Книга: Пластуны Его Величества
Назад: Глава девятнадцатая
Дальше: Глава двадцать первая

Глава двадцатая

– Говоришь, безопасное место? – повернулся к Кангару полковник.
Отсюда отдаленные выстрелы казались хлопками, но никаких сомнений в их происхождении быть не могло.
Участники экспедиции сгрудились рядом с начальником, ожидая его решения.
– Надо идти, – вымолвил Кангар. – Кто нарушил запрет, должен поплатиться жизнью.
Проводник успел позабыть, что путешественники отнюдь не являлись жителями гор, и не обязаны были соблюдать все местные законы. Во всяком случае – эти законы.
Кречетов мельком взглянул на соратников. Казаки смотрели решительно, без слов было ясно – для них приемлемым было лишь одно. Да и в офицерах сомневаться не приходилось.
– Места знаешь? – коротко осведомился полковник.
Проводник сразу понял, о чем идет речь, осмотрелся, чуть улыбнулся, кивнул.
– Знаю. Есть одна тропка. Сократим путь. Но – пешие.
– Мюллер, Воздвиженский, батюшка – остаетесь с лошадьми. Остальные – вперед!
Новым знакомым он не сказал ничего, пусть сами решают, на чьей они стороне.
– С яйцом осторожнее! – успел предупредить остающихся Миронов. Драгоценную добычу он вез с собой, закутав ее в гору тряпок, включая собственную шинель.
Двинулись с таким воодушевлением, словно спешили на гулянку. Да бой и есть разновидность пира, разве что, возвращаются с него не все.
Тропка действительно обнаружилась рядом, круто повела вверх, затем пару раз вильнула между камней и уверенно повела вперед.
Казаки шли быстро, едва не бежали. Они прекрасно знали, насколько быстротечны засадные бои, и боялись не успеть со своей помощью. Только по горам даже быстрая прогулка проходит довольно медленно…
Выстрелы впереди стали значительно реже. Дело там явно шло к концу, и гадать, кто одолевает, не имело смысла. Хотя бы потому, что о сошедшихся противниках вообще было ничего не известно. Лишь с долей вероятности – какие-то торговцы и – кто-то еще.
Стихло. Тишина была оглушающей. Но ведь даже когда поздно помочь, можно хоть отомстить.
Кангар сделал знак остановиться, а сам, пригибаясь, пробежался вперед, залег за камнями, и через какое-то время призывно позвал взмахом руки.
Он действительно знал здешние места. Вид с занятой позиции был превосходен. Впереди и чуть ниже виднелось десятка полтора мужчин с винтовками в руках. Судя по тому, что они стояли, не пытаясь спрятаться, все на самом деле было уже кончено. Но несколько тел лежало свидетельством того, что жертвы тоже успели огрызнуться огнем.
– Это не наши, – тихо шепнул Кангар залегшим рядышком Кречетову и Буйволову.
– Почему? – не понял полковник.
Участники засады были точно в таких же халатах, которые носили жители гор. Или проводник имеет в виду жителей своего племени? Но сколько до него!
– Безбородые, – одним словом пояснил Кангар.
Все горцы, до сих пор встреченные путешественниками, действительно носили бороды. Мужская часть их, разумеется. Последователи неведомого пророка Селима считали недостойным сбривать или хотя бы подравнивать мужскую красу.
В противоположность им, как понял и рассказал спутникам Бестужев, люди Порта применяли кучу каких-то средств, чтобы на лице не росло ни волосинки. Как, кстати, ни волосинки не было на лицах мужской половины новых знакомых. Женской, разумеется, тоже, но там так и должно быть.
Впрочем, не факт. Помимо этих двух групп на планете жили и другие, а их «бородатость» никто из путешественников не выяснял. В конце концов, наличие или отсутствие бороды у аборигенов – отнюдь не главное, что интересовало экспедицию в чужом мире.
Здесь же бородатыми являлись трое или четверо, да и то один, на глазах у залегших путешественников, запустил руку куда-то к подбородку и легко снял наклеенный муляж.
Маскировались…
Позади раздался едва слышный шум. Оказалось – новые попутчики решили присоединиться к экспедиции, причем – в полном составе, включая обеих женщин, но исключая негра, очевидно, оставшегося с лошадьми и повозками.
Ситников метнулся к ним, замахал руками, после чего неожиданное подкрепление стало стараться перемещаться потише.
От силы минута – и объединенные путники заняли позицию за камнями. Никто никого не убеждал отойти. Раз подошли, то сами выбрали судьбу. В присутствие врага уговоры и споры неуместны.
– Надо хоть пару захватить живыми, – тихо шепнул Кречетов Буйволову.
Раз решившись вмешаться, полковник дальше действовал без оглядок и переживаний, старательно просчитывая варианты и выискивая наиболее оптимальные решения.
Медведев кивнул, мол, понял, и поманил за собой Крюкова.
Двое казаков скользнули в сторону и осторожно двинулись по широкой дуге туда, куда скорее всего бросятся убегать налетчики.
Бестужев ощутил легкую зависть к есаулу. В присутствии двух женщин, пусть и не слишком впечатливших гвардейца, хотелось продемонстрировать удаль, сделать нечто такое, что привлечет сердца и внимание.
Вот ведь незадача – стрелял гвардеец лучше всех в экспедиции, однако Селаха спас есаул. Или дело в том, что стрельба по мишеням и по живым людям отличается, пока не приобрел соответствующей привычки? Буйволов не зря прошел Японскую и закончил ее с пятью боевыми орденами вплоть до Владимира. Но и Бестужеву стрелять в людей теперь уже было не впервой.
Винтовки уставились на ничего не замечавшего противника. Ждали только команды, или же момента, когда отправившиеся в обход будут замечены.
Задержка оказалась на руку. Снизу, где скала обрывалась к дороге, вылез еще один налетчик, затем – второй. Оба тот час сняли накладные бороды, и, посмеиваясь, стали что-то рассказывать приятелям. Судя по жестам – что-то кровавое, явно связанное с добиванием бедолаг, попавших в засаду.
Однако удача не может длится долго. Кто-то из столпившихся налетчиков вдруг посмотрел в сторону путешественников и что-то вскрикнул.
Медлить дальше было нельзя.
– Огонь!
Залп получился довольно четким. Несколько человек немедленно упали, остальные пытались сообразить, в чем дело, а руки казаков уже привычно передергивали затворы.
Благородство лучше всего применять после боя…

 

Как часто бывает в ответственные моменты, дозвониться оказалось чрезвычайно трудно. Создавалось впечатление, что спутники связи сошли с орбит, волны больше не проходят, абоненты, видя, кто вызывает, срочно отбрасывают телефон и выскакивают куда подальше, а скорее – нужные люди несколько минут назад просто умерли, и врачи как раз сейчас наговаривают официальные свидетельства о смерти.
Главное – вызываемые сейчас сами недавно пытались дозвониться до Чейли, но на время беседы она отключила звонки. Не тот человек сенатор, чтобы в его присутствии говорить с кем-то о важных вещах. Поймет – беды не оберешься. Он без того во многом подозревает новоделов, только прямых доказательств пока не имеет. Вот и предложил компромисс заодно с предупреждением. Скорее же всего занят осуществлением собственных планов так, что не захотел отвлекаться на борьбу с представителями соперников. Козыри-то у сенатора все в кармане. Его сейчас не подсидишь и не обвинишь.
Зато если что вдруг всплывет – беды не оберешься. Раз на стороне сенатора сам президент, да и не только он, могут всей сворой налететь на помешавшего им человека с обвинениями, после которых на несколько лет стать отлученной от формирования новостей будет казаться легким взысканием. Хозяева в таком случае защищать не будут, сразу объявят: ничего не знали, не ведали, и, тем более – никого не посылали.
Ну, Роуз! Ну, интриган! И как ловко все провернуто! Никакой утечки!
Да где они все?
Первым отозвались коллеги, в данный момент следившие за происходящим в горах из ангара.
– Немедленно отбой операции! – Чейли не стала тратить время на объяснения.
– Поздно, – отозвались на том конце. – Только что все закончилось. Картинка была очень четкой, кадры просто великолепные.
Во всей зоне засады дрейфовали десятки так называемых ресничек – миниатюрных камер, передающих картинку с самых разных ракурсов.
– Что?! – новодел почувствовала, как почва уплывает из-под ног, но способности соображать не утратила. – Все записи – в кодированный архив. Никому не показывать.
– Хорошо, – некоторое сомнение в ответе прозвучало, но о причинах спрашивать не стали. – Но они убили Мьюза. Его подранили, а затем какой-то бородатый горец перерезал оператору горло. Кровь так и брызнула во все стороны.
– Мьюза?! – изумилась Райли.
По договору, оператор должен был остаться живым. Ну, деятели!..
– Да. Но кадры получились эффектными, – какой бы ни была трагедия, привычка оценивать с профессиональной точки зрения тут же взяла вверх.
– Все, – оборвала разговор Чейли.
Да где же генерал?!
Наконец, отозвался командующий базой.
– Том, срочно геликоптер в воздух! – Чейли распоряжалась так, словно была прямой начальницей всех военнослужащих.
– Уже. Многоцелевик с Базы.
Умеют же военный действовать, когда захотят, и когда их хорошо подмажут!
– Пусть ТАМ ликвидируют все следы. Трупы торговцев должны исчезнуть вместе с грузом.
– Что-то случилось? – в тоне генерала промелькнуло беспокойство.
Раз планы меняются на ходу на прямо противоположные, хорошего означать подобный поворот не может.
– Сейчас встретимся – объясню, – вряд ли служащие Порта-Прин могли перехватить разговоры, не было у них подобной техники, однако существуют вещи, которые стоит говорить лишь лично, предварительно убедившись в отсутствии любых записывающих устройств.
– Понял.
– Да. Лучше чтобы свидетелей тоже не стало, – после некоторой паузы добавила Чейли. – Только где-нибудь подальше. В пустыне, что ли. Высадите и…
– Зачем? Можно устроить катастрофу, – немедленно отозвался генерал. – Мало ли…
Как человек военный, он мыслил глобально.
– Еще лучше, – один камень свалился с души звезды визиния. – Я немедленно выезжаю. В крайнем случае положите их всех там же.
– Жду, – односложно отозвался генерал.
Приятно иметь дело с понимающим человеком!

 

Палач никогда не представляет себя в роли жертвы, напавший из засады редко ждет, что ловушка захлопнется и для него.
Вид падающих мертвыми товарищей вызвал у живых растерянность, та – панику. Лишь двое попытались ответь огнем на огонь, и сразу повалились продырявленные свинцом. Прочие напрочь забыли о своем оружии, и принялись метаться, словно где-то рядом могло скрываться спасение.
Кому-то повезло избежать пуль на несколько долгих мгновений. Затем…
Довольно быстро живые разделились. Не в силу заранее спланированных действий, или в результате хитроумных планов. Просто позади был крутой склон, впереди – неведомые враги, и часть людей бросилось бежать вправо, а часть – влево. Слева как раз должен был объявиться есаул, потому весь огонь путешественники сосредоточили на тех, кто со всех ног несся направо.
Попасть в бегущего сложнее, но и только. Во всяком случае, вторую обойму вставлять никому из казаков не потребовалось. Лишь какой-то заведомый счастливчик довольно долго летел прочь, да и то, Бестужев получше приложился к трехлинейке, и счастье изменило беглецу.
Условия для левой группы были более благоприятные. Трое мужчин не слышали рядом свиста пуль, зато перед ними вдруг вырос казавшийся монументальным Буйволов, а чуть в стороне – Крюков.
Стволы их винтовок красноречиво смотрели навстречу приближающимся налетчикам. Двое их них послушно застыли, заранее смирившись с любой участью, и лишь последний метнулся туда-сюда и рванул прямиком к обрыву.
Гнаться за ним офицер не стал. Полковник сказал – хоть пару, и третьего можно было считать лишним.
Резкий поворот, винтовка взметнулась к плечу, и сразу же грянул выстрел.
Пуля подтолкнула беглеца в спину, заставила его ускорить ход, но ноги уже не успевали за устремившимся вперед туловищем, а обрыв был рядом.
Мелькнули подошвы башмаков, и их владелец полетел куда-то туда, куда за полчаса до полета стрелял.
Буйволов сноровисто передернул затвор и вновь наставил оружие на двоих застывших налетчиков.
Те стояли неподвижно, и лишь затем один из них сообразил вытащить из-за пояса саблю и бросить ее под ноги.
– Вот так-то лучше.
Остальные путешественники уже покинули позицию. Они шли осторожно, вдруг кто-то лишь притворился мертвым, однако мгновенный осмотр показал: выживших налетчиков не было.
Если считать с улетевшим вниз и с убитыми ранее – шестнадцать трупов.
Картина внизу не радовала. Вдоль всей Караванной Тропы валялись мертвые люди и мулы, причем, некоторые из людей были облачены в светлую одежду, весьма напоминавшую форму.
– Торговцы и солдаты из Порта, – пояснил Кангар, бросив лишь взгляд, и лишь потом добавил. – На них никто никогда не нападает.
Мгновенно всплыли пояснения об отношении аборигенов и жителей Порта. Сразу явились мысли о чьей-то провокации, призванной вызвать ответные репрессии со стороны более развитой страны.
– Поручик Бестужев! Возьмите Миронова, кого из путников, если согласятся, и осмотрите тех, на тропе, – распорядился полковник.
Судя по всему, налетчики поработали на совесть, даже явно добивали уцелевших, но удостовериться было необходимо.
– Слушаюсь! – гвардеец вскинул ладонь к козырьку фуражки.
Впрочем, перед последующим действом он еще вогнал в винтовку новую пачку патронов. Первая аксиома военного дела – оружие всегда должно быть заряженным.
Путники от спуска на дорогу не отказались. Не все. Элизабет к огорчению и облегчению Бестужева осталась в помощь полковнику в качестве переводчицы. Да и не дело женщине разглядывать окровавленные тела. Зато вторая женщина деловито подошла к поручику поближе. Вместе с Айзеком, который сейчас даже несколько лишился обычного высокомерия.
Обрыв здесь был не настолько непреодолимым. При некоторой сноровке слезть оказалось вполне возможным, только приходилось постоянно быть настороже, чтобы не сорваться и не покатиться вдоль довольно крутого склона.
Но уж лучше еще десяток таких спусков, чем один дорожный пейзаж.
Большинство людей было убито пулями, однако налетчики не удовольствовались этим, и затем еще поработали, добивая людей кинжалами.
Бестужев невольно застыл над какой-то парочкой, лежавшей рядом с убитым мулом. Если мужчина в форме всего лишь получил свинец в лоб, и все продолжал сжимать винтовку незнакомой конструкции, то молодая женщина явно была лишь ранена в плечо и в ногу, зато затем…
Кинжал почти отделил голову от тела, все вокруг было в крови, и поручик почувствовал, что его мутит. Он еле сдержал позывы желудка, и предпочел отойти прочь.
А вот Хилари смотрела без малейшего трепета, будто ей было привычным зрелище обезображенных женских тел. Да и Айзек держался молодцом. В отличие, например, от Миронова, который явно разделял чувства офицера.
Чуть впереди дорога была перегорожена обвалом, судя по его своевременности – явно рукотворным. Дополнительным подтверждением тому служил кончик ботинка, торчащий из-под камней, но раскапывать бедолагу особого смысла не было. Выжить под таким ударом на ровной местности заведомо невозможно, а хоронить… Лучше уж сообщить о случившемся в город, и пусть там решают, что и как? Звери тоже добраться до тела не сумеют, да и много ли тех зверей в горах?
– Миронов, дуй к нашим. Пусть направляются сюда, – Бестужев не сомневался, что Кречетов примет такое же решение, и лишь несколько упреждал командира.
Айзек подумал о том же, что и гвардеец. Повозки остались вместе с лошадьми, и их требовалось доставить сюда, но что делать с ним дальше, превратилось в вопрос. Через завал проехать было невозможно, а разбирать здоровые камни – это сколько времени и сил надо потратить!
Повинуясь приказу Айзека, сверху спустился азиат с английским именем Джордж и вместе с казаком отправился за подмогой.
– Это же Мьюз! – воскликнула вдруг Хилари, медленно идущая вдоль трупов.
– Да? – Айзек заинтересовано подошел, всмотрелся и кивнул. – Похоже. Надо же!
– Знакомый? – Бестужев уже несколько отошел от неприятного зрелища. Человек привыкает ко всему, в том числе – и к крови, своей ли, чужой. Но на всякий случай поручик закурил папиросу. Способствует борьбе с желудком, между прочим.
Он буквально недавно убил минимум троих, ничуть не заморачивался по этому поводу, просто пока не привык к виду трупов, да еще в таком количестве.
– Вы что? – даже удивился Айзек. – Это же знаменитый оператор из команды самой Чейли!
Судя по тону, оба имени должен был знать каждый. Но гвардеец не знал, и потому повторил вопрос в несколько иной форме.
– Не может быть! Но кто такая Чейли?
– Знаменитый новодел, – снизошла до объяснения Хилари. – Та, кто делает новости для людей.
– Репортер… Простите, разве новости делаются? Они пересказываются, – поправил Бестужев. – После того, как случаются. Делается политика, или что-то иное.
– Можно и так. Но мы считаем – опытный человек в состоянии предугадать, где и что произойдет интересного. Мир велик, и повсюду просто не успеть. Потому новости еще и делаются, – пояснил Айзек.
Довольно туманно и не слишком понятно. Или виноваты некоторые расхождения в языке? Слова тоже могут иметь разные значения, не говоря уже о смыслах, которые вкладывают в них конкретные люди.
Зато вполне понятно оружие. Гвардеец приподнял одну из винтовок, и с интересом принялся возиться с ней.
Что хорошо – любое оружие в чем-то схоже. Если долгое время имел дело с ним, при необходимости разберешься с любой маркой. Было бы немного времени, а большего не надо.
Назад: Глава девятнадцатая
Дальше: Глава двадцать первая