Глава 14
Оловянный Меч
Проснулся я от удара локтём о каменный пол.
– Вставай, скорее! На нас напали.
Открыв глаза, я увидел, что одеяло валяется у стены, а надо мной нависает полуодетый Велиакха. Не дожидаясь, когда я приду в себя, гоблин влил мне в рот какое-то зелье и выскочил из комнаты. Проглотив жидкость, я вновь погрузился в сон, но тут же очнулся от удара ногой по рёбрам.
– Ты ещё не встал? Поднимайся скорее, если не хочешь, чтобы зомби сожрали тебя.
Ириана. Никак не желает понимать, что к старшим следует относиться с уважением. Встав, я посмотрел на нахальную девчонку, как Ленин на мировую буржуазию. Эльфийку как ветром сдуло. Одевшись, я проковылял в коридор, где меня уже поджидали все остальные. Ириана и Велиакха сжимали в руках Мечи, Фирал и Тагон были вооружены огромными молотами с железными рукоятями. Такой же молот без лишних слов вручили и мне.
– Враги обнаружили нас, – сказал Граф Развалин. – Големы и зомби окружили ручей. Придётся сражаться с ними.
– Мы не готовы, – отвечал я, похолодев.
– Объясни это мертвякам, – бросил Тагон раздражённо.
– Нам остаётся только бегство, – сказал Велиакха. – Сам Миграбян вместе с большей частью големов наступает с юга, с остальных сторон нас окружают в основном зомби. Думаю, нам следует прорываться на восток, где мы рано или поздно встретимся с аданскими магами.
Выбравшись наружу, я увидел, как два десятка повстанцев Тагона из последних сил отбиваются от полусотни живых мертвецов. Далеко не у всех было посеребрённое оружие, поэтому дела у разбойников шли не самым лучшим образом. Многие воины были ранены, к счастью, не слишком тяжело. И всё же исход сражения не вызывал никаких сомнений.
Приблизившись, я смог лучше рассмотреть мертвецов, о которых до сих пор только слышал и читал. Некоторые зомби сохранились настолько хорошо, что от живых людей их отличали лишь застывшие без выражения лица. Сквозь потрескавшуюся кожу других можно было видеть полуразложившуюся плоть. Встречались зомби, на костях которых оставалось так мало мяса, что казалось чудом, что они способны удерживаться на ногах.
Смрад гниющих тел был настолько силён, что меня чуть не вырвало. Усилием воли подавив тошноту, я, размахивая молотом, ворвался в толпу зомби. Каждый мой удар сбивал с ног и отбрасывал в сторону сразу нескольких мертвецов, тогда как вражеские сабли и мечи лишь скользили по моей коже, не в силах даже поцарапать её. Неподалёку крушил зомби Велиакха.
– Вообще-то, эти молоты предназначены для големов! – сказал он мне.
Как будто я сам этого не знаю. Расколов очередному мертвецу череп, я развернулся и увидел, что двое зомби с переломанными рёбрами поднимаются с земли, готовые продолжить бой. И тут начала действовать магия Ирианы. Миллионы зелёных листьев сорвались с деревьев и облепили зомби сплошным ковром. Каждый лист окутался жёлто-зелёным пламенем, а когда оно погасло, зомби превратились в высохшие мумии и рухнули на землю.
– Скорее берите посеребрённое оружие! – закричала Ириана. – Я не смогу удерживать мертвяков вечно. Велиакха, раздавай свои зелья!
– На всех не хватит, – ответил гоблин, – но, что есть, я раздам.
Повстанцы Тагона по одному подходили к спуску в подземелье. Каждому вручался посеребрённый клинок, сумка с гранатами и факел – чтобы поджигать фитили. Несколько разбойников взяли баки с «серебряной водой».
Показался ещё один отряд зомби, и на сей раз Ириана не стала колдовать. Вместо этого она, подавая пример партизанам, бросила в живых мертвецов две гранаты. Несколько зомби оказались сбиты с ног, остальных лишь поранило посеребрёнными осколками. Но и они, сделав несколько шагов, начали шататься, а потом и вовсе рухнули на землю. Ещё несколько гранатных взрывов разметали строй зомби, а тех, кто уцелел, добили саблями.
– Ничего не понимаю! – воскликнула Ириана. – Миграбяну что, делать больше нечего, кроме как посылать против нас небольшие отряды жмуриков, которые мы без труда уничтожаем?
Делать нечего? Непохоже. Кажется, Миграбян просто прощупывает нашу оборону перед решающим ударом. И удар не замедлил последовать. Казалось, над лесом вспыхнуло новое солнце, ещё более яркое, чем настоящее. Сгусток ослепительного пламени разорвался на множество небольших огоньков, которые ринулись вниз.
– Велиакха! – закричал я.
Гоблин вскинул вверх Стеклянный Меч, и сотни огненных шаров устремились к клинку. Касаясь стекла, они гасли, но магический пламень, пылающий над лесом, рождал всё новые и новые огоньки.
Тем временем войска Миграбяна перешли в наступление. Сотни големов и зомби хлынули на нас со всех сторон. Окружив Велиакху и Ириану, повстанцы Тагона сдерживали натиск врага. Мертвецов поливали «серебряной водой», от которой их плоть шипела и расползалась, големов изо всех сил били молотами. Но уничтожить каменных воителей было куда как непросто. Гранитные статуи, которые и сами по себе были весьма прочными, под действием магии стали почти неуязвимыми. Лишь те молотобойцы, которым Велиакха вручил зелье, могли справиться с ними. Несколько мощных ударов двухпудовыми молотами разбивали голову любого голема, превращая его тело в неподвижный кусок камня. Гранаты, бросаемые теми, кому не хватило зелья, взрывались за спинами врагов, разрывая в клочья десятки зомби.
И всё же мы проигрывали эту битву. Армия големов и зомби казалась бесконечной, и никакое оружие, никакой героизм не могли одолеть её. Ириана ещё не оправилась после первого заклинания, и пользы от неё пока что не было никакой.
Далеко не сразу Велиакхе удалось погасить вражеское заклинание. Сжимая в левой руке Стеклянный Меч, а в правой молот, он кинулся в битву.
– Вперёд! – кричал он. – Пробивайтесь, пока действует зелье. Ириана, сражайся!
Закрыв глаза, Ириана направила Риуррах на большую группу големов, теснившую воинов Тагона. Сначала ничего не происходило, но потом на тёмном камне появились первые нежно-зелёные стебли. Корни неведомых растений проникали в глубь статуй, и прочный гранит крошился, словно пенопласт. Не успев нанести ни одного удара, големы рухнули на землю, рассыпавшись каменной крошкой, стремительно зарастающей молодым кустарником. Воспользовавшись тем, что после уничтожения големов на северном направлении остались одни зомби, Тагон повёл своё войско в прорыв.
Гранаты, «серебряная вода» и посеребрённое оружие уничтожали зомби сотнями. Ириана дважды применяла заклинание с листьями деревьев, каждый раз превращая мертвяков в высушенные мумии. Велиакха ухитрялся одновременно крушить молотом големов и с помощью Стеклянного Меча гасить заклинания Миграбяна. Шаг за шагом мы пробивались на север, и вот наступил момент, когда кольцо окружения было прорвано! Направив клинок Риурраха на преследователей, Ириана приготовилась сотворить последнее заклинание. Неожиданно девочка пошатнулась и упала. Не раздумывая, я бросился на помощь Ириане. Двух зомби мне удалось расплющить, прежде чем меня накрыла волна предательской слабости. Некоторое время я ещё пытался отбиваться, а потом сильный удар по голове погрузил меня в беспамятство.
Очнулся я от тупой, ноющей боли в голове. Вдобавок к боли всё тело охватила такая слабость, что поначалу я не мог даже пошевелиться. Открыв наконец глаза, я увидел, что нахожусь в просторной комнате, озарённой светом нескольких магических ламп. Пол покрывал роскошный ковёр с красивым узором, такие же ковры вместе с гобеленами украшали стены. Кровать, на которой я лежал, размерами могла поспорить с не самой маленькой комнатой. Чувствуя, что сил подниматься и куда-то идти у меня нет, я слабым голосом позвал хозяина.
И он не замедлил явиться. Рядом с кроватью прямо из воздуха материализовался невысокий мужчина лет пятидесяти. Лицо его, серьёзное, как у студента на квантовой химии, украшала небольшая чёрная бородка.
– Очнулся, – сказал он с лёгкой улыбкой. – Это хорошо. Но мне кажется, что ты чувствуешь себя не самым лучшим образом. Позволь мне помочь тебе.
– Помогите, – прохрипел я.
Незнакомец возложил руки на мою голову, и я почувствовал, как боль и слабость покидают меня.
– Пойдём, – сказал мужчина, убирая руки. – Тебе нужно подкрепить силы. Я распорядился доставить ужин в соседнюю комнату.
– Постойте! – воскликнул я. – Кто вы такой и где я нахожусь?!
– Я Тигран Амазаспович Миграбян, властитель всех западных земель. Сейчас ты находишься в моём замке на окраине Хинтера, столицы Империи Хинтерат. Прошу тебя чувствовать себя как дома.
Миграбян. Я почувствовал, как моё сердце рухнуло вниз. Мы всё-таки проиграли битву и попали в руки к безжалостному некроманту. Пусть даже он не так кровожаден, как твердит аданская пропаганда, с явным врагом он должен расправиться без снисхождения. Не может не расправиться. И хорошо, если он просто убьёт меня.
– Ну что же ты остановился? – спросил Миграбян, открыв дверь. – Скорее садись за стол.
Я ничего не понимал. К чему это показное радушие, если я всё равно обречён? Не зная, чего ждать от императора, я проследовал в соседнюю комнату и сел за стол. По меркам узника ужин был поистине роскошным, но на императорское пиршество он никак не тянул. Несколько мясных блюд, хлеб, овощи и десяток напитков, как спиртных, так и безалкогольных, – вот и всё, что предлагала мне дворцовая кухня.
Присаживаясь за стол, Миграбян на мгновение повернулся ко мне спиной. Понимая, что другого момента может и не представиться, я схватил со стола нож и, размахнувшись, всадил его императору в основание черепа. Увы, нож прошёл сквозь Миграбяна, как сквозь обычный воздух, а я, потеряв равновесие, рухнул на пол. Поднявшись, я увидел, что некромант как ни в чём не бывало сидит за столом.
– Ты разочаровываешь меня, Кондрат. Неужели ты думал, что я не приму должных мер безопасности? Впредь я попрошу тебя не кидаться на мой фантом – мне самому ты таким образом не повредишь, но несколько неприятных мгновений доставишь.
Оказывается, он и моё имя знает. Интересно, откуда? От шпионов или же просто услышал во время битвы?
– Что с остальными? – спросил я резко.
– Остальными? – поднял брови Миграбян. – Большую часть разбойников перебили зомби, некоторых удалось захватить живьём, и теперь их ждут каменоломни. Но я полагаю, что тебя интересует вовсе не их судьба.
– Что с Велиакхой и Ирианой?!
– Ты имеешь в виду двух магов, вооружённых могущественными артефактами? Они спаслись, и это всё, что мне самому известно. Но поговорить мы можем и позже. Ешь, Кондрат. Я по вполне понятным причинам не могу разделить с тобой трапезу, но я подожду, пока ты не насытишься.
Как интересно. Сам не спешит ужинать, зато меня упрямо пытается накормить. Может быть, пища отравлена? Но зачем? Впрочем, смерть от яда – далеко не самый неприятный вариант. На то, что меня освободят друзья, надеяться бессмысленно – даже если им удалось спастись, Миграбяна они не одолеют. Так что смерти мне не избежать – вопрос лишь в том, как я умру.
Поняв, что из рук Миграбяна мне никак не вырваться, я неожиданно успокоился. Зачем метаться, лихорадочно искать способы спасения, если всё уже решено? Рассуждая так, я наложил себе полную тарелку жареного мяса, взял кусок хлеба, чашку какого-то сока и принялся преспокойно набивать желудок. Насытившись, я откинулся на спинку стула и посмотрел в глаза фантому.
– Ну, что теперь?
– Теперь можно поговорить и о деле. Скажи, Кондрат, ты ведь из Советского Союза?
– Нет, – ответил я растерянно, – я из Лемана.
«Откуда он может знать о Советском Союзе? – мелькнула паническая мысль. – Ведь у самого императора имя явно нерусское. Тигран, как там его… Радагастович… Аримаспович… впрочем, это неважно. Важен сам тот факт, что у императора есть отчество! Ни в одной стране Ринка, как, впрочем, и в большинстве стран Земли, не существовало ничего похожего на отчество. Значит, Миграбян и в самом деле россиянин… или житель одной из бывших братских республик. Но почему он говорит о Советском Союзе?»
– И всё-таки ты советский гражданин.
– Я не знаю, что значит «советский», – продолжал упорствовать я. – Я родился в Лемане, учился у тамошнего алхимика, а потом чёрт дёрнул меня отправиться в путешествие вместе с теми двумя сумасшедшими магами.
– И всё-таки ты из Советского Союза, – повторил Миграбян удовлетворённо. – И лучшим доказательством этому служит то, что ты спокойно отвечал на вопросы, которые я задавал по-русски. Причём отвечал ты тоже по-русски.
Вот чёрт! Я настолько привык говорить с любым человеком на его родном языке, что сам не заметил, как ответил Миграбяну по-русски.
– Да, я из России, – вынужден был признать я.
– Как хорошо! – воскликнул фантом некроманта. – Расскажи мне, как идут дела в Советском Союзе. Чем закончилась перестройка?
– Полным крахом и распадом СССР.
– Что?! Как? – закричал Миграбян. – Моя страна была сильнейшей в мире. Как она могла распасться?
– Очень просто, – ответил я спокойно. – Социализм доказал свою экономическую несостоятельность, а партийная бюрократия деградировала до полного маразма. Тогда трое самых активных дегенератов решили, что, если разрушить единую сверхдержаву, сразу наступит светлое капиталистическое будущее. Как же они ошибались!
– Советский Союз распался? – прошептал Миграбян. – На сколько частей?
– На пятнадцать республик. Впрочем, сейчас этих республик несколько больше – надо добавить Приднестровье, Южную Осетию, Абхазию, Аджарию. Какое-то время была почти независимой Чечня…
– И как же живут все эти независимые республики?
– В общем-то, довольно скверно, – честно сказал я. – Лучше всего устроились прибалты, которые тянут деньги из Евросоюза. У России есть нефть, у Белоруссии – Батька. Грузия, несмотря на все старания американцев, развалилась на части, Армения и Азербайджан передрались друг с другом, азиатские республики вообще впали в средневековье. Украина и Молдавия тоже не слишком благоденствуют.
– Ты сказал, что Армения сцепилась с Азербайджаном? – На Миграбяна было жалко смотреть. – Чем же всё кончилось? Нам удалось отбить Карабах?
Вот даёт! Спросил бы ещё, чем закончился очередной переворот в какой-нибудь африканской стране.
– Без понятия. Когда эти страны воевали, я был ещё слишком маленьким. Когда же я подрос и стал интересоваться политикой, о давней войне уже почти ничего не говорили. А с чего это вас вдруг заинтересовала судьба Армении? Или вы…
– Армянин я, – горестно вздохнул Миграбян. – Двадцать лет я провёл на чужбине, создавая империю, а в это время Советский Союз рухнул, как карточный домик. Если бы только я мог вернуться…
Я представил орды мертвецов с красными флагами и автоматами Калашникова, бронзовые памятники Ленина, превращённые в големов, боевые заклинания, сбивающие самолёты. И мумию Владимира Ильича, чёрной магией поднятую из мавзолея. Как же всё-таки хорошо, что Миграбян не смог вернуться!
– А как другие страны? – спросил некромант.
Пришлось рассказывать о положении дел на Земле. О бессмысленных войнах Соединённых Штатов и стремительном возвышении Китая. О ценах на нефть и повсеместном распространении компьютеров. О глобализации и международном терроризме. С каждым моим словом некромант всё больше мрачнел. Не таким ему рисовалось будущее родной планеты.
– Прошу прощения, – сказал Миграбян, – я вынужден покинуть тебя. Но завтра я вновь приду, и мы продолжим разговор. Эти несколько комнат отведены специально для тебя, и я искренне надеюсь, что ты не станешь ничего ломать, чтобы только досадить мне. Словом, располагайся здесь и чувствуй себя как дома, но не забывай, что ты пока в плену.
Сказав это, фантом Миграбяна растаял в воздухе.
Вот так поговорили! Похоже, я зачем-то нужен некроманту. Зачем-то… Вот идиот! Ежу понятно, что нашего самопровозглашённого императора заинтересовали не только магические Мечи, но и гранаты, которых никто, кроме меня, землянина, не сумеет создать. И теперь, когда я нахожусь в плену, Миграбян заставит меня оснащать его армию земным оружием. А с его помощью он может выступить и против самой Империи Адан. Прольются реки крови, и виноват в этом буду я.
Но что же делать? Что?! С гордым видом отказаться иметь дело с тираном и узурпатором? Глупо. Правильно применённая пытка способна сломить любого героя, а я совсем не герой. Сказать, что гранаты созданы вовсе не мной, а, скажем, гномами в северных горах? Так ведь не поверят мне ни на миг.
Остаётся лишь одно. Покончить с собой. Этим я лишу Миграбяна малейшей возможности использовать мои земные знания, а значит, спасу Империю Адан и весь Ринк. Вот только как мне это сделать? Будь здесь Кислотник, я бы попросил у него какого-нибудь яда. Но алхимического кота поблизости нет, и мне придётся рассчитывать на что-нибудь более прозаическое. Петлю, например, или нож.
Говорят, что смерть от перерезанных вен – лёгкая и приятная. Правда, для такой формы самоубийства нужна вода – чтобы кровь не сворачивалась на воздухе.
Ванная комната, которую я обнаружил после недолгих поисков, была меньше, чем квартира, в которой я жил на Земле. Правда, ненамного меньше. Стены и пол были облицованы нежно-голубой кафельной плиткой, такая же плитка, только белая, покрывала потолок. Большую часть комнаты занимали три бассейна, от одного из которых в воздух поднимался пар. В каждом бассейне я заметил вполне земного вида кран и самый настоящий душ. Да, здесь сервис определённо выше, чем в гостиницах, которые встречались нам на пути. Как жаль, что я не успею этим воспользоваться. Вон в том шкафчике наверняка находятся мыло и мочалки…
Впрочем, всё это не должно меня интересовать. Нож у меня с собой, и всё, что мне нужно сделать, – это полоснуть лезвием по венам и опустить руку в тёплую воду. Не раздеваясь, я сел у края среднего бассейна, взял нож в правую руку и коснулся им левого запястья. Как странно. В этот момент, последний момент своей нелепой жизни, я больше, чем смерти, боялся пустячной, в общем-то, боли.
– Зря ты это затеял.
В воздухе над бассейном возникла призрачная фигура Миграбяна.
– Я не позволю тебе покончить с собой – слишком уж ты ценен для меня. Даже если ты вонзишь нож себе в сердце, я успею переместиться сюда и вернуть тебя к жизни. Правда, тогда мне придётся поселить тебя в куда менее комфортные апартаменты и приставить к тебе сторожевого голема. Ты ведь этого не хочешь? Значит, оставь свои суицидальные попытки – всё равно из них ничего не выйдет.
Миграбян исчез, а я в бессильном отчаянии опустился на бортик бассейна. Даже смерть у меня отняли. Неужели мне придётся выполнять все замыслы некроманта и собственными руками губить этот мир?
Нет. Пусть Миграбян заставит меня заняться изготовлением пороха, он не сможет контролировать каждый мой шаг – просто знаний не хватит. А значит, рано или поздно я сумею устроить взрыв.
С этими мыслями я принял ванну и лёг спать.
Завтрак мне принёс голем. Невысокий такой голем, с почти человеческими чертами лица. От чудищ, с которыми мы сражались в лесу, замковый голем отличался не только размерами и телосложением, но и мягкостью движений. Если боевые големы топотали, как стадо слонов, то этот шагал настолько тихо, насколько это вообще возможно для двухсоткилограммового каменного болвана. Он даже обладал неким подобием человеческой речи!
– Ты есть. Я уходить, – проскрежетал голем подобно несмазанным крепостным вратам. Потом он составил тарелки, чашки и всё, что было на подносах, на стол и удалился сквозь невидимую дверь.
Я сосредоточился на еде. Горячие булочки и пирожки, свежие фрукты и соки были выше всяческих похвал, и я остановился, лишь когда почувствовал, что больше в меня не влезет. Интересно, откуда в это время года здесь яблоки и груши?
Фантом Миграбяна появился прямо из воздуха.
– Доброе утро, Кондрат.
Какие мы вежливые. Интересно, надолго ли хватит этой вежливости, если я откажусь сотрудничать.
– Доброе утро, Тигран Арзамасович… то есть Аримаспович.
– Амазаспович, – сказал Миграбян без тени улыбки.
– Вот-вот, – кивнул я. – Итак, что вы хотели от меня?
С грацией идущего на цыпочках слона к нам подошёл голем. Сложив всё, что было на столе, на поднос, он неспешно уковылял обратно.
– Для меня эта история началась двадцать лет назад, – принялся рассказывать Миграбян. – Я тогда жил в Ереване и преподавал на географическом факультете Ереванского университета гидрологию и океанологию. Я всегда считал себя здравомыслящим человеком – атеистом, материалистом и скептиком. Поэтому услышав в своей голове странный голос, я был, мягко говоря, потрясён. Первым моим чувством был страх – страх того, что я схожу с ума. Некоторое время я ничего не предпринимал в надежде, что всё пройдёт. Но голос не собирался оставлять меня в покое. Если поначалу я слышал неясное бормотание, в котором лишь изредка можно было разобрать какие-то слова, то позже оно трансформировалось во вполне понятную речь. Таинственный телепат, называющий себя Тагарием, предлагал мне бессмертие и власть, если я стану служить ему.
Я согласился, и он начал учить меня местному языку, аданскому, как я позже узнал. Все уроки проводились с помощью телепатии, и я не знал о своём учителе ровно ничего.
Когда я освоил основы языка, он перенёс меня в Ринк. Два года я совершенствовал знание аданского языка и готовился к экзаменам в Аданский университет. Ещё шесть лет я учился в университете и наконец с блеском его закончил. Потом два года моим учителем был сам Тагарий. Нет, он не читал мне лекций и не проводил практических занятий. Он просто учил меня тем заклинаниям, которые были не известны никому в университете, – созданию големов, оживлению мёртвых, высшим деструктивным чарам. Учил, как ты сам понимаешь, телепатически.
– Но зачем? Кто он вообще был такой и что ему было нужно?
– Он хотел прорваться в Ринк, откуда его изгнали много веков назад, и я должен был подготовить его приход. А кто он… Я могу только предполагать. После многих наших с ним диалогов я решил, что имею дело с богом – богом зла. Задолго до появления первых империй он обладал немалой властью в Ринке, но потом кто-то изгнал его из этого мира. Меня он обучил для того, чтобы я помог ему вернуться.
Вот те раз. Оказывается, наш император ещё и дьяволопоклонник. Настоящий дьяволопоклонник, в отличие от хулиганствующих земных сатанистов.
– Но я повёл свою игру! – сказал Миграбян жёстко. – Если этот неизвестный бог нуждается в моей помощи, значит, он не так уж и силён. Освоив всё, чему Тагарий желал меня научить, и получив часть его силы, я захватил герцогство Хинтерское и начал войну с магами. У этой войны были две причины. Первая – они стояли на моём пути к мировому господству. Вторая – пытая пленённых магов, я получал магическую силу. Пользуясь поддержкой тёмного бога, я стал готовиться к войне, собирая армии големов, зомби и теней. Големов в те времена у меня было не так уж и много, поскольку их создание – весьма трудоёмкий процесс, зато мертвяков я десятками и сотнями поднимал на каждом погосте. Теней, призрачных созданий одного из соседних миров, дал мне Тагарий. Нанеся Империи Адан несколько чувствительных поражений, я вынужден был остановиться, так как каждый убитый моими руками усиливал Тагария. К счастью, аданские маги согласились заключить мир.
Тагарий был разгневан моим отказом продолжать войну. Сначала он натравил на меня тени, но мне удалось устоять. Большую часть призраков я изгнал в их родной мир, остальных подчинил своей воле. Тогда тёмный бог атаковал меня сам, но так и не смог справиться с моей защитой.
В течение десяти лет я оставался лишь номинальным правителем созданной империи, так как у меня просто не было возможности заняться политикой. Всё это время я старался разорвать магическую нить, связавшую меня с Тагарием, и найти оружие, которое позволило бы мне одолеть аданских магов. Покорённые тени моих надежд, увы, не оправдали. Если даже разбойники бывшего графа успешно противостояли им, то что говорить о профессиональных боевых магах. Поэтому я разрушил связующие чары и вернул тени в их родной мир.
Оружие, способное принести мне победу, появилось совсем недавно – три магических артефакта невиданной силы. Два артефакта заполучили вы – способный гасить магию и повелевающий живой природой, третий же достался мне. К сожалению, я так и не смог овладеть его магией.
Оловянный Меч! Как я и предполагал, он попал в руки Миграбяна. Но два других Меча ему захватить не удалось. Кроме того, остаются аданские маги.
– Теперь ты понимаешь, почему я захватил тебя живьём?
– И почему же?
– Мне нужны эти артефакты, и только ты можешь мне помочь.
– Нет, – покачал я головой, – не могу. Два меча находятся у Велиакхи и Ирианы, и они никогда вам их не отдадут. Третий же артефакт у вас, пользуйтесь им на здоровье.
– Как?! – рявкнул Миграбян. – Я даже не знаю, какой магией он обладает.
– А я вообще не маг.
– Так, может быть, в этом-то и дело? Если я, сильнейший маг этого мира, не смог подчинить его силу, может быть, с этим справишься ты, землянин?
– Вы тоже землянин.
– Да, конечно, – сказал Миграбян невесело. – Кстати, а ты на Земле где учился?
– В Санкт-Петербургском государственном университете.
– На каком факультете?
– На… – Я запнулся. Ни в коем случае нельзя говорить некроманту, что я учился на химфаке. Даже если мне придётся признать, что гранаты созданы именно мной, ни о чём другом он не должен подозревать. – На филологическом.
– В самом деле? – спросил Миграбян недоверчиво. – А скажи-ка мне, зачем Чичиков покупал мёртвые души.
Вот чёрт! Ни за что бы не подумал, что император решит проверить меня. Так ведь и засыпаться нетрудно. Эх, сколько лет прошло с тех пор, как я в последний раз брал в руки Гоголя! Но надо, надо вспоминать.
Мёртвые души – это крепостные крестьяне, которые числились в соответствующих документах, но на самом деле давно умерли. Зачем они могли кому-то понадобиться?
– Чтобы продать их как живых крестьян, – ответил я наконец.
– Верно, – согласился Миграбян. – А как правильно писать: «клеют» или «клеят»?
Вот так вопрос! Впрочем, насколько я помню, можно подобрать проверочное слово. Попробуем… попробуем поставить сей глагол в неопределённую форму. Получится «клеять». Или «клеить»? Допустим, что «клеять». Выходит, что глагол относится к первому спряжению, и…
– Клеют.
– А назови-ка мне основных персонажей «Горя от ума».
Ещё лучше.
– Ну… Чацкий… Скалозуб… Хамусов…
– Достаточно, – сказал Миграбян резко. – Не «клеют», а «клеят», не Хамусов, а Фамусов, а ты вовсе не филолог. Отвечай, где ты учился.
Что бы такое соврать, чтобы меня нельзя было так просто разоблачить?
– Ты химик, – сказал Миграбян вдруг. – В крайнем случае геолог или технарь. Ты создавал гранаты для борьбы со мной, теперь же будешь создавать их для меня.
– Вы уверены? – спросил я хмуро.
– Я могу заставить тебя делать всё, что угодно. Но не хочу. Мне кажется, что от добровольного сотрудничества будет куда больше пользы.
– Добровольное сотрудничество с маньяком-сатанистом? Ваше величество, вы всерьёз думаете, что я соглашусь?
– Я не маньяк и не сатанист! – неожиданно разъярился Миграбян. – Я даже не тиран. Думаешь, я создал Империю Хинтерат только потому, что хотел над кем-то властвовать?
– Тогда почему же?
– Потому что Ринк находится в тупике. Распространение магии подавило развитие технологии. Власть аданцев покончила с крупными войнами, зато малые бушуют с неослабевающей силой. Тебе, решившему свергнуть злобного некромансера, приходилось ли видеть солдат, заживо гниющих от гангрены, потому что единственный в герцогстве маг-целитель не может вылечить всех раненных в битве? Приходилось ли видеть крестьянских детей, умирающих от голода в неурожайный год?
Ещё одно доказательство того, что пропаганда привирает, рисуя Миграбяна исключительно чёрным цветом. И всё же…
– А разве при вас крестьянам стало лучше? Дворяне не снизили своих податей, а вы добавили к ним ещё и имперский налог.
– Я бы уничтожил феодалов как класс, если бы у меня была такая возможность. Но когда приходится противостоять и Империи Адан, и тёмному богу, времени на политику не остаётся. Но с вашей помощью я справлюсь с Тагарием и имперцами, а после уничтожу эксплуататоров.
– Как в СССР? – поинтересовался я.
– Да! – с жаром воскликнул Миграбян. – В своё время наша страна сбросила буржуазно-помещичье иго и стала первым в мире государством рабочих и крестьян. Я намереваюсь провести по этому пути весь Ринк.
И крови наверняка прольётся не меньше. Причём индустриальную цивилизацию Миграбяну всё равно не создать. Даже мне, наверное, это будет не под силу. А потом император-коммунист умрёт, и после многолетних кровавых усобиц в Ринке вновь установится феодализм. И все жертвы окажутся напрасными.
– А что же Тагарий? – спросил я. – Неужели он сделал ставку только на вас одного?
– Других магов, связанных с тёмным богом, я не знаю, – ответил Миграбян. Скорее всего, их вообще нет. Иначе у него не было бы причины так упорно пытаться сломить мою волю. В этом случае, пока я жив, Тагарий не прорвётся в Ринк.
Замечательно. Получается, что кровожадный бог пытается попасть в Ринк, и единственный, кто может противостоять ему, – это именно наш император. По-моему, это чушь. Можно было придумать и что-нибудь более правдоподобное. Уверен лишь в одном – неразумно пытаться использовать божественные силы в своих интересах.
– Ну так что? – спросил Миграбян. – Ты согласен помочь мне?
– Я… я не знаю, – пролепетал я с максимально возможной растерянностью. – Столько всего… Я должен подумать.
– Ладно, – сказал Миграбян, – я дам тебе время на раздумья. До завтрашнего утра. К этому времени ты должен будешь принять решение.
Ночью я проснулся от приглушённого рычания. Неяркий оранжево-красный свет заливал комнату, делая её похожей на пещеру первобытных людей, озарённую огнём костра. Впечатление усиливали тяжёлые гобелены, в огненной полутьме не отличимые от звериных шкур.
Повернувшись на другой бок, я увидел огромного, ростом с лошадь, зверя с рыже-багряной шкурой. Изо рта зверя вырывалось синее пламя, а в воздухе пахло серой.
– Кислотник? – спросил я недоверчиво.
Зверь молча кивнул.
Отбросив в сторону одеяло, я вскочил и поспешно оделся. Не говоря ни слова, Кислотник повернулся ко мне хвостом и выдохнул длинный язык пламени. Гобелен, на котором были вытканы какие-то цветы, вспыхнул и осыпался на пол горсткой золы. На обнажившуюся стену непонятно откуда обрушился поток сильно парящей жидкости. На моих глазах каменная стена стала оплывать, меняя очертания. Гранит растворялся в этой жидкости быстрее, чем сахар в горячей воде.
Когда жидкость проела стену насквозь, Кислотник прыгнул сквозь получившееся отверстие и очутился в коридоре. Я хотел было последовать за ним, но остановился перед лужей растворённого (а может быть, и расплавленного) камня. Лезть в этот раствор голыми ногами я не решался, а обуви в моей темнице, увы, не было.
– Как бы мне пройти? – спросил я Кислотника. Кот недовольно зашипел, и лужа мгновенно застыла. Пройдя по странной стеклообразной массе, я через проём в стене вышел из комнаты и последовал за Кислотником. Светящийся зверь неспешно плыл по коридору, едва касаясь лапами пола.
Наконец Кислотник остановился у массивной стальной двери и на какое-то время завис в воздухе. Я прислушался, ожидая услышать топот големов или крик стражи, но в коридоре царила тишина. Кот фыркнул, и дверь, способная, наверное, выдержать пару-тройку ударов тараном, осыпалась на пол грудой бурого порошка. Глазам моим предстала небольшая комнатка, в углу которой стоял медный сундук, запертый на несколько замков.
– Не здесь ли находится искомый артефакт? – спросил я у Кислотника.
Тяжёлый сундук превратился в горку чёрного порошка, который унесло порывом ветра. На полу остался меч… длиной с мой указательный палец. Воистину «странный меч»! Понятно, почему «не рубит головы он с плеч».
Неожиданно яркий свет, исходящий от Кислотника, померк. Я обернулся и увидел, что громадный зверь превратился в маленького котёнка – такого, каким я его впервые увидел. Котёнок прыгнул вперёд и приземлился на пол рядом с мечом. Клинок и Кислотник окутались жёлто-зелёным пламенем, а когда оно погасло, котёнка больше не было.
Приятно видеть подтверждение собственной правоты. Как я и предполагал, странный алхимический котёнок оказался духом Оловянного Меча. И он привёл меня к оружию, которое могу использовать лишь я. Как только моя правая рука коснулась рукояти Оловянного Меча, на меня обрушился целый поток информации. Теперь я знал, в чём заключается магия загадочного артефакта. Знал, почему никто в Ринке не мог ею овладеть. Знал и то, как использовать её против Миграбяна.
Главной способностью попавшего мне в руки артефакта было создание любых неорганических веществ – от водорода до комплексов d-элементов – и в немалых количествах. Но приказ мечу следовало отдавать в полном соответствии с химической номенклатурой, которой никто в этом мире не владел. Также меч мог многократно увеличивать или уменьшать скорость химических реакций.
Таким мечом легко можно уничтожить целую армию – если это не армия волшебников. Но от магии меня легко защитит Стеклянный Меч, а значит, мне следует как можно скорее встретиться с Велиакхой. Искушение расправиться с Миграбяном, пока он спит, я подавил без особого труда – император наверняка защитил свои покои не только воинской силой, но и магией. Даже если мне удастся разрушить защитные чары, он успеет проснуться и первым же заклинанием убьёт меня. Нет, я должен покинуть замок и найти гоблина с эльфийкой. Только соединёнными силами мы сможем уничтожить Миграбяна.
И взять на себя ответственность за империю.
Опустив Оловянный Меч в карман рубашки, я стал пробираться к выходу из замка. Так как ни факела, ни фонарика у меня не было, я решил осветить дорогу с помощью горючего газа. После недолгих раздумий я выбрал силан – газ, воспламеняющийся при контакте с воздухом. С помощью Оловянного Меча я создал струю горящего газа в нескольких пассах перед собой.
Немного поблуждав по коридорам замка, я вышел к входным вратам, азотной кислотой протравил в них дыру в рост человека и оказался снаружи. Обычно феодальные замки окружает ров с водой, и попасть в них можно только по подъёмному мосту. Ничего подобного я не увидел. Вокруг замка Миграбяна простирался ухоженный парк с высокими деревьями и дорожками, вымощенными каменной плиткой.
Только теперь я сообразил, что пешком далеко не убегу. Даже медлительные мертвяки рано или поздно нагонят меня. Но где же взять лошадей? Понятно, что в конюшне. Но где располагается конюшня Миграбяна? В замке или за его пределами? Можно ли пробраться туда, не потревожив стражу?
Пока я размышлял, из-за деревьев донёсся тяжелый топот, который было невозможно с чем-либо спутать. Големы.
– Схватить его! – послышался чей-то приказ, и с десяток каменных статуй кинулись на меня. А я встретил их потоком плавиковой кислоты. Единственной кислоты, способной разъедать камень. Но даже она не смогла бы остановить неживых стражей – если бы не Оловянный Меч. Струи жидкости захлестнули големов, а когда они схлынули, от каменных истуканов не осталось ничего. Командир големов стал звать на помощь. Я поспешно сотворил облако хлора. Несколько вдохов – и крики боли сменились кашлем, который, впрочем, быстро стих.
Сняв с убитого башмаки, я травой протёр их от кислоты и надел себе на ноги. При этом на самого стражника я старался не смотреть. Не дожидаясь, когда на меня наткнётся ещё один патруль, я бросился бежать прочь от замка и остановился, только когда полностью обессилел. Оглядевшись, я понял, что нахожусь на просёлочной дороге, по обе стороны которой простираются поля. Нечего и надеяться, что где-то здесь я найду так необходимую мне лошадь. Значит, мне остаётся одно – шагать по этой дороге, пока не доберусь до ближайшей деревни.
Неожиданно я услышал приглушённый стук копыт по грунтовой дороге. Луна вышла из-за туч, и передо мной вырисовался силуэт всадника.
– Стой! – закричал я, заступая ему дорогу.
Всадник остановился, выхватил из ножен меч и направил его на меня.
– Никак разбойник? – спросил он насмешливо. – А я-то думал, что они боятся даже приблизиться к миграбяновскому замку. Но не будь я барон Арлин, если я не укорочу тебя на одну голову.
– А не боишься? Вдруг перед тобой герцог или маг.
– Ну ты загнул! – рассмеялся всадник. – Всех герцогов империи я знаю в лицо, а магов Миграбян перебил ещё десять лет назад.
– Ты прав, я не герцог и не маг. Я просто человек, которому очень нужна лошадь.
– Я ж говорю, разбойник.
– Уверяю тебя, я не разбойник. И за лошадь я готов заплатить. Вот, держи.
С этими словами я материализовал кусок золота, такой большой, что с трудом сумел удержать его в руках.
– Это самое настоящее золото.
– Ага, а я его величество император!
Эти пререкания начали мне надоедать, и я, чтобы избежать дальнейших споров, просто создал небольшое облачко силана, окутавшее мою правую ладонь. Зрелище вспыхнувших пальцев настолько потрясло графа, что он уронил меч и соскочил с лошади.
– Вы… вы волшебник! Но неужели вы не боитесь императора?!
– Ещё как боюсь, – сказал я, забираясь в седло. – Вот потому-то я и хочу как можно скорее бежать из этих краёв. И мой вам совет: никому не рассказывайте о том, что на вашей лошади сбежал из замка пленник здешнего императора.
Теперь, когда у меня была лошадь, оставалось лишь определить направление бегства. Сориентироваться по звёздам или как-то ещё я не мог, компаса у меня тоже не было. Зато был Оловянный Меч! Сжав артефакт в кулаке, я попытался представить, где находятся два других магических меча – Деревянный и Стеклянный. И мне это удалось! Словно невидимая нить протянулась между тремя могущественными артефактами. Теперь я знал, где искать Велиакху и Ириану.
Весь остаток ночи и весь следующий день я скакал на север, остановившись лишь один раз – чтобы сменить лошадь. К вечеру я настолько устал, что, выпив несколько чашек какой-то жидкости, заснул прямо за столом. Когда хозяин постоялого двора растолкал меня, я, до конца не проснувшись, вручил ему несколько слитков золота, добрался до отведённой мне комнаты и без сил рухнул на кровать.
Утром я наскоро перекусил и продолжил путешествие. Велиакха и Ириана были совсем близко, и, что казалось мне по меньшей мере странным, гоблин с эльфийкой двигались мне навстречу. И я нещадно погонял коня, чтобы соединиться с друзьями прежде, чем их или меня настигнут слуги Миграбяна.
Я опасался големов и зомби, но, как оказалось, бояться следовало людей. Два десятка всадников догнали меня и, не говоря ни слова, попытались расстрелять из луков. Попытались – потому что, когда стрелы уже срывались с тетив, я отдал приказ Оловянному Мечу. В полёте древесина древков гидролизовалась до глюкозы, а сталь наконечников превратилась в оксид железа. Попав в моё тело, эти стрелы рассыпались безобидной пылью. Ответный удар последовал незамедлительно. С небес на всадников обрушилось целое озеро сероуглерода – горючей жидкости с неприятным запахом. Струя силана подожгла сероуглерод, и мои преследователи превратились в живые факелы.
Несколько капель сероуглерода попали и на мою лошадь, опалив ей хвост и задние ноги. От боли бедное животное взвилось на дыбы, и я в очередной раз не смог удержаться в седле.
Когда я очнулся, огонь уже погас, и от моих преследователей остались лишь обугленные тела. Отнятой у барона лошади нигде не было видно, и я продолжил путь пешком. Ведомый незримой нитью, я пошёл напрямик через лес и вскоре увидел Велиакху, Ириану, Фирала и Тагона, сидящих вокруг догорающего костра.
– И всё-таки я не понимаю, чего ты добиваешься, – сказал гоблин устало. – Пусть даже мы сумеем тайком подобраться к дворцу Миграбяна, что дальше?
– Проникнем в сам дворец и освободим Кондрата.
– Как? Неужели ты думаешь, что Миграбян не защитил свой дворец от любого проникновения снаружи?
– Защитные чары ты снимешь с помощью Стеклянного Меча.
– А големы? А следящие заклинания? А живые стражники? Думаешь, мы долго пробудем незамеченными?
– Мы должны спасти Кондрата, и мы спасём его! – крикнула Ириана. – Думать иначе – предательство.
– Не нужно ссориться, – сказал я, подходя к костру. – Я вернулся. Вернулся, чтобы повести вас к победе.
– Кондрат! – завизжала Ириана и бросилась мне на шею.
– Всё хорошо, – сказал я, пытаясь высвободиться из её судорожных объятий. – Мы снова вместе, и теперь нас не одолеть никакому Миграбяну.
– Ты всё-таки вырвался из рук некроманта, – сказал Велиакха как ни в чём не бывало. – Я рад этому. Скажу честно, я уже и не надеялся увидеть тебя живым. Расскажи, как тебе удалось спастись.
– Ну нет, – сказал я, садясь прямо на землю. – Сначала вы расскажите, чем закончилась битва и как вам удалось бежать.
– Когда на нас напали, я раздал всё зелье, что у меня было, – сказал Велиакха. – Через полчаса его действие прошло, и вы с Ирианой, а также многие из солдат Тагона рухнули без сил. Тогда я активировал спящее зелье.
– Это ещё что такое?
– Если при употреблении того или иного состава использовать определённые заклинания, зелье попадает в кровь и остаётся там, никак не проявляя себя. В нужный момент шаман может пробудить это зелье, и оно подействует так, как будто его только что выпили. Это довольно сложная методика, и никто, кроме гоблинских шаманов, не в силах использовать её. К счастью, я ещё перед началом нашего похода сохранил в своей крови несколько разных зелий – просто так, на всякий случай. Увы, даже с зельем я смог унести только Ириану. Тебя захватили големы. Они же истребили почти весь отряд Тагона. Сам граф спасся лишь потому, что Фирал наложил на него и на себя какие-то чары, снявшие слабость. Мы бежали на север, соединились с отрядом Фиары и планировали отправиться на восток, когда Ириана вдруг упёрлась и сказала, что без тебя никуда не пойдёт.
– Где остальные партизаны?
– В лесу к северо-западу отсюда, – сказал Тагон. – Я решил, что нет смысла втягивать мои войска в авантюру, затеянную Ирианой.
– Немедленно вызывайте их сюда. Они понадобятся мне в бою.
– В бою?! – воскликнул Велиакха. – Да ты ещё больший псих, чем эта сумасбродная эльфийка! Разве тебе мало того, что мы лишь чудом спаслись от миграбяновских тварей?
– Просто тогда у нас не было Оловянного Меча.
И я рассказал обо всём случившемся со мной, начиная с пробуждения в замке Миграбяна и заканчивая столкновением с всадниками.
– Но где же сам меч? – спросила Ириана.
– Вот он, – сказал я, доставая из кармана артефакт.
– Это что, шутка?! – спросила эльфийка.
– Ага, шутка, – ответил я, материализуя увесистый слиток серебра. – Это тоже шутка. И вообще, помнишь, что сказано обо мне в пророчестве:
Последним человек придёт —
Не маг, не воин и не вождь.
На всех, кого тиран пошлёт,
Прольёт он смертоносный дождь.
Теперь, когда Оловянный Меч находится в моих руках, я могу это сделать. Тебе, Велиакха, нужно лишь нейтрализовать магию Миграбяна. Ириана и бандиты Тагона прикроют нас в ближнем бою.
– И ты думаешь, что справишься со всей армией Миграбяна? – спросил Фирал недоверчиво.
– Я не думаю, я знаю.
Далеко не сразу мне удалось убедить Велиакху, Ириану, Фирала и Тагона в том, что Оловянный Меч способен уничтожить любую армию этого мира, сколь бы велика она ни была. Я даже начал подумывать о том, чтобы выжечь десяток-другой гектаров леса какой-нибудь кислотой. Но на защиту деревьев встала Ириана, и мне пришлось ограничиться обычным дождиком. Именно этот дождь и убедил всех в том, что я ни капли не преувеличиваю, говоря о своих новых возможностях.
Только тогда Тагон написал Фиаре письмо, Ириана призвала какую-то хищную птицу и привязала записку ей к лапе. Птица поднялась над деревьями и исчезла из виду.
Партизаны Тагона, возглавляемые его воинственной дочерью, прибыли поздно вечером. Граф Развалин лично проверил у каждого наличие и состояние посеребрённого оружия и магически укреплённых сетей. После этого он выставил дозорных и приказал готовиться ко сну.
