Глава 18
В правительстве Империи началась работа над проектом бюджета следующего года. Самым скандальным её событием, вызвавшем бурную полемику и яростные дебаты в кулуарах, стала поправка к бюджету флота, внесённая лично Императором. Она предполагает существенное увеличение (почти в два раза) ассигнований, выделяемых военному флоту, и, мало того, постройку и развёртывание нескольких так называемых «диспетчерских призм» в пяти, самых индустриально развитых системах Империи Аратан.
Вы, наверное, знаете, что «диспетчерской призмой» называют группу из шести оборонительных станций, точки размещения которых расположены по аналогии с вершинами этой геометрической фигуры. Такая конфигурация станций идеально подходит для защиты определённого объёма космического пространства. Подробнее об этом, вы можете узнать на форуме нашего канала в «Инфосети».
В свете сложившейся взрывоопасной обстановки во фронтире, этот чрезвычайно дорогостоящий проект Императора вызывает недоумение не только у политиков, но и у многих военных. Они задают резонный вопрос — зачем усиливать оборону и так предельно защищённых коронных миров, тем более что развёртывание этих «призм» предполагается произвести вдали от населённых планет или же космических заводов большинства корпораций. И имеет ли смысл тратить сотни миллиардов кредитов на защиту пространства, где ничего нет.
«Имперский Вестник», Звёздная Империя Аратан
— Этот? — спросил Виг, указав пальцем на пленного.
— Угу, — коротко ответил я, скептически разглядывая сидевшего на полу пленного.
— И что с ним… — лейтенант неопределённо помахал рукой, и я решил немного ему помочь в разыгрываемом представлении.
— Ну… Если у тебя на корабле нет места, то я могу привязать его снаружи, — пират отодвинулся от меня подальше и умоляюще взглянул на Вига, который специально сделал паузу, делая вид, что о чём-то усиленно размышляет. Я продолжил:
— Вряд ли он знает что-то интересное. Обычный диспетчер…
— Я знаю! Знаю! — лихорадочно зашептал тот. — Я недавно провёл ретрансляцию переговоров между аварской эскадрой и нашей базой!
— Что?! Когда?! Какой эскадрой? Где записи? Говори! — взгляд лейтенанта приобрёл остроту стали и немудрено, ведь это говорило о том, что где-то рядом, с границей Империи болтается соединение противника, о котором в Восьмом флоте ничего не известно. И СБ тоже ничего не знает? Сомневаюсь. Как бы я их не любил, но там работают профессионалы своего дела. Скорее они просто не спешат делиться информацией с флотскими. Вот это — больше похоже на правду. Не в этом ли причина всех задержек в начале операции? Хмм… Есть над чем поразмыслить.
— Запп…исии? Их нннет… По протоколу яя…я оббязан их уничтожить, — начал заикаться пират.
— Ты слышал, о чём шёл разговор? — продолжил наседать Виг.
— Нннет, — с трудом ответил он нависавшему над ним лейтенанту, и торопливо добавил, немного справившись с волнением, — четвёртый, четвёртый раз за неделю. Я клянусь!
— Но… — начал лейтенант.
Я дотронулся до его плеча, прерывая:
— Погоди. Надо отвезти его на базу, там он расскажет всё, даже то, о чём сам не догадывается. А здесь мы просто теряем время. Ты даже не знаешь, говорит ли он правду.
— Это правда! Правда! — заныл тот, Виг повернулся ко мне.
И я продолжил:
— Я могу провести полевой допрос, но после него, он не только превратиться в кусок мяса, но и может двинуться умом. Во втором случае, он надолго потеряет ценность как источник информации. Решать тебе, — от моих слов Виг поморщился. А как он хотел? Тут специальной аппаратуры нет, и если хочет докопаться до сути, то придётся испачкаться. Но вот заниматься этим, у меня лично не было никакого желания, поэтому я даже немного сгустил краски, расписывая последствия.
— Ладно, надеюсь, мы не совершаем ошибку, но новости о возможном присутствии противника я передам начальству, да и с братом связаться надо. Заодно закину этот кусок дерьма к себе в кубрик.
— Идёт! Подожду тебя здесь, — сказал я и приказал одному из андроидов помочь Вигу в доставке пленного.
«Жадина» закончил устанавливать мины, и я загнал его в ангар, поставив под погрузку. Времени на это должно хватить с избытком, хоть и нелегко было уговорить Вига задержаться. До разговора с ним я хотел загрузить часть оставляемого оборудования в его трюм, но передумал. Отберут же, уведут прямо из рук, дав что-нибудь малоценное взамен. Это мы уже проходили, ведь даже в таком, урезанном виде, эту мини-станцию можно продать в недавно колонизированные миры, где на них существует огромный спрос. Их используют маленькие торговые корпорации для обеспечения логистики своих операций там, где нет орбитальных лифтов и грузопассажирских станций. Или сами колонии для развития собственной торговли, обслуживания и ремонта местного флота.
Ожидать, что удастся сохранить добытые трофеи втайне нечего надеяться — пленный всё расскажет. Но я не собираюсь сам доставлять станцию в их загребущие руки. Остаётся надеяться только на то, что у них просто не хватит времени, чтобы её забрать. Начало войны, пираты, вражеский флот у границ — всё это давало надежду, что приблизится моя мечта приобрести исследовательский корабль для глубокого космоса. Я даже уже нашёл, что я хочу, и смоделировал все необходимые модификации, но вот его цена намного превышала сумму, что я смогу выручить за эту станцию. Ничего, главное — начать, тем более, лейтенант обещал взять продажу станции на себя. Не сам, конечно, а используя семейные связи и деловую хватку старшего брата. Придётся делиться с посредником, но пойти на это я готов. Тем более, таким образом можно обеспечить легитимность сделки. От самостоятельной продажи, после некоторого раздумья, я решил отказаться. Продажа станции в обход официальных каналов, на «чёрном рынке», мало того, что несла дополнительные риски, но и получение полной стоимости было под большим вопросом.
Оставался один существенный вопрос — как перевезти модули в цивилизацию? Сейчас модули станции находятся в развёрнутом состоянии, но даже, если их свернуть, то всё равно для транспортировки понадобится судно с большим трюмом или… буксир, при использовании которого возникнет множество проблем: от закрепления груза; до низкой скорости разгона, что опасно в данном районе пространства. Надо всё хорошенько рассчитать и обдумать, ведь как буксир я смогу использовать свой крейсер — после его починки, разумеется.
Свёртывать модули я не стал. Сейчас вся конструкция хорошо закреплена якорями в разломе астероида, поэтому лучше не рисковать и не тратить время. Тем более, не стоит облегчать работу тем кто, возможно, доберётся до моих трофеев раньше меня. Как это ни печально, но такую вероятность развития событий исключать нельзя. Окончательно для себя решив этот момент, вернулся к работе.
Первым делом, для снижения энергопотребления я обесточил и законсервировал жилую секцию. Это дало возможность запитать станцию через линию, протянутую дроидами от эсминца. Мера временная и долго под такой нагрузкой не выдержат даже два реактора усовершенствованного «Жадины», но и задерживаться здесь я не собирался. Всё было готово к демонтажу реактора, и роботы приступили к его отключению и свёртыванию для транспортировки. Мне оставалось только контролировать процесс и нервно расхаживать из стороны в сторону.
— Ты уже закончил? — были первые слова Вига, когда он вернулся спустя пятнадцать минут.
— Ещё немного. Реактор свернётся через двадцать шесть минут, — ответил я, сверившись с показаниями.
— Почему так долго? — спросил он, — мы отстаём от графика.
— Я не волшебник, а… Не важно, — отмахнулся я. Опять меня понесло не туда, ведь здесь не знают наших цитат из фильмов. — При свёртывании реактора мне приходится проходить весь положенный регламент процедур, а это отнимает уйму времени. Тест состояния, запрос на продолжение процедуры, разрешение — и так каждый шаг! К сожалению, я ещё не освоил технические базы высокого ранга и не способен это обойти. Знаю, что возможно, но… извини, — я с сожалением развёл руками.
— Ладно, я в этом понимаю намного меньше тебя. Ты мне лучше скажи, зачем он тебе сейчас понадобился? Мы же говорили о продаже всей станции, а без реактора она будет некомплектной и потеряет в цене.
— Он мне нужен для другого проекта, но пока я не могу об этом рассказать. Прошу, не спрашивай. Ты будешь первым, кто узнает, — попросил я. Врать Вигу не хотел, а рассказать всё я пока не решался. Сложно пересилить свою собственную привычку к скрытности. Хотя уж кому-кому, но Вигу я мог доверять.
— Хорошо, но ты обещал!
— Конечно! Кстати, прими коды доступа к станционному искину и скопируй себе всю информацию и логи. Я себе уже скачал, но мало ли что случится. Пусть и у тебя будет копия, так надёжней, — предложил я и переслал Вигу на нейросеть полученные от пирата идентификационные коды.
— Получил, сейчас займусь, — ответил он и поспешил обратно на свой корабль. Уфф! Гора с плеч! Чуть не рассказал про шахтёрскую базу.
Оставшись один, связался с «Жадиной» по мыслесвязи:
— Отчёт о погрузке.
— Демонтирована и погружена вся оснастка ангара. "Риот — СТК83" — полностью размещён в трюме. Собрано и упаковано в контейнеры: инженерные скафандры, расходники и запчасти для ремонта кораблей — подробный список загруженного занесён в базу данных. Топливный бак корабля пополнен. Управляющий искин ремонтного ангара демонтирован, завершается его погрузка, — отрапортовал искин.
— Отлично, продолжай, — распорядился я. Не хватает только реактора, вся задержка из-за него. Подожду на борту, решил я, окинув взглядом опустевшее пространство ангара. Здесь мне больше делать нечего.
Сидя в пилотском кресле, я бросил последний взгляд на экраны заднего обзора. Из разлома в астероиде не пробивался ни один лучик света — станция была мертва и обесточена. Мои размышления прервал вызов от Вига, он говорил короткими, рублеными фразами:
— Координаты три-восемь-пять-один-восемь-семь-ноль-один. Ускорение девятьсот шестьдесят. Режим полной маскировки. Прыжок по достижении необходимой скорости.
— Есть, сэр! — шутливо ответил я, на что услышал короткое хмыканье, и он отключился.
Уже отдавая команду искину на совершение прыжка, я успел заметить вспышки от впрыгнувших в систему кораблей, произошедшие на грани видимости сканерами корабля. Кто это был — из-за недостатка информации гадать бесполезно. Вышедшие из прыжка корабли наш уход засечь не могли. При выходе образуются такие сильные возмущения окружающего пространства, что все сканеры и сенсорные системы кораблей слепнут. Это продолжается недолго, но и нескольких минут достаточно для того, чтобы от нашего присутствия остались только остаточные возмущения, по которым невозможно отследить, количество и курс ушедших в прыжок кораблей.
Ко второму прыжку по маршруту, стало понятно, что неизвестная группа кораблей прочно села нам на хвост. Противник, а кто ещё это мог быть? С каждым часом наше преимущество во времени уходило в небытие. Нещадно сжигая топливо и перегревая двигатели и системы кораблей, они всеми силами старался сократить разрыв. Мы же позволить себе такого не могли, ведь нам ещё предстоял обратный путь домой, а если сгорят двигатели или потратим слишком много топлива, то никто здесь не придёт нам на помощь. Но, даже несмотря на риск остаться тут навсегда, Виг приказал перевести двигатели в жёлтую зону.
Весь абсурд ситуации состоял в том, что преследующие нас корабли не имея возможности определить наше точное местоположение и даже не «видя» нас на сканерах из-за используемой маскировки, прекрасно знали конечный пункт нашего маршрута. Осталась единственная из станций связи, которая продолжала работать, а связать остаточные следы от прыгнувших кораблей и потерю сигнала от трёх из четырёх пунктов связи мог и ребёнок. Нам надо уничтожить последнюю цель, им же — не допустить этого.
К последнему прыжку наше преимущество во времени сократилось с тринадцати часов до двух. В таких условиях о немедленном выполнении задания по уничтожению станции связи можно забыть. Вначале нужно уничтожить преследователей, благо сократившееся расстояние позволило их, наконец, идентифицировать. В предстоящем бою нам будут противостоять два однотипных с нашими эсминца и лёгкий крейсер пиратов.
Не смотря на мой скептицизм, Виг, оценивал наши шансы как довольно неплохие и приступил к разработке операции, в которой мне отводилась роль ведомого.
— Алекс, мы займём положение между станцией и предполагаемой точкой выхода кораблей противника из гипера, — сообщил по каналу связи Виг после нескольких минут размышлений.
— Не лучше ли будет подловить их при выходе из прыжка, воспользовавшись временной слепотой их сканеров?
— Нет, ни в коем случае! Этот район пространства они изучили намного лучше нас. Мы можем только предполагать, то, где они выпрыгнут. Да ты и сам видел, насколько более экономичными и выигрышными по времени были их прыжки. Поэтому наша первоначальная цель — не допустить, чтобы они воспользовались мощью защитных оружейных платформ в предстоящем бою.
— Понятно. Разделяй и властвуй? — процитировал я известное на Земле изречение.
— Что-то типа этого. Другой альтернативы нет. Конечно, идеальным было бы уничтожение станции до их появления, но пираты, к сожалению, лишили нас этой возможности.
— Какой план? — спросил я, стараясь направить мысли лейтенанта в конструктивное русло.
— Простой, — хмыкнул Виг. — Я объединяю нас в единую тактическую сеть. На ней тебе будет всё видно: где находиться, что делать и главное… в кого стрелять.
— Угу, проще не бывает, — произнёс я с сарказмом. — А поподробней?
— Этого достаточно. Сейчас расписывать не имеет смысла. В таком бою ситуация меняется десятки раз. От тебя лишь требуется поменьше думать и как можно точнее выполнять инструкции, — твёрдо произнёс он.
— Так точно, сэр! — бодро ответил я. — Какой наш первый шаг?
Вместо Вига заговорил искин «Жадины»:
— Капитан, получен запрос на создание объединённой тактической сети. Требуется ваше разрешение.
— Разрешаю.
Я уже был знаком с её возможностями и применением, изучив базу знаний «Тактика», поэтому развернувшаяся перед пилотским креслом трёхмерная голографическая карта системы удивления не вызвала. Всё боевые рубки военных кораблей в Содружестве оснащались специальными проекторами для создания изображения. Но мне это было не нужно, и я перенаправил поступающую информацию в свою нейросеть, развернув схему там.
Два часа до появления противника пролетели в лихорадочной подготовке к бою: выход в отмеченную Вигом область системы по необходимой траектории, проверка оружейных систем. Кормёжка и облачение в скафандры рабов-техников тоже заняло некоторое время, только после этого я смог заняться собой и дать приказ искину откачать атмосферу из всех отсеков корабля. Мне казалось, что лейтенант сильно недооценивает противника, и будь у нас выбор, я бы настоял на уклонении от боя. Поэтому я и предпринял всё возможное в моём положении для подготовки, даже зарядил аптечку своего скафа боевыми стимуляторами.
На тактической карте значок моего местоположения размещался в тридцати километрах за эсминцем Вига. Спрятать таким образом корабль от сканеров врага невозможно, но этого и не требовалось. Лейтенант ставил себя, как намного более опытного, на остриё удара, давая пиратам удобную цель для атаки. Но и я находился не так далеко и, в случае необходимости, при истощении его накопителей щитов мог прикрыть своими. Хотя и это имело свои недостатки, так как для второго корабля терялась возможность вести огонь из орудий, но ведь есть ещё ракеты…
Пираты появились даже на несколько минут раньше предполагаемого времени и намного ближе к нам, чем ожидалось. Хорошая новость была в том, что Виг правильно рассчитал их место выхода из прыжка, и мы надёжно перекрыли им путь к станции. Маскировка была включена, поэтому первый ход оставался за нами. Противник шёл к нам навстречу компактной группой — эсминцы впереди, прикрывая крейсер, который был смещён немного вниз и влево по отношению к нам. А расстояние между кораблями не превышало пары десятков километров, что по космическим меркам было практически впритык. Одно это уже показывало профессионализм пилотов — так чётко, выдерживая построение, выйти из прыжка — не всякому дано. Обычно можно наблюдать другую картину, когда прыгнувшие корабли вываливаются из гипера кучей, разбросанной на сотни километров.
— Боевая готовность! Подтвердить захват цели, — приказал Виг.
— Цель захвачена, — ответил я спустя двадцать секунд.
Внутренний хронометр отсчитывал последние секунды:
Вот!
Сейчас!
Залп!
Мои ракетные установки выплюнули свои смертоносные гостинцы за пару секунд до того, как тоже самое проделал эсминец Вига. Всё было рассчитано так, чтобы до цели ракеты долетели единой волной в надежде перегрузить ПКО одного из пиратских эсминцев. Сорок три секунды на перезарядку — и следует второй залп.
Пираты опомнились лишь после третьего, начав коррекцию курса своей эскадры для повышения шанса уничтожения идущих на них ракет и захвата системами целеуказания корабля лейтенанта. Для использования орудий, расстояние всё ещё было слишком велико. Каждая из двух имеющихся на «Жадине» ракетных пусковых, могла одновременно выпускать по две ракеты. Когда пираты, наконец, ответили на наше нападение, на них шли пять волн, каждая из которых несла по восемь наисовременнейших ракет.
Ответный залп был страшен. Только в первом по нам выпустили восемнадцать: восемь ракет от эсминцев и десять от крейсера! А спустя минуту, это количество удвоилось! Не хотелось отвлекать Вига, но если у него есть козыри, то самое время их использовать. Искин «Жадины» работал на пределе, вычисляя траектории несущихся на нас посланцев смерти, и мне пришлось взять управление кораблём на себя. Вот когда я пожалел о том, что не установил дополнительный искин для ведения огня. Недоумевая, почему лейтенант, ничего не предпринимая, тянет время, я продолжал строго придерживаться схемы построения. Пятый залп был последним, видимо Виг решил сохранить оставшийся боезапас, ведь его пополнение из трюма займёт продолжительное время.
Но, наконец, когда моё терпение уже было на исходе, поступил новый приказ. В соответствии с которым, я переместил свой корабль ниже и вбок, выйдя из «тени» эсминца лейтенанта.
— Первый, Второй — старт! Подключение к тактической информации по третьему каналу. По выходу на позиции — запуск всех дронов и объединение в сенсорную сеть ПКО, — отдал я приказ штурмовикам.
После развёртывания сети на тактической карте к отметкам вражеских ракет, уточняясь каждую секунду, стала добавляться информация о расстоянии до них, траектории и скорости. Появилась надежда, и вместе с ней стало спадать охватившее меня в последние минуты нервное напряжение. До этого я даже не замечал, с какой силой сжимаю подлокотники кресла.
Пока уточнялись данные, и повышалась вероятность уничтожения ракет, я перевёл внимание на отметки ракет нашего первого залпа, который должен достигнуть зоны действия вражеских систем ПКО в любую секунду… Сейчас! Ого! В ста пятидесяти тысячах километрах от цели на ракеты обрушился шквал выстрелов из малых орудий. Слишком большое расстояние для уверенного поражения цели с такой мизерной засветкой на радаре, но пираты удивили меня ещё раз. Им удалось уничтожить целых три! Не имея возможностей нашей сенсорной сети, они показали превосходный результат. Но продолжать следить за нашей атакой я не мог, так как пришло время сосредоточиться на том, чтобы остаться в живых.
От Вига поступили новые инструкции по смене курса, и если во время пуска мы шли сближающимся курсом для придания нашим ракетам более высокой начальной скорости, то сейчас пришло время хоть немного замедлить приближение вражеских. Наше преимущество — манёвр, в отличие от пиратов, нас не сдерживал более медленный крейсер. При смене курса и торможении перегрузка вдавила меня в кресло. Манёвр был таким резким, что компенсаторы не справились. Корабль был в боевом режиме и допуски по перегрузкам изменились, перейдя в жёлтый сектор.
Как только корабли завершили манёвр, прозвучал сигнал открытия огня. Чёрт! Я катастрофически не успевал следить за всем! Цели распределены, а я открыл огонь на секунду позже штурмовиков с лейтенантом. На моё счастье, это не повлияло на результат. С расстояния в семьдесят тысяч километров нам удалось уничтожить шестнадцать ракет первой волны, пару уцелевших обманули системы РЭБ и они пролетели мимо, детонировав на безопасном расстоянии.
Времени переводить дух и предаваться самобичеванию не было. На нас мчалось ещё семь волн пиратских ракет, и в этот раз интервал между ними не превышал пятидесяти секунд.
Вторую волну ракет удалось уничтожить только на расстоянии пятидесяти тысяч километров. Третью — на двадцати…
Чем меньше интервал, тем больше ошибок, и, как результат, начались промахи. Наша перегруженная импровизированная сенсорная сеть не успевала и с каждой новой волной давала всё менее точные данные. Так что пришлось сконцентрироваться только на тех ракетах, вероятность уничтожения которых превышала шестьдесят процентов. Оставив прорвавшиеся на систему РЭБ.
Четвёртая и пятые волны заставили нас использовать противоракеты. Расстояние сократилось до десяти тысяч, что являлось оптимальным для применения. Их двигатели отличаются высокой манёвренностью в ущерб дальности полёта. Это дало нам возможность пережить без попаданий шестую волну, но из седьмой одна из ракет прорвалась и вышла на дистанцию поражения.
Пучок излучения световым копьём воткнулся в щиты эсминца лейтенанта, заставив их вспыхнуть синими разводами, поглощая смертоносное излучение. Его накопители разом лишились двенадцати процентов энергии. Сканеры моего напарника ослепли всего на несколько секунд, но это успело сыграть свою роковую роль — в последней волне прорвалось уже три ракеты…
Их суммарная сила поражения была такова, что щит эсминца засветился полностью! Я с ужасом ждал появления отчёта о повреждениях, следя за информацией на тактической карте.
Сменившиеся цифры принесли расслабление, и я с шумом выдохнул. Оказывается, я всё это долгое время сдерживал дыхание. Энергия в накопителях корабля лейтенанта упала ниже пятидесяти процентов, а прорвавшееся излучение сильно повредило броню и уничтожило большинство датчиков правого борта. Эсминец Вига частично «ослеп», а ведь мы, даже не вышли на расстояние стрельбы из орудий!
— Виг, ты там как? Жив?
— Всё в порядке. Не отвлекай, — коротко бросил он и отключился, но не успел я заскучать, как на тактической карте появилась новая схема атаки. Так, так. Что он ещё придумал? Хм… Он приказывает оставить его одного против двух эсминцев, а мне, взяв «Штормы» и воспользовавшись маскировкой, по широкой дуге зайти в тыл и связать боем крейсер. Я не выдержал и снова вызвал лейтенанта:
— Виг! Какого…
Но он резко меня прервал:
— Выполняй! Дорога каждая секунда!
— Ладно, — не стал возражать я, сейчас не время обсуждать, ведь сам согласился на его командование. — Но я оставлю штурмовики, так у тебя будет намного больше шансов сохранить свою аристократическую задницу, сэр. Я справлюсь, поверь мне.
Хоть я и пытался убедить в этом Вига, но полной уверенности у меня не было. Такие вещи я отрабатывал только на тренажёре, реального опыта у меня практически нет.
— Мм… Хорошо, — лейтенант немного задумался, не прерывая связь. — Лови тактическую схему. Получил?
— Да, — открыв её, я увидел, что Виг набросал мне несколько схем атаки на крейсер. Интересно…
— Слушай внимательно! Твоя задача отвлечь крейсер от помощи эсминцам. Не уничтожить или серьёзно повредить, а просто отвлечь! Судя по сигнатуре его двигателей, погоня за нами серьёзно их повредила, если присмотришься, то и сам увидишь явные следы рассинхронизации. Поэтому в манёвре и скорости он тебе будет здорово уступать. Используй это! Навяжи ему ближний бой. Не давай использовать ракеты и главный калибр. Запомни, всё, что от тебя требуется — всего лишь минут сорок повертеться рядом с ним для отвлечения, пока я разбираюсь с эсминцами, но если станет жарко — уходи или проси о помощи.
Весь путь, занявший порядка сорока минут, я размышлял об отданном лейтенантом приказе атаковать крейсер. Меня волновал вопрос целесообразности разделения сил в бою, когда противник и так превосходил нас в два раза по огневой мощи. И только когда я приблизился к крейсеру, а Виг вступил в бой, оттягивая прикрытие мой цели, я заметил то, что с самого начала было очевидным для лейтенанта. Не смотря на полученные попадания от наших ракет, щиты пиратского эсминца оставались на максимуме.
Ничего себе! Как это вообще возможно? Прокрутил сохранённые в памяти искина моменты попаданий ракет. На записи очень чётко видны скачки уменьшения напряжённости поля щитов, но спустя минуту всё приходило в норму. Энергия в накопителях восстанавливалась! Восстанавливалась, несмотря на то, что для восполнения накопителей энергией необходимо больше часа. Да что ракеты! Достаточно внимательно посмотреть на происходящее перед глазами.
Виг ворвался в чёткое построение пиратов как лиса в курятник, заставив их полностью сломать ордер. Он всё время выбирал такой угол атаки, что ответный огонь по нему мог вести только один из двух противников. Штурмовики как привязанные следовали за ним, держась у бортов и принимая на свои щиты редкие удачные выстрелы врага. Но крейсер участия во всём этом безобразии не принимал, что было весьма странно. Ведь его главный калибр очень быстро мог поставить точку в сражении.
И тут я заметил ещё одну странность. От крейсера в сторону выбранного Вигом мальчиком для битья эсминца неслась волна энергии, еле видимая на фоне черноты космоса. Вот оно! Точно! А я всё гадал о том, как пираты так быстро восстанавливаю свои щиты! У меня совсем вылетела из головы возможность устанавливать на корабли модули дистанционной накачки щитов. А вот лейтенант об этом подумал, поэтому и отдал мне такой приказ. Теперь ясно, почему крейсер не стреляет — бережёт энергию. Ну, ничего, сейчас посмотрим, чего стоят литры пота, пролитые на тренировках в «Ратнике».
Приготовившись, вывел в отдельном окне рабочей области нейросети данные крейсера: целостность структуры и брони, мощность активного щита (в процентах) и подсветку уязвимых точек.
0:00:00
«Крейсер — структура 100 %, броня 100 %, щит 100 %»
«Жадина — структура 100 %, броня 100 %, щит 100 %»
Как и рекомендовал Виг, бой решил провести на максимально близкой дистанции, нивелировав тем самым основные преимущества более тяжёлого противника — главный калибр и лучшее ракетное вооружение. А то, что он его использует, сомнений не вызывало. Ведь под угрозой будет его жизнь. Начать решил с ракетного удара, выпустив ракеты с минимально возможной дистанции. До подлёта к крейсеру у них впритык хватит времени встать на боевой взвод.
Вот. Почти. Залп! Четыре ракеты, сжигая топливо, унеслись вперёд — к пирату. В отличие от меня, у них нет сомнений, только заложенная конструкторами функциональность и предназначение нести смерть. Хотя пилот крейсера и среагировал, но сделать ничего не мог. Слишком мало расстояние для перехвата, слишком мало времени для того, чтобы система РЭБ успела обмануть электронную начинку ракет. Ответный ракетный залп пирата хоть и превосходил по мощи мой более чем в два раза, но слишком запоздал и смотрелся, скорее, как акт отчаянья. Ведь я не стоял на месте, а шёл на сближение, преодолев отметку, на которой он мог быть эффективным. Попадание! Крейсер окутался синими всполохами активной защиты. Обратив внимание на информацию, передаваемую со сканеров на нейросеть, с удовлетворением констатировал уменьшение мощности щитов противника на тридцать два процента. Отличный результат, учитывая то, что мне противостоит корабль, оборудованный средним щитом. Теперь ему придётся забыть о накачке щитов эсминцам, иначе я расстреляю его как в тире.
0:14:23
«Крейсер — структура 100 %, броня 98 %, щит 62 %»
«Жадина — структура 100 %, броня 90 %, щит 65 %»
Пилот крейсера был хорош. Очень хорош, намного лучше, чем я. Это стало понятно в первые пятнадцать минут боя. Но ему не повезло — мой эсминец в два раза быстрее и манёвреннее, а его двигатели, повреждённые длительным перегревом, срабатывали вразнобой и не давали ему совершить манёвр чисто. Дёргали и заваливали его в сторону, так что каждый раз его пилоту требовалось дополнительно включать маневровые и терять время. И если в боевом опыте я ему уступал на голову, то бой на навязанной мной короткой дистанции уравнивал наши шансы. Это позволило спустя несколько минут ещё раз провернуть финт с ракетами, буквально на секунды разорвав дистанцию.
0:22:45
«Крейсер — структура 97 %, броня 81 %, щит 30 %»
«Жадина — структура 94 %, броня 63 %, щит 42 %»
Когда мощность щитов обоих кораблей опустилась до опасного минимума, наш бой превратился в свалку. Я уже не думал о самосохранении и совершенно забыл о напутствии Вига, помощи от которого можно не ждать, так как он слишком сильно увяз в бою, переоценив свои силы. Меня охватили азарт и жажда победы. Осталось лишь одно желание — уничтожить врага. Не помню, кричал ли я что-то в тот момент или молча до хруста сжимал зубы. Этот период отложился в памяти как калейдоскоп цифр, расчётов, вспышек на экранах, постоянной тяжести от перегрузок и хрипа собственного дыхания. Особенно запомнился переломный момент, когда в разгаре боя наконец-то рухнул барьер в моём сознании, и я впервые почувствовал то, что Виг называл «слиянием». Я стал кораблём, а корабль стал мной. Я прекратил разделять и ощущать отдельно сознание искина. Произошло полное слияние разума человека и машины. Вместе мы стали чем-то большим, чем были по отдельности. Моё индивидуальное «я», с чувствами, волей к победе и интуицией, дополнилось расчётными мощностями и математической логикой Жадины. Корабельные системы стали ощущаться почти как части тела, и теперь это не вызвало неприятных ощущений, наоборот, подарило чувство эйфории, защищённости и мощи.
0:39:34
«Крейсер — структура 90 %, броня 54 %, щит 18 %»
«Жадина — структура 89 %, броня 34 %, щит 23 %»
Жаль, что до окончания боя это не продлилось. Но я смог продержаться в таком состоянии достаточно, чтобы добить крейсер. После падения щита мои орудия разорвали его практически напополам, проделав огромную сквозную дыру в корме, уничтожив рубку. Потрясающая живучесть — крейсер продолжал огрызаться огнём до последнего, даже превратившись в груду искорёженного и оплавленного металла. Но и «Жадине» эта схватка стоило дорого, повреждений было так много, что о продолжении боя речи уже не шло.
1:18:04
«Крейсер — критические повреждения, броня 18 %, щит 0 %»
«Жадина — структура 65 %, броня 14 %, щит 0 %»
Во многих местах корпус эсминца потерял герметичность, броню избороздили уродливые шрамы от энергетического оружия. Требовалась замена десятков метров основной энергосети, сейчас «Жадина» использовал резервную, да и та не избежала повреждений, поэтому схема подключения некоторых модулей, использующая участки уцелевших шин сразу обоих систем, дышала на ладан, а утечка энергии достигала шестидесяти процентов. Больше половины орудий и эмиттеров активного щита вышли из строя и восстановлению не подлежали, как и один из двух маршевых двигателей. А на то, что творилось с навесным: внешними датчиками и сенсорами — я даже смотреть не хотел, их уцелело не больше трети.
В таком состоянии продолжать бой эсминец не мог. Ни корабль, ни я — его пилот, который едва не сжёг себе мозги своим первым «слиянием».
Держался я только на стимуляторах, но даже боевой коктейль даст мне ещё, максимум, минут пятнадцать. Поэтому, проверив, как идут дела у лейтенанта, и убедившись, что помощь не требуется, занялся собой. Отправил технический комплекс эсминца «Ремс» на устранение повреждений и обеспечение герметичности и, не дожидаясь выполнения, приказал Ковбою отнести меня в отсек с медкапсулой, так как передвигаться самостоятельно я не мог. Встроенный в чип нейросети блок медицинской диагностики сообщал о многочисленных повреждениях и разрывах нервных волокон, и общем сенсорном шоке организма. Если бы не блокиратор боли боевого коктейля, то я бы сейчас катался по полу и выл от боли. Надо спешить! Я совсем не чувствовал своего тела, но это временно.
Как мы добрались до нужного отсека, и как я ждал восстановления в нем атмосферы, снимал скафандр — отдельная история, всё было как в тумане. Я потерял сознание от боли ещё до того, как надо мной закрылась крышка медицинской капсулы.
