Вооруженные алебардами Стальные сутаны в блестящих шлемах и кирасах выстроились в две шеренги на противоположных сторонах внутреннего двора Трибунала Священной Экзекуции, чтобы проводить в последний путь своего капитана. Катафалк остановился у фонтана с крылатой Девой. Четверо экзекуторов сняли тело с повозки, переложили на заранее подготовленный деревянный помост и накрыли до подбородка белым знаменем королевства Уайтроуз.

Беверидж, хромая сильнее обычного, подошел к помосту, положил руки на его край. Долго всматривался в лицо покойного, потом поправил упавшую на глаза прядку... Фарнам стоял недалеко от хозяина и наблюдал за ним со все возрастающим изумлением: Беверидж выглядел страшно подавленным и лет на десять постаревшим. Что с ним происходит? Последнее, в чем можно было подозревать Великого Экзекутора, была сентиментальность. Однако в момент появления скорбного кортежа с телом он чуть не разрыдался. Вовсяком случае, глаза у него были на мокром месте. Как это не похоже на всегда отлично владевшего собой опытного иерарха и царедворца.

Беверидж показал рукой, что можно начинать церемонию. Недавно назначенный на место Гилфорда рослый дворянчик со светлыми волосами и взглядом теленка, запинаясь и краснея от смущения, произнес торжественную речь, в которой перечислил выдающиеся заслуги его предшественника перед королем, Церковью и Священной Экзекуцией. Стальные сутаны начали поочередно подходить к гробу своего капитана. Прощаясь, они опускались на одно колено и прижимали правую руку к сердцу.

Дольше всех у тела Гилфорда задержался Сэмюэль Ги. Когда сержант встал, лицо его было мокрым от слез. Старый служака искренне любил капитана и не мог простить себе того, что прибыл в замок Бомонт слишком поздно.

—Новому капитану далеко до Гилберта, — тихо и задумчиво, ни к кому не обращаясь, произнес Беверидж. — Времена меняются, все мельчает. Герои уходят, их место занимают посредственности.

—Необычайно тонко подмечено, ваша милость, — согласился стоявший рядом с ним Джошуа. — Такого капитана, как Гилфорд, нам больше не сыскать. Он... — Фарнам запнулся на полуслове, так как Беверидж в сердцах воскликнул:

—Да что ты знаешь о Гилберте?!

Иеффай резко отвернулся и заковылял ко входу в здание Трибунала, на ходу приказав капитану продолжать без него. Фарнам постарался как можно незаметнее ретироваться и юркнул в здание Трибунала вслед за Бевериджем, поскольку барон Дорнмут поручил емуследить за каждым шагом Великого Экзекутора, но ничего не предпринимать. Перед кабинетом Джошуа остановился, чтобы успокоиться, и только после этого потянул на себя ручку двери.

Великий Экзекутор сидел за своим столом, глядя перед собой невидящим взглядом. По его отсутствующему виду было понятно, что он ушел в себя и витает мыслями далеко отсюда. Фарнам переместился таким образом, чтобы попасть в поле зрения хозяина, и сделал озабоченное лицо. Беверидж вздрогнул и вернулся к действительности.

—Ты помнишь Задиру-первого, Джошуа? — спросил он необычным для него растроганным тоном. — Благодаря этому строптивцу, я стал калекой и познакомился с Анджелиной Ворбертон.

Фарнам весь обратился в слух. По лицу Бевериджа он догадался, что тому надо выговориться, и застыл на месте, стараясь не делать резких движений.

—Она была послушницей в Гринфилдском монастыре сестер-маргариток, где я некоторое время залечивал сломанную ногу. Анджелина была удивительно хороша собой и приняла во мне участие. Мы начали тайком встречаться. Что делать, Джошуа, грех сладок, а человек падок. Мы не устояли перед искушением. Но жениться на ней я не мог, так как был уже рукоположен, поэтому мне пришлось уехать. Сказать по правде, мне стало не до нее. Потом было письмо. Я узнал, что она на сносях и молит меня вернуться. Я помчался к ней сломя голову. Все было против меня в ту бурную ночь. Хляби небесные разверзлись. Сверкали молнии, выл ветер, гремел гром. Когда я, наконец, добрался до Гринфилда, было уже поздно: она умерла родами. Старая повитуха передала мне плод нашей любви — этобыл мальчик, мой сын. Я привез его в Ноулдон и отдал на воспитание чужим людям. Он рос в достатке, но считался незаконнорожденным. Много раз я собирался рассказать ему обо всем, узаконить его положение, объявив его своим наследником. Все время что-то мешало. По крайней мере, мне хотелось так считать. На самом деле я искал любой предлог, чтобы оставить все как есть. Великий Экзекутор, гроза еретиков, надежда и опора престола не мог объявить всему королевству о том, что зачал ребенка в грехе! И вот не стало моего Гилберта. Ты знаешь, что его бездыханное тело привезли в Ноулдон в железной клетке?

Фарнам слукавил и сказал, что ему об этом не было известно.

—Он умер, так и не узнав правды! Будь проклята моя гордыня! Но, клянусь Девой, я уничтожу его убийцу. Я достану Брюса даже из-под земли.

Услышав это, Фарнам мысленно улыбнулся. Уж он-то знал, что этим планам мести не суждено исполниться.

—Вы можете во всем полагаться на меня в этом предприятии, ваше милосердие, — с деланым сочувствием произнес он. — Чем я могу быть полезен?

—Пока ничем, Джошуа. Оставь меня. Мне нужно привести мысли в порядок.

—Вы уверены, ваше милосердие?

—Да, я хочу остаться один.

—Прощайте, ваше милосердие.

Фарнам вышел, сделал несколько шагов по коридору и вернулся к двери на цыпочках. Он не собирался уходить. Ловя каждый шорох, дождался характерного щелчка отодвигаемой книжной полки и проскользнул в пустой кабинет. Здесь он выждал несколько минут,затем передвинул книги на полке и вошел в коридор, ведущий к хранилищу. От успешного исполнения поручения короля зависело его будущее. Он уже видел себя на посту Великого Экзекутора. Остановившись у вертящейся стены, Джошуа напряг слух, стараясь понять, чем занимается хозяин. Не расслышав ровным счетом ничего, прижался к стене ухом. И вдруг из-за стенки донесся громкий крик

—Входи, Фарнам! Нечего торчать в коридоре с таким заговорщицким видом, будто я государственный преступник!

Насмешливый голос Бевериджа прозвучал для Джошуа как гром среди ясного неба. Великий Экзекутор увидел его сквозь стену! Не это ли еще одно подтверждение того, что архиепископ продал душу демону Круциферу? Фарнам собрался с духом и толкнул замаскированную дверь. Беверидж даже не обернулся. Он продолжал смотреть в магическое зеркало.

—С каких пор ты стал шпионить за мной, Джошуа? — мягко спросил он.

—С тех самых, как вы предали Церковь Девы, ваше милосердие! — выпалил Фарнам, удивляясь собственной дерзости.

Беверидж вздрогнул, словно от удара хлыстом, но тут же взял себя в руки. На его лице не дрогнул ни один мускул. Итак, проныра Фарнам что-то разнюхал. Этого следовало ожидать. Но что ему известно? Чтобы собраться с мыслями, Великий Экзекутор подошел к полкам с артефактами и сделал вид, что рассматривает лежащие на них обереги, ритуальные каменные ножи, игральные кости и магические перстни. Немного успокоившись, он повернулся к секретарю, заложил руки за спину и вкрадчивым голосом произнес:

—Буду с тобой предельно откровенен, друг мой Фарнам. После смерти Гилберта я стал на многое смотреть по-другому. Карьера и борьба за власть уже не для меня. Возможно, я удалюсь в тихую обитель замаливать грехи. А вакантное место Великого Экзекутора займешь ты, мой верный ученик. Обещаю этому всячески споспешествовать, но при одном условии: с этого момента между нами не должно быть недомолвок...

Фарнам едва не завопил от радости. Его непреклонный хозяин унизился до переговоров! Он не ожидал, что железный Беверидж сломается так легко и быстро. Победа, доставшаяся столь легкой ценой, вскружила Фарнаму голову.

—Не стану играть с вами в кошки-мышки, господин Беверидж, — Джошуа намеренно выделил голосом слово «господин». — Следующая наша встреча произойдет в более официальной обстановке в присутствии писца Трибунала Экзекуции. Но помня все ваши благодеяния, я готов выслушать вашу исповедь прямо сейчас. Если вы без утайки расскажете о своей сделке с Круцифером, возможно, мне удастся облегчить вашу участь.

—Что ты можешь знать о Круцифере, конюх?

—Можете меня унижать сколько душе угодно, — ухмыльнулся Фарнам. — Думаете, договор с Круцифером сгорел? Как бы не так! Я уже...

—Молчать!

—Если я буду молчать, то кто вернет заблудшую овцу в лоно Церкви?

—Заблудшую овцу? — машинально повторил Иеффай. — Я овца? Да как ты смеешь!

Джошуа так и не понял, что зашел слишком далеко. Он не видел, что Беверидж сжимает за спиной ножиз черного обсидиана. Великий Экзекутор сделал шаг вперед, развернулся и... Улыбка победителя на лице Фарнама сменилась гримасой боли. Он опустил глаза: у него из груди торчала черная изогнутая рукоять. Задыхаясь от невозможности набрать воздух в легкие, он вырвал нож из раны, удивленно посмотрел на него и упал к ногам своего благодетеля. Беверидж без малейшего сожаления смотрел на конвульсии своего бывшего секретаря, думая о том, что предатели всегда плохо кончают. Дождавшись завершения агонии, Иеффай пнул труп ногой:

—Не быть тебе Великим Экзекутором.

Он не испытывал раскаяния, поскольку был уверен, что его чересчур любопытный секретарь зашел в своем предательстве достаточно далеко. В любом случае первым делом следовало убрать тело с прохода. Беверидж наклонился, чтобы затащить труп Фарнама под стол, как вдруг заметил похожие на серый дым клочья тумана, которые ползли к нему по полу со всех сторон.

Брюсов увидел перед собой дверь отцовской библиотеки. Поэтому он без колебаний потянул ручку на себя и шагнул вперед. Библиотека выглядела так же, как всегда. Квадратная комната с единственным выходящим в московский дворик окном. Тяжелые темные портьеры. Высокие шкафы со множеством книг. Портрет Якова Брюса. Статуэтка саламандры и двуручный меч с длинным узким клинком на письменном столе.

Сергей Валентинович сидел в своем любимом кресле с потертой кожаной спинкой перед стопкой гороскопов с рассеченными на секторы окружностями.

—Вот мы и встретились, Андрюша,— произнес Брюсов-старший дрогнувшим от волнения голосом. — Я долго ждал этого разговора и очень рад, что могу говорить уже не с мальчиком, но с настоящим мужчиной. Я обещал твоей матери, что это произойдет, когда ты будешь к этому готов. Мы долго этого ждали.

—Кто это «мы»? Ты и мама?

—Мы — демоноборцы, враги ангелов ада и их порождений во всех мирах вселенной. Нас называют Рыцарями Саламандры

Андрей с вопросительным видом показал отцу раскрытую ладонь со шрамом.

—Да, ты тоже, — кивнул отец.

—Но как ты попал в Лондон?

—Я жил в «Стаффорде», когда мы с тобой говорили по скайпу. Но ты так быстро ушел из номера, что я не успел тебя остановить. Я искал тебя по всему городу с помощью моей Саламандры. — С этими словами отец показал ему свою правую руку: на его ладони слабо мерцала маленькая, изогнутая в виде буквы S ящерка. — Но за минуту до того, как мы встретились, на меня напали слуги гирудов.

—Значит, ты не умер?

—Смерть, сынок, — это всего лишь переход из одного состояния в другое, — сказал Сергей Валентинович. — Вода превращается в лед, лед в воду, но суть ее от этого не меняется, только форма. Я научился относиться к этому философски. Кроме того, смерть не страшна тому, кто выполнил на Земле свое предназначение. Я не дрогнув встретил свой конец. Надеюсь, что к тому времени, когда придет твой черед покинуть Землю, ты заслужишь право поступить так же и с теми же основаниями. Моя гибель — делорук одного из давних врагов. Сын Круцифера, один из шести Лордов Тьмы Саймон Пилгрим рассчитывал уничтожить меня. Я решил пожертвовать собой ради продолжателя рода Великих магистров Лиги Саламандры в твоем лице. И вот меня не стало, но есть ты, а значит, гируды не достигли своей цели.

—Рыцари Саламандры — это что-то вроде воинов-храмовников?

—Лига, которую мне посчастливилось возглавлять, один из самых древних гностических орденов на Земле, — с нескрываемой гордостью произнес Великий магистр. — Мы сражались с гирудами еще во времена расцвета древней Месопотамии. Рыцари Саламандры были среди египетских фараонов всех династий и руководили строительством пирамид на берегах Великого Нила. В нашем роду были цари и ученые, и ни одно важное событие со времен сотворения гирудов не обходилось без нас.

Андрей слушал отца с нарастающим изумлением, а тот продолжал:

—История Лиги берет свое начало в те времена, когда Круцифер ополчился на Бога и был низвергнут им на Землю, но продолжал строить свои козни. Ангелы во главе с Итуриэлем-копьеносцем были посланы усмирить его гордыню. Однако они не могли поднять на него руку, ведь он был их братом. Итуриэлю пришла в голову мысль воспользоваться для этого людьми. Он отобрал среди них лучших воинов, наделил их выдающимися магическими способностями и вооружил элементалями огня. Так появились первые Рыцари Саламандры. С помощью магии саламандритам удалось распять Круцифера, но это лишь положило начало длительному противостоянию. Даже на крестемятежный ангел сохранил свое могущество. Поэтому Итуриэль наложил на Круцифера страшное заклятие, согласно которому ни ангелы, ни люди не могли помочь ему сойти с креста. Тогда Круцифер обратил севшего ему на плечо ворона в демона и приказал ему слепить по своему образу из глины не людей и не ангелов, а затем наделил эти существа сознанием и жаждой крови.

—Гируды! — воскликнул Андрей.

—Чада Тьмы, дети Круцифера, так они себя называют, — кивнул Сергей Валентинович. — Сильные и беспощадные, не знающие жалости кровопийцы. Они объявили войну Рыцарям Саламандры. На протяжении веков мы дрались, не щадя жизни, но что мы могли противопоставить бессмертным гирудам? Самым действенным оружием против них была Печать Саламандры — дар Итуриэля. Однако и она не смогла спасти Лигу от истребления. Армия гирудов росла, вербуя новых и новых обращенных, а нас становилось все меньше. К моменту твоего появления на свет в живых остался лишь я, вынужденный скрываться и скрывать твое предназначение от окружающих. Галатский король-друид Дейотар, Мерлин и сподвижник императора Петра Якоб Брюс были нашими с тобой предками. Так же, как за ними, гируды следовали за мной по пятам. Твое рождение было предсказано очень давно. О нем знали не только мы, но и чада Тьмы. Им ты известен как Свершитель. Воинство Света нарекло тебя именем Тот-Кого-Ждали. Пока ты был беззащитным ребенком, роль Свершителя приходилось играть мне. О дальнейшем, Андрей, тебе все известно. Ворона Нигредо обмануть не удалось. Он выследил тебя, и мне пришлось пожертвовать собой, чтобы уберечь будущего Великого магистра от кинжальщиков лорда Саймона Пилгрима. Так ты оказался в Уайтроузе.

—Гируд на Горбатом мосту! — осенило Андрея. — То был лорд Саймон!

—Да, сын, — вновь заговорил Брюсов-старший. — Пилгрим на мосту и Клементина в заброшенном замке. Они были первыми из гирудов, с которыми тебе довелось повстречаться. Пророчество гласит, что Тот-Кого-Ждали должен сразиться с каждым из самых могущественных чад Тьмы. Только победив их, ты сможешь вернуть Плат Пречистой Маргариты, Девы-Заступницы, сестры Итуриэля. Если же проиграешь, то погибнешь сам, а Уайтроуз погрузится во тьму вечной ночи.

—Но смогу ли я когда-нибудь вернуться в наш мир?

Сергей Валентинович не смог удержаться от снисходительной улыбки.

—У Рыцарей Лиги Саламандры нет своего мира, — пояснил он. — Мы — вечные странники, бездомные скитальцы, лишенные постоянного крова и отчизны бродяги. Всегда появляемся там, где дети Круцифера попытаются взять верх над людьми. Сегодня ты спасешь Уайтроуз, а завтра... Одному Богу известно, какому из миров понадобится помощь Рыцарей Саламандры! Но время, отпущенное мне для встречи с тобой, истекает. Я должен вернуться к братьям, чтобы вместе с ними с небес наблюдать за твоими победами и поражениями. А теперь прошу тебя встать на колени.

Сергей Брюсов встал, взял со стола двуручный меч и коснулся клинком плеча Андрея.

—От имени всех почивших в Боге братьев, посвящаю тебя, Андрей Брюсов, в Рыцари Лиги Саламандры,— торжественно произнес он. — Будь верен, честен и смел. Теперь можешь встать, Рыцарь Андрей. Я передаю тебе все свои полномочия! Отныне ты являешься Великим магистром Лиги Рыцарей Саламандры!

Андрей наклонился к отцовской руке и поцеловал ее. Он и сам не знал, стоит ли радоваться тому, что ему открылось, но ведь именно об этом он мечтал и к этому стремился. Однако оставался невыясненным главный вопрос, от которого зависела его дальнейшая судьба.

—Смогу ли я повелевать Огнем Саламандры и магическим туманом? — спросил он отца.

Ответ Сергея Брюсова заглушил вой ветра, неожиданно ворвавшегося в пределы комнаты. Все предметы начали медленно таять в воздухе. Вихрь подхватил Андрея и закружил, словно щепку. У него перед глазами мелькнуло каменное Плато окаянных душ, и он оказался там, откуда начал свое путешествие в загробный мир.

Луна уже начала бледнеть в преддверии рассвета. Трое магов не спали, ожидая окончания опасного эксперимента. Андрей взглянул на встревоженные лица друзей и радостно произнес:

—Я вернулся!