Мои догадки подтвердились полностью. Как рассказала Эйша, это было разбитое прямыми попаданиями двухуровневое фортификационное сооружение типа дота времён последней серьёзной войны.

Тогда объединённые Вооружённые силы Галактического Содружества окончательно разгромили остатки вольных космических пиратов каравос Раво и силой привели Торгун к относительному законопослушанию. В рамках того же Галактического Содружества, ясен день. Насколько я успел выяснить из исторических справок, крови пролилось немало, убитых с обеих сторон насчитывалось десятки тысяч, и боевые действия велись не только в космосе, но и на астероидах Торгуна. Особенно входящих в Систему. И, уж конечно, на Большом Торгуне. А как же иначе? Мало завоевать господство в космосе, если у врага имеется крепкая база на планете. Хочешь окончательной и безусловной победы – высаживай десант, и пусть он разбирается. Окончательно и безусловно. Ещё американский писатель-фантаст Роберт Хайнлайн отметил данное обстоятельство в своём «Звёздном десанте» и, надо сказать, отметил абсолютно справедливо.

Как бы там ни было, но именно после этой войны, случившейся двести пятьдесят четыре года назад по земным календарям, межзвёздная раса скитальцев и бандитов каравос Раво стала обращать внимание на то, что в обитаемой Вселенной существуют и относительно бескровные способы обогащения. И не только потому, что её к этому принудили военной силой. Психология восприятия мира изменилась. Грубо говоря, до многих дошло, что с помощью честной торговли и не менее честной контрабанды можно заработать гораздо больше, нежели пиратством и прямым обманом и грабежом. К тому же как раз в тот период цивилизации, составившие Галактическое Содружество, пришли в расчетах между собой к единой валюте – крёзу, который обеспечивался не золотом или любым другим драгоценным металлом и вообще ничем, так сказать, грубо-материальным, а произведённой энергией. Что тоже заставило многих, и каравос Раво в том числе, иначе взглянуть на свой бизнес и внести соответствующие коррективы.

Кстати о крёзе. Помню, когда я узнал название галактической валюты, то хмыкнул и полез чесать в затылке. Ибо уж больно совпадение интересное – имя лидийского царя, чьё богатство вошло в поговорку, и название общегалактической валюты на инопланетном языке, носители которого не посещали Землю до последнего времени.

Правда, последнее утверждение нуждалось в серьёзной проверке, ибо было у меня подозрение, что это не так. Основанное как раз на этимологии – слишком некоторые слова языка каравос Раво напоминали земные. Из разных языков, но тем не менее. Взять, например, то же «здар» – звезда. Практически английское «стар» (star), означающее то же самое, верно? Ну и многие другие, долго рассказывать. Помнится, я ещё в звездолёте отметил для себя, что неплохо бы в этом вопросе разобраться, но потом на что-то отвлёкся, да так руки с головой и не дошли. Ничего, будем живы – разберёмся. Остаться в живых – вот что стоит нынче на повестке дня первым номером.

Когда я спустился вниз, Эйша уже зажгла электрический фонарь, видимо, припасённый тут заранее, и света хватало. Можно было догадаться, когда-то здесь, на нижнем этаже, располагалось нечто вроде «комнаты отдыха». Откидные нары-койки вдоль стен, встроенные шкафы (у некоторых даже сохранились дверцы!), металлический стол, привинченный к полу. Всё говорило о том, что это хозяйство военных – простота до скупости, цельность, надёжность. Одно непонятно – как это всё четверть тысячелетия бесхозно смогло просуществовать и не рассыпаться в окончательный прах. Хотя откуда мне знать свойства металла, из которого сделана, допустим, лестница или стол? Если это вообще металл.

Пока я оглядывал помещение и размышлял о его происхождении и прочем, в руках Эйши откуда ни возьмись появилась влажная тряпка, которой моя спутница быстро и сноровисто протёрла стол и откидные нары.

Хозяйка. Это радует, когда у женщины с юности привита любовь к чистоте. В любых условиях.

Я уселся на ближайшие нары, опёрся локтями о стол и перевёл дух. Не могу сказать, что устал физически – всё-таки сила тяжести здесь весьма облегчает передвижение на своих двоих, но вот нервы мне сегодня потрепали – это да. В клочья, можно сказать. До сих пор трясёт.

– Карба, – обратился я к роботу, молча ожидающему в углу дальнейших распоряжений, – давай сюда выпивку. Теперь можно нормально поправить здоровье.

Робот протянул мне флягу.

– Подожди, – сказала Эйша. После чего достала из шкафа два вроде как пластмассовых стаканчика, запечатанную пачку местного печенья и початую бутылку с водой.

– О как! – прокомментировал я, разливая спиртное по стаканам. – Вижу, у тебя здесь и впрямь тайное убежище. Вода, еда, свет… А в туалет куда ходить, извини за вопрос?

– Есть и туалет. Вон дверь, видишь? Там и туалет, и водопровод.

– И всё работает?

– Работает. Предки умели строить.

– Погоди, я правильно думаю, что эти развалины здесь со времён последней войны с Галактическим Содружеством? – спросил я.

– Да, правильно. Здесь был опорный пункт обороны, входящий в местный укрепрайон. Его разбили прямыми ударами полевого деструктора. Защитники, вероятно, погибли. Потом про развалины забыли. Кому они нужны? Всё напрочь заросло – сам видел. Сразу и не заметишь.

– А ты нашла.

– Ага.

– Давно?

– Лет шесть назад. Или семь. Не помню точно, – Эйша как-то совсем по-мальчишески шмыгнула носом и взялась за стакан. – Ну, пить будем или как? И, если будем, то за что?

«Сколько же ей земных лет? – подумал я. – Восемнадцать есть, интересно? И когда у них наступает совершеннолетие? Может, ей вообще по закону пить не положено, а я тут спиртное наливаю. И вообще. Надо будет аккуратно выяснить. Оно, конечно, какой на хрен закон, когда тут посреди бела дня самая натуральная война кланов происходит, но тем не менее. Иногда тот же обычай или традиция сильнее любого закона. Как бы не вляпаться по-крупному. Хотя, с другой стороны, я уже и так вляпался по самое не могу. И всё-таки, и всё-таки… Спиртное, конечно, ерунда, не в спиртном дело. А в том, что иногда бывает между мальчиками и девочками после того, как они совместно вышеупомянутое спиртное употребляют. Ага, размечтался, как же».

– Эй, Дементий, ты где? – голос Эйши вернул меня к реальности.

– Извини, задумался, – сказал я и стукнул своим стаканом об её стакан. – За смерть наших врагов!

– Хороший тост. А что это ты сейчас сделал?

Пришлось вкратце объяснить земную традицию чоканья (яд в вине и всё прочее).

– Интересно, – сказала Эйша. – Мне нравится. Надо будет запомнить и ввести.

Мы выпили и закусили печеньем.

– Как здесь с вентиляцией? – спросил я.

– Хочешь этот свой дым пускать изо рта?

– Пока нет. Просто спросил, чтобы знать, сколько мы здесь можем просидеть, не задыхаясь. А дым изо рта я пускать воздержусь по-любому, если тебе это неприятно.

– Спасибо. С вентиляцией здесь всё нормально. Я тут даже ночевала пару раз – и ничего, не задохнулась.

– Пряталась от жизненных невзгод? – с пониманием улыбнулся я.

– Что-то в этом роде.

Мы помолчали. Она не продолжила тему, а я не настаивал. Личное есть личное. Захочет – расскажет. Если сложатся обстоятельства и отношения.

– Кстати, о жизненных невзгодах, – сказал я. – Не знаешь часом, кто на нас напал и что вообще произошло? Совсем недавно этот вопрос я тебе уже задавал, и ты ответила…

– Помню, – сказала девушка. – Думала об этом всё время, пока мы сюда добирались. И теперь продолжаю думать.

– И?

– Точно не знаю. Одни догадки. Как я уже говорила – у клана Ружебо много врагов, – она вздохнула и пожаловалась: – Мысли всё время сбиваются. Очень беспокоюсь за отца и дядю. И прадедушку тоже. Вдруг их убили? – её голос задрожал, глаза наполнились слезами.

Надо было принимать срочные меры, и я их принял.

Сел рядом, обнял за плечи, ласково проговорил:

– Ну-ну, Эйша, не надо. Они наверняка живы, я в этом уверен. Таких людей просто так не убивают.

– Да, не убивают! – всхлипнула она. – Откуда ты знаешь? Ещё как убивают! Два года назад, вон, конкуренты чуть не всю верхушку клана Шараво вырезали – и хоть бы что. А теперь вот и до нас добрались…

Она расплакалась по-настоящему – громко, навзрыд, уткнувшись в мою грудь, словно в любимую подушку. Удивительное ощущение, следует заметить.

С одной стороны, ты балдеешь оттого, что желанная и прежде совершенно недоступная девушка находится в твоих объятиях, а с другой, понимаешь – обстоятельства, в силу которых данные объятия стали возможны, не совсем те, о которых ты мечтал. Вернее, даже совсем не те.

Как бы то ни было, а минут через пять поглаживаний по голове, шептания на ухо ласково-утешительных слов и междометий, утирания слёз и соплей (в заднем кармане джинсов очень удачно оказался относительно чистый носовой платок) мне удалось сначала ослабить, а затем и вовсе прервать поток рыданий. А ещё через три-четыре, употребив стакан воды (дать ей снова «ром» Карбы я не рискнул – всё-таки на женщин в стрессовой ситуации спиртное действует иначе, нежели на мужчин, а уж на молоденьких девушек и вовсе непредсказуемо), Эйша, на мой взгляд, была полностью готова адекватно воспринимать действительность и здраво размышлять.

Само собой, из объятий мне пришлось её выпустить, но я не терял надежды на то, что в ближайшее время мне удастся их возобновить. Но уже по совершенно иным причинам.

– Значит, ты думаешь, это конкуренты? – возобновил я прерванную беседу.

– А кто же ещё? Я даже примерно догадываюсь, кто именно. Но только не думала, что они настолько обнаглеют, чтобы вот так, напрямую, атаковать нашу резиденцию. Да и никто не думал. Даже прадедушка. Иначе принял бы особые меры безопасности.

– И кто? – спросил я. – Извини, что всё время задаю один и тот же вопрос, но для того, чтобы выбраться из ямы, куда тебя столкнули, неплохо знать, кто это сделал. Иначе следующее падение туда же может быть смертельным.

– Это довольно долгая история, – сказала Эйша. – Опять же, я не уверена, что стоит её рассказывать чужаку.

– Времени у нас пока навалом, – ответил я. – Что же касается чужака, то здесь ты ошибаешься. Посуди сама. Если я дал согласие работать и работаю на клан Ружебо, то уже не чужак. К тому же согласие дал не по принуждению, а по доброй воле. Твой дядя так прямо мне и сказал, что теперь я полноправный партнёр клана Ружебо, а это особый статус. Да и дядя мне твой понравился как человек, мне кажется, мы с ним неплохо сработались за время знакомства. Об отце того же не скажу, потому как дела с ним почти не имел. А прадеда твоего и вовсе не знаю. Зато знаю тебя и… – тут я сбился, замолк, полез было за сигаретой, но вспомнил, что пообещал здесь не курить, и окончательно запутался в жестах, словах и мыслях.

– Как интересно, – сказала Эйша, помедлив. – И что же ты обо мне знаешь?

– Не о тебе, а тебя, – сумел пробормотать я, справившись кое-как с приступом совершенно, на первый взгляд, немотивированной паники. – Слушай, можно я всё-таки закурю, а? Очень хочется, а наружу выходить, сама понимаешь… Если будет очень дымно, обещаю сразу прекратить.

– Так и быть, кури. Но только с одним условием.

– Каким?

– Всё-таки объяснишь, почему ты решил, что меня знаешь. Внятно. Я, например, о тебе сказать такого не могу. Да и как бы, если мы с тобой второй раз видимся?

– Третий. Вчера, в столовой за обедом был второй.

– Ну, конечно, как я могла забыть! Очень насыщенная и познавательная состоялась встреча! Незабываемая.

– Для меня – да, – сказал я. – Именно, что незабываемая. Вот поэтому я и говорю, что тебя знаю, а ты – нет. Не головой знаю, сердцем. То есть моё сердце думает, что тебя знает. А я своему сердцу верю. Просто верю, и всё. Так внятно?

Свет от электрического фонаря был не слишком ярок, но мне показалось, что Эйша покраснела. Не слишком густо, но заметно.

Я закурил и выпустил дым к потолку.

Всё, больше пока ничего ей не скажу на данную тему. Хватит для начала. И так объяснение в любви практически. Ёжик в тумане, даже в горле пересохло от волнения. Сердце стучит, руки дрожат. Нет, ну что за день, а? Жуткие стрессы. Причём сплошняком – один за другим. И, главное, разноплановые. То у тебя от пережитого страха и первого в жизни убийства врага ноги подкашиваются, то от близости к любимой девушке руки трясутся. «– Уже любимой, да? – немедленно прицепился внутренний голос. – Нет, ты скажи, любимой? – Не знаю, отцепись. Ну, любимой, любимой. Доволен? Голос ты мой внутренний неугомонный, чтоб тебе ёжик в тумане под ноги подвернулся!» Сплошной, короче говоря, контрастный душ. Только гораздо круче по воздействию.

Выкуренная сигарета кое-как помогла вернуть мысли в практическое русло, и мы продолжили разговор. Выяснилось, что в первую очередь Эйша подозревает конкурентов клана Ружебо по продаже человеческих снов.

– Это очень выгодный бизнес. Ты даже представить не можешь, насколько выгодный. Затраты минимальны, а прибыль… – она покачала головой. – Отец и дядя меня убьют, если узнают, что я тебе это рассказываю, но мы и впрямь в одной лодке, так что… В общем, то, что тебе известно о стоимости записи одного человеческого сна средней популярности, можешь смело умножить на десять.

Я умножил и присвистнул.

– Однако!

– Ага, – подтвердила Эйша.

– И при этом клан Ружебо контролирует шестьдесят два процента этого рынка. Это же сумасшедшие деньги!

– А я тебе о чём говорю? Только не шестьдесят два, а больше. Думаю, все семьдесят пять, а то и восемьдесят. Откуда у тебя эта цифра – шестьдесят два?

– Мне её дал твой дядя.

– Ну, дядя мог специально приуменьшить наши заслуги в данной области, – усмехнулась она.

– Чтобы меньше мне платить?

– В том числе. Ну и так, на всякий случай.

– Нехорошо.

– Но и не плохо. Это всего лишь бизнес. Или ты думаешь, что бизнес возможен без утаивания информации?

Пришлось согласиться, что она права. Так называемый «честный бизнес» – понятие весьма и весьма условное и относительное. То есть, я надеюсь, что он бывает, но у себя в стране с таковым не сталкивался. Так с какой стати он должен быть здесь, на Торгуне, где им занимаются те, кто по галактическим меркам ещё вчера откровенно пиратствовал на космических торговых путях? Другое дело, что человек устроен таким образом, что не может смириться с обманом по отношению к себе, любимому. «Ах, меня обманули! Ах, мне не заплатили положенных денег! Какие сволочи! Негодяи!» Что ж, если разобраться, то это означает лишь одно: в следующий раз будь умнее и смотри, с кем и на каких условиях имеешь дело. Совет, конечно, дурацкий, но, в общем-то, ничем не хуже любого другого в этом роде.

По словам Эйши, выходило, что конкуренты, втайне подготовив план нападения, и впрямь могли его осуществить.

– Наши силы в данный момент рассредоточены по всему Торгуну, – поведала она. – Ещё накануне вашего прилёта мы значительно расширили сеть продаж, зная, что прибудут новые записи снов. Много человеческих снов – лучше продажи и шире сеть, это естественно. Пришлось нанять каравос Раво из других кланов. И не только их.

– А чем шире империя, тем сложнее ею управлять, – подсказал я. – Где-то мог завестись предатель, а где-то и просто лазутчики поработали. Ты уверена в вашем начальнике охраны резиденции? Мне показалось, они как-то слишком легко пропустили нападение.

– Я не знаю, – вздохнула Эйша. – И не знаю очень многого. Пойми, всё, что я тебе сейчас рассказываю – всего лишь мои предположения. Меня не готовили к управлению кланом в будущем. Я ведь женщина. А у каравос Раво не принято, чтобы женщина стояла во главе клана. Мы не лируллийцы и не свароги. В нашей истории были случаи исключения из данного правила, но крайне редко. Да я и сама никогда не стремилась к власти в клане. Мне она неинтересна.

Я хотел спросить, что же ей интересно, но решил повременить с этим вопросом. Ответ на него увёл бы разговор в сторону, а мы ещё не выяснили массу более важных и первоочередных вещей. Например, что нам теперь делать, и можем ли мы рассчитывать хоть на чью-то помощь.

– Мы выжили, и это уже хорошо, – высказался я по данному поводу. – Теперь неплохо бы как-то выяснить судьбу твоего отца, дяди и прадедушки. Скажи, мы отсюда можем выйти в информационную сеть Торгуна? Если я правильно понимаю ситуацию, то репортёры не могли оставить такое событие, как дерзкое нападение на резиденцию могущественного клана Ружебо, без внимания. Или могли?

– Ты прав, – согласилась со мной Эйша. – Не могли. Пресса у нас независимая. В тех случаях, когда её никто не покупает. Но выхода в сеть здесь нет. Наверное, мы могли бы поймать какой-нибудь новостной канал. Но нечем. У меня тут ни радио, ни компьютера.

– Полный отрыв от мира, – кивнул я. – Понимаю.

– Он самый, – подтвердила Эйша. – Но узнать новости мы можем.

– Это как?

– А твой робот Карба на что? Он, правда, устаревшей модели, но должен уметь принимать электромагнитные информационные потоки, насколько я знаю.

– Электромагнитные информационные потоки, – повторил я со вкусом. – Хорошо излагаешь.

– Как могу.

– Карба, – обратился я к роботу. – Ты как насчёт приёма электромагнитных информационных потоков, не против?

– Прошу уточнить задачу, – отозвалась моя железяка.

Я уточнил.

– Могу, – сказал робот. – Но не отсюда. Здесь, под землёй, будет слишком много помех. Надо выбраться наружу. Лучше всего – на вершину ближайшего холма.

– Действуй, – приказал я. – Только скрытно. Тебя не должны засечь.

– Приложу все усилия, – пообещал Карба и направился к лестнице.