Глава 3
Я вертелась перед зеркалом, разглядывая свой новый наряд: легкие синие штаны, льняная белая рубашка и мягкие кожаные полусапожки. Необычные ощущения. Я хмыкнула. Столько пропутешествовала уже босиком, что в обуви становится неудобно. Позади меня в кресле сидел Григ и развлекался, подозреваю, на мой счет, глядя как я уже почти час кручусь перед зеркалом. Ну и ладно. Это первая новая одежда за все то время, что я в этом мире. Ну не считать же мундир кайтаидов, которым снабжал меня Маренс. У него всего лишь два типа одежды было для меня: парадный мундир Дома и повседневный. Когда я сбежала, мне тоже было не до нарядов, да и не было особого выбора в лаборатории, как и у Маренса, два типа одежды: мундир парадный и мундир повседневный. Всего и отличие, что мундир Дома Интерфекторов. Сейчас я впервые выбирала одежду сама, жалея только обо дном, не могу купить платья… там на рынке было одно такое замечательное, синее с золотом, а кружевной воротничок вообще класс. Минут двадцать смотрела на него, впервые жалея, что я изображаю мальчишку. Григ, вызвавшийся сопровождать меня на рынок, даже не пытался сдержать улыбку, когда наблюдал мои мучения.
— Ну точно моя дочь, когда увидит что-то, что ей понравится.
— Мне ведь это по карману, — вздохнула я.
Чтобы еще больше не травить душу, отвернулась и зашагала в сторону одежды для мужчин. Не различают в этом мире детей и взрослых. Для здешних дети — это всего лишь взрослые небольшого роста. Есть младенцы и взрослые. Младенец до тех пор, пока не можешь работать, помогая родителям. Можешь помогать — уже взрослый. Так что никакого «дети — цветы жизни», «ах, он всего лишь ребенок» тут не услышишь.
Едва я отдохнула, как Торн вручил мне кошелек, велев одеться подобающе, а потом, мол, мы уже поговорим серьезно. Григ вызвался меня сопровождать, сообщив, что мне будет тяжело одному нести покупки. Этот поход стал для меня испытанием похлеще, чем рабский караван. Раньше, посещая рынки разных городов, я не особо присматривалась к разложенным там вещам, понимая ограниченность собственных средств. Покупала только то, что необходимо в дороге. Сейчас же, имея приличную сумму, мне хотелось и того и этого и вот этого. Это Григу было весело, а я с тоской смотрела на красивые платья и мечтала хотя бы примерить хоть одно.
В результате я накупила все-таки только мальчишеские одежды и сейчас вот мерила покупки перед зеркалом. Вот уже ужас! Надраенный до блеска бронзовый лист чуть меньше меня. Григ сказал, что такое зеркало стоит бешенных денег. Я честно пыталась минуты две разглядеть в этом «чуде местной промышленности» себя, потом плюнула и немного помагичила, превратив его во вполне приличное зеркало, ничуть не хуже того, что было у меня дома, даже лучше, здесь я сколдовала объемное изображение. В конце концов, Григ знает, что я маг, а в дверь никто без моего разрешения не войдет.
Григ позади восхищенно ахнул.
— Просто вам, магам, живется.
— Просто обалденно как, — проворчала я, изучая себя со всех сторон, для чего вокруг себя подвесила специальные зеркальные шары, которые улавливали мое изображение и транслировали в зеркало. Мне оставалось только управлять им, заставляя крутиться так, чтобы я могла рассмотреть себя со всех сторон. — В рабские караваны для развлечения попадаем, в нищенской одежде по дорогам бродим.
— Подозреваю, что таких магов как ты, не очень много.
— Скажу по секрету — я такой единственный!
— Полагаю, ты не скажешь, почему скрываешь от других магов?
— Правильно полагаешь. Меньше знаешь, крепче спишь. Скажи, Григ, почему ты возишься со мной? Я же вижу, что ты не хочешь получить от меня каких-то плюшек.
— Плюшек?
— Оу… э-э–э… Не гонишься за выгодой. Ты и там в лесу хотел мне помочь.
— Свой маг в гильдии. Разве это плохо? Гильдия помогает тебе, а ты помогаешь, в чем сможешь гильдии.
— Ты и правда, так думал? — я повернулась к Григу. Тот молча кивнул. — Ну хоть честно, — вздохнула я. — Но на будущее, Григ, ты совершенно не представляешь кто такие маги. Это я такая особенная, на что есть причины. Но любой другой маг испепелил бы тебя на месте за одно такое предположение, а потом отправился бы по своим делам. И я точно никому не собираюсь сообщать, что я маг.
— Ты напрасно думаешь, что я не знаком с магами. С магами из Домов действительно невозможно иметь дел, но ведь есть и свободные маги.
Опана!!! Я замерла, сделав стойку. Медленно повернулась.
— Григ, милый… — проворковала я, улыбнувшись.
— Э-э–э… — Григ растерянно заозирался, потом в ужасе посмотрел на меня. — Ларс… эм… прости, не знаю твое настоящее имя… ты красивая девочка, но, во-первых, мне нравятся постарше, а во-вторых, я женат.
— Ты это о чем? — не поняла я. И тут же дошло о чем. Покраснела как вареный рак, даже сказать ничего не могла, только рот раскрывала. — Испепелю! — наконец вырвался вопль души. — В жабу! Нет, слишком милосердно! В гусеницу! В червяка! Будешь настоящим скуликом!
Григ явно испугался, но по мере того, как я продолжала вопить, а ничего не происходило, он успокоился и даже стал наблюдать за беснующейся мной с интересом. Сообразил, негодяй, что не собираюсь претворять в жизнь угрозы.
— А маги и правда могут превратить человека в кого-нибудь? — поинтересовался он, когда я выдала очередную порцию угроз и собиралась набрать воздуха для новых.
Запал пропал, и я медленно выдохнула.
— Нет. Но могут внушить, что человек стал курицей. Будет носиться по двору и клевать зерно. Хочешь?
— Спасибо, нет. Только я не понял, ты так расстроилась, что я тебе отказал или просто я тебя не так понял?
Этот… этот… Негодяй! Он еще издевается! И лыбится, сволочь!
— Григ, милый, — опять проворковала я. — Не зли магов!
— Ква. — Григ недоуменно замер. Снова открыл рот: — ква, ква, ква.
Медленно повернулся ко мне, заметил мою ухмылку.
— Ква! — возмутился он.
Я кивнула.
— Прекрасно тебя понимаю. Это нехорошо.
— Ква-ква, ква!
— Да-да. Маги — они все такие сволочи.
— Ква! — обреченно выдохнул Григ и поднял руки.
— То-то же! И учти, ты так легко отделался только потому, что должен мне кое-что рассказать! — Я прошла мимо второго кресла, взяла стул с высокой спинкой, поставила его перед креслом с Григом, развернув спинкой к нему, сама оседлала стул верхом, положив подбородок на спинку. — Что ты там говорил про свободных магов?
— Ква!
— Григ, это уже не смешно! Не притворяйся.
— Ква! — Но тут Григ заметил мой прищур и счел за лучшее прекратить дурачиться. — Ладно-ладно. Не знал, что маги такие…
— Сволочи? Григ, я среди них самый добрый, самый чуткий, самый отзывчивый.
— Да?
— И не смей даже сомневаться в этом! Руки и ноги поотрываю.
Григ поспешно зажал себе рот, чтобы не расхохотаться.
— Умеешь ты убеждать в своей доброте.
— Конечно! — гордо заявила я. — Злой маг предупреждать не стал бы, сразу оторвал. И не отвлекайся! Я вопрос задала. И кстати, я знаю, как тебе отомстить! Я скажу твоей жене, что она для тебя всего лишь «во-вторых», когда разговор идет о красивых девушках! — Я не удержалась и бросила взгляд на себя в зеркало.
— Коварная, — заметил Григ, улыбаясь. — Интересный ты человек… Ларс.
— Зови Ларессой, раз уж не можешь обращаться ко мне мужским именем.
— Хорошо. Но ты тут так раскричалась. Не боишься, что…
— Не боюсь. О том, чтобы нас не подслушивали, я позаботилась в первую очередь. Так что там про свободных магов?
— А что про них? Вот тебя можно назвать свободным магом. То есть маг, не принадлежащий Дому. Некоторых изгоняют в качестве наказания, другие сами уходят, не желая ввязываться в дрязги Домов. Причин много может быть? Ты откуда вообще взялась, если не знаешь такого? В вашем Доме такого не было?
— Григ… — медленно проговорила я, — давай я скажу только один раз, и ты к этой теме больше возвращаться не будешь. Когда я говорила, что благодаря магам лишилась семьи, я не врала. И в Доме никто не считал нужным делиться со мной какой-либо информацией и уж тем более что-то рассказывать. Все, что я знаю о мире, я прочитала в книгах. Так понятно?
Григ медленно кивнул.
— Теперь мне многое понятно. Но, в общем, я все сказал. Эти маги становятся изгоями. Жить-то им надо? Вот и берутся за разные работы. Амулеты там сделать, зарядить, подлечить кого. Денег берут немало, но это же маги.
Теперь ясно откуда амулеты в том храме в лесу и здесь в здании гильдии.
— А Дома против такого не возражают?
— Не знаю, что там думают в Домах, сама понимаешь, но если бы они возражали, то таких свободных магов уничтожали бы. Конечно, и сейчас свободных магов не очень жалуют, есть даже охотники, которые убивают их, считая предателями, но, насколько я понимаю, все это на добровольной основе. Сами Дома за ними специально не охотятся, если только такой маг не перейдет дорогу какому-нибудь Дому. Тогда да, могут и уничтожить. За свободными же никого нет, они сами по себе. И никакой Дом за них не вступится.
Я задумалась, вспоминая все, что слышала в Доме Кайтаидов. Всегда ведь считала, что маги дорожат монополией на магию, чтобы она не досталась людям и вот такой вот фортель. А с другой стороны без печати Дома, он не сможет его полноценно обучить. Не правильно, обучить сможет, но печать — это набор заклинаний, проверенных тысячелетиями. Без нее изучение магии будет намного более трудным и долгим процессом. Намного. Стоп! Эрхонд! Пришедший! Слышала, как у Кайтаидов так называли какого-то юношу, но тогда не поняла. Ну пришел он откуда и что? А теперь, если подумать, если предположить, что он ученик свободного мага?
А я все гадала, как маги пополняют свои ряды. Дети магов, понятно, но магов действительно мало, пусть они и живут по двести, триста лет, архимаги вообще могут жить больше четырехсот. И не все из них заводят детей. В результате получается замкнутая система. Что там папа говорил о вырождении династий? Магия, конечно, позволит решить большинство проблем, но свежая кровь все равно нужна, вот и появляются эрхонды. Боятся ли маги, что свободные обучат людей магии и те восстанут против них? Ха. Наверняка все проверено и отработано за тысячелетия. Не стоит думать, что Дома такие олухи.
— Наверное, эрхонды ужасные люди.
Григ хмуро глянул в мою сторону.
— Не все выдерживают соблазна стать членом могущественного Дома. Правда, туда и попасть тяжело, проще в какой-нибудь второстепенный. Но быть членом даже не Главного Дома все равно лучше судьбы одиночки. Если свободных магов не трогают, то их учеников каждый маг считает своим долгом уничтожить.
Ну да, все отработано. И у таких учеников остается выбор: или погибнуть или присоединиться к какому-либо Дому. Правильно все поняла.
— Я бы предположила, что никто не выдерживает. А кто выдерживает — тот рано или поздно нарывается на мага Дома и погибает. Пришедшие же в Дома становятся настоящим кошмаром для людей. Наверняка ведь хуже всего к людям относятся те, кто сам стал магом из людей.
Григ пожал плечами.
— Помнишь что в караване говорили? Худший надсмотрщик — надсмотрщик из рабов.
— Три вещи в дрожь приводят нас,
Четвёртой не снести,
В великой книге сам Агур
Их в список поместил.
Все четверо проклятья ад,
Но всё же в списке том
Агур поставил раньше всех
Раба, что стал царём.
— Что?
— Потом переведу, как-нибудь, — вздохнула я. — Если будет настроение. Так ты знаком с кем-то из таких свободных?
— Не то, что знаком, просто приходилось иметь с ними дела по поручению Гильдии. Они, кстати, и печати рабские снимали.
Что ж, Паук, возможно, твоя задумка не такая уж и безнадежная, как мне казалось раньше. Может тебе действительно помогут. Но ты все равно сволочь!
— А ты можешь меня познакомить с кем-нибудь?
— Сейчас?
— Нет, — подумав, отказалась я. — Сначала мне надо обосноваться в городе. Закрепиться тут. Меня ведь проверять будут?
Григ только кивнул.
— Мое слово дорого стоит, потому тебе уже почти поверили. Но Рамон подозревает, что ты девочка. Он меня уже спрашивал об этом.
— И как он догадался? — мрачно поинтересовалась я.
— Он сказал, — хмыкнул Григ, — что такие взгляды на Торна, который он заметил у тебя, бросают на него только девушки. Или же…
— Не продолжай, — мрачно посоветовала я. — А то кукарекать будешь.
— Молчу-молчу.
— Ладно, — вздохнула я. — Можешь им сказать, что они правы и я переодетая девочка.
— Вот как?
— Да. Ты же сам понимаешь, что моя цель вовсе не гильдия. Мне надо в академию попасть. Стать там учеником мне не светит, значит надо наняться к кому-нибудь слугой. Если я продолжу изображать мальчишку, значит, придется наниматься к парню. Извини, но помогать парням переодеваться… это для меня слишком. Я, конечно, выдержу, если очень надо, но не вижу смысла. Так что за лето я должна освоиться в городе и найти путь попасть в академию. А к девчонке… девчонок меньше подозревают. Так что Ларс сегодня умер и превратился в Ларессу.
— Тоже верно.
— Я уже перестала маскироваться магически и теперь изображаю парня исключительно подручными и сугубо не магическими способами. Потому признавайся Рамону или Торну, что они правы в своих подозрениях.
— Что сказать, я найду. Тут вопросов не возникнет, они прекрасно поймут, почему ты путешествовала под видом мальчишки. И, раз уж ты решила поменять пол. — Григ нагнулся и достал из-под кресла какой-то сверток. Купил что-то на рынке, а когда спрашивала, сказал только подарок другу. Подарок и подарок, я отстала. Сейчас протянул его мне. — Держи. Как и говорил, подарок другу.
Я нахмурилась, потом развязала тесемку и… Ахнула. Платье! То самое, у которого крутилась на рынке.
— Григ!
— Не мог отказать, — хмыкнул этот негодяй. — Ты такими глазами на него смотрела.
— Ты! Ты… А ну отвернись немедленно! И только попробуй подглядывать! — я кинулась к зеркалу переодеваться. Сзади рассмеялся Григ. По-доброму, почти как мой папа, когда я что-нибудь отчебучивала… Смахнула непрошенную слезу и улыбнулась. Возможно, и в этом мире не все так плохо, как мне казалось? Ведь порой все зависит только лишь от точки зрения.
Не знаю, сколько бы я провела у зеркала в платье, но заявился Воробей и принялся тарабанить в дверь.
— Чего тебе? — крикнула я.
— Тебя Рамон спрашивает. А чего ты заперся?
— Переодеваюсь.
— И чего? — удивился Воробей с той стороны двери. — Меня-то чего не пускаешь?
— Воробей, отстань! Скажи, сейчас буду.
Я еще немного покрутилась перед зеркалом и вздохнула. Григ с усмешкой наблюдал за мной, а потом предложил идти в платье, мол все равно собралась сознаться.
— С ума сошел?! У меня же обуви подходящей нет! — Я чуть-чуть приподняла подол, демонстрируя свои кожаные полусапожки. — Они же совершенно не под платье.
Григ удивленно посмотрел на сапоги, на меня, на платье.
— Их же все равно не видно под платьем. Никто не узнает что там у тебя на ногах.
Ну что тут непонятного? Вот вроде бы умный человек, но говорит такие глупости порой. При чем тут видит кто или нет? Попыталась объяснить, но запуталась сама, потому просто обозвала его черствым бездушным нахалом, который не понимает чувств девушки. Что одежда должна соответствовать внутреннему содержанию. Над последней фразой сама задумалась, пытаясь вспомнить, что я хотела сказать дальше, после чего Григ просто обязан был признать мою правоту.
Григ сидел с каменным лицом, выслушивая мою эмоциональную речь, даже не пытаясь спорить. Увидев, что я замолчала, признал:
— Ты совершенно права. И как я сам не подумал, что сапоги под подолом платья, которые никто не увидит, совершенно не подходят к этому наряду.
— Вот! И это, отвернись. — Сама поняла, что если продолжу, запутаюсь совершенно. — А лучше иди к Рамону.
— Ага, подготовлю, — Григ поднялся и вышел.
Платье я аккуратно сложила на полочку в шкафу. Все-таки придется снова на рынок сходить, к нему обязательно нужна подходящая обувь. Ну вот, готово. Оглядела себя в зеркало, после чего развеяла заклинание, вернув ему первоначальный вид начищенного бронзового листа. И как в это убожище смотрят?
Рамон оказался не один. Ну понятно, Григ тут, сидит рядом с Рамоном и что-то тихонько ему говорит. Но кроме него за столом сидел какой-то старикашка и разглядывал несколько разложенных перед ним листов. И Воробей пристроился на скамейке, его тут явно держат в качестве посыльного: подай-принеси-позови. Сейчас увлеченно грызет что-то, похожее на наши сушки, макая в мед.
— Вот он, — Воробей возмущенно уставился на меня. — Заперся у себя и говорит, переодевается. Даже не открыл, — нажаловался мальчишка.
Рамон хмыкнул, оглядел меня с ног до головы.
— Ты, Воробей, помолчи. Рано тебе еще за девушками подглядывать.
Воробей поперхнулся.
— Каким девушками?
Рамон привстал и подвинул мне стул.
— Присаживайся, Ларесса.
— Что? Какая Ларесса? — Воробей завертел головой. Потом уставился на меня. — Так ты девчонка?! — возмущенно завопил он.
Я развернулась и отвесила ему затрещину, после чего нависла над ним, уперев руки в бока.
— Есть какие-то претензии?!
— Я… это… Рамон, она дерется!
— А ябеды получают еще, — новый подзатыльник.
— Рамон!
— Я не понял, ты хочешь, чтобы я заступился за тебе, потому что тебя избивает девчонка?
Я сунула под нос мальчишке кулак.
— Запомни, нахал, не девчонка, а девочка! Мужлан! — тряхнула головой, задрав нос и вернулась на место. Григ смеялся, Рамон был более сдержан, но и ему явно понравилось разыгранное представление. Старик за столом тоже улыбался в бородку. Из всех присутствующих недовольным остался только Воробей. Потер затылок и что-то забубнил себе под нос, хмуро глядя на меня.
— Мы обдумали твои условия, — заговорил Рамон, глядя на меня. — Сейчас, после рассказа Грига, он говорит, что ты спасла его от охотников…
— Он тоже мне помог.
— Возможно. Но Григ один из моих немногих друзей, как и Торн. И он ручается за тебя. Говорит, что у тебя нет желания навредить гильдии, хотя и мне понятно, что долго ты у нас не задержишься. Если все, что ты наговорила о себе правда, то скоро сумеешь найти свою дорогу.
— Но я не забываю доброту. Я слишком редко с ней сталкивалась после встречи с магами, чтобы отмахиваться от тех, кто искренне мне помогает.
— Григ мне сказал примерно тоже самое. Жаль, мало кто придерживается таких же взглядов. Но раз так, нам остается только использовать твои таланты по максимуму, пока ты в гильдии. Григ говорит, ты хочешь попасть в академию?
Я развернулась к бывшему пограничнику.
— Ну-ну, не сверкай глазами, — успокоил меня Рамон. — Он тебе помочь хочет, с нашей помощью попасть туда вовсе не так трудно, как может показаться.
— Вот как? Не просто так, разумеется?
— Разумеется, — кивнул Рамон. — Первое условие, ты рассказываешь нам о всех своих идеях, которые у тебя были, чтобы обосноваться в городе. Полагаю, что идеи от образованного человека, который много читал…
— Тоже Григ рассказал?
— Это очень заметно. Мне приходилось общаться с разными людьми. Поверь, девочка, даже если бы Григ промолчал, все равно я бы все понял, просто время бы потеряли и доверия к тебе было бы меньше. Так вот, полагаю, что твои идеи будут полезны для гильдии. И без отчислений доли в твою пользу, — хмыкнул Рамон. — В обмен на наше покровительство, крышу над головой и помощь в проникновении в академию.
— И это все?
— Второе условие, ты трудишься на благо гильдии, переводя тексты с разных языков. Думаю, твоими талантами можно воспользоваться с большей пользой, чем просто в качестве писца на рынке, хотя, возможно, будем тебя привлекать и в этом качестве. Но тут тебе придется подтвердить свои таланты. Джорк, — Рамон показал на старика за столом, тот чуть привстал и кивнул, — работает в императорском университете и у него есть связи с профессорами. Сейчас ты сделаешь то, что он попросит, после чего отнесет написанное тобой в университет. Дальнейший наш разговор с тобой будет зависеть от его ответа. Если все, что ты говорила о себе подтвердиться, мы согласимся на твои условия.
А похоже, я продешевила. Отдельный дом, половина дохода. Они даже торговаться не стали, только захотели подтверждение моих слов. Впрочем, какая разница? Я же не ради денег, да и не стоит сильно наглеть.
Я подвинула стул к столу. Старик молча выставил чернильницу, перо, пачку чистых листов бумаги.
— Мне говорили, — чуть хрипловатым голосом заговорил он, — что ты знаешь пять языков.
— Три почти в совершенстве, — четыре, если считать русский, но тут лучше молчать. — Много на них читала, приходилось… общаться, — если можно так называть получение приказов. Хотя магическая практика сильно помогала ставить произношение. — А вот еще два… на них я только читать умею, говорить не приходилось. Их там, где я училась, почти никто не знал, а книг на них было много. На элларском может даже написать чего смогу, но будет много ошибок, а вот на торнском даже не возьмусь. Я с него и перевожу с трудом, постоянно в словари заглядывать приходится.
Кажется, у старика шок. Чего это? Что он так уставился на меня?
— Хм… в университете с торнского даже со словарем никто не переводит. Гм… девочка, у нас есть один текст на нем, если ты возьмешься его перевести…
— Об этом вам придется договариваться со мной, профессор, — с вежливой улыбкой прервал его Рамон. — Ларесса член гильдии, а я ее начальник.
— В принципе, можно попробовать, но мне нужны будут словари.
— Это у нас есть, — махнул рукой Джорк, — мы давно уже над тем текстом бьемся. Но язык не очень распространен и его мало кто знает, но именно на нем написаны самые лучшие книги по травам.
Потому в свое время его и учила. Не знаю уж, почему так, но торонцы — самые заядлые путешественники в этом мире. В библиотеке у Кайтаидов были собраны целые тома их записок. Но по какой-то причине писали они их исключительно на своем крайне запутанном языке. Переводить не запрещали, но в переводе очень много терялось, тем более и специалистов по языку было не очень много. Хорошо магам. Потом я еще тренировалась в языке у Голоса, где читала книги по описанию флоры мира. Худо-бедно, но натренировалась, но так и не уверена, что смогу составить на этом языке хоть одно предложение. И про словари почти не соврала, магия перевода — тоже ведь словарь своеобразный.
— А еще про путешествия, — согласилась я. — Замечательные и точные описания. Приносите, мне тоже будет интересно. — Тут я покосилась на недовольного Рамона и поправилась: — если договоритесь с моим начальником.
Рамон одобрительно кивнул.
— Профессор, мы теряем время.
— Да-да. Вот тут несколько листов. Этот на архейском, этот на ирилийском, а вот по-элларски. Ничего не напутал? Переведите пожалуйста. Понимаю, что без словаря точно не получится, но хотя бы пересказ смысла текстов.
Я придвинула к себе листы и бегло просмотрела все три. Без словаря? Да чего тут переводить? Я прямо с листа и выдала перевод.
— Только тут есть ошибка, но ее многие допускают. — Я показала фразу. — Это устойчивое выражение и переводится оно как «отлично сделанная работа», что в данном тексте явно бессмысленно. А если автор текста хотел написать про «стремящиеся ввысь вершины», то надо использовать вместо слова «тулор» «тролон»
— Кха. Мда. Вообще-то, это сознательная ошибка. Тест на внимательность студентов. Мда… Но пока вы первая, кто ее заметил.
И тут Джок разразился целой речью на архейском. Оказывается, он родился там и переехал в Исмаил пять лет назад по приглашению императорского университета. По дороге попал в передрягу и если бы не Рамон, пропал бы совсем. Рамон же в благодарность за помощь попросил иногда оказывать кое-какие услуги гильдии. Ничего сложного с него не просили, просто иногда требовалось перевести письмо или, как сейчас, проэкзаменовать кого-либо. И как ему приятно поговорить пусть и не с соотечественником, но хотя бы с тем, кто так великолепно владеет языком его родины.
— Уважаемый Рамон, — наконец подвел итог профессор, — если бы я не знал, что девочка никогда не была в Археи, то подумал бы, что она оттуда. Ее говор напоминает солдский, одной из провинции Археи.
— То есть, этот язык она знает?
— И лучше многих архейцев. Она даже владеет высоким слогом дипломатического.
Ха. Именно этим Маренс меня и пичкал, в основном. Остальное так, прилагалось дополнительно. Я придвинула лист бумаги и написала на архейском пожелание долгих лет жизни — традиционное на праздники. Протянула профессору.
— Хоть и с опозданием на день, праздник вчера ведь был, но хоть так.
Тот прочитал и даже прослезился.
— Это традиционное поздравление, — пояснил он. — У нас такое каждый пишет знакомым, но составить его должен сам. Тут же… просто великолепно. Потрясающе. Кто вас учил?
Я развела руками.
— Ах да, конечно, — сник профессор. — Иначе вы не оказались бы в гильдии. Но из вас получился бы великолепный писец в дипломатической службе. И ваш почерк просто отличный.
Маренс натренировал. Часто использовал меня в качестве писца, надиктовывая секретные послания, которые не мог доверить обычным писцам. Почему он так был уверен, что я не смогу о них рассказать? Вещи болтать не умеют? Интересно, а после моего побега, он много волос с головы вырвал? Хотелось бы мне посмотреть на него беснующегося. Ох, что угодно отдала бы за такое зрелище.
Так же легко перевела и остальные тексты. Потом писала под диктовку, причем сначала я должна была записать текст на исмаилском, потом на архейском, потом на иримйском. И все это с ходу, на слух. Профессор же, кажется, решил проверить мои таланты по полной и специально давал очень сложные тексты, хотя, справедливости ради, предоставил в помощь словари, которые достал из сумки.
— Ценные вещи, — прокомментировал он. — Если пропадут, я в жизни за них не расплачусь.
— Поверьте, профессор, — хмыкнула я, — я книгами не питаюсь.
В общем-то, уже все давно поняли, что экзамен превратился в простую формальность. Уже даже у Рамона не осталось никаких сомнений относительно уровня моей грамотности. Просто профессор очень уж увлекся, явно наслаждаясь общением, видно тяжело ему было с его студентами. Сейчас же он расспрашивал, какие книги я читала, слышала ли о том или другом авторе. Что я думаю о прочитанном. В конце концов, Рамон не выдержал и просто выставил Джока за дверь. Тот нехотя собрал все листы и удалился, пообещав заглядывать.
— Сумела ты удивить профессора, — заметил Рамон, качая головой. — Впервые видел его таким… одухотворенным, что ли. Что ж, вроде бы и надо дождаться профессора с результатами, но я понимаю, это уже просто формальность. Меня ты тоже удивила. Тебя не в дипломаты готовили?
— В писцы для важной переписки, — буркнула я. — Иногда мне эти дипломатические письма во сне снились. В кошмарных.
— Ах вот оно что. Понятно теперь, почему ты скрываешься. Много успела узнать?
— Достаточно. Теперь не примите меня в гильдию?
— Вот еще, — хохотнул Рамон. — Разве от какого сокровища отказываются? Полагаешь, гильдия — это такой клуб добрых друзей? Друзья в ней, конечно есть, но вот насчет добрых… к некоторым и я бы не рискнул поворачиваться спиной. Григ, раз уж ты так заботишься о девочке, вот и продолжай. Подбери дом, мебель. Пока же можешь ее к себя забрать и ей не скучно будет с твоими. Воробей…
Тут я поймала на себе умоляющий взгляд мальчишки, вспомнила обещание.
— Э-э… — я подняла руку. — Мне бы еще помощника. Ну там сбегать куда, помочь в доме. Я же город совершенно не знаю. Воробей вполне подойдет.
Рамон грозно посмотрел на сжавшегося мальчишку.
— Напросился все-таки? И когда успел? Вот заноза! А то, что придется слушаться девчонку, тебя не пугает?
— Да я… я ничего такого не говорил! Я никогда…
— Ясно, что никогда. Ладно, пусть будет так. Но если от Ларессы на тебя поступит хоть одна жалоба, что ты не слушаешься ее или еще что, отправлю на площадь инвалида изображать! Будешь месяц у меня безногим милостыню клянчить!
Кажется, страшная угроза. Вон как побледнел малец, ах сжался весь.
Вскоре я уже шагала с Григом в сторону его дома. Тот нес за спиной в мешке мои немногочисленные вещи вместе с новым платьем и держал меня за руку. Я иногда посматривала на его руку: сильную, большую. Я маг, убийца магов, я могу этого бывшего пограничника скрутить в бараний рог меньше, чем за секунду. Но почему же тогда я рядом с ним ощущаю себя маленькой девочкой рядом с большим, сильным и надежным человеком? Почему мне так спокойно? Впервые, за три года с тех пор, как я попала в этот мир? Почему мне он кажется похожим на папу? Ну не влюбилась же я, это даже не смешно, но все равно ощущаю его надежность и знаю, что он поможет мне, если понадобится. Всегда и во всем.
— Ларесса, а почему бы тебе и правда не поселиться у меня? Зачем тебе отдельный дом? Тебе же там скучно будет одной.
— Григ, ты не забыл, кто я? Я маг. И мне нужно тренироваться и учиться. Как ты себе это представляешь в твоем доме?
— А-а–а. Вон ты почему дом захотела. Прости, даже не подумал об этом. А что? Разве магам тренироваться надо и учиться?
— Нет, блин, маги вылупляются из яиц уже знающими все заклинания и умеющие их применять. Григ, ну чего ты глупости спрашиваешь? Маги — такие же люди, как все. Ты же ведь не родился с умением сражаться мечом, научился.
— Я бы не сказал, что маги обычные люди.
— Самые обычные, только умеют больше. Внутри они ничем не отличаются… хотя за некоторые Дома утверждать бы не стала, они там совсем себя переделали заклинаниями. Улучшают все. Но их и сами маги уродами считают.
Хорошо от Воробья отбились, а то хотел за нами увязаться. Благо Рамон все понял и поинтересовался у него, где он собирается помогать мне, если у меня еще дома нет. А потом тонко намекнул на площадь, нищих и операцию по лишению лишних конечностей.
— И потом, Григ ведет нашу гостью к себе домой, там ты где собираешься спать? Чего ты спрашиваешь у Ларессы, а не у хозяина?
В общем, отвязались.
Женой Грига оказалась моложавая женщина лет тридцати пяти-сорока. Вопреки всему, что я видела в этом мире, выглядела она вполне симпатично, даже заметила следы косметики на лице. Все-таки жизнь в деревнях и в городах, тем более в столице, отличается. В деревне она выглядела бы уже лет на семьдесят.
Что-то меня понесло не туда. Неуверенно покосилась на Грига, чуть поклонилась хозяйке.
— Здравствуйте.
— Здравствуй. — Женщина с интересом оглядела меня с ног до головы. — А ты, значит, и будешь тот самый Ларс, что помог мужу?
— Э… — Не успела назвать новое имя, как оказалась в объятиях.
— Спасибо.
Я моргнула. Чего со мной? Почему вдруг так хорошо стало? От всего лишь спасибо? Зато какое искреннее! Совсем я в этом мире отвыкла от такого искреннего проявления чувств. Эх, знала бы ты, как близко ты была к тому, чтобы лишиться мужа. Совсем чуть-чуть оставалось. Только пальцами щелкнуть. Я отстранилась.
— Не благодарите.
— Что? — Женщина неуверенно моргнула.
— Не благодарите, говорю. Я не помогала вашему мужу, сама себя спасала, а остальное получилось случайно. И я Ларесса, не Ларс.
Поймала на себе растерянный взгляд Грига. А плевать. Но не заслужила я этой благодарности. Все-таки я дура и не получится из меня хорошего Интерфектора. Не умею отключать чувства, как учил Голос и наблюдать за происходящим отстраненно. Но самое поганое или хорошее, тут зависит от точки зрения, я и не хочу так смотреть на происходящее. Это верный путь к одиночеству. Но в одиночестве я уже жила целых три года и мне оно сильно не понравилось.
За дверьми раздался какой-то шум и я только успела заметить мелькнувшие чьи-то босые пятки. Мальчишка или девчонка там за дверью подслушивал, я разглядеть не успела. Помню, Григ говорил, что у него есть дочь, но никогда не говорил, что она у него одна. Зная кое-что про мир людей, уверена, что она не одна.
Так и оказалось. Меня представили четверым детям, двое уже совсем старшие, лет по шестнадцать-семнадцать, девчонка моего возраста и мальчишка лет десяти. Не знаю, как они хотели благодарить меня за спасение отца, но мой хмурый вид их отпугнул. Даже старшие не рискнули сказать ничего сверх простых слов вежливости.
Григ отвел меня в предназначенный мне угол и сложил рядом вещи, сел сам. А я жалела только о том, что снова натянула на себя маскировку Интерфекторов, прежде, чем выйти из здания гильдии. Но рисковать я не могла, слишком уж много магов в городе шастала. Когда освоюсь и пойму, что можно ждать, тогда может и буду более смелая, а пока… параноики живут дольше. Вот сейчас очень хотелось подобрать нужные слова, чтобы извиниться, но без эмпатии не хотела рисковать, потому просто молчала.
— Зачем ты так? Они действительно благодарны.
— Григ, можешь считать меня свиньей.
— Правда? Ты очень симпатичная свинка.
Против воли улыбнулась. Вот знает, что сказать, сразу виден опыт общения с детьми. Считаю ли я себя дитем, вот в чем вопрос. Наверное, уже нет, после всего пережитого. Смотрю на Грига и тот отводит глаза.
— Григ, я не заслуживаю этих благодарностей и ты это знаешь. Если бы не предательство Паука… Ладно, не предательства, это я о нем всего навоображала, нашла принца на белом коне. Не спрашивай о ком это я, ладно? В общем, если бы не он, я бы даже пальцем не пошевелила, чтобы помочь тебе. Ты не просил для себя, беспокоился обо мне, потому помогла. Хотела снова поверить в людей. Но все равно я тебя чуть не убила. Вот столько оставалось. — Я показала сколько, на пальцах, почти соединив их. — И я до сих пор не знаю, почему не убила. А меня благодарят за твое спасение. Смешно.
Григ помолчал, потом подсел рядом.
— Как ты говорила, в мире достаточно всякой грязи. Главное не то, что ты думала или хотела сделать, а что сделала. Я тоже о многом ведь думал и о тебе в том числе.
— Представлял меня без одежды? — Не удержалась. Иногда мое ехидство вот так вот прорывается, когда не знаю что сказать.
Григ не рассердился, хмыкнул.
— Глупая ты еще и маленькая, даже если считаешь себя взрослой, много повидавшей.
Я поджала ноги и обняла колени, задумалась.
— Может быть. Но знал бы ты, как я хочу домой… ненавижу магов. И если бы не ты, возненавидела бы людей. Думаешь, после такого мне легко бы жилось? Кто кому благодарен должен быть? Хотя знаешь, может и легко бы. Не надо ни о чем думать, ни о ком беспокоиться. Есть только ты и враги. Очень просто, правда?
— Страшная правота.
— Думаешь?
— Я видел таких. Видел тех, кто возненавидел весь мир. Поверь, жалкое зрелище. И страшное, если таким становится ребенок, кто еще только начинает жить.
— Скажи, — вдруг заинтересовалась я. — Если бы ты мог, ты бы уничтожил магов?
Григ сначала хотел отшутиться, но поймал мой взгляд и понял, что вопрос серьезный. Задумался минут на пять.
— Наверное, нет, — наконец признал он. — Понимаешь, маги живут в своих замках и почти не вмешиваются в жизнь людей.
Я хмыкнула.
— Таких очень мало, — уверенно ответил он. — Подростки шалят, да, но не больше, чем разбойники. Зато маги хороший сдерживающий фактор для наших правителей, который всегда знают, что над ними есть кто-то, кто может прийти и надавать по башке невзирая на все связи, привилегия и звания. Маги ведь не очень много и хотят: налогов с подвластных земель, причем налог меньше, чем собирают наместники императора, товары иногда вместо денег, но редко, предпочитают просто купить. И спокойствия. Любое восстание против правителей вызывает интерес магов и их расследование. А магов не подкупить и следствие ведут они тщательно и быстро. Им ведь неважно кто виновен, им важно найти его и покарать. Им спокойствие нужно внутри своих владений. Так что да, власть имущие магов люто ненавидят, не дают им развернуться, а таким как мы что? Нам ведь все равно, кто правит, но магов мало и они далеко. Мы с ним и не сталкиваемся почти. Зато угроза обратиться на суд могущественных очень хорошо приструнивает многих так называемых судей и наместников.
— То есть тебя все устраивает?
— Нет, — хмыкнул Григ. — Я же не дурак все-таки. Но это лучше, чем могло бы быть. Представляешь, какую бы власть могли получить наместники и чиновники, не виси над ними угроза от магов? Это даже страшно представить куда бы мир скатился.
Я моргнула, уставилась на бывшего солдата, пытаясь понять насколько он серьезен. Потом рассмеялась, никак не могла остановиться, хохотала и все, даже со стула грохнулась из-за своей крайне неудобной позы. Эх, говорил мне папа, чтобы не забиралась на стул с ногами. Ушиблась, но все равно не могла сдержать смех.
— Просто кошмарный мир, — согласилась я, успокоившись. Григ, похоже, причину моего смеха не понял, но оно и понятно. Он же не знает откуда я и кто. И ведь мир без магов его и в самом деле приводит в ужас. И я бы с ним даже может быть согласилась бы, если бы не читала историю в Доме Кайтаидов и у Интерфекторов. Мир, который описывался в библиотеке Интерфекторов мало отличался от того, что описывался у Кайтаидов. А ведь разница между этими описаниями тысяча лет. Мир не может не измениться за это время, но так оно и было. Это застой, болото, но изнутри этого не видно. Надо смотреть со стороны, имея возможность сравнивать и оценивать, только тогда можно понять, что все давно уже несется в пропасть и весь вопрос только во времени пути к ней. И я точно уверена, что маги эту катастрофу уже почти обеспечили, ибо абсолютно все люди убеждены, что иной жизни, чем та, что они ведут, быть не может. Вот почему нет восстаний против магов, они устраивают многих. Тогда интересно, а кто же состоит в храме Интерфекторов, святых защитников людей? Кто-то же тот храм в лесу построил? Явно не такие, как Григ.
Мой закуток Григ даже занавеской отделил от остальной комнаты, давая возможность побыть в одиночестве… да уж. И ведь я оказалось в комнате только с дочерью Грига, а вот была бы мальчишкой, так пришлось бы вчетвером ночевать.
Рядом с занавеской постучали о стену. Я как раз закончила снимать свои сапожки и уложила рубашку рядом с постеленном на полу матрасом.
— Каура, ты?
— Да, — тут же отозвалась дочь Грига. Ну кто тут еще может быть?
— Заходи.
Девчонка зашла и присела на краешек матраса, смотря на меня своими васильковыми глазами. Очень пронзительными. Я отвернулась и продолжила заниматься своими делами, готовясь ко сну.
— Ты правда хотела убить папу?
Я вздрогнула, замерла.
— Подслушивала?
— Краешком.
— Тогда зачем спрашиваешь?
— Но за что?
Я развернулась и села на корточки перед ней.
— Не за что. Для чего. Чтобы выжить самой.
— Но папа не мог тебе угрожать!
— Правда? Скажи, если твоя жизнь будет висеть на самом краю и чтобы спастись, тебе надо кого-то убить… или поверить ему и оставить в живых, но если он тебя предаст, о смерти ты будешь молить. Ты поверишь? Или убьешь?
— Папе?
— Это тебе он папа, а для меня совершенно незнакомый человек тогда был.
— Ты очень жестока, — после недолгого молчания выдала Каура.
— Да, — не стала спорить я. — Но я просто хочу выжить.
— Любой ценой?
— Да, — соврала я. Соврала ли?
— Ты плохой человек.
— Да. Но знаешь… если тебя это поможет. Твой папа помог мне намного больше, чем я ему. Он у тебя очень хороший человек. И это… извини… понимаешь, мне тяжело просто. Меня благодарят за то, что я не делала. Не люблю так. Я, конечно, помогла твоему отцу, но… не знаю как сказать. Не ради него. Не могу принять такие похвалы. Не заслужила. Вот.
Каура покачала головой.
— Совсем не понимаю.
— Я и сама не понимаю, — призналась я. — Но я очень благодарна твоему отцу. Он сделал больше, а хвалят меня. Ладно, завтра я уйду отсюда, и тебе не придется меня видеть и задумываться об этом. Извини, не хотела обидеть, честно. Просто не знаю, как объяснить. Завтра и перед твоей мамой извинюсь. Я действительно не хотела никого обидеть.
— Но обидела.
— Извини.
— Тебе ведь самой все это не нравится. Зачем ты так?
Вот еще один Григ выискался. Но он ладно, у него опыт, а эта-то откуда что знает про меня?
— Откуда ты знаешь, что мне нравится, а что нет?
— Чувствую. Ладно, отдыхай, не буду мешать. Уверена, завтра ты по-другому скажешь.
Каура снова покачала головой и вышла.
«Мне не нужно ни к кому привязываться», устала уже от этого и от одиночества. Не могу так больше. И чем ближе с кем сближаюсь, тем тяжелее держать их на расстоянии, сейчас вот оскорбила тех, кто искренне был мне благодарен. Но если до меня доберутся маги, то мало не покажется никому и достанется тем, кто помогал. Так что если нужно, буду оскорблять всех, кто постарается мне помочь, главное держать их подальше, чтобы в случае чего, им не прилетело рикошетом от магов. Ненависть к магам вспыхнула по новой. Проклятье, из-за них я даже друзей завести не могу и вынуждена сторониться тех, кто мне нравится. А ведь эта семья мне понравилась, так похоже на дом… тогда тем более надо держаться от них подальше, если не хочу навлечь на них беду. Видно теперь такая у меня судьба.
А на следующее я покидала дом Грига, переезжая на новое место жительство. Григ сказал, что специально подыскал такой, чтобы мне было удобно заниматься моими делами и что там рядом есть контора гильдии и за мной всегда присмотрят.
— Да и не тронет тебя никто, Торн уже предупредил, что ты член гильдии и находишься под ее защитой. Связываться с гильдией никто не захочет, даже стража, так что спокойствие я тебе обещаю.
— Спасибо, Григ.
— Что-то ты не весела.
— Устала просто. И думала, будет труднее устроиться в городе.
— Это ничего, это пройдет. А вот и дом. Красивый, да? Пусть небольшой, но в нем три комнаты и общая зала, все как у писцов. Торн специально велел с таким отыскать. Идем.
Мой личный дом в этом мире. Потихоньку устраиваюсь. Невесело улыбнулась и шагнула за порог.
