Глава 24
Большой поход

Когда я заморил червячка, прикончив остатки еды на столе, и вышел из дома, то обнаружил бурную деятельность. Везде, куда бы я ни глянул, находились воины, которые занимались подготовкой к походу. Кто затачивал новоприобретенный меч, кто аккуратно упаковывал запас еды в сумки, кто занимался лошадьми... В общем, все были при деле, и только я ощущал себя здесь лишним. Механизм вертелся без меня. Пробежавший мимо Ренард сообщил, что вскоре можно будет выдвигаться, и я решил просто подождать. Но через несколько минут, в течение которых я прикидывал, где же мне найти свое оружие, которое мне отчего-то не соизволили вернуть, в кармане куртки вдруг ожил разговорный амулет. Тот самый, который обеспечивал связь с Викерном. Ну что ж, теперь все должно проясниться. Я достал его и сжал в кулаке.

– Здравствуй, Алусий! – донесся из амулета жизнерадостный басок.

– Приветствую, – коротко отозвался я, не желая говорить лишнего.

– Как продвигаются дела?

– Великолепно.

Ну а что еще я мог сказать? К сожалению, с деталями плана знаком не был, поэтому даже мало-мальски значимые подробности могли меня выдать. А я хотел сперва понять, известно ли обо мне Викерну, или же он все еще полагает, что говорит с настоящим Алусием.

Подошедший ко мне Вакарин хотел было что-то сказать, но я остановил его жестом и спросил:

– А у вас как?

– И у меня просто замечательно, – ответил Викерн. – Представляешь, я внезапно поменял цель удара и отправил один отряд кочевников не в Зораг, а в соседний город. И все прошло удачно, как тогда, в Гадене, ну, ты помнишь.

– О да, конечно, – ответил я, прекрасно понимая, что эти слова сказаны неспроста.

Ну не будет императорский сынок предаваться воспоминаниям и вместо того, чтобы выпытывать подробности передвижения своего ударного отряда, начинать хвастаться удачной операцией. Я подозревал, что Гадена вообще не существует, а если и есть он где-то в этом мире, то Алусий в нем не был.

– Да, знатно мы тогда там поработали, – сказал Викерн и резко сменил тему: – Кстати, я планирую и сегодня несколько атак, пока подтягиваются воины из дальних лагерей на юге. На Юлань и Зораг, он на этот раз точно не должен устоять. Ты как, одобряешь мой выбор?

– Целиком и полностью, ваше высочество, – ответил я.

Вот теперь уж можно было дальше не гадать. Викерн прокололся. То ли потому, что не потрудился подготовиться к нашей беседе, то ли по другой причине. Короче, переиграл он, и довольно сильно, так что стало понятно: он уже все знает. И о гибели своего Советника, и об уничтожении лагерей, и о том, что Город пока принадлежит Мардинану. Вот только одно меня беспокоило. Он ведь не идиот, так просто выдавать свои цели, так что теперь мне нужно думать, то ли он всерьез предполагает, что мы стянем туда силы, то ли совсем наоборот, рассчитывает, что его игра будет раскрыта. То есть пока мы будем думать, что план нападения на Юлань и Зораг был «дезой» и перебросим силы в соседние города, Викерн этим воспользуется и... Мать вашу, как же задолбали все эти шпионские игры!

Пока я размышлял об этом, отвечая на абсолютно несущественные вопросы своего собеседника, Вакарин стоял рядом и внимательно слушал разговор. Когда же Викерн попрощался со мной, весело пожелав удачи, вождь спросил:

– Он все понял?

– Несомненно, – ответил я, размышляя, сообщать Фариаму о разговоре или не стоит.

– Но почему ты не воспользовался этим? – поинтересовался Вакарин.

– И каким же образом? – удивился я.

– Сообщил бы о том, что мы вступили в схватку, или хотя бы сказал, что его замысел раскрыт.

– А зачем?

– Пускай испытает злость, пусть знает, что его планам не суждено осуществиться. Возможно, он после этого просто покинет степь, оставив кочевников без единого руководства. Ведь, насколько я понял, именно он является тем центром, который сумел объединить все силы степняков, и без него нам будет их легче разбить.

Я улыбнулся:

– Вакарин, это попахивает глупостью. Он не такой человек, чтобы в угоду эмоциям бросать дело. Нет, он будет продолжать начатое, пусть и с некоторыми изменениями плана. Ведь хоть он и потерял свой главный отряд, который должен был закончить войну в короткие сроки, но у него осталось не меньше двадцати тысяч бойцов, которых он бросит на границу Мардинана. Сейчас его силы просто отвлекают оборону, держат всех в напряжении, поскольку поблизости находится только несколько лагерей. Когда же подойдут все остальные вояки, он просто обескровит армию защитников и двинет кочевников дальше. Именно поэтому он пытается рассредоточить войска Фариама по городам и заставить их безвылазно там находиться. Так зачем же мешать этому? Пусть занимается своим планом, а мы в это время возьмем Мараху и его самого. Я очень сомневаюсь, что он лично помчится к границе руководить всем с места событий. Нет, он будет в комфорте и уюте раздавать указания вождям степняков, поэтому у нас есть реальная возможность раздавить гада в его же логове!

– Тогда почему же ты так спешишь? Ведь Викерн никуда не денется. Отчего бы не дождаться, пока не подойдут все наши воины?

Я взглянул ему в глаза и ответил:

– Потому что чем больше мы медлим, тем больше тает армия Мардинана. Даже если мы возьмем Викерна, кочевники никуда не денутся. И что, потом вылавливать их по всему захваченному ими королевству или ждать, пока до них дойдет, что степь давно уже занята другими?

Вакарин задумался, а я развеял плетение в разговорном амулете и выбросил бесполезный камешек. Больше он мне не понадобится, так как играть в шпиона я не был намерен, а выслушивать бредни Викерна и подавно не желал. Все, что можно было выжать из ситуации, я выжал.

– Да, ты прав, – сказал после долгого молчания Вакарин. – И я даже знаю, что еще послужило причиной такой спешки. Ты просто не хочешь лишних жертв, ведь так?

Я ничего не ответил ему, признавая очевидное, после чего связался с Фариамом и пересказал наш разговор, кратко изложив свои выводы. Король обещал над этим поразмыслить и заявил, что ему ничего не остается, как распределить свои силы на границе и ждать чуда. Под чудом он, само собой разумеется, понимал подход меня с горцами, поэтому я лишь посоветовал ему держаться изо всех сил, пообещав скоро быть. Ну а потом также начал собираться, хотя брать мне было особо и нечего. Подхватив сумку с деньгами и книгой, я добыл немного еды и бросил туда же, а потом стал ждать всех остальных.

Сборы заняли еще какое-то время. Наконец все воины, на лошадях и без них, образовали некое подобие строя из десятка длинных шеренг. А дальше началась очень неприятная для меня процедура, на которую я согласился только тогда, когда Вакарин шепотом пообещал убить меня в случае отказа. Процедура называлась просто – избрание командующего. На ней вождь представлял кандидатов на этот пост, после чего воины должны были большинством голосов выбрать достойного. Как мне объяснил Вакарин, звание Повелителя еще не является достаточным основанием для того, чтобы командовать войском.

Моими конкурентами были начальник пограничной стражи Ренард, главный наставник школы стражей Накор и некто Каршун, которого представили как лучшего воина народа альтаров, победившего в каких-то там боях, являвшихся здесь неким подобием соревнований. Как и следовало ожидать, воины захотели видеть именно Повелителя во главе войска, так что мне торжественно вручили мое оружие, после чего я произнес речь. Что я там наговорил, дословно приводить не буду, так как это была сплошнейшая чушь, сварганенная из патриотизма, туманных ссылок на пророчества, пафоса и всего прочего в равных пропорциях, почти целиком почерпнутая мной из различных книг. Во время речи главной моей задачей было не покраснеть от стыда, но воинам она понравилась, и, когда я закончил, горцы поддержали меня слаженным ревом, еще долго отражавшимся эхом от окрестных вершин.

После церемонии войско альтаров организованно начало выдвигаться. Пешие распределились по счастливчикам, обладающим четвероногими, повесили на лошадей свои нехитрые припасы, а сами побежали рядом. Гадая, сколько же мы сможем выдерживать этот темп, я пристроился во главе войска, направлявшегося по дороге к перевалу. Вакарин остался в долине готовить остальные отряды, да и вообще не выказал никакого желания участвовать в боевых действиях, оставив сыну разговорный амулет. Такое решение мне понравилось, полностью подтверждая мои впечатления о личности вождя. Действительно, он знал, что такое ответственность, и вовсе не собирался от нее отлынивать. А Ренард, кроме этого, взял еще несколько разговорников, обеспечивающих связь с теми отрядами, которые собирались сейчас в северной части гор.

К слову, наше войско представляло собой образец слаженности и организованности. Немногим меньше пяти тысяч человек были разбиты на три группы – лучники, мечники и маги, коих набралось почти семьсот. Все они были разбиты по сотням, в которых обязательно назначался командир, а потом еще и по десяткам, в каждом из них был свой главный. А общие группы имели единого генерала, лучники – Ренарда, маги – Накора, ну и несложно догадаться, что Каршун также отправился с нами. Я же был верховным главнокомандующим и тихо офигевал от увиденного.

Никаких проблем при сборах, никаких заминок при движении не возникало. Все делалось четко, слаженно, а главное, быстро. Так что на воинов было любо-дорого смотреть. Но больше всего меня поразило то, что женщин в войске была почти треть. Не буду говорить, что мне это понравилось, так как я вообще-то придерживался старомодной мысли, что бабы на войне лишние. Но в то же время я прекрасно понимал, что по своему умению они мужикам ни в чем не уступают, поэтому смирился с этим.

Выдерживая быстрый и равномерный темп передвижения, мы миновали перевал. Проезжая место недавнего боя, я ощутил непрошеную злость. Если бы была возможность отыграть все назад, я бы мог значительно уменьшить наши потери, да что там, свести их к минимуму, сделать все совсем иначе... Но я только сжимал кулаки, проезжая мимо оплавленных дыр в скале, и молча смотрел вперед. Спустившись с гор, воины поменялись ролями – те, кто с комфортом путешествовал в седле, слезли с коней немного поразмяться. Несмотря на протесты Ренарда, я также спешился, усадил на свою лошадку одну из магичек и продолжил путь бегом.

Дальнейшее наше путешествие можно смело опустить, так как пересказывать в деталях передвижение войска по степи смысла не имеет. Коротко – мы ехали и бежали, бежали и ехали неспешной рысью, меняясь ролями каждые полчаса. Перекусывать умудрялись на ходу, лишь немного сбавляя темп, а затем снова ускоряясь. Альтары показывали чудеса выносливости и не роптали по поводу такого способа передвижения. Вообще, их подготовка вызывала у меня только уважение. Да и было понятно, почему все воины горцев отличались такой силой и выносливостью. Это было результатом естественного отбора, жестоко и беспощадно отсеивавшего слабых и не приспособленных к тяжелой жизни. Подумать только, всего пять столетий привели к появлению этого народа, каждый представитель которого мог дать сто очков форы любому жителю Мардинана!

По пути нам попадались стойбища степняков, в которых мы разживались дополнительными лошадьми и водой. Четвероногих удалось добыть мало, да и те были в большинстве своем, мягко скажем, не лучшего качества. Но все же к моменту, когда мы достигли развалин старого города, где располагался лагерь, наш транспорт увеличился на три сотни голов. Встречи со степняками стоили нам двоих убитых и нескольких десятков раненых, а шесть стойбищ, к несчастью оказавшихся на нашем пути, были вырезаны целиком и полностью.

Я не щадил никого: ни женщин, ни детей, ни стариков. Причиной этого стало самое первое стойбище, когда я, наивно полагая, что превосходство в силе сделает кочевников шелковыми, вначале просто потребовал отдать нам всех лошадей, которые у них есть, взамен пообещав не трогать степняков. Стрелы, полетевшие в нас в ответ на мою речь, унесли жизни двоих воинов, после чего я скомандовал убивать всех. Переживал я свою глупость недолго, и уже следующее стойбище мы взяли с шумом и пылью, но совсем без потерь с нашей стороны (пара раненых не в счет).

А ночью состоялся тяжелый разговор с Ренардом при молчаливой поддержке присутствующего Накора. Именно он убедил меня в том, что никто не собирается осуждать меня за такую жестокость, наоборот – альтары прекрасно понимают и всецело одобряют мои действия, потому что мирным путем выдворить отсюда такое громадное количество населения попросту невозможно. Поэтому придется огненным валом пройтись по степи и уничтожить часть аллинцев, чтобы выжившие ощутили страх и сами рванули отсюда куда подальше, не доставляя лишних проблем. После этого я понял, какую глупость совершил, когда пошел в первый раз к кочевникам со своим предложением. Нет, самое смешное, что я в тот момент как раз думал о том, что горцам наверняка будет непонятна моя излишняя жестокость, а вышло совсем наоборот.

Вся дорога заняла три дня с небольшим. За это время я успел изучить массу плетений из книги альтаров, изготовить новую версию амулета маскировки, которая позволяла всадникам скрывать еще и лошадь, а также растиражировать его на всех воинов. Здесь меня удивил один из магов, который при проверке своего амулета внезапно исчез. Удивляясь, как это может быть, я расспросил его про образ, который он использовал для маскировки. Оказалось, что он выбрал ветер, после чего на месте мага оказался сгусток прозрачного воздуха. Оценив преимущества маскировки и мысленно обозвав себя дураком, я приказал всем использовать именно такой прием, удивившись, почему сам до этого не додумался. После этого мы подбирались к встречавшимся на пути стойбищам кочевников почти незаметно.

Мимоходом, от нечего делать, я вспомнил все плетения, которыми швырялись имперские маги, оценил качество защиты того, со странной аурой, после чего начал с ней экспериментировать. Кончилось это тем, что я получил идеальную защиту против всего, но при проверке оказалось, что энергии она потребляет много даже по моим меркам и способна полностью опустошить мой резерв всего за минуту. Поэтому я остановился на усредненном варианте кокона, который подходил и для физического воздействия, и одновременно своим верхним слоем впитывал энергию вражеских плетений, ослабляя их. От наших магов он защищал меня просто идеально, преобразовывая поступающую силу в свою собственную энергию, но вся закавыка заключалась в том, что я не знал, как он поведет себя против более умелых противников.

Оставив это изобретение, я изготовил свою давнюю задумку – защитный амулет против физического воздействия. Используя новые знания, я добился того, что он мог выдерживать до десяти попаданий стрел, после чего нуждался в срочной подзарядке. Таких амулетов я изготовил массу, распределив их между всеми немагами, так как альтары, обладающие магическими способностями, могли запросто активировать простенький защитный кокон, бывший раз в десять лучше этого. Обеспечив таким образом свое войско невидимостью и частичной неуязвимостью, я слегка успокоился. Теперь меня волновало только состояние дел на границе Мардинана, которое день ото дня становилось все хуже.

Регулярно связываясь с Фариамом, я узнавал от него печальные новости. В тот же день, когда мы выдвинулись, произошло нападение на два города, причем совсем не на те, о которых говорил Викерн. Защитникам удалось отбиться, потеряв незначительное количество людей и изрядно пощипав кочевников. А после этого начались крупные неприятности – подошедшие из еще одного лагеря воины на следующий день осадили Зораг, перебив почти половину его защитников и отойдя только тогда, когда в бой вступили подоспевшие гномы. Ночью тех же суток был захвачен небольшой городок с труднопроизносимым названием, которое я не буду приводить, так как с карты королевства он уже исчез. Подоспевшая помощь обнаружила, что кочевники плотно засели в городе и выходить явно не собираются. Так как штурм города дорого обошелся бы Мардинану, Фариам приказал сжечь его вместе с кочевниками и немногими оставшимися в живых жителями. Когда степняки поняли, что обречены, и предприняли атаку из-за пылающих стен, то были расстреляны эльфами Ваза.

А в тот день, когда мы наконец подошли к цели, было сразу два нападения, закончившиеся нашими победами по очкам. На юге один из отрядов степняков встретил яростное сопротивление защитников, понимающих, что помощи им ждать неоткуда, и после потери трех сотен решил отойти. А в Юлани оказались мои парни, с какой-то радости направленные туда Фариамом. Уж они отвесили степнякам таких люлей, что те предпочли спасаться бегством, в одночасье потеряв почти полтысячи бойцов. Мой отряд при этом лишился всего одного человека, но формально никак не уменьшился. Дело в том, что этим одним оказался наемник с эльфийской аурой, которого я только недавно вытащил с того света. Как мне рассказал Крот, вместо того чтобы отсидеться за стенами, он бросился на кочевников вместе с Кэльвами, но так как ни навыков Рассветной школы, ни интуиции у него не было, долго в этом бою он не протянул. Кочевники утыкали его стрелами так, что и лимэль не помог. Короче, все мои труды пропали зря, а ведь так интересно было посмотреть, как бы человек жил дальше с аурой эльфа.

После этого боя король выразил восхищение подготовкой моих парней и пообещал в полной мере использовать их возможности. Раз уж я вспомнил о своих ребятах, то скажу, что они, подчиняясь моему приказу, пополнили в Городе запасы лимэля. Там же бывшие наемники вооружились эльфийскими клинками и частично оделись в доспехи из той же стали, оставшиеся от убитых воинов. По моей просьбе они забрали и сумку с вещами и деньгами, которую я оставил на сохранение старосте, и больше в Городе не задержались. Дело в том, что Фариам, памятуя о возможности присутствия предателя в рядах своего войска, решил сменить место дислокации штаба и перебрался немного южнее, в город Карнаш, под защиту его крепких надежных стен. Кстати, поиски этого самого предателя закончились пшиком, проверка ничего не дала, а проводить более детальные допросы всех подряд – значило навредить самому себе.

Вот такие дела происходили без моего непосредственного участия, пока я трясся в седле или же тренировался в беге по каменистой местности, изнашивая свои великолепные сапоги. Достигнув к вечеру четвертого дня развалин старого города Демаза, войско расположилось на отдых на значительном расстоянии от них, пока несколько десятков «везунчиков» извлекали оружие, спрятанное Кротом в полузасыпанном подвале. Причина была простой – разложение. Брошенные на произвол судьбы десятицу назад тела источали неземной аромат, привлекающий со всех окрестностей огромное количество падальщиков, бродивших по развалинам целыми стаями, а также мух и других насекомых.

Город действительно стал мертвым. Теперь в нем уже никто не сможет поселиться, потому что всегда останется опасность заразиться чумой или чем-нибудь еще. И единственная возможность очистить это место – залить развалины огнем, а потом еще и перекопать все. Так, на всякий случай. Именно поэтому мы не стали подходить близко, ограничившись отправкой нескольких десятков магов, которые с моей помощью перенесли оружие к стоянке.

Пока шла раздача клинков, я решил еще раз связаться с Фариамом и узнать последние новости.

– Как там у вас? – поинтересовался я после краткого приветствия.

– Хуже некуда, – безрадостно ответил король. – Только что было еще одно нападение, стоившее нам четырех сотен человек. Алекс, мы уже не справляемся! За четыре дня я потерял седьмую часть войска, и это при том, что еще не было ни одной серьезной битвы. Все эти нападения только отвлекающий маневр, но когда подойдет Викерн с армией...

– Викерн все же собрался участвовать сам? Откуда такие сведения? – удивился я.

– От разведчиков Квазиленда, – пояснил Фариам.

Ага, значит, Альвана не была единственной, как я предполагал. Все же Ваз оказался умнее и послал опытных шпионов, а девчонку отправил так, мимоходом, чтобы проверить ее квалификацию.

– Давай подробности, – потребовал я. – Все, что знаешь.

Фариам завалил меня ворохом сведений, из которого я выудил ценные факты, позволившие мне представить общую картину действий Викерна. Отчаявшись дождаться известий с гор, он направил три ближайших отряда терроризировать границу, чем они с успехом и занимались, а сам в это время собирал всех, кого можно, с юга, потому что на севере степи воинов уже не осталось. Юг был большим, лагерей там находилось много, несмотря на то что один был недавно раздавлен гномами, и Викерн медленно, но верно стягивал силы для решительного рывка. Спустя несколько дней к самой границе должны будут подойти еще два отряда, а сегодня ожидается прибытие в Мараху воинов из трех ближайших лагерей. Они соединятся со всеми отрядами, находящимися в сердце степи, и завтра с утра во главе с Викерном и магами отправятся на Мардинан. А уже по пути к ним присоединятся все остальные.

– Алекс, если ты не успеешь, нас просто сомнут, – заключил король. – У меня очень мало людей, и даже твой отряд не сможет переломить ситуацию в нашу пользу. Через пять, максимум шесть дней все силы кочевников уже будут на границе, а мы ничего не сможем им противопоставить.

– Мля-я-я... – протянул я и задумался.

Как я ни старался, но все же опоздал. И что теперь делать? Ехать одному в Мараху, чтобы на месте постараться завалить Викерна с магами? Не успею, ведь утром он уже отправится на границу, а в городе моя армия будет не раньше полудня, даже если мы будем двигаться всю ночь. Так что же, сейчас мчаться в Мараху одному? Но мне там ничего не светит, ведь там будут маги, которые могут сильно осложнить всем жизнь. А незаметно убрать их у меня вряд ли получится даже при помощи Черного клинка, потому что после пропажи своих коллег они наверняка усилили бдительность в несколько раз. Мне теперь даже подобраться к ним близко будет сложно.

И, кроме того, я не удивлюсь, если Викерн уже позаботился о найме новых магов. Ведь порталы, как мне было известно, в этом мире существуют, так что имперцам ничего не стоило перебросить десяток опытных магистров из Академии в степь для обнаружения некоего засранца, который валит их товарищей направо и налево. Один против них я не пойду, так как хрен знает сколько там наберется этих мстителей. Против толпы опытных магов мои шансы умножались на ноль, а рассчитывать, что сумею разобраться с ними поодиночке, было глупо. Хотя бы один гад, но заденет, а всецело полагаться на защитное плетение, которое я придумал... Нет, мне может элементарно не хватить сил.

Так что вариант с незаметным устранением точно отпадал. Догонять же прямо сейчас войско кочевников было бы неразумным, потому что у нас всего семьсот одаренных и посылать их против неизвестного количества имперских магов – все равно что отправлять на убой. Нет, нужно сперва грамотно оценить силу противника и дождаться, пока все воины альтаров соединятся в единый кулак, а это произойдет еще не скоро. Так что мне ничего не оставалось, кроме как одному отправиться на помощь Фариаму и хотя бы задержать войско кочевников на границе, заняв его чем-нибудь интересным и увлекательным на время, необходимое горцам для того, чтобы собраться всем вместе. Вот тогда, с помощью полутора тысяч альтарских магов, можно будет постараться завалить разом всех имперцев, а потом уже разбираться с выжившими степняками. Иного варианта я не видел.

Отвлек меня от раздумий голос Фариама:

– Что посоветуешь?

– Держаться за землю зубами. Я сейчас у Демаза, так что буду у вас через два дня в лучшем случае, а может быть, и больше. Вы должны выстоять это время, а потом я помогу разобраться с отрядами, находящимися на границе.

Фариам вздохнул:

– Хорошо, будем держаться.

– И напоследок маленький совет. Если хочешь проверить, есть ли в ваших рядах предатель, используй для этого моих парней.

– Каким образом?

– Степняки уже знают, что у тебя есть отряд первоклассных воинов, поэтому ты можешь на общем собрании штаба объявить, что направишь их в какой-нибудь город, где точно ожидается нападение, а сам потихоньку отправь их в соседний. Это я тебе привел в качестве примера, и ты можешь поступить по-другому, но общий смысл, думаю, понятен. А после этого посмотри на результат. Если и не найдешь подходящую кандидатуру, то хотя бы точно выяснишь, существует ли предатель на самом деле.

– Ясно. Что-нибудь в этом духе постараюсь предпринять.

Распрощавшись с Фариамом, я пошел оценивать, как там дела с оружием. Оказалось, что все воины уже расхватали мечи, сабли и кинжалы и носятся с ними, как дети с новыми игрушками. Вооружение у воинов, которые тренировались в этом лагере, было намного лучше того, что привезли кочевники с караваном, поэтому многие даже заменили свои сабли на более приличные образцы кузнечного искусства и теперь махали ими, привыкая к новым клинкам.

Прикинув, сколько воинов еще должно подойти к нам, я приказал всем найти несколько подходящих камешков и передать их мне. Отряды, которые присоединятся к войску в скором времени, тоже нуждались в защите и маскировке, и я потратил полчаса и неимоверное количество сил, наклепав около пяти тысяч амулетов маскировки и чуть меньше защитных. Подозвав Ренарда, я объяснил ему задачу:

– Остаешься за главного. План такой: сейчас вы отправляетесь в Мараху, на ночь делаете небольшой привал, а с рассветом опять трогаетесь в путь. К следующей ночи вы должны достигнуть города. Ваша цель – захватить его и уничтожить всех жителей. Рабов, которых найдете, освобождаете. Их убивать не нужно, они могут пригодиться – если не захотят вернуться на родину, будут обживаться в степи уже как свободные люди. И не смотри на меня так удивленно, среди них есть хорошие ремесленники, талантливые мастера, да и вообще просто образованные люди, которые наверняка захотят помочь вам, их освободителям. Поэтому прикажи всем обращаться с ними поделикатнее, так как польза в будущем может оказаться больше, чем возможные временные неудобства. Приказ понятен?

– Да, Повелитель, – склонил голову Ренард.

– Брат, опять ты за свое? – недовольно сказал я.

Несмотря на то что парень обрадовался тому, что стал моим братом, все равно на людях старался величать меня только Повелителем и никак иначе. Как ни старался я его переубедить, Ренард был тверд и говорил, что это уронит мою честь, если он при всех будет называть меня на «ты» и демонстрировать панибратство. Махнув на него рукой, я переубеждать больше не пытался, но все равно такое обращение мне было неприятно. Даже Накор и тот все чаще в разговоре называл меня Алексом и абсолютно не стеснялся указывать на мои ошибки. Вздохнув, я продолжил инструктаж:

– В Марахе вас должны встретить только кочевники, так как имперцы к тому времени ее уже покинут, но все равно перед атакой тщательно все проверьте и убедитесь в отсутствии ловушки. Вот тебе разговорный амулет, – я дал Ренарду серебряную монетку. – Если будут неприятности или проблемы, сообщай сразу же, а я сейчас поеду к границе, выручать Мардинан.

– Как только выполню приказ, свяжусь, – пообещал братишка.

Пожав ему руку, я забрался на лошадь и попрощался с удивленными воинами, узнавшими, что главнокомандующий захотел свалить в самый разгар событий. Я успокоил их, сказав, что очень не хочу пропускать все веселье, но без меня король Мардинана не справится, а потом пожелал им удачной охоты и отчалил. Спустя десяток минут слегка преобразовал знакомое мне плетение, еще немного усилив его действие, и накинул на животное. Тотчас скорость передвижения возросла в несколько раз, и развалины Демаза быстро пропали за спиной. Теперь оставалось только надеяться, что я смогу добраться до границы за двое суток, иначе моя лошадка просто не выдержит и последний отрезок пути нужно будет проделывать на своих двоих.

И снова был долгий переезд через степь. За время пути я успел подумать о многом. О плетениях, которые узнал от альтаров, о смысле жизни, о том, какого лешего я вообще здесь забыл... Но больше всего я размышлял о том, что мне нужно будет предпринять, если к Викерну пришло сильное магическое подкрепление. Ведь как ни крути, все знания, предоставленные мне магами горцев, не могли сравниться с убойностью плетений, которыми пользовались имперцы. И даже в том бою на перевале я настолько полагался на свой клинок, что не догадался проверить, как действуют имперские плетения на самих имперцев. Вот теперь и маялся раздумьями о том, поможет ли мой арсенал противостоять на равных имперским магистрам или же лучше оставить тщетные надежды.

Спустя сутки пути, когда я уже засыпал на ходу и перепробовал все, чтобы не повторить свой прошлый опыт полета с лошади, мне пришла в голову одна мысль, показавшаяся несколько бредовой. А что, если вновь посетить Цитадель? Тьфу ты! В смысле Белую Скалу. Да, я дал маху, сразу не попросив у Снежаны поделиться ее знаниями языков, но ведь теперь знаю альтари, родной язык Повелителя. Значит, как минимум треть книг будет мне понятной. А вдруг как раз в них я смогу найти то, что позволит мне справляться с имперскими магами легко и непринужденно? Чем больше я думал над этим, тем соблазнительнее казалась мне эта задумка.

Спустя полчаса я уже вовсю стал уговаривать себя свернуть, находя в этой идее десятки положительных сторон – и недалеко, и отдохнуть можно часок от седла, и... Стоп! Какое «отдохнуть от седла»? Ведь как только я слезу с лошади, то лишусь средства передвижения, а от Белой Скалы до ставки Фариама еще целых полдня такой скачки. Прогнав усталость, я начал искать решение проблемы, а потом понял, что дико торможу. Ведь можно оставить вместо себя амулет-накопитель с энергией, которая будет поддерживать плетение. Все гениальное просто! Следующий час я выяснял, сколько требуется силы на поддержание работы, и пришел к выводу, что амулетом здесь не обойтись, так как его едва хватит на полчаса. Как раз спуститься в схрон и сразу же возвращаться. Поэтому я, с трудом держа глаза открытыми, стал искать другой вариант. И ведь нашел!

Достав один из трофейных перстней с сафрусом, я построил энергетический канал, по которому в плетение на лошади поступала сила. И все три часа, пока я, сменив направление, добирался до Белой Скалы, эта конструкция исправно работала. Мне оставалось только проверить емкость сафруса. Энергии за это время было потрачено немного, поэтому я со спокойной совестью подъехал прямо ко входу в хранилище и осторожно спустился с лошади. Нет, больше суток в седле – это испытание не для мягкотелых.

Разогнав кровь в ногах и запустив восстановление своего отбитого копчика, я оглядел темное пространство вокруг и никого поблизости не обнаружил. Потом поставил ограждающий купол для защиты от ночных хищников на мою лошадку и спустился в схрон. В этот раз лестница, ведущая вниз, показалась мне поистине бесконечной, и когда я достиг комнаты, то все желание изучать записи Темного напрочь исчезло. Больше всего я сейчас хотел вытянуться на этом холодном каменном полу и заснуть. Не в силах сопротивляться своему желанию, я достал какой-то панцирь из груды доспехов в углу, положил на него голову и вырубился, приказав себе проснуться через шесть часов.