Глава 3
Шульц запросил головной дозор:
— Джо?
— Я, босс!
— Что видишь?
— Ничего, босс! Дно ущелья и склоны пусты. По крайней мере, мои люди ничего подозрительного не замечают.
— Продолжай движение в том же темпе.
Рейдер переключился на начальника головного охранения:
— Вилли! Я — Шульц!
— Слушаю тебя!
— Доложи обстановку!
— Да мне и докладывать нечего. Я вижу то же, что и Джо, и вы! Кругом все спокойно!
— Принял! Будь внимателен!
— Я внимателен, босс!
Следующим и последним в этом коротком эфире был вызван начальник тылового охранения:
— Стив?
— Я, Шульц!
— Как у тебя дела?
— Порядок! Сзади за нами никого! Склоны чисты!
— Ты уверен в этом? Ведь они скрыты растительностью?
— Птицы спокойны, босс! Значит, на склонах никого нет!
— Или кто-то все же есть, но затаился?
— А для чего? Если кто-то и был рядом, то нас уже давно атаковали бы!
— А если нас пасут и готовят засаду в Белое?
— Кто, босс? Ведь ты сам утверждал, что этот маршрут наиболее безопасен.
— Мы должны просчитывать все возможные и невозможные варианты развития событий!
— Ну, тогда скажу, что русским, затей они охоту за нами, отряд надо валить как можно дальше от аула. Чтобы там ничего не услышали. А разделавшись с нами, выходить на Белой. И места для нападения здесь прекрасные. В том числе и на том участке ущелья, что отряд уже прошел!
— Я понял тебя, Стив. Продолжаем марш!
Рейдер отключился. Через прорези маски осмотрел купленных и обреченных на смерть заложников-носильщиков. Те, согнувшись под ранцами, молча тащили на себе свой крест, наверное, понимая, что им не жить и эта дорога средь скал — последняя в их жизни. Особенно тяжело было женщинам.
Чувствуя скрытые страдания заложников, Шульц усмехнулся. Ему доставлял наслаждение вид этих мучеников. Он упивался их животным страхом и бессилием что-либо изменить в своей судьбе, эту судьбу будет решать он, Адольф Рейдер! Решать жестко и лично! С огромным удовольствием он кончит этих получеловеков. Сам, каждого! Одно жаль! У него не будет времени поиграть с бабами! Но ничего, Сосо после возвращения вновь пришлет ему Марину, которую он после развратных утех придушит, как котенка, в полной мере возмещая то, чего недополучит в ущелье.
Прервав мысли, командир отряда наемников посмотрел на часы. 7.55! До выхода к заброшенному аулу полтора часа.
В 8.27 Пашина вызвал Дементьев:
— Григ! Я — Дема!
— Слушаю, Толя!
— Банда Шульца в пятистах метрах от тебя.
— У самого поворота?
— Да!
— Походный порядок не изменили?
— Нет, только дистанцию немного сократили. Сейчас идут практически единым отрядом.
— Хорошо. Атака по моей команде.
— Принял.
Командир группы спецназа тут же объявил по позициям готовность.
Спустя десять минут в зону отработки вошел головной дозор. Разведка шла бодро, но осторожно, внимательно осматривая склоны. Было заметно, что большее внимание она уделяет зарослям кустарника, тянущимся у подножий обоих склонов.
Постепенно отряд наемников с носильщиками посередине колонны вошел в сектор штурма.
Майор бросил в эфир:
— Внимание всем! По духам Шульца массированный… огонь!
Отряд словно споткнулся. Один за другим начали валиться боевики. Шульц замер от неожиданности. Что происходит? Выстрелов не слышно, а наемников словно косой скосило. Быстро и всех. И только когда на него упал с раздробленным черепом боец справа, Рейдер понял: засада! И по отряду своим бесшумным оружием работает спецназ! Все внутри немца похолодело. Но он остался стоять, огромным усилием воли удержав себя в руках.
Отработав свои цели, бойцы Пашина выскочили к расстрелянному отряду.
Вдоль дна ущелья в неестественных позах лежали сраженные бандиты. И лежали они в том порядке, в котором совершали марш.
Отдав команду прапорщикам Затинному и Щурину проверить, нет ли среди бандитов раненых, майор Пашин подошел к шестерке носильщиков. К нему присоединились капитан Глебов и Дементьев.
Командир спецназа приказал:
— Снять маски!
Люди, использовавшиеся для транспортировки контейнеров с валютой, не сразу, но выполнили приказ неведомо откуда появившегося человека в российской боевой форме.
И первое лицо, которое увидел майор Пашин, чрезвычайно удивило его. Он даже присвистнул:
— Ничего себе? Если не ошибаюсь, Павел Перовский?
Мужчина с совершенно седой, но пышной шевелюрой подтвердил:
— Точно так, господин… извините, не знаю, как назвать вас!
Майор, все еще не справившись с изумлением, как, впрочем, и остальные, представился:
— Командир группы специального назначения антитеррористической спецслужбы майор Пашин… Григорий Семенович, но… вы?.. И здесь?
Узнав, кто перед ним, человек, которого Пашин назвал Павлом Перовским, со вздохом облегчения, в мгновение обессилев, опустился на камень, проговорив:
— Господи!.. Спецназ. Мы спасены!..
Майор стряхнул с себя оцепенение, оглядел остальных заложников. Сомнений не осталось. Перед ним в полном составе стояла съемочная группа одной из ведущих телекомпаний, в прошлом году работавшая в Грузии и погребенная под сошедшей с гор лавиной. Но… насколько он помнил, погибшими под снегом считалось пять человек во главе с режиссером Павлом Перовским, в том числе и две женщины. А перед командиром спецназа находилось шесть человек. Шестой стоял последним в строю, рядом с миловидной, но уставшей молодой женщиной, образ которой не раз мелькал на телеэкране. И не снял маски. Как только этот шестой увидел, что на него наконец обратили внимание, он, выхватив клинок и обрезав веревки, связывающие его с женщиной, притянул ее к себе, выкрикнув:
— Стоять, спецы! Оружие на землю!
Майор Пашин увидел в руке шестого «пленника» гранату. И тут до него дошло, почему носильщиков было шестеро, а весь отряд облачен в маски. Сверхосторожный Шульц, даже в условиях, казалось бы, полной безопасности, все же перестраховался, встав в колонну невольников.
И сейчас бандит одной рукой держал перед собой побледневшую женщину, в другой сжимал гранату.
Глебов попытался дернуться, но Пашин резким голосом приказал:
— Стоять, Макс! Всем стоять! Сложить оружие!
Офицеры, отстранив от себя оружие, опустили автоматы на камни.
Шульц, а именно он скрывался под маской, продолжал отдавать команды:
— А теперь, командир, отдай приказ всем своим бойцам подойти к тебе. Так же бросив оружие. Выполнять, или я разорву всех в клочья!
Майор передал по связи:
— Зорро! Шунт! Я — Григ! Посмотри на носильщиков!
Ответил прапорщик Затинный:
— Что происходит, Григ?
— Положили винтовки и подошли ко мне! Похоже, господин Шульц переиграл нас!
Рейдер рассмеялся сквозь маску:
— Ты смотри, какие имена? Зорро! Григ! Что, спецы, взяли Шульца? Разбежались, хотя надо признать, отстреляли отряд отменно! Браво! Вот только одной мелочи не учли, а разведка не донесла о заложниках. Но ладно, хватит разговоров, всем профи отойти в сторону метров на пять.
К этому времени подошли Затинный с Щуриным.
Пашин пытался найти решение проблемы, но пока ему это не удавалось. А бандит командовал:
— Сейчас вторая баба возьмет автоматы и передаст их мне! Сама пойдет по ущелью обратно к Хребту. Следом отправлюсь и я. Всем остальным двигаться следом, одной кучей! И не вздумайте, спецы, сотворить глупость. Оставьте свое геройство для других времен, сейчас же подумайте о заложниках. Одно необдуманное движение с вашей стороны — и невинные люди падут от осколков гранаты. Всем все ясно?
Ответом наемнику послужило мрачное молчание.
— Вот и хорошо! А теперь ты, блондинка! — обратился Рейдер ко второй женщине в группе невольников. — Быстро собери оружие. Все автоматы ко мне! Ну? Чего застыла, сука? Выполнять приказ!
Женщина вздрогнула, испуганными глазами взглянув на командира отряда спецназа. Пашин кивнул головой, проговорив:
— Выполняйте, что требует этот человек. Спокойно, без суеты.
Заложница обошла участок, где недавно стояли офицеры боевой группы. Подняла три автомата, поднеся их к ногам наемника.
Майор пытался поймать взгляд Шульца. Не видя лица, опытный боец Пашин мог только по глазам врага прочитать то, что тот задумал. А он задумал какую-то гадость! Не будет он тащить за собой по ущелью спецназ. И ждать помощи из Белоя тоже не будет. Рейдер понимает: если спецназ атаковал его отряд, то и людей Шамсета в ауле он не оставит без внимания. Немцу срочно нужно было уходить. Но не со всеми, а имея прикрытием всего одного человека. Ту же блондинку, которой Шульц приказал отойти по ущелью в сторону Хребта на тридцать метров.
Значит? Значит, как только блондинка останется вне зоны поражения осколками «РГД-5», наемник бросит гранату. Сам же закроется женщиной, которую и так держит перед собой. Пашин взглянул на удаляющуюся блондинку. Она была метрах в десяти. Что же предпринять?
Но все за него решил капитан Дементьев.
Дема спокойно обратился к наемнику:
— Шульц! Как насчет того, чтобы покурить перед маршем?
Рейдер перевел взгляд на офицера.
— Покурить захотел?.. Что ж… покури. Но только один! Другие это сделают позже! Только, предупреждаю, без глупости!
— Не суетись. Я не самоубийца.
— Надеюсь!
Дементьев медленно опустил руку в карман комбинезона, достал пачку сигарет, ощупал другие карманы в поисках зажигалки и тут… выхватив пистолет, почти не целясь, выстрелил. Женщина, которую прижал к себе наемник, вскрикнула. Пуля, выпущенная капитаном, пробила Шульцу горло, и кровь хлынула на ее плечо.
Граната выпала из рук уже мертвого Рейдера.
У Пашина мелькнула мысль: это же не выход! До взрыва остались считаные секунды. Взрыва, который если и не убьет, то покалечит всех, стоящих рядом. Но офицер спецназа Анатолий Дементьев продумал свои действия. Он метнулся к женщине, у ног которой лежала граната. Оттолкнув заложницу и крикнув: «Ложись!», капитан накрыл смертоносный кусок металла своим телом. За секунду до взрыва!
Подрыв гранаты подбросил капитана, принявшего на себя осколки «РГД». Бойцы группы и заложники не сразу подняли головы. Им потребовалось какое-то время, чтобы осознать то, что они целы и невредимы. Первым на ноги вскочил Пашин. И тут же кинулся к Дементьеву. Осторожно, несмотря на то что в этом теперь не было никакой необходимости, перевернул тело боевого товарища. Капитан был мертв. От прямого взрыва его не мог спасти специальный бронежилет. И это знал Дементьев, решивший пожертвовать собой ради спасения других, в том числе и его, командира группы спецназа Пашина!
Майор простонал:
— Толя, Толя… это я во всем виноват… Я должен был просчитать маневр Шульца, обязан был сделать это! Но… не смог!..
К нему подошел Глебов:
— Командир! Приди в себя! Мы в четырех километрах от Белоя. Там наверняка слышали взрыв, и неизвестно, что предпримут люди Шамсета! Григ! Схватка только началась!
Как бы в подтверждение слов офицера группы, на рацию Пашина прошел сигнал вызова. Майор ответил:
— Григ на связи!
— Это Бек! Что у вас за шум?
— А что?
— Да засуетились «чехи» в развалинах! Высыпали на улицу, стоят стадом баранов, смотрят в вашу сторону.
— У нас Дема погиб, Бек! Снимайте с Жекой пост!
— Что??? Толик???
— Да! Короче, Бек! Если банда Шамсета дернется из аула, на юг или на север, отрезать ей все пути. Гаси их из «АГСа»! Понял?
— Так точно! Но…
— Никаких «но»! Все потом! Сейчас работай. Мы выдвигаемся к Белою…
— Принял!
Отключив рацию, Пашин взглянул на бывших заложников. Те полукругом стояли возле Дементьева. Лицо капитана от взрыва не пострадало, бронежилет не дал разорванным внутренностям выпасть из тела, поэтому капитан лежал, как живой. Словно прилег отдохнуть, и сон его был крепок и спокоен. Женщины плакали. Не прятали слез и мужчины.
Майор подошел к носильщикам:
— Мы уходим дальше по ущелью. Вы останетесь здесь. Перенесите, пожалуйста, тело офицера к кустам, там вместе с ним и укройтесь. Мы скоро вернемся. — Пашин поднял свой автомат, приказал группе: — Внимание! Начинаем марш-бросок к Белою…
Но не закончил, вновь обернувшись к бывшим заложникам, указал на погибшего боевого товарища:
— Вас спас капитан спецназа Дементьев Анатолий Васильевич! Запомните это имя.
И резко развернувшись, выкрикнул:
— В цепь, вперед, бегом… марш!
Передав сообщение командиру группы и получив в ответ страшное известие, Салманов повернулся к Гарину:
— Жека! Дему завалили!
Реакция прапорщика Гарина была такой же, что ранее у Салманова.
— Что??? Дему??? Но… как?
— Не знаю. Григ ничего не объяснил. Видимо, шум с юга и был связан с капитаном.
— Дема-а-а!
— Так, Коль! Командир приказал снимать пост!
— Давай снимать, раз приказал. Но Дема?..
Реджеп указал на позицию наблюдателей:
— Берешь левого духа, мой правый! Залп и бросок на точку! Понял? По моей команде!
— Понял!
— Начали.
Прапорщики взяли на прицел свои цели.
Салманов спросил:
— Готов?
— Готов!
— Огонь!
Раздалось два хлопка. Чеченцы на посту скрылись за мешками оборонительного рубежа.
— Погнали!
Реджеп с автоматическим станковым гранатометом за спиной и Николай с двумя коробками, в которых размещались ленты по тридцать осколочных гранат, рванулись к обезвреженному посту. Дистанцию в пятьдесят метров преодолели быстро. Ворвавшись на пост, первым делом взглянули на боевиков. Те лежали с окровавленными и развороченными лицами. Пули бойцов спецназа мгновенно уничтожили их. Салманов тут же развернул «АГС», зарядив его первой лентой. Гарин приник к бойнице между мешками, откуда аул и пространство вокруг него просматривались как на ладони. Там, внизу, ничего не изменилось.
Около развалин собралась толпа человек в пятнадцать. Один из них, видимо, старший, отчаянно жестикулируя руками, что-то объяснял подельникам, время от времени указывая на юг.
Прапорщик Гарин проговорил:
— Обсуждают обстановку, суки бородатые! Шуганул их шум из ущелья. Что-то они предпримут.
Салманов сказал:
— Григ приказал валить духов, если они дернутся из аула. Валить независимо от того, куда ломанутся, к Шатою или к Хребту, навстречу Шульцу.
— Ясно. А наши уже начали марш сюда?
— Начали!
— Значит, через час будут здесь! По максимуму через час! Сейчас ребята злы и рвутся в бой, а значит, и прут к аулу на всех парах.
Салманов прервал друга:
— Подожди, Коля. Кажется, душары что-то надумали.
— Да?
— Точняк! Этот, что в середине, разделил отряд.
— Где?
— В..! Сам не видишь?
— Откуда я увижу? Амбразура одна, и в ней завис ты. Не высовываться же мне за бруствер?
— Хорош базарить. Готовим «АГС».
Прапорщики развернули станковый гранатомет, одновременно наблюдая за бандой внизу. Вскоре расчет был готов к ведению огня. Салманов приказал:
— Сбрасываем мешки!
Они расчистили обзор со стороны ущелья. Реджеп направил ствол гранатомета на толпу, продолжавшую о чем-то спорить у развалин аула.
Салманов вызвал Пашина:
— Григ! Я — Бек!
— Говори, Бек!
— Духи под нами, часть отряда с минуты на минуту пойдет по ущелью к вам навстречу. Решил открыть огонь. Подтвердите решение!
Майор ответил:
— Давай, Реджеп, гаси их! Но так, чтобы из аула не разбежались. Они все должны остаться там, мы на подходе!
— Понял. Выполняю.
Отключил связь и с криком: «За Дему, Казбеки!» — нажал на гашетку.
Первые десять зарядов кучно легли в цель. Одновременно с фонтанами разрывов осколочных гранат «ВОГ-17» снизу раздались вопли боли и ужаса. Добрая половина тех, кто находился на улице, рухнула на камни.
Оставшиеся боевики рванулись под защиту глиняных дувалов.
Реджеп дал вторую очередь. На этот раз эффект поражения был меньше, но кое-кого осколки задели. Из-за заборов, легко разбиваемых зарядами станкового гранатомета, также послышались крики.
Но дать себя расстрелять, как шакалов, зажатых в капкане, боевики Шамсета не дали. С разных точек аула по позиции Салманова — Гарина ударили автоматы.
Пришлось прапорщикам сместиться назад, чтобы уйти в «мертвую» для автоматчиков зону.
Убрав с позиции «АГС», бойцы спецназа взялись за снайперские винтовки. Салманов указал напарнику на валуны:
— Обходим их слева и справа. Оттуда вычисляем цели и снимаем прицельными выстрелами. Сейчас духи палят по позициям и огня со стороны не ожидают, воспользуемся этим!
Прапорщики покинули бывший бандитский наблюдательный пост и заняли новые позиции.
Но и среди боевиков оказались опытные бойцы. Один из них, некий Каха, профессиональный снайпер, в перестрелке не участвовал. Он и на улицу не выходил, когда ударил гранатомет. Каха, мгновенно оценив обстановку, задами полуразрушенных строений отошел к огромной каменной глыбе, когда-то обрушившейся со скалы прямо на глиняный дом, тогда еще, наверное, жилой, и занял позицию под прикрытием этой глыбы. Осторожно высунувшись, он через прицел своей мощной «СВД» внимательно рассматривал позицию напавших на аул неизвестных. Хотя было понятно, кто эти неизвестные. Кроме российского спецназа, здесь у Белоя некому было атаковать отряд боевиков. И был момент, когда Каха зацепил взглядом и Реджепа, и Николая. Но всего лишь момент, а точнее мгновение, когда они оттащили в глубь поста «АГС». Мгновения, которого не хватило снайперу Шамсета, чтобы произвести прицельные выстрелы. Теперь на позиции он никого не видел. Если русские имеют задачей заблокировать банду в ауле, то они не станут отсиживаться в «мертвой» зоне. Им необходимо следить за селением. И из стрелкового оружия, по необходимости, выборочно убирать цели. Сделать это непосредственно с поста противник уже не сможет, значит, отойдет на запасные позиции. А они как раз очень удобны сбоку от глыб. Каха перевел прицел за левый от него валун. Туда, куда отправился Гарин. И увидел спецназовца. Увидел первый! Каха выстрелил. Пуля, попав под защитный шлем, пробила навылет горло прапорщику. Захрипев, Гарин опрокинулся на спину. И в это время напарника запросил Салманов:
— Жека! Слышишь меня?
Смертельно раненный прапорщик сумел включить передачу, но Реджеп услышал в динамике только хрип. Гарин уже ничего не мог сказать.
Салманов выкрикнул:
— Жека! Что с тобой?
В ответ только затихающий хрип.
Реджеп понял, что он означает.
— Ах, суки!
Он уже видел перед собой две цели. Вскинул «винторез», дважды выстрелил. Из-за глиняного забора выпало два тела.
— Есть, шакалы беременные! Есть!
И тут же пуля ударила ему в шлем. Не в лоб, а левее, иначе выстрел мощной «СВД» расколол бы и защиту, и череп. Срикошетив, свинец ушел за спину. Пришлось Салманову укрыться. Его позиция, как ранее позиция Николая Гарина, была обнаружена вражеским снайпером. Реджеп пробрался к напарнику. Тот был уже мертв. Салманов вызвал Пашина:
— Григ! Я — Бек! Прошу ответить.
— Григ… на связи! — раздался прерывистый голос майора. Он вместе с остальными бойцами группы пробежал почти четыре километра и задыхался. Отсюда и рваный ответ.
Салманов доложил:
— Григ! Обстреляли аул. Положили примерно половину банды. По нам открыли ответный огонь. Выстрелом снайпера, которого определить с перевала я пока не могу, убит Жека!
— Черт!.. И Гарин! Бек… ты уверен, что Коля мертв?
— Да! Я сейчас возле него, пуля попала в незащищенное место под шлем, в горло!
— Ясно! Мы близко, Бек! У тебя гранаты для «АГС» еще остались?
— Еще тридцать штук. Мы отстреляли одну коробку.
— Попробуй еще раз накрыть аул. Навесным огнем! А если получится, то прямой наводкой!
— Понял. Выполняю.
Вернувшись на позицию, Салманов выставил «АГС» на самый край обрыва. Укрывшись за гранатометом, зарядил ленту. Это не осталось не замеченным бандитами. Они открыли ураганный огонь по перевалу. А прапорщик, покинув позицию у валуна и отодвинув мешок нижнего яруса заграждения, смотрел на аул через оптику своего «винтореза». На автоматчиков прапорщик не обращал никакого внимания. Их стрельба не могла нанести ни ему, ни гранатомету особого вреда, так как велась вслепую. Салманов выискивал среди развалин такую же, как и у него, оптику снайперской винтовки. То же самое делал Каха. Сначала он взял на прицел гранатомет, но затем перевел ствол в сторону. Как опытный боец, Каха понял, что русский снайпер также затаился и ищет его. Но спецназовцу было значительно тяжелее отыскать цель. Никого не обнаружив в левом секторе, боевик сместил ствол, а с ним и оптический прицел вправо. И увидел противника. Только на этот раз он опоздал. Всего лишь на какую-то долю секунды. Салманов, также выцеливший вражеского снайпера, выстрелил первым. Девятимиллиметровая пуля «винтореза» попала точно в оптический прицел и через него в глаз бандиту. Тот, выронив винтовку, уткнулся простреленной головой в глиняную стену. Уткнулся, так до конца не поняв, что его опередили.
А прапорщик выкрикнул:
— Есть, сучара! Вот так! Ну а теперь, шакалье отродье, отведайте еще порцию осколочных гранат!
Он метнулся к «АГС» и, несмотря на продолжавшийся обстрел позиции, ударил из него по аулу! Стрельба со стороны селения мгновенно стихла. А прапорщик продолжал поливать смертельным градом аул. И не заметил гранатометчика на самой окраине развалин.
Выпущенная бандитом противотанковая граната попала в грудь прапорщику спецназа, отбросив его разорванное тело на противоположный склон. Убитый Реджеп Салманов прокатился по нему метров десять, остановившись, зацепившись за камень. Остановившись в тот момент, когда во фланг остаткам отряда Шамсета вышли бойцы майора Пашина.
Они с ходу вступили в бой. Бандиты, оставив укрытия, начали отход. И это было их ошибкой. Но они уже ничего не соображали в этой огневой чертопляске. Бросая оружие, выбегали на улицу, тут же становясь жертвой офицеров спецназа. Да и оставшихся в живых после боя с Салмановым и Гариным оказалось немного. Всего шесть человек. Никому из них не удалось покинуть брошенный аул, превратившийся для бандитов в кладбище.
Зачистив аул, бойцы «Скорпиона» собрались возле командира. Посмотрев на позицию бывшего поста и увидев невредимый автоматический гранатомет, майор вызвал Салманова:
— Бек! Ответь Григу!
В ответ молчание.
Куда делся прапорщик?
Отошел? Или у тела Гарина? Но в любом случае он должен был ответить.
Страшное предчувствие пробежало холодной дрожью по взмокшему от бега телу. Он посмотрел на Щурина, приказал:
— А ну-ка, Шунт, мухой на перевал. Посмотри, где там Бек! И с ним спусти вниз тело Гарина!
Прапорщик проговорил:
— Эх, командир, после такого марафона муха-то из меня никакая!
Но выполнил приказание Пашина, начав подъем на перевал. Через двадцать минут командир группы услышал его взволнованный голос:
— Григ! Беда!
— Что такое?
— И Бек мертв!
Пашин сорвал шлем с головы:
— Ах ты, твою мать… тоже снайпер?
— Нет! Прямое попадание заряда гранатомета. Нужна плащ-палатка и еще люди, собрать то, что осталось от нашего туркмена, и спустить с Жекой в ущелье.
Майор повернулся к Глебову и Затинному:
— Макс, бери с собой Зорро и поднимайтесь на перевал! Бека тоже…
Он не договорил. Подчиненные, поняв состояние командира, двинулись к тропе, ведущей к наблюдательному посту — последней боевой позиции своих товарищей.
А майор сидел на глине, низко опустив голову. Сколько раз группа выходила на задания, и всегда все обходилось. Да, как-то раз ранило того же Бека да контузило Дему. Но все это такие пустяки по сравнению с тем, что произошло сегодня утром здесь, у заброшенного и в принципе никому не нужного аула Белой! Один бой — и три смерти!
Пашин тяжело вздохнул, достал пачку «Кэмела». Мелко задрожавшей рукой прикурил сигарету. Она подрагивала в губах.
Майор обвел мрачным взглядом развалины и открытое пространство перед ними. Везде валялись трупы боевиков. Их было много. По сравнению, конечно, с теми двумя бойцами спецназа, которые и уничтожили их. Но что по сравнению с гибелью двух боевых товарищей эти трупы? Ничто!
Не знал Пашин, что судьба готовит ему еще один удар. После того как Глебов с Щуриным и Затинным принесли тела Салманова и Гарина, командир группы «Скорпион» вызвал через спутниковую связь Луганского:
— Катран! Я — Григ! Прошу ответить!
На этот раз полковник ответил не сразу. А когда ответил, то голос его звучал по меньшей мере растерянно:
— Слушаю тебя, Гриша!
— Свою задачу группа «Скорпион» выполнила. Вот только…
— Что только?
— Слишком большую цену пришлось нам заплатить.
— Потери?
— Да!
— Кто?
— Дема, Бек, Жека…
В ответ молчание.
Затем тяжелый вздох полковника:
— Мы все заплатили слишком высокую цену за эту операцию. Слишком высокую!
— Что вы хотите этим сказать?
Луганский вновь взял паузу. Потом продолжил:
— Мы рассчитывали, что Шамсет в квадрате «Е» будет со своим обычным охранением. Но… ошиблись. В лесном массиве Батаев ожидал своих людей с отрядом Ганура. Это еще сто штыков. И на них вышли группы Слайда и Дрота. Когда они вступили в бой, что-либо менять было уже поздно. Ребятам удалось прорваться к Шамсету и захватить его. Но моджахеды окружили их. Слайд, как старший проведения акции в квадрате «Е», понимал, что долго не продержится. Короче, Григ, он вызвал на себя огонь дальнобойной артиллерии. У меня не было выбора, Гриша. Весь личный состав «Урагана» и «Шквала» остался в этом проклятом квадрате.
Полковник замолчал.
Молчал и майор Пашин.
В динамике послышалось:
— Григ?
Пришлось ответить:
— Да.
— Высылаю за вами «вертушку».
— «Вертушку»? Хорошо!
— В ближайшие полчаса «Ми-8» подойдет к тебе!
— Что теперь будем делать, Катран?
— Не знаю. Однозначно, я подаю в отставку. Все, Григ! В Моздоке дождаться доставки тел ребят «Урагана» и «Шквала». Затем вылет в Москву. Командир экипажа проинструктирован. Конец связи.
— Конец!
Пашин отключил прибор спутниковой связи.
Оставшиеся в живых офицеры его группы стояли рядом. И в их глазах читался немой вопрос.
Майор оглядел боевых товарищей:
— Групп «Ураган» и «Шквал» больше не существует. Ребята попали в переплет, из которого вырваться было невозможно. Погибли все, вызвав огонь на себя.
Глебов сорвал защитный шлем, швырнув его на камни.
— Но как же так, командир? Почему пацанов послали в западню? Какого хрена делала разведка? Что в конце концов все это значит? Мы здесь работали против духов, имевших численный перевес в три раза, с какими же силами пришлось столкнуться группам Слайда и Дрота, что они вынуждены были пойти на самоликвидацию? Григ, скажи мне, кто за все это блядство ответит? Луганский?
Пашин взглянул на подчиненного:
— Разве что-то изменится, если кого-то снимут с должности и отдадут под трибунал?
— А что, пусть все так и останется безнаказанно?
Майор резко повысил голос:
— Капитан! Группы отдела «Z» выполняли боевые задачи. И выполнили их! Это главное! И каждый из нас прекрасно осознает, чем рискует, выходя в боевые рейды! Это знали и ребята Солодовникова с Ивановым! Это наша работа, Макс! Никто нас сюда силком не гнал! И ты это прекрасно знаешь!
Пашин достал пачку сигарет, прикурил.
Уже спокойным голосом приказал:
— Обойти аул! Убедиться, что бандиты мертвы! Раненых среди них быть не должно! Затем всем сбор здесь. Через полчаса должен прибыть вертолет. Далее по плану отхода. Все! Выполнять приказ!
Капитан Глебов и прапорщики Затинный и Щурин направились в сторону развалин.
Операция отряда «Z» службы «АНТ», закончившаяся столь печально, не могла не отразиться на службе секретного подразделения. Исходя из того, что в ходе последней акции оно потеряло почти всю свою боевую группировку, высшим руководством было принято решение о расформировании отдела. Полковника Луганского отправили на пенсию, майора Пашина, капитана Глебова и прапорщика Затинного вывели за штат, определив в оперативный резерв. Это означало, что отныне офицеры спецназа должны были жить жизнью гражданской, у себя на родине, ожидая, когда их знания и опыт вновь потребуются родине. Чего в принципе могло и не произойти.
