Мы без приключений добрались почти до самого Красного леса и встали на ночлег на постоялом дворе, в весьма мрачном многодворце, вероятно, соседство с неспокойными местами сказывается. Всего дворов десять, но постоялый двор большой и вполне процветающий, так как путники, которым предстоит пересечь Красный лес, всегда останавливаются здесь. Прислуга постоялого двора приняла лошадей и увела на конюшню, а фургон закатили в большой сарай, где стояла пара груженых телег. Мы всей компанией прошли в корчму, большой зал, два десятка столов и столиков, людей хватает, почти все столы заняты.

– Есть свободные места для ночлега? – поинтересовался я у хозяина, который сразу же подошел к нам, как только вошли в корчму.

– Конечно, у меня всегда есть места… Правда… отдельные комнаты уже все заняты, но у меня есть большая общая комната для ночлега, там два десятка кроватей, шесть еще свободны.

– Ну что, переночуем в общей? – спросил я Вараса.

– Да, – согласился он, – сейчас поужинаем да спать, а с рассветом в путь.

– Мы на общую согласны, и еще ужин на четверых.

– Вон за тот стол садитесь, ужин сейчас подадут, – учтиво раскланиваясь, сказал хозяин и, приняв от нас оплату, быстрым шагом удалился на кухню.

Мы запихнули свои ранцы и баулы под большой стол и уселись в ожидании. Через пару минут двое мальчишек шустро заставили наш стол посудой и подали ужин, разобравшись с которым спустя полчаса, я налил себе полную кружку вина, набил трубку, закурил и погрузился в созерцание местного люда, цепляясь глазами за интересные черты лиц то одного посетителя, то другого.

– Не помешаю? – спросил старик, подошедший к нашему столу, с высокой деревянной кружкой, купец, судя о виду.

– Садись, – ответил Варас, смерив старика взглядом и подвинувшись на лавке.

– Я тебя узнал, – кивнул на меня старик.

– А я не знаю тебя.

– Я смотрел твой судный бой…

– И что?

– Вы, похоже, наемники… мне надо ехать дальше, через лес… Проводите меня? Я заплачу.

– У нас свое дело, уважаемый, – ответил я, – но мы завтра с рассветом выезжаем, хочешь, пристраивайся за нами своим обозом.

– Можно и так, – обрадовался старик, – тогда я утром буду ждать вас тут, завтрак за мой счет.

– Хорошо, – пожал я плечами.

Старик встал из-за стола, в благодарность поклонился и направился к выходу.

Закончив ужин, мы отправились в общую комнату для ночлега, в которой стоял жуткий храп и не менее жуткий запах немытого тела и портянок, ну да ничего, перетерпим, все не на холодной земле да под открытым небом.

– Я подежурю, потом разбужу, – сказал Туск Варасу, – мало ли, вдруг лихоимцы какие по поклаже лазить удумают.

– Хорошо, – кивнул Варас.

Стянув сапоги и положив свои, к слову, тоже не первой свежести портянки поверх сапог, отвязал от ранца плед и, укрывшись, сразу провалился в сон.

Разбудил меня Даук, тихо толкая в плечо:

– Никитин, вставай, светает уже.

– А где Варас и Туск? – спросил я, усевшись на кровати.

– На конюшни пошли, сказал и ждать их в корчме.

– Хорошо, – ответил я и начал собираться.

В корчме кроме нас четверых и вчерашнего старика никого не было. Старик, как и обещал, угостил всех завтраком, закончив с которым, мы вышли во двор и, проверив готовность обоза, тронулись в путь. Со стариком было четыре телеги, груженных тюками и большими плетеными корзинами с крышками.

Уже пару часов мы едем по неширокой дороге, которая, петляя по сухим участкам, идет через лес. Яр громко вдохнул ноздрями воздух, забеспокоился и остановился, шевеля ушами, словно локаторами.

– Тихо, Яр, тихо, – погладил я коня по шее и сам прислушался к своим ощущениям.

Вроде не чувствуется ничего опасного, ладно, едем дальше…

– Там у поворота что-то, – показал Варас вперед рукой.

Привстав в стременах, я повернулся назад и жестом указал едущим позади в фургоне Туск у и Дауку остановиться.

– Поехали, проверим, – сказал я Варасу.

В ответ он кивнул, и мы поехали вперед. Это был обоз… разграбленный обоз, две телеги и один фургон стояли без лошадей, все перевернуто и разбросано, несколько мертвых тел, погибших явно в бою.

– Разбойники, – хмуро сказал Варас, – обоз разграбили, лошадей и тех, кто жив остался, увели с собой, вон следы в чащу ведут.

– Похоже, – согласился я.

– Ну, раз они уже поживились тут, то пару дней никого трогать не будут, – сказал Варас и подал сигнал обозу двигаться.

Лес проехали, проехали и прилегающие болота. Со стариком попрощались на развилке, и он покатил своей дорогой, а нам надо на север, к Чистому озеру и к болотам. До вечера останавливались один раз, накормить и напоить коней, ну и сами перекусили немного. Встали на ночлег, съехав с дороги в небольшую ложбинку между широкой протокой и дорогой, место удобное, ложбинку окружает высокая трава и кустарник, ни с протоки, ни со стороны дороги нас не увидят, даже костер не опасно разводить. Расположились, нарубили веток кустарника и, разведя небольшой костер, поставили котелок на огонь.

– Еще день пути и будем на заимке, – сказал Варас.

– А этот твой друг…

– Лас?

– Да, Лас, он сможет присоединиться к нам?

– Думаю, да… многое в княжестве изменилось за последние лета и многим родам эти изменения не по душе, отдельно противиться законам и выступать против Хранителей и княжеского войска, конечно, никто не будет, но тут дело другое… думается мне, что за наследником много родов пойдет…

– Да, и если Талес пообещает родам вернуть то, что было отобрано по надуманным обвинениям… ведь многие рода потеряли свои земли, – вставил Туск.

– Ты прав, Туск, – в этом случае да, пойдут за Талесом.

– Тихо! Слышите? – перестав стругать ножом какую-то ветку, сказал Даук и прислушался.

– Кто-то по дороге идет, – сказал Варас.

– Ага, и не только идет… еще и едет, – ответил Туск.

– Будьте здесь, мы посмотрим, – сказал Варас и махнул мне рукой.

Тихо пробравшись за кустами к дороге, мы залегли. Несколько фургонов, порядка двадцати всадников и около полста пеших воинов двигались по дороге.

– Наемники… от Желтого озера, – прошептал Варас.

– С чего ты взял?

– Видишь, у некоторых длинные и широкие наконечники на копьях? В тех землях это основное оружие, в княжестве такого нет.

– А что они тут делают?

– Не знаю, Никитин, не знаю… может, какой из родов призвал их себе на помощь. Сотня… сотня наемников уж точно не купцу обоз охранять нанялись… нехорошо это.

Наемники остановились у развилки, постояли некоторое время, а потом всадники и фургоны свернули и, проехав мост через протоку, отправились на юг, из фургонов скинули несколько тюков, десяток пеших наемников их подобрали и начали ставить лагерь у моста, остальные пешие пошли дальше, на север.

– И как это понимать? – спросил я Вараса.

– Не знаю…

– Что они делают? Не пойму…

– Лодки, вон каркас вяжут… потом смоленой кожей затянут и готово. Протоками дальше пойдут.

– И часто такое большое количество наемников из тех земель приходят?

– Бывало, но хорошего ничего не было из-за этого.

– Стемнеет, будем «языка» брать…

– Чего?

– Выкрадем одного, говорю, допросим.

– Ага, дело говоришь… Ладно, иди, поешь, потом пришлешь Туск а, меня сменит и пусть наблюдает.

– Хорошо, – ответил я, осторожно отползая.

– Что там? – спросил Туск, когда я вернулся к нашей стоянке.

– Сотня наемников… от Желтого озера. На развилке разделились, всадники и фургоны на юг, около десятка встали лагерем у моста, а остальные пешим строем пошли дальше. Это же твои земляки, Туск… как думаешь, зачем они тут?

– Я знавал только одного человека на берегах Желтого озера, который может объединить так много наемников… Это плохой человек, очень плохой… Ходили слухи, что он на службе у Хранителей, для всяких темных дел, о которые сами Хранители не хотят марать руки.

– Понятно… ужин готов?

– Да.

– Тогда давай ешь и пробирайся кустами к Варасу, сменишь его.

По небу ветер гнал облака, немного, но каждое облако большое и плотное, способное на некоторое время полностью скрыть за собой Большую Луну. Варас опустошил миску с похлебкой и, поставив ее на землю, спросил:

– Ну что, готов?

– Да.

– Идем.

Мы прокрались к нашей лежке и подползли к Туску.

– Ну что, они там?

– Поужинали, собрали и спихнули в протоку две лодки… Пьют вино, разговаривают.

– Понятно, лук наготове держи, но стреляй только когда свистну.

– Угу, – кивнул Туск.

– Пошли, поближе подберемся, – дернул я за рукав Вараса.

Свалив в кучу баулы, наемники сидели у костра, пили и разговаривали, половина уже похрапывала тут же, у костра, завалившись на коврики, сотканные из веревки. Мы подползли со стороны кучи с баулами, нас не видно, но и нам ничего не видно, зато слышно, во всяком случае мне.

– …надо на каменок напасть… людей много, еще отряд Бааза придет, две сотни! Это сила! А с многодворцев много не возьмем, если только баб помоложе набрать да с собой увезти.

– Надоел ты уже, вот что скажут делать-то и будешь делать, сказали – протоку перегородить и грабить, значит перегородить и грабить… баб ему помоложе, тебя наши-то бабы за мужика не считают…

– Ты дождешься, Вулс, я тебя на судный бой вызову!

– Да мне проще придавить тебя прямо сейчас, чем людей беспокоить этим судным боем твоим.

– Успокойтесь оба, дайте поспать! Не то я вас обоих сейчас в протоке утоплю, – раздался сиплый голос, – и в костер уже не бросайте хворост, пусть прогорает. Завтра с рассветом по протоке полдня грести, а они не угомонятся никак.

– Хорошо, хорошо, Вотч.

– То-то же, – просипел голос в ответ.

Спустя полчаса все разговоры затихли, костер почти прогорел, и только угли, вспыхивая на порывах ветра, немного поддерживали слабые языки пламени. Одинокий караульный прохаживался от моста к кострищу, минут на десять присаживаясь то у кострища, то на мосту.

– Менять его не скоро будут, – прошептал я Варасу, – его берем.

– Хорошо, как брать будем?

– Страхуй, если кто проснется – стрелу ему в шею.

– Могу не попасть я, Никитин, слаб в темноте глазами.

– Ну куда попадешь, туда попадешь, чего теперь, – ответил я и вытащил из одного из баулов какую-то тряпку, ковырнул ножом большой комок земли, и замотал его в тряпку. – Ну, я пошел.

Обойдя по большой дуге место стоянки наемников, я прокрался к мосту, и когда караульный, вернувшись от кострища, в очередной раз присел на бревно моста, что-то напевая себе под нос, я встал из травы и влепил «от души» ему импровизированной дубинкой по затылку, перебрался на мост и, взвалив на себя обмякшее тело наемника, вернулся к Варасу.