Глава 22
Мы вернулись в реальность и обнаружили, что стоим в библиотеке Провидицы.
– Это библиотека? – спросил Калеб и огляделся. – Я никогда сюда не поднимался.
Я кивнула.
– Родни приводил меня сюда той ночью, когда я вытащила тебя из камеры. – Я грустно улыбнулась и снова заплакала.
Калеб подошел и обнял меня.
– Детка, она показала тебе это, чтобы ты не повторила ее ошибок, – мягко сказал он. – Она не хотела напугать тебя.
– Знаю. Просто не могу прийти в себя от того, что с ней сделали. Ведь их буквально удерживали от прикосновения друг к другу. Можешь представить… – Калеб заворчал и притянул меня ближе.
– Нет, – вздохнул он. – Не могу.
– Мне так холодно, и я чувствую себя странно, когда у меня видения. Не могу представить, чтобы у меня не было возможности показать их кому-нибудь. Это действительно свело бы с ума.
Я засопела и задержала дыхание, прежде чем выдохнуть. Калеб большими пальцами вытер слезы у меня под глазами.
– Давай уйдем отсюда, – сердито приказал он. – Не хочу, чтобы ты находилась в этой тюрьме.
Я последовала за ним, и мы вышли в главный коридор. Я хотела пойти к Бишу и Джен и попросить их прекратить быть идиотами и наслаждаться тем, что они нашли друг друга во дворце, где сотни людей жаждали того, что у них было. Я хотела попросить их верить в меня и не сомневаться. Но я не могла, так как знала, что им надо понять это самим. Подталкивать было равносильно тому, что отговаривать их от этого. Я не стану делать выбор за них, каким бы глупым ни считала их сопротивление.
Калеб отвел меня обратно на крышу, но заснуть нам не удалось. Мы просто оставались там до утра, и когда солнце показалось над крышей, решили, что пора встречать день. Выглядели мы ужасно. Калеб был вялый, и я видела в его разуме, что и сама выглядела унылой и уставшей.
Ох, ладно. Я поплелась за Калебом в его комнату. Он собрал свои вещи и перенес их вниз, в мою комнату. Собирались мы пользоваться этой комнатой или нет, он хотел, чтобы наши вещи находились вместе. После видений прошлой ночи он теперь волновался не за мою безопасность от глупых проказ Уотсонов, а за саму мою жизнь.
Мы медленно вошли в комнату, чтобы не побеспокоить Биша и Джен, но они уже встали и сидели рядышком на диване, касаясь друг друга руками и ногами. Джен смеялась над каким-то рассказом Биша, но они разом замолчали, увидев нас.
– Что случилось? – рявкнул Биш и подошел ко мне, схватив за плечи. – В чем дело?
– Ни в чем, – ответила я саркастично и, в свою очередь, спросила: – Что? – так как он уставился на меня.
– Ты выглядишь просто ужасно.
– Спасибо.
– Нет, я серьезно. В чем дело? – спросил он тоном старшего брата.
– Не могу тебе сказать, – ответила я со вздохом, но, увидев выражение его лица, продолжила: – Понимаешь, «не могу» не значит «не скажу». У нас была… та еще ночь, я ужасно устала и просто пока не могу изложить все это связно.
– Ну ладно, – ответил он осторожно. Я вспомнила хорошую часть ночи. – Однако кое о чем я тебе все-таки расскажу. – Я слегка улыбнулась. – Папа, – я покачала головой, – папа запечатлелся.
– Что? – у Джен даже дыхание перехватило.
Я кивнула ей, а Калеб объяснил подробнее:
– Он запечатлелся с Фионой, в бальном зале… на виду у всех.
– Нет, – пытаясь отдышаться, Джен прижала руку к груди. – Ох, Господи. – Она подошла и встала рядом с Бишем. – Интересно, что это означает?
– Это означает, что запечатления возвращаются, – ответила я. – Но у нас еще много работы. Мы с Калебом кое-что узнали за эту ночь. Это будет очень тяжело.
– Что ты имеешь в виду?
– Позже, – сказал Калеб и, взяв мою руку, прижал к своей груди. – И нам надо с вами поговорить. Мы узнали кое-что и о вас.
– О нас? – переспросила Джен и отступила.
– Ага.
– Но нет никаких нас… за пределами этой комнаты, – сказала она и посмотрела на Биша. – Ты понял это, верно?
– Да, – ответил он, и его надежда растаяла. Он понимал, но все же надеялся. – Знаю. – Он подошел к ней и, нежно обхватив лицо Джен ладонями, поцеловал ее. – Пойду разыщу отца.
– Наверное, не лучшая идея разгуливать в одиночку, – добавил Калеб.
– Думаю, я справлюсь, – сказал Биш и, как только открыл дверь, его схватил маленький решительный кулачок. Кто-то вытащил его из комнаты и прижал к стене. Мы выбежали посмотреть, что происходит. Жаклин – девушка, которая была так расстроена из-за того, что мы с Калебом запечатлелись, – наградила Биша поцелуем, который заставил бы покраснеть и красные розы.
– Какого черта ты делаешь, Жаклин! – закричала Джен и схватила девушку за руку. Та, спотыкаясь, отошла назад и взглянула на Биша, лишившегося дара речи, а потом громко выругалась и топнула ногой:
– Он – единственный из оставшихся здесь людей! Я подумала, если коснусь его, то он запечатлится со мной, так как запечатления с людьми сейчас актуальны.
– Ну, – попыталась объяснить я, – ты должна хотя бы немного нравиться этому человеку заранее. Вы же никогда не встречались с ним до того, как ты его поцеловала.
– И я считаю, просто коснуться его руки было бы достаточно, – пробормотала Джен.
– Да что ты знаешь? – заорала Жаклин, но затем ее глаза остановились на моей метке, и она вспомнила, кем я была. – Я хотела сказать, Провидица, у тебя уже есть нареченный, и я не понимаю, как ты можешь судить того, кто просто пытается найти своего.
– Возможно, ты и права, – признала я, чтобы успокоить ее. – Но ведь ты даже не достигла возраста запечатления.
Она пожала плечами и ушла, задев мою руку, когда проходила мимо. Я увидела сцену из ее прошлого и сконцентрировалась на чем-то неприятном. Это видение было грязным, и я почти чувствовала соленый привкус.
Жаклин часто прогуливала занятия и лгала своей семье. Она уже провалила первый год колледжа и гуляла с парнями. Множеством парней. Меня чуть не вырвало, когда я попыталась освободиться от этого видения.
– Как ты это сделала? – завизжала Жаклин.
– Я – Провидица, – ответила я и поняла, как мне уже надоело это говорить. Я пошла по коридору с Калебом, Бишем и Джен. Время пришло. Пора всем посмотреть видение, которое у меня случилось, когда я стала Провидицей, и всем пора узнать, что сделали с прошлой Провидицей.
Мы пришли в бальный зал, и я сразу же нашла отца. Я услышала его мысли, когда он наливал себе кофе.
– Вот он, Биш, – сказала я брату.
Биш посмотрел на отца, ощущая внутреннюю борьбу. Он хотел увидеть его, но чувствовал вину за то, что завидует.
– Просто подойди, – подсказала я. – Все будет в порядке.
Биш искоса взглянул на меня и пошел к отцу и его нареченной. Папа все еще чувствовал себя неловко, но был в восторге. Калеб сказал, что пойдет искать своего отца, чтобы мы могли вывалить на собравшихся очередную порцию плохих новостей.
Джен осталась со мной и наблюдала, как Биш приблизился к новозапечатленной паре. Я взяла ее под руку и вздохнула, сочувствуя ей. Я знала не понаслышке, как это держаться – в стороне от единственного, в ком твое тело нуждается больше всего. Джен крепко зажмурилась, когда пальцы Фионы украдкой погладили пальцы моего отца.
– Джен, – начала я тихо. – Мне нужно кое-что тебе рассказать.
– Я люблю его, – выпалила она и посмотрела на меня. Ее печальные глаза были полны слезами. – Я правда люблю его. Я волнуюсь не только о Марии. Если мы запечатлимся и твое видение сбудется, он тоже умрет. Разве ты не понимаешь? Я не могу позволить этому случиться.
– Но у тебя может не оказаться выбора, – возразила я. – Мне действительно нужно сказать тебе что-то, и ты должна внимательно выслушать.
– Если ты хочешь убедить меня прикоснуться к Бишу, тогда не стоит. – Джен мягко отстранилась. – Извини, я знаю, ты просто пытаешься помочь, и я… благодарна за то, что ты сделала для меня. Калеб был прав, – улыбнулась она, – одна ночь того стоила. Но я не могу причинять ему боль. Дальше будет больно нам обоим. Я должна это прекратить.
Затем Джен повернулась и пошла прямо к Джонатану. Он удивленно улыбнулся и махнул рукой, чтобы она встала перед ним в очереди за завтраком. Я взглянула на Биша, интересуясь, видел ли он. Он видел.
Конечно.
Я быстро рванула к нему – настолько женственно, насколько могла, – и помешала стереть Джонатана в порошок.
– Биш, – сказала я и положила руку ему на грудь, чтобы остановить его. – Подумай об этом. Ты просто сильно расстроен, потому что твое тело протестует против того, что она с ним.
– Ты чертовски права!
– Это все запечатленность. Она заставляет тебя чувствовать необходимость защищать ее. Джен просто страдает и пытается справиться с собой. Если ты устроишь сцену прямо сейчас, то двинешься назад, а не вперед.
Биш вздохнул и проворчал:
– Неужели я должен просто сидеть и смотреть, как она умышленно делает то, что сводит меня с ума, и притворяться, что все нормально?
– В данный момент? Да. Пожалуйста. Я обязательно вам помогу, но сейчас у нас есть серьезное дело, которое надо решить в первую очередь.
Биш закинул руки за голову и закрыл глаза:
– Отлично. Я не трону красавчика.
– Спасибо.
– Я буду… м-м… – Его глаза остановились на Марии. Он улыбнулся. Я тоже посмотрела на нее. Мария подбрасывала виноградинки и ловила их ртом. И хихикала сама с собой, так как за столом, кроме нее, больше никого не было. Биш молча оставил меня и пошел прямо к ней. Я смотрела и слушала в мыслях их разговор.
– Эй, Мария. У тебя это так здорово получается, – заметил Биш.
– Знаю, – защебетала она. – Это мальчик в школе меня научил. Но на следующий день он дергал меня за косичку на игровой площадке, так что я больше с ним не дружу.
– Почему он дергал тебя за косичку?
– Мама говорит, что мальчики хулиганят, когда ты им нравишься, – прошептала Мария с отвращением. – Но я думаю, маму ввели в заблуждение.
Биш невольно усмехнулся, а я прикрыла рот, чтобы не засмеяться, а то люди подумают, что я сумасшедшая, раз разговариваю сама с собой.
– Ну, твоя мама, в каком-то смысле права. Мальчики хулиганят иногда, когда им нравится девочка, но они могут быть и милыми в таком случае.
– Так тебе нравится моя мама? Поэтому ты такой милый с ней? – спросила она.
– Мне очень нравится твоя мама. Это нормально?
– Ага, абсолютно! Возможно, ты должен разозлиться на нее, – размышляла она, подбрасывая другую виноградинку в воздух и легко ловя ее, – тогда, держу пари, ты ей действительно понравишься.
– Возможно, – согласился Биш с грустной улыбкой.
«Кажется, с ней это хорошо работает».
Я выскочила из разума Биша и отправилась на поиски Калеба. Мы должны были показать всем мои видения. Требовалось покончить с этим раз и навсегда. По какой-то причине видения не появлялись или им что-то препятствовало. Я не понимала почему, но не могла допустить, чтобы это повторилось.
Калеб и Родни обсуждали что-то у двери. Родни говорил, что он следил за Рут и у нее неприятности. Калеб посмотрел в мою сторону, но я уже подходила к ним.
– Пошли, – скомандовал Родни и повел нас. – У меня появились подозрения, когда она так и не спустилась к ужину вчера вечером. Поэтому утром я пошел проведать ее – ведь ты, похоже, сильно беспокоилась о ней. Но когда я заглянул в ее комнату, она была пуста. Вещей тоже не было.
– Что? – спросила я в ужасе. Что они с ней сделали?
Прыгая через ступеньку, мы подбежали к двери, открыли ее и обнаружили, что комната пуста.
– Где Рут? – заволновалась я. – Где она?!
– Успокойся, – утешил меня Калеб и внимательно оглядел комнату, прежде чем вывести меня в коридор. – Мы найдем ее.
– Как? – истерично спросила я.
– Она же единственная из Уотсонов, чьи мысли ты можешь слышать. Поищи ее. – Калеб был спокоен и смотрел на меня с уверенностью. Я сделала глубокий вдох и задержала дыхание на несколько секунд, прежде чем медленно и протяжно выдохнуть. Я могла найти людей, на которых фокусировалась, я делала это раньше.
Я вспомнила, как помогла парню из кафе-мороженого в Калифорнии и его матери. И так же, как тогда, они предстали перед моими глазами. Она хотела купить ему рубашку на пуговицах и спрашивала его согласия. Крэйг засмеялся, покачал головой и вместо рубашки указал на футболку с надписью «Такси здесь!». Мать вздохнула и взяла футболку с прилавка. Крэйг улыбнулся, обнимая ее за плечи. Они все еще жили в Калифорнии, так и не вернулись домой и были очень счастливы, прекрасно себя чувствовали. Они вместе работали в закусочной, и у них была паршивая маленькая квартирка, которая им очень нравилась.
Я отпрянула, чувствуя себя виноватой за подслушивание и за то, что увлеклась чем-то еще, когда у меня была другая задача. Калеб посмотрел на меня. Любимая фраза уже была готова сорваться у него с языка…
– Не надо это говорить, – сказала я.
– Что? Ты потрясающая.
Я вздохнула, в данный момент совершенно не чувствуя себя потрясающей. Я сфокусировалась на Рут, на том, как она рассказала нам секреты своей семьи и попыталась нам помочь. И вдруг я что-то почувствовала. Что-то затикало у меня в мозгу, и я повернула голову, будто фокусируясь.
– Мэгги? – услышала я голос Калеба. – Мэгги, куда ты идешь?
– Что? – Я открыла глаза и обнаружила, что мои ноги двигаются.
– Это происходит снова? – спросил Калеб, имея в виду нашу ночь видений.
– Нет, – ответила я и остановилась. – Я все контролирую, но… я не знаю. Давай просто посмотрим, куда это нас приведет, ладно?
– После тебя, – сказал он, и они с Родни последовали за мной. Мы пошли на крышу, так как мои ноги, видимо, знали этот путь. Куда, я пока не знала. Мы прошли мимо оранжереи, и Родни увидел там одеяло и подушку.
– Спали здесь, да? Ты – маленький нарушитель правил.
– Почему ты сразу же предположил, что это был я? – осведомился Калеб. Я слушала их, а мои ноги мягко ступали по крыше. – А может, это Кайл. Он всегда навлекает на нас неприятности.
– Потому что Кайл не так романтичен, – поддел Родни мечтательным голосом, и я услышала возню, словно они начали шутливую драку.
Мальчишки, одним словом.
Мы подошли к краю крыши и вроде остановились. Но мои ноги – нет. У меня перехватило дыхание в тот момент, когда я почувствовала, как Калеб сзади обвил рукой мою талию и поймал меня. Я повернула лицо, и он уткнулся носом мне в щеку.
– Почему ты не позволяешь мне быть ведущим? – спросил он, не дыша. – Она явно в городе, если тебя ведут этим путем.
– Хорошо, – вздохнула я. – Как нам спуститься?
Калеб выпустил меня, только убедившись, что я под надежной защитой Родни, и пошел к стене прямо под низкой крышей, последней крышей дворца. Перегнувшись через край крыши, он на огромной высоте ощупал стену. В руке у него появилась веревка, и он стал тянуть… Наконец я услышала скрип лифта, который он поднимал. Отлично. Конечно, спускаться надо в чертовом деревянном лифте со страшной высоты. Тут-то нам и конец.
Калеб тихо засмеялся над моей мыслью и посмотрел на меня:
– Ты же не боишься высоты.
– Нет, я боюсь встретить смерть на вершине церковного шпиля. Зачем здесь соорудили такое?
– Это устройство построено несколько столетий назад, – объяснил Калеб. – Им нужны были тайные ходы, ведущие в замок и из замка, ведь тогда лифтов не было.
Родни усмехнулся, но я проигнорировала их обоих. Калеб держал веревку и открывал ворота в машину смерти. Он первым вошел внутрь, за ним Родни, и оба выжидающе посмотрели на меня. Я вздохнула и забралась внутрь. Калеб начал спуск, мы вздрогнули, а я вскрикнула, цепляясь за него, как испуганная, жалкая девчонка, какой, собственно, и была.
Он улыбнулся и передал блок Родни. Чувствуя руку Калеба, я решилась посмотреть на город, пока мы приближались к земле. Это было действительно зрелищно. Жаль, что мы не могли приехать сюда на настоящие каникулы.
– Мы когда-нибудь приедем, – пообещал Калеб. – Лондон – один из моих любимых городов.
– Я бы очень этого хотела, – искренне призналась я. Он поцеловал меня в шею, когда мы смотрели на суету под нами.
– Ты позволишь мне баловать себя и даже не будешь ворчать? – шутливо шепнул Калеб мне на ухо.
– Это не баловство, если я – твоя жена, – ответила я с улыбкой и повернулась к нему лицом. Он смотрел на меня мгновение, а потом прижался лицом к моему лицу, касаясь щекой и лбом. Странный жест. Он делал так почти с первого дня нашего знакомства, и мне это очень нравилось.
Наконец мы достигли земли и, выйдя из лифта, снова очутились в маленьком алькове холмов. Они скрывали нас от царившей рядом городской суеты.
– Что теперь? – спросила я.
– Сейчас мы поймем, где находится Рут, и возьмем такси.
– Ладно, – сказала я и сфокусировалась. Сейчас я чувствовала состояние Рут сильнее. Мы находились ближе. Когда озарение пришло, я почувствовала ее переживания. Она тревожилась, где будет жить, куда пойдет, как попадет туда без денег.
Что она имеет в виду? Ах… Ее выгнали из клана.
