Главное, что Барт не подал начальству рапорт о «неповиновении старшему по званию». Такими подлыми штуками он тоже не брезговал, при малейшем недовольстве тех из стрелков, кто был поздоровее и мог дать хорошей сдачи. Но в этот раз он наверняка поберегся, иначе выяснилась бы причина конфликта и возник бы справедливый вопрос: откуда унтерфельдфебель Барт знает содержание письма из дома к стрелку Хагену? Командиру отделения, в отличие от старших офицеров, такую информацию знать не полагалось…

А что касалось тумаков Барта и Мюнцера, Хаген выдерживал избиения и пожестче. Зато во взводе его зауважали, а его фраза, обращенная к унтерфельдфебелю Барту, вошла у стрелков в поговорку. Естественно, Хаген теперь стал лютым врагом унтерфельдфебеля Барта. Но Отто считал это для себя за честь и нисколько не унывал, то и дело наталкиваясь на красноречивые взгляды унтерфельдфебеля, горящие лютым огнем. От Краузе эти гипнотические потуги командира отделения не утаились.

— Я уже беспокоюсь за зрение нашего унтерфельдфебеля… — смеясь, говорил он Хагену. — Того и гляди, у него от натуги белки из орбит выскочат… Одно успокаивает: даже в незрячем состоянии его правая рука всегда найдет себе дорогу… На ощупь!..