ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Группа «Ирбис» под непосредственным руководством бригадного генерала Стивена Дрейка в 19.40 подошла к рубежу небольшого брошенного афганского кишлака Гердез, то есть вышла в заданный район. По пути в группе произошло ЧП — чрезвычайное происшествие. Во время большого привала, проверяя оружие, капитан Стоун случайно произвел выстрел из своего пистолета. Пуля, к счастью, никого не задела, но попала точнехонько в спутниковую станцию лейтенанта Кроша, выведя ее из строя. Дрейк, как положено, отчитал подчиненного, но Дак остался без спутниковой станции. Впрочем, при наличии «Сигм» у генерала Дрейка и капитана Стоуна — потеря небольшая. Так думал штатный командир «Ирбиса» полковник Джон Дак. И ошибался, что показали дальнейшие события.
Группа разместилась в небольшой балке, за грядой в пятистах метрах от кишлака. Дрейк вызвал к себе командира «Ирбиса». Дак тут же явился и доложил о прибытии.
— Вам, полковник, — приказал Дрейк, — сформировать разведывательную группу, которая с 21.00 должна провести разведку подступов к Гердезу, а также проверить кишлак на наличие в нем талибов. В 3.00 у меня должны быть данные по объекту.
— Я уже смотрел кишлак, генерал. Если в нем и есть боевики, то немного, и они скрываются в развалинах. Но, по-моему, Гердез «чист». И мы можем после разведки идти к Ханбаку.
— Позвольте, полковник, мне решать, что делать. Вы поняли приказ?
— Так точно!
— Выполняйте!
Дак ушел к своим подчиненным. К Дрейку подошли майор Риф и капитан Стоун.
— Тебе, Шон, — обратился к майору генерал, — держать подгруппу в готовности атаковать кишлак с фронта, Стоуну поддерживать атаку.
— Вы хотите сказать, что в случае необходимости мои люди пойдут на талибов?
— Да, именно это я и хочу сказать.
— Но почему не бойцы Дака?
— У него будет другая задача.
Риф внимательно посмотрел на Дрейка:
— Когда мы планировали операцию в Вашингтоне, сенатор Денбрук четко определил задачу моей группы: сдерживать подразделение Дака. Вы же посылаете моих людей в самое пекло. Как это понимать? Или вы с сенатором переиграли план? Но тогда я должен получить подтверждение этому от самого сенатора. А посему прошу предоставить мне возможность связаться с ним.
Осмотревшись вокруг, Стоун произнес:
— Да какое там пекло, Шон? В кишлаке небольшой отряд талибов, который обнаружат разведчики Дака. Ваша подгруппа, по сути, будет имитировать наступление, а талибы — оборону. Все это лишь для того, чтобы завязался позиционный бой. Ни вам, майор, ни вашим людям ничего не грозит. В определенный момент талибы прекратят вести оборонительные действия и отойдут. Мы им мешать не будем и проведем эвакуацию группы на базу в Хуми. Вот и все!
— Мы и в Купши не пойдем?
— Без русских? — усмехнулся бригадный генерал. — Без «Ориона», Шон, нам в Купши делать нечего.
— Я понял, сэр!
— Тогда готовь своих людей.
— Но я не смогу отдать им приказ имитировать наступление или стрелять в «молоко»…
— Этого и не требуется. Ты только выведи подгруппу к кишлаку и под огнем талибов уложи ее на землю. Этого будет достаточно.
— О’кей! Разрешите идти?
— Иди, Шон! Не забывай, какова наша основная цель здесь.
— Я все прекрасно помню, генерал.
— Прекрасно. Свободен.
Риф ушел к своим подчиненным, расположившимся отдельно от бойцов полковника Дака. Дрейк, проводив взглядом майора, повернулся к Стоуну:
— Как ты планируешь решить по нему вопрос?
— Вопреки вашему приказу пойду на кишлак с подгруппой Рифа. Выберу момент и либо подорву его гранатой, либо пристрелю. Будьте спокойны, Шон не вернется с поля боя.
— О’кей! Но учти, Рик, все должно быть сработано «чисто».
— Я сделаю все, как надо.
Полковник Дак между тем собрал своих подчиненных из состава прежней группы «Ирбис»:
— Нам приказано провести разведку местности вокруг кишлака Гердез с целью обнаружения в нем талибов.
— А если их не будет в селении? — спросил сержант Спайк.
— Тем лучше, Гарри! Значит, мы сможем подойти в Чаракское ущелье, чтобы при необходимости поддержать «Орион».
— Если это позволит генерал Дрейк, — проговорил Ларсен.
— Что значит «позволит»? Он будет вынужден отдать соответствующий приказ.
— Хотелось бы верить…
— Так, Ларсен, смотрю, у тебя паршивое настроение. Его надо поднять, поэтому ты пойдешь в разведку.
— Один?
— Нет, Пол, не один. В состав разведгруппы, кроме Ларсена, назначаю сержантов Шинлера, Спайка и Линке. Со мной остаются лейтенант Крош и сержант Ведлер. Старший разведгруппы — сержант Шинлер. Выход группе в 21.00. Возвращение до 3.00. Порядок работы. Разведгруппа обходит кишлак со всех сторон, Шинлер определит, кто куда пойдет. Оценив подходы к Гердезу и сооружения в селении, способные служить укрытиями для талибов, внимательно осмотрите кишлак. Если в нем зарылись боевики, то обязательно выставили в ночное время часового. Его-то вы и должны засечь. Возможно, увидите еще что-нибудь интересное или не увидите ничего. В 3.00 Шинлеру вывести подгруппу сюда. Вопросы?
— Связь во время разведки поддерживаем? — спросил сержант Шинлер.
— Только в экстренных случаях. В остальных храним эфирное молчание. Особо это касается сержанта Ларсена… Не надо, Пол, пытаться вызвать на связь майора Шепеля, это не удастся. Русские в ущелье, и портативные станции даже на расстоянии в шесть километров до «Ориона» не достанут. Я проверял.
— Вы пытались связаться с «Орионом»?
— Да. Но ничего из этого не получилось. А спутниковой станции у нас, увы, больше нет…
— Так можно использовать «Сигму» Стоуна! Он расстрелял нашу аппаратуру, значит, надо забрать у него его станцию. И вообще, почему у капитана своя персональная «Сигма»?
— Нужно будет — заберем. А почему у представителя куратора, находящегося в отряде, собственная станция, — вопрос не ко мне… Задача по разведке ясна?
— Ясна, сэр! — ответил Шинлер.
— После ужина — полная готовность. Я провожу вас. Все, заниматься по распорядку!
Дак направился к разбитой в низине палатке генерала Дрейка. Ему нужен был Стоун. И он встретил капитана на подходе к лежбищу куратора «Марса».
— Капитан! А я как раз по твою душу.
— Что-то случилось? — напрягся Стоун.
— А разве что-то должно случиться? — внимательно посмотрел Дак на капитана.
— Нет, но…
Дак не дал ему договорить:
— Мне нужна твоя станция «Сигма», капитан.
— Вон оно что! К сожалению, ничем не могу помочь вам, полковник.
— Что значит «не можешь помочь»?
— Все вопросы к Дрейку. Он запретил любые сеансы связи до окончания отработки Гердеза. Потом, когда приказ потеряет силу, — пожалуйста, я передам вам свою станцию.
— Так, да?
— Да, полковник… Вы хотите связаться с Тимохиным, не правда ли?
— И что?
— Нет, нет, ничего, желание объяснимое, ведь вы с ним чуть ли не друзья.
— Не чуть ли, капитан, а друзья! — поправил Стоуна Дак.
— Тем более. Но скажу вам, что беспокоиться об «Орионе» и его командире не стоит. Российская группа, как и «Ирбис», вышла к Ханбаку и тоже готовится провести разведку кишлака. В 5.00, как и мы, русские пойдут в селение. У Тимохина все в порядке, полковник, поверьте. Дрейк недавно общался с ним.
— О’кей, поверю на слово…
— Какой смысл мне вас обманывать? Да и если у русских возникли бы проблемы с талибами, то мы слышали бы звуки боя. И тут же оказали бы им всю возможную помощь. Но вокруг полная тишина…
— О’кей! — повторил Дак и вернулся к своим подчиненным.
Ровно в 21.00 сержант Шинлер повел разведгруппу американского подразделения специального назначения «Ирбис» на юг. Выйдя к южной окраине Гердеза, он приказал разведчикам начать обход кишлака. Ларсену была отведена позиция северного направления, поэтому он вышел к кишлаку позже остальных разведчиков, в 22.10. Поднявшись по склону балки, сержант тут же был вынужден залечь — в каких-то двух десятков метров от него у разбитого дувала сидели два боевика. Выбрав место поудобнее, Ларсен, используя прибор ночного видения, осмотрел всю северную окраину. Больше боевиков он не заметил, но и наличие этих двоих у дувала говорило о том, что бандиты в Гердезе есть и не напрасно Дрейк выводил сюда «Ирбис».
В 2 часа талибы сменились. Ларсен отметил, что отстоявшие свою смену скрылись в полуразрушенной хибаре. Следуя приказу Дака, он начал отход. На этот раз сержант, зная маршрут, двигался быстрее и подошел к собравшейся группе в 2.40. Шинлер тут же отдал команду на возвращение в лагерь. Разведгруппа немного задержалась и прибыла в овраг в 3.10. Встречал ее полковник Дак.
— Ну, что? — спросил он у Шинлера.
— Если кратко, в Гердезе талибы.
— Та-ак! — протянул командир «Ирбиса». — И много?
— Я видел одного с южного направления, Ларсен — двух на северной окраине, Спайк заметил на востоке одного часового. Итого мы видели четверых моджахедов.
— Четверо в охранении? Значит, в кишлаке не менее двух десятков талибов. Но почему они контролируют подходы с трех направлений и не обращают внимания на запад? Странно…
— Смена была проведена в 2 часа.
— Что, вот так, в открытую?
— Да. Талибы не пытались прятаться да на постах вели себя спокойно, я бы сказал, вальяжно.
— Талибы не ожидают нападения, судя по поведению часовых и караульных, и в то же время выставляют четверых человек в охранение?
— У меня сложилось впечатление, что «духи» демонстративно обозначают свое присутствие, — проговорил Ларсен.
— Демонстративно? — повернулся к нему Дак.
— Ну, сами посудите, командир, они не пытались даже элементарно укрыться. А у них с этим всегда было строго. Может быть, банда состоит из новобранцев?
— Новобранцев отправили охранять базу с оружием или наркотой?
— Кстати, о базе, — продолжил Ларсен, — кишлак имеет всего двенадцать-четырнадцать дворов.
— Ну и что?
— Да в подвалах такого малого селения при всем желании базу не устроить. Если только небольшой склад…
В разговор вступил Шинлер:
— И вот что еще интересно, сэр. К кишлаку подходит одна грунтовая дорога, осмотр которой показал, что по ней давно не ездили грузовики да и караваны не проходили. Отсюда вопрос: что же находится в Гердезе? Старые запасы?
— А может, какое-нибудь новое вооружение, для хранения которого большой территории не требуется? — предположил Линке.
— На охрану нового вооружения новобранцев не выставили бы. Да и место для хранения выбрано неудачно: слишком уязвим этот кишлак. Он удален от других не менее чем на шесть километров. И потом, вспомните, как охранялись склады у Тарвала. Там целый лагерь талибов был разбит, с караулом и боевой техникой. Здесь же не пойми что…
— А по мне, так в Гердезе ни хрена нет, — заявил Ларсен. — Я имею в виду — базы, склада, схрона.
— Но талибы есть? — наморщил лоб Дак.
— Талибы есть. Вот и получается, как говорят русские, непонятка. Какого черта они здесь делают? Мне лично неясно. Да еще демонстративно показывают свое присутствие… Не для нас ли они устраивают спектакль?
— Что ты имеешь в виду, Пол?
— Я ничего не имею в виду. Я размышляю. И чем больше думаю, тем больше мне не нравится этот Гердез. Какой-то он бутафорский, вместе с «духами».
— Ладно… Что охраняют моджахеды, мы узнаем совсем скоро. Какое вооружение у часовых?
— Автоматы «АКМ», пистолеты — ну и, естественно, тесаки, — ответил Шинлер.
— Оборудованных огневых точек не замечено?
— Нет.
— Позиции для обороны?
— Нет. Специально подготовленных и замаскированных позиций не замечено, — сообщил Шинлер. — Но в развалинах за каждым валуном, стеной, фрагментом дувала — позиция.
— Ясно! Полтора часа вам на отдых, а я — к Дрейку.
— А разве генерал не спит? — изобразил удивление Ларсен. — Ах да, он же у нас заядлый бабник, любитель шлюх, без потаскухи заснуть не может…
— Ты зато у нас целомудренный, — усмехнулся Шинлер.
— Я, между прочим, женатый мужчина, Генри.
— Какой по счету раз?
— А вот это уже не твое дело, мистер Шинлер!
— Прекратить балаган, — приказал Дак. — Выполнять приказ. Готовность к штурму в 4.30! Все, свалили.
Отпустив разведчиков, он прошел к палатке Дрейка. Генерал находился в обществе капитана Стоуна.
— Разведка проведена, сэр, — доложил Дак.
— Проходите, Джон, присаживайтесь и докладывайте, что узнали ваши люди.
Дак довел до Дрейка все, о чем ему доложили разведчики, включая и странности в поведении часовых, и сомнения в том, что Гердез может быть использован в качестве базы талибов.
— Если в Гердезе нет базы, то тогда что охраняют моджахеды? — спросил Дрейк. — Причем усиленным караулом?
— Не знаю.
— Не знаете. Вы не знаете, я не знаю, никто не знает… Знают лишь талибы. Вот у них и спросим.
— Штурм на 5.00 подтверждаете?
— Да.
— Я объявил своим готовность на 4.30.
— Все верно.
— Когда будете уточнять задачу?
— Позже. А сейчас хочу спросить: для чего вы, полковник, хотели связаться с командиром русского «Ориона»?
Генерал, задавая вопрос, сощурил и без того узкие черные глаза.
— Странный вопрос, господин генерал! Я хотел узнать, как обстоят у них дела.
— А зачем вам знать это?
— Что происходит, генерал? — удивился Дак. — И «Орион», и «Ирбис» составляют единый отряд «Марс», командиром которого по штату, если вы еще не забыли, являюсь я. И мне по должности положено знать, какова обстановка в районе применения подчиненной боевой группы.
— Я ничего не забыл, полковник. А вот вы запамятовали, что во время присутствия в отряде куратора, будь то с американской или с российской стороны, командование «Ирбисом» автоматически переходит к нему. А вы, Дак, также автоматически становитесь тем, кем и были ранее, а именно командиром одной из боевых групп. Группой «Ирбис».
— Если честно, генерал, — в тон ему ответил Дак, — я не понимаю, почему вы прибыли в отряд. «Марс» и без вас, и без пополнения в лице подгруппы майора Рифа справился бы со всеми поставленными задачами.
— Смените тон, полковник! — повысил голос Дрейк. — Не вам обсуждать решения вышестоящего командования. Ваше дело — исполнять мои приказы. Беспрекословно исполнять. А если вы находите их бессмысленными, то изложите свое недовольство в рапорте — но только после окончания боевой операции. Вам все ясно, Дак?
— Не кричите, генерал. Или вы хотите, чтобы вас услышали талибы? Они мгновенно среагируют на ваши вопли… А насчет рапорта — не сомневайтесь, я обязательно подам его в комиссию, руководящую реализацией российско-американского проекта «Эльба». Как только мы вернемся на базу в Хуми.
Дак поднялся, сбив с полотна палатки банку пепси, и быстрым шагом направился к своей группе.
— Каков наглец, — проговорил Стоун. — Рапорт он подаст…
— Не обращай внимания, Рик. Никому ничего полковник Дак уже не подаст. При том условии, естественно, что твои люди сделают свою работу.
— Я еще раз говорил и с Уилсоном, и с Дейном. Они сделают свою работу.
— И что, сержанты не потребовали никаких гарантий?
— Нет. Им и в голову не приходит, что с ними могут поступить так же, как они — с людьми Дака.
— Да? Сержанты столь наивны?
— Нет. Просто они верят вам.
— Вот это мне уже не нравится. У Рифа в подгруппе нет идиотов.
— Да какая разница, генерал? Уилсону и Дейну все равно не жить. И я лично уберу их.
— Смотри не промахнись, Стоун!
— Не промахнулся бы мистер Денбрук в Вашингтоне, а мы здесь отработаем свои деньги.
— Чтобы сенатор промахнулся? — тихо рассмеялся Дрейк. — Да за ним такие люди стоят!.. Прикроют от любых нападок.
— Скандалы, что стали не редкостью среди представителей верхушки власти, говорят совершенно об ином. Стоит кому-то оступиться, и покровители тут же забывают о бывшем протеже.
— Да, но не в случае с Денбруком. Эта хитрая лиса держит на крючке достаточно чиновников в администрации. Его прикроют; а с ним — и нас. Лишь бы здесь отработать все, как надо!..
— Это зависит не только от нас.
— Что ты имеешь в виду?
— Непредсказуемость и опыт русских. Меня сильно беспокоит то, что в Пешаваре могли недооценить возможности российских спецназовцев. И тогда — крах, генерал.
— Ну, это ты уже слишком. В Пешаваре как раз прекрасно осведомлены, на что способны русские. Это в Вашингтоне и Кабуле могут недооценить их, но не в Пешаваре.
— Что ж, будем надеяться, что так оно и есть!
— Ты не надейся, Стоун, а готовься. Вопрос с Рифом непрост. Как ты решишь его, так и пойдет дальше дело.
— Вы суеверны, генерал?
— Нет.
— Я тоже, — усмехнулся Стоун. — А значит, у нас нет места эмоциям. Есть только холодный расчет.
— Скажи, Рик, тебе не жаль Рифа? Ведь вы же столько времени вместе. Друзья, можно сказать…
— В бизнесе, генерал — и это вам не хуже меня известно, — друзей не бывает. А для меня война тот же бизнес. И как ни странно, весьма прибыльный, если поставить дело с умом.
— И служить кому надо, так, Рик?
— Точно так, генерал… С вашего позволения, я оставлю вас.
— Да, конечно! И я часок отдохну.
В 4.30, когда генерал Дрейк объявил сбор группе «Ирбис», со стороны Чаракского ущелья донеслись мощный взрыв, глухие разрывы гранат и пулеметно-автоматные очереди.
— Похоже, русские тоже столкнулись с талибами! — воскликнул Дак.
— У «Ориона» своя задача, у нас — своя, — отмахнулся Дрейк. — Внимание! Начинаем штурм Гердеза. Майору Рифу вывести свою подгруппу на плато и атаковать кишлак с фронта. Полковнику Даку обойти Гердез и, не вступая в него, поддерживать действия бойцов майора Рифа огнем своего вооружения. Фланговый штурм селения только по моей команде. В случае оказания талибами серьезного сопротивления всем занять позиции за естественными укрытиями и вести позиционный бой, пока мы не будем знать, сколько боевиков находится в кишлаке и как они вооружены.
— Ничего подобного ранее не слышал, — сказал Дак. — Мы что, собираемся с талибами в кошки-мышки играть? Или громить их отряд?
— Полковник Дак! — повысил голос бригадный генерал. — Я еще раз напоминаю: подчиненный должен не обсуждать приказы командования, а неукоснительно и беспрекословно выполнять их. Вашей группе занять позиции на юге и севере от кишлака на удалении в сто метров и оттуда поддерживать огнем группы действия майора Рифа. Что вам непонятно?
Дак сплюнул на землю:
— Бестолковщина какая-то.
— Что? — побагровел Дрейк.
— Есть, сэр, занять фланговые позиции и поддерживать огнем действия группы Рифа.
— Выполнять! Майор Риф, выводите людей на плато и начинайте штурм. С вами пойдет капитан Стоун.
— Есть, сэр, — ответил представитель Дрейка в отряде «Марс».
Риф пожал плечами и отдал команду:
— Рост, Уилсон, Дейн, Лиднер, Файзен, Петран, Грауман! За мной, вперед марш!
Группа Рифа поднялась на плато, когда стрелки часов показывали 4 часа 56 минут местного времени. В это же время две подгруппы «Ирбиса» заняли позиции на северном и западном флангах, готовые вести огонь по кишлаку. Дак отметил, что боевики видели перемещения противника, но огонь не открыли, и это была еще одна странность начавшейся операции. Прекратилась стрельба и в Чаракском ущелье. Что бы это означало? Тимохин должен был начать штурм Ханбака в 5.00 или позже с рассветом. Зная командира «Ориона», Дак предположил бы второй вариант, но боестолкновение российской группы и талибов произошло раньше пяти часов. Следовательно, русские вынуждены были вступить в бой, потому что резко и кардинально изменилась обстановка. Либо парней Тимохина обнаружило охранение базы, расположенной в ущелье, что маловероятно, либо «Орион» у Ханбака ждали, что еще маловероятнее. Но все же что-то такое в ущелье произошло? А что именно, он, полковник Дак, знать не может. Из-за того, что Стоун случайно прострелил спутниковую станцию «Ирбиса»… Случайно ли?
Выйдя на плато, подгруппа Рифа, развернувшись в линию, произвела гранатометный обстрел кишлака и двинулась в атаку. Майор шел впереди, рядом пристроился капитан Стоун. После того как дым от разрыва гранатометных выстрелов отнесло слабым ветром на запад, развалины огрызнулись ответным огнем. Риф отдал команду залечь и сам прыгнул в первую подвернувшуюся канаву. В соседнюю нырнул капитан Стоун. Основная штурмовая группа, выполняя приказ Дрейка, перешла к ведению позиционного боя, ведя по кишлаку слепой огонь. Ударили по Гердезу и бойцы Дака. Но они не видели талибов и также стреляли вслепую.
Стоун понял, что настала пора решить собственную задачу. Он достал гранату и, когда стрельба усилилась, метнул ее в канаву Рифа. Майор поздно понял, что произошло. Он не успел отбросить от себя «Ф-1» и выскочить из канавы тоже не успел. Он только понял, что смерть пришла от своих. Мощный взрыв изуродовал тело мгновенно погибшего Рифа.
— Внимание, майор убит! — крикнул Стоун. — Принимаю командование на себя! Всем продолжать вести позиционный бой. Бейте дикарей, парни, как только заметите кого-либо из них!
Увидев огненный смерч взрыва оборонительной гранаты, Дак вызвал на связь Дрейка:
— Я — «Ирбис»! Прошу ответить!
— Куратор на связи, — ответил бригадный генерал.
— Что произошло в группе Второго?
— Второй убит. Командование основной штурмовой группой принял на себя капитан Стоун.
— Я видел взрыв! Талибы не могли добросить ручную гранату до позиции Второго, а гранатометного огня они не ведут. Что взорвалось на позиции Второго?
— Не знаю. Разберемся. Выполняйте поставленную задачу.
— Да в кишлаке от силы пятнадцать-двадцать «духов». А после гранатометного обстрела — и того меньше; это определяется интенсивностью огня, что ведет противник. Мы можем и должны провести штурм Гердеза с трех направлений. Ведение позиционного боя в данной обстановке необоснованно.
— Все сказали, «Ирбис»?
— Все!
— Тогда повторяю приказ: вести обстрел кишлака. Если вы сумели все просчитать, полковник, то для меня обстановка неясна. Мы на ровном месте потеряли майора Рифа, желаете еще потерь?
— А так мы можем до бесконечности перестреливаться с «духами».
— Штурм объекта только по моей команде! И не задавайте больше ненужных вопросов, а также не утруждайте себя предложениями, которых я не приму. Отбой!
Дак выключил станцию. К нему подполз сержант Ларсен:
— Командир, в Чаракском ущелье вновь слышна стрельба. И это тревожит. Русские, похоже, завязли в Ханбаке. Не мешало бы связаться с Тимохиным. Здесь-то, по большому счету, нам делать нечего.
— Как связаться с Тимохиным? Обычная станция не достает, спутниковые у Дрейка и Стоуна.
— Замечу, сэр: в наступление Стоун не взял с собой «Сигму».
— И что?
— А то, что надо нам забрать ее. Она наверняка на позиции Дрейка, но вытащить ее оттуда можно. Генералу сейчас не до станции Стоуна.
— И кто вытащит станцию капитана из-под носа Дрейка?
— Я, если разрешите!
— Ты?
— Почему нет, командир? Ведь по вине Стоуна мы лишились связи. Он уничтожил нашу станцию, значит, должен отдать свою. Она ему вообще ни к чему.
Недолго подумав, Дак согласился:
— О’кей, Пол! Давай двигай. Но, смотри, аккуратно. И чтобы Дрейк тебя не видел.
Ларсен обернулся за пять минут. Залег рядом с Даком, держа в руках кейс:
— Вот она, голубушка, цела и невредима.
— Дрейк не видел тебя?
— Нет. Он увлеченно смотрел на кишлак. Даже не обернулся, когда я стащил станцию с полотна палатки.
— Давай ко мне Кроша.
Связист «Ирбиса» подполз к Даку.
— Вот тебе станция Стоуна. Быстро приведи ее в рабочее состояние.
— Откуда она у вас?
— Генерал подарил… Работай, лейтенант!
— Минуту, сэр!.. Упс! Стоун закодировал станцию.
— Так раскодируй ее! Кто у нас связист — ты или я?
— На это потребуется время.
— Значит, не теряй его.
Крош не заставил себя ждать:
— Все, командир, станция к работе готова.
— Вызывай Тимохина.
Лейтенант набрал номер, но, получив сигнал отсрочки переговоров, доложил:
— Сэр, в данный момент Тимохин не может ответить.
— Плохо… Так! А ну-ка набери номер Вайринка, он должен быть в Кабуле.
— Есть!.. Генерал Вайринк на связи, сэр!
Командир «Ирбиса» взял трубку:
— Генерал! Это Дак!
— Ну, наконец-то! Почему молчал до сих пор?
— У меня станция выведена из строя. Пришлось воспользоваться «Сигмой» капитана Стоуна.
— Хорошо, что воспользовался… Какова обстановка у Гердеза?
— Группа «Ирбис» и подразделение Рифа, который, кстати, погиб при очень странных обстоятельствах от подрыва гранаты, ведут позиционный бой с кучкой талибов, засевших в кишлаке.
— Позиционный бой? Штурм невозможен?
— В том-то и дело, что мы можем без проблем занять Гердез и уничтожить талибов, но Дрейк тупо настаивает на ведении позиционного боя.
— Ты с Тимохиным связывался?
— Пытался, но он передал сигнал отсрочки вызова. Я вообще не понимаю, что происходит. Русские вступили в бой раньше определенного времени. Мы сидим на позициях. Риф каким-то образом подорвался на гранате…
— Понятно, — прервал полковника генерал Вайринк, — а теперь слушай меня. Генерал Дрейк, майор Риф и капитан Стоун — предатели. Они работают на талибов. То, что происходит в Гердезе, — имитация боя, имеющая целью удержать у кишлака группу «Ирбис», не допустив ее выхода к русским, которые попали в засаду. И отправил их в засаду генерал Дрейк.
— Так вот почему эта сука держит нас у кишлака!..
— Да. Положение «Ориона» весьма серьезное. В настоящее время он успешно ведет бой с бандой Ходжани, однако совсем скоро обстановка изменится. Полевой командир талибов вызвал поддержку из Купши и Джабдуса. Подкрепление к Ходжани может подойти в ближайшие два часа, и тогда русским не выдержать натиска значительно превосходящих сил противника.
— Почему наши не окажут Тимохину поддержку авиацией?
— Сейчас пилоты штурмовиков просто не увидят отряды, идущие к ущелью либо по «зеленке», либо рядом с ней. Вертолеты же смогут дойти минут через сорок, а с учетом адаптации к местности — начать действовать не ранее часа с лишним. За это время талибы в состоянии выйти в ущелье. И потом, применение авиации запланировано по вызову Тимохина. Тот молчит, и я его понимаю. Командир «Ориона» прекрасно знает, что в данной обстановке применение авиации малоэффективно. Вот позже, когда прояснится ситуация с силами талибов, что выйдут на него, Тимохин, возможно, и вызовет авиацию. Но, скорее всего, он рассчитывает на нее во время эвакуации.
— Я все понял, генерал, кроме одного: что делать мне? Начать марш к ущелью, сняв группу с позиций у Гердеза? Но тогда Дрейк может нанести нам удар в спину, используя людей Рифа, вместе с талибами, что засели в кишлаке.
— Слушай приказ, полковник. С этого момента командиром «Марса» являешься ты! Группе немедленно провести штурм Гердеза, объявив личному составу о предательстве Дрейка и Стоуна. Разбив отряд талибов в Гердезе, связаться с полковником Тимохиным и согласовать с ним ваше дальнейшее взаимодействие.
— Есть, генерал. Что делать с Дрейком и Стоуном?
— Арестовать, обезоружить, связать и охранять до прибытия спецконвоя.
— Каким образом сюда прибудет спецконвой?
— Это уже не твоя проблема, а парней из контрразведки. Оставь в охранении людей из группы Рифа.
— Но они могут освободить генерала и капитана и вместе с ними свалить к талибам в Купши!
— Не думаю. Кому теперь в Купши и Пешаваре нужны эти подонки? Все, Дак! Действуй!
— Есть, генерал!
Дак бросил трубку связисту, приказав:
— Лейтенант, постоянно вызывай Тимохина. Как ответит, трубку мне. Ясно?.. Ну, а мы пока повоюем.
Полковник взял в руки портативную станцию «Блик» и вызвал одновременно всех бойцов «Ирбиса», в том числе генерала Дрейка и капитана Стоуна:
— Внимание, «Ирбис»! Говорит Первый! Только что мной получена информация из штаба в Кабуле о том, что бригадный генерал Дрейк, капитан Стоун и покойный майор Риф являются сообщниками талибов. Они предали всех нас, парни! Командование отрядом поручено мне. Бойцам подгруппы усиления, командиром которой я назначаю сержанта Лиднера, арестовать генерала Дрейка и капитана Стоуна, в дальнейшем осуществлять их охрану до прибытия спецконвоя. Группе «Ирбис», в том числе сержантам Росту, Файзену, Петрану и Грауману, под командованием последнего подготовиться к штурму Гердеза. Атака позиций талибов по красной ракете. Доложите, как поняли меня.
Бойцы Дака доложили тут же, бойцы Рифа — с некоторой задержкой. Но все приняли приказ к исполнению.
Стоун не поверил своим ушам, когда услышал по связи слова Дака. Но сориентировался быстро. Бросив позицию, он метнулся к Дрейку. Генерал сидел, прислонившись спиной к валуну, безразличным взглядом уставившись в радиостанцию.
— Генерал, — крикнул Стоун, — откуда Дак узнал о наших делах?
— Это ты спросишь у него самого. Или у следователя…
— Какого черта?
— Где твоя станция, Ричард?
Стоун осмотрелся. Спутниковой станции не было.
— Не хотите ли вы сказать…
— Да, капитан, — перебил Стоуна Дрейк, — Дак переиграл нас. Заподозрив неладное, он приказал своим людям похитить твою станцию и связался по ней с Кабулом.
— Но тогда это значит, что в Вашингтоне взят сенатор Денбрук! Иначе связь с Кабулом ничего не дала бы Даку…
— Значит, сенатор провалился. И сдал всех нас.
— Так какого черта вы сидите как истукан? Надо немедленно бежать!
— Куда, Стоун? К талибам? Чтобы за провал операции они сняли с нас живых шкуру?
— Но в США нас приговорят к смертной казни!
— Меня никто ни к чему не приговорит. — Дрейк медленно достал пистолет и медленно проговорил: — Будь проклят тот день, когда я согласился работать на Денбрука.
Приставив ствол к виску, он нажал на спусковой крючок. От выстрела тело бывшего американского генерала рухнуло на бок, оставив на валуне пятно красно-серого цвета. Стоун сплюнул на землю:
— Нашел выход, сука!.. Ну а я подыхать не желаю.
Он схватил свою сумку, автомат, станцию Дрейка, но не успел сделать и шага, как сверху оврага прозвучала команда:
— Капитан Стоун! Стоять! Оружие, станцию, мешок на землю, самому к склону, руки перед собой! Вы арестованы, капитан!
Стоун поднял глаза и увидел спускавшихся к нему и державших его на прицеле автоматов сержантов Лиднера, Уилсона и Дейна.
Капитан облегченно вздохнул. Положил оружие, станцию и мешок на землю.
— Говоришь, Лиднер, я арестован? Ты ничего не путаешь?
— К склону, быстро!
— Погоди, сержант, не спеши… — Стоун взглянул на Уилсона и Дейна: — А ну, ребята, успокойте, этого идиота!
Но сержанты, бывшие сообщники Стоуна, только переглянулись.
Лиднер посмотрел на Уилсона:
— Что это значит, Фрэнк?
Сержант Уилсон как ни в чем не бывало изобразил недоумение:
— Не знаю, Тревис. Наверное, у капитана съехала крыша.
— А ну, выполняй приказ, шакал продажный! — крикнул Стоуну Уилсон.
— Вот оно, значит, как… — проговорил капитан. — Решили свои задницы прикрыть? Ничего не выйдет, вам придется сидеть в камере вместе со мной!
— Нет, у капитана точно сорвало крышу, — усмехнулся Уилсон.
— Связать его! — приказал Лиднер. — И на вершины склонов, контролировать местность до прибытия спецконвоя… Первый, это Двенадцатый. Дрейк застрелился, Стоун арестован!
— Как вы допустили самоубийство генерала?
— Он застрелился до того, как мы вышли на его позицию. Наверное, слышал ваш приказ, сэр.
— Понял. Охранять Стоуна! И до прибытия спецконвоя оставаться в овраге!
— Есть, сэр!
Получив доклад Лиднера, Дак выругался:
— Ушел-таки от ответственности, засранец! Ну ничего, не здесь, так на небесах все одно придется ответить.
Он поднял ракетницу и выпустил в небо ракету красного цвета. И в тот же момент начался штурм кишлака. Дак тоже рванулся было в атаку, но его остановил лейтенант Крош:
— Тимохин на связи, сэр!
— Ага! Иду!
Машинально Дак посмотрел на часы. Стрелки показывали 5.32 четверга, 18 ноября.
— Алекс, это Джон!
— Ты? Не ожидал!
— Как твои дела, Алекс?
— Могло быть гораздо лучше.
— Ты, наверное, уже в курсе, что Дрейк оказался предателем?
— Да, Джон.
— Он застрелился.
— Это единственное, что ему оставалось.
— Ты как там, у Ханбака?
— Пока нормально. Но это пока «духи» не начали воевать по-настоящему.
— Они рядом?
— В восьмистах метрах. Половину банды Ходжани мы уничтожили, у него осталось еще рыл двадцать пять.
— Ну, это для вас не угроза.
— Если бы не острая нехватка боеприпасов… Так, извини, Джон, ко мне на связь прорывается Крымов. Возможно, у него важные новости.
— Да, конечно, Алекс, я подожду. Заодно посмотрю, взяли мои парни Гердез или еще дерутся с «духами».
— Ты отдал приказ на штурм кишлака?
— Да.
— Все правильно. До связи, Джон!
Тимохин переключил станцию на Крымова:
— Да, Крым!
— У меня для тебя плохие новости, Саня. Из Джабдуса к ущелью двигается колонна из двух машин с примерно двадцатью боевиками. Из Купши вышел конный отряд из десяти всадников. Купшинский отряд идет по плато; скорее всего, он имеет цель выйти на твой южный верхний пост. Не оставят «духи» без внимания и позицию Макарова.
— Да, что ни говори, а успокоить ты умеешь…
— Я предупреждаю.
— Ты бы лучше организовал переброску к нам боеприпасов. Если «духи» наглухо заблокируют ущелье и поведут наступление, мы больше часа… да какой там час, больше получаса не продержимся! И останется выходить в рукопашку.
— Нет, Саша, Ходжани имеет приказ взять всех вас живыми.
— Значит, у него с головой непорядок.
— Ошибаешься. Боевики из Джабдуса имеют при себе газовые гранаты. Применив их по укрепленному пункту группы, «духи» просто усыпят вас и возьмут тепленькими.
— Значит, на посты Макарова будет выходить группа нейтрализации «Ориона»?
— Да.
— Хреново, Крым…
— Кто бы спорил. Ты думал о применении авиации?
— Думаю. Пока она не нужна. Надеюсь, что скоро ко мне подойдет Дак.
— Дак? — удивился Крымов. — Он что, выходил на тебя?
— Да. И я прервал сеанс связи с ним из-за твоего вызова. «Ирбис» сейчас атакует Гердез, после чего Джон подведет свою группу ко мне.
— Это может произойти одновременно с выходом к ущелью дополнительных сил Ходжани.
— Ничего страшного. С Даком и его парнями мы прорвемся из ущелья на плато. И вот тогда авиация сил по поддержке мира будет как раз в тему.
— Ясно! Держи меня в курсе дел. Ни пуха!..
— К черту!
Тимохин переключился на номер командира американской группы спецназа «Ирбис»:
— У меня начинаются серьезные проблемы, Джон.
— В чем дело, Алекс?
Тимохин передал своему коллеге информацию Крымова.
— Вот что, Алекс… — помолчав, сказал Дак. — Мои заканчивают с Гердезом. В 6.00 я могу начать выдвижение к тебе. Мне надо знать, куда подвести людей.
— Как у тебя с боеприпасами? — спросил в свою очередь Тимохин.
— Хватает. Да еще возьмем трофеи.
— Тебе на переход к ущелью потребуется где-то часа два.
— Меньше. По плато мы пройдем шесть километров за час — час двадцать.
— Когда выведешь свою группу на плато, свяжись со мной, уточним дальнейшее взаимодействие, а я здесь попытаюсь обмануть талибов.
— Я понял тебя. До связи, Алекс! Держись, мы придем.
— Теперь я не сомневаюсь в этом… Интересно, за сколько нас продали?
— Этого, боюсь, мы не узнаем, но талибы заплатили много, очень много… Один караван чего стоит.
— До связи, Джон!
Александр передал трубку Колданову, приказав:
— Всех ко мне, кроме Дрозденко! Капитану наблюдать за «духами».
Офицеры и Крофт собрались через минуту. Тимохин довел до них изменения в общей обстановке.
— Таким образом, товарищи офицеры, к рассвету боевики должны заблокировать нас в ущелье. И этот дом, где мы находимся сейчас, превратится в ловушку. Газовыми зарядами «духи» вырубят нас здесь, как мух. А посему необходимо сменить позицию.
— Но куда мы можем отойти? Не в развалины же? Хотя это тоже вариант…
— Но не в нашем случае. Мы должны обмануть «духов».
— Командир! — подал голос Шепель. — Надо отойти в сарай. Но незаметно для бандитов Ходжани.
— Это я и хотел предложить. Отойти-то мы отойдем, но моджахеды быстро прочухают, что мы покинули дом, и изменят свои планы, перенацелив все свои силы на сарай. Чтобы этого не произошло, мы должны имитировать оборону дома. А что это значит?
— То, что в доме должна остаться хотя бы пара бойцов, которая продолжит перестрелку, — ответил Соловьев. — И тогда Ходжани будет уверен, что мы по-прежнему в здании.
— Верно! Вопрос, кто останется? Отсюда можно и не уйти. Понятно, что оборонять дом до последнего патрона не требуется. Надо затянуть позиционный бой до подхода дополнительных сил Ходжани и группы «Ирбис». После чего либо уйти на новые позиции, в сарай, либо, если не будет возможности, перебраться на западную окраину, в развалины.
— Там, в сарае, — сказал Соловьев, — я не нужен. Поэтому останусь здесь.
— Ну и я, пожалуй, останусь, — проговорил Шепель.
— Нет! — возразил Тимохин. — Тебе, майор, найдется работа на новом месте.
— Я останусь! — донесся из крайней комнаты голос Дрозденко. — По мне, что тут, что там — все равно.
— Значит, здесь остаются подполковник Соловьев и капитан Дрозденко. Ваша задача, — обратился Александр к заместителю, — держать оборону, пока не поступит приказ на отход или не кончатся боеприпасы. Куда отходить, мы уже определили. Ким! — Тимохин повернулся к саперу: — Дымовые шашки у нас есть?
— Откуда?
— Понятно… Тогда найдите вместе с Шепелем безопасный путь отхода группы к сараю.
— А чего его искать? — ответил Ким. — У подножия склона низина. По ней на полусогнутых дойти до сарая можно без проблем.
— Проверить низину! Всем готовиться к броску на новый рубеж обороны, — приказал командир «Ориона».
— Макарова оттянешь на запад? — спросил Соловьев.
— Да, на прежней позиции ему оставаться нельзя.
— Чернову тоже нельзя.
— Нельзя. Но он отойти не сможет. Ни на запад, ни вниз — только на плато. Вопрос по нему я решу. Ты обговори с Дрозденко, как будете имитировать оборону. Вам придется быстро перемещаться из комнаты в комнату и вести огонь с разных позиций.
— Я знаю, что делать, Саша.
— Ну и ладно. Связь поддерживаем постоянно… Давай! — Тимохин вызвал по станции малого радиуса действия майора Макарова: — Пятый, это Первый. Изменение обстановки. К северной вершине Чаракского ущелья из Джабдуса выдвигается колонна из двух автомобилей, забитых «духами». Количество боевиков — около двадцати человек. Полевому командиру этого отряда известно о твоей огневой точке. Поэтому «духи» непременно пошлют к тебе группу ликвидации и, скорее всего, обстреляют наш дом газовыми зарядами. Есть у них запасец… Слушай дальше. Тебе немедленно отойти на новую позицию, на вершину перевала над сараем. Там оборудовать укрытие. К тебе подойдет Четвертый и передаст, что вам предстоит сделать.
— Да это и так ясно: не дать «духам» выйти на позиции обстрела сарая сверху.
— Не только. Шепель уточнит задачу. Как понял меня?
— Понял… Но, может, мне все же задержаться и принять новых гостей? Позиция у меня сейчас отличная, контролирую обширный сектор. Незаметно моджахеды к ущелью в зоне моей ответственности не выйдут. А я по ним из пулемета…
— Я о чем тебя спросил, Пятый? Понял ли ты приказ. Так что отходи на новую позицию! Всё. Доклад о выполнении приказа через пять минут. Отбой!
Затем командир «Ориона» переключился на Чернова:
— Десятый, это Первый. К ущелью от Купши двинется конный отряд Ходжани. В отряде, по разведданным, десять всадников. Снять тебя с поста и спустить в ущелье невозможно. Судя по всему, Ходжани нацелил отряд в первую очередь на тебя. У тебя есть возможность отойти от ущелья и укрыться где-нибудь в балке?
— Возможность есть, но отход будет означать пропуск бандитов на вершину, откуда они плотно накроют весь кишлак.
— Но ты один не в состоянии остановить десяток талибов.
— Это еще как сказать… Я тут пополнил боекомплект за счет уничтоженных боевиков, и у меня сейчас десяток магазинов. Справа, метрах в двадцати, находится уютная небольшая балка — даже не балка, а скорее лощина. «Духи» спешатся не ближе чем за километр до моего поста. Но я увижу их, видимость здесь хорошая. Ну, и из укрытия неожиданно ударю по ним на самом подходе. А как выбью половину «духов», дело пойдет веселее. Так что считаю целесообразным не прятаться, а принять бой. Лишь бы вы не дали людям Ходжани подняться из ущелья на вершину. Вот тогда они накроют меня.
— Мы не допустим подъема талибов из ущелья. Более того, в 6.00 на твою позицию начнет выдвижение группа «Ирбис».
— Неужели Дрейк решил помочь нам?
— Бригадный генерал оказался предателем, и то, что мы попали в засаду, — его рук дело… Но об этом позже, не будем терять время. Дак обещал пройти шесть километров за час, максимум за час двадцать. Отряд из Купши подойдет к тебе ненамного раньше, так что держаться тебе от силы полчаса.
— Ну, так это вообще меняет обстановку. Полчаса продержусь влегкую!
— Ты посерьезней там, Десятый! Не на учениях… Далее будешь действовать вместе с группой «Ирбис», задачу которой я определю после снятия проблемы с талибами из Купши.
— Понял!
— Сейчас мы проведем передислокацию в сарай. В доме останутся Второй и Шестой, будут имитировать оборону объекта группой. Ты помоги им, не забывая отслеживать обстановку на плато. Отход на новую позицию сразу при появлении боевиков. Пятый также отойдет западнее, так что на его поддержку не рассчитывай. Ты все понял, Десятый?
— Так точно! Один вопрос: вы сообщите мне о подходе «Ирбиса»?
— Дак сам свяжется с тобой.
— Принял. Выполняю!
За время переговоров в одинокий дом вернулись майор Шепель и капитан Ким.
— Леня был прав, — доложил Михаил. — Прижимаясь к самому подножию, группа сможет незаметно для «духов» Ходжани пройти в сарай. Правда, пригнувшись и применяя маскировку. Хотя здесь кусты метров сто, не больше… Ну а если талибы все же заметят перемещение группы, то от их огня можно быстро укрыться в развалинах и уже по ним продолжить продвижение к сараю.
— Вот этого допустить нельзя. Ходжани, если «духи» заметят нас, сразу просчитает ситуацию и не замедлит ударить по дому. Так же он скорректирует план действий сил, подходящих от Джабдуса. И тогда уже полевой командир будет вести игру.
— Ну, значит, пройдем незаметно для «духов», — спокойно ответил Шепель.
— Хорошо. Всем трехминутная готовность!
Прошел доклад от Макарова. Майор отошел на запад и занял позицию прикрытия сарая с северной вершины Чаракского ущелья.
Тимохин отдал приказ на передислокацию группы. Под прикрытием огня Соловьева, Дрозденко и Чернова остатки «Ориона» проскочили к подножию и, применяя повышенные меры безопасности, пошли на северо-запад. Душманы Ходжани не заметили их, прижатые огнем подгруппы прикрытия, и Тимохин благополучно завел подчиненных в сарай, где сразу же определил каждому офицеру персональную позицию. К восточной стене обстрела кишлака он выдвинул майора Гарина, определив рядом с ним и позицию для себя. К западной стене отошли старший лейтенант Колданов и прапорщик Санеев. К Тимохину и оставшемуся вне дел Шепелю подошла Луиза Крофт:
— А меня, полковник, вы, судя по всему, решили спрятать в копне прогнившей соломы, чтобы случайная пуля и осколок не задели?
— Тебе, Луиза, я определю место позднее.
— Я такой же боец, как и все, поэтому требую, чтобы меня не выводили из состава боевой группы.
— Никто тебя никуда не выводит.
— Ну, тогда с вашего позволения я займу позицию рядом с вами.
— Ну что с тобой поделаешь? — вздохнул Тимохин. — Рядом со мной тебе делать нечего, ступай к Колданову, обустраивайся там.
— Есть, господин полковник!
Крофт отошла. Тимохин проговорил ей вслед:
— Ну и настырная баба!
— Не баба, — поправил командира групп майор Шепель, — а женщина, причем замечательная.
— А плохих женщин в природе не бывает. Они все хороши, только каждая по-своему… Ладно, слушай свою задачу. Выйдешь за западную стену сарая, осмотришь склоны. Постарайся найти пригодное и, главное, относительно безопасное для подъема на вершину место.
— Я уже заприметил одну тропку, прикрытую растительностью. По ней придется ползти, зато «духи» вряд ли увидят.
— Хорошо! Как поднимешься, выходи к Макарову. Вам обоим задача: обнаружение небольшого, я думаю, отряда ликвидации бывшего поста Макарова и уничтожение его во время обстрела дома. Но аккуратно — отсутствие на посту нашего офицера наверняка встревожит боевиков, и они примут меры. Какие? Это известно только им.
— Понятно. А у Макарова где новая позиция?
— Над нами.
— В арыке?
— Нет, но где-то рядом; он видит ущелье.
— По оврагу, где уже полегли их соплеменники, «духи» не пойдут, по открытой местности — тоже. Значит, у них только один путь подхода к старому посту Макарова: арык. Обход плато по «зеленке», чтобы зайти на него с двух направлений, займет довольно много времени. Следовательно, дабы быстрее снять проблему, они пойдут к посту с запада.
— Что предлагаешь? — подумав, спросил Тимохин.
— Кому-то из нас двоих надо занять позицию в арыке недалеко от бывшего поста Макарова, другому — укрыться на плато и пропустить «духов». А затем одновременно с двух направлений мы ударим по ним, тем самым отрезав моджахедов, если они, получив каким-то образом информацию о передислокации группы, решат нанести удар по сараю. Мы успеем завалить их до того, как они достанут из сумок газовые гранаты. Ну а пойдут мимо сарая — тем лучше.
— Согласен, — сказал Тимохин. — Действуйте наверху по обстановке. Давай работай! Как займете позиции, доклад мне.
— Есть, командир.
