Глава 2
Тишина большого дома
Вокруг царила суета. Медсестры помогали больным подняться в вагоны поезда, рабочие вокзала грузили ящики и сумки с медикаментами. Железное чудище тяжело пыхтело горячим паром, готовясь увезти сотни тяжелобольных людей в госпитали и стационары страны Лесов, согласившиеся, не бесплатно, конечно, принять пациентов городских больниц Инакавы.
Леди Кадзуми наблюдала за подготовкой поезда, ни во что не вмешиваясь, но одним своим присутствием ободряя больных и медсестер. Почти все больницы Инакавы принадлежали семье Акизуки. Да, собственность передана в руки нового главы клана, но влияния Кадзуми оказалось достаточно для того, чтобы заставить сурового морского воителя выделить деньги на эвакуацию больных в северо-восточные области страны Лесов. Война неизбежна, Инакава может быть полностью уничтожена, и если есть возможность спасти от гибели людей беспомощных, Кадзуми не намеревалась считать деньги.
Рослый самурай, больше похожий на грозного сказочного великана, преградил дорогу женщине, что, отыскав взглядом благородную леди, попыталась приблизиться к ней.
— У меня крайне важное послание для леди Кадзуми, — сказала женщина, которую на вид нельзя было отличить от обычной горожанки. Пальто, шапочка и обувь ничем не отличались от тех, что носили жительницы Инакавы в эту пору. В руках она даже сжимала небольшую дамскую сумку. Представительница среднего класса, из обеспеченной семьи. — Прошу вас, самурай-сан, передайте своей госпоже этот конверт.
Самурай принял письмо, проверил его на наличие опасности и, убедившись, что тот содержит лишь несколько обычных бумаг, исполнил просьбу «горожанки». Шутить с самураями, конечно же, никто не станет. Если сказано, что послание крайне важно, значит, так и есть.
Кадзуми открыла конверт и взглянула на бумаги. Глаза ее на миг расширились, но благородная леди быстро овладела собой и скрыла эмоции.
— Пригласите подойти эту женщину, — сказала она после краткого размышления и, когда «горожанка» приблизилась, вернула ей конверт. — Жду вас вечером в моем особняке. Там мы сможем все обсудить.
Юмако приняла конверт из рук благородной леди и с поклоном удалилась.
Никто не нарушал тишины, пока хозяйка дома читала документы, переданные ей куноичи. Двое самураев, не стесняясь держать руки на мечах, следили за гостьей, заявившейся в назначенный срок. Под их пристальными взглядами куноичи остерегалась сделать лишнее движение, не то что начать разглядывать комнату или женщину, одно движение бровей которой могло стоить гостье жизни. Впрочем, даже беглого взгляда на хозяйку хватило Юмако для того, чтобы запомнить ее образ и начать нервничать. Высокомерие во взгляде, тени неприязни, которых не скроешь от опытного взгляда бывалой разведчицы. Затаенный гнев. Чувствуется, что жена главного советника Юидая вовсе не рада появлению куноичи, от лица ее высокопоставленного мужа просящей содействия. Похоже, здесь помощи ждать тоже бесполезно. Выбраться бы живой…
Женщина отложила документы и задумалась. Юмако некоторое время помедлила, а затем решилась задать вопрос.
— Что передать моим людям, ждущим в тайном месте за пределами города? — спросила она с тем намеком, что в случае казни связной найдется кому передать весть о непослушании жены почтенному мужу.
Хозяйка дома сдвинула брови и устремила взгляд на лазутчицу. Документы подлинны, в этом можно не сомневаться.
— В чем заключается ваша миссия? — напрямик задала вопрос жена советника.
— В пленении нескольких людей, врагов вашего государства и шпионов. Они скоро появятся в этих местах, и мы обязаны остановить их прежде, чем они пойдут дальше. Но наших собственных сил недостаточно. Ваши самураи могли бы быть очень полезны.
— Несколько людей? Единственные, кто в последнее время вызывал сильное недовольство у великого принца Юидая, это леди Хикари и в особенности ее приемная дочь, лиса-волшебница Кицунэ. Речь о них, я права?
— Да, госпожа, — Юмако понимала, что лгать или скрытничать бессмысленно. — Поражение великого принца и его временные неудобства во многом — их заслуга. Скоро Юидай-сама вернет себе свои земли и восстановит влияние. Мне известно, что многие после его возвращения лишатся власти и даже будут казнены. Влияние и богатство других же будет умножено многократно. В особенности хорошо будут награждены те, кто оказал содействие и помощь в исполнении приказов наследного принца.
Хозяйка особняка задумалась, размышляя о сомнительных перспективах. Эта женщина-шиноби исполняет волю бывшего правителя страны и его советников. Но… кое-кто здесь, в главном городе севера страны, был настроен содействовать принцу Кано и действовать против Юидая. Этот кто-то надеялся, что она, Акизуки Кадзуми, окажет ему поддержку. Вопреки планам и надеждам мужа. Ее единственный шанс обрести свободу и счастье. А если Юидай вернется и союзники Кано будут разгромлены ордами самураев великой империи, то Кадзуми умрет, зная, что пыталась помочь тому, кого любила.
В глазах хозяйки особняка что-то мелькнуло на миг. Нежные, теплые оттенки. Куноичи с удивлением отметила это, но не подала вида.
Но даже в ее собственном окружении, среди охраны и прислуги дома, Кадзуми была уверена, остались сторонники Юидая. Клану Акизуки вольготно жилось при прежнем правительстве, и многие желали вернуть потерянную власть. Кругом одни шпионы. Могут и отравить, если открыто заявить о своей непокорности. Надо хоть попытаться как-то выкрутиться и не показывать враждебности к старшему принцу. Пока.
— Вынуждена сказать вам, — произнесла Кадзуми, слегка сдвинув брови, — что… у меня нет причин вам верить. Кто вы, откуда? Я не знаю вас и не получала никаких указаний от своего благородного мужа. Вы можете оказаться вовсе не его наемниками, а диверсантами, действующими в интересах кого-либо из врагов Водопадов, желающих полного уничтожения страны.
— Значит, предоставленных бумаг недостаточно?
— Увы, нет. Их недостаточно. Шиноби ловко подделывают документы и, прошу меня простить, не пренебрегают бесчестными методами. Кроме того, я не верю, что мой муж мог бы столь легко рисковать репутацией и влиянием клана. Скрывшись из страны, он поступил недостойно и уже этим нанес нам серьезный удар. Теперь, по вашим словам, он желает, чтобы мы напали на друзей принцессы Мичиэ и захватили их в плен, переправив в страну Камней? Принц Кано изъявил желание принять этих людей, а значит, причинив им вред, мы вынуждены будем принять на себя гнев кровного наследника единого императора. Многим из клана придется совершить ритуальное самоубийство, чтобы обелить нашу семью. Потеря влияния будет огромна. Не думаю, что мой муж желал бы подобных бед для своей семьи, и потому считаю, что вы пытаетесь ввести меня в заблуждение. Говорите от его имени, но никакого права на это не имеете, — женщина сделала знак рукой, и двое самураев, обнажая клинки, встали справа и слева от бледнеющей куноичи. — Подобной наглостью и попыткой нанести вред клану вы не оставляете мне выбора…
Юмако вдруг скорчилась в судорогах и, импульсами энергии Ци вызвав у себя рвоту, выплюнула на пол продолговатую капсулу размером с палец. Единственное оружие, которое она взяла с собой, зная, что ее ждет обыск при входе в дом. Самураи не стали дожидаться и нанесли удары мечами, разрубившими кресло, в котором сидела куноичи. Юмако, верткая, словно ящерица, ускользнула с сиденья за миг до удара и распласталась на полу, пропуская мечи выше себя.
Дымовая бомба, которую выплюнула куноичи, с громким хлопком взорвалась, и серый дым заполонил комнату. Один из самураев бросился защищать хозяйку, второй ринулся следом за куноичи, которая, пытаясь затеряться в дыму, ускользала от рассекающего воздух меча. Самурай неожиданно для себя столкнулся с достойным противником. Ловкая и изворотливая, куноичи ни разу не позволила мечнику рубануть ее. Раздался звон стекла, и Юмако, высадив окно своим телом, канула в ночь. Самурай, выкрикивая в микрофон радиопередатчика отрывистые команды, устремился за ней. Охрана особняка приложила все усилия, чтобы найти и захватить лазутчицу, но Юмако, один раз скрывшись с глаз преследователей, снова увидеть себя не позволила. Лишь у самой ограды, окружающей парк перед особняком, дорогу ей преградил могучий мечник. Самурай насмешливо глянул на замершую лазутчицу, отступил в сторону и жестом руки приказал ей уходить. Ночная гостья, не заставляя себя уговаривать, быстро растворилась во тьме.
— Северное направление, — произнес самурай, включая радиопередатчик в шлеме. — Никаких следов врага.
Скрывшись из особняка и спрятавшись в темном закоулке улицы богачей, Юмако аккуратно расправила и сложила документы с подписью принца. Ежась от холода, она спрятала бумаги в широкий внутренний карман жакета и поспешила к окраине города. Без пальто, шапки и обуви, оставшихся в особняке клана Акизуки, на морозном ночном воздухе находиться было не слишком приятно. Надо поскорее добраться до лесной стоянки.
Уже в четвертый раз куноичи Скалы получала «жаркий» прием от высокопоставленных граждан этого города. Наместник северных земель и главы кланов почти без разговоров натравливали на нее свою охрану. Еще пару раз удалось разойтись мирно. Куноичи просто выставили за дверь. Бумаги Юидая вопреки уверенности воина-дракона делу не помогали, а, наоборот, ставили предъявителя в смертельно опасное положение. Страна предала своего сбежавшего императора.
Но тот самурай… это интересно. Похоже, все было не зря.
Куноичи хорошо запомнила лицо стража, выпустившего ее из ловушки.
* * *
К шиноби Фукуроу не так-то просто незаметно подобраться. Дальнее зрение, которому не помеха ни деревья, ни стены, было врожденной способностью воинов этого клана. Юэда был почти бессменным часовым в группе изгоев, потому Юмако не удивилась ни отсутствию караульного на подходах к затаенному в лесу лагерю, ни спокойствию остальных шиноби, которые даже не дрогнули при ее появлении.
— Как успехи? — осведомилась Фужита.
— Судя по виду, переговоры снова прошли неудачно, — сказал Кацу.
— Ошибаешься. Мы очень мило пообщались с леди Кадзуми и ее охраной, — буркнула Юмако, бросая на пол мешок со съестными припасами. — Принимайте добычу. На обратном пути грабанула продуктовую лавку. Разжилась рваньем, чтобы не околеть от холода, и неплохим провиантом.
— Опустилась до разбоя? — хмыкнула Фужита, бесцеремонно начиная рыться в мешке. — Как же тебе не стыдно, а? Ладно. Так что же тебе сказала уважаемая жена главного советника? — куноичи вытащила из мешка банку консервов и показала ее сидящему рядом шиноби. — Кацу, глянь! Мясо креветок! Обожаю! Запах и вкус родины.
Юмако устало села у дерева и бросила тяжелый взгляд на своих людей. Своих? Эти люди ни в малой степени неверны ей и останутся рядом, только пока им это выгодно.
Фужита. Крыса, себе на уме. Когда ее мужа казнили по обвинению в измене, отравила несколько высокопоставленных людей скрытого селения Прибоя и сбежала. Юмако поначалу относилась к ней с симпатией, ведь ради свершения мести Фужита почти год заигрывала с одной из своих жертв, ожидая удобного случая. Но открытая неприязнь и резкие высказывания отравительницы в адрес Черной Вдовы быстро отрезвили злобную паучиху. Они были совершенно разными и по-разному смотрели на людей. Теперь отношения были, можно сказать, враждебными. Юмако давно мечтала выпустить этой зловредной ведьме кровь, но Фужита хорошо травила смертоносными смесями оружие изгоев и несколько раз спасала своих, получивших раны отравленным оружием. Пусть поживет. Пока.
Юэда. Весьма силен, но подвела шакалья душонка. Сбежал с поля боя, бросив товарищей и командира. Возвращаться в клан из страха перед судом и казнью не стал. Неприятный, слабохарактерный и нервный тип. Впрочем, против более слабого противника всегда бьется яростно и беспощадно, а еще лучше бьет врагу в спину и режет глотки спящим. Плохо, что вечным нытьем и сарказмом подрывает боевой дух команды. Избавиться бы, но из-за специфических способностей Фукуроу он попросту незаменим. Дело даже не в том, что его измененные глаза, способные видеть чужие биополя сквозь любые материальные преграды, превращали его в великолепного сенсора. Врожденные таланты к гендзюцу в сочетании с сенсорным зрением позволяли ему тонко оперировать крошечными импульсами энергии Ци и, воздействуя только на ключевые точки в мозгу жертвы, абсолютно неощутимо даже для самураев погружать ее в гендзюцу. Ни один страж врага, сколько Юмако командовала отрядом, не заметил рядом с собой присутствие этого человека. Юэда был великолепным разведчиком и ловко снимал часовых. Единственная проблема — звери. Собаки и лошади были невосприимчивы к его гендзюцу. Потому-то Юэда и боялся их как огня.
Кацу. Волк, мечтающий стать собакой. Еще один дзенин Прибоя. Опытный и сильный воин, на счету которого больше убитых в бою врагов, чем у всех остальных выживших бойцов группы изгоев, вместе взятых. Считая Юмако, которая редко вступал в открытый бой с противником. Что привело Кацу в команду изгоев? Методика обучения воинов Прибоя была направлена на исключительное озлобление. Их учили убивать, не щадя никого. Мужчина, женщина, ребенок, старик — не важно, если этот человек мешает выполнению задания. В какой-то момент после очередного подобного злодейства Кацу сломался и, голыми руками свернув шею своему командиру, сбежал. Бродил по миру года полтора, прятался от преследующих его недавних соратников. Получив предложение от селения Скалы о сотрудничестве, согласился не раздумывая. «Страна Камней сейчас — сильнейшая из всех и величайшая по территории. У нее есть шанс нарушить мировой баланс сил и захватить все остальные страны. Когда конкуренты Камней будут уничтожены, эпоха Войн закончится. Тогда исчезнет необходимость в структурах, подобных Кровавому Прибою». В Кацу Юмако видела… дурака. Наивность, граничащая с нелепостью. Идеалы идиота. «Не убивай». Этот недоумок жалел ее, видел жертвой чужого скотства и даже пытался наладить дружеские контакты. Фужита предостерегала земляка, рассказывала о покрытом шрамами запястье Черной Вдовы, о множестве убийств, но тот только отмахивался, утверждая, что сам совершил немало зла. Кацу опекал Юмако и с неимоверной фанатичностью присматривал, чтобы она не совершала неоправданных убийств. Приходилось сдерживаться, иначе «телохранитель» мог разочароваться в ней и мгновенно превратиться в палача.
Вот такими «надежными» людьми приходилось командовать.
— Юэда, — произнесла Черная Вдова, бросив на воина Фукуроу тяжелый взгляд. — Отправляйся на юг. Прочеши лес и убедись, что цели не подойдут к городу в течение трех-четырех дней.
— Я пойду один?
— Один. Близко к врагу не приближайся, следи издалека. Отводи взгляды врагов своими непревзойденными способностями гендзюцу. Никакой опасности.
— Кто-то обещал все сделать сам? — язвительно заметила вскрывшая банку консервов Фужита. — Кишка тонка, командир?
— Немного пошевелитесь. Не развалитесь. Я продумала план действий, он идеален и защищен от сбоев. Если Юэда найдет цель, мы захватим их в лесу, вдали от посторонних глаз. А если не найдет… это добавит проблем, но не станет катастрофой. Носитель великого духа и сопровождающие ее люди должны выбрать это направление и пройти через город. Справа и слева особые военные зоны, вставшие там лагерями, самурайские кланы Водопадов могут принять их за лазутчиков или сделать вид, что ошибочно посчитали за врагов. Многим не нравится то, что Мичиэ-химе заслала к Кано своих сторонников. Могут и прирезать по-тихому. Поэтому гостям слишком опасно идти через кишащие соглядатаями районы. Мы будем ждать в городе. Главное, опередить тех, кто встанет на их защиту. Если не успеем, самураи Кано соединятся с охраной Хикари и волшебной лисы. Тогда все пропало, мы ничего не сможем им сделать. Главное, успеть вовремя.
— Как хочешь, но рисковать своей шеей, даже в малой степени, я не намерена, — заявила Фужита, не забывая забрасывать в рот одну креветку из банки за другой.
— Я тоже! — эхом отозвался Юэда. — Жил спокойно без вас всех и еще проживу!
Лжет. Прибежал в селение Скалы сам и молил принять его под защиту. Этот ради убежища расстарается. Если, конечно, не будет явной угрозы его жизни.
— Доверьтесь мне, — злобная ухмылка расцвела на лице Черной Вдовы. — Я специалист по выживанию во враждебном мире.
— Да уж, с этим сложно поспорить. — Фужита бросила опустошенную банку прочь и потянулась за новой. — Сколько уже лет по земле бродишь да людей губишь? И ведь не пришиб никто.
— Хочешь попробовать сама?
— Я сражаюсь за Скалу. Не за тебя, людоед.
— Тихо вы! — вмешался Кацу. — Угомонитесь. Нас и так мало уцелело, не хватало еще внутренних склок!
— Не до тебя сейчас, серая крыса, — Юмако бросила еще один гневный взгляд в сторону Фужиты. — Дайте пару часов отдохнуть в тишине. У меня назначена встреча.
— Нашли союзников, лидер? — Юэда сразу сменил тон на льстивый.
— Вы даже не представляете, как много.
Один за другим миновало несколько спокойных дней. Город нежился в лучах теплого солнца, подтаявший снег тек, создавая ощущение весны. Мир не нарушен был ничем, даже не верилось, что страна вот-вот должна вновь познать интервенцию врага и принять бой за право собственного существования. Об этом старались не думать и не говорить, но новогодние празднества прошли тихо и почти незаметно. Были и гуляния, и выступления артистов, и фейерверк. Лорд-наместник большой северной области, являвшийся в то же время главой этого города, устроил даже большой карнавал на центральной площади, но веселье получилось наигранным, а улыбки тусклыми. Все ждали большой беды. В том, что в случае победы дайме Камней и Юидай утопят эти земли в крови, никто не сомневался.
Но общие мрачные настроения не могли повлиять на некоторых людей. Жизнь продолжалась, и сознание того, что времени для счастья, возможно, почти не осталось, только заставляло их действовать активнее.
Темнело. Вечерние фонари зажигались на улицах. В эту пору женщинам опасно одним выходить из домов, но благородная леди и две следовавшие за ней служанки не тревожились. Верный самурай, переодетый для конспирации под простого горожанина, всегда был рядом и внимательно следил за обстановкой, готовясь защитить госпожу от любой опасности. Впрочем, район был из самых спокойных и благопристойных. Никто из встречных не подумал даже доставить дамам какие-либо неприятности.
Пятнадцать минут ходьбы, и прячущие лица под капюшонами, отороченными мехом, накидок женщины подошли к зданию в четыре этажа. Под окнами небольшой парк с замерзшим прудом, места для отдыха и детские площадки. Все по высшему уровню. Здесь располагались элитные квартиры, в которых жили богатые торговцы и чиновники города. Очень дорогое жилье, но тот, к кому спешила поздняя гостья, легко купил одну из квартир этого дома. Только для того, чтобы получить возможность видеться со своей подругой и не опасаться чужих глаз.
Он уже ждал. Дверь квартиры гостеприимно распахнулась, и молчаливый высокий человек, судя по телосложению — самурай-телохранитель, отступил в сторону, склоняясь перед вошедшей леди. Из глубины коридора навстречу гостьям вышел статный мужчина в строгом деловом костюме. Огасавара Томео, наместник дайме и правитель Инакавы. Хозяин десятка фабрик и торговой сети. Без сомнения, он был очень богат, но не деньги, не власть и не влияние заставляли Акизуки Кадзуми, жену главного советника Юидая, искать общества этого человека. Могла ли она объяснить, почему жаркая истома приливает к ее сердцу, когда Томео устремляет взгляд на нее? Почему кружится голова, а сладкие вздохи так и рвутся из груди…
Может быть, потому, что Томео был тем самым мужчиной, о котором она мечтала бессонными ночами в холодных, пустых залах особняка, в котором была заживо похоронена ревнивым мужем? Акизуки Хокору, муж Кадзуми и бывший глава клана, в представлениях своей жены был похож на матерую гиену. Злобно скалился, сверкал глазами и рычал по любому поводу. Смеялся над чужими бедами, и, обладая ужасающе сильными челюстями, безжалостно добивал любого ослабевшего, надеясь урвать у умирающего свой клок добычи. По сравнению с ним Огасавара Томео был если не тигром, то… влюбленная женщина с нежностью любовалась сединою в волосах своего друга детства… никак не меньше, чем величественным снежным барсом.
Уверенный в себе, сильный, волевой и вместе с тем истинно галантный и обходительный. Кадзуми цвела от счастья, рядом с ним чувствуя себя настоящей женщиной, а не красивой куклой, поставленной в углу для улучшения домашнего интерьера.
Наместник подошел и коснулся рук благородной гостьи. Взгляды встретились на один миг. Кадзуми тотчас скромно опустила глаза. Зазвучали теплые, вежливые слова. Не подпуская слуг, глава города сам помог леди снять накидку и шубку. Оставив эти вещи на вешалке, он поклонился даме и скрылся в комнате. Галантный мужчина не должен видеть, как переобувается леди, дабы не смутить ее нескромным вниманием к ее ножкам, и не обидеть пусть даже показным отсутствием внимания.
Служанки помогли своей госпоже сменить сапожки на домашние туфли, и Кадзуми подошла к большому овальному зеркалу, что висело на стене. Несколькими легкими движениями рук она поправила прическу и платье, убедилась, что вид идеален, и повернулась, заметив появление в дверном проеме мужского силуэта. Сердце женщины таяло от нежности. Томео, видимо, услышал движение в коридоре, понял, что леди готова, и, томимый желанием увидеть ее, поспешил вернуться.
Наместник стоял в дверном проеме и любовался своей гостьей, а Кадзуми вспоминала взгляды, полные ласкового тепла и глубокой тоски, что ловила она на себе при каждой мимолетной встрече с этим человеком. Взгляды, тайные от всех, Томео старался, чтобы даже Кадзуми их не замечала, но измученная одиночеством и безысходностью женщина ждала их и хранила в памяти все. Как тяжело ей было бы жить, терпя унижения и побои от мужа, зная об отчуждении и презрении дочери, если бы не было Томео, что продолжал любить Кадзуми и заботиться о ней даже после того, как она была отдана другому!
Тайное свидание, на котором не будет посторонних и двум одиноким людям не нужно будет прятать взгляды, с детских лет хранящие особую нежность. Получив тайное послание с просьбой о встрече, Кадзуми, соблюдая максимум секретности, весь день потратила на выбор платья и наведение красоты. Но не перестаралась ли?
Кадзуми порозовела от смущения, заметив все ярче разгорающийся в глазах Томео огонь страстного восхищения. Мужчина, во всем сдержанный и тактичный, все-таки забылся и дал слабину, любуясь красавицей.
Леди едва сдержала в себе желание покружить и покрасоваться, словно маленькая девочка, вздумавшая похвастаться новым платьем. Они с Томео знали друг друга с детства, можно было не сомневаться, что он поймет все правильно, но рядом были служанки и самураи, которые, памятуя, что госпоже уже без малого тридцать семь лет, точно не оценили бы ее откровенно детского кокетства.
Наместник, подойдя к своей гостье, осторожно взял ее за руки и, произнеся несколько вежливых фраз, пригласил ее следовать за ним.
Томео и Кадзуми прошли в комнаты. Одна из служанок отправилась следом за ними, а другая привычно шмыгнула на кухню, чтобы заварить чай и подать его господам.
Беседа не сразу коснулась особо важных вещей. Господа пили чай, говоря о вещах отстраненных, вроде любимой музыки или поэзии. Жена советника ускользнула из особняка на свидание под тем предлогом, что в город прибыла знаменитая театральная группа из другой страны, увидеть выступление которой ей очень хотелось бы.
— Я обязательно приглашу эту группу еще раз, Кадзуми-сан, — сказал наместник, не сводя с женщины ласкового взгляда. — Немного терпения, и мы сможем посетить ее представление вместе.
— Вместе, Томео-сама? — отозвалась Кадзуми, щеки которой слегка порозовели от смущения. — Но… это не вызовет лишних разговоров в обществе?
— Не беспокойтесь, Кадзуми-сан. У меня хорошие отношения с новым лидером вашего клана. Можно не сомневаться, господин Хару даст согласие на освобождение вас от супружеских обязательств по отношению к мужу. Клан Акизуки намеревается поддержать принца Кано и согласился на союз с принцессой Мичиэ. Главный советник Юидая, вероятно, будет исключен из клана как оказавший поддержку врагу. Скоро вы будете свободны, Кадзуми-сан, и никто не сможет упрекнуть нас, увидев вдвоем.
Кадзуми почувствовала, как восторг переполняет ее, и подарила Томео взгляд, одновременно полный робости, нежности и игривых оттенков. Наместник ответил ей доброй и спокойной улыбкой.
Разговор продолжился, еще некоторое время Томео и Кадзуми общались, откровенно наслаждаясь обществом друг друга. Но время минуло, и наместник коснулся главной темы.
— Кадзуми-сан, — произнес он. — Мы живем в трудное время. Сожалею, что обстоятельства вынуждают меня помнить о делах даже в такие особые вечера, как этот. Есть важные вещи, которые я хотел бы с вами обсудить. Речь о будущем вашего клана и этого города, ради блага которых нам придется, возможно, рискнуть своими жизнями.
— Вы можете полагаться на мою поддержку всегда и во всем, Томео-сама, — тревога блеснула в светло-карих глазах Кадзуми. — Что я могу сделать для вас?
— Об этом я могу говорить, только оставшись с вами наедине. Могу ли я попросить удалиться ваших служанок и стража? Мой страж тоже покинет эту комнату и будет ожидать в соседней. Я хочу быть уверен, что никто из них не сможет ничего рассказать нашим недоброжелателям, даже под пытками.
— Конечно, конечно, Томео-сама, — Кадзуми почувствовала, как жар стыдливости приливает к ее щекам. Остаться наедине с мужчиной? Какая компрометирующая ситуация! Но у Томео прекрасная репутация, и Кадзуми знала его как исключительно порядочного человека. Он никогда так не просил бы о таком, если бы не крайние обстоятельства.
— Масуми, Исако, — произнесла леди, обращаясь к своим служанкам. — Прошу вас, подождите в соседней комнате, пока я не позову вас. Нобору-сан побудет с вами.
— Да, госпожа, — в глазах младшей из двух служанок засверкали ехидно-веселые искорки, заметив которые, Кадзуми покраснела еще больше. Старшая, Масуми, была сдержаннее и ничего подобного себе не позволяла.
Томео внимательно посмотрел на служанок, и те, боясь вызвать его гнев, торопливо удалились из комнаты. Телохранитель наместника вышел следом за ними и прикрыл за собой дверь.
— Я была бы не против, если бы ваш охранник остался, Томео-сама, — немного робея, произнесла женщина.
— Ему тоже не следует знать о моих планах, — ответил наместник, поднимаясь из кресла и приближаясь к окну с приоткрытой занавеской. — А если вы задумываетесь о нашей с вами безопасности, то смею заверить, что смогу защитить вас от посягательств любого врага. Я самурай в звании капитана, не забывайте об этом. Но… может быть, вы беспокоитесь о моем собственном поведении? — наместник посмотрел на Кадзуми и тепло улыбнулся ей.
— Нет, что вы! — начала спешно оправдываться женщина, краснея и в великом смущении машинально поправляя складки на своей пышной юбке. — Вы благородный самурай и добрый человек, Томео-сама. У меня и в мыслях не было, что вы можете чем-либо меня обидеть… так о чем вы хотели со мной поговорить?
Томео взглянул за окно, на мирный спящий город.
— Кадзуми-сан, мне тяжело признавать, что в стране сейчас раскол и тяжелая смута. Сторонники Юидая и Кано готовы вцепиться друг другу в глотки, словно сорвавшиеся с цепи боевые псы. Заявление принца о том, что он намерен признать завещание отца и сотрудничать с правящим домом страны Лугов, очень многим пришлось не по душе. Я уже не могу доверять своим собственным людям. Благодаря моему влиянию в городе установились четкие настроения против Юидая и его приспешников, но только богам и духам может быть известно, сколько скрытых лазутчиков и затаившихся недовольных среди наших приближенных. Это большое счастье, что среди хаоса есть такие люди, как вы, которым можно всецело доверять.
— Я чем-нибудь могу помочь вам, Томео-сама? Прошу вас, только скажите!
— Сколько у вас самураев, Кадзуми-сан?
— Глава клана забрал почти всю нашу охрану и переправил воинов в казармы для прохождения усиленных тренировок. В особняке осталось только восемь мечников, но у нас еще есть несколько сильных и храбрых мужчин-слуг. Этого вполне достаточно для защиты меня, моей дочери и дома.
— Значит, восемь самураев… — Томео задумался на миг. — Хорошо, я пришлю несколько доверенных людей, чтобы усилить вашу охрану. Кадзуми-сан, вы говорили мне о куноичи, посетившей вас пять дней назад. О той, что просила содействия в планах Юидая и вашего мужа.
— Да, Томео-сама. Вы что-то хотите сказать мне о ней?
— Люди, одной из которых была та женщина, до сих пор ждут свои цели в окрестностях города. Я отправлял соглядатаев на поиски, и они нашли несколько свежих кострищ в лесу, но на след лазутчиков напасть не смогли. Похоже, эти шиноби достаточно профессиональны. Мы не можем допустить, чтобы они выполнили свою миссию. Предотвратить возможное нападение на леди Хикари и ее приемную дочь — наша обязанность. Мы должны пойти на риск ради их защиты и даже принять удар на себя, если шиноби решат атаковать.
Леди Кадзуми тоже оставила кресло. Парой робких, тихих шагов она приблизилась к Томео.
— Вы хотите, чтобы я встретила гостей при входе в город и позаботилась о них?
— Я не могу быть уверен в их безопасности, если приму Хикари-сан и Кицунэ-сан у себя. Шпионы сторонников Юидая наверняка не останутся бездейственными наблюдателями. В вашем доме шпионов должно быть меньше, и мои особо доверенные люди будут присматривать за вашими слугами. Так будет гораздо безопаснее для всех. Мы… я полагаю, что с вашей помощью мне удастся исполнить свой долг перед принцем Кано, наследником единого трона. Поможете ли вы мне?
— У меня нет ни малейших сомнений. Я буду счастлива оказать вам свою поддержку и помощь. Леди Хикари и Кицунэ-сан получат у меня самый лучший прием, какой я только смогу организовать для них. Я не могу поступить иначе еще и потому, что только благодаря им принц Юидай и мой муж сейчас находятся за границей, бесконечно далеко от нас и этого города.
Советник глубоко вздохнул, прикрыл глаза на миг, а затем, обернувшись, взглянул на женщину рядом с собой с благодарностью и нежностью.
— Наш мир истерзан битвами эпохи Войн, люди озлоблены и ожесточены, но пока среди нас есть такие люди, как вы, Кадзуми-сан, я верю, что еще не все потеряно. Вы не можете даже представить себе, как я благодарен вам за все.
Наместник обнял женщину за талию и ласково привлек ее к себе. Кадзуми положила руки на плечи Томео и опустила голову ему на грудь.
— Скажите, Кадзуми-сан, что вы намерены делать, когда страна Камней нанесет удар по нашим землям?
— Вы полагаете, война неизбежна?
— Сомнений не осталось уже ни у кого. Армия Северной Империи во много раз превышает по численности объединенную армию Лугов и Водопадов. Я со своими воинами выступлю на передовую в первый же день атаки и не могу обещать, что кому-либо из нашей армии доведется вернуться домой. Теперь я хочу спросить, что будете делать вы? У меня есть некоторые связи в странах Лесов и Облаков. Вы могли бы укрыться там, ведь сейчас для меня нет ничего важнее вашей безопасности.
— Томео-сама, — дрожа, тихо произнесла Кадзуми. — Даже если начнется война, прошу вас, не заставляйте меня покинуть страну. Я отправлю свою дочь за границу, к нашим родственникам там, но уехать самой и оставить вас — это слишком похоже на предательство. Я никогда не смогу так поступить.
— Кадзуми-сан, — голос советника дрогнул. — Спасибо. Я ни о чем в своей жизни не жалею, ведь богами мне даровано счастье знакомства с вами.
Томео слегка склонился, Кадзуми сделала движение навстречу, и губы их осторожно соприкоснулись. Даже на грани краха мира и в предчувствии собственной гибели люди не забыли о духовном тепле и любви. Такие чувства даже стали намного острее и желаннее. Ничего удивительного. Это простые свойства человеческих душ.
По дороге, петляющей между бесплодных горных склонов, ходко двигался сплошной поток закованных в броню воинов. Отряды кавалерии, словно точки в штрихпунктирной линии, разделяли ровные шеренги пехоты. Каждая точка — кавалерийский десяток. Каждая черточка — пехотная тысяча. Мерно бухали о гравий дороги железные сапоги, громыхали пластины брони, бряцало оружие. За армией, под усиленной охраной, полз обоз, груженный боевыми доспехами. То, что надето было сейчас на воинах, — облегченная версия доспеха. Для переходов при смене дислокации. Весила такая фольга всего около полутора центнеров и зачастую заменяла солдатам повседневную одежду.
— Стальная река, — произнес один из четырех телохранителей воина-дракона, любуясь суровой мощью своей страны, воплощенной в двухстах тысячах угрюмых и молчаливых богатырей. — Раздавят любого.
Воин-дракон не спорил. Это была та самая армия, что сокрушила объединенные силы пяти южных стран, а затем, не снижая темпов продвижения, вторглась в великую империю Песков. Разгромив их войска, эти солдаты провели новые границы владений своего господина, в которые были вписаны все плодородные области земель подписавшего полную капитуляцию сломленного противника.
Серебристые, лучшие из воинов страны Камней, опора трона и карающий меч. Скоро те, кто посмел вызвать неудовольствие великого императора, увидят их под стенами своих крепостей. Враг ожидает атаки сотни тысяч самураев на страну Лугов и тридцати тысяч на страну Водопадов, но гнев дайме страшен. Подкрепление с южных рубежей, тайно переброшенное к границам Водопадов, пройдет по землям бунтарей, стирая с карты мира крепости и целые города. Империи не нужны самовольные чужие самураи и недовольное население, склонное к бунтам. Пусть бегут на восток, хоть до самого моря, или… впрочем, никакого «или». Как показывает опыт, население оккупированных земель бросает дома и обращается в бегство сразу, как только начинается массовая резня. Даже самые бесполезные и слабые из людей всегда отчаянно пытаются выжить.
— От изгоев по-прежнему нет никаких вестей? — задал вопрос воин-дракон.
— Связь полностью потеряна сразу после высадки. Рация молчит. Нет сомнений, тот инцидент, о котором говорил наш информатор, произошел именно с ними. Большинство из группы Черной Вдовы перебиты, остальные разбежались. Изгоев можно списывать со счетов.
— Небольшая потеря. Мы достаточно изучили дзюцу, которые они могли применять. Изгои ненадежны, им опасно доверять. Водопадники просто утилизировали мусор за нас. Наемники убили девчонку-оборотня, а принц Кано… — воин-дракон с улыбкой взглянул на стальной поток, текущий в северо-восточном направлении. — Хотел бы я взглянуть на его лицо, когда он увидит, чем ответил наш правитель на его горделивые фразы и наивную веру в возможность доставить нам проблемы!
Четыре дня пути. Сутки на ожидание медлительного каравана обеспечения. Двое дополнительных суток на отдых. Второй марш-бросок от секретного лагеря до границ стран.
Утром девятого дня самураи пересекут границы страны Водопадов. Еще двое-трое суток, и враг будет вбит в землю ударами оружия и щитов бронированной пехоты. Как только Водопады будут захвачены и принц Кано погибнет, жирный недоумок Юидай будет казнен вместе со своей свитой и советниками. Эта линия крови наследников единого императора будет пресечена.
Далее — правящая семья Лугов. С ними придется повозиться, но долго она не сможет продержаться. Равных по силе Северной Империи в мире сейчас просто нет.
— Кто-то говорит, что мы живем в темные времена, — воин-дракон скрестил руки на груди, глаза его горели огнем торжества и гордости. — Но по мне, так времена очень даже хороши. Темны они только для проигравших!
