Глава 38

Ричард сложил руки на груди и прислонился спиной к камню.

– Ну, хватит.

Зедд и Кэлен повернулись к нему, словно только что вспомнили о его существовании. Не меньше получаса он, сидя у огня, слушал их спор и уже порядком утомился. Ужин кончился, и следовало немного поспать, но они все никак не могли решить, что делать завтра, в Тамаранге. Теперь они перестали спорить и принялись излагать свои соображения Ричарду:

– По-моему, когда мы туда придем, мне надо будет заняться Джиллером. Он мой ученик, и я заставлю его все объяснить. Как-никак я волшебник первого ранга. Меня он послушается. Он отдаст мне шкатулку.

Кэлен вытащила из мешка платье Исповедницы и показала его Ричарду.

– Вот как мы управимся с Джиллером. Он – мой волшебник и сделает как я скажу, потому что последствия ему известны.

Ричард тяжело вздохнул и потер глаза.

– Вы оба делите шкуру неубитого медведя, которая к тому же неизвестно кому принадлежит.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросила Кэлен.

Ричард наклонился вперед. Наконец они стали его внимательно слушать.

– Начнем с того, что Тамаранг сейчас потянулся к Д’Харе. И хуже всего, что где-то поблизости Даркен Рал. Так что, если мы придем туда и сразу скажем, что нам нужно, им это может не понравиться. У них в распоряжении целая армия, чтобы показать нам, насколько им это не нравится. И что тогда? Мы втроем будем сражаться с целой армией? Разве мы получим так шкатулку? Мы можем даже не увидеться с этим Джиллером. Если уж придется драться, то лучше на обратном пути, а не сразу по приходе. – Так как слушатели явно были недовольны, Ричард подождал возражений, но их не последовало, и он продолжил: – Может быть, Джиллер сам ждет, чтобы кто-нибудь пришел и забрал шкатулку. Тогда он поможет нам. Может, он и сам не захочет с ней расставаться. Откуда мы все это можем сейчас знать? Ты, Зедд, говорил, что шкатулка эта волшебная, и узнать ее может только волшебник или сам Рал. Однако ты говорил еще, что волшебник может набросить на нее чары, так что ее нельзя будет узнать. Может, королеве Милене волшебник для того и потребовался, чтобы укрыть шкатулку от Рала и выиграть на этом что-нибудь. Если мы перепугаем Джиллера, что бы он сам обо всем этом ни думал, он попросту сбежит. А может, и сам Рал выжидает первого хода, чтобы нанести ответный удар.

Зедд повернулся к Кэлен:

– По-моему, в словах Искателя есть свой резон. Возможно, имеет смысл прислушаться к ним. Что ты предлагаешь, Ричард?

– Раньше вы, кажется, сталкивались с королевой Миленой? Что она собой представляет?

Кэлен ответила не задумываясь:

– Тамаранг – небольшое и не очень значительное государство. Однако королева Милена не менее тщеславна и полна амбиций, чем другие королевы.

– Маленькая змея, которая, однако, может нас убить, – заметил Ричард.

Кэлен кивнула.

– Но у этой змеи – небольшая голова.

– Маленькие змеи должны вести себя осторожно, когда не знают, с кем имеют дело. Первая наша задача – заставить ее беспокоиться. Надо, чтобы она побоялась укусить нас.

– Как ты это себе представляешь? – спросила Кэлен.

– Значит, королева уже тебя знает, – продолжал Ричард. – Исповедницы ведь ходят по разным странам, принимают исповеди, осматривают тюрьмы и все такое. Королева ведь не решится не пустить в Тамаранг Исповедницу?

– Нет, если она хоть что-нибудь соображает, – хихикнул Зедд.

– Ну так вот что мы сделаем. Надевай это платье и выполняй свой долг. Делай то, что полагается обычно делать Исповедницам. Пусть ей это не понравится, но ей придется отнестись к тебе с почтением и постараться угодить тебе. Она захочет, чтобы ты поскорее осмотрела все, что нужно, а потом убралась отсюда. Больше всего ей захочется избежать лишнего шума. Так что ты будешь осматривать темницы, улыбаться или хмуриться, как там полагается, а перед уходом скажи, что тебе надо поговорить со своим бывшим волшебником.

– Ты считаешь, она должна пойти туда одна? – поинтересовался Зедд.

– Нет. С Кэлен нет волшебника, и королева воспримет это как соблазнительную незащищенность. Ни к чему вводить ее в искушение.

– Я буду ее волшебником, – заявил Зедд.

– Тебе нельзя. Даркен Рал убивает всех, охотясь за тобой. Если убрать сеть волшебника и дать им понять, кто ты такой, нам несдобровать сразу, прежде чем мы сумеем выбраться оттуда со шкатулкой. Ты будешь ее защитником, но защитником безымянным. Ты будешь… – Он задумчиво потрогал рукоять меча. – Ну, скажем, гадателем по облакам, доверенным советником Матери-Исповедницы в отсутствие волшебника. Я уверен, что ты справишься с такой ролью, – заявил Ричард, заметив неудовольствие Зедда.

– Ты тоже спрячешь меч и скроешь, кто ты такой? – спросила Кэлен.

– Нет. Появление Искателя Истины даст королеве еще один повод для беспокойства, и она тем вернее не выпустит когти до нашего ухода. Главное здесь – появление Исповедницы, знакомого ей лица, чтобы она сразу не подняла тревогу. А если ты придешь в сопровождении Искателя и гадателя по облакам, это доставит ей достаточно беспокойства, чтобы поскорее сплавить нас, пока мы чего не учинили. Поступать так, как хотели вы, значит втянуть нас в драку, которая еще неизвестно чем закончится. То, что предлагаю я, таит в себе меньше опасности, драка если и будет, то уже на обратном пути, когда мы получим шкатулку. Вы ведь не забыли о шкатулке? Я только хотел напомнить, что мы охотимся за шкатулкой, а не за Джиллером. На чьей он там стороне, не так уж важно. Главное – заполучить шкатулку.

Кэлен сосредоточенно сдвинула брови. Зедд потер подбородок, глядя на огонь. Ричард понимал, что им нужно немного подумать. Но они и сами поймут, что путь, который он предлагал, безопаснее.

Зедд повернулся к Ричарду:

– Конечно, ты прав. – Он вопросительно посмотрел на Кэлен. – Что скажешь, Мать-Исповедница?

Та сначала посмотрела на Зедда, потом обратилась к Ричарду.

– Я согласна. Но вам с Зеддом придется разыгрывать роль приближенных Матери-Исповедницы. Зедд знает все церемонии, а ты – нет.

– Я надеюсь, это ненадолго. Ты просто скажи, что мне надо знать, пока мы с этим не закончим.

Она глубоко вздохнула.

– Ну, самое главное – казаться членом моей свиты и быть… почтительным. – Она старалась не смотреть на Ричарда. – Просто веди себя так, словно я для тебя – самая важная персона в мире, и ни у кого не возникнет сомнений. Исповедницы всегда позволяют своим приближенным некоторые вольности, и если ты будешь почтительным, никто ничего не заподозрит, даже если ты случайно что-то сделаешь не по правилам. Даже если ты сочтешь мое поведение… ну, странным, подыграй мне. Хорошо?

Ричард с минуту молча смотрел на Кэлен. Потом встал и поклонился ей.

– Сочту за честь, Мать-Исповедница.

– Кланяйся чуть пониже, мой мальчик, – сказал Зедд. – С тобой не просто Исповедница, но сама Мать-Исповедница.

– Ладно, – вздохнул Ричард. – Сделаю все, что в моих силах. А сейчас пора спать. Я пойду караулить. – Он направился к деревьям.

– Ричард, – окликнул его Зедд, – в Срединных Землях много волшебных созданий, много разных опасных чар. Трудно предугадать, какими приспешниками могла окружить себя королева Милена. Всегда внимательно слушай, что будем тебе говорить мы с Кэлен, и старайся ни с кем не ссориться. Ты можешь и не знать, кто и как служит королеве.

Ричард поплотнее закутался в плащ.

– Главное, поменьше суеты по пути туда и обратно. Если все пойдет хорошо, то завтра к этому времени у нас уже будет шкатулка, и останется единственная забота: найти укромное местечко, чтобы спрятать ее до зимы.

– Верно сказано, мой мальчик. Спокойной ночи.

Ричард нашел место, где деревья росли пореже, и сел на поросшее мхом бревно так, чтобы видеть стоянку и ближайшую часть леса. Прежде чем сесть, он убедился, что мох сухой. Не хватало еще намочить штаны и тем сильнее продрогнуть. Тучи закрыли луну, и если бы не огонек их лагеря, было бы темно, как в погребе. Ричард погрузился в невеселые размышления. Ему не нравилось, что Кэлен придется надеть это платье и подвергнуть себя опасности. Хуже всего, что это была его собственная идея. Он также беспокойно гадал, что это за «странное поведение» и почему Кэлен просила ей подыгрывать. Не нравились ему и слова насчет «самой важной персоны». Он всегда привык относиться к ней по крайней мере как к другу. Сейчас ему нельзя будет ни на минуту забыть, что она Мать-Исповедница, а именно это их разъединяло. Он даже боялся смотреть на нее глазами простых людей.

Вдруг Ричард услышал очень тихий звук, который, однако, заставил его напрячься. Он ощутил взгляд, хотя и не видел чей. При мысли о том, что кто-то невидимый смотрит на него, Ричард осознал собственную уязвимость. Чувствуя, как сильно забилось его сердце, он посмотрел вперед, где, как он знал, пряталось неизвестное существо. Было совсем тихо, только его сердце стучало, и тишина эта казалась гнетущей. Он затаил дыхание и прислушался.

И снова услышал, как ступают по земле чьи-то лапы. Звук раздавался все ближе. Ричард напряженно всматривался в темноту, пытаясь разглядеть, кто это.

И вот шагах в десяти от себя увидел горящие желтые глаза, уставившиеся прямо на него. Ричард застыл на месте.

Зверь взвыл и бросился вперед. Ричард вскочил, потянувшись за мечом. Теперь он разглядел, что это волк, самый крупный, какого ему случалось видеть. Ричард не успел вытащить меч из ножен. Передние лапы зверя ударили его в грудь, и от этого мощного толчка он свалился с бревна и упал на спину. И тут позади себя он увидел зверя куда более опасного, чем волк.

Это была гончая сердца.

Он увидел над собой раскрытую пасть. В этот момент волк вцепился гончей в горло.

Ричард обо что-то ударился головой, и последнее, что он слышал, – как зубы волка сомкнулись на горле гончей. Потом все померкло.

Очнувшись, Ричард увидел склонившегося над ним Зедда, который приложил пальцы ему ко лбу. Рядом стояла Кэлен с факелом. У Ричарда кружилась голова, но он кое-как держался на ногах, пока Кэлен не усадила его на бревно.

Она с беспокойством провела рукой по его лицу.

– Ты себя хорошо чувствуешь?

– Кажется, да. Голова… болит. – Ричарду казалось, что его сейчас вырвет. Зедд взял у Кэлен факел и осветил труп гончей. Кто-то перегрыз собаке горло. Потом он посмотрел на меч Ричарда, так и оставшийся в ножнах.

– Почему эта тварь не бросилась на тебя?

Ричард пощупал затылок. Голова болела так, словно ее резали ножом.

– Я… не знаю. Все произошло слишком быстро. – Потом он вдруг вспомнил все, точно проснувшись. – Это был волк. Волк шел за нами. – Он снова вскочил.

Кэлен обняла его за талию, чтобы поддержать.

– Волк? – переспросила она. В голосе послышался странный оттенок подозрительности. – Ты уверен?

Ричард кивнул.

– Я сидел здесь и вдруг почувствовал, что за мной кто-то следит. Потом я увидел совсем рядом желтые глаза. А затем он прыгнул, я подумал – чтобы напасть на меня. Но ошибся. Он напал на гончую сердца позади меня, он меня спас. Я не видел гончей, пока не упал. Должно быть, это волк убил ее. Он спас мне жизнь.

Кэлен выпрямилась, словно стала в стойку, и позвала, глядя в темноту:

– Брофи! Я ведь знаю, что ты здесь. Иди сюда сейчас же!

Волк явился на свет факела, опустив голову и волоча по земле хвост. Его густой мех был угольно-черного цвета, на черной морде горели желтые глаза. Волк лег на брюхо и подполз к ногам Кэлен. Потом он перевернулся на спину и стал скулить.

– Брофи, – укоризненно обратилась к нему Кэлен, – ты что же, шел за нами?

– Только для того, чтобы защитить тебя, госпожа.

Ричард открыл рот. Должно быть, он действительно сильно стукнулся головой.

– Он что, умеет разговаривать? Говорящий волк!

Зедд и Кэлен посмотрели на его изумленное лицо. Потом Зедд повернулся к Кэлен:

– Я думал, ты ему об этом рассказала.

Кэлен слегка смутилась.

– Разве упомнишь все, что следует рассказать? Он ведь так много чего не знает! На это не хватит целой жизни. Ты просто забыл, что он не знает этой истории.

– Ладно, пошли на стоянку, – проворчал Зедд, – все вместе!

Волшебник шагал впереди с факелом в руках, за ним шла Кэлен, а рядом с ней, как послушная собака, плелся волк.

Когда все уселись у огня, Ричард обратился к волку, сидевшему по-собачьи рядом с Кэлен.

– Послушай… э… волк…

– Брофи.

– Брофи. Извини. Меня зовут Ричард, а это – Зедд. Брофи, я хочу поблагодарить тебя за то, что ты спас мне жизнь.

– Не стоит благодарности, – проворчал волк.

– Брофи, – спросила Кэлен, и в голосе ее послышалось неодобрение, – что ты здесь делаешь?

Волк прижал уши.

– Здесь опасно. Я защищал вас.

– Но я же тебя отпустила, – нахмурилась она.

– Это ты бродил поблизости прошлой ночью? – спросил Ричард.

Брофи устремил на него желтые глаза.

– Да. Везде, где вы останавливались, я очищал местность от гончих сердца и прочих мерзких тварей. Прошлой ночью, ближе к утру, одна из них подобралась к вашей стоянке, и я убил ее. Сегодня гончая охотилась за тобой. Она уже слышала, как бьется твое сердце. Я знал, что моя госпожа Кэлен очень расстроится, если гончая съест тебя, потому и не допустил этого.

Ричард проглотил комок в горле.

– Спасибо, – с трудом выговорил он.

– Ричард! – окликнул его Зедд. – Гончие сердца – порождения подземного мира. Прежде они тебя не трогали. Что изменилось?

Ричард обомлел.

– Видишь ли… Эди дала Кэлен кость, чтобы мы могли пройти через границу и были защищены от тварей подземного мира. А у меня была старая, которую дал мне еще отец. По словам Эди, она также годилась для этой цели. Но я потерял кость пару дней назад.

Зедд стал о чем-то сосредоточенно думать. Ричард взглянул на волка, желая переменить тему.

– Как ты научился говорить?

Брофи облизал губы длинным языком.

– Так же, как и ты… – Он поглядел на Кэлен. – Значит, он обо мне ничего не знает?

Она посмотрела на волка, и тот лег на землю, положив голову на лапы.

– Помнишь, Ричард, – спросила Кэлен, – я рассказывала, что бывают случаи, когда мы принимаем исповедь у осужденного, а тот оказывается невиновным? И что очень редко бывает, когда невиновный, приговоренный к казни, сам просит об исповеди, чтобы доказать свою невиновность?

Ричард кивнул.

Она поглядела на волка.

– Брофи должны были казнить за убийство мальчика…

– Я не убиваю детей, – проворчал волк, подняв голову.

– Ты хочешь сам рассказать свою историю? – спросила она.

Волк снова лег.

– Нет, госпожа.

– Так вот, Брофи скорее готов был допустить, чтобы к нему прикоснулась Исповедница, чем чтобы его считали детоубийцей. Он потребовал исповеди. Такое делается редко, большинство приговоренных на это не идут, но для него слишком важно было снять подозрения. Я уже рассказывала тебе, что, когда мы исповедуем, нас сопровождает волшебник. Не только чтобы защищать нас, но и по другой причине. В случаях, когда человек осужден несправедливо и его коснулась наша волшебная сила, он уже не сможет стать прежним. Поэтому волшебники превращают таких людей в животных. Это уменьшает магическую власть Исповедницы и дает превращенным достаточно сил, чтобы начать самостоятельно новую жизнь.

Ричард не верил своим ушам.

– Так ты был невиновен? И теперь ты останешься в таком виде на всю жизнь?

– Совершенно невиновен! – подтвердил Брофи.

– Брофи! – Кэлен назвала его по имени, повысив голос. Ричарду были знакомы эти интонации.

Волк снова лег.

– Невиновен в убийстве мальчика, – ответил он, преданно глядя на Кэлен. – Только это я и хотел сказать.

Ричард нахмурился:

– Как это понимать?

Кэлен повернулась к нему:

– Когда он исповедовался, он рассказал о других поступках, в которых его не обвиняли. Видишь ли, Брофи был замешан в сомнительных делах. – Она поглядела на волка. – Он не очень-то ладил с законом.

– Я просто был честным дельцом, – возразил волк.

Кэлен поглядела на Брофи, потом на Ричарда.

– Брофи был торговцем.

– Мой отец тоже был торговцем, – ответил Ричард зло.

– Не знаю, как в Вестландии, но в Срединных Землях торговцы иногда имеют дело с магическими предметами. И не только предметами.

Ричард вспомнил о Книге Сочтенных Теней.

– И что же?

– Среди них иногда встречается живой товар.

Брофи приподнялся на передних лапах.

– Да ведь этого никогда сразу не узнаешь! Думаешь, это обычная вещь, например, книга, а коллекционер тебе хорошо заплатит. Или там статуя какая, или просто камень, или… Ну и откуда мне знать, что они живые?

Кэлен все смотрела на волка.

– Ты торговал и другими магическими товарами, а не только книгами или статуями. – Она нахмурилась. – И в этом своем невинном деле он не раз ссорился с людьми – из-за права собственности, например. Когда Брофи был человеком, он был таким же здоровенным, как сейчас, когда он волк. И бывало, пользовался своей силой, чтобы «уговорить» людей сделать по-его. Разве это не так, Брофи?

– Так, госпожа, – печально ответил волк. – Я был несдержанным. Мой гнев был таким же мощным, как и мое тело. Но это случалось очень редко, только когда со мной поступали не по справедливости. Многие не считаются с торговцами. Они думают, что мы – те же воры, и нас можно обижать. Поэтому мне иногда приходилось их успокаивать.

Кэлен чуть улыбнулась.

– Репутация Брофи была не совсем незаслуженной, но несколько преувеличенной. Он занимался очень опасными, а потому и очень выгодными сделками. И зарабатывал достаточно денег для своего увлечения. Почти никто об этом не знал, пока я не коснулась его и пока он не исповедался.

Волк положил голову на лапы.

– Госпожа, пожалуйста… может, лучше не надо?

Ричард нахмурился:

– Что за увлечение?

Улыбка Кэлен стала шире.

– У Брофи была слабость: дети. Бывало, в своих путешествиях за товаром он останавливался в детских приютах и проверял, есть ли там все необходимое. Все свое золото он отдавал в эти приюты, чтобы дети были накормлены и ухожены. И выкручивал руки начальникам этих приютов, заставляя их молчать. Конечно, ему не приходилось долго стараться.

Брофи зажмурился.

– Прошу тебя, госпожа! У меня же была вполне заслуженная репутация. – Он открыл глаза и приподнялся на передних лапах. – На моем счету немало сломанных рук и носов. Я совершил много безобразий!

Кэлен подняла брови.

– Да, это правда. Того, что ты натворил, было вполне достаточно, чтобы посадить тебя в тюрьму. Но не для того, чтобы тебя казнить. – Она поглядела на Ричарда. – Так вот, из-за этой дурной славы Брофи, а также потому, что его не раз видели около сиротских приютов, никто не удивился, когда его обвинили в убийстве мальчика.

– Меня обвинил Деммин Насс, – проворчал Брофи и оскалился, показав клыки.

– Почему же те, кто работал в приютах, не встали на твою защиту?

– Этот Деммин Насс перерезал бы им глотки, – ответил Брофи со злобным ворчанием.

– А кто он такой?

Кэлен и волк посмотрели друг на друга.

– Помнишь, как Даркен Рал появился в Племени Тины? – спросила она. – Он забрал Сиддина, как он сказал, в подарок другу. Этот друг – Деммин Насс. – Она со значением посмотрела на Ричарда. – У Деммина Насса очень болезненный интерес к маленьким мальчикам.

Ричард вдруг ощутил боль и страх. Ему вспомнились Сиддин, Савидлин, Везелэн. Вспомнил он и свое обещание разыскать мальчика. Никогда еще он не чувствовал себя таким бессильным, как сейчас.

– Если я только когда-нибудь встречу его, – прорычал Брофи, – я с ним рассчитаюсь. Он не умрет, пока за все не заплатит.

– Лучше держись от него подальше, – предупредила Кэлен. – Он очень опасен. И я не хочу, чтобы тебе стало хуже, чем сейчас.

В желтых глазах на мгновение вспыхнул огонек гнева, но тут же погас.

– Да, госпожа. – Он снова лег. – Я пошел бы на казнь с высоко поднятой головой, и – духи свидетели! – возможно, я заслуживал ее, но только не за такое. Нельзя, чтобы меня убили, считая, будто я могу поступать так с детьми. Поэтому я потребовал встречи с Исповедницей.

– А я не хотела принимать его исповедь, – сказала Кэлен. – Я понимала, что он не настаивал бы на исповеди, будь он виновен. Я сказала судье, но он ответил, что ввиду тяжести преступления не может изменить приговор. Приходилось выбирать: исповедь или казнь. Брофи настаивал на исповеди. – Ричард заметил при свете костра, что ее зеленые глаза увлажнились. – Когда все закончилось, я спросила, в кого бы он предпочел превратиться. Он выбрал волка. Почему именно волка, я не знаю. – Она чуть улыбнулась. – Может, именно это ближе всего его натуре.

– Волки – достойные звери, – улыбнулся Ричард. – Ты жила среди людей и не жила в лесу. Волки дорожат кровными и другими узами, среди них сильна взаимопомощь. И они очень привязаны к своему молодняку. Вся стая будет драться, чтобы защитить чьих-то волчат. И заботятся о волчатах тоже всей стаей.

– Ты это понимаешь, – прошептал Брофи.

– Это правда, Брофи? – спросила Кэлен.

– Да, госпожа. У меня теперь хорошая жизнь. – Он завилял хвостом. – У меня есть подруга, славная волчица! У нее несравненный запах, я весь содрогаюсь от ее укусов, и у нее такая славная маленькая… ну, не стоит об этом. – Он поднял глаза на Кэлен. – Она – главная в стае. Вместе со мной, конечно. И ей хорошо со мной. Она говорит, что я самый сильный волк из всех, кого она знала. А этой весной она принесла шестерых волчат. Хорошие щенки родились у нас, теперь они уже почти взрослые. У нас трудная жизнь, но это настоящая жизнь. Спасибо тебе, госпожа, что отпустила меня на волю.

– Я так рада за тебя, Брофи. Но как ты здесь оказался? Почему не остался с семьей?

– Видишь ли, когда ты шла через Ранг-Шада, то проходила мимо моего логова. И я почувствовал, что ты рядом. Оказалось, что я смог найти тебя по запаху. Желание защитить тебя оказалось слишком сильным, чтобы противиться ему. Я знал, что вам угрожает опасность, и не мог спокойно жить в своей стае, не убедившись, что с вами все хорошо. Я должен защищать тебя.

– Брофи, – возразила Кэлен, – мы сейчас ведем борьбу, чтобы остановить Даркена Рала. Это слишком опасная затея. Не стоит сопровождать нас. Я не хочу, чтобы ты погиб. Даркен Рал и так уже причинил тебе немало зла с помощью Деммина Насса.

– Госпожа, с тех пор, как я превратился в волка, потребность быть с тобой и угождать тебе стала гораздо меньше. Но все же я готов умереть за тебя. Мне еще страшно трудно идти против твоей воли. Но сейчас я не могу поступить иначе. Я не могу оставить тебя в опасности, иначе мне никогда не знать покоя. Приказывай, если пожелаешь, но я все равно не уйду. Я буду следовать за тобой как тень, покуда ты не окажешься в безопасности.

– Брофи, – заговорил Ричард, и волк повернулся к нему, – я тоже хочу защитить Кэлен, чтобы она смогла довести начатое до конца и остановить Рала. Я почел бы за честь быть вместе с тобой, ты уже доказал на деле и свою силу, и свою любовь. Если можешь защитить ее, то делай это невзирая на то, что она говорит.

Брофи посмотрел на Кэлен, и та улыбнулась ему.

– Это Искатель Истины. Я поклялась отдать жизнь в защиту Искателя. Если он так говорит, я должна согласиться.

Брофи от удивления открыл пасть.

– Он может тебе приказывать? Приказывать Матери-Исповеднице?

– Да.

Волк по-новому посмотрел на Ричарда.

– Чудо из чудес. – Он облизнул губы. – Кстати, должен поблагодарить тебя за еду, которую ты оставлял мне.

Кэлен нахмурилась:

– Ты о чем?

– Всякий раз, когда в ловушку попадалась добыча, часть он оставлял мне.

– Это правда? – спросила она Ричарда.

Ричард пожал плечами.

– Я знал, что он где-то поблизости, хотя и не знал, кто он. Но главное, я видел, что он нам не причиняет зла. Поэтому оставлял еду, чтобы дать понять, что и мы ему зла не желаем. – Он улыбнулся волку. – Но когда ты на меня набросился, я было подумал, что ошибся. Еще раз – спасибо тебе.

Брофи, видимо, почувствовал себя неловко от этой благодарности. Он встал.

– Я уже долго здесь пробыл. Надо осмотреть лес. Мало ли какие твари могут бродить в округе. Вы, трое, можете не караулить. Брофи сделает все сам.

Ричард бросил в костер палку и посмотрел на искры.

– Брофи, – спросил он, – а как это было, когда Кэлен прикоснулась к тебе, когда ты почувствовал на себе ее волшебную силу?

Все молчали. Ричард поглядел в желтые глаза. Брофи повернул голову к Кэлен.

– Расскажи ему, – прошептала она, и голос ее дрожал.

Брофи улегся, положив лапу на лапу, и поднял голову. Он долго молчал, потом наконец заговорил:

– Мне сейчас трудно вспомнить все, что произошло тогда, но я постараюсь, насколько смогу. Первое, что я запомнил, была боль. Такая сильная и острая, что даже трудно себе представить.

Потом, как я помню, появилось чувство страха. Необоримое чувство страха, что я могу сделать что-то, неприятное ей, даже если просто неловко пошевелюсь. А потом, когда она сказала, что хочет знать, я испытал такую радость, какую еще никогда не испытывал. Радость от того, что теперь я знаю, как угодить ей. Я был счастлив, что она спрашивает меня о чем-то, что я могу доставить ей удовольствие, отвечая на вопросы. Вот это мне запомнилось больше всего. Было безумное чувство, что мне следует сделать все, лишь бы доставить ей удовольствие, лишь бы она была счастлива. Больше ничто не занимало меня тогда. Одно ее присутствие было для меня более чем благословенным. Я готов был рыдать от восторга, потому что она рядом.

Брофи задумался, вспоминая. Затем продолжил:

– Она велела мне рассказать всю правду, и я был счастлив, потому что знал: это возможно. Я был в восторге, что могу выполнить ее желание. Я начал рассказывать так быстро, что ей даже пришлось попросить меня говорить помедленнее, чтобы она могла разобрать. Если бы у меня был нож, я бы, кажется, пронзил им себя за то, что ее огорчил. Потом она сказала, что все хорошо, и я заплакал от радости, что не огорчил ее. Я рассказал ей все, как было. После того как я рассказал, что не убивал мальчика, она положила ладонь мне на руку, и от радости, что она ко мне прикоснулась, я чуть сознание не потерял. А она мне сказала, что ей очень жаль. Я сначала не понял и решил, будто ей жаль, что это не я убил мальчика. Я стал просить позволения убить ради нее другого мальчика. – Слезы появились у волка на глазах. – Но она объяснила, что сожалеет обо мне, что меня ложно обвинили в убийстве. Я помню, что не мог удержать слез из-за того, что она жалеет меня, ведь она была так добра ко мне. Я помню, какой радостью для меня было просто быть с ней рядом. Кажется, это называется любовью, но никакими словами невозможно передать это чувство.

Ричард встал. Он только мельком взглянул на Кэлен, в глазах которой стояли слезы.

– Спасибо тебе, Брофи. – Он еще помолчал, чтобы не дрожал голос. – Уже поздно. Сейчас нам лучше поспать. Завтра будет трудный день. Мне пора идти караулить. Спокойной ночи.

Брофи тоже встал.

– Поспи, я покараулю сам.

Ричарду было еще трудно говорить.

– Хорошо, но я все же постою в дозоре. Если хочешь, можешь оборонять меня с тыла.

Он повернулся, чтобы идти. Зедд окликнул его:

– Ричард! – Он остановился, не оборачиваясь. – Что это за кость, которую, как ты сказал, тебе подарил отец?

Ричард лихорадочно пытался что-нибудь сообразить. Про себя он умолял Зедда: «Пожалуйста, если суждено, чтобы ты верил, когда я лгу, то поверь и на этот раз!»

– Ты, должно быть, помнишь ее. Такая маленькая, круглая. Ты уже видел ее, точно видел.

– А, да. Наверное, видел. Спокойной ночи.

«Вот оно, Первое Правило Волшебника, – подумал Ричард. – Спасибо, старый друг, что научил меня, как защитить Кэлен».

Он ушел в темноту. Голова его гудела от удара и от тяжести на душе.