Глава 5
Вопреки опасениям Дарка Врома Наташа на купание в луже не рассердилась, а скорее обрадовалась. Не купанию, конечно, а этой проверке. Значит, Вром действительно понимает основную задачу телохранителя. Впрочем, сообщать ему об этом она не собиралась, пусть помучается. Проверка проверкой, но и она имеет право на обиду. Хотя, конечно, откуда ему было знать, что Наташе уже приходилось быть в роли охраняемой и что с ней проводили и подробный инструктаж, и даже отрабатывали действия в разных ситуациях. Отработка, правда, сводилась к тому, чтобы быстро и точно выполнять все приказы телохранителя. Сколько лет прошло, а рефлекс остался. Наташа и сама удивилась своей реакции, хорошо научили.
Отец тогда занимался какой-то преступной группировкой, и ему удалось захватить одного из главарей. Возникла реальная угроза для дочери Виктора Астахова. Тогда-то и было решено приставить к ней охрану. В двенадцать лет девочка уже понимала серьезность ситуации, а потому слушала инструкции самым внимательным образом. А отец с головой ушел в расследование, порой сутками не появляясь дома. Наташа сначала обижалась, но став старше поняла, что он хотел как можно быстрее разобраться с преступниками, тем самым обезопасив любимую дочь. Охраняли ее примерно пару месяцев…
— Я подозревала, что моя одежда не всем нравится, но что до такой степени…
Наташа оглядела себя и бросила бесполезные попытки очиститься, понимала, что только грязь размажет.
— Одежда красивая, — Дарку надо было что-то сказать, но в голову совершенно ничего не приходило, вот и ляпнул первое, что придумалось и тут же сообразил, что красивой в настоящий момент ее назвать трудно.
— Значит, в таком виде она тебе больше нравится? Все мужчины сумасшедшие, я всегда это подозревала.
Дарк счел за лучшее промолчать и заняться поиском извозчика. Наташа предпочла бы крытый возок, но извозчики в Моригате ездили в открытом. Только в дождь поднимали крышу.
Остановленный извозчик явно не горел желанием подвозить двух странных типов: подозрительную грязную девчонку с короткой стрижкой и мужчину со шпагой на поясе, но и спорить под предупреждающим взглядом мужчины не рискнул.
— Сначала домой, — сообщила девочка своему телохранителю. — Все равно туда собиралась, переоденусь, заодно и одну важную вещь заберу. Можно сказать, удачно всё сложилось. — Она еще раз оглядела себя и хмыкнула.
В дороге Дарк предпочитал не задавать вопросов. Во-первых, ему платят не за любопытство, а во-вторых, заметил, как возница навострил уши, в надежде услышать что-нибудь интересное.
— Боже мой, Наташа, что с тобой? — Мадам Клонье замерла на лестнице, едва разглядев воспитанницу в перепачканной одежде и грязными разводами на руках.
Девочка, заметив испуг, всего лишь на мгновение промелькнувший в глазах мадам Клонье, непонятно почему почувствовала себя виноватой.
— Скользко очень после дождя, вот и не удержалась. И прямо в лужу.
Дарк быстро глянул в ее сторону, но опровергать не стал.
— А я то подумала, что вас враги атаковали, и ты ползком выбиралась из-под обстрела, — с облегчением вздохнула Клонье. — Однажды ты точно себе что-нибудь сломаешь.
Наташа рассмеялась.
— Вы сейчас говорите в точности, как мой папа.
— Я сразу поняла, что твой папа очень умный, а два таких умных человека всегда думают одинаково, особенно о некоторых хулиганках. Тем более если эти хулиганки приходят в дом совершенно перепачканными в грязи в компании незнакомого мужчины. Может, представишь своего такого видного кавалера?
Наташа сперва не поняла, о чем говорит ее опекунша, потом отчаянно покраснела, попыталась опровергнуть утверждение, но от возмущения только рот раскрывала. Мадам Клонье наблюдала за ней с ехидной улыбкой и только головой кивала на каждую ее попытку что-то сказать.
— Дарк Вром — мой телохранитель, — буркнула, наконец, Наташа и гордо прошествовала к себе. — А я в душ!
Услышав про телохранителя, мадам Клонье мигом посерьезнела, из глаз пропали смешинки. Дождавшись, когда девочка скроется из виду, она спустилась вниз и жестом пригласила Дарка Врома присаживаться.
— Очень приятно, молодой человек. Полагаю, меня вы знаете — Элиза Клонье. Надеюсь, вы позаботитесь о моей воспитаннице.
— Не беспокойтесь, мадам, я свое дело знаю. Уверяю вас, я смогу ее защитить. Только… позвольте вопрос?
— Конечно.
— Я не совсем разобрался, а спросить пока не было возможности: вашей воспитаннице действительно что-то угрожает или же…
— Хотите спросить, не поддалась ли я общей моде на телохранителей для подчеркивания статуса?
Дарк, с кого эта мода и началась, только кивнул.
— Это была не моя идея и не я ее оплачиваю. Как я понимаю, об этом позаботился Мат Свер.
— Простите? Мат Свер Мэкалль?
— Совершенно верно.
— Но какое отношение он имеет к этому и зачем Призванной телохранитель? Ей кто-то угрожает?
— Надеюсь, нет, но лично мне так будет спокойнее. Что же касается дела, прошу меня извинить, но я не смогу вам ничего о нем сказать. Раз этим занимается Наташа, пусть она и расскажет то, что посчитает нужным. В этих делах чем меньше треплешь языком, тем лучше. — Заметив, как удивленно вытянулось лицо гостя, хотя он и постарался поскорее взять себя в руки, мадам Клонье усмехнулась. — Я знаю, что мой салон пользуется славой источника всех сплетен Моригата, но меня в их распространении не заметил никто.
Дарк на мгновение замер, потом уважительно склонил голову.
— Понимаю.
— Я же буду надеяться, что ваши услуги девочке не понадобятся.
Наташа спустилась через полчаса чисто умытая с еще влажными волосами, которые она старательно расчесывала. На этот раз она надела что-то похожее фасоном на матросскую робу, только сделанную из шелка и более просторную. И рукава лишь чуть длиннее локтей, расширяясь в конце как колокольчики. По длине кофточка была чуть ниже талии, которую подпоясывал тонкий кожаный ремешок. В целом одежда смотрелась очень стильно, хотя и выглядела необычной, словно не от мира сего. Впрочем, вспоминая откуда Призванная, возможно так и есть. Только одна деталь портила весь вид — ученическая сумка, небрежно перекинутая через плечо. Она совершенно не вписывалась ни по цвету, ни по внешнему виду. Но, кажется, девочку это совершенно не заботило.
— Тетушка, если приедет Гонс, скажите ему, что я в гости к Торвальду уехала.
— К Торвальду? — Мадам Клонье и не пыталась скрыть удивление. — Молодой человек произвел на тебя такое впечатление, что ты решила даже навестить его?
— К старшему! — вскричала Наташа. — А младший, надеюсь, все еще в лицее будет. И я по делу!
— Конечно-конечно, — серьезно покивала головой мадам Клонье.
Вот понимала Наташа, что тетя поддразнивает её и все равно сердилась. Не так что б уж очень сильно, но… Да и сердитость-то ее была лишь пена и в любой момент готовая перейти в веселый смех. Все-таки всерьез на мадам Клонье сердиться было совершенно невозможно. Она даже ругала в своей неподражаемой манере, пробирающей, но совершенно не обидной.
— Господин Дарк, будьте любезны, найдите коляску.
Дарк в общем-то понял, что его просто вежливо просят оставить их одних, но раз уж его наняли телохранителем, то оставлять клиентку одну не дело. Он на миг заколебался, но все же выполнил просьбу, решив, что вряд ли сейчас что случится, а потом поговорить еще будет время, чтобы прояснить ситуацию и понять насколько она серьезна.
Коляску, про которую говорила Наташа, в Моригате представляла собой полуоткрытый возок, развозящий людей по заказу. В общем, такое своеобразное такси. Коляску можно было заказать заранее или просто поймать проезжающую мимо, если она была свободной и не выполняла чей-то заказ. Девочке они не очень нравились именно из-за открытости. В них даже и поговорить нельзя так, чтобы кучер не услышал. В этом плане кареты намного лучше, только вот стояли они очень дорого и доступны были только богатым людям. Ведь мало иметь карету, надо еще и выезд к ней соответствующий.
Хотя… Наташа задумалась. А почему, собственно, нет? В конце концов, все расходы все равно оплачивает сенат.
Пока Дарк ловил коляску, Наташа соединилась Матом Свером и объяснила ему ситуацию под одобрительным взглядом мадам Клонье.
— Я замучаюсь по всему городу бегать, — объясняла Наташа. — У меня и так ноги уже гудят. А в коляске и не поговорить толком — все кучер услышит и растрезвонит по всему городу.
— Я все понял, — поспешно вмешался председатель. — Я пришлю карету с кучером. До конца расследования они будут целиком в твоем распоряжении.
— К дому Торвальду. Я сейчас туда еду.
— К Торвальду? — нетерпеливые нотки вмиг исчезли из голоса Мата Свера. — Есть что-то?
Наташа готова была язык себе откусить с досады, но слово не воробей.
— Нет. Просто хочу поспрашивать, не видел ли он чего. Ведь он был в той гостиницы, значит, мог что-то заметить.
Мат Свер ей явно не поверил, но выспрашивать не стал, только предупредил:
— Сейчас на первом месте убийство посла, все остальное не так интересно и на многое можно закрыть глаза.
Все-таки, похоже, он догадался, что Наташа не просто так едет к своему врагу и дал понять, что хоть и не одобряет ее молчания, но готов с этим смириться ради дела.
— Я не думаю, что Торвальд-старший связан с убийством, — все же прояснила свою позицию девочка.
— Я тоже. Карету я уже приказал подготовить. Думаю, часа через два она прибудет на место.
— Спасибо.
— Мне кажется, тебе это нравится, — вздохнула мадам Клонье, подходя к девочке. — Никогда прежде, не видела тебя такой оживленной… разве что когда ты делом Гринверов занималась. Похоже, мое желание привлечь тебя к работе в ателье ни к чему не привело.
— Ну, я же рисую платья и придумываю фасоны, — немного обиженно пробурчала Наташа.
— Но при этом ты никогда не испытывала такого энтузиазма, как сейчас. Да… заклинание Призыва не ошибается. Но я рада, что ты нашла себя и рада радостному блеску в твоих глазах, хотя сердце и сжимается в тревоге. Не подходящим делом для девушки ты занялась.
— Но ведь я Призванная, а значит, необычная девушка! — Наташа лукаво улыбнулась. — Я могу делать все, что захочу! В этом есть свои преимущества.
Мадам Клонье только рукой махнула.
— Я не возражаю, но хоть бы ты платья надевала, как любая благовоспитанная девушка.
Наташа вмиг посерьезнела.
— На балу оно хорошо смотрится. Но сейчас? Знаете, в штанах, если что, бежать намного удобнее. И в них удобнее преодолевать разные препятствия. Я ведь и обувь себе не просто так подбираю.
Мадам Клонье на мгновение побледнела, но тут же взяла себя в руки.
— Иди уж, горюшко. Тебя и твой охранник уже заждался.
Дарк Вром и, правда, уже стоял у двери, дожидаясь окончания разговора своей клиентки и мадам Клонье.
— Коляска подана, — провозгласил он, заметив, что на него обратили внимания.
— Иду. — Наташа на мгновение прижалась к мадам Клонье. — Спасибо вам. — Тут же отстранилась и торопливо, не оглядываясь, направилась к двери.
— Значит, бегать в штанах удобнее. Есть от кого? — Дарк счел момент подходящим, чтобы прояснить ситуацию. Мадам Клонье их уже не могла видеть из-за закрывшей двери дома, а до коляски они еще не дошли.
— Пока нет, — буркнула Наташа, но тут же остановилась и оглянулась на охранника. — Но, поверьте, бегаю я очень быстро.
— Мне нужно знать от кого вас защищать.
— Пока угрозы нет. Что касается от кого… не знаю. Вы сами все поймете. — Девочка, не дожидаясь помощи от Дарка или кучера, сама распахнула дверцу и забралась в коляску, Вром неодобрительно покачал головой от такого нарушения правил приличия и устроился напротив.
— Я слышал, что Призванная… ведет себя необычно…
— Невоспитанно, вы хотите сказать? Ничего не поделаешь, вот такая я. А вы привыкли работать в высшем свете, охраняя благовоспитанных дам? Я не подхожу в качестве клиента?
Дарк Вром нахмурился, не понимая, с чего это девочка рассердилась на него, но тут же слабо улыбнулся.
— Меня от них тошнило, — и быстро глянул в ее сторону, ожидая реакции.
Наташ на миг замерла, переваривая фразу, а потом расхохоталась.
— Надеюсь, мы с вами подружимся. Думаю, вас тошнило не от них, а от того, что приходилось выполнять совершенно не нужную работу.
Вром удивился — проницательность девчонки поражала, она мигом поняла, что он имел в виду на самом деле.
— Вы правы.
— А знаете, — Наташа хитро улыбнулась. — Я ведь тоже надеюсь, что ваша работа на меня окажется совершенно не нужной. Еще раз нырять в лужу мне очень не хочется — потом долго отмываться приходится.
— Простите. И спасибо.
— Простить — прощаю, я даже понимаю, почему вы так сделали. А спасибо за что?
— За то, что не стали рассказывать мадам Клонье как вы на самом деле испачкались.
— А, — Наташа пренебрежительно махнула рукой. — Пустое. Мадам Клонье уже давно привыкла к моим выходкам, а потому ничуть не удивилась. — Девочка вздохнула. — Она очень хороший человек и мне так не хочется ее расстраивать или доставлять какие-нибудь неприятности, но ничего не могу поделать. Мне до ужаса скучно заниматься этими выкройками, фасонами, шитьем. Все пальцы исколола. Не мое это. И она тоже это понимает.
В этот момент коляска подкатила к особняку Торвальдов и замерла. Да уж, до дворца Гринверов этому дому ой как далеко.
Им навстречу из калитки вышел слуга в ливреи и неторопливо направился к коляске.
— Вы приглашены? — осведомился он.
— Нет, — мотнула головой Наташа.
— Как о вас доложить?
— Наталья Астахова. Ваш господин поймет о ком речь.
— Конечно, госпожа. Прошу вас.
Слуга неторопливо раскрыл ворота, дождался, когда коляска въедет, закрыл их и пристроился рядом с кучером.
Коляска замерла перед парадным входом, гостей вежливо пригласили в холл, где и оставили. Наташа огляделась, оценивая обстановку.
— Ты?!
Девочка развернулась на шум и обнаружила Торвальда-младшего, замершего у дверей и сердито посверкивающего глазами. Наташа изобразила что-то похожее на книксен.
— К вашим услугам. Правда я надеялась, что вы будете в лицее.
— Вот как? — Аристар даже задохнулся от гнева. — И чьими же стараниями я теперь не могу там показаться?
— Исключительно своими собственным. Не стоит валить с больной головы на здоровую.
— Да кто ты… да как ты вообще смела показаться в моем доме после всего? — Торвальд шагнул к ней, сжимая кулаки.
— Начнем с того, что это не твой дом, а я пришла не к тебе.
— Ага, жаловаться отцу? Да? Не выйдет! — Аристар замер перед девочкой, чуть ли не нависнув над ней. Он явно с трудом сдерживался, чтобы не стукнуть ее и только присутствие постороннего его удерживало.
— Хочешь еще раз попробовать? — поинтересовалась Наташа, чуть прищурившись. Торвальд отпрыгнул. Правда, не от угроз Наташи, а потому что заметил, как к нему шагнул спутник девочки с явно не очень дружелюбными намерениями. Он остановился рядом с ней, всем своим видом демонстрирую, что не потерпит никаких грубостей. Наташа благодарно кивнула Дарку и снова повернулась к Торвальду. — Повзрослей уже, болван. Мир не вертится вокруг тебя, и все остальные люди живут вовсе не с мыслью как-то навредить тебе или унизить. Твои же проблемы исключительно твоя собственная заслуга. И чем раньше ты это поймешь — тем проще тебе будет дальше.
Из другой двери вышел слуга.
— Господин не может вас принять, — сообщил он.
Наташа поморщилась, а Аристар злорадно усмехнулся. Девочка же перекинула сумку из-за спины и вытащила из нее блокнот, карандаш и свиток. Быстро набросала записку, вырвала листок из блокнота и сложила его вчетверо, протянула слуге. Когда тот принял записку, развернула у него перед носом свиток.
— Читайте, — велела Наташа.
Слуга прищурился, видно не очень хорошо видел, и зашевелил губами, разбирая текст. Прочитав, резко выпрямился, озадаченно поглядел по сторонам.
— Госпожа…
— Пожалуйста, передайте своему господину записку и расскажите о том, что прочитали. Если и после этого он откажется нас принять, обещаю, мы немедленно покинем дом.
Слуга на миг заколебался, но все же отправился выполнять поручение. А вот улыбка Аристара слегка увяла. Торвальд-младший еще не понимал происходящее, но видел, какое впечатление произвел свиток. Его опасения оправдались — появившийся через пять минут слуга слегка поклонился гостям и предложил следовать за ним. Аристар увязался тоже. И даже сделал попытку прошмыгнуть в кабинет к отцу раньше гостей, но вылетел оттуда словно пробка из-под шампанского и красный как вареный рак. Наташа даже пожалела, что не видела и не слышала, что там произошло.
Девочка повернулась к Дарку.
— Не думаю, что я задержусь надолго, мне нужно только задать несколько вопросов.
Вром невозмутимо кивнул и пристроился на стуле, словно специально поставленном в коридоре у двери. Впрочем, возможно и специально, если Торвальд-старший принимает тут посетителей. Слуга на мгновение зашел в кабинет, тут же вышел и приглашающе распахнул перед девочкой дверь.
Наташа не очень уверенно вошла и огляделась. Не то, что она боялась, но было как-то неловко — ведь, по сути, она чуть ли не шантажировала хозяина. А тот сидел за столом, даже не потрудившись при ее появлении привстать хотя бы из вежливости, и буравил вошедшую взглядом. Девочка поборола вспыхнувший было страх, неторопливо прошла к столу и села в кресло для посетителей. На мгновение ей даже показалось, что в глазах хозяина мелькнуло одобрение.
— Итак, как я понимаю, уважаемый Мат Свер совсем потерял рассудок, если раскидывается такими бумагами. Могу я, кстати, взглянуть на свиток? А то Сильф такого понарассказывал, что вы чуть ли не всю сенатскую гвардию можете позвать штурмовать мой дом.
— Ваш слуга преувеличил, — вежливо отозвалась девочка, но свиток все-таки достала и передала его Торвальду. Тот несколько раз перечитал его и вернул.
— А что вы сделаете, если я прямо сейчас прикажу вам убираться из моего дома?
— Не прикажете, — Наташа уже взяла себя в руки и, как ни странно, чувствовала себя вполне уверенно. — Если бы вы хотели меня выгнать, то сделали бы это сразу.
— А все-таки?
Какое-то нездоровое любопытство. Наташа чуть поморщилась.
— Отправилась бы к Мату Сверу Мэкаллю и поделилась с ним своими размышлениями, после чего, думаю, вам пришлось бы отвечать не мне, а сенатской комиссии.
— Хм… И что вас остановило от такого шага? Мне кажется, у вас есть повод сердиться на меня.
— Мое отношение к вам — мое личное дело, а мне нужны ответы… правдивые ответы. А их вы мне в приватной беседе дадите быстрее, чем перед сенатской комиссией.
— Полагаете? Вы думаете, я испугался этих ваших измышлений? — Торвальд приподнял записку.
— Я могу это доказать, — пожала плечами девочка.
— Вот как? И как?
— Ваши штаны. Я обратила внимание при нашей встрече у гостиницы, что они были в грязи. Я еще удивилась, где вы могли так испачкаться, когда дождей давно не было. А в конюшне нашла ту самую грязь, в которой вы и измазались. И испачкаться таким образом можно было только присев перед телом посла. Вы были в конюшне, и именно вы первым обнаружили тело. Вы узнали посла, испугались и выбежали оттуда. Остановили первого попавшегося человека и сообщили ему об убийстве. А потом попытались скрыться с места убийства, но у вас не получилось… Почему, не буду спрашивать, хотя предполагаю, вы хотели предупредить того человека, с которым встречались, а потом просто не успели уйти — стража оцепила гостиницу.
— И где тут доказательства? — хмыкнул Торвальд.
— Вас запомнил тот человек, которому вы рассказали про убийство. Когда я показала ему ваш портрет, — девочка достала из сумки свой рисунок и передала его Торвальду, — он уверенно вас опознал.
Хозяин кабинета мельком глянул на рисунок и нахмурился.
— Не надо было трепаться. Так чего вы хотите от меня? Я не убивал посла…
— Знаю. Если бы я хоть на миг подумала, что это сделали вы, то пришла бы сюда не одна.
— Тогда чего вы хотите?
— Ответы. Что вы делали в гостинице?
— Та-а-ак! А не слишком ли…
— Господин Торвальд, вы же понимаете, чем грозит республике убийство посла? И вы понимаете, что только арест убийца может предотвратить войну?
— И как поможет вам мой рассказ про то, чем я занимался? Это были коммерческие дела, и меньше всего мне хотелось бы огласки, которой немедленно воспользуются конкуренты.
— Я не собираюсь распространяться о нашей с вами беседе. Более того, никто не знает, почему я у вас. Все думают, что я просто интересуюсь тем, что вы видели в гостинице.
Торвальд скептически хмыкнул, Наташа опустила голову, понимая, что убедить этого человека не удастся.
— Значит, не скажете?
— Нет.
— Даже если это поможет найти убийцу?
— Это не поможет найти убийцу.
— Если я веду расследование, то это могу оценить только я.
— Я сказал нет, значит, нет!
Наташа вздохнула.
— Ладно. Посла нашли вы?
Торвальд мгновение колебался, потом кивнул.
— Да. Я зашел в конюшню, разыскивая своего слугу, но обнаружил там человека. Подошел, чтобы посмотреть что случилось, увидел кровь, а когда перевернул тело оказалось, что это имперский посол.
— Вы трогали тело? Как оно лежало раньше?
— Да так же и лежало, — пожал плечами Торвальд. — Когда я труп опустил, то он рухнул обратно. Разве что я нож случайно задел и он выпал из руки…
— Что??? — Наташа даже вскочила. — Нож не лежал рядом с телом?
Торвальд, ошарашенный столь бурной реакцией, даже вздрогнул.
— Нет. Он под телом лежал. Жордес, кажется, потянулся за ним и даже успел достать.
— Твою ж… — не сдержалась Наташа, нервно расхаживая по кабинету. Торвальд был так ошеломлен, что даже замечания не сделал. — Ну что за мир! Ну, кто вас просил трогать нож? Все версии теперь пересматривать надо. Я ж думала, что Жордеса его же ножом убили!
— Это каким недоумком надо быть, чтобы позволить убить себя своим же ножом? — фыркнул хозяин. — Надо быть воистину невеликим умом, чтобы так подумать.
— Надо быть великим умом, чтобы истоптать все место преступления, а потом сбежать оттуда, испугавшись непонятно чего. Кстати, неужели вы думаете, что будет так сложно разыскать того, с кем вы встречались? И что тот тоже будет молчать о вашей с ним беседе? — Наташа разозлилась и закусила удила. Торвальд хмуро глянул на нее.
— Чего вы хотите? Денег?
— Ответов! Я с самого начала нашего разговора об этом говорю! Дайте мне честные ответы, и я уйду и клянусь, никто не узнает о нашем разговоре, если только он не потребуется для разоблачения убийцы. Но шансы, что это потребуется очень и очень невелики. Неужели вы сами не хотите предотвратить войну?
Торвальд взирал все так же хмуро.
— Если этот разговор станет известен другим, — медленно заговорил он, — а я об этом обязательно узнаю и найду способ сделать так, чтобы вы пожалели о своей несдержанности. Я расскажу, зачем я ездил в гостиницу, но при одном условии.
— Да? — угроза не произвела впечатления на девочку, и хозяин кабинета это заметил и нахмурился сильнее.
— Вы не будете разыскивать того человека, с кем я встречался.
Хм… Просьба весьма интересна. Весьма. Наташа прищурилась, размышляя. Собственно уже из этого поставленного условия можно сделать кое-какие выводы.
— Если вы расскажете честно, и если в будущем мне потребуется что-то уточнить…
— Я отвечу честно, и если вас еще что заинтересует в будущем, то отвечу.
— Тогда хорошо.
— Как у любого человека, занимающегося делами, у меня есть информаторы у конкурентов. Сами понимаете, что открыто я не могу встречаться с такими людьми.
— И вы с ними встречаетесь лично?
— Нет, конечно. Но тут была очень важная информация, и я хотел услышать об этом из первых рук. Да и не мог я ее доверить никому.
— ?
— Вам действительно надо это знать? — поморщился Торвальд, поймав заинтересованный взгляд.
— Не знаю, — честно ответила Наташа. — Но и не могу сказать обратного.
— Хорошо. В общем, прошел слух, что империя собирается разместить крупные заказы на наших верфях. Корабли Моригата пользуются заслуженной славой во всем мире.
Наташа резко вскинула руку, останавливая Торвальда, и наморщила лоб. Перед глазами встали бумаги, найденные в кабинете посла.
— Прошу прощения, продолжайте. Просто вспомнила кое-что интересное, касающееся кораблей.
— Так вот, — не очень дружелюбно продолжил Торвальд, — информатор сообщил, что верфи его господина поспешно нанимают новых работников и расширяются.
— Ну и что?
— Ничего. Меня это встревожило, поскольку у меня тоже есть верфи, и я тоже хочу заработать на этом заказе. Я искал подтверждения, что этот заказ действительно будет.
— Ваш конкурент, судя по всему, уверен, что будет.
— И так же уверен, что заказы достанутся ему. Вот я и хотел выяснить причину этой уверенности.
— И как? — заинтересованно вскинулась девочка.
— А никак. Не знает он ничего.
— Понятно. Что ж, жаль, хотя вы и правы, вряд ли это имеет отношение к убийству. — Девочка снова задумалась, потом достала из сумки свои наброски с места преступления. — Вот. Посмотрите и скажите, что здесь изменилось с того момента, как вы увидели труп.
Торвальд внимательно рассмотрел каждый рисунок, глянул поверх листов на девочку и снова углубился в изучение.
— Как я уже говорил, только нож лежал под телом. И правая рука тоже была под телом и лежала на ноже.
— И когда вы перевернули труп, то рука свободно изменила положение?
— Да, а что?
— А вы счастливец.
— Это еще почему? — недоуменно поднял брови Торвальд.
— Потому что это значит, что труп еще не успел окоченеть, следовательно, убийство было совершено недавно. И вполне возможно убийца находился от вас очень недалеко.
Торвальд слегка побледнел, потом молча вернул рисунки.
— Больше я ничего добавить не могу.
Наташа сунула листы обратно в сумку и поднялась.
— Спасибо, вы мне очень помогли. Последний вопрос: как называются верфи вашего конкурента и каково имя владельца?
— Вот уж из этого секрета делать не буду, — хмыкнул Торвальд. — Верфи называются Риварийскими, кстати, называются так по имени владельца — Альхерта Ривара.
— Спасибо. Всего хорошего, не буду больше отвлекать вас от дел.
— А вы, госпожа Призванная, совсем не такая, как я представлял по рассказам сына.
Девочка обернулась у двери, секунду всматривалась в лицо Торвальда-старшего, потом кивнула и вышла. Что-то ей подсказывало, что очень скоро состоится весьма серьезный разговор отца с сыном и Аристару он очень не понравится. Похоже, у младшего Торвальда скоро появится на нее еще один зуб. Ну и фиг с ним.
Карета от Мата Свера ожидала их перед самыми воротами особняка Торвальда. Кучер встретил их у калитки, вежливо раскланялся и сообщил, что находится целиком и полностью в распоряжении уважаемой госпожи Призванной — Натальи Викторовны Астаховой.
Слегка озадаченный такой почтительностью к своей нанимательнице, Дарк Вром забрался в карету следом за клиенткой, гадая как бы завести разговор и разобраться, наконец, в ситуации.
— Куда прикажете? — кучер почтительно замер, дожидаясь распоряжений.
— Что? — девочка очнулась от задумчивости и непонимающе посмотрела на слугу. — А, извините, пока никуда. Отъедьте, пожалуйста, в сторону и подождите немного, мне надо подумать.
Кучер, ничуть не удивленный приказом, выполнил его быстро и точно. Карета замерла на обочине, а Наташа, нахмурившись, о чем-то глубоко задумалась. Дарк присмотрелся к девочке — если бы не открытые глаза можно было бы подумать, что она спит, но такой прищур он уже замечал у клиентки. Опытный фехтовальщик, он умел подмечать самые незначительные мелочи в поведении людей. Движение глаз, бровей, подергивание уголков губ — в бою все важно, любая мелочь может указать на вероятное действие противника. Вот и привык подмечать привычки людей. Призванная тоже имела такие — когда она о чем-то задумывалась, то чуть прищуривалась, почти совсем незаметно, слегка и опускала взгляд. Если замечала что-то интересное, тот же легкий прищур, но взгляд устремлен не под ноги, а на заинтересовавшую ее вещь или человека. Сейчас она старательно изучала пол в карете, изредка заглядывая к себе в блокнот.
— Рано, — вдруг вздохнула она. — Я совсем не представляю о чем спрашивать в посольстве. Джимс, вы знаете гостиницу, где случилось убийство?
— Конечно, госпожа, — отозвался кучер, явно польщенный, что его имя запомнили, хотя и казалось, что Призванной совсем не до него, когда он представлялся.
— Тогда поехали туда. Похоже, пора поговорить с владельцем пропавшей лошади.
Вром дождался, когда карета наберет скорость и за стуком колес и копыт станет невозможно услышать их с козел, заговорил:
— Госпожа Наталья, я, конечно, вроде бы не должен интересоваться вашими делами — мое дело ваша охрана, но должен заметить, что я не могу выполнять свои обязанности, если не понимаю, кто вам может угрожать.
Наташа на миг задумалась.
— Вы слышали про убийство имперского посла?
— Совсем недавно услышал из разговоров людей. К собственному сожалению должен сказать, что мало интересовался новостями.
— Другими словами были слишком заняты собственными проблемами.
Порой проницательность этой девчонки раздражала.
— Можно и так сказать. А вы…
— Сенат поручил мне найти убийцу Жордеса Валерия Рекнерта.
— Ну да, вы ведь Призв… Минуту! Жордес Валерий? Вы уверены, госпожа?
Наташа удивленно посмотрела на возбужденного телохранителя.
— Вы его знаете?
— Знаю ли я его? Да я начинал службу под его командованием в легионе. Он, кстати, дал мне сержантские нашивки, хотя многие возражали. Собственно, благодаря ему моя карьера в легионе и сложилась так удачно. Вот ведь как бывает… я и не знал, что он стал послом в Моригате… — Дарк нахмурился. — Он же вроде ближайший друг императора. Они оба потеряли родителей во время мятежа Торда, и оба спасались бегством из дворца… Император ни за что не простит убийства Жордеса.
— Даже так? — опять легкий прищур и взгляд в пол. — Я такие подробности не знала. Интересно… кто ж рискнул… Видно цена вопроса была и правда высока. А что он за человек был, этот Жордес Валерий?
— Честный, упрямый, настойчивый, умный. Я бы даже сказал излишне честный. Однажды отказался выводить легион из казарм только потому, что обещал врагу, что до утра не тронется с места. Это трудно объяснить тому, кто не воевал в степи. Там совсем другая война и другие понятия о чести, но Жордес оставался несгибаемым и там. Дав слово, он держал его чего бы это не стоило.
— Хм… — Девочка старательно массировала подбородок, видно пытаясь разобраться в каком-то сложном для себя вопросе. — Оригинальный посол, однако. Даже мне понятно, что такой человек на эту должность не подходит, разве что я чего-то не знаю. Это либо почетная ссылка, либо… Ладно, чем бесплодно гадать, лучше делом заняться.
В гостинице искомого купца не было, но хозяин клятвенно заверил, что тот отлучился ненадолго и что скоро вернется. Наташа и не сомневалась, что вернется. Куда он денется? Мат Свер не из тех, кто бросает слова на ветер.
— В таком случае я подожду его, а пока немного погуляю вокруг.
— Как скажете, госпожа. — Судя по всему, хозяин гостиницы испытывал громадное облегчение, что от него отстали и не будут дергать постояльцев. — Я прикажу, чтобы вам оказывали любую помощь, а как только купец появится — я отправлю за вами слугу.
— Спасибо.
Наташа медленно брела по тропинке, без устали вертя головой, но не столько в поисках каких-либо улик, сколько пытаясь понять, к какому классу отнести эту гостиницу. С одной стороны это явно не высший класс, но и вовсе не дешевая забегаловка. Скорее гостиница для среднего класса. Да и стоит на окраине города. Это и плюс ей и минус. Плюс в том, что гостиница располагалась на дороге из порта в город, и здесь даже ночью всегда было оживленно. Потому, кстати, столько народу и заметило посла ночью. Собственно, эта гостиница первая, которую замечал путник, едущий из порта в Моригат. А много свободного места позволяло построить множество отдельных хозяйственных построек, вплоть до кузни и обнести все это пусть небольшим, но забором. Территорию внутри забора постояльцы и называли парком. Хотя какой это парк? Так, кустики, деревья, тропинки и постройки. Тем не менее, Наташа неоднократно слышала слово «парк» применительно к территории внутри ограды и вскоре сама привыкла. Минус же заключался в том, что множество постояльцев разного достатка исключало превращение гостиницы в нечто большее, кроме как постоялого двора для всех сословий. Хотя минус, конечно, условный — недостаток средств постояльцев компенсировался их количеством.
Дарк Вром шел следом за девочкой. В отличие от нее он наблюдал не за местностью, а за людьми, пытаясь определить возможную угрозу, но все было спокойно. Тут девочка заметила конюшню и уверенно зашагала к ней. Замерла на входе, медленно прошла вдоль стойл, развернулась у дальней стены и замерла. Стойло, у которого она остановилась, было пустое, так что и скамейка напротив, куда складывали седла, тоже оказалась не занятой. На неё она и присела, медленно осматриваясь вокруг. Телохранитель прислонился к стене и замер рядом, терпеливо дожидаясь, когда девочке надоест тут сидеть. Однако та, похоже, нашла для себя занятие и теперь с любопытством наблюдала за лошадьми.
— Здесь убили посла? — догадался Вром. Он не был уверен, что об этом можно спрашивать, но решил, что если нет, то ему не ответят. Но Призванная играть в молчанку не стала, да ей и самой, похоже, хотелось поговорить об этом.
— Да. Вон там, — она мотнула головой в сторону центра прохода. — Напротив стойла, где стояла его лошадь. Но знаешь, что самое интересное? Лошадь посла, на которой он приехал в гостиницу в час ночи, оказывается находилась там с шести вечера.
Дарк моргнул.
— Это как?
— Вот и мне это хочется понять. Сейчас в посольстве империи пытаются выяснить, а та ли эта лошадь…
Тут раздался сигнал вызова, и девочка поспешно вытащила из кармана пластину.
— Господин председатель…
— Наташа, со мной только что связались из посольства. Вестарий Рок просил передать тебе, что Рик опознал коня. Это именно тот, на котором уехал посол.
— Спасибо, — вздохнула Наташа, дождалась отбоя и вернула пластину обратно в карман. — Ну вот, сами все слышали. Посол приехал в гостиницу на лошади, которая стояла вон в том стойле с шести вечера.
Девочка поднялась, махнула рукой Дарку, чтобы тот оставался на месте, и подошла к стойлу. Замерла около него на некоторое время, склонив голову на бок и изучая несчастную понурую кобылку, которая находилась там. Подергала запирающую дверцу.
— Эй, что это вы делаете с моим коняшкой? — у двери стоял крестьянин в потертой хламиде и хмуро взирал на девочку.
Наташа покосилась на несчастное животное, на крестьянина.
— Украсть хочу, и продать за три дежа, — призналась она.
— Да? — Гнев крестьянина мгновенно испарился. — Готов уступить вам его, госпожа, за деж, а те два, что вы выручите с продажи пусть останутся у вас.
У стены хрюкнул Дарк и поспешно зажал себе рот, чтобы не расхохотаться. Даже покраснел, бедняга.
— Спасибо, я передумала. — Наташа отошла в сторону.
Крестьянин снова нахмурился.
— Ну а раз так, то и неча тут стоять. — Он подошел к стойлу, стянул с шеи какую-то кожаную бляху на ремешке и приложил ее к выжженному на запирающей дверце рисунку, раскрыл. — Давай, доходяга, шагай.
Наташа с интересом наблюдала процесс снаряжения лошадки. Седла, конечно, не было, только хомут. Вот все готово.
— Простите, — Наташа шагнула к крестьянину, который повесил кожаный медальон на вбитый в опорный столб гвоздь и собрался уйти.
— Чего? — недовольно обернулся тот.
— А вы не будете ждать конюха?
— Еще чего. Опять, небось, выпил, ищи его. А за постой я заплатил, все честно.
— Ах вот как. — Наташа задумалась, и вернулась на скамейку. При этом Дарк видел, что девочка чем-то очень взбудоражена. Похоже, что-то никак не давало ей покоя. Вот она снова вскочила и подошла к освободившемуся стойлу, закрыла его, сняла с гвоздя амулет и приложила к метке, подергала ограду, снова приложила и открыла. Хмыкнула, отошла чуть в сторону и остановилась у другого стойла.
Дарк с интересом следил, как Призванная моталась от одного стойла к другому и обратно.
— Дарк… — голос девочки оторвал телохранителя от наблюдений. — Скажи, если бы ты убил вот здесь человека, а перед тобой стояла бы оседланная лошадь и открытый вольер, ты бы стал седлать другую лошадь, чтобы убраться отсюда?
— Разве что свою.
— Свою… — тихо пробормотала девочка. — Свою… Ну конечно же!!! Терять время стоило только из-за того, чтобы не оставлять вторую лошадь здесь. Но если та лошадь принадлежала убийце, то почему тот вольер был взломан, а не открыт медальоном?
Наташа отошла к входу в конюшню, медленно прошла по проходу, остановилась около места, где убили посла, повернулась.
— Дарк, — прошептала девочка, боясь спугнуть догадку. — Срочно! Разыщи местного конюха и гони его сюда! Кажется, я знаю какая именно лошадь стояла в том стойле, и почему убийца не мог её тут оставить. Но если это так…
— Я не могу вас оставить, госпожа.
— Значит, найди того, кто разыщет конюха, только быстрее ради бога! Но почему был взлом… А потому что… — Девочка лихорадочно достала пластину вызова и от волнения даже не сразу сумела связаться с Матом Свером.
— Господин председатель, это срочно, пожалуйста!
— Да? — Мат Свер, уловив волнение девочки, переспрашивать ни о чем не стал.
— Вы не могли бы связаться с Вестарием Роком и попросить его кое о чем?
— Я слушаю.
Наташа остановилась около того стойла, которое было взломано. Оно было пустое… как и гвоздь, на котором должен был висеть медальон.
— Я… — Наташа от волнения не сразу сумела взять себя в руки. — Пусть он еще раз обыщет одежду, в которой был посол. Мы не нашли медальон, отпирающий вольер.
— Как это не нашли? Он висел на гвозде, я точно помню, — в голосе Мата Свера слышалось недоумение вперемешку с раздражением.
— И тем не менее! Мы обыскали пояс, кошель, но надо было провести более полный обыск. Каюсь, моя вина, но пусть он сделает это сейчас.
— Ладно, я свяжусь с тобой, как только что-то станет мне известно.
Когда связь оборвалась, ожидающий Дарк вышел вперед.
— Я отправил на розыск конюха какого-то мальчишку. — Он с интересом поглядел на замершую девочку, хотя ее поза напоминала скорее готовую к броску на добычу лису, только выжидающую подходящее мгновение.
Конюха разыскали быстро. Тот вошел, слегка покачиваясь, и не очень уверенно огляделся. Нельзя сказать, что он был сильно пьян, но запах чувствовался.
— И кто мне тут ищ… ит…
Наташа достала из кармана небольшую монетку.
— Я хочу задать несколько вопросов. Не возражаете?
Конюх уставился на монетку.
— Я весь к вашим услугам госпожа.
— В тот день, когда здесь убили посла империи, вы сказали, что это стойло было занято с шести часов вечера?
— Конечно. Я лично ставил сюда коня.
— Откуда вы знаете, что его владелец не уехал, а на его место не поставили другого?
— Дык это… за другого не платили.
— Могли отсюда забрать коня, которого вы ставили в шесть, а потом на его место поставить другого?
— Ну дык это… теоретически оно, конечно, могли, госпожа. Токма тут дело в том, что хозяин заплатил до утра. А раз так, зачем ему забирать коня? Ну, даже ежели он ездил куда, так это место за ним числится. Он его и пустое закроет, чтоб, значит, не занял кто. А то ведь как оно бывает, заплатишь, к примеру, до утра, уедешь вечером погулять… У нас ведь, госпожа, вечером самое оно прогуляться верхом.
— Ну-ну, — поторопила словоохотливого конюха девочка.
— Ну я и говорю, что уедешь прогуляться вечером, вернешься, а все места в конюшне заняты. А все почему? Не закрыл за собой и медальон не взял. А раз так, то, значит, место свободно. Вот.
— То есть коня поставили в шесть вечера и заплатили до утра?
— Ну дык! — Конюх даже руками всплеснул. — Я ж и говорю про это.
— А вы можете вспомнить, кто ставил сюда коня?
Конюха озадаченно зачесал макушку, покосился на монету в руке.
— Я поняла, — спасла конюха от необходимости врать девочка. — А вот в это стойло во сколько коня поставили? — Наташа остановилась у того, что было взломано.
— После десяти точно, — уверено заявил конюх. — Когда часы пробили, моя смена закончилась. А оно было при мне пустым.
— А после десяти кто ставит коней гостей?
— Дык это. Открыто же тут. Сами постояльцы. Разве что кто-то знатный приедет, тогда швейцар ставит. Но раз такого не было, значит знатных не было. — Тут конюх опять зачесал макушку. — Ну, кто ж знал, что тот тип послом окажется? А плату за конюшни тоже получает швейцар.
Девочка лихорадочно зарылась в сумку, нашла нужные записи и перечитала допрос швейцара. Верно, человек, похожий на посла приехал где-то в час… и в половине третьего. Было двое похожих по описанию на Жордеса. В какое время приехал настоящий посол установить так и не удалось. Тогда не удалось, но сейчас, зная, во сколько посол выехал из дома можно почти уверенно сказать, что посол приехал сюда в половине третьего. В час он был еще дома. Но сюда от дома ему ехать, если не торопясь час, а он добирался полтора… Совсем не торопился. А в семь или семь тридцать он погиб. Что он делал пять часов? И кошелек. И… а почему, собственно, только кошелек? Была еще одна вещь, которая не вписывается в наряд посла. За каким лешим он потащил с собой счета за драгоценности?
— Понятно. — Наташа не стала больше мучить конюха и кинула ему монету. Тот рассыпался в благодарностях и поспешил исчезнуть.
Снова раздался вызов.
— Я переговорил с Вестарием, — хмуро начал Мат Свер. — Когда тело посла замораживали, его полностью раздели. Вестарий тогда одежду еще раз обыскал и нашел медальон, но не понял, что это и положил к остальным вещам. Точнее просто не задумался. Когда я его спросил о медальоне — вспомнил. Он сейчас едет вместе с ним к вам в гостиницу. Я скоро совсем чокнусь с этим делом. Откуда появился еще один отпирающий медальон?!
— Да нет, господин председатель, — радостно выпалила девочка. — Как раз сейчас кое-что прояснилось! А вы не спросили, где был тот медальон?
— В сапоге. В левом.
— В сапоге… Спасибо! Вы очень помогли.
Не дожидаясь разрешения, девочка прервала связь и замерла, покусывая губы и рассматривая что-то на полу.
— Если я права, то убийца мог уехать только на той лошади. И только ее он не мог оставить здесь ни при каких обстоятельствах. Но… опять не совпадает время. Что же это за проклятие такое?
Новый вызов.
— Не буду говорить про то, что обрывать разговор не очень прилично, — Мат Свер выдержал паузу, давая возможность девочке оценить его слова. — Но я списал это на то, что ты напала на какой-то след убийцы и хотела это обдумать. Я же вызвал тебя вот почему: только что один из патрулей сообщил, что обнаружили украденную лошадь купца. Ну ту, на которой уехал убийца. Я распорядился отвести ее в гостиницу, пусть хозяин опознает.
Дарк Вром стал свидетелем редкого зрелища — лицо Призванной вдруг вытянулось от удивления. Судя по всему, последние слова председателя сената только что разрушили какую-то ее теорию.
— Третий конь, — пробормотала она, все еще сжимая давно замолчавшую пластину. — Да сколько же их тут?
Девочка вздохнула и вновь замерла в центре конюшни, рассматривая стойла. Так и стояла, пока не явился слуга из гостиницы с известием, что вернулся купец.
