Глава 10
— У нас есть шанс быстро убраться с Сохара, — спустившись вниз, проговорил Шаман.
— Транспорт генерала? — высказал предположение Колдун.
— Именно. Думаю, он прибыл на малом разведчике или на легком транспортнике. Экипаж и в том и в другом случае не превышает человек десять-пятнадцать.
— Весь вопрос, где этот транспортник? — задумчиво протянул Самум.
— Там, откуда прилетели топтеры. Не делал же генерал крюк в целях маскировки. Зачем ему это, — ответила Сирена.
— Правильно, — подтвердил вывод девушки Шаман. — Направление движения у нас есть.
— А может, напрямую по тоннелям Зыкыра, — предложил психолог. — Вон кружат стервятники, — кивнул он в сторону висевших в небе топтеров. — Начнем движение, засекут.
— Сейчас попробуем, только сначала нам нужно определить точку выхода.
Обсуждение у карты длилось недолго. Достаточно быстро определились три варианта, где мог совершить посадку транспортник генерала.
— Вперед, — с энтузиазмом произнес инженер, устраиваясь в кресле водителя.
— Подожди немного, — остудил его порыв Шаман. — Мне необходимо пообщаться с одним парнем, попросить его кое о чем.
— Четыре билета в один конец, — прокомментировал Колдун.
Контакт с Зыкыром был установлен почти мгновенно, и диверсант мысленно передал духу карту местности с отметкой конца пути. Через несколько секунд в скале начал формироваться вход в тоннель.
— Может, прогуляешься пешком, — спросил Шаман инженера, устраиваясь в кресле и пристегиваясь ремнями. — Еще недавно ты категорически отказывался пользоваться местными дорогами.
— Я и сейчас не в восторге, но приношу себя в жертву ради соратников по оружию, — патетически ответил Колдун, утапливая педаль газа и осторожно вводя машину в темноту входа.
Сначала песчанка шла медленно, но Колдун, быстро сообразив, что между двумя точками можно провести только одну прямую, стал наращивать скорость. За фонарем замелькали каменные стены, сливаясь в единый смазанный фон.
Шаман сидел неподвижно, отрешившись от дороги, перебирая в голове раскрытые тайны и оставшиеся загадки планеты. Неожиданно для него самого в голову пришла простая и очевидная мысль, которая в тот же миг им была реализована.
«Вот это номер», — с восхищением произнес он про себя и, вернувшись в реальность и уже сам запутавшись, спросил:
— Где мы находимся?
— В мрачной дыре, — проворчал Колдун, внимательно следя за открывающейся дорогой, конец которой терялся в темноте.
— Представь себе, что мы движемся по березовому лесу.
Машина чуть вильнула и резко сбросила скорость.
— Ты что, водить разучился? — недовольно спросила сидевшая сзади Сирена, которую мелькание стен заставило закрыть глаза и впасть в дрему.
— Посмотрите вокруг, — проговорил инженер, останавливая песчанку.
— Что тут смотреть, камень он и есть камень, — недовольно ответил Самум, размышлявший о чем-то своем. — Ты чего остановился, давай вперед.
— Представьте себе или подумайте о той дороге, по которой хотели бы сейчас прокатиться, — проговорил, не поворачиваясь, Шаман.
— Ой, — через секунду раздался удивленный возглас Сирены.
— Вот это да, — более спокойно отреагировал Самум. — Шуточки у наших друзей.
Все видели прямую как стрела дорогу, только у каждого она была своя. У Самума по обеим ее сторонам тянулись виноградники, у Колдуна березовая роща, а у Сирены городские кварталы.
— Я даже вижу впереди площадь Трех лун, — с удивлением сообщила девушка.
Колдун вновь двинул песчанку с места, а между Шаманом и психологом завязался спор о методах воздействия на психику полей при перемещении в нетрадиционном для человека пространстве. К единому мнению спорщики так и не пришли. Вопрос остался открытым, перемещались ли они в другом энергетическом состоянии в результате воздействия сущности Зыкыра, или двигались обычной транспортной магистралью древних сохарцев. Сущность здесь была абсолютно ни при чем, а имела место недоступная технология древних.
— Великим теоретикам слава, — громко произнес Колдун и, когда на его выпад не обратили никакого внимания, добавил: — Давайте переходить к прозе жизни, где иногда стреляют, и она может прекратиться помимо воли владельца.
Все устремили взоры в бронестекло. Дорога заканчивалась ярким пятном света. Машина начала сбавлять ход и, нырнув в ослепляющий шар, оказалась на неровном плато, усеянном валунами. Видимость на три стороны была отличной, но приземлившегося корабля не было видно.
— Не повезло, — оглядев в бинокль окрестности, констатировал Шаман.
Песчанка вновь нырнула в тоннель, но на этот раз ее экипаж не скучал. Каждый выдумывал себе ландшафт по воспоминаниям или желанию и наслаждался прекрасными видами. Но если Сирена молча смотрела вперед и улыбалась, то Самум с Шаманом — прагматики до мозга костей — работали.
Так в ходе экспериментов они выяснили, что окружающее пространство не просто создает определенный ландшафт, но если эта местность воспоминания, то скрупулезно воспроизводит все ее реальные подробности, даже те, которые были зафиксированы только подсознанием. Каждый из нетрацев неожиданно для себя узнавал давно забытые детали. Самум попробовал воспроизвести одну из давно прочитанных книг и убедился, что здесь возможно и это. Все поле видимости закрывала нужная страница, воспроизведенная до запятой. Мудрые сохарцы не теряли впустую времени, даже путешествуя.
Колдун осторожно убрал руки с рычагов управления, но машина по-прежнему твердо держала курс. Водителю оставалось только регулировать скорость, но и эта обязанность после отдачи мысленного приказа пропала.
— Похоже, у нас под капотом устроился Зыкыр, — озвучил свое открытие инженер.
Он пытался резко свернуть, но из этого ничего не получилось. Машина, повинуясь водителю, уходила к краю дороги и тут же возвращалась на прежний курс.
Диверсанты не сразу заметили, что впереди вновь появилось пятно света, и почувствовали конец пути, только когда резко упала скорость движения.
— Собрались. Начинаем работать, — произнес Шаман, оглядевшись и обнаружив стоящий в пяти километрах от них транспортник.
Они вынырнули из тоннеля в нешироком ущелье, с его теневой стороны, и можно было, не торопясь, принимать решение.
Шаман надеялся подойти к транспортнику, включив голограф. Замаскировавшись под обычный броневик, но сейчас его одолевали сомнения. Еще очень свежо было воспоминание, когда наблюдательный гаюн, едва не расстрелял песчанку, и только быстрая реакция Колдуна спасла его и Сирену от смерти.
— Есть какие-нибудь предложения, как нам незаметно добраться до этой малютки? Главное, чтобы они не подняли тревогу. Если до ухода с орбиты гаюны узнают о захвате, нас элементарно сожгут.
— Эх, поторопились мы от базы уходить, — вздохнул Колдун.
— Ну остались бы мы там и что? — безразлично спросил Самум, думая о чем-то своем.
— Захватили бы генерала. Вот вам и пропуск прямо на борт, да еще без всякой проверки.
— Будет нам пропуск, — рассмеялся Шаман, радостно потирая руки.
— Ну и где ты его возьмешь?
— А он у меня вот здесь. — И Шаман постучал по биноклю, висевшему у него на груди.
Колдун с досады сплюнул.
— Как я мог забыть, что в него встроена автоматическая камера для проверки за проведенным наблюдением. Давай сюда, через пять минут генерал у нас будет в голографе.
Шаман покачал головой.
— Подожди, это еще не все. Ты можешь вычислить частоту, на которой ведутся переговоры между кораблем и генералом и заглушить их в нужный момент?
— Частоту вычислю, нет проблем, а вот заглушить переговоры не удастся. А это тебе зачем?
— Дополнительная страховка. Мы сообщаем заранее, что уже на подходе, а следовательно, меньше внимания с их стороны к мелочам. Врага ведь не предупреждают о нападении. Они видят генерала, которого ждут, и спокойно пропускают нас в корабль.
— Тут вся загвоздка. Если они что-то брякнут в эфир. Мы можем не успеть.
— Вот и я о том же. Ладно, иди, настраивай голограф, мы тут еще подумаем.
Но ничего путного в голову не приходило. На доске не из чего было выбирать, кроме как риск, составляющую часть их опасной работы.
— Идите сюда, — услышали они призыв Колдуна и увидели, что он машет рукой.
Когда все трое подошли к песчанке, Колдун радостно улыбался.
— Сюда идет патруль из двух броневиков. Горючее у них на нуле. Они запросили помощь. Их направили сюда для заправки и дополнительной охраны транспорта. Командир корабля приказ уже получил. Нам остается тихо захватить броневики.
— Откуда они движутся и когда будут здесь? — спросил Шаман.
— Идут по этому ущелью. У нас есть тридцать-сорок минут.
— Отлично. Перехватим их за пару километров отсюда. Еще раз предупреждаю: никакой стрельбы. Только парализаторы.
— Предупреждала мама дочку, не снимай трусишки ночью, — пропел Колдун.
— Миша, я тебе голову сниму.
— А что уже и порадоваться нельзя. Скоро дома будем. Я ведь образно, для поднятия настроения. Сейчас отшлепаем этих лохотников.
— Ладно, двинулись. Еще место подходящее надо выбрать. Времени не так много.
Проверив заряды парализаторов, они цепочкой, один за другим, пошли в глубь ущелья. Через километр Шаман сделал сигнал рукой. Пора было подыскивать место для засады.
Дорога, по которой должны были пройти броневики, представляла собой старое русло высохшей горной реки. Крупная галька вперемешку с валунами. Удобное место нашлось быстро. Узкий проход между скал, где водители будут вынуждены снизить скорость до минимума.
Внимательно осмотрев складки местности, Шаман кивнув Колдуну, указав на верх одной из скал. Инженер кивнул и, перебежав узкое место, быстро забрался наверх, махнул рукой и исчез из поля видимости.
— Первый броневик я остановлю вон там, у тех двух валунов. Ты прячешься за одним из них, — отдал Шаман приказ Самуму. — Как только они откроют боковой люк, ты начинаешь действовать.
— А если не откроют?
— В любом случае откроют, если не боковой, то верхний башенный. Сирена, твое место вон за той скалой на склоне. По прямой метров пятьдесят. Фиксируешь обе машины. Думаю, между ними будет метров двадцать. Если боковой люк не откроют, то по моей команде снимаешь того, кто будет в башенном. Когда она это сделает, ты, Самум, прыгаешь на валун, с него на крышу броневика, остальное понятно. Сирена, если боковой люк первой машины откроется, работаешь только по второй машине, страхуя Колдуна. Если все ясно, то по местам. Начинаем только по моей команде. Колдун, как понял?
— Принял, командир, — отозвался четкий голос в наушниках всех троих.
Еще несколько мгновений — и диверсанты растворились среди каменных глыб.
Дозор не заставил себя долго ждать. Сначала его появление оповестил звук работающих двигателей, далеко разносящийся в узости каменных стен. Вскоре появились и сами машины, неторопливо ползущие по галечной дороге.
Шаман рассчитал очень точно, отдавая команду Зыкыру. Мощный энергетический выплеск мгновенно потушил все приборы в первом броневике и заставил умолкнуть двигатель. Вторая машина, протиснувшись между скал, замерла почти под лежащим на скале Колдуном.
Время для группы захвата практически остановилось. Казалось, что броневики стоят уже целую вечность. Каждый отчетливо понимал, что сейчас экипажи тщательно осматривают местность, ожидая нападения, и готовы в любой момент открыть огонь.
Психологически расчет в части остановки двигателя только у одного броневика был абсолютно верным. Обычная поломка и, как всегда, не вовремя.
Вторая машина взревела двигателем, выбросив черную струю дыма, и замигала фарами, давая понять первой, что у нее все в порядке.
Шаман, сидящий за валуном в десяти метрах от дороги, казалось, увидел, как в первом броневике вновь ожили приборы и восстановилась связь. Его двигатель начал кашлять, но никак не хотел заводиться.
— Все. Сейчас начнется, — почувствовал каждый из диверсантов.
Действительно. Верхний люк второй машины открылся, и из него осторожно высунулась голова в шлеме и начала оглядываться. Не заметив опасности, башенный стрелок вылез сначала по пояс, а потом беспечно уселся на обрез люка.
Лязгнул верхний люк первой машины и из него тоже полез стрелок и начал озираться по сторонам.
— Начали, — отдал команду Шаман, взяв на прицел стрелка первой машины, который как ни в чем не бывало, продолжал поворачивать голову после прозвучавшего приказа.
Он вдавил кнопку спуска, уже понимая, что опоздал сам. Стрелок обмяк. Сирена сняла наблюдателя.
На крыше броневика уже стоял Самум и просовывал ствол парализатора в люк между ног упавшего на броню солдата.
Боковым зрением он отметил, что крыша второго вездехода пуста, а крышка люка откинута. Группа справилась со своей задачей. Тишину ущелья не нарушил ни один выстрел.
— Но штанишки с нее надо бы снять, — вспомнил Шаман шуточный напев Колдуна и начал подниматься со своего места.
К дороге он спустился одновременно с Сиреной. Боковые люки вездеходов были уже открыты и у броневика Колдуна уже лежали на камнях два тела.
— Почему с задержкой стреляла, — зло спросил он, когда девушка подошла ближе.
— Без задержки, командир. Дала Самуму возможность сделать первый прыжок на валун. Всего полсекунды.
Шаман понимающе кивнул. Сейчас было не то время, когда следовало устраивать порку подчиненному.
«А нужно мне это? — подумал он. — Операция завершается. Девица имеет свое мнение и пусть себе имеет. Нам с ней уже не работать».
— Что тут у тебя, — заглянув в люк первой машины, спросил Шаман.
— Оставляем одного или всех на улицу проветриваться?
— Естественно, оставляй. Колдун, у тебя как?
— В полном порядке, командир. Ребята сговорчивые. Жалоб не поступало. Зачистку произвел полностью.
Шаман бросил взгляд в сторону второй машины. У открытого люка стоял инженер и, увидев, что на него смотрят, приветливо махнул рукой.
— Боря, давай к Колдуну, время не ждет, надо двигаться. Метров за триста я остановлюсь, сбегаешь к песчанке, заберешь оружие и аптечку, машину заминируешь. Оперативную связь отключаем, чтобы по ней больше ни звука.
— Командир, давайте я сбегаю, — вмешалась Сирена.
Шаман не отреагировал на просьбу, а Самум, погрозив девушке пальцем, кивнул и побежал ко второй машине.
— Посмотри, почему я не отправил тебя к песчанке, — сказал Шаман спустя три минуты после остановки.
Сирена, наблюдавшая в триплекс за дорогой, повернула перископ. К броневикам бежал Самум с рюкзаком на спине. Одну руку, согнутую в локте, ему оттягивали три ремня с пистолетами и бластером, пальцы сжимали небольшой ранец. В другой руке он нес два плоских контейнера и автомат.
— Если бы они это все тут оставили, то еще пару рейдов мне об этом вспоминали, — с улыбкой сообщил он.
— Умный солдат знает, где и когда можно нарушить приказ командира, — прокомментировала действия нарушителя Сирена.
Самум, пробежав мимо их броневика, вскоре вернулся, протянув в открытый люк автомат и пистолет с бластером.
— Если опустят грузовой пандус, сразу въезжайте внутрь, — приказал Шаман. — Ты в рубку, Колдун к двигателям. Мы следом за вами. Если нет, то после заправки нашего броневика мы отъезжаем, я выхожу и по рабочему люку поднимаюсь в корабль. Вы за мной. Помни и передай Колдуну, освещения в корабле не будет.
Психолог, улыбнувшись, кивнул и исчез из поля видимости.
— Теперь ты, — Шаман не отрываясь смотрел на штурмовика, сидящего перед ним на полу. — Жить хочешь? — спросил он на одном из имперских диалектов.
Пленник утвердительно закивал головой.
— Вылезешь в башенный люк. Потребуешь заправить броневик. При необходимости весело и непринужденно поговоришь с заправщиками и охраной. Если все сделаешь тихо — останешься жить. Все понял?
Гаюн, как в припадке, вновь не останавливаясь закивал.
— Молодец, теперь расслабься и спать. — Штурмовик закрыл глаза и мгновенно провалился в сон, о чем свидетельствовало равномерное посапывание.
— Ты его загипнотизировал? — спросила Сирена.
— Естественно. Мне не нужны мертвые герои. Я не специалист по их производству. Заорет не вовремя и войдет в историю своей планеты как спаситель цивилизации. Ведь придется в самом начале остановить его выступление самым радикальным способом. Я тоже не хочу в герои, особенно когда это звание присваивается посмертно. Тебе придется сесть за руль, я должен его контролировать в момент разговора с охраной.
Они поменялись местами, и броневик, резко дернувшись, стал набирать ход. Неопытный водитель достаточно быстро приноровился к тяжелой машине.
Когда до корабля согласно данных дальномера осталось два километра, ожила радиостанция броневика. Радист транспортника запрашивал данные патруля.
Разбуженный Шаманом штурмовик бодро и четко передал кодовые номера машин и состав экипажей, получив разрешение на подход и заправку. Связь была отвратительная, но договаривающиеся стороны поняли друг друга.
— Командир, мы на прицеле, — удивленно сообщила Сирена, увидев загоревшуюся контрольную лампочку, предупреждающую экипаж о лазерном наведении оружия.
— Внимательно осмотри брюхо, только где-то там может быть выдвижной пушечный комплекс. От основных орудий мы в мертвой зоне, — проговорил Шаман, занимаясь подготовкой штурмовика к разговору и настраиваясь на него.
— Есть, нашла, — через минуту сообщила девушка. — Выдвинули модуль кругового обстрела. Калибр небольшой, но нам хватит.
— Спокойно. Подъезжай и становись под заправку носовой частью в сторону модуля, я сейчас освобожусь.
Прекратив работу со штурмовиком, он повернул кресло и выдвинул на себя из-под облицовки пульт управления стрельбой противотанковыми ракетами. Броневик остановился, и Шаман вручную, через триплекс, осуществил наводку на пушечный модуль.
— Нажмешь красную кнопку, когда скажу, — выбираясь из кресла, приказал он и в этот момент услышал металлический удар по броне.
Распахнув башенный люк и крикнув в него, что выходит, пощечиной разбудил пленного и показал ему пальцем вверх.
— Вы что там, уснули, — услышал он возмущенный голос солдата-заправщика.
— Защелку крышки люка заело, — проговорил пленник, высовываясь по пояс.
— Сколько заливать?
— Пятьсот зеров. Мы почти сухие.
Пока все шло к тому, что придется работать по первому варианту, проникая в корабль через рабочий люк, предварительно расстреляв пушечный модуль.
Контролируя краем сознания штурмовика, Шаман отсматривал в пушечный прицел окружающую обстановку и заметил, что грузовой пандус медленно опускается. Нужно было протянуть заправку еще на несколько секунд, но тут он почувствовал, что сознание штурмовика выходит из-под его контроля. Он напрягся, стараясь удержать…
Старт противотанковой ракеты и крик пленника, как ему показалось, прозвучали одновременно. Броневик тряхнуло. Подошвы ботинок штурмовика мелькнули в светлом проеме люка.
Спрыгнув из башни вниз, он увидел, что боковой люк открыт. Через секунду, стоя уже на земле и сжимая в руках бластер, он в одно мгновение охватил оперативную обстановку.
Сирены нигде не было. Пандус еще не коснулся грунта и к нему с ревом несся броневик Колдуна. Стоящие на пандусе штурмовики вели по нему огонь.
Шаман дважды выстрелил и, совершив кувырок вперед, ушел в мертвую зону от автоматного огня. Уже поднимаясь на ноги, увидел, как машина под управлением инженера заскочила передними колесами на пандус и тут же ее пушка произвела выстрел вглубь грузового отсека корабля.
Он тут же вновь упал на землю в ожидании мощного взрыва, прекрасно понимая, что если тот произойдет, то мера защиты смехотворна. Взрыва не последовало. Пандус поднялся, но был заклинен броневиком, задние колеса которого вращались в воздухе.
«Получилось», — радостно пронеслось в голове, и он кинулся к лестнице рабочего люка, ввинчивая свое тело в его горловину.
Коридор, в который он выбрался из люка, был пуст.
— Двадцать метров вперед и налево узкая лестница аварийного перехода с уровня на уровень, — восстанавливал он про себя схему малого транспортника.
Лампы освещения мигнули и наступила полная темнота.
«Вовремя, дружище, — мелькнуло в голове и про себя удивился, что подумал о Зыкыре как о живом существе. — Теперь аварийные перегородки не опустят, можно свободно гулять по всему кораблю. Колдуну придется потяжелее, у него нет ночного зрения».
Откуда-то издалека послышалась приглушенная автоматная очередь. Он повернул на лестницу и стал подниматься бесшумным шагом, ставя ботинок на внешнюю сторону стопы и только потом перенося вес тела на всю подошву. Когда его голова поднялась над полом следующего уровня, то он увидел, что лестницу под прицелом держат два гаюна, стоя на коленях и направив в его сторону стволы автоматов.
Без особого труда войдя в их сознание, он приказал опустить оружие и, подойдя, разрядил его.
— Вы, кажется, хотели проводить меня на мостик, — возвращая автоматы, твердо произнес Шаман.
Бесцеремонно засунув свой бластер сзади за ремень одного из штурмовиков, он встал за их широкими спинами, сжимая в руке парализатор.
— Пошли.
Троица в абсолютной темноте двинулась по коридорам корабля. Вокруг царила полная неразбериха. То здесь, то там слышалась автоматная стрельба. Дважды по дороге им попались лежащие на палубе трупы. Пока они добрались до дверей рубки, одного из сопровождающих убили. Второй, по всей видимости, был легко ранен, так как начал прихрамывать.
Вход на мостик охраняли два штурмовика, открывшие без предупреждения огонь вдоль коридора, мгновенно срезавший последнее прикрытие диверсанта.
«Здорово мы их запугали», — подумал Шаман, лежа под трупом и поводя стволом парализатора по всей ширине коридора.
Охранники упали.
— Ну вот и ладушки. Отдохните, ребята, — проговорил диверсант, включая персональную связь и берясь за ручку двери.
— Самум, что у тебя? — тихо спросил он.
В наушнике была слышна беспорядочная стрельба.
— Завис на третьем уровне. Зажали с двух сторон и просто вслепую поливают коридор.
— Спрятаться можешь?
— Да уже забрался, как крыса, в вентиляцию.
— Сиди и не высовывайся. Минуты через две включу освещение и займешься зачисткой.
— Колдун?
— На месте. У меня все в норме. Двигатели контролирую.
— Молодец. Жди сигнала.
— Сирена, отзовись.
— Здесь я. Где нахожусь, не знаю.
— Спрячься до вызова.
Шаман сделал несколько глубоких вдохов, медленно стравливая воздух через губы, разгоняя мышцы для решающего броска и снижая чувствительность сетчатки глаз.
«Свет», — отдал он мысленный приказ и, присев, резко распахнул дверь на мостик.
Загрохотала автоматная очередь. Пули прошли высоко над головой. Напротив двери стоял штурмовик и, ничего не видя от резкого света, непрерывно строчил из автомата. Выстрел из бластера заставил его согнуться и выпустить из рук оружие. Шаман прыгнул вперед, прикрываясь массивным телом и охватывая взглядом пространство. В рубке находились трое, и, не раздумывая, он отключил их выстрелами из парализатора.
Захлопнув входную дверь, щелкнувшую замком, он прошел к капитанскому креслу, выбросил из него безвольное тело гаюна и, осмотрев пульт, передвинул один из рычажков, активировав громкую связь.
Из динамика донеслись звуки выстрелов. Увеличив до предела громкость, проговорил жестким непререкаемым тоном:
— Всем находящимся на корабле, прекратить стрельбу. — Дождавшись, когда наступила тишина, продолжил: — Сопротивление бесполезно. Желающие остаться в живых имеют возможность покинуть корабль в течение трех минут через грузовой трюм. По истечении срока оставшиеся будут уничтожены. В вентиляцию запущу газ. Время пошло.
Откинувшись на спинку кресла, Шаман немного расслабился, посматривая на внешние обзорные и внутренние экраны корабля. Одна из камер грузового отсека, несмотря на произведенный в нем выстрел из пушки, работала, и было отчетливо видно, как члены команды и штурмовики с поднятыми руками проходят по заклиненному пандусу и прыгают с него вниз. Всего покинуло корабль пятнадцать человек.
— Самум, Сирена, будьте осторожны, начинайте зачистку, — отключив громкую связь, проговорил он.
— Приступаю.
— Поняла.
«Иногда незнание лучше, чем знание, — устало подумал Шаман. — Если бы мы подозревали, что здесь больше пятидесяти человек, то, возможно, на штурм бы и не решились».
— Командир, что делать с паралитиками. Насорили мы тут изрядно, а они тяжеловаты, — спросил Самум.
— Добавьте по дозе и закройте где-нибудь, чтобы под ногами не путались.
— Сделаем.
Шаман сосредоточился на мыслях об уходе с Сохара на транспортнике. Особых трудностей не предвиделось при условии невмешательства генерала, способного поинтересоваться своим транспортом и связаться с кораблями на орбите. Но тут можно было рассчитывать на амбициозность гаюнов, занимавших высокое положение.
«Получила пешка приказ ждать, вот и жди до посинения и не смей побеспокоить, быстро в рядах десантников окажешься», — промелькнула успокоительная мысль.
— Командир, мы закончили приборку, — вывел из задумчивости рапорт Самума.
Шаман бросил взгляд на корабельные часы. С момента отдачи приказа о зачистке прошло сорок минут. Экраны демонстрировали полный порядок и даже грузовая аппарель была освобождена от броневика и герметически закрыта.
«Не слабо я выпал из обстановки», — осуждающе мелькнуло в голове.
— Поднимайтесь ко мне. Колдун, ты тоже, только смени коды на люках в машину.
— Командир, убраться бы надо, — проговорил Самум, проходя в рубку.
— Сложите их куда-нибудь, чтобы не мешали. Не выносил, потому что могут пригодиться.
Когда тела штурмана, пилота и радиста были уложены на пол, а убитый штурмовик вынесен из рубки, — расселись в кресла.
— Боря, когда ты шарахнул из пушки в грузовой отсек, ты о чем думал?
— Думал о том, что сигнальный снаряд распугает этих тараканов и позволит беспрепятственно начать проникновение дальше, согласно приказа.
— Сигнальный, говоришь. После твоего выстрела я почти умер. Стрелять-то хоть стоило. Там же их всего двое оставалось. Двоих я снял.
— Сам же иногда говоришь: «Думай лучше, копай глубже». Так вот в глубине трюма их еще человек двадцать было, а может, и больше. Сейчас уже не подсчитаешь точно, так как некоторых размазало. Но на меньше чем двадцать я не согласен.
— Подтверждаю, — прогудел Колдун.
— Сколько у нас пассажиров на борту?
— Мертвяков не знаю, а инвалидов-паралитиков двадцать вместе с твоими. Кстати, что у вас случилось с Сиреной. Выскочила, будто за ней Зыкыр гнался, а ты припоздал, да и стрельбу подняли.
— Моя вина, — ответил Шаман. — Штурмовик попался шустрый. А со стрельбой Сирена молодец. Там пушку снизу выкатили и нас на прицел.
Все немного помолчали, вновь перебирая моменты боя и прокручивая в головах полученную информацию.
— Если вопросов больше нет, начинаем предстартовую и поехали. Как бы генерал не узнал, что его личный транспорт угоняют. Самум, ты за штурмана и начинай готовиться к прыжку в пятый сектор. Колдун, давай к себе. Как там у нас с двигателями?
— Не поверишь. На этой коробке движки от эсминца. Если тихо уйти не удастся, они не раз вспотеют, пока будут за нами гоняться.
— Да. Хитрый нам кораблик попался. Сирена, осмотри пост ведения стрельбы. Если до нее дойдет, то прикрыть нас сможешь только ты. Присматривай за камерами слежения, может, какая крыса где-то спряталась, но для начала пошарь на камбузе.
— Принеси и мне, пожалуйста, — с просящей миной на лице попросил Колдун, — а то до машины не дойду.
Когда девушка и инженер покинули рубку, Самум принялся за членов экипажа. Когда он определил, что капитан пришел в себя, он залепил ему крепкую пощечину.
— Не делай вид, что ты умнее, чем есть на самом деле, старик, — на чистом столичном диалекте проговорил психолог довольно пожилому гаюну. — Если хочешь жить, то ты должен нам помочь.
Пленник открыл глаза и огляделся.
— С чего это ты решил, проклятый солнечник, что я буду вам помогать?
Капитан сделал попытку приподняться, но после удара парализатора это ему не удалось и он стал ругаться.
Терпеливо выслушав несколько фраз, Самум слегка ударил его по горлу. Словесный поток тут же прекратился и гаюн начал усиленно кашлять.
— Бедняга еще не окончательно пришел в себя, — как бы извиняясь за свою грубость, проговорил диверсант. — Он еще не понял, что уже мертв.
— Ну что же, я умру как истинный солдат империи, — с трудом прохрипел капитан.
— Ты умрешь как предатель. Посмотри вон туда. — И Самум указал пальцем на один из экранов внешнего обзора, который демонстрировал группу понурых гаюнов в форме штурмовиков и членов экипажа. — Узнаешь, кого-нибудь? Вижу, узнаешь. Я отправлю тебя к ним. Насколько мне известны ваши порядки, весь твой экипаж уже должен быть расстрелян за измену. Ведь вы допустили захват своего корабля противником. А на Гаю расстреляют все ваши семьи.
Он замолчал, давая возможность капитану осознать сказанное, а потом продолжил:
— Мы не выбросили из корабля ни одного трупа. Для всех ты погиб смертью солдата, защищая империю. Честь и слава семье героя. Сейчас, разговаривая с тобой, я фактически пытаюсь спасти тебя и твою семью от смерти.
Капитан сник. Придя в себя после нападения, он не успел осознать, насколько резко изменилась его судьба. Доводы говорившего с ним диверсанта были действительно неоспоримы. Перспектива расстрела не вызывала сомнений. Дисциплина в его среде держалась на страхе и абсолютном повиновении.
— Что я должен делать?
— Ничего особенного, ты нам пригодишься как специалист. Только не вздумай шутить. Я хороший штурман, а мой напарник отличный пилот. Для начала сообщи нам как зовут твоего генерала и какое положение он занимает?
— Генерал Сан-Я, один из Шепчущих канцелярии самого императора.
— И что тут ищет этот шепчущий?
— Я слышал от охраны, что каких-то самых опасных и неуловимых диверсантов, угрожающих мощи империи.
— Так вот, старик, перед тобой двое из этих опасных и неуловимых. И мощь вашей империи что-то слабовата, если мы ей угрожаем. Пора переходить на сторону сильного.
— Я выполню все ваши требования, — упавшим голосом проговорил капитан.
— Вот и отлично. Где каюта этого вашего шепелявого?
— На нашем уровне по правому борту. На ее двери имперский знак.
— Надо бы заглянуть туда.
— Обязательно заглянем, — ответил Шаман, сосредоточенно изучая пилотажный пульт.
— Какая камера работает в этом секторе?
— Там нет камеры. У генерала собственная система охраны.
— Подскажи наименование и позывной корабля, — потребовал психолог.
— Меган. Имперский четыре.
— Частота и код выхода на связь?
Капитан без запинки назвал ряд цифр.
— Код доступа к памяти центрального процессора?
Получив ответ и быстро введя его в машину, улыбнулся.
— Вот видишь, как все просто.
Самум помог капитану встать и усадил в родное кресло.
— Сейчас я приведу в чувство вашего радиста, он сначала, как и ты, будет слегка туповат. Поговори с ним, может, до него быстрее дойдут просьбы капитана о сотрудничестве.
— Бесполезно, он из контрразведки. Фанатик.
— Вот видишь, ты уже добровольно нам помогаешь. Пусть тогда просто посидит на своем месте. — И подхватив великана под мышки, Самум с натугой приподнял тело и, усадив его в кресло, пристегнул ремнями. — Извини, я еще не до конца тебе доверяю. — С этими словами он выстрелил из парализатора в капитана и добавил: — Говорить ты сможешь, а вот ноги сейчас тебе не понадобятся. Пока поспи.
Тело капитана сразу обмякло, голова свесилась на грудь.
— Командир, как у тебя дела?
— Я готов, можно запускать двигатели.
— Дай еще пять минут с голографом разобраться.
Самум быстро подключил свой универсальный блок к памяти центрального процессора и в несколько секунд, получив нужную информацию, перебросил ее на кольцо голографа.
— Вот теперь мы почти готовы убраться отсюда. Сейчас запущу программу расчета прыжка, — усаживаясь за штурманский пульт, проговорил психолог, — и можно будет начинать движение.
В рубке прозвучал зуммер вызова входной двери.
Самум бросил взгляд на экран и, увидев на нем Сирену, поднялся, чтобы впустить ее на мостик.
— Кто хотел подкрепиться перед стартом, — входя, проговорила девушка, держа в руках поднос, на котором стояло несколько бутылок и лежали пакеты.
Психолог молча взял одну из бутылок и вернулся на свое место.
— Сядь за пульт наблюдения и контролируй обстановку, — не отрываясь от предстартовой подготовки, приказал Шаман. — Как там пушки?
— Пост стрельбы закрыт, я в него не попала. Доступ, наверно, с капитанского пульта.
— Надо было меня вызвать. Где была так долго?
— Искала камбуз. Я ведь не дома.
— Колдун доступ к себе закрыл?
— Да, командир.
— Запускай двигатели. Полетишь на голодный желудок. Так безопасней.
— Эту девчонку я потом съем. Ры-ы-ы… — донеслось из динамика.
Корабль вздрогнул. По мостику прокатилась легкая вибрация.
— Включили маскировку, — проговорил Самум и, убедившись, что приказание выполнено, подошел к капитанскому пульту.
— Тишина. Выхожу на связь с орбитой.
Он сделал паузу и отдал приказ капитану:
— Проснулся.
Гаюн открыл глаза, но по его лицу было видно, что он находится в заторможенном состоянии.
— Капитан, вы сейчас выходите на связь с орбитальным диспетчером. Называете все необходимые коды и пароли и просите разрешение на старт. На вопрос диспетчера о причине взлета сообщаете, что это приказ генерала Сан-Я, находящегося на борту. Сразу после взлета корабль уходит на восьмую планету. Вы поняли меня, капитан? Повторите.
— Я вас понял. — И гаюн в точности повторил услышанный приказ.
— Включайте связь.
Капитан уверенно вдавил несколько кнопок в панель своего пульта. Через секунду над ней развернулся голоэкран, на котором возник моложавый диспетчер в идеально подогнанной форме штурмовика.
— Слушаю вас, капитан О-Гар. Как здоровье генерала?
— Спасибо, все в порядке. Генерал на борту. Мы стартуем на восьмую.
— Сообщите код допуска.
Капитан назвал требуемые цифры.
— Принято, капитан. Старт разрешен. Выходите в третий квадрат, там ваш эскорт.
О-Гар молча кивнул и отключился.
— Что это за эскорт? — спросил Самум.
— Два корабля сопровождения типа Осуок.
— Капитан, почему вы раньше не сообщили мне об эскорте?
— Вы меня об этом не спрашивали.
— Отдыхайте, капитан, вы можете поспать.
О-Гар уронил голову на грудь.
— Слыхал, командир, у нас в эскорте два лидера. Как тебе это?
— Меня радует, потому что их могло быть четыре.
— Ты всегда умел увидеть положительную сторону и вдохновить, — ответил с легким сарказмом психолог.
— Чем быстрее ты введешь программу прыжка, тем целее будет твое место, которым ты очень дорожишь, и меньше мыслей о лидерах.
Самум ни слова не говоря, вновь устроился за штурманским пультом и застучал по клавишам панели расчетного блока.
Между тем двигатели Мегана набирали мощность, и он, оторвавшись от грунта, полого пошел на взлет, с каждой секундой увеличивая скорость и набирая высоту.
— Командир, движение в коридоре второго уровня, — несколько громче, чем это было необходимо, произнесла Сирена и, вынимая на ходу пистолет, скрылась за дверью, ведущей в коридор.
— Приказываю вернуться, — крикнул в микрофон оперативной связи Шаман, но девушка не отреагировала.
Через несколько секунд на капитанском пульте замигала сигнальная лампочка и возник голоэкран с молодцеватым диспетчером.
— Меган, прекратить взлет. Приказываю вернуться на место старта. — Но, видя, что корабль не реагирует на его требования, сорвался в крик: — Вас разнесут на молекулы. Снижайтесь.
— Миша, увеличивай тягу, становится жарко.
— Запас прочности?
— Еще двадцать процентов.
— Ну смотри, Витя. Ответишь за мою шкуру.
— В одном корыте, Миша. На том свете спросишь по полной.
Транспортник забила мелкая дрожь, но почти сразу прекратилась, когда корабль вырвался за пределы атмосферы.
— Полный ход, — скомандовал Шаман, успевая считывать показания приборов.
— Боря, наш сектор выхода в прыжок?
— Подкорректируй двадцать.
— Сделано. Сколько до прыжка?
— Десять минут. За нами две цели слева сорок. Пока отстают, не разогнались. Наше преимущество минуты на три.
— Сирена, ты где?
— В апартаментах генерала. У нас проблемы. Я их частично решила.
— Бросай все и на пост ведения стрельбы. За нами хвост. Можешь ни в кого не попадать, но продержи их хоть немного на расстоянии. Они не должны вместе с нами войти в прыжок.
— Уже бегу.
— Боря, как у тебя?
— Готово. Расчет прыжка принят.
Теперь оставалось только сохранить скорость, постараться избежать серьезных повреждений корпуса и двигателей.
Шаман положил руки на кнопки маневровых двигателей и не отрываясь смотрел на экран локатора, по которому двигались две точки. Лидеры нагоняли и, судя по секундомеру, должны были выйти на дистанцию эффективной стрельбы через девяносто секунд.
Время замедлило свой бег, став ощутимо тягучим. Он даже поймал себя на мысли, что реакция в нужный момент может быть замедлена этим ощущением вязкости происходящего.
Самум успел перебраться за капитанский пульт и внимательно следил за всеми маневрами противника, окружающим пространством, одновременно давая советы Сирене по активации оружия корабля.
Судя по секундомеру, время спокойного полета кончилось, и Шаман подобрался, как перед прыжком.
— Залп двумя ракетами. Подлетное время пятнадцать секунд. Включена система ложных целей и активных помех, — услышал Шаман.
По транспортнику прошла легкая вибрация. Заработали артиллерийские установки.
— Поворот влево по команде ноль.
Наступила короткая пауза.
— Три, два, один, ноль.
Шаман резко рванул корабль в сторону и вновь вывел на прежний курс.
Транспортник ощутимо вздрогнул. Ракета взорвалась в непосредственной близости. Вторая, не сработав, прошла мимо.
— Пытаются бить по дюзам. Боятся зацепить генерала, — пояснил действия противника психолог и тут же без остановки добавил: — Командир, справа мины. Доверни на два градуса ближе. Вот так. Мы пройдем впритирку. Хвосту останется либо скорость сбрасывать, либо по большой дуге идти. В любом случае выигрыш во времени.
— Куда ты полез, дурашка, — прокомментировал он действия одного из преследователей. — Приготовься, сейчас рванет.
Корабль тряхнуло так, что если бы не страховочные ремни, угонщики повылетали бы из кресел.
— Одной проблемой меньше, — сообщил Самум. — Выходим на прямую. Выдерживай точно сорок. Вход в прыжок через шестьдесят три секунды. Сирена, почему замолчала. Пугни нахала. Он хочет с нами в одном режиме в прыжок войти, чтобы след взять.
— Не отстает. Я ему уже бок расковыряла.
— Плевать он хотел на эти царапины. Сеть сбрось, сеть.
— Где она?
— Проехали. Уже не успеваешь. Левую педаль вниз два раза.
— Сделала.
— Предохранительный колпак на рукоятке.
— Откинула.
— По моей команде торпеды на самоподрыв. — Он выдержал паузу: — Давай.
Транспортник основательно толкнуло в корму. В рубку донесся тревожный скрип и на несколько секунд потухло освещение.
— Все, мы в режиме прыжка, — откидываясь на спинку кресла и снимая руки с пульта, сообщил Шаман.
— Вы — герои, мальчики, — донесся по громкой связи усталый голос Сирены, — а я здорово боялась.
— Если меня покормить, я и не такое могу насовершать, — прорезался из трансляции голос Колдуна.
— Миша, у тебя там все в порядке?
— Как у мамы в курятнике.
— Этот как?
— Яйца в целости, потому что кур нет.
— А если я про машину спрашиваю?
— Я про нее и говорю, только образно. Обо мне ведь все равно не спросят.
— Закрывай там все и выдвигайся к нам. Не попутай камбуз с рубкой.
— Умеете же вы испортить настроение, — проворчал Колдун, отключаясь.
— Сирена, тебя ждем.
— Уже иду, — раздалось в наушнике оперативной связи.
Через три минуты группа в полном составе расположилась на мостике. Трое прихлебывали из упаковок, а Колдун, сделав несколько глотков, поднял с пола упавший пакет и, разорвав упаковку, с урчанием поглощал ее содержимое.
— У нас восемь часов прыжкового времени, — произнес Шаман, дождавшись, когда инженер кончит жевать. — Сейчас разделимся. Я иду с Сиреной. Самум, ты с Колдуном. Проводим тщательную зачистку. Кстати, насколько я понимаю, с этим и связаны наши последние неприятности. — Он выразительно посмотрел на девушку и, когда она, подтверждая его слова, утвердительно кивнула, продолжал: — У вас третья и четвертая палубы. Идете сверху вниз. У нас вторая и первая, идем снизу вверх. Перекур пятнадцать минут, отводится на изучение схемы корабля.
— А как насчет…
— В виде сухпая на ходу или за счет сна. А еще, я где-то слышал, что колдуны сотни лет могли не есть.
— Истинная правда, командир. Древние предания донесли до нас такие возмутительные факты издевательства над организмом. Но тобой пропущена одна существенная деталь. Они не ели, когда находились в заточении или спали, а в остальное время были чревоугодниками. Позывной дал мне ты. Нарекая Колдуном, запамятовал глубокий смысл народной мудрости. Имя есмь суть твое.
— Есть радикальное решение этой проблемы, — вмешался в разговор Самум. — При этом ссылка нашего друга на древние предания будет еще раз обоснованно подтверждена.
— Говори, — разрешил Шаман.
— Отдай мне Колдуна на полчаса. Я с ним немного поработаю. Все его таланты будут полностью сохранены, но он каждое мгновение будет знать, что находится в узилище. А следовательно, согласно колдовским канонам, обязан не есть. Или другой вариант. Он будет уверен, что всегда сыт. Подождем пару веков. Проверим предания старины глубокой.
— Что скажешь, Колдун?
— В древности еще говаривали, что большой грех водиться с черными магами и нечистой силой, поэтому я выбираю: за счет сна. Для вас же объясню, что сна на голодный желудок не бывает.
— Мне послышалось или он неодобрительно высказался о черных магах и нечистой силе? — намеренно кося глазами, спросил Самум.
— Забудь. Что только не скажет голодный. Неадекватен, значит, прощен.
— Я больше не буду ремонтировать ваши самобеглые телеги, ходите пешком, коварные нетрацы.
Сирена, слушая этот разговор, сложилась пополам, давясь бесшумным смехом.
— Все. Начали подготовку, — закончил Шаман, сам не удержавшийся от улыбки. — Самум, давай схемы на экран.
Подготовка к зачистке для тренированной памяти диверсантов не заняла много времени, так что, уходя с мостика, Колдун еще дожевывал содержимое второй упаковки.
— Теперь рассказывай, что там у тебя произошло и почему ты нарушила мой приказ, — спросил Шаман у Сирены.
— Ты приказал мне отслеживать возможное перемещение противника по коридорам. В общем, мне показалось, на одном из экранов нашего уровня что-то мелькнуло. Я пошла выяснить.
— Не пошла, а полетела, а я приказывал вернуться.
— Командир, ведь ничего не случилось. Я хотела как лучше, да и приказа твоего не слышала.
— Хорошо. Продолжай.
— В коридоре никого. Начала осматривать каюты. Увидела на палубе кровь. Пошла по ее следу, а он привел в генеральские апартаменты. Дверь открыта. Тихо захожу. Во второй каюте у стола, на котором стоит блок связи, лежит штурмовик и поднимает на меня пистолет. Хорошо, мой в руке был. Вот, собственно говоря, и все. Он что, успел сигнал подать?
— Успел. Благодаря ему, нам на хвост сели лидеры. А если бы он тебя убил?
Девушка молча пожала плечами.
— Хорошо. Пойдем посмотрим что и как, а потом займемся зачисткой.
Они покинули мостик, прошли по пустынному коридору и Сирена остановилась у одной из дверей, показывая пальцем на палубу. На светло-сером пластике покрытия пламенела капля крови, через два метра еще две.
Шаман двинулся по следам, которые привели к двери с имперской монограммой. Войдя в помещение, он внимательно огляделся. Картина событий, нарисованная Сиреной, полностью соответствовала тому, что предстало перед его глазами. Мертвый штурмовик с пулевым отверстием во лбу, мундир которого в области живота был пропитан кровью. Его левая кисть, лежащая на ране, и откинутая правая, сжимавшая пистолет. На столе над трупом раскрытый, но выключенный блок связи.
— Ты отключала?
— Я. Подумала, что он в качестве маяка может работать.
Шаман понимающе кивнул и внимательно, не двигаясь, оглядел каюту. По всей видимости, это был кабинет Сан-Я. Массивный стол с голографом и небольшим пультом связи. Мягкое кресло с высокой спинкой. Ковер на полу и массивный сейф в углу. Над креслом портрет императора.
«Обстановка достаточно спартанская для Шепчущего его величества, — мелькнуло у него в голове. — Взглянем на остальные каюты».
— Оставайся здесь, — проговорил он. — Я немного осмотрюсь.
Спальня поразила изяществом и красотой отделки, и он, с порога осмотрев ее, закрыл дверь. Гостиная была достаточно большой, чтобы в ней могли свободно разместиться человек пятнадцать. Дорогая мебель. Шикарная отделка стен. Огромный бар, раскрыв дверцы которого он обнаружил большой набор вычурных бутылок всех цветов и размеров, а на специальной полке фужеры розового стекла, обрамленные металлом серебристого цвета с прекрасной гравировкой. Санузел и ванна блистали чистотой перламутра. Стенки вырезанной из единого куска благородного камня раковины искрились каплями влаги. Во всем была гармония и изысканность.
— Ты что-нибудь здесь трогала? — вернувшись после осмотра, спросил Шаман.
— Нет. Я только и успела разобраться с этим и отключить аппаратуру, как ты приказал идти на пост ведения огня.
— Пошли. Тут нам больше нечего делать. Займемся зачисткой. Жаль, что ты на несколько секунд опоздала.
Еще в течение часа они бродили по кораблю, закрывали и открывали двери кают и других помещений, осматривая их. Прощупывали вентиляционные шахты биолокатором. Противник был либо парализован, либо не обнаруживался системой поиска по причине смерти.
Когда они вновь собрались на мостике, Самум на вопросительный взгляд только покачал головой.
— Все чисто, — проговорил он, подтверждая свой жест.
— Хорошо. Я думаю, всем отдых не повредит. Колдун, ты побывал на камбузе?
— Еще нет.
— Тогда давайте хорошенько закусим. Специалист нам поведал, что сна на голодный желудок не бывает. Потом каждому по пять часов. Колдун, ты спишь у себя. Мы на мостике. Вопросы. Нет вопросов. Тогда пошли.
Они действительно устали и почувствовали это только тогда, когда, насытившись, поняли, что идти никуда не хочется. Первым поднялся Колдун, молчаливо кивнул и, через три минуты сообщив, что добрался до машинного отделения, отключился.
Вернувшись на мостик и раскинув кресла, троица практически сразу провалилась в глубокий сон.
