Как и обещал Гарольд, солнце еще не скрылось за дальними горами, а мы уже стояли на перевале. А вот дальше нас ждало немалое удивление. После того, как мы спешились, волшебник задрал голову вверх и долго рассматривал впечатляющую белоснежную шапку, казалось, нависающую над нами. Затем, видимо найдя что нужно, вытянул руку и сказал:

– Смотрите! Там, чуть ниже края ледников… темное пятно?

– Ничего я не вижу, – буркнула егоза, жмуря свои вампирские глаза от вида сверкающего снега.

А я увидел… где-то, наверно, на километровой высоте от нас виднелось крохотное пятнышко, словно тень от нависающей глыбы. Заметив мой кивок, Гарольд пояснил:

– Это ваша цель. Если ничего не изменилось, там должен спать мой друг и, кстати, по совместительству, самый большой дракон.

– Постой… как же мы туда попадем? – оторопело залопотал я. – Самолетов у вас еще вроде не придумали…

– Да, но у нас есть кое-что не хуже, – довольно ответил Гарольд. – Вы будете левитировать.

– Леви… что? – испуганно переспросила Мышуня.

– Летать, – пояснил волшебник. – Надеюсь, боязни высоты у вас нет?

– Кажись, нет… а как это будет выглядеть? – осторожно спросил я.

– Вы просто полетите, направляя свое движение руками. Но для нас, оставшихся внизу, это будет непросто. Вот теперь я вам и расскажу, зачем мне так нужен Андрейка, – хитро глядя на изумленного парня, пояснил Гарольд. – В принципе, я и один могу вас подкинуть в воздух, но вам явно не понравится кувыркаться и шлепнуться после этого, как придется. А для нормального полета нужно фиксировать ваше перемещение в пространстве, что из одной точки невозможно.

– А из скольких точек возможно? – осторожно спросил я, чувствуя, что мне это начинало нравиться все меньше и меньше.

– Из трех, – кратко «пояснил» академик.

– А где же третья точка? То есть кто в ней будет? – уже с паническими нотками в голосе спросила егоза.

– Так, давайте я все объясню, а уж потом спрашивайте, – тормознул нашу панику Гарольд. – Это место я выбрал неслучайно. Только здесь можно разместить запускающих в одной горизонтальной плоскости, в трех точках на достаточно большом расстоянии друг от друга и не очень далеко от пещеры. Мы с одним единорогом займем позицию на перевале, Рюшка на другом единороге встанет чуть назад по тропе, которой мы сюда пришли, а еще два единорога пройдут дальше по склону. Единороги станут основной поддерживающей силой. Я буду этой силой управлять, стабилизируя вас в пространстве, а Андрюша своим присутствием зафиксирует одну из точек пространства. Конечно, присутствие еще одного человека желательно, но не обязательно.

В общем, как всегда после «объяснений» академика, все стало еще непонятнее. Но главное до нас дошло – все в «надежных» руках: лишь бы какой единорог не оступился, да лишь бы Рюшка не чихнул, лишь бы лысина у Гарольда не зачесалась…

– Когда начинаем? – с безнадежным видом спросила Машка.

– Подожди, сейчас начнем, но я еще не сообщил о главном… – «успокоил» нас волшебник. Оказалось полеты в горах без пропеллера в одном месте и какой-либо страховки – это еще не самое главное в нашем случае. И самое противное, что эта лысина оказалась права, напомнив нам одну ма-аленькую деталь. – Вы забыли, к кому в гости собрались…

– Ой, мама, – тихонько охнула, словно поперхнулась, Мышуня.

– И что нам предстоит? – выразил словами я ее мысль. – Надеюсь, этот летающий крокодил нас не съест?

– Нет. По крайней мере, не сразу, так как на вас будут когти его родственников. А эти когти, единственная вещь, которую они завещают после своей смерти друзьям недраконам, – опять-таки очень «утешительно» пояснил Гарольд. – То есть подразумевается, что с таким «украшением» к дракону может прийти только друг.

– А почему бы тебе, Гарольд, не слетать с нами к дракону? – попытался я раскрутить мага с другой стороны.

– В том-то и проблема. Драконы еще щепетильней единорогов. Они не признают посредников, и вы не являетесь исключением. Просто входите в пещеру и начинайте с ним мысленно беседовать. Можете передать привет от меня, но не более того. Главное, внятно изложите свою проблему и, если ему станет интересно – а я думаю, что станет, – он вам поможет.

– А как он поможет? И вообще, как он выглядит? – испуганно зачастила Машуха вопросами.

– Как поможет – не знаю. Знал бы, сам помог. А выглядит, как и положено дракону: страшновато. Но вы не обращайте внимания – это всего лишь наружная оболочка.

– А в душе у него сердце теленка… – нараспев протянул я. – Он будет нас есть и обливаться слезами.

– Ладно, мы будем начинать, или вы предпочитаете в этой холодине заночевать? – немного ворчливо спросил Гарольд, и мы приступили к полетам.

Для начала все разошлись по своим углам, а мы с егозой, как два перепуганных птенца, которых родители выталкивают из гнезда перед первым полетом, остались стоять посреди магического треугольника. Гарольд отдавал мысленные приказы:

– Во-первых, всегда держите друг друга за руки – так легче сохранять равновесие, если вдруг один из вас начнет заваливаться.

– А если оба? – «пропищала» в испуге новоявленная пичуга Мышуня.

– Не болтайте глупостей! Во-вторых, сначала поднимите руки вверх и сразу опустите.

Мы послушно проделали этот трюк и почувствовали, как наши ноги оторвались от земли, а тела зависли в полуметре от ее поверхности.

– Мамочки! – вскрикнула егоза. – А как же мы опять на Землю вернемся?

– А зачем? – раздалась невозмутимая мысль Гарольда, находящегося за добрую сотню метров от нас. – Все прекрасно, вы стабильно левитируете. Такого не могут пожелать себе и короли! На вас работает целая бригада единорогов, управляет полетом, без ложной скромности, сильнейший человеческий маг, и ожидает в гости дракон! Чего вам еще надобно, дитятки?

– Дурдом какой-то, – буркнул я в ответ. – Ты лучше скажи, величайший маг без какой-либо скромности, как дальше-то лететь? – Надо признать, чтобы скрыть страх, я беспардонно хамил. Но что поделаешь, хамство – последнее прибежище труса.

– Вы, наверно, уже поняли, – раздался в голове терпеливый голос Гарольда. – Куда руками потянетесь, туда и полетите. Чем сильнее тянетесь, тем быстрее двигаетесь.

– Ну что, летим? – спросила егоза, тревожно на меня взглянув.

Я уже начал поднимать руки, когда вдруг одна отчаянная мысль пронзила мою непутевую башку, и я мысленно «закричал», как будто меня как минимум резали тупым ножом:

– Гарольд! Рюшка! Что же это делается?! Мы же больше с вами никогда не увидимся! С этими полетами во сне и наяву мы совсем забыли попрощаться! – Я отчаянно смотрел в Мышунины глаза за дальностью других собеседников, а она грустно покачала головой из стороны в сторону.

– Ты прав, но у нас уже нет времени – скоро будет темно…

– Да, она права, – раздалась следом мысль академика. – Тем более что мы уже раз прощались в Зимних Розах. К тому же я надеюсь иногда вас посещать на Земле, если позволите.

– Хорошо, только не переусердствуй с этим, а то кто-нибудь от склероза и провалов в памяти начнет лечиться после таких визитов, – предупредил я и, подумав, что опять не о том говорю, «крикнул»: – Гарольд, и все-таки, ты самый лысый и классный академик из всех академиков, каких я когда-либо знал!

– Не буду спрашивать, многих ли ты знал! – раздался смех в моей голове и пожелание. – Летите смелее! Дракон любит нахальных… причем не только на завтрак.

– Но и на ужин, – «оптимистично» добавила егоза, взглянув на клонящееся к закату солнце.

– Передавай привет Рюшке! Он нас не слышит, – сказал я последние слова и поднял руки.

Мышуня тут же последовала моему примеру, и мы взмыли в воздух. Ух! Это вам не самолет – вокруг стояла тишина, и только шуршание ветра напоминало о нашем движении. В отличие от парашюта, нам никуда не пришлось прыгать, так что и пугаться падения в пропасть не пришлось. Тем более, ни я, ни Машуня не испытывали ни малейшей боязни высоты.

Академик хорошо знал свое дело, уверенно держа наши тела на выбранном маршруте и подсказывая, как двигать руками, чтобы не уклоняться от цели и не разгоняться слишком быстро. Накидки спасали нас от прохладного горного воздуха, так что мы чувствовали себя вполне комфортно. Я даже стал рассматривать прекрасный вид горных хребтов и болтать о том, что нам предстоит:

– Гарольд, как дракона-то звать? А то как-то неудобно быть съеденным неизвестно кем, даже не познакомившись.

– Ничего, удобно. Хотя ты прав. Дракона зовут Васей.

– Ты что, смеешься?

– Нет, – непонимающе ответил академик. – Ну, можно и Василием, но, как он мне представился в первый раз, так и рекомендую его звать.

– Ну, борода академическая, если из-за этого твой Вася обидится и все-таки нас съест, я тебя с того света разыщу и поселюсь в твоем лысом теле. Тем более ты нас этому фокусу уже обучил, – решил я предупредить волшебника, и тут нас основательно тряхнуло.

– Ой, мамочки! – пискнула егоза, и в наших головах раздался вредный смешок:

– Прошу прощенья, Шиш так меня напугал, что рука дрогнула…

– Все, молчу и лечу, – послушно просигналил я, быстро вспомнив, чья жизнь и в чьих руках сейчас находится.

Тем временем мы все ближе подлетали к краю ледяной шапки, а темное пятно приобрело отчетливые очертания входа в пещеру. Пока мы поднимались, настроение стремительно падало и на самом подлете оказалось уже где-то ниже плинтуса. Мы послушно затормозили, вытянув руки назад и вниз, и вскоре зависли над самой кромкой пещеры.

– Давайте, потихоньку двигайтесь вперед и опускайтесь на ноги, – послышались последние указания диспетчера магических полетов. – Просигнальте, когда прочно встанете, и я сниму поддержку левитации.

Мы еще немного помахали руками, как две курицы на насесте, неуклюже выруливая на узкую посадочную площадку, и окончательно почувствовали себя на ногах, стоя в метре от края пропасти.

– Все! Гарольд, убирай левитацию, – отрапортовал я.

– Я буду скучать по тебе! – в унисон заявила Мышуня.

В ответ в наших головах немного всхлипнуло, посморкалось и прочувственно прозвучало:

– Ребятки! Не сердитесь на старика, если что не так. Надеюсь, вы скоро окажетесь дома и забудете весь этот кошмар с саламандрами и драконами.

– Это ты на нас не сердись! – ответил я. – На Земле меня за мои речи давно бы выпороли, а ты только смеялся.

– Ну все, идите! Мы с единорогами будем ждать эльфа с вампиршей или вас, сколько потребуется. Прощайте!

– Прощай, Гарольд!

Мы взялись за руки и осторожно прошли в темноту пещеры – странную темноту, слишком уж темную какую-то…

– Ну и вонища! А еще охают-ахают: «Сумки из крокодиловой кожи! Такой шик!» – знали бы, как это воняет в живом виде… кстати, где этот крокодил-переросток?

– Можешь заткнуться? И так ничего не видно…

– Блин! Я обо что-то споткнулся!

– Ой, отсюда дует… фу! Какой смрад!

– Я ж говорил! Ух, мама… вот это морда! Чего-то он тут распыхтелся, нюхает, что ли?

– Бежим! Это мурло сейчас чихнет!

Наконец наши глаза привыкли к темноте, но лучше бы уж вовсе не привыкали! Дуло на уровне наших голов из ноздрей крокодильей башки, размером с танк… ну, или полтанка. Хорошо, Машуха вовремя сообразила, что чудовище собралось чихнуть посреди сна, иначе мы бы сейчас совершили обратный полет по маршруту «пещера – перевал», но уже без всякой левитации. Только мы отскочили в сторону, пещеру сотряс богатырский рев чихания, а вход заволокло облаком поднявшейся пыли.

– Эта башка, наверно, лет сто зубы не чистила, – сказал я, заткнув нос пальцами.

– Ага, после последнего завтрака туристов, – согласилась егоза, для храбрости вцепившись в мою руку так, что мне захотелось взвыть. Но я терпел – нельзя демонстрировать разлад в рядах дипломатов перед началом сложных и важных переговоров.

– Вась! А, Вась! – осторожно обратился я к лежащему чудовищу. – Ты спишь или только прикидываешься?

– Сплю или не сплю – какая разница? – раздалась оглушительная мысль в наших головах.

– Тише ори! Как какая разница? – удивился я. – Если ты спишь, то как с тобой говорить-то? И вообще, ты хоть дракон или еще кто тут в пещере с нами беседует?

– А какая раз…

– Опять! – перебил я мысль, прозвучавшую уже гораздо тише у нас в головах. – Мышунь, что-то у драконов туго с фантазией: Вася одну пластинку второй раз ставит.

– Какую пластинку? – сменил-таки тему Вася.

– Виниловую, диджей ты наш крылатый, – начал я сердиться на всякий случай. Ну, как обычно – чтобы не очень пугаться. Странно, но как только это чудище начало с нами обмениваться мыслями, егоза перестала бояться.

– Шиш, а он душка! – заявила она ни с того, ни с сего.

– Ну, если имеешь в виду этот смрад, то не спорю, – согласился я и, глядя на похрапывающую утробным басом башку, опять спросил: – Вась, а Вась, и все-таки, как ты умудряешься спать и разговаривать одновременно?

– Так тело спит, а я в это время что хочу, то и делаю, – совсем уже человеческим голосом помыслил Вася. – Тело – всего лишь якорь в этом мире, чтобы было куда возвращаться.

– Да уж, якорек! По принципу: чем толще, тем лучше. Вась, а почему тебя так зовут? Как-то несолидно…

– Зовут так – потому что мне нравится, а несолидно… ты бы не смешил меня, Шиш! Какая еще требуется солидность при таких габаритах и смертоубойности? А в ректоры академий я как-то не стремлюсь – я ж эту академию своим первым же посещением в щепки разнесу. Да и потом: становиться академиком, чтобы со всякими молокососами возиться? На это только Гарольд способен, и то вон какую лысину заработал! Так что мне ваши солидности ни к чему, а если ее не хватит, то я сильно сомневающихся и съесть могу.

Дракон подозрительно разболтался. Прямо как бабка на рынке – хоть сейчас морковкой посылай торговать. Или ему так Мышунина «душка» понравилась? Но, по-моему, он не столько душка, сколько тушка, и даже тушище.

– Кстати, – вмешалась егоза. – Академик тебе привет передавал.

– Да я вас уже с полдня подслушивал, так что все приветы уже попали по адресу. Тем более, вы гости непростые – с когтями старого Потапа на шеях. И что вам надо, можете не объяснять, – продолжал болтать спящий дракон. – Только все равно, не надейтесь просто так туда попасть.

– Это почему? – испуганно спросила Мышуня. – Ты не сможешь?

– Фу-у, какое недоверие к дракону! – обиженно возмутился Вася. – Я вам что, академик какой, чтобы чего-то не мочь?

– Так что ж тогда?

– За все нужно платить. Вот и вы за свое перемещение заплатите тем, что расскажете про свой мир, как вы тут оказались и почему мне надо вам помогать. Вы об этом с Гарольдом не говорили внизу. Так что милости прошу, хе-хе… – выставил дракон свои условия оплаты за перевозку и, не удержавшись, продолжил болтать: – Я бы, конечно, мог сказать, что вот, мол, пролежите в пещере с мое, поскучаете – и не такую плату затребуете. Но зачем врать? Здесь лежит только мое тело.

– А ты тогда где бродишь? – Я догадался, что имел в виду Вася, но он вдруг изменил своей болтливости и заверил нас, что мы не поймаем его на такой дешевый трюк, и теперь наша очередь болтать. При этом посоветовал очень постараться, чтобы рассказ был в красках и с художественными отступлениями.

Я кивнул Мышуне и взял на себя сей тяжкий груз, начав с описания Земли и ее технических чудес. Пришлось немало попотеть, но результат превзошел все ожидания. Уже где-то через десяток минут Вася не выдержал и начал подгонять рассказ кучей разнообразных вопросов. Самое смешное, что его больше всего интересовали не технические достижения, а то, как мы живем: одеваемся, кино смотрим, на компах режемся во всякие игрушки…

Причем мысленный разговор оказался в стократ продуктивнее, чем словесный. Достаточно было вспомнить фасон джинсов или сцену из кино, как в голове раздавалось: «Понятно! А дальше что произошло?». Самое интересное, что в наибольший восторг Васю ввергла музыка, и в частности тяжелый рок. Странно, как я с моим несовершенным музыкальным слухом смог передать ему запомнившиеся песни? Или такой шум может и не попадать в ноты?

Я опомнился, только когда подо мной затряслась земля, а Машуха пискнула и вцепилась в мой рукав, как весенний клещ (хотя, как еще может вцепляться вампир?). Как оказалось, это Вася так разошелся, что стал выстукивать за мной ритм своим драконьим хвостиком.

– Пардон, штукатурка посыпалась! – хихикнул монстр, когда где-то что-то стало обваливаться.

Я так и не понял, где у него тут штукатурка и откуда он успел узнать про такой элемент техногенного общества. Но, поскольку землетрясение прекратилось, я продолжил трансляцию радио «Шиш-ФМ». Вася примерно держал себя в своих драконьих лапах, пообещав сплясать как-нибудь потом в не столь тесном помещении.

А вот наши здешние похождения он не воспринял с таким энтузиазмом. Пожалуй, кроме Страны Чудес – его очень заинтересовали тамошние жители, а от философствований Чеширского кота Вася вообще тащился, заставив нас с Мышуней перевспоминать все его сомнительные высказывания. Под конец он заявил, что обязательно зайдет туда на чашечку их сумасшедшего чая и, может, по пути съест королеву, для улучшения внутреннего климата, так сказать.

– Смотри, не подавись короной, – предупредил я его, вспомнив о ядовитой сварливости этой вздорной тетки.

Наше повествование закончилось в полной темноте. Солнце где-то там, снаружи успело окончательно сбежать за горизонт, а здесь стало даже как-то спокойнее – все-таки лицезрение, вернее рожезрение этого чудовища не доставляло высокого эстетического наслаждения. Зато мысленный голос у Васи был, можно сказать, весьма приятным, особенно после того, как он подкрутил ручку громкости на «потише». Я вдруг вспомнил о Гарольде и спросил, как бы тому передать, что мы тут задерживаемся, и академику стоит подумать о ночевке.

– Ха, вспомнили, называется! – усмехнулся Вася. – Я уже давно ему отдал распоряжение, чтобы до утра и не пытался вас обратно получить, ну или то, что от вас останется…

– Как это, «что останется»? – забеспокоилась егоза.

– Ну не собираетесь же вы возвращаться к Гарольду? – якобы непонимающе хихикнул Вася, и до Машухи дошло, что он нас просто разводит.

– Но ведь мы выполнили твою просьбу? – напомнил я. – Вась, тебе не кажется, что теперь твой черед?

– Хм, – глубокомысленно выдал дракон после некоторого молчания. – Ну что ж, ты прав… приступим?

– К чему приступим? – осторожно спросила егоза.

– А к чему еще приступать – не к ужину же? К вашей переброске! – невозмутимо пояснил дракон.

– Но печати на наших телах – ты знаешь, как их вскрыть? – постарался я увести драконью мысль от ужина.

– Не знаю и знать не хочу, – самоуверенно буркнул дракон. – Печати дураки для дураков ставят. Все эти ваши человеческие фокусы белыми нитками шиты. Так что, летите вы или нет?

– Как это, летим? – ничего не понимая, спросила Мышуня.

– Ах да! Забыл – склероз, наверное, – как бы оправдываясь, смущенно «произнес» дракон. – Должен заметить, сам-то я могу бродить где угодно, пока это тело спит, но вот других туда перевозить сподручней на этой туше. Так что, давайте, сигайте ко мне на спину.

– Лети, мой зеленый аэробус! – скептически сказала Машуха.

– Почему зеленый? – возмущенно спросил Вася. – Я серый. Ну, если только чуток с зеленью… плесень, знаете ли.

– А у меня к тебе два «как»… – начал я было спрашивать.

– Хорошо, что только два, а то потом шкуру не отмоешь, – не дал спросить болтливый Вася.

– Вот обижусь, точно не отмоешься! – припугнул я эту спящую гору и продолжил: – Как мы заберемся на тебя и как такая махина, да еще и с нами на шее, летать сможет?

– На первый вопрос отвечаю: два таких бывалых туриста уж как-нибудь да заберутся на небольшой пригорок? На второй вопрос вообще не отвечу, только уточню: не на шее, а на хребте – не хватало еще из-за вас тут землю утюгом вспахать сразу после старта. – И, заметив, что мы не торопимся, добавил: – Считаю до трех: один… два… два с половиной… два с волосиной…

Мы, как очумелые, рванули к туше и на ощупь по огромной лапе стали карабкаться куда-то наверх. Это оказалось нетрудно – шкура была вся в каких-то роговых щитках или шишках. Вася досчитал-таки до трех еще до того, как мы забрались, и ехидно засмеялся:

– Представляете, что с вами стало бы, если бы я сейчас полетел?

– Две веселые бомбочки на голову Гарольду, – деловито пыхтя, ответила Мышуня, одновременно не переставая карабкаться наверх, по пути отпихивая меня локтями и ногами.

Я не сердился – жить захочешь, не так начнешь толкаться. Просто я не так торопился, потому что вроде бы раскусил Васю – он от всей души развлекался с нами. Если бы он был такой кровожадный, то давно бы нас или съел, или растоптал. Поэтому не в его интересах нас сбрасывать с хребтины во время полета, ну если только опять-таки, чтобы поразвлечься…

– Кстати, – спросил я, вторя своим мыслям. – А как же ты кормишь эту тушу? Она же, наверно, жрать бог знает сколько требует.

– Ты ошибаешься. Достаточно выпустить ее попастись в ближайший лес – скормить этой молотилке пару елок и можно месяц спать. Большую часть времени мое тело дрыхнет и почти не потребляет энергии. Вот пока вы карабкаетесь, я начинаю его разогревать перед полетом. Это не видно снаружи, но поверь, вы успеете, пока оно примет стартовую готовность.

– Действительно, «Боинг» на дровах, – согласился я с Машкой. – А как же съеденные принцессы, ну или скот, на худой конец?

– Фу, как низкотехнологично – есть тощих принцесс. В них же калорий с гулькин нос. И потом в них столько всяких шпилек острых натыкано – потом изжога замучает… а как от них воняет духами? Нет, лучше какого-нибудь барашка, ну, в крайнем случае, стадо вместе с пастухом… и все равно, для полета целлюлоза нужна или растительное масло.

– А зачем считал? – обиженно припомнила драконью шутку Мышуня.

– А так вы быстрее места займете. Давайте, давайте, шевелитесь! Предстартовый отсчет уже пошел…

– И сколько осталось?

– Три… два… один…

Я еще хотел заметить, что он опять нас разводит, как вся туша содрогнулась и вместе со словом «старт» поднялась с пола пещеры. Мы судорожно вцепились в достигнутый нами хребет. Спасибо егозе – она вспомнила про совесть и подала мне руку. Так что я в последнем усилии кое-как заскочил на хребтину позади нее.

Огромная туша под ехидное хихиканье в наших головах стремительно рванула к выходу из пещеры и со всего маху ухнула вниз. С воплями «Мама!» и «Помогите!» мы камнем пронеслись несколько десятков метров вниз, и вдруг эта махина, словно настоящий самолет, распустила гигантские, метров по десять крылья и по дуге взмыла вверх. Наши вопли сменились на «Ух ты!» и «Ах ты!», а мы сами гораздо оптимистичнее стали смотреть на нашу ближайшую жизнь. Тем более что посмотреть было на что: ранняя луна позволяла любоваться ночными горными пейзажами.

– Слушай, Вась, ты что, как единорог, нас на спине держишь?

– Почему это, как единорог? – В Васином «голосе» прозвучала обида. – Как ты смеешь сравнивать великого путешественника с магической, но бессловесной тварью?

– У-у! – протянул я. – А гордыня-то у тебя побольше твоего брюха будет…

Я понял, что Васе стало стыдно – он, ничего не говоря, плавно поднимался по спирали вокруг горы, и перед нами представали все новые красоты серебристых, убеленных снегами пиков, плывущих, как айсберги, в темноте ущелий. Затем дракон взял курс куда-то от гор, мы пролетели над лесами, затем под нами раскинулся большой город на берегу моря. Наконец наш крылатый транспорт нарушил молчание:

– Это мир Сиолы. Маленький кусочек, конечно, но у нас тут тоже красиво. А сейчас приготовьтесь: мы выходим в межмирье.

Наш полет над морем плавно перешел в новую фазу – мы уже летели не над темной поверхностью воды, серебрившейся в свете луны, а в россыпи мелких звезд и тумана межмирья.

– А где дорожки? – поинтересовалась Мышуня.

– Какие дорожки? – спросил дракон и тут же догадался. – А, Гарольдовы туманные дорожки и ворота! Он их сам напридумывал. Не нужны здесь никакие дорожки! Как и мои крылья.

Мы увидели, как наш транспорт нахально свернул несущие плоскости, и приготовились падать вместе с ним. Только спустя некоторое время до нас дошло, что падать здесь некуда. Мы висели в пустоте и наблюдали за метаморфозами Васи. Сначала он уменьшился в размерах и потерял четкие очертания, потом до нас донеслось бормотание:

– Хм… кем бы на этот раз предстать? Может, попугаем – нет, без рук плохо действовать… Рыбой – вообще стремно как-то…

В конце концов, Вася предстал моим ровесником, причем таким же рыжим, как и я.

– Вот! – довольно оглядел себя бывший дракон. – Теперь я парень хоть куда и вполне могу отбить у тебя Мышуню! Тем более, она тут такая красавица.

Машка рассмеялась, просипев, что-то вроде: «Вот уморил!»

– А что не так? – не понял новоявленный приятель.

– Ты хоть видел, какого рыжего шута представляешь собой? – продолжала Машуха. – Джонни Депп коломенский!

– Ничего, зато настоящий рыжий Вася, – подбодрил я немного грустно своего собрата по несчастью.

– А я думал – это твой идеал красоты… – расстроенно возразил егозе Вася.

– С чего ты взял? – возмутилась девчонка.

– Не с чего, а откуда – из твоей головы, конечно, – ответил дракон и непонимающе перевел взгляд с нее на меня, явно показывая, кто является идеалом для егозы.

Но егоза не была бы егозой, если бы с ходу не опровергла всякие драконовские домыслы:

– Рыжий идеал для огородного пугала! – усмехнулась она. – Вороны будут от смеха умирать за сто метров до подлета! Надо твою идею запатентовать.

– Это не моя идея… – опять начал дуться Вася.

– Ладно, хватит скоморошничать, – безнадежно вздохнул я. – Лучше расскажи, как нам домой вернуться?

– Ну, положим, наполовину вы уже вернулись, – кивнул рыжеволосый дракон.

– На эту половину я уже раза три возвращался, – заметил я строго. – Ты не темни, Вася.

– Да я не темню, просто мне с вами интересно. Не факт, что те двое такими же веселыми ребятами окажутся. Придется их тогда со скуки съесть.

– Я тебе съем! – пригрозила Мышуня, совсем забыв, кто тут дракон и кого надо бояться. Но Вася, кажется, был только рад поболтать хоть с кем-нибудь на равных.

– Слушай. – Вдруг я вспомнил о нашем странном вхождении в межмирье. – А куда делись наши с твоим тела? У Гарольда они спать оставались.

– А у меня летают… – невинно поглядывая, ответил мой рыжий антипод.

– Любишь ты загадками говорить, Вася! Знаешь, что с аэробусом без управления происходит? Он же через пару минут в море спикирует. А твоя туша еще быстрее там окажется.

– Но я же не говорил, что без управления, – заоправдывался дракон. – Понимаешь, тут пара хитростей есть. Во-первых, тело вроде как на автопилоте – рефлексы-то никуда не делись. Вот и летает себе по кругу. А во-вторых, оно летает немного не в мире Сиолы…

– А! Понял, как единороги бегают…

– Точно! Так и будет наворачивать круги хоть пару суток, пока батарейки не кончатся.

– А ты почем о батарейках знаешь? – насторожилась егоза.

– Вы лучше спросите, чего я не знаю, – усмехнулся Вася и, махнув рукой, позвал. – Пошли, что ли, а то у вас там и вправду скоро утро наступит. Не ждать же потом целый день, пока ваши тела уснут.

Я устал удивляться всему, что знал этот хитрец. Думается мне, что и про Землю он знал не понаслышке, просто раскручивал нас на разговоры, как лохов. С другой стороны – пускай раскручивает, лишь бы оказался таким крутым, как мы и надеялись.

Пришлось топать за этим шутником прямо по пустоте. Странное, надо сказать, ощущение: если закрыть глаза, то можно подумать, что идешь по мягкой лужайке, но в том-то и дело, что закрывать нельзя, а то окажешься там, куда Макар телят не гонял. Вот и приходилось идти за Васей, не веря собственным глазам и уверенно шлепая ногами по искрящейся бисером пустоте межмирья.

Для храбрости мы с Машуткой покрепче взялись за руки и постарались не отставать от рыжей шевелюры, маячащей впереди. Боясь потерять ориентир, мы не заметили, как что-то изменилось. Вдруг Вася остановился. Вокруг уже не было так пусто: в темноте призрачными тенями просматривалась комната, похоже – спальня.

Мышуня испуганно ойкнула, и я понял, что она, не отрываясь, смотрит на человека, лежащего на кровати. Я вгляделся в смутный силуэт под одеялом, и лицо спящего (вернее спящей) показалось мне знакомым. Еще раз взглянув на егозу я понял, что если это не близнец, то только ее собственное тело. Меня смутило то обстоятельство, что спальня явно не была больничной – несмотря на темноту, в ней угадывался домашний уют.

– Ты? – понимающе спросил я.

– Я, – кивнула Мышуня. – Но как мы можем видеть?..

– Не заморачивайтесь, – просто ответил Вася. – Только близко не подходите, а то защитой шарахнет.

Я протянул руку к лежащей «егозе» и ощутил знакомое покалывание «электрического» заряда.

– А как же ты? – спросил я дракона.

– Я, как сапер: главное, нужный провод перерезать, чтобы бомба не взорвалась… ребята, отодвиньтесь немного, чтобы, если что, вас не зацепило.

Мы послушно отошли в сторонку и стали оттуда наблюдать, как Вася надел откуда-то взявшиеся большущие резиновые перчатки и стал водить ими по телу спящей, словно что-то нащупывая. Потом остановился, кивнул сам себе и резким движением воткнул руку прямо внутрь девчонки. Мы чуть было не рванули в порыве чувств на помощь, но Вася уже вытащил из тела «на свет» какой-то темный сгусток или моток проводов, затем повернулся к нам и сказал:

– Ну вот и все с Мышуней!

– Как все? – удивилась Машка, но не успела договорить, так как Вася взмахнул рукой, и мы снова повисли в призрачной пустоте межмирья.

– Встречайте: Имеральда, вампирша, которая мучилась несколько дней на Земле, – произнес наш рыжий гид, и перед нами предстала высокая, стройная, темноволосая и, конечно же, острозубая женщина.

Не буду пересказывать сумбур, представляющий общение двух женщин, которых объединяет воистину телесная близость. Они сначала удивлялись, затем знакомились, потом обменивались впечатлениями. Из всего этого обмена шумом толкового я почерпнул только то, что ИИ все-таки сдал вампиршу Мышуниным родичам. К счастью, это случилось уже под вечер, и дома молчание и неуклюжесть вампирши приняли за обычный психологический шок. Ну подичилась, ну поплакала немного в подушку о чем-то своем, девичьем, – с кем не бывает? Эта болтовня тянулась бы бесконечно, если бы не драконовское вмешательство. Вася просто напомнил:

– У нас нет времени. Скоро утро. Еще Шиш на очереди. Прощайтесь!

Можно сказать, уже почти подруги бесстрашно обнялись (честно скажу: мне было бы страшновато с настоящими вампирами обниматься – это вам не егоза). А затем Мышуня обернулась ко мне, но вместо слов между нами повисло молчание…

Тысяча вопросов крутилась в голове сумасшедшим хороводом: «Ты меня будешь вспоминать?», «Мы найдем друг друга?», «Тебе было здорово со мной?», «Я не очень страшный?»… но мы все продолжали молчать. Не знаю, как она, а я просто боялся – зачем я такой красотуле там, на Земле? Кончилось тем, что она все так же молча крепко обняла меня и поцеловала под аплодисменты Васи – вот динозавр нахальный, хоть бы отвернулся!

А дальше моя ласковая егоза взяла за руку дракона и в мгновение ока исчезла из поля видимости. Мы с вампиршей тревожно переглянулись, но не успели ничего друг другу сказать, как меня снова окликнул Вася и, попросив Имеральду чуток подождать, утянул за руку к телу. Было заметно, что он спешит, так как мы больше почти не разговаривали. Дракон быстро подвел меня ко мне, спящему в больничной палате, и спросил: узнаю ли свое тело? Я, в свою очередь, спросил: откуда такие дурацкие вопросы? И дракон не мешкая, приступил к вылавливанию аналогичной гадости из спящего Шиша.

После того, как он вытащил эту бурду из «меня», я спросил:

– А куда ты это денешь?

На что получил исчерпывающий ответ:

– Откуда такие дурацкие вопросы?

– Ну, крокодил рыжий!

– От такого слышу! – и мы, расчувствовавшись, обнялись. Когда еще вот так, легко, как бы невзначай, тебе подарят второй шанс на жизнь и даже ломаного гроша за это не попросят?

Дальше Вася быстренько повторил процедуру, приведя в межмирье эльфа Сайнара. Я только пообещал длинноухому, что все будет в порядке, если, конечно, он больше не будет связываться с сомнительными колдунами, а во всем станет слушаться волшебного Гарольда и еще более волшебного Васю. Затем передал привет старому академику и не менее старому эльфу Элару и взял за руку веселого динозавра, скрывающегося под ехидной рыжей физиономией.

Прощай, Фэнтези! Я все-таки выиграл свою личную войну и мог похвастать, что ни в чем не уступил колдунам и не поступился своими рыжими принципами. Но почему к радости возвращения примешивается грусть? К счастью, Вася не дал вволю порефлексировать на тему расставания, каким-то образом ввергнув меня в состояние полной отключки…