Глава 41

Оба открыл глаза, но это почему-то не помогло – он по-прежнему ничего не видел. Его охватил страх. Он лежал навзничь, ощущая спиной что-то похожее на грубый холодный ка–мень. И было полной загадкой, где он на–ходится и как здесь оказался. Самым пер–вым чувством стал страх, что он ослеп. Дрожа с головы до пяток, Оба моргнул, пы–таясь сфокусировать взгляд, но так ничего и не увидел.

Пришел новый страх, гораздо хуже пер–вого, вызвавший панику– он, Оба, навер–ное, опять в том загоне.

Он боялся пошевелиться и утвердиться в своих подозрениях. Он не знал, как они сумели, но эти три женщины – две ужас–ные колдуньи и его безумная мать – каким-то образом заперли Обу в его темной дет–ской тюрьме. Они, наверное, замыслили свои козни, лежа в могилах, и, пока он спал, внезапно напали на него.

Странно даже, что, парализованный ужасом, он способен здраво мыслить…

Послышался шум. Оба повернул голову на звук и заметил движение. Сфокусировав взгляд, он понял, что вокруг просто темная комната, никакой не загон. Его охватило ог–ромное облегчение, а следом пришла досада. О чем он думал?.. Он, Оба Рал… Он же неуязвим. Как об этом можно было забыть?!

Тем не менее благоразумие заставляло его быть осторож–ным. Это место выглядело подозрительно и опасно. Оба сосре–доточился, пытаясь понять, что случилось и почему он оказался в холодном темном месте, но ничего не смог вспомнить. В памя–ти плавали лишь туманные отрывки.

Головокружение, слабость, головная боль, тошнота… его не–сут, вокруг руки… свет, который режет глаза, и темнота…

Оба чувствовал себя разбитым, словно был весь в синяках.

Рядом кто-то закашлял. Откуда-то крикнули, чтобы перестал. Оба лежал тихо, но все тело его было напряжено. Он собирался с силами и ощупывал взглядом темную комнату. Она вовсе не была полностью темной, как ему показалось вначале. На стене напротив было слабое сияние, похожее на дрожащий свет све–чи, проходящий через квадратное отверстие. На отверстии были две темные вертикальные черты.

Голова Обы все еще болела, но он чувствовал себя гораздо лучше, чем раньше. Вспоминая происшедшее, он подумал, что так и не понял, что попросту заболел. В детстве у него один раз была лихорадка. Наверное, он опять подцепил ее после визита на болото, к Алтее…

Оба сел, но у него тут же закружилась голова, и он оперся спиной о стену из грубого камня, такую же, как пол. Потер хо–лодные затекшие ноги, затем выпрямил спину. Костяшками пальцев помассировал глаза, пытаясь изгнать из головы туман. Вдоль стены сидели крысы, подергивали усами. Несмотря на редкое зловоние, Оба почувствовал голод. В комнате пахло по–том, мочой и чем-то еще более неприятным.

– Посмотрите-ка, бычара очухался, – сказал кто-то. Голос был звучным и насмешливым. Оба присмотрелся и увидел мужчин, разглядывающих его.

Их было пятеро. Все выглядели настоящими оборванцами. Ска–завший последнюю фразу сидел на полу, в правом углу. Его улыбка, в которой не было ни капли веселья, обнажила кривые зубы. Зубов явно не хватало. Оба оглядел всех пятерых.

– Вы похожи на преступников, – сказал он. По комнате разнесся смех.

– Да, – согласился кто-то. – Мы занимались своим делом, а стражники сцапали нас ни за что ни про что и бросили сюда. Заперли, как обыкновенных преступников.

Последовал новый взрыв смеха.

Оба думал вовсе не о том, что ему не нравится находиться в одной комнате с преступниками; ему не нравилось находиться в запертой комнате. Это было слишком похоже на тот загон. Бег–лый осмотр показал, что его подозрения оправдались – деньги исчезли. Через всю комнату на него смотрела глазками-бусин–ками крыса, сидящая под трещиной в двери.

Оба оторвал глаза от крысы и посмотрел на светящееся от–верстие. Теперь он понял, что две вертикальные полоски – это решетка.

– Где мы?

– В дворцовой тюрьме, бычара, – сказал тип с кривыми зу–бами. – Или ты думаешь, это первоклассный бордель?

Остальные засмеялись его шутке.

– Наверное, такой любит посещать бордели, – добавил дру–гой, и смех стал еще громче.

С другой стороны на людей смотрела еще одна крыса.

– Я хочу есть. Когда нас будут кормить?

– Бычара хочет есть, – передразнил один из стоящих и пре–зрительно сплюнул. – Они кормят нас, когда захотят. Вначале нужно поголодать.

Один из мужчин присел перед Обой на корточки.

– Как тебя зовут?

– Оба.

– Что привело тебя сюда, Оба? Лишил девственности ста–рую деву?

Все захохотали.

Оба не думал, что это смешно.

– Я не сделал ничего плохого, – ответил он. Ему не нравились эти мужчины. Они были преступниками.

– Значит, ты невиновен, да?

– Я не знаю, за что меня бросили сюда.

– Мы слышали другое, – сказал сидящий перед ним человек.

– Да, – согласился тот, который был в углу. – Мы слыша–ли, как стражники говорили, будто ты голыми руками забил че–ловека до смерти. 

Оба недоуменно нахмурился:

– Почему они схватили меня? Тот человек был вором. Он ограбил меня и бросил умирать в пустынном месте. Он получил по заслугам.

– Это ты так говоришь, – сказал кривозубый. – А мы слы–шали, что именно ты ограбил его.

– Что? – Оба не мог поверить своим ушам. – Кто это сказал?

– Стража, – последовал ответ.

– Значит, они лгут. Окружающие засмеялись.

– Кловис был вором и убийцей, – настаивал Оба. Смех стих. Крысы прекратили бегать и остановились, тре–вожно нюхая подрагивающими носами воздух.

Сидевший в углу встал:

– Кловис? Ты сказал – Кловис? Человек, который прода–вал амулеты?

Оба напряг память. Он хотел оговорить Кловиса еще больше.

– Точно, Кловис, торговец амулетами. Он ограбил меня и бросил умирать. Я не убивал его, я только свершил правосудие. Меня нужно наградить за это. Они не могут бросать меня в тюрь–му за то, что я свершил правосудие, он заслужил это за свои пре–ступления.

Мужчина вышел из угла и приблизился, другие тоже подо–шли ближе.

– Кловис был одним из нас, – сказал кривозубый. – Он был нашим другом.

– Неужели? – сказал Оба. – Я превратил его в кровавую кашу. Если бы у меня было время, я бы разрезал его на мелкие кусочки, прежде чем размозжить ему голову.

– Храбрый поступок для здорового парня!.. Избить малень–кого сутулого одинокого человека!..

Один из воров плюнул на Обу. В Обе проснулся гнев. Он хо–тел достать нож, но обнаружил, что его нет.

– Кто взял мой нож? Кто из вас, воры, украл мой нож?

– Его забрала стража, – ощерился кривозубый. – Ты что, придурок, да?

Оба взглянул на человека, стоявшего теперь посреди комна–ты. Тот сжал кулаки, его мощная грудная клетка при каждом вздохе поднималась и опускалась. Бритая голова придавала ему угрожающий вид. Он сделал еще один шаг к Обе.

– Вот ты кто, бычара. Оба-придурок.

Остальные засмеялись. Оба медленно закипал, слушая их го–лоса. Он хотел вырезать им языки, а потом хорошенько с ними позабавиться. Он предпочитал проделывать такие штуки с жен–щинами, но эти недобрые типы заслужили это. Было бы забавно послушать, как они будут рыдать и стонать, посмотреть в их гла–за, когда смерть войдет в содрогающиеся тела…

Когда его окружили, Оба вспомнил, что у него нет с собой ножа, поэтому он не сможет получить удовольствие. Нужно было вернуть нож. И вообще, ему надоело это место. Он хотел на свободу.

– Вставай, Оба-придурок, – прорычал кривозубый.

Прямо перед Обой прошмыгнула крыса. Оба быстрым дви–жением схватил ее за хвост. Крыса извивалась и дергалась, но не могла освободиться. Второй рукой Оба схватил пушистого зверька поперек туловища. А потом встал и откусил крысе голо–ву. Полностью выпрямившись, он оказался на добрую голову выше кривозубого и пристально оглядел окруживших его лю–дей. Единственным звуком был хруст крысиных костей на Оби-ных зубах.

Злые люди попятились.

Оба, не переставая жевать, подошел в двери и заглянул в за–бранное решеткой отверстие. Он увидел двоих стражников, ко–торые стояли в коридоре и тихо разговаривали.

– Эй, вы, там! – крикнул Оба. – Произошла ошибка! Мне нужно с вами поговорить!

Стражники прекратили разговор.

– Неужели? – спросил один из них. – И что же за ошибка? Оба посмотрел на них, но это был уже не его взгляд. Это был взгляд того, кому принадлежал голос внутри Обы.

– Я – брат лорда Рала. – Оба знал, что впервые произно–сит вслух то, чего никому раньше не говорил. И продолжал: – Я по ошибке заключен в тюрьму за то, что справедливо, как того требуют мои обязанности, поступил с вором. Лорд Рал не потер–пит моего заключения. Я хочу увидеться с братом. – Он огля–нулся и обнаружил, что злые люди смотрят на него с удивлением. И вновь сунулся к зарешеченному окну: – Ступайте и ска–жите ему.

Оба стражника моргнули от того, что увидели в его глазах, и без дальнейших разговоров ушли.

Оба снова обернулся к тем, кто был заперт вместе с ним. Гля–нул на недобрых типов и оторвал у крысы заднюю лапу. Типы посторонились, давая ему дорогу, а он, пережевывая, хрустел костями. Затем снова выглянул в окошечко, но никого не уви–дел. Оба вздохнул. Дворец был огромным. Могло пройти много времени, прежде чем стражники возвратятся и выпустят его.

Он вернулся к своему месту у стены, напротив двери, и сел. Злые люди отошли назад, стоя, смотрели, как он ест. Оба уста–вился в дверь и оторвал от крысы еще один кусок.

Он произвел на типов впечатление и знал об этом. Ведь он был почти принц. Он был Ралом. Наверняка они никогда не ви–дели человека столь высокого положения и теперь были охваче–ны благоговением.

– Вы сказали, нас не будут кормить. – Оба махнул куском крысы в сторону глазеющих типов. – Я не собираюсь голо–дать. – Он оторвал хвост крысы и отбросил в сторону. Живот–ные едят крысиные хвосты, но он не животное.

– Ты не придурок, – спокойно и презрительно сказал кри-возубый. – Ты просто спятивший ублюдок.

Оба пронесся по комнате и схватил его за горло прежде, чем остальные успели изумленно вздохнуть. Оба приподнял брыка–ющегося кривозубого вора так, чтобы заглянуть ему в глаза, а затем одним движением швырнул его на стену. Кривозубый об–мяк и сполз на пол.

Оба оглянулся и увидел, что остальные стоят у дальней сте–ны. Кривозубый стонал, ощупывая руками разбитую голову. Оба потерял к нему интерес. У него были дела поважнее, чем выши–бать мозги из этого типа, даже если тот был преступником. Надо кое над чем поразмыслить…

Оба вернулся к стене и лег на холодный камень. Он был бо–лен и, возможно, еще не совсем оправился. Нужно поберечь себя. Он должен отдохнуть.

Оба поднял голову:

– Разбудите меня, когда они придут, – сказал он смотря–щим на него типам.

Его позабавило, какими удивленными они стали, увидев знатного человека. Хотя все равно… Они простые преступники, и он казнит их.

– Нас пятеро, – сказал один из преступников. – С чего ты взял, что проснешься? – Он определенно говорил угрожающим тоном.

Оба оскалился.

Голос внутри оскалился вместе с ним.

Глаза преступника расширились. Он глотнул и попятился, пока не наткнулся на стену. Тогда он потащился в сторону. До–бравшись до дальнего угла, он сполз вниз, обхватил колени. Что-то бормоча, со слезами, струящимися по щекам, он отвернул лицо и закрыл его руками. Только подрагивали плечи…

Оба положил голову на вытянутые руки и уснул.