Глава 25
Транспортеры вывели из автосалона подчистую и перегнали к нашей базе в два захода, так что погрузочные работы были в самом разгаре. Количеством четыре, ранее планировали взять техники существенно меньше. Они попросту не вместились во двор, и погрузка шла в оцеплении ОМОНа под веселый матерок и периодическую пальбу. Басурман видимо успел сообщить кому-то из своих, что ситуация потихонечку, но меняется к лучшему, и на периферии метрах в двухстах от нашего погрузочного дока мелькали жруны, одним своим видом разгоняя несчастных мертвяков, пожаловавших на дармовщинку. В общем, тишь да гладь, да божья благодать.
Я в погрузке не учавствовал, а пил с Гориным коньяк, закусывая, не поверите черным шоколадом и лимоном, что в нынешних реалиях было, если не роскошью, то уж блажью точно, да и за стаканом доброго напитка обсудить было что.
— Что это не несчастный случай, и дураку понятно. — Вещал капитан, без всяких тостов опрокидывая стакан с трофейным Брией Тре. Без пиететов и вообще без уважения к столетнему напитку с ценником, как неплохой автомобиль в старой жизни. Где нашел такую роскошь, Тимур говорить отказывался, отбрехиваясь, — Где было, там уже нет. — Ну, да и бог с ним.
— Согласен, — повертев в руках свой пластиковый стаканчик, я осторожно попробовал столетний напиток на вкус. — М-да, крепковат. В остальном коньяк как коньяк, ничего выдающегося. Ценители напитка наверняка прокляли бы меня, да немедленно анафеме предали, за столь скабрезные слова, но и нет уж их, а мне что, доброе пойло, и ладно. — Все эти разговоры и про четырех всадников и прочая ветхозаветная тема, естественно неспроста.
— Как это вижу я, — перебил меня Тимур. — Первый всадник, или первый этап — это всеобщее озомбирование населения. Не ящиком тивишным или желтыми газетами, а вот такими — палец капитана указал в сторону бешеного, в голове которого тут же нарисовалась дырка, заставившая рухнуть на асфальт. — Второй всадник, прости господи, — налили, выпили, — это вторая ипостась вируса, распространяющаяся, пардонте, с чихом. Чихнул один, десяток померло. С третьей тоже вроде проблем не возникает, сержант Басурманов — скорее всего оно и есть, а с ним и приятели. Хитро все рассчитано, да и контора действует мощная, раз дрянь по всей земле творится.
— Новости помню, когда еще телевизор работал. — Кивнул я, и потянулся за долькой лимона. — Проблема была везде, от маленького княжества, до самой большой империи.
— Это кто же империя? — грохнувший над головой выстрел чутка оглушил, — Твою мать, Подберезный, сложно было отойти?
— Извините, товарищ капитан, — повинился здоровяк в сержантских погонах, на «Белых ночах», — не подумал.
— Сначала не думаем, потом палим. Коновалы. — Горин обреченно махнул рукой. — Был в свое время случай с моим соседом, вот как с этими прямо. Поехал в Германию, стоит на светофоре, а он сломан. Одни ни едут, другие ни идут. Ну, он плюнул на все и почесал на другую сторону улицы, а немчики за ним толпой. Не пошел бы приятель, так бы и стояли, небось, до морковкиного заговенья.
— Не хватает им фюрера, — хохотнул я.
— Всем не хватает. — Пожал плечами командир. — Ладно, частности это. Я вот что тебе втолковать пытаюсь. Жруны эти, а на деле искореженные люди, вот они, по сути, и есть третий всадник.
— Поясни, — предложил я. Мысли по поводу происходящего у меня были, но и версию Тимура послушать стоило. Скажет, подумаем, а уж соглашаться или нет, так все погодя решить можно.
— Ну, смотри, — Тимур поставил на землю стакан и потер в предвкушении ладони. — Сначала приходят шатуны. Начинают нападать, жрать, калечить. Как они это добро получили, дело десятое, но думаю, что было бы достаточно одного такого в метро в час пик и понеслось. Потом болезнь, достает тех, кто выжил, ну а потом выходят жруны и все подчищают, потому что по-другому не могут. Так уж их задумали. Жрать мертвечину, как мне кажется, это их основное предназначение.
— Тогда они обречены. — Кивнул я. — Мертвые рано или поздно начнут заканчиваться, а с ними и пища для Басурмана с компанией.
— Сурово, — согласился капитан, — но тоже логично. Отслужили свое дело и померли. Ни хлопот, ни забот, да и убирать придется существенно меньше почивших тушек, чем сейчас. Как мы-то, как только выжили, понять не могу? Говорили вроде что-то невразумительное, про какой-то уникальный толи ген, толи бактерию, которая есть у некоторых.
— Это ты к моим химикам сходи за объяснениями, — улыбнулся я, наблюдая, как ученые мужи перетаскивают свой химический скарб из лаборатории в машину. — Они люди от науки, может, объяснят что.
— По мне, так тут больше бы биолог пригодился, — улыбнулся Тимур. — Химики-то твои, горазды, кстати, столько шутих наделали, чуть ли не на коленке, золотые люди.
— А то, — гордо кивнул я. — Других не держим.
Погрузка затянулась до вечера с периодическими перекурами и перерывами на бутерброды. Работали слаженно, быстро, с полным пониманием того, что за толстыми стенами под защитой брони и пулеметов жить станет значительно спокойнее. На наше временно убежище, конечно, никто не жаловался, но куда нам до арсенала спецов, то и дело меняющих рожки у автомата. Нам до них как до Китая, а чем не скажу, ибо не прилично.
— Что будем делать дальше? — поинтересовался я, наблюдая, как последняя коробка с консервами исчезает в недрах транспортера.
— Даже не знаю, — пожал Горин плечами. Вот же мужик дает, выхлестал почти полбутылки и ни в одном глазу. Мой же язык уже сильно заплетался, а в членах появилась слабость. Лечил алкоголь, от всего пережитого лечил, да видать не в ту сторону. — Ты-то что сам думаешь?
— По честному? — Поинтересовался я.
— Хотелось бы.
— Идея с маскарадом в сторону зеков в принципе была хороша, но вот то, что мутант настучал на лэптопе, несколько смутило.
— Согласен, — кивнул Тимур, — бросать их нельзя. Не знаю уж, что они дальше делать будут, но дать людям шанс на реванш мы обязаны как не крути, да и поддержка их была бы полезна.
— Полезнее не бывает, — подтвердил я. — Видел поутру, как один такой бешеному башку голыми лапами отвинтил, а потом что сайгак схватил то, что осталось и деру дал.
— Сила. Как бы вот с них эти удавки заумные сковырнуть.
— Придумаем, — уверернно кивнул я. — Есть у меня в команде один гений микроэлектроники и прочих утех бесовских, Маликов Денис. Поговорю с ним, вот, кстати, и он.
Мимо, действительно, важно шествовал сам господин инженер. С момента перебазирования из зачумленного дома в нашу микроцитадель, он серьезно преобразился, а уж когда получил из рук хозяйственного Марка автомат, так вообще стал похож на павлина. Расхаживал радиоэлектроник везде не иначе, как только с оружием. В ванную, с автоматом, спать, его рядом. В общем, и правильно и смотреть забавно.
— Денис, — помахал я рукой, привлекая внимание. — Иди сюда на пять секунд, дело есть.
— К вашим услугам, — важно раскланялся Маликов.
— Есть дело, — пояснил Горин, — а конкретно — адская машина. Взрывники у меня есть, а вот людей по части электроники днем с огнем не найдешь, а тут Константин говорит, что ты царь и бог в этом вопросе.
— Ну, если командир так считает?! — раскраснелся от похвалы Денис. — В общем, чем смогу, тем помогу.
— Дело тонкое, — начал издалека Горин. — Наслышан, наверное, что мутанты нам теперь если и не друзья, то нейтралитета придерживаются.
— Да, — кивнул Денис. — Жуткая, на самом деле, история. Если все так, как рассказывают, то изуверам прощения нет.
— А помочь им хочешь?
— Хочу. — Горячо закивал инженер. — Люди в такой ситуации, что проще в ад попасть, только чем же я им помочь смогу?
— Отомстить. — Кивнул я. — Сейчас они это делать не могут из-за одной маленькой, но смертоносной технической каверзы.
— Что за каверза? — заинтересовался Маликов и присел рядом с нами.
— Устройство на шее, типа ошейника. В нем вмонтирован заряд достаточно убойной силы, чтобы разнести голову жруна вдребезги. Активируется он тогда, когда сам мутант подходит к человеку на определенное расстояние. Какое, сказать сложно, придется выявить опытным путем. Ошейник, по уверению Басурмана, снять невозможно. По всей видимости, по кругу вмонтирована чувствительная цепь, при разрыве которой активируется взрыватель. Так вот, надо сделать так, чтобы ты подошел и снял этот чертов ошейник. Ферштейн?
Инженер присвистнул.
— Ну и задача! Подойти нельзя, посмотреть нельзя, но снять надо.
— Ну, так что? — Поинтересовался Горин. — Берешься?
— А что делать? — Сморщился Маликов. — Конечно, берусь. Задача из весьма нетривиальных, но тем лучше. Будет, над чем мозгами поскрипеть. Мне бы его для начала увидеть, хоть в бинокль.
— Будет такая возможность, — кивнул я. — Завтра скатаемся к нашему знакомому мутанту и договоримся обо всем, а заодно про настроения на местах выясним, так что особо не растаскивайся. Может случиться, что как договоримся, так и поедем.
* * * *
Следующие сутки не задались с самого утра. Дождь, начавшийся было ночью, и не думал прекращаться, а наоборот, наращивая темп, все лил и лил, и вскоре в окне, кроме сплошной стены, обрушивающейся с небес воды, почти ничего нельзя было различить. Экспедицию к мутанту пришлось отложить до лучших времен и заняться налаживанием быта в новом для нас доме.
Химики вновь получили отдельную комнату для исследований и сборки взрывпакетов, предварительно, правда, обставленную тяжелыми железными листами, Тимур решил перестраховаться. Нам же было отведено отдельное крыло, с приличным запасом раскладушек и постельного белья, так что дела шли вполне неплохо. Жаль только, что на распаковку вещей, передачу оружия, боеприпасов и провизии под опись, капитан настоял, ушло не мало времени. Даже вездесущие мертвецы и то поутихли, пытаясь понять, откуда столько много воды и зачем вообще все это нужно.
Развлекались, кто как мог. Смотрели телевизор, точнее фильмы по дивиди. Электричество в доме обеспечивал здоровенный генератор, установленный на легковом прицепе, так что при свечах сидеть нужды не было. Кто-то читал, кто-то резался в карты или играл в шахматы. Ни дать, ни взять пансионат-профилакторий.
— Мои тоже дежурить будут. — Пояснил я в разговоре с Гориным. — Нечего нам выделяться, чай не гости.
— Хорошо, — пожал плечами Тимур, — только без тебя обойдутся.
— Это почему? — Возмутился я. — Люди мои считают меня командиром, а сразу звездиться нужды не вижу.
— Не о том речь. — Отмахнулся он. — Нужен ты мне будешь, причем, как подозреваю, постоянно. Мобильных групп у нас теперь две, значит и операций должно прибавиться, и планирование будет в два раза дольше проходить, да и сложнее.
Разговор происходил в кабинете Горина, а точнее в одном из кабинетов, который расчетливый капитан выбрал для своего штаба. Большой, с длинным столом для общих собраний и широким не зарешеченным окном, очевидно, был светлым, но стена дождя, заслоняющая небо, оценить всех прелестей помещения, разумеется, не давала.
— В планах набег на продсклад. — Горин взял указку и тыкнул в оранжевый квадрат на карте. Разведка доложила большое количество шатунов, но замки не вскрыты и все пломбы на воротах целехоньки. Добра там должно быть, целый воз.
— Харч — проблема актуальная, — кивнул я. — Народу прибавилось, а вот продовльствия нет. Что на счет патронов?
— Пятерки прилично, — замешкался Горин, прикидывая запасы РАВ, — а вот с семеркой беда. Цинков пять, ну может шесть. Точнее сказать не могу. Гранат вообще нет, взрывчатки не богато, но для пары приличных диверсий, приключись что, нашим соседям уголовникам хватит. Они потому и не лезут, что знают, чем дело закончится. Трусы.
— У нас тоже не фонтан, — пояснил я. — Патроны заканчиваются быстрее, чем еда.
— Слушай, — улыбнулся капитан, — ну я понимаю, откуда у меня, человека к оружию близкого, боеприпас в наличии, но ты-то, откуда такое богатство нарыл?
— Да оттуда, откуда у тебя безшумка. — Кивнул я.
— И пулемет?
— Ага.
— И снайперку?
— И её родимую.
— Быть не может. Какое-то странное отделение милиции.
— Может, — поспешил я развеять его сомнения. — Своими руками из пирамид доставал и в кузов переносил. Или ты думаешь, что мы это добро по ночам из папье-маше лепим?
— Командир, — в двери показался давешний лейтенант. — Из еды один тушняк остался с макаронами.
— Пусть наши запасы вписывают, — кивнул я ему. — Живем пока одним котлом, так что смысла жадничать не вижу.
Омоновец вопросительно посмотрел на командира, тот молча кивнул.
— Хорошо, продскалды. — Продолжил я, — но с боеприпасом как быть?
— Как-как, добывать. — Вздохнул командир сводного отряда.
— А где? — Резонно поинтересовался я. — Мы же не в Америке, чтобы вокруг все оружейными магазинами забито было. Стволы и то чудом в руках оказались.
— Дело дрянь, — Горин почесал щеку и, закинув ногу на ногу, откинулся в кресле. — Пока из мыслей жирный ноль без палочки, но если в городе есть патроны, то где-то есть место, где их ну очень много и наша с тобой задача узнать где.
— А что потом? Купить?
— Было бы на что. — Тимур подвинул ко мне пачку сигарет и пепельницу. — Не исключено, что будем брать с боем, с жертвами, так что подтянуть на нашу сторону жрунов жизненно необходимо. Что там с твоим инженером?
— Активность мысли такая, что из ушей пар идет, — улыбнулся я. — Еще девайса не видел, а уже три идеи набросал, как эту дрянь сдернуть.
— Думаешь получится?
— У нас, да чтобы не получилось? — Хохотнул я. — Не дождутся.
— Кто?
— Да кто угодно! — В сердцах я ударил кулаком по столу. — Зеки на выезде из города, половинчики эти в бункере или изуверы-натуралисты, что за их спинами стоят. Не дождется правительство, которое нас сдало, продажные политики и толстосумы, которые наверняка в полоном порядке, отошли на яхтах в нейтральные воды и наблюдают с ленцой как мир летит в тартарары. Никто не дождется в общем, даже мифический четвертый всадник придет и пасть разинет.
— Не горячись, — сморщился Тимур. — Кому ты это высказываешь? Мне? Да мне вся ранее существовавшая система всегда в горле стояла словно кость. Классик, из поэтов как-то сказал потрясающую и верную до сих пор вещь. Я люблю свою страну, но ненавижу свое государство. Что мы получили от него? Ничего. Нищету, разруху, продовольственный кризис. Я уже не обговариваю те моменты, когда растоптали в прах всю существующую систему образования. Убрали октябрят, пионеров, комсомольцев, взамен ни черта не дав. Так не бывает, чтобы убрав что-то одно, не заменили другим. Будет так, будут ложные ценности, перегибы в понимании, разложение сознания. Раньше люди были при деле, а если и спивался кто, то в деревнях, на периферии и то из-за менталитета Российского. После же, в засилии всевозможного алкоголя и жадных торгашей, готовых продать бутылку водки даже шестилетнему ребенку, общество начало медленно, но верно опускаться вниз. Что было бы дальше, не случись катастрофы? Оскотинелись бы совсем, стали бы зомбированными недоучками? Неграмотными рабами? Третьим сортом?
На этот раз пришла моя пора успокаивать разволновавшегося капитана.
— Тихо Тимур, не горячись. — Улыбнулся я. — Ты же мне сам посоветовал спокойнее быть, а тут распаляешься. Знаю я это все, видел собственными глазами, чай не слепой, но было это у нас всегда. С самого зарождения, и как не пытались нас извести, ничего не вышло. Вот и сейчас, живем же. За стенами, с автоматами, среди вони, смрада разлагающейся плоти и в ежеминутном ожидании подставы, но живем. Не забились в угол, не опустили руки, не покончили с собой. Мы, обычные граждане уже несуществующей страны. Кто эту вакханалию затеял, что за окнами, я не знаю, но думаю, выясним, а потом поймаем тварь и на костер. Самое ей там место.
— А я факел запалю, — согласился Горин, — или держать буду, пока связываешь.
— Выясним, — кивнул я. — Есть у меня мысли по этому поводу, но без мутантов дело точно не выгорит.
— Мысли?
— Да.
— Какие же?
— Взять штурмом твой бункер.
— Он такой же мой, как и твой, — обиделся Тимур. — Кто мы там были? Псы цепные.
— Не обижайся, — махнул я рукой, — не виню. Правильно все сделал, и больше чем многие другие.
— С мутантами может и выгорит, — засомневался капитан. — Схему укреплений я знаю, точки слабые тоже. Коды на замках, конечно, сменили, но там магнитные ключи у персонала. Достаточно языка взять, чтобы искомый ключик получить. Что касательно продскладов, то это просто так называются, а на деле там рай для мародера. Помимо харча, должна быть и бытовая химия, и автозапчасти, техника для офиса и дома, и уйма различных других вроде бы не нужных вещей, так что четырьмя бортами. Восьмидесятка, два наших Урала и ваш грузовик. Брать будем с умом и много, а то черт еще знает, сколько здесь куковать.
— Схема складов есть? — Поинтересовался я.
— Как не быть. — На столе тут же появился чертеж, десять длинных ангаров, ворота, подъезды… — Рисунок не то чтобы точный, но суть отражает. — Пояснил Тимур. Рисовали с крыши административного корпуса. Он не на территории, за забором, так что стрелять пришлось сильно меньше.
— Целостность всех ворот все равно нужно будет проверить заново, — покачал я головой. — Вон их сколько, аж четыре штуки. Гости пожалуют, а мы и не увидим.
— Думаешь, гости будут?
— Как карта ляжет. — Тщательно затушив сигарету в пепельнице, я вновь окинул глазами чертеж. — Вон сколько помещений. Лакомый кусочек для любого. Давно твоя разведка там была?
— Дня два назад. Парни честно объехали весь забор по периметру, по пути бешеных прорежая, и своими глазами удостоверились, что ворота заперты.
— А как двери складов увидели с пломбами?
— Знамо дело, в бинокль. Приказа входить я им не давал, а у нас с этим строго.
— Техники подозрительной в округе не было, ну или следов жизнедеятельности?
— Техники нет, это точно. Там в основном грузовые, так что затешись какая легковушка свежая, враз бы срисовали, а касательно следов, так тут сам черт ногу сломит. Не по земле же ползать с лупой и окурки осматривать. Мертвяки вокруг.
— Пару ворот придется заблокировать, — покачал я головой. — Заедем на территорию, зачистим, с этим ладно, но вот силы дробить на четыре части я бы не стал. Не так уж нас и много, да и мои ребята, не особо и бойцы. Мертвяков пострелять смогут, научились уже, а если полезет кто из спецов, то пиши пропало.
— На точках выставим моих ребят, тут и тут, — карандаш в руке капитана быстро нарисовал пару кружков на плане. — У всех рации, пулеметы. Броня встанет рядом. Остальные в пешем порядке, зачищают территорию, ну и блокируют оставшиеся два гейта от греха подальше. С этим я согласен, запрем.
— Ну, так что, решено? — Улыбнулся я.
— Если погода позволит.
Мы синхронно обернулись и уставились в окно, наблюдая все ту же знакомую картину, ливень и черное от свинцовых туч небо.