Глава 6
Раб
Тыквы оказались вкусными, особенно корки. Но Стасу жутко хотелось мяса. Ночью, во сне, он видел, как жена приносит цыпленка табака и он одержимо впивается в нежную сочную плоть… Как же они живут без мяса?
— Ты что, собираешься сидеть здесь вечно? — спросил Стас, обглодав корку так, что через нее можно было смотреть на звезды.
— Нет. Я собирался уходить до того, как выловил тебя в реке. Оставаться здесь опасно. Мне кажется, аллери догадываются об этом месте.
— И куда мы пойдем?
— Мы?
— А что? Ты не хочешь, чтобы я шел с тобой?
Яробор пошевелил плечами.
— Ты слышал о безрогих, Отступниках?
— Ну… — осторожно протянул Стас. — Кое-что, немного.
— Я иду к ним. Одному мне здесь не выжить.
— И я с тобой.
— Ты что, не понимаешь? У тебя рога целы! Что тебе делать среди тех, у кого их нет?!
— Но мне тоже некуда идти!
— Ха! Подумай, как посмотрят они на тебя, ты ведь с целыми рогами!
«Так же, как безногие посмотрят на здорового человека, настойчиво рвущегося в клуб инвалидов, — подумал Стас. — Примерно так же. Но рога — не ноги…»
— Если они захотят, пусть отрубят!
Яробор невесело засмеялся.
— Наверно, ты первый ставр, кто согласен лишиться рогов, да еще сам об этом просишь! Ты в своем уме, Мечедар?
Стас раздраженно взмахнул рукой:
— Если ты немного подумаешь, Яробор, то поймешь: главное — не рога, а то, что под ними!
— Отлично сказано, клянусь предками! Хорошо, мы идем вместе! Но идти далеко, приготовься, будет трудно.
Стас кивнул. Ему все равно идти некуда.
Днем отсиделись в укрытии, а вечером пошли. Путь и впрямь оказался нелегким. Крутые отроги, каменистые осыпи и бурелом. Яробор не искал легкого пути, объясняя, что аллери не должны видеть их.
Ближе к утру устроили привал. Хоть и было прохладно, костер не разводили. Стас заметил, что Яробор боится аллери, боится не как противника из плоти и крови, а как злобных сверхъестественных существ. Что же он видел там, за стенами замка?
Стас спросил. Яробор долго молчал, потом наконец заговорил:
— Ты хочешь узнать, что там, в замке? Да не попустят предки увидеть это!
Он продолжил, корча рожи и размахивая руками:
— Аллери злы и жестоки! Представь себе, они убивают животных и едят их, но мало того, выращивают их лишь для того, чтобы выкормить и убить! Не понимаю: как можно сначала вырастить, а потом убить?! Я видел их магию, видел, как огромные деревянные руки поднимали большой груз, видел то, что не могу объяснить словами! Нас они считают животными и обходятся хуже, чем с тварями, на которых ездят! А еще видел, как одни аллери заставляют своих работать вместе со ставрами! Даже друг друга они ненавидят! Все это я видел вот этими глазами! Ты мне не веришь?
— Почему же? Верю, — сказал Стас. Типичное Средневековье, только рабовладельческий строй задержался. Горе побежденным… И все же ему было стыдно за людей. Ставры находят это ужасным и неслыханным, а мы? А я?
— Странно, что ты поверил мне. Когда я рассказал об этом в клане, надо мной смеялись, думали, что в плену я сошел с ума. Но я не сошел с ума — я прозрел и понял, что нам надо бороться, биться с аллери! Иначе дети наших детей забудут, что когда-то ставры были свободными и эта земля принадлежала им!
Стас почесал лохматую гриву. Жаль, что у ставров не принято стричься, кажется, насекомые уже завелись…
— Это правильно. Бороться надо. Но… ставры никогда не победят аллери.
— Это почему? Любой ставр втрое сильнее любого аллери! — пылко воскликнул Яробор. Вот чудак. Вроде все правильно рассуждает, а не видит.
— Одной силы мало. Чтобы победить аллери, вам надо стать такими, как ваши враги. Жестокими, умными, не знающими жалости. Только тогда они станут вас бояться, и вы сможете победить!
— Ты говоришь страшные вещи! — Яробор посмотрел на Стаса так, словно впервые увидел его. — Иногда мне кажется, что ты только снаружи ставр, а внутри кто-то другой.
— Внутри я аллери.
— Аллери? А-ха-ха-ха! — расхохотался ставр. — Ты большой шутник, Мечедар! Клянусь богами, у нас так никто не шутит!
Они миновали заросший кустарником пригорок, и глазам открылась долина, в глубине которой раскинулся город.
— Красивый…
— Он кажется тебе красивым? — повернул голову Яробор. — Да ничего уродливей я на свете не видел! Не попусти боги тебе попасть внутрь…
Стас хмыкнул. Ему это не казалось таким страшным.
— Нам надо пройти там, — указал Яробор. — Это земля аллери. Там они построили свои фермы и выращивают зверей на убой. Мы пройдем там ночью.
— Почему ночью? — спросил Стас. Ему надоели ночные переходы. Чего им бояться? Фермеров? Да те сами испугаются и убегут, стоит показать кулак размером с дыню. — Ты говоришь о войне с аллери, а сам боишься приблизиться к ним! Пойдем днем, да и все!
— Пойдем! — уважительно глядя на Стаса, согласился Яробор. — Ты прав, Мечедар! Не будем бояться! Я слышал, безрогие убивают аллери. Если и мы убьем нескольких, они с радостью примут нас!
Не хватало еще стать убийцей! Теперь затея идти к безрогим казалась Стасу авантюрой. Но куда еще идти и что делать? По сути, он — такой же отверженный, аллери в шкуре ставра.
Тем не менее шли осторожно. «Сила силой, — думал Стас, пробираясь колючим кустарником, — а против арбалета никакие мышцы не помогут». Даже на толстой шкуре ставра здешние колючки оставляли царапины, но беглецы упорно шли чащобой, избегая открытых пространств.
Обходя длинную изгородь, Стас свернул в сторону и наткнулся на ребенка. Маленькая девочка стояла и смотрела на него, затем открыла рот и завопила. Стас схватил ее на руки, пытаясь закрыть отчаянно кусающийся и голосящий рот. Из кустов выпрыгнул Яробор.
— Сверни ей голову, чего ты ждешь! Сейчас все аллери сбегутся!
— Я не могу! — Стас знал, что не сможет убить ребенка. Мелькнула мысль, что легче убить ставра. — Она совсем ребенок, Яробор.
— Бросай ее, и бежим!
Из кустов явилась другая девочка, постарше, и, увидя ставров, завопила сильнее птицы кау.
— Она выдаст нас! Укажет, куда мы пошли! Я убью ее!
Не слушая его, Стас протянул ребенка старшей. На секунду та перестала орать, но когда Яробор двинулся к ней, закричала вновь. С неожиданной яростью Стас оттолкнул товарища.
— Ты что, Мечедар?! — заревел ставр едва ли не громче ребенка.
— Не убивай! — крикнул Стас. — Бежим!
Но было поздно. Вооруженные фермеры сбегались отовсюду. Перелесок наполнили голоса и звон оружия. Куда бежать? Стас не чувствовал вины и потому промедлил. Его тут же окружили, направив острия рогатин в грудь. Он поднял руки. Яробор пытался бежать, но аллери накинули на ставра сеть, и он упал. Сверху навалилась целая толпа. Крики, проклятия, звуки ударов — и вот они связаны по рукам и ногам.
Их поставили рядом, и один из аллери, крепкий еще старик с седой бородой и шрамом через весь лоб, внимательно оглядел пленников. По-видимому, он был здесь главным. Аллери переговаривались, но Стас не мог понять ни слова, и от этого было еще страшнее.
Они вчетвером держали Яробора. Старик подошел к ставру.
— Ты безрогий, значит, знаешь, как мы наказываем воров, — сказал он. Говорил он довольно сносно, Стас хорошо его понимал.
— Настанет время — и все вы умрете от рук ставров! — злобно произнес Яробор. — Скоро это время придет!
Седобородый расхохотался.
— Оно не придет никогда! Знаешь почему? Потому что вы трусы и ничтожества, такие же, как ваши отцы, бежавшие от нас в Последней битве!
— Неправда! Мы бились, а не бежали! Я сам бился там!
— Ты бился там? — Седой фермер с ненавистью посмотрел на ставра. — Я тоже. Там погиб мой брат. Ты безрогий, значит — беглый преступник. Ты умрешь здесь и сейчас!
Старик обнажил меч, и Стас с ужасом смотрел на сияющую сталь. Старший подал знак. Один из людей копьем ударил Яробора под колени, заставив упасть на них, другой за волосы пригнул голову ставра к земле.
— Убей меня, но знай: это земля ставров, и она будет нашей! Будет новая битва…
Свистнула сталь, раздался звук, который Стас запомнил на всю жизнь, — звук рассекаемых костей и плоти.
Голова Яробора упала к его ногам.
Аллери переговаривались, и Стас понимал, что решается его судьба. Яробор говорил, что их убьют, если поймают, но, в отличие от него, Стас пока жив. Мало того, люди смотрели на него скорее с любопытством, чем с ненавистью. Почему? Быть может, девочка рассказала им, что Мечедар не хотел ее смерти, а убить ее хотел не он, а Яробор?
— Кто ты и откуда? — на ломаном, но вполне сносном языке ставров спросил один из аллери.
— Ставр. Оттуда, — махнул куда-то в сторону Стас. Он не хотел называть имя и боялся, что сойти за дурачка не удастся. Но либо трюк сработал, либо аллери было глубоко наплевать на его имя. Стас уже знал, что в их глазах ставры лишь тупые рабы, дармовая рабочая сила. Он чувствовал их недоумение, надеясь на удачу и здравый смысл. Старик зло стрелял глазами в сторону Стаса, но один из фермеров горячо заспорил с ним, и убийца Яробора сдался и кивнул.
Ошалевшего Стаса поволокли к домам. Его привязали ко врытому в землю столбу спиной, так, чтобы он мог сесть. Веревка была короткой, и при всем желании он не мог дотянуться до нее зубами.
Стас бессильно опустился наземь и сидел так до вечера. Проходившие мимо мужчины презрительно разглядывали пленника, женщины опасливо обходили стороной, а дети кидались орехами и корками. Никогда еще Стас не чувствовал себя таким униженным. Он никто и ничто, с ним могут сделать все, что угодно, даже убить. Смерть Яробора потрясла его настолько, что Стас пребывал в какой-то прострации. Хотелось плакать и выть на поднявшуюся над деревьями луну. Даже луна была чужой на чужом небе, здесь все было чужим!
Охраны аллери не ставили, но Стас понимал, что за ним следят все. Попытайся он бежать — убьют. В этом он не сомневался. Неизвестно, почему его пощадили, и он будет сидеть у столба сколько потребуется. Он не герой и не хочет быть героем.
Скрючившись на голой земле, Стас кое-как заснул. Ночью, проснувшись от холода, он справил нужду и долго засыпал вновь. Что с ним будет? Эта мысль не давала покоя. Но была и другая: если не убили сразу, значит, не убьют и потом, значит, есть тому причина.
Утро было солнечным, но, как назло, возле столба оказалась тень, и продрогшему Стасу пришлось подергаться, разминая замерзшие и затекшие ноги.
— Эй!
Он не заметил, как подошла девочка — та самая, которую он спас. Стас не хотел верить, что Яробор мог бы убить ее. Но что он знает об этой земле, о многолетней вражде? Что он видел?
Девочка смотрела на него и улыбалась. Стас улыбнулся широко и как можно дружелюбнее, но девчонка словно ошпаренная отскочила прочь. «Чего это она? А, черт, забыл, какая у меня пасть!»
— Не бойся, я не трону тебя, — сказал он как можно ласковей. «Еще бы! Мог бы и не говорить, — промелькнуло в голове. — Да и не понимает она тебя!»
Стасу хотелось хоть с кем-то поговорить. И хотелось есть. Желудок просто вопил от голода.
Девчонка с интересом разглядывала его, осторожно, не приближаясь, ходила вокруг столба. Стас сидел смирно, стараясь ее не спугнуть. Он видел, что девочке интересно потрогать его, но она боится.
Стас показал ей трехпалую лапу, схватился за палец и, оторвав, закинул в рот. Клацнули зубы — девчонка в ужасе выпучила глаза и открыла рот. Ставр только что съел собственный палец!
Стас усмехнулся. Старый, как мир Стаса, трюк. Он показал девочке целую руку и засмеялся. Она взвизгнула и захохотала.
Контакт был налажен. Через пять минут Стасу пришлось повторять фокус на бис перед кучкой ребятишек, жалея, что он не фокусник.
Дети визжали от восторга, а когда Стас показал, что хочет есть, принесли каких-то плодов. Ох, не тому он учился в институте…
И все они не подходили близко. Видимо, взрослые накрепко запретили им. Дети хохотали, глядя, как Стас уминает плоды вместе с кожурой и костями. Хрум-хряк. Стас знаками показал, что хочет пить. Кто-то из ребятишек убежал и вернулся со взрослым. Мужчина нес ведро. Вот, все же можно найти общий язык с аллери…
Подойдя, мужчина поднял ведро и выплеснул содержимое на Стаса. Тьфу! Помои! Дети засмеялись. Мокрый и вонючий Стас лишь бессильно мотнул головой. Свиньи! Не люди вы, а свиньи! Но таких слов в словаре ставров не было.
Днем, когда Стас подумал, что о нем попросту забыли, к столбу подошли четверо. Нацелив копья в грудь Стаса, его отвязали от столба и жестами велели вытянуть руки вперед, что Стас и сделал с превеликим удовольствием. Клац! Руки и шею соединили деревянные колодки. Вот тебе и разнообразие!
Стаса подняли и куда-то повели. Миновали селение с несколькими острокрышими домиками, огороды и ручей и неожиданно вышли на дорогу. Стас понял, куда его ведут. В город! Что бы там ни ожидало его, это лучше, чем остаться без головы.
Местность перед замком была равнинной, с редкими холмами, на которых возвышались какие-то башни или постройки. Весь лес вокруг города вырубили. С точки зрения обороны, правильный ход: противнику негде спрятаться — и незаметно подойти к городу нельзя. По обе стороны дороги тянулись прямоугольники полей и садов. «Все-таки аллери не полные паразиты, — подумал Стас. — Сеют сами, а не отбирают еду у ставров…»
Из-за поворота показалась телега, доверху нагруженная мешками. Стас ожидал увидеть запряженных ездовых монстров, но груз тянули два ставра с обломанными рогами. Тяжело дыша, они тащили непомерный груз, а сопровождавший их аллери шел рядом, весело помахивая прутиком. Стас взглянул на них, перехватил угрюмый взгляд сородича и сжал зубы. Не все так просто тут, не все.
Вскоре их нагнал отряд. С десяток пеших воинов следовали за всадником на рогатом монстре. Поравнявшись с ними, Стас невольно взглянул на командира. Юргорн! Стас похолодел: сейчас его узнают и убьют! И не убежать…
Но Юргорн лишь скользнул взглядом, даже не остановился, важно проехав мимо. Слава богу! Не узнал. Его кольнули копьем, заставляя идти быстрее, и Стас зашагал к городу, радуясь хоть мимолетной удаче.
Ильдорн медленно вырастал, матово-желтой громадой заполняя пространство. Вблизи стены уже не казались такими высокими — где-то с пятиэтажную «хрущевку», но над стенами виднелись и более высокие постройки. Камни были пригнаны один к другому на совесть. Несмотря на большой, градусов в 60, наклон, взобраться по гладкой стене было непросто. Зато удобно стрелять со стен.
Вот и ворота, узкие и высокие. Укрепляющие стены… Да, аллери кое-что смыслят в архитектуре. По крайней мере, для уровня Средневековья.
Вход в город преграждали стражи, но фермеров никто не останавливал. Охрана в пластинчатых наплечниках проводила ставра равнодушными взглядами. «Значит, не впервой», — опасливо косясь на них, подумал Стас.
Они миновали ворота и оказались внутри. Стас заметил красивую арку и проход, за которым сновали люди. Много людей!
Ильдорн был красив особенной красотой, той, что выделяет Венецию, Рим или Лондон из множества других городов: своей непохожестью, уникальностью и духом. Здесь ступенчатые галереи со множеством лестниц и переходов затейливой вязью покрывали массивные стены, да и не стены это были — дома, расположившиеся в определенном порядке. Огромными ступенями они сбегали вниз с террасами, балконами и садами. Стас позабыл о тревоге и вертел головой, разглядывая это чудо.
Его провели через стрельчатую арку, и Стас невольно остановился: перед глазами раскинулась грандиозная стройка. Как же он не увидел ее с горы? Одна из стен была недостроена, сотни рабочих сновали по ней с тачками и носилками, тащили бревна и доски. В центре возвышалось огромное деревянное колесо-подъемник, внутри которого ходили ставры. Колесо крутилось, как гигантский ворот, и поднимало грузы наверх. Все рабочие были ставрами.
— Стой! — Слово было произнесено на языке аллери, но Стас понял, когда его резко дернули за одежду. — Стоять!
Он остановился. Так вот куда его привели… К конвою подошел какой-то человек. Он поговорил с фермерами, после чего горожанин оглядел Стаса, похлопал по спине и бицепсам.
Их разговор продолжился. Местный делал кислое лицо, поглядывая на Стаса, указывал поверх его головы и сплевывал на пыльную землю. Фермеры горячились и размахивали руками. Наконец местный отцепил от пояса увесистый кошель и отсчитал тускло блестевшие металлические пластинки. Довольные фермеры ушли, а человек подошел ближе. На нем были широкие кожаные штаны и белая рубашка, открывавшая загорелые, перевитые браслетами плечи. Лицо местного напомнило Стасу популярного актера из американских боевиков, с той лишь разницей, что у аллери имелась борода, а глаза были серыми и жестокими по-настоящему.
— Что ты умеешь? — спросил он на языке ставров. Стас растерялся. Похоже, его только что продали в рабство, а теперь выясняют, на что годен новый раб…
— Да, в общем…
— Ясно, — произнес аллери. — Безмозглый, как все. Иди за мной.
Они миновали гигантское колесо, и здесь Стас заметил стражей. Охрана окружала стройку неровной, извилистой цепью. В отличие от охранявших ворота, эти стражи были налегке: ни тяжелых кольчуг, ни наплечников. Из оружия — длинные копья и окованные железом дубинки.
В воздухе висел непрестанный гул: скрипели тачки и веревочные блоки, стучали колеса и молоты, грохотали камни. Кто-то вскрикнул. Стас обернулся и увидел надсмотрщика. Аллери в ярко-красной, хорошо видимой отовсюду рубахе хлестал какого-то рабочего длинной плетью. Теперь Стас понял, куда попал, и все красоты Ильдорна растворились и смазались, собравшись на кончике хлыста. «Оттуда не возвращаются», — говорил Яробор. И тотчас бросилось в глаза, как худы, изможденны рабы, с какой усталостью они двигаются…
Колодки натерли руки и шею, Стас даже улыбнулся, когда мрачный аллери разрезал его путы. Колодки пали на землю. Отлично! Теперь бы пожрать… Но поесть не дали. Тот же аллери повел Стаса к видневшемуся неподалеку тенту, под которым было нечто вроде помоста или нар, стояли ящики и лежали инструменты.
К удивлению Стаса, в тенечке сидел не аллери, а ставр: молодой, мощный… и рогатый, как Стас.
— Вот, новый работник, — сказал сопровождавший Стаса страж. — Запиши его.
Сидевший в тени смерил новичка взглядом.
— С виду крепок, — сказал он. — Как звать?
— Мечедар.
— Мечедар. — Лапа ставра ловко извлекла из лежащего рядом ящика перо и пергамент. Он что-то записал.
— Слушай, — обрадованно произнес Стас, — мне бы…
— Заткнись, — лениво прервал его ставр. — Будешь говорить, когда тебе разрешат, или отведаешь плети.
«Круто, — подумал Стас, — а с тобой, холуй, я и вовсе разговаривать не буду!» Словно почувствовав его мысли, ставр поднял голову от пергамента.
— На колесо его. Для начала.
Аллери кивнул. «Он что, подчиняется ставру?» — изумился Стас. Поразмышлять об этом не дали, аллери грубо схватил нового раба за одежду и потащил за собой. Возмущенный Стас открыл было рот и едва не вырвался, но вовремя вспомнил про плеть. Здесь не двадцатый век.
Его подвели к висевшему на мощных деревянных опорах колесу. Внутри шагали с десяток ставров, приводя в движение обильно смазанную ось, к которой посредством огромных, окованных железом шестеренок примыкали странные механизмы.
— Шагай! — Его толкнули в спину, и Стас едва проскочил между огромными вращающимися спицами.
Рабы потеснились, давая место новичку. Стас уловил настороженные и даже неприязненные взгляды. Все ставры тут были безрогими.
Он не сразу поймал нужный ритм, ступени вертелись перед глазами так, что Стас слегка ошалел и едва не упал. А падать нельзя. Да, здесь нужна сноровка! Наконец он приноровился и побежал наравне со всеми.
Несколько раз колесо останавливалось, и ставры тут же садились на доски, утирая катящийся пот. Остановками командовал надсмотрщик, он же следил за погрузкой и выгрузкой материалов, которой занимались другие рабы.
— Откуда родом? — спросил долговязый ставр, бежавший рядом.
— Клан Буйногривых, — не без труда вспомнил Стас.
— Это где?
— Далеко.
Разговаривать не было ни малейшего желания — и без того в горле пересохло так, что Стас не узнавал собственный голос.
Вращая колесо, Стас вспомнил о Юргорне и догадался, почему тот его не узнал. Все просто. Для аллери все ставры на одно лицо. Как для русского китайцы, а для китайцев — уроженцы Зимбабве. Для того и нужны рабовладельцам ренегаты, которые могут отличить Мечедара от какого-нибудь Зримрака.
Работа завершилась лишь поздним вечером. Солнце зашло за стену, и Стас услышал металлический звон. Колесо остановилось. Покачиваясь от усталости, он вышел наружу. Что теперь? Куда?
Он увидел, как рабы устремились к какой-то повозке и выстроились в неровную, тяжело дышащую очередь. Нос Стаса уловил запах еды, и ноги сами понесли его к повозке. Он занял очередь одним из последних и, глотая слюну, провожал взглядом несущих еду счастливчиков.
Простояв с полчаса, он получил свою пайку. Повар-ставр вытянул руку с половником, и Стас ждал, когда он положит еду в тарелку. Но тарелок не наблюдалось.
— Чего стоишь! — толкнули в спину. — Бери быстрей!
— Ладони подставляй! — гаркнул повар. Изумленный Стас вытянул руки, и в ладони вывалилась пара пригоршней вареных овощей. Тепленькие. И это все? Пинок в спину подсказал, что да.
Жрать! Челюсти Стаса выхватили и проглотили какой-то зеленый овощ. Недурно. Хотя посолить бы не мешало, а будь еще и кетчуп… Он огляделся и увидел, что, получив паек, ставры спускаются куда-то под землю. Он пошел за ними.
Бараки — если это можно было назвать бараками или жильем — представляли собой огромную, накрытую матерчатым тентом яму, в которую вели вырубленные прямо в земле ступени. Стас спустился туда, прижимая к груди ладони с едой.
Смотревший фильмы о зонах и ГУЛАГе Стас ожидал увидеть череду многоярусных нар, но вместо них глазам предстал застеленный соломой пол, на котором поодиночке и группками сидели рабы. Ноги не держали, и потому Стас присел на первый же свободный пятачок. «Ладно, поедим, а дальше видно будет». Он закинул в рот еще один овощ и проглотил, почти не жуя.
Осмотревшись, Стас заметил несколько бочек с водой и стоящие у стены кувшины. Ставры подходили к бочкам, зачерпывали воду и выливали в открытые пасти. Да, компота тут не дождешься…
Отхожее место заменяла вырытая в углу укрытия яма, запах из которой не мог перебить бешеного аппетита.
— Эй, новичок!
Стас повернулся. Перед ним стоял худой долговязый ставр. Кожа чуть темней, чем у Мечедара, грива заплетена в несколько маленьких косичек.
— Откуда ты взялся?
«Может, местный пахан, — подумал Стас, оглядывая ставра. — Вон, двух зубов не хватает, и шрамов полно».
— Из клана Буйногривых.
— Ага…
Стаса внимательно осмотрели.
— Значит, из Буйногривых?
— Да, — ответил он, проглатывая остатки овощей. Для таких тел порции тут явно маловаты.
— А как сюда попал? — продолжал любопытствовать долговязый. Один его рог был отбит почти под корень, второй наполовину.
— Долгая история.
— А почему рога целы?
— Откуда я знаю? — раздраженно отмахнулся уставший Стас. Ему хотелось покоя и сна и меньше всего — разборок с местными.
— А может, ты — лазутчик? Может, аллери подослали тебя? — Нос долговязого приблизился к носу Стаса.
— Бред.
— Тогда почему у тебя рога? Здесь ни у кого их нет! — выкрикнул ставр, и вокруг стала собираться толпа. Стасу стало не по себе. Чертовы рога!
Некоторые ставры угрожающе заворчали.
— Не знаю я! Мне что, аллери просить, чтобы отрубили?
— Ты жирный и здоровый. Почему тебя поставили на колесо — самую легкую работу? — продолжал допытываться задира.
— Это верно! — поддержал его кто-то.
— Эй, есть здесь кто из Буйногривых?
Тишина.
— Никого? Странно. А есть ли вообще такой клан? Я о таком не слышал. Где он находится?
Стас сжал кулаки. Откуда ему знать местную географию? Скалобой рассказывал только об округе, дальних земель он и сам не знал. Стас понял, что ему не поверят и сейчас размажут по земле или засунут головой в сортир… Нет, главное — не бояться! Я не человек, я ставр, у меня кулаки, как дыни, я здоровее этого гада, главное — опередить и встречным в репу!
— Успокойся, Остроклык. Если бы аллери подослали шпиона, он был бы безрогим, как и мы.
Голос принадлежал немолодому седогривому ставру. Судя по реакции окружающих, имевшему авторитет. Толпа притихла и расступилась.
— Все странное кажется нам враждебным. — Старик остановился. — Как твое имя?
— Мечедар.
— Теперь ты один из нас, Мечедар. Мне все равно, почему аллери оставили тебе рога, скажу одно: с рогами или без них — мы все здесь одинаковы. Мы рабы.
— Я не раб, — вырвалось у Стаса, и он чуть не стукнул самого себя по голове. Молчал бы лучше! Мы не рабы, рабы не мы — наслушался!
— Я же говорил! — возопил Остроклык. — Он заодно с аллери! Как Гнилосказ!
Седому стоило тряхнуть гривой, и шум утих.
— Здесь все рабы, — повторил он. — Почему ты считаешь себя свободным?
— Здесь все свободны! — возразил Стас. Разыгравшийся адреналин ударил в голову. Его понесло. — Рабами вас считают аллери. Но вам-то зачем так себя называть?
— Кто же мы, как не рабы? — развел руками Остроклык. — Ты что, сумасшедший?
— Можно казаться рабом, но быть свободным здесь! — ткнул себя в грудь Стас. В нем боролись жалость и презрение. Больше сотни огромных ставров позволяют помыкать собой коротышкам-аллери, на которых наступи — мокрое место останется! Что же это за народ такой?! А если в душе раб, то здесь таким самое место!
— Смелая речь, — сказал старик. — Здесь бывали подобные тебе, Мечедар, но они быстро забывали о своих словах, стоило попробовать плети надсмотрщика. Судя по тебе, ты ее еще не пробовал.
Стас не знал, что ответить.
— Идите спать, ставры, — махнул рукой старик. — Только во сне мы по-настоящему свободны.
