Пролог

Офицеры, расположившись за Т-образным столом, подняли по последней кружке, допивая литровую бутылку водки. Тост был краток:

– За тех, кого нет рядом!

Выпили, закусили тушенкой, закурили. Командир осмотрел подчиненных:

– Итак! Пора и к нашим дамам выдвигаться! Осталось решить, кто останется контролировать подразделение и поздравит личный состав после боя курантов!

Молодой лейтенант Катасов, один из взводных, протянул:

– Да что его контролировать, товарищ капитан? Бойцы у нас с понятием, ну, а если и решили старички водочки хлебнуть, то все одно выпьют. Смотри за ними или не смотри. За всем разве уследишь? В сортире, на очке, но примут. Главное, чтобы без шума. А за этим вполне может проследить и старшина, сержант Самонченко!

Ротный, капитан Илугин, спросил:

– У кого будут другие предложения?

На что подчиненные офицеры в один голос заявили:

– Да прав Семен! Первый Новый год вот так, что ли, встречаем? Посидим в компании жен где-то до двух, а потом можно и вернуться, посмотреть, что здесь за дела. А то и раньше. В час, например!

Ротный, выслушав подчиненных, ударил ладонью по столу:

– Значит, так! Сейчас строим личный состав, поздравляем его, затем идем к Пронозину. Отмечаем Новый год и возвращаемся в роту. После чего, Семен, – капитан указал на лейтенанта, что первым выступил после третьего тоста, – останешься в казарме до утра. Все равно холостой! Решение окончательное, обжалованию и обсуждению не подлежит.

Он повернулся к командиру первого взвода, старшему лейтенанту Пронозину:

– Позвони, Костя, домой, узнай, готовы ли наши благоверные принять своих мужей?

Офицер поднял трубку телефона. Набрал короткий номер внутригарнизонной связи. Задал вопрос, выслушал ответ, опустил трубку на место, доложив:

– Дома все готово. Дамы с нетерпением ждут кавалеров.

– Тогда стройте роту! Старшину ко мне!

Взводные вышли. И почти сразу в проеме двери канцелярии появился сержант Самонченко:

– Разрешите, товарищ капитан? Вызывали?

– Вызывал! Проходи, присаживайся.

Сержант опустился на стул, где до него восседал лейтенант Катасов, стараясь не смотреть на остатки офицерского застолья. Капитан проговорил:

– Короче, Дима, слушай меня внимательно!

Ротный проинструктировал старшину, предупредив:

– И смотрите у меня, гусары! Выкинете какой фортель, пожалеете!

– Могли бы и не говорить об этом!

Капитан повысил голос:

– Мне решать, сержант, что говорить, а что нет! Или за полтора года не уяснил это?

Старшина опустил голову:

– Извините, товарищ капитан! Сказал, не подумавши!

И тут же заверил Илугина:

– Но вы не беспокойтесь! Слово даю, праздник пройдет, как положено!

– Ровно в час отбой!

– В час? Может, подольше разрешите посидеть? Вон в седьмой роте до двух праздновать собираются!

– Это дезинформация. Приказом по полку отбой назначен всем на одно и то же время, а именно на час ночи! И пусть твои дружки-соседи не пи...т! Ясно?

Старшина вздохнул:

– Ясно! В час так в час!

Капитан продолжил:

– Офицеры роты после официальной части уйдут, так что весь контроль над состоянием дисциплины ложится на тебя, Самонченко. Но учти, либо я, либо кто-то из взводных, либо мы вместе можем вернуться в любое время, а позже Катасов будет нести службу ответственным до утра! Знаю, пить все равно будете. Но чтобы в меру и безо всяких наездов на молодых и покидания казармы! Опять-таки, мероприятия до часу. Затем лично построишь роту, проведешь поверку и отбой! Вопросы?

Сержант поднялся:

– Вопросов нет! Есть просьба, товарищ капитан!

– Выкладывай свою просьбу!

– Я все сделаю, как вы приказали, и рота отметит праздник как надо. В час личный состав будет в койках. Но мне и братьям Чекуриным отдельно в каптерке посидеть разрешите? Скоро на дембель, поговорим о своем. Из спиртного только бутылка шампанского, разве это питье для здоровых парней. Разрешите, а, товарищ капитан?

Выпитая водка умиротворительно подействовала на ротного. Он посмотрел на старшину и ответил:

– Ладно! Разрешаю! Но...

Сержант поспешил вновь заверить:

– Клянусь, все пройдет без ЧП! Спасибо, товарищ капитан!

– На здоровье!

В дверь просунулась голова дневального, солдата-первогодка:

– Разрешите обратиться, товарищ капитан?

– Что, рота построена?

– Так точно!

– Беги, передай, иду!

Капитан обернулся к старшине:

– Давай к личному составу, я следом!

Самонченко, на ходу натянув шинель, побежал по коридору казармы.

Илугин вышел к личному составу. Речь его была недолгой, поздравительной. Пожелав бойцам и в новом году успехов в боевой и политической подготовке, он распустил строй. Рота тут же ломанулась в подразделение, где в отсеке первого и второго взвода были уже накрыты столы.

Проводив офицеров, старшина вернулся в казарму и подозвал к себе товарищей-одногодков, заместителей командиров взводов, сержантов, братьев Чекуриных, Сергея и Василия:

– Так, мужики, тусуемся с толпой до часу. Вернее, до 0-45. Затем уборка отсека, поверка и отбой!

Сергей спросил:

– А мы?

Старшина улыбнулся:

– А мы, Серега, пойдем в каптерку, где и встретим, как положено, новый 2004 год!

– Ротный разрешил?

– Разрешил! Только предупредил, чтобы во время основного празднества шума не было. За этим надо следить!

– Проследим!

– Тогда давайте, командуйте!

Личный состав, за исключением военнослужащих, заступивших в наряд по роте, расселся за столами. Молодые с дальнего края, у пирожных с газировкой, старослужащие ближе к газовой печке и висящему под потолком телевизору, где шел концерт. У них, кроме газировки, были напитки и покрепче. Правда, не столько, чтобы расслабиться вволю. Стоя выслушали речь президента страны, трижды громко, по команде старшины, выкрикнули «ура», после боя курантов и гимна подняли кружки. Выпили. Кто газировку, кто дешевое вино.

Старшина внимательно следил за временем и личным составом. В 0-45 он поднялся:

– Все, пацаны, шабаш! Завязали с гулянкой! Духам убрать все со столов, расставив их в учебном классе. После чего построение здесь же на вечернюю поверку.

Старослужащие начали было роптать, но Самонченко быстро успокоил их:

– В час отбой! После него обещал вернуться ротный. А вы знаете его. Увидит кого не в кровати, мандец. Завтра с утра как пить дать устроит лыжный кросс километров этак на тридцать с полной выкладкой. Вместо полноценного выходного дня и увольнений. Вы этого хотите?

Никто, естественно, подобного развития событий, причем весьма реального, не желал, поэтому бойцы выполнили распоряжение старшины и уже в 1-05 лежали в своих двухъярусных кроватях, аккуратно сложив обмундирование на табуретах. Дневальные начали мыть пол. Выключив основное освещение и включив дежурное, ночное, Самонченко прошел к каптерке, у которой его уже ждали братья Чекурины. Он открыл дверь, и троица вошла в небольшое помещение, где так же, как и в казарме часом ранее, был накрыт стол. На троих. Сержанты, закрывшись, присели на стулья. Старшина достал из-за сейфа бутылку шампанского.

– Начнем с шипучки?

Сергей поморщился:

– Терпеть не могу эту газированную мочу ослиную!

– Так положено, Серый! Все же Новый год, а не День танкиста!

– Ну, наливай! Черт с ним! Немного можно!

Выпили шампанского, закурили. Говорили ни о чем, так, высказывая мысли, что сами приходили в голову. Правда, все они касались службы. Выкурив по сигарете и допив «Советское» полусладкое, закусили стандартной тушенкой.

Василий взглянул на брата:

– Че сидишь, Серег? Вытаскивай фляжку со спиртом! Пора разогреться как следует!

Сергей посмотрел на Самонченко:

– А не рано ли? Может, дождемся, пока офицеры прошмонают казарму. Ведь ротный обещал вернуться?

Старшина ответил:

– Обещал. Только не сказал, когда именно! И добавил, что Катасов останется в роте до утра.

Василий Чекурин пренебрежительно скривился:

– Нашел, кого шугаться! Летеха, наверняка, ужрется в задницу. Ему стоит пробку понюхать, и все, идет вразнос. Да и ротный пьян наверняка будет. А мы сидим с его разрешения! Так что, думаю, можно и спиртику глотнуть!

Старшина хотел уже согласиться, как в дверь ударили сапогом, и раздался сильно пьяный голос лейтенанта Катасова:

– Открывай, Самонченко, или я к чертям собачьим всю твою каптерку переверну!

Сержант в сердцах сплюнул на пол:

– Вот, бля, принесло урода! А он готовый – дурак! Будет сейчас шухер устраивать, мать его!

Но ответил:

– Минуту, товарищ лейтенант, открываю.

В ответ тишина.

Старшина взглянул на сержантов:

– Ушел, что ли?

Сергей предположил:

– Может, в сортир подался? Но ты открывай, а то этот черт, точняк, разнос устроит!

Самонченко открыл дверь. За ней никого. И только приглядевшись к рядам кроватей, увидел на собственной койке лейтенанта. Тот, широко раскинув руки, в распахнутой шинели и сапогах, уже спал мертвым сном.

Старшина только и смог произнести:

– Да! Это ж надо так! Только что базарил, и уже в отключке!

Сзади Василий спросил:

– Ну, че там?

Самонченко ответил:

– Вилы, Вася! В отключке наш летеха!

– Точно?

– Сам глянь! На моей койке дрыхнет!

Сержант посмотрел на офицера:

– Да! Силен жрать огненную воду наш лейтенант. Как-то раз он при мне пузырь из горла не отрываясь заглотил, ничего, стоял на ногах, даже взводом командовал на плацу. Это же сколько он сегодня на грудь кинул? Не меньше литра, точняк!

Старшина проговорил:

– Если не больше! Ну и хер с ним! Главное, теперь ротный до утра не явится, раз Катасова в казарму отправил. Может отдыхать спокойно!

Сержанты вернулись в каптерку, закрыв за собой на ключ массивную дверь.

Василий вновь обратился к брату:

– Давай, Серега, флягу, не терпится обжечь мозги и желудок!

Сергей подошел к стеллажу, где висели камуфлированные бушлаты. И тут же обернулся к товарищам по пьянке. Лицо его выглядело крайне растерянно. Старшина, почувствовав неладное, тихо спросил:

– Что такое, Сережа?

– Мандец, мужики! Я, кажись, забыл спирт в водовозке!

– Как это?

– Да зампотех, мать его, виноват! Как только Винт с автороты подъехал, я к нему, а тут майор. Давай машину шмонать! Винт мне шепнул, не найдет, мол, ни хрена, и посоветовал подойти позже к мойке. А я забыл. Закружился с личным составом.

Василий бросил сигарету на стол:

– Выпили, блядь! Нет, ну а ты, Серег? Неужели так о фляжке и не вспомнил?

– Да я думал, что принес сюда. Ведь заходил же в каптерку!

Самонченко откинулся на спинку стула:

– Выпили, называется! Отпраздновали Новый год! У меня, Серега, слов нет!

Сержант виновато посмотрел на товарищей, предложив:

– Может, в парк слетать? Я знаю, где водовозка стоит. И дверь у нее открыта всегда. А лучше Винта поднять.

Старшина усмехнулся:

– Ничего лучшего не придумал? Ты знаешь, кто по парку сегодня заступил?

– Нет!

– Так я скажу тебе. Командир автороты и заступил. А этот хорек рыжий службу блюдет, как надо! Сунься только в парк, в момент на губу оприходует. А ты – Винта с собой взять!

– Что же делать?

– В поселке пойло брать! В комке у автовокзала. Там ребята круглосуточно водярой из-под полы торгуют.

Василий усомнился:

– Даже сегодня? В новогоднюю ночь?

– Сегодня особенно. Сегодня у них навар как раз катит! А если комок закрыт, у частников-таксистов наверняка спиртное найдется. А они пашут, не глядя на праздники. Кстати, одна «шаха» частенько недалеко от части пасется. Со стороны клуба. Сразу за забором. А нет – по-любому в поселок идти!

Сергей предложил:

– Так давай не будем тратить время. Пару духов поднимем и зарядим за пойлом!

Старшина укоризненно покачал головой:

– Ты совсем охренел, Сережа? Куда ты сейчас духов пошлешь, если разведрота вокруг гарнизона везде патрули выставила?

Чекурин-младший с отчаянием в голосе спросил:

– Но что же делать? Выход-то какой должен быть?

Самонченко ответил:

– Выход есть. Это вам с братаном в поселок шлепать!

Братья переглянулись:

– Нам?

– Ну не мне же? Вы пройдете, вас ребята из патрулей знают. Это молодняк они выловят, а вас пропустят! Так что вот такой вариант. Либо идете, либо разбегаемся!

Василий встал, прикурил брошенную ранее на стол сигарету:

– Хрен с ним! Пошли, Серега! Полчаса туда, полчаса обратно. Времени кайфануть хватит. Если сейчас его в пустых базарах тратить не будем! Вот только с бобами как быть? У меня всего сотка!

Старшина успокоил сержанта:

– Деньги есть! Перевод недавно получил! Так идете?

Встал и Сергей:

– Идем! Давай вещмешок!

– Может, в камуфляж переоденетесь? На улице холодно!

Сержанты отказались:

– Ничего, не замерзнем. Давай деньги!

Самонченко выложил на стол две тысячи:

– Берите на все! Только сигарет хороших, американских, пару пачек прихватите, да шоколад какой, «Марс» или «Сникерс»!

Василий ухмыльнулся:

– А может, вдогонку и сигару притащить?

– Нет, Вася, сигару можешь для себя взять, а мне «Мальборо» или «Кэмел» пойдет!

Братья, взяв вещмешок, покинули каптерку. В отсеке облачились в шинели, вышли на улицу, тут же свернув за казарму, и бегом направились к клубу. За ним перемахнули через забор и оказались вне войсковой части, прямо рядом с нарядом из трех солдат разведывательной роты. Те приказали:

– А ну стоять, щеглы!

Братья узнали однополчан:

– Это кто щеглы, Леша?

– Чекурины? – удивился сержант-разведчик, узнав в самовольщиках таких же, как он, старослужащих. – А чего это вы?

Василий усмехнулся:

– Как чего? В самоход намылились, не видишь?

– В самоход? К бабам, что ли?

– За водярой! Какие сейчас могут быть бабы?

– А че сами? Чего духов не послали?

И вновь старший Чекурин усмехнулся, покачав головой:

– Куда послали бы? Прямо на твой патруль? И ты бы отпустил их?

– Нет, конечно!

– Так какого хрена спрашиваешь! Скажи лучше, «шаха» тут не объявлялась?

Разведчик ответил:

– Была! Но отъехала! Где-то с полчаса назад.

Сергей проговорил:

– Плохо! Придется до поселка пехом топать!

Начальник патруля сказал:

– Я точно не знаю, но в городок недавно «Нива» прошла! Может, подвозила кого из офицеров или баб их? Если так, то должна и назад.

– Спасибо, успокоил! Ладно. Пошли мы. Ты здесь еще сколько торчать будешь?

Разведчик взглянул на часы, ответил:

– Полчаса!

– А кто сменит?

– Петруха Зверев!

– А?! Так ты шепни ему о нас. А то еще шум сдуру поднимет. А главное, чтобы предупредил, если офицерье рядом будет.

– Хорошо! Все передам!

– Давай!

Братья Чекурины направились к дороге, ведущей в поселок Тугалы, и вскоре скрылись от патруля. Но не от пассажира «Нивы», стоявшей среди строящихся домов офицерского состава, который, пока водитель дремал, внимательно следил за войсковой частью. Увидев сержантов, перемахнувших через забор и остановленных патрулем, напрягся, направив на солдат бинокль ночного видения. Разговора он не слышал, но то, как мирно беседовали блюстители воинского порядка и самовольщики, видел. И сделал правильный вывод. Военнослужащие знакомы. Значит, патруль отпустит нарушителей. Что в дальнейшем и подтвердилось.

Как только Чекурины направились в сторону поселка, пассажир толкнул водителя:

– Проша, подъем!

Тот протер глаза:

– Что, фазаны из гнезда поднялись?

– Точно! Заводи тачку, через минуту начинаем охоту!

Прохор ответил:

– Минуты прогреть машину не хватит, а на дворе не май месяц! Вот так, Стасик!

На что Стас твердо сказал:

– А мне это без разницы! Через минуту ты должен начать движение. А мотор хоть лампой паяльной прогревай! Ясно?

– Ясно, шеф!

– Вот так-то! Время пошло!

Ровно через минуту «Нива» прошла мимо патруля. Старший наряда проговорил:

– Повезло Чекуриным! Глядишь, на тачке и обратно вернутся.

Вскоре братья Чекурины увидели приближающиеся огни легкового автомобиля. Сергей воскликнул:

– Вот сука, неужели «УАЗ» командирский? Деру, Вася!

Но Василий удержал брата:

– Стой, Серег! Если это командирская машина, все одно нас уже заметили и уйти не дадут. Но, по-моему, это не «УАЗ», слишком низко фары сидят. Может, это тачка, что ранее вошла в городок?

– Черт его знает.

Предположение Василия подтвердилось, через минуту возле самовольщиков остановилась светлая «Нива».

Пассажир, открыв дверь, спросил:

– Далеко собрались, служивые?

Ответил Сергей:

– В Тугалы и... обратно!

Неизвестный мужчина славянской внешности доброжелательно и понимающе улыбнулся, спросив:

– За водкой или к девочкам?

– За водкой!

– Что, ротный приготовленные запасы накрыл? Или маловато затарились?

– Маловато!

Пассажир повернулся к водителю:

– Что, Прохор, поможем ребятам? А то они так до утра бегать будут!

Водитель согласился:

– Почему не помочь? Сам, помню, так же в самоход бегал, когда в Узбекистане служил. Пусть садятся!

Пассажир вышел из салона, откинул спинку переднего сиденья вперед, приглашая сержантов:

– Прошу, служивые! Мы вас туда и обратно подбросим!

Василий произнес:

– Только это, сколько такси стоить будет?

Пассажир вновь усмехнулся:

– Да ладно тебе, сержант! Кто ж со срочников деньги берет? Это значит, себя не уважать! Садитесь, поехали, а то еще мобильный патруль вынырнет откуда.

Братья Чекурины забрались на заднее сиденье.

Сергей спросил:

– А вы кого-то из офицеров в городок привозили?

Пассажир обернулся, подтвердив:

– Да, два капитана в кабаке так нализались, что сами передвигаться не могли. Пришлось везти, не бросать же на улице.

– А вы сами местные?

– Местные!

И предложил:

– Выпить не хотите? По случаю праздника? А то вид у вас какой-то кислый!

Василий поинтересовался:

– Водка или бормота?

На этот раз в разговор вступил водитель:

– Какая бормота, сержант, обижаешь! Конечно, водка.

Братья согласились:

– Можно по стакану принять!

Водитель кивнул пассажиру:

– Под сиденьем пузырь, Стас, а стакан, сам знаешь, в бардачке!

Стас предупредил солдат:

– Водка есть, а с закуской напряги.

Василий улыбнулся, показывая на вытащенную из пачки «LM» сигарету:

– Ничего! Курятиной закусим, если прикурить позволите.

– Да кури!

Пассажир попросил водителя:

– Притормози, Прохор, у обочины а то на ходу пролью больше, чем налью!

Водитель мягко притормозил, принял вправо, на щебеночной обочине, остановил «Ниву».

Открыв бутылку, Стас спросил солдат:

– По полной? Или половины хватит?

Василий ответил:

– По полной! Чего мелочиться, коль угощаете!

– Ну, пейте, ребята! С Новым 2004 годом вас!

– Угу, спасибо, – принял стакан Василий.

Он в три глотка проглотил двести граммов, почувствовав какой-то еле уловимый привкус горечи, но не удивился и не насторожился. Сейчас водку гонят разве что не из навоза, кругом одна паленка. Но пьют – и ничего. Никто еще не траванулся. Пассажир вновь наполнил стакан, на этот раз протянув его Сергею. Тот также выпил содержимое. Солдаты закурили. Стас, закрутив крышку, убрал бутылку вместе со стаканом в черный целлофановый пакет, который положил между ног, и посмотрел на водителя:

– Едем, Прохор! Только не спеши, сейчас гаишники особо на дороге за тачками пасут. У них эта ночь год кормит!

Прохор ответил:

– Может, объедем поселок? И к комку с тыла заедем?

Он обернулся к солдатам:

– Как вы, ребята?

Неожиданно быстро опьяневшие братья лишь махнули руками:

– Езжайте, как удобнее! А водяра у вас ништяк! Бьет по башке похлеще спирта!

Пассажир «Нивы» в который раз как-то странно усмехнулся:

– Ты прав, сержант, водка у нас особая. Такой вы еще не пробовали.

Внедорожник свернул на разбитую и не очищенную от снега дорогу. Водитель включил передний мост, прошел по целине метров двести, свернул к брошенному бараку, возле которого на бетонной площадке остановился. Прохор и Стас огляделись, посмотрели на сержантов. Те спали мертвым сном.

Стас констатировал:

– Порядок! Попались, голубчики!

Обернулся к водителю:

– Ты, Проша, сколько клофелина в водку ввел?

Тот ответил:

– Достаточно, чтобы пацаны проспали не менее трех часов!

– Хорошо! Ты вытащи у них документы и все, что есть в карманах, я свяжусь с Мироном!

– Давай!

Водитель перебрался на заднее сиденье, выпустив подельника из салона, и, устроившись между спящими сержантами, начал тщательный обыск.

Стас же включил сотовый телефон, набрал нужный номер:

– Мирон?

– Да, Стас?

– Выловили двух фазанов! В самоволку за водкой рванули. До подъема, думаю, искать не будут.

– Отлично! Давай вези их к «КамАЗу». Я встречу вас. На месте обговорим дальнейшие действия!

– Добро!

– Один вопрос – не дохляков взяли?

– Нет! Мальчики крепкие. Братья, это и внешне заметно, и по документам понятно. Хороший улов, босс доволен будет!

– Надеюсь. До встречи!

«Нива» отошла от барака, свернула за угол и по узкой дороге выехала на стоянку большегрузных автомобилей, что раскинулась сразу за постом ГАИ. Инспектора дорожно-патрульной службы, также отмечавшие в своей будке новогодний праздник, появление отечественного внедорожника не заметили, не до того было. Соответственно в журнале прохождения машин через пост никакой записи не появилось.

«Нива» же остановилась в самом конце стоянки, заехав за «КамАЗ» с полуприцепом, накрытым тентом, спрятавшись от посторонних глаз. Из грузового автопоезда вышел средних лет мужчина, по выправке которого нетрудно было догадаться, что он некогда имел отношение к военной службе. Подошел к внедорожнику. Стас и Прохор ждали его.

Мужчина обратился к ним:

– А ну, покажите, кого вы так удачно подсекли здесь?

И посмотрел в салон, оценив внешний вид братьев. Проговорил:

– Сержанты, это хорошо! Учебку, значит, прошли. Где их документы?

Стас протянул мужчине военные билеты самовольщиков.

Мирон, или Борис Миронов, в недалеком прошлом прапорщик-старшина танковой роты, внимательно перелистал их.

– Да, улов действительно неплохой. Братья Сергей и Василий Чекурины, призыва весны 2002 года. Менее полугода оставалось служить. Сержанты, заместители командиров взводов. Это очень хорошо!

Он повернулся к водителю и пассажиру «Нивы»:

– Снимайте справа тент, и обоих в клетку! Документы туда же, в ящик. Закрыть ребятишек как следует! Начали.

Станислав и Прохор сняли с крюков правого борта трос крепления тента, подняли переднюю его часть до крыши, закрепив прорезиненный материал двумя заранее приготовленными шестами. Начали разгружать с платформы мешки с порошковым клеем, освобождая проход к середине кузова, где была установлена решетка, правая часть которой поднималась, открывая вход в клетку. Туда и перетащили тела сержантов, открыв в днище платформы отверстие для доступа воздуха. После чего из «КамАЗа» появился еще один человек с небольшим саквояжем. Ни слова не говоря, он пролез к клетке, открыл чемоданчик, достал из него два одноразовых шприца и ампулы с коричневой жидкостью. Сделал каждому брату по уколу. Затем, проверив, дышат ли они носом, аккуратно и плотно заклеил им рты клейкой черной лентой, извлеченной из того же чемодана, и в довершение приковал усыпленных солдат наручниками к прутьям решетки. Собрал саквояж и спрыгнул на заснеженную стоянку, глухо доложив Мирону:

– Все в порядке! Можно транспортировать клиентов!

Не дожидаясь ответа, он вернулся в кабину «КамАЗа». Стас с Прохором уложили мешки обратно и опустили тент. Мирон, проследив за их работой, приказал:

– Выезжайте на трассу и следуйте до поселка Октябрьский. На подъезде смените номера. В поселок войти, минуя пост, по лесной дороге, что откроется сразу после указателя справа. Въедете на разрушенную животноводческую ферму. Там и оставите машину, убрав все отпечатки и избавившись от улик – бутылки из-под отравленной водки и стакана. Избавившись так, чтобы ни одна сука их не смогла найти! После чего пешком следуйте на железнодорожную станцию. Первая электричка в областной центр пойдет в 6-20. Купите билеты, сядете в разные вагоны. На вокзале вас встретит Отар. Маргелашвили обеспечит и дальнейшие ваши действия по убытию из региона. Вопросы?

Стас указал на «Ниву»:

– А эту, говоришь, просто бросить на ферме? Но бойцов с утра начнут искать. Поднимут ментов. На тачку выйдут однозначно! Начнут копать и легко выйдут на стоянку...

Мирон прервал подельника:

– Хватит, Станислав! Ты считаешь, я не подумал об этом? Подумал, дорогой, очень хорошо подумал. Так что ни о чем не беспокойся, а выполняй с Прохором все, что я сказал! Ясно?

Стас пожал плечами:

– Ладно! Тебе видней. Сделаем, как сказал.

– Вот и хорошо. Езжайте с богом. И до встречи на базе.

– До встречи!

Они сделали все, как было приказано. В электричке Стас, глядя в темное окно, думал об оставленной «Ниве». Автомобиль беспокоил его. Не проявил ли Мирон небрежности, просто бросив внедорожник? Не знал Станислав, что как только они ушли от машины, возле нее появился другой человек, а именно Отар Маргелашвили. Грузин сел в «Ниву», завел двигатель, вывел машину обратно на дорогу и направил в сторону реки, на середине которой зияла огромная полынья. В эту полынью и отправил внедорожник Отар, пустив автомобиль самокатом с высокого берега. Сам же прошел к джипу, что стоял недалеко от этого места. На нем он отправился в областной центр, встречать Стаса и Прохора. Начавшийся сильный снегопад едва не помешал Отару выйти на трассу. Дороги здесь заносило быстро. Но грузин успел покинуть лес и повел «Лендровер» к городу.

Напрасно ждал в каптерке старшина роты, сержант Самонченко, своих друзей. Они не вернулись до подъема. Поэтому в 7-00 старшине пришлось звонить ротному домой и докладывать об исчезновении братьев Чекуриных! Капитан, срочно собрав подчиненных офицеров и выяснив у старшины, куда и зачем ночью отправились сержанты, решил о ЧП комбату пока не докладывать. Возможно, братья сняли где-нибудь по пьянке девок и зависли у тех на хате. Оттрахаются, проспятся, явятся с повинной часов в десять! Но сержанты не явились. Ни в десять часов, ни в полдень, ни к построению на обед в 14-30. Молчать ротный больше не мог и был вынужден сообщить оперативному дежурному по части и командиру своего батальона о самовольном оставлении части сержантами Чекуриными. Командир полка, извещенный о происшествии оперативным дежурным, приказал построить полк. Начальник штаба отдельно занялся разведывательной ротой, которая в новогоднюю ночь несла патрульную службу по всему периметру и войсковой части, и военного городка. Но разведчики в один голос заявили, что никого они не заметили. Также ими не было сказано ни слова и о белой «Ниве», какое-то время находившейся в гарнизоне. Командование части решило, что самоход, вероятно, прошел во время смены патрулей, и приказало начать широкомасштабные мероприятия по поиску беглецов, сообщив о самовольщиках в местный районный отдел внутренних дел. Милиция также подключилась к работе по обнаружению пока еще лиц, просто самовольно оставивших часть, но которые уже через трое суток будут считаться дезертирами со всеми вытекающими из этого последствиями. Но прошла неделя, а затем и месяц. Дезертиры так и не были найдены.