это все ты, – прошептала она, широко раскрыв глаза. – Ты просто съел несколько сердцевинок горной розы…

– Ерунда! Да у меня их никогда не было!

– Я видела их в банке в твоем мешке. Ты спрятал сердцевин-ки розы под бечевкой. А они высыпались.

– Ах, эти. Я… Я взял их у целителя… Когда мы останавлива–лись у него.

– Лжец, они всю дорогу были у тебя. И ты съел десяток, что–бы вызвать у себя лихорадку.

– Джен, ты сошла с ума! Дженнсен, содрогаясь, указала на него ножом:

– Это был ты, все время ты. И тогда, в первую ночь, ты ска–зал мне, что лучшее против врага оружие – то, что принадле–жит ему или получено от него. В общем, что к врагу близко… Ты очень хотел, чтобы у меня оказался этот нож. Я была тебе нуж–на, потому что я близка к врагу. Ты хотел использовать меня. Потому ты и снял его с того солдата!

– Джен…

– Ты клялся, что любишь меня. Докажи это! Не лги мне! Скажи правду!

Себастьян некоторое время смотрел на подругу, потом вски–нул голову:

– Да, мне хотелось завоевать твое доверие. Я думал, что если у меня будет лихорадка, ты пожалеешь меня.

– А как насчет мертвого солдата, которого я нашла?

– Это был один из моих людей. Мы поймали человека, у ко–торого был этот нож. Один из моих людей переоделся в д’хари-анскую форму. Увидев, что ты идешь, я сбросил его с утеса.

– Ты убил своего солдата?

– Иногда великая цель требует жертв. Спасение приходит через пожертвование. – Тон Себастьяна стал вызывающим.

– А как ты узнал, где я?

– Император Джегань – сноходец. Он узнал о тебе из книг много лет назад и использовал свои способности для поиска лю–дей, которым было известно о твоем существовании. С течени–ем времени ему удалось выследить тебя.

– А записка, которую я нашла?

– Это я подсунул ее в карман солдату. Джегань, используя свои способности, узнал, что ты уже пользовалась этим именем.

– Узы не позволяют сноходцу войти в ум человека, – пояс–нил Ричард. – Ему пришлось долго искать тех, кто не связан уза–ми с лордом Ралом.

– Именно так, – кивнул Себастьян в знак согласия. – Но нам это удалось.

Дженнсен испепеляла ослепляющая злоба от такого беспре–дельного предательства.

– А остальные? А моя мама? Ее вы тоже принесли в жертву?

– Джен, ты не понимаешь. Я ведь не знал тебя тогда… – Се–бастьян облизнул пересохшие губы.

– Значит, это были твои люди. И потому тебе не трудно было с ними справиться. Они не ожидали твоего нападения, они ду–мали, ты сражаешься рука об руку с ними. И именно поэтому ты так смутился, когда я рассказала тебе о кводах. Это были нена–стоящие кводы. Ты убил невинных людей, желая заставить меня подумать, что первый был один из них. И каждую ночь, уходя на разведку, ты возвращался с известием, что они идут за нами след в след, и мы срывались и уходили в ночь. Ты все время врал!

– В благих целях! – тихо произнес Себастьян. Дженнсен от ярости вновь залилась слезами. 

– В благих целях?! Ты убил мою маму! Кругом был ты! О добрые духи… подумать только… о добрые духи! Я спала с убий–цей собственной матери! Ты – грязный ублюдок!

– Джен, возьми себя в руки. Это было необходимо. – Себа–стьян кивнул на Ричарда. – Он – причина всему! И теперь он у нас в руках! Все это было необходимо! Спасение приходит толь–ко через жертву. Твоя жертва… твоя мать, принесенная в жерт–ву, привела нас к Ричарду Ралу, человеку, охотившемуся за то–бой в течение всей твоей жизни.

Слезы текли по лицу Дженнсен.

– Не могу поверить, что ты совершал эти гнусности и одно–временно клялся в любви ко мне!

– Да, Джен. Тогда я не знал тебя. Я же сказал тебе: у меня не было намерений влюбляться в тебя, но так получилось. И теперь ты – моя жизнь. Теперь я люблю тебя.

Дженнсен сжала руками голову, пытаясь заглушить голос, завывающий в ее сознании.

– Ты – злобный выродок! Как я могла любить тебя!

– Брат Нарев учит, что все человечество погрязло в пороке. Мы не имеем морального права на существование, потому что люди изуродовали мир живых. По крайней мере сам брат Нарев сейчас в лучшем мире. Теперь он рядом с Создателем.

– Ты хочешь сказать, что даже брат Нарев – зло? Как часть человечества? Даже твой драгоценный, священный брат На-рев – тоже зло?

Себастьян пристально смотрел в лицо Дженнсен.

– Тот, кто по-настоящему олицетворяет собой зло, стоит сейчас прямо перед нами! – Он поднял руку, указывая на Ри–чарда. – Лорд Рал – великий убийца. Лорд Рал должен быть приговорен к смерти за все свои преступления.

– Если человечество – это зло и если брат Нарев в лучшем мире, рядом с Создателем, то Ричард, убив его и тем самым от–правив прямо в объятья Создателя, совершил доброе дело. Разве не так? Раз человечество – зло, то почему вы считаете уничто–жение ваших солдат Ричардом Ралом за злой поступок?

Лицо Себастьяна приобрело ярко-красный оттенок.

– Мы все зло, но некоторые представляют собой зло на–ибольшее. По крайней мере мы смиренно признаем перед лицом Создателя наши слабости и прославляем только Создателя. – Себастьян немного помолчал и уже спокойнее добавил: – Я знаю, что это слабость, но я люблю тебя. – Он улыбнулся Дженн–сен. – Теперь смысл моей жизни только в тебе, Джен.

Она покачала головой:

– Ты не любишь меня, Себастьян. Ты даже не понимаешь, что такое любовь. Ты не сможешь полюбить кого-либо до тех пор, пока не полюбишь собственное существование. Любовь может вырасти только из уважения к собственной жизни. Когда любишь себя, свое собственное существо, можешь полюбить и того, кто обогатит твою жизнь, разделит ее с тобой, сделает ее более радостной. Если презираешь себя и веришь, что существо–вание – это зло, то умеешь только ненавидеть. Ты можешь ис–пытать лишь признаки любви, потянуться к добру, однако тебе не удастся поместить в ее основание ничего, кроме ненависти. Своей порочной жаждой смерти ты запятнаешь любое проявле–ние любви. Я была нужна тебе лишь для того, чтобы утвердить твою ненависть, чтобы стать твоей подругой по самопожертво–ванию. Чтобы по-настоящему любить, Себастьян, надо радовать–ся жизни, потому что именно радость делает жизнь по-настоя–щему прекрасной.

– Ты не права! Ты просто не понимаешь!

– Я слишком хорошо все понимаю! Жаль только, что поздно.

– Но я люблю тебя, Джен. Ты ошибаешься, я на самом деле люблю тебя!

– Ты только хотел, чтобы так было. Это простые слова пус–той бездушной оболочки, которая лишь называется человеком. Мне нечего любить, ничто в тебе не достойно любви. Ты настоль–ко пустое существо, Себастьян, что мне даже ненавидеть тебя трудно, как трудно ненавидеть сточную канаву.

Яркие вспышки осветили все вокруг. Голос в голове Дженн–сен, казалось, рвал ее на куски.

– Джен, я не имел в виду ничего подобного. Ты не должна так говорить. Я не могу жить без тебя.

Дженнсен повернулась к нему с выражением холодной яро–сти на лице.

– Единственное, что ты можешь сделать, Себастьян, желая доставить мне удовольствие, – это умереть.

– Я достаточно долго слушала болтовню этих влюблен–ных, – прорычала сестра Мердинта. – Себастьян, будь мужчиной, закрой рот! Или я заставлю тебя замолчать. Твоя жизнь не значит ничего. Ричард, а у тебя есть выбор: или Дженнсен, или Мать-Исповедница.

– Я не собираюсь служить Владетелю, сестра, – произнес Ричард. – А ты не должна служить сноходцу. У тебя тоже есть выбор.

Сестра Мердинта ткнула в его сторону пальцем:

– Это у тебя есть выбор! И я заставлю тебя его сделать! Вре–мя выходит! Или Дженнсен, или Кэлен, выбирай!

– Мне не нравятся твои условия, – сказал Ричард. – Меж–ду собственной сестрой и собственной женой я не выбираю.

– Тогда я выберу за тебя! Твоя драгоценная жена умрет!

Не обращая внимания на то, что Дженнсен кинулась на по–мощь Кэлен, сестра Мердинта схватила Мать-Исповедницу за волосы и подняла голову. Лицо несчастной было белее снега.

Дженнсен вцепилась в руку Мердинты, размахнулась ножом и вложила в удар всю свою силу и надежду не опоздать. Однако она знала: несмотря на безумную попытку спасти жизнь Кэлен, было слишком поздно.

В этот кристально чистый миг мир, казалось, замер на месте.

А потом воздух яростно содрогнулся.

Мощнейший толчок отбросил от Матери-Исповедницы пыль и камни, и они расширяющимся кольцом покатились в стороны. От сильного удара вздрогнули величественные столпы. Стояв–шие неустойчиво начали валиться. Падая, они задевали другие колонны, и те тоже не могли устоять. Казалось, это длится веч–ность. Скалы рушились на землю подобно каменным прокляти–ям. Вся долина ходила ходуном от ужасных ударов. Поднятая камнями пыль пеленой висела в воздухе, слепила глаза.

Мир в один миг лишился света, оставив вокруг непрогляд–ную темноту. Казалось, все исчезло.

Но потом мир вернулся, будто с него сняли пелену.

Дженнсен обнаружила, что держит за руку мертвую женщи–ну. Сестра Мердинта рухнула наземь подобно одному из камен–ных столпов. Из ее груди торчал нож Дженнсен.

Ричард был уже рядом. Одной рукой он поддерживал Кэлен, а другой разрезал веревку. Недавняя пленница выглядела утом–ленной, но, несмотря на слабость, была прекрасна.

– Что случилось? – удивленно спросила Дженнсен.

Ричард улыбнулся:

– Сестра сделала неверный выбор. Я ее предупреждал. Мать-Исповедница перенесла свою силу на Мердинту.

– Ты ее предупредил? – неожиданно четко спросила Кэ-лен. – Она должна была прислушаться к твоим словам.

– Увы, это лишь вдохновило ее. Дженнсен обнаружила, что голос исчез.

– Что случилось? Я убила ее?

– Нет. Она умерла прежде, чем твой нож коснулся ее тела, – сказала Кэлен. – Ричард отвлек ее, и я смогла восполь–зоваться силой. Ты тоже пыталась, но на миг опоздала. Она была уже в моей власти.

Ричард в утешение положил Дженнсен руку на плечо:

– Ты не убила ее, но сделала выбор, сохранивший тебе жизнь. После смерти сестры над нами пронеслась тень – это Владетель забрал ту, что поклялась принадлежать ему. Если бы ты сделала другой выбор, то он забрал бы и тебя.

У Дженнсен задрожали колени.

– Голос ушел, – прошептала она. – Ушел.

– Владетель раскрыл свое намерение, выпустив собак, – пояснил Ричард. – Это означало, что приподнялась завеса меж–ду мирами.

– Я не понимаю. Ричард показал Дженнсен книгу, прежде чем ее спрятать.

– У меня не было времени прочитать ее целиком, но я успел достаточно, чтобы кое в чем разобраться. Ты – лишенный дара отпрыск лорда Рала. Именно это уравновешивает тебя с Ралом, обладающим волшебством. У тебя не просто отсутствует магия, волшебство не оказывает на тебя ни малейшего влияния. Дом Ралов возник во время великой войны и дал начало роду всемо–гущих волшебников, но с течением времени были посеяны и се–мена стремления лишить мир магии. Возможно, Имперский Ор–ден и мечтал о мире без волшебства, но только Дом Ралов мог непроизвольно осуществить это намерение. – Он убрал книгу в мешок. – Ты, Дженнсен Рал, по всей видимости, самая опасная из живущих людей, поскольку именно ты являешься семенем, из которого может вырасти новый мир, в котором не будет мес–та для магии.

Дженнсен пристально смотрела в его серые глаза. 

– А почему тогда ты не захотел, как твои предшественники лорды Ралы, чтобы я умерла?

Ричард улыбнулся:

– У тебя есть такие же права на жизнь, как и у любого дру–гого человека, как у любого из лордов Ралов. Неизвестно, каким должен быть мир. Единственное, что дозволяется каждому чело–веку, – прожить его собственную жизнь.

Кэлен вынула нож из груди сестры Мердинты, вытерла о полу черного плаща и вручила Дженнсен:

– Сестра Мердинта ошибалась. Спасение достигается не че–рез самопожертвование. Главное – это ответственность перед самим собой.

– Твоя жизнь в твоих руках, и ничьих других, – добавил Ри–чард. – Я слышал то, что ты говорила Себастьяну.

Дженнсен опустила глаза на нож, который держала в руке. Она все еще ощущала стыд и неловкость от случившегося.

Темнело. Дженнсен оглянулась, но Себастьяна нигде не было. Оба тоже исчез.

Обернувшись, девушка со страхом увидела стоявшую непо–далеку морд-сит.

– Великолепно, – сказала та Матери-Исповеднице, протя–гивая к ней руки. – Девочка говорит прямо как лорд Рал. Теперь буду прислушиваться к ним обоим.

Кэлен с улыбкой села, прислонившись спиной к столпу. Она смотрела на Ричарда и почесывала ушки у козлят.

Коза глянула на своих детей, убедилась, что они в безопасно–сти, и подошла к Дженнсен. Маленький хвостик весело завилял.

– Бетти?

Счастливая козочка весело запрыгала вокруг подруги, страст–но желая больше не разлучаться. Дженнсен со слезами на глазах обняла ее, а потом повернулась к брату:

– А почему ты не поступаешь, как твои предшественники? Почему? Почему ты рискуешь всем, что написано в этой книге?

Ричард взялся рукой за ремень и глубоко вздохнул:

– Жизнь – это будущее, а не прошлое. Прошлое может на–учить нас своим опытом, как лучше поступать в будущем. Оно успокаивает нас, воодушевляет воспоминаниями о деяниях, со–здает основу из того, что уже выполнено. Но живо только будущее. Жить в прошлом – значит принимать только мертвое. Живя во всей полноте, каждый день создаешь заново. Люди – рациональные, мыслящие существа и, чтобы сделать разумный выбор, должны пользоваться интеллектом, а не слепой верой в прошлое.

– Жизнь – это будущее, а не прошлое, – прошептала сама себе Дженнсен, осознавая, что вся ее жизнь теперь впереди. – Где же ты такое услышал?

– Это Седьмое Правило Волшебника, – улыбнулся Ричард. Дженнсен смотрела на брата сквозь навернувшиеся на глаза слезы.

– Ты подарил мне будущее и жизнь. Спасибо! Ричард обнял ее, и Дженнсен неожиданно почувствовала, что она совсем не одинока в этом мире. Она снова ощутила це–лостность своей души. Ей стало так хорошо, что девушка вновь разразилась рыданиями. Это был плач по маме, но и слезы радо–сти от предстоящей жизни, от будущего. Кэлен похлопала ее по спине:

– Добро пожаловать в семью! Дженнсен вытерла глаза и звонко рассмеялась неведомо над чем. Вновь повернулась к Бетти. И увидела стоявшего неподале–ку Тома. Рванулась к нему и бросилась в объятия:

– Ой, Том, как я рада тебя видеть! Спасибо, что привез мне Бетти.

– Привет! Доставил козу, как и было обещано. Оказалось, Ирме очень захотелось козленка от твоей козы. Ее козел был уже стар. Одного козленка забрала она, а эту парочку я привез тебе.

– У Бетти родилась тройня? Том кивнул:

– Боюсь, я сильно привязался к Бетти и ее малышам.

– Не могу поверить, что ты сделал это для меня!.. Том, ты просто прелесть!

– Моя мама тоже так считает. Не забудь, ты обещала рас–сказать об этом лорду Ралу.

Дженнсен засмеялась:

– Обещала! Но каким образом ты разыскал меня в этом мире? 

Том улыбнулся и вытащил из-за пояса нож. Дженнсен с удив–лением обнаружила, что он как две капли похож на тот, что был у нее.

– Видишь, этот нож – знак того, что я служу лорду Ралу.

– И ты тоже? – удивился Ричард. – Я никогда тебя не видел.

– Все в порядке, лорд Рал, – вмешалась морд-сит. – Я руча–юсь за него.

– Спасибо, Кара! – Глаза Тома светились от радости.

– Значит, ты все обо мне знал? – поразилась Дженнсен. Том кивнул:

– Плохим бы я был защитником лорда Рала, если бы позво–лил такой подозрительной особе, как ты, рыскать вокруг да око–ло, пытаясь напакостить ему, и не знать о твоих планах. Вот я и приглядывал за тобой, шел по пятам большую часть твоих стран–ствий.

Дженнсен хлопнула его по плечу:

– Так ты шпионил за мной?!

– Я же должен был знать о твоих намерениях и быть уве–ренным, что ты не причинишь вреда лорду Ралу.

– Не думаю, что ты поработал хорошо, – заметила Дженн–сен.

– Почему это? – притворно негодуя, спросил Том.

– Я же могла его убить. А ты стоял в сторонке, слишком да–леко, чтобы успеть что-либо предпринять.

Том расплылся в мальчишеской улыбке. Теперь она была еще более озорной, чем обычно.

– Я бы не дал тебе ударить лорда Рала. Том повернулся и взмахнул ножом. С небывалой скоростью клинок пролетел через площадку и воткнулся во что-то темное возле одной из упавших колонн.

Ричард, Том, Кэлен и морд-сит бросились туда. Дженнсен побежала следом за ними. К ее немалому изумлению, нож прон–зил кожаный мешочек – как раз по центру. Мешочек держала рука, торчащая из-под огромного обломка упавшей колонны.

– Пожалуйста, помогите мне выбраться, – донеслось от–туда. – Я заплачу. Я могу заплатить. У меня есть собственные деньги.

Это был Оба. Обломок колонны упал на него, когда он бро–сился бежать. Одним концом обломок угодил на большой кусок известняка, и Обу не раздавило. Он сидел в каменной ловушке, заживо погребенный под огромным куском колонны.

Том вытащил нож, поднял кожаный кошелек и подбросил его в воздух.

– Фридрих! – закричал он. – Фридрих! Это твой? Дженнсен в очередной раз изумилась. Это действительно был день удивлений. Фридрих, муж Алтеи, вылез из фургона и поспешил к ним.

– Это мой, – проговорил он. А потом заглянул под скалу: – Эй, у тебя ведь есть и еще.

Спустя мгновение рука стала выбрасывать наружу все но–вые и новые кожаные и тряпичные кошельки.

– Вот, возьмите все мои деньги. Помогите мне выбраться.

– Не думаю, что смогу поднять скалу, – сказал Фридрих. – Особенно для того, чтобы помочь человеку, повинному в смерти моей жены.

– Алтея погибла? – с ужасом спросила Дженнсен.

– Да. Солнце ушло из моей жизни.

– Мне очень жаль, – прошептала девушка. – Она была хо–рошая женщина.

Фридрих грустно улыбнулся:

– Да, была. – Он достал их кармана маленький гладкий ка–мень. – Но она оставила это, и оно доставляет мне радость.

– Неужели и у тебя такой? – удивляясь, спросил Том. Он порылся в кармане и что-то вытащил. Потом раскрыл ладонь, и все увидели маленький гладкий камушек. – Я тоже ношу с со–бой камень на счастье. Он всегда при мне и приносит удачу.

Фридрих подозрительно посмотрел на него, а потом рассме–ялся.

– Я не могу дышать. Пожалуйста, камень давит. Выпустите меня.

Ричард выставил руку по направлению к обломку колон–ны. Раздался скрежещущий звук, и из-под камня выплыл меч. Волшебник нагнулся и, потянув за появившуюся перевязь, вы–тащил ножны. Вытер пыль, надел перевязь и закрепил на бед–ре ножны. Огромный меч был оружием, достойным лорда Рала.

Дженнсен увидела блестящую надпись на рукояти: ИСТИНА. 

– Когда ты встретился лицом к лицу с солдатами, у тебя не было даже меча, – сказала Дженнсен. – Думаю, твое волшеб–ство – защита получше.

Ричард улыбнулся и покачал головой:

– Мои способности помогают там, где есть нужда и злоба. Когда украли Кэлен, у меня было и то и другое.

Он снял ладонь с рукояти, чтобы Дженнсен смогла еще раз увидеть начертанное золотыми буквами слово.

– Это оружие всегда наготове.

– А откуда ты узнал, где мы? – спросила Дженнсен. – Как узнал, где Кэлен?

Ричард полировал большим пальцем золоченое слово на ру–кояти:

– Мне рассказал дед. Король Оба украдет меч, когда, вос–пользовавшись помощью Владетеля, похитит Кэлен. Этот меч особенный. У меня с ним связь. Я всегда чувствую, где он. Не–сомненно, Владетель надоумил Обу прихватить его, чтобы зама–нить меня сюда.

– Пожалуйста, я не могу дышать, – взывал Оба.

– Твой дед? – спросила Дженнсен, не обращая внимания на стоны и мольбы Обы. – Ты говоришь о волшебнике Зорандере?

Лицо Ричарда осветила нежная улыбка.

– Значит, ты встречалась с Зеддом. Он просто чудо, не так ли?

– Он пытался убить меня, – пробормотала Дженнсен.

– Зедд? – Ричард усмехнулся. – Зедд никому не причинит вреда!

– Это он-то не причинит вреда? Морд-сит ткнула Дженнсен красным прутом, закрепленным на запястье.

– Что ты делаешь? – возмутилась Дженнсен. – Прекрати!

– Эйджил тебе ни о чем не говорит?

– Не больше, чем эйджил Ниды, – нахмурилась Дженнсен. Кара вздернула бровь:

– Ты встречалась с Нидой? И она еще ходит по земле. Я по–ражена.

– У нее же иммунитет к магии, – заметил Ричард. – Поэто–му и эйджил не действует.

Кара, хитро улыбаясь, посмотрела на Кэлен.

– Как ты полагаешь, о чем я думаю? – спросила Кэлен.

– Возможно, она поможет нам решить одну маленькую про–блему, – произнесла Кара. Казалось, ее распирало от озорства.

– Полагаю, ты хочешь, чтобы она тоже прикоснулась? – с грустной усмешкой произнес Ричард.

– Ну, кто-то же должен это сделать, – будто защищаясь, произнесла Кара. – Разве ты хочешь, чтобы это снова была я?

– Нет!

– О чем это вы толкуете? – спросила Дженнсен.

– У нас неотложные проблемы, – ответил Ричард. – И нуж–на твоя помощь. Думаю, тут нужен особенный талант, чтобы рас–путать такой сложный узел.

– Да? Значит, ты хочешь, чтобы я пошла с вами?

– Если ты хочешь, – произнесла Кэлен. Она прислонилась к Ричарду, будто из последних сил.

– Том, – позвал Рал. – Можем мы…

– Ну, конечно, идите же сюда! – ответил Том, бросившись вперед, чтобы подать Кэлен руку. – У меня в фургоне есть заме–чательные одеяла, и там можно прекрасно отдохнуть. Спросите у Дженнсен, она подтвердит. Я отвезу вас домой кратчайшей до–рогой.

– Будем тебе премного признательны, – поблагодарил Ри–чард. – Начинает смеркаться. Лучше остаться здесь и перено–чевать, а с рассветом отправимся в путь. Будем надеяться, что успеем до жары.

– Думаю, всем захочется оказаться внутри, вместе с Мате–рью-Исповедницей, – прошептал Том на ухо Дженнсен. – Если ты ничего не имеешь против, можешь устроиться рядом со мной на передке.

– Сначала мне нужно кое-что узнать, – начала Джен–нсен. – Ты – защитник лорда Рала. Что бы ты предпринял се–годня в случае, если бы я попыталась причинить ему вред?

Том посмотрел на нее очень серьезно:

– Дженнсен, если бы я действительно полагал, что ты спо–собна на это, то вонзил бы в тебя нож, не дожидаясь, пока ты получишь свой шанс.

Дженнсен улыбнулась:

– Отлично. Тогда я поеду с тобой. Моя лошадь там, навер–ху. – Она показала вдаль. – Я уже подружилась с Расти. 

Услышав имя лошади, Бетти заблеяла. Дженнсен, рассмеяв–шись, почесала толстый козий бочок.

– Ты помнишь Расти? Бетти снова заблеяла. Со стороны рухнувшего столпа доносились стоны Обы Рала, умоляющего, чтобы его выпустили. Дженнсен вспомнила, что он – тоже ее брат. Хотя и очень жестокий.

– Прости меня за то, что я думала о тебе всякие мерзости, – сказала она, глядя снизу вверх на Ричарда.

Тот улыбнулся. Одной рукой он поддерживал Кэлен, а дру–гой притянул к себе Дженнсен.

– В войне против истины ты использовала голову. Большего я не могу от тебя требовать.

Под весом упавшей колонны известняковая скала, спасшая жизнь Обы, медленно разрушалась. Через несколько часов па–рень будет раздавлен в своей тюрьме. В противном случае – ум–рет от жажды.

После полного поражения Владетель вряд ли поможет Обе – награды не будет. Возможно, за эту неудачу ему придется рас–плачиваться вечным страданием.

Оба был убийцей. Дженнсен подозревала: вряд ли Ричард проявит сострадание или милосердие к подобному существу.

Да и вообще ко всякому, кто мучил Кэлен. Оба этого недо–стоин.