В углу палатки с перебитыми и кое-как перевязанными ногами лежал бандит славянской внешности. Он спросил:

– Вы командир отряда?

Таранов пропустил вопрос наемника, задав свой:

– Русский?

– Да.

Капитан закурил.

– Мне передали, что ты просишь сохранить тебе жизнь?

– Да. Я хочу жить. Прошу, не убивайте, я...

Таранов прервал его:

– Об этом, гаденыш, надо было думать раньше, когда вербовался делать деньги на убийстве своих соотечественников.

– У меня не было другого выхода.

– Заткнись! Отвечай на вопросы...

На этот раз капитана перебил наемник:

– Я скажу все, что знаю, но обещайте, что не убьете меня. Сохраните жизнь, большего не прошу, пусть тюрьма, пусть пожизненное заключение. Не убивайте меня, отдайте в руки правосудия! Обещайте, командир! Прошу!

Капитан не обратил внимания на мольбы этого продажного мерзавца, решившего заработать деньги на смерти других людей. Он навел ствол своего «бизона» прямо в лицо наемника.

– Итак, вопрос первый: Палач был здесь?

– Не знаю, здесь было много народу!

– Кто же казнил пленных у зиндана?

– Это Палач, но ранее, перед тем как идти на Устум!

Таранов задумался. Ему не понравился ответ наемника. Выходило, что он казнил пленных в лагере потому, что не собирался сюда возвращаться после Устума? Но, с другой стороны, он мог сделать это и специально, после возвращения из селения, оставив, таким образом, кровавый подарок спецназу, который, как он понимал, сметет сопротивление тех сил, кого он оставил здесь. Могло быть и так! Капитан обратился к наемнику:

– Вопрос второй: куда ушла банда?

– Они ушли туда, – он рукой показал на тропу, ведущую к хребту перевала, к водопаду, – все ушли, оставили только нас, самых молодых, недавно прибывших. Как сказали, для охраны лагеря. Ачмиз говорил, что русские сюда не сунутся.

Таранов выбросил окурок.

– Кто такой Ачмиз?

– Командир.

– Я понимаю, что не рядовой, чей командир? – уточнил вопрос капитан.

– Он помощник Палача и командовал всеми. Ачмиз и повел отряд туда, куда я вам показал.

– Ачмиз повел отряд?

– Да!

Наемник хотел повернуться, видимо, ему неудобно было лежать на боку, но движение стронуло раскрошенные кости, и дикая боль свалила его на спину, он громко вскрикнул. Но сознания не потерял, лишь побледнел, и лицо его покрылось крупными каплями пота. Наемник проговорил отрывисто:

– Хотя бы... обезбольте... ноги. Не могу... боль... адская!

Сержант Головин, присутствующий здесь же, достал боевую аптечку, хотел было вскрыть ее, но его остановил Таранов.

– Больно, говоришь? А тем, над кем вы издевались, не больно было? Им кто помощь оказывал?

– Я... я... не издевался. Я... больше охранял... этот лагерь... прошу... помогите.

Капитан повернулся к сержанту:

– Дай мне шприц и подай его автомат!

Головин передал шприц, который Таранов положил в карман, взял в руки автомат. Отстегнул магазин, начал выщелкивать из него патроны. На песок упало десять штук, один был в патроннике, и из ствола свежий, горький, пороховой запах. Он отбросил «АК-74», взглянул на наемника.

– Охранял лагерь, говоришь? Усердно же ты это делал! Выпустил две трети магазина. По кому? По солдатам страны, которая взрастила тебя, подонка? А ну, сука, быстро отвечай, давно ушла банда?

– Давно... часа три... как прошло... может, больше! – ответил раненый наемник, откинувшись на песок.

– Понятно!

Капитан достал шприц-тюбик с обезболивающим наркотическим препаратом мгновенного действия, бросил его наемнику:

– Сними боль!

Тот трясущимися руками, чуть не сломав короткую иглу, ввел себе в лодыжку содержимое тюбика. Боль отпустила его! Он тут же спросил:

– Вы все же решили убить меня? – в глазах этого молодого, даже красивого парня, заискрились слезы, голос дрогнул.

Но не дрогнуло сердце боевого капитана. Он посмотрел в глаза наемнику, увидел животный страх. Такой ради спасения собственной шкуры мать родную не пощадит. Сказал:

– Ты – солдат удачи! Шикуешь, когда удача сопутствует тебе. Когда ты получаешь деньги! Но сегодня удача отвернулась от тебя, земляк. Хотя какой ты земляк? Тварь ты продажная! А посему участь твоя – смерть, и ты ее выбрал добровольно!

– Не надо!!! – закричал диким голосом наемник.

Очередь «бизона», выпущенная командиром отряда специального назначения, капитаном Евгением Тарановым, оборвала этот крик, похожий на вой смертельно раненного шакала.

Капитан вышел из палатки, бросив:

– Отдыхать всем!

Прибыв на одну из многочисленных своих баз, Палач закрылся в своей палатке, поручив Доулетхану проследить, чтобы к ней никто не подошел. Вызвал Москву:

– Адмирал! На связи Чабан!

Кедров ответил ему сразу:

– Привет, я сейчас занят. Жди, сам свяжусь с тобой в ближайшее время!

Связь отключилась.

Палач бросил прибор спутниковой связи и автомат на стол, снял пояс с резными ножнами и кинжалом внутри них, маску оставил на лице, хоть и было в лагере темно, вышел из палатки, позвал помощника:

– Доулет, проследи за связью, если поступит сигнал от Адмирала, я у водопада. Позовешь!

Палач прошел к небольшому пенящемуся водоему, встал под холодные струи падающего с гор потока. Вода освежила его. Мурза стоял под упругими струями, пока не замерз. Бегом вернулся в палатку, обтерся грубым полотенцем. Оделся в спортивный костюм, сбросив мокрую маску, вызвал к себе первого помощника.

– Доулет! Проверь посты охранения и второй джип. Затем свяжись с Ачмизом, узнай, как у него дела. Потом возвращайся!

– Понял, командир!

Палач упал на постель. Расслабился. Интересно, что принесет ему разговор с Москвой? На что намекал генерал, говоря о скорой встрече в Подмосковье?

Мурза задремал.

Дребезжащий сигнал аппарата спутниковой связи не дал ему окончательно заснуть.

– Да? – ответил Палач.

– Чабан! Это Адмирал! Докладывай, как у тебя дела?

– Все по плану, Адмирал! Провел казнь пленных солдат в Устуме, увел в горы мужское население. Вывел спецназ гяуров на палаточный лагерь у скалы. Они быстро разберутся, куда ушел мой отряд, и, отдохнув, пойдут следом. Я нахожусь на резервной базе у водопада. Здесь и устрою русакам встречу после подхода ко мне основных сил, которые ведет Ачмиз. Спецназ пойдет по его следу!

Адмирал выслушал Палача, предупредил:

– Хорошо! Чувствую, ты в состоянии переиграть спецназ и на этот раз, но предстоящий бой должен выиграть противник!

– Что? – в крайнем удивлении переспросил Мурза Баркаев. – Мы должны проиграть бой?

Голос Адмирала был тверд! Видимо, такой вариант развития событий был хорошо продуман в Москве и имел далеко идущие планы. О чем Палачу еще предстояло узнать.

– Да, Чабан! На этот раз спецназ окажется сильнее тебя. Отбери десяток самых лучших людей, которых держишь при себе, и сейчас же отправь их в сектор Д-4-2. Но это еще не все! Выбери из свежего пополнения человека, внешне похожего на тебя, убей его, но так, чтобы это выглядело гибелью в бою. Снимай маску, надевай на труп. Палач в этом бою должен погибнуть. Он прекращает свое существование. После этого отходи с Доулетом и тройкой телохранителей в тот же сектор Д-4-2. Отход начинаешь, как только спецназ пойдет на штурм. В заданном секторе тебя встретит человек со шрамом на лице. Он русский. Это мой представитель, представится, как Койот. Охрану джипа придется убрать, они не должны видеть тебя в лицо, но это не твоя забота! Для Койота ты – Чабан! Он доведет до тебя план дальнейших действий.

Мурза на секунду задумался, спросил:

– А Ачмиз с отрядом? Что будет с ними?

– Ты сам не догадываешься? Требуются пояснения?

– Отдать братьев на растерзание русским?

– Не тебе мне объяснять, Чабан, какова, как правило, судьба платного наемника. Все! Жду сеанса связи из указанного сектора, после встречи с Койотом. Конец связи!

Палач швырнул прибор на постель, закурил:

– Ну, генерал, ну, сука, что задумал?

Внутри Баркаева все кипело от негодования. Но... приказ выполнять придется! Эти гяуры в Москве затеяли очень серьезную игру, смысл которой он, Палач, не то чтобы просчитать, но и понять был не в состоянии. И выхода из нее никому из участников не предусматривалось! Но отряд? ...А что, собственно, отряд? Прав Адмирал, наемник знал, на что шел, беря в руки оружие, а таких в отряде большинство!

Палач вызвал Доулетхана, передал ему свой разговор с Адмиралом. Доулет также был возмущен приказом московского начальника. Но согласился с тем, что, как ни крути, а этот изуверский приказ выполнять придется.

– Тогда вот что, Доулет! Пройдись среди спящих новобранцев, подбери похожего на меня какого-нибудь араба и тащи его сюда. Сам же, по моему сигналу, выйдешь, возьмешь «бизон» – оружие спецназа и отойдешь в рощу. Оттуда, метров с семидесяти, возьмешь на прицел окно палатки. Как в нем появится физиономия в моей маске, бей прямо в лоб. Ты понял меня?

Доулетхан, понимающе кивнув головой, вышел из командирской палатки. Палач сел за походный стол, расстелил карту, нашел сектор Д-4-2. Это было место километрах в трех от выхода из ущелья в долину на селение Хами. Оттуда прямая дорога и в Урус-Мартан. К его незабвенной Эльзе. Может, удастся повидать ее с маленьким Джохаром. У Палача все же родился сын. Как он и хотел! Правда, отец еще ни разу не видел его. Кто знает, может, на этот раз он получит такую желанную возможность?

Даулетхан ввел в палатку стройного наемника. Тот, невыспавшийся, недоуменно, но стоя навытяжку, смотрел на самого Палача.

Палач же встретил наемника радушно. Он подошел к нему, обнял за плечо, повел к столу. Внешне это выглядело проявлением особого благосклонного отношения к подчиненному, но на самом деле Палач сравнивал свой рост с ростом наемника. Они были примерно одинакового роста. Явно просматривалось сходство и в фигурах. Одет наемник был в поношенный, снятый, наверное, с убитого, камуфляж.

Палач спросил:

– Как тебя зовут, брат?

– Фазиль.

– Из Татарстана, что ли? Или башкир?

– Из Иордании.

– Вот как? – удивился Мурза. – А где так хорошо русский язык выучил?

Наемник охотно пояснил:

– Мы, моя семья – татары. Переехали в Иорданию, когда там обосновался старший брат, Марат. А его туда определил сам Ахмад-шах Масуд, к которому добровольно перебежал брат, служа в Афганистане. Марат год был у Масуда, потом тот помог брату перебраться в Иорданию. За хорошую службу. Теперь брат большой человек! Но он говорит, что каждый должен свои деньги зарабатывать сам. Марат и посоветовал мне податься в солдаты удачи, я стреляю метко.

– Понятно, Фазиль! Доулетхан! – обратился Палач к своему помощнику. – Почему брат заслуженного человека, друга самого Ахмад-шаха Масуда одет в какие-то лохмотья? Что у нас, формы новой нет?

Доулет замялся. Он не ожидал подобного вопроса. Но ответил:

– Да нет, просто экипировкой бойцов ведает непосредственный командир боевых групп.

– Плохо, Доулет! Но, ладно, вон в углу, видишь, Фазиль, лежит форма? Это моя личная форма. Она немного в крови, в крови неверных! Примерь ее, брат!

Ничего не понимающий наемник облачился в форму Палача, Мурза собственноручно надел на Фазиля свой пояс с кинжалом. Осмотрел подчиненного, остался доволен.

– Вот это другое дело! А то навесили на достойного человека старые шмотки! Тебе нравится моя форма, Фазиль?

– Конечно, Хозяин! Одно то, что я надел ее, для меня большая честь!

– Я дарю ее тебе вместе с кинжалом! Служи верой и правдой священному джихаду!

– Я не знаю, как и благодарить вас, Хозяин!

– Я уже сказал, хорошей службой, Фазиль, только службой! Да ты проходи, присядь за стол, поговорим!

Доулетхан, получив еле заметный сигнал от Палача, выскользнул наружу. Он заглянул в свою палатку, взял трофейный пистолет-пулемет «бизон-3», вышел на улицу, немного спустился к кустарнику, откуда окно палатки Палача было как на ладони! Оптический прицел приблизил его вплотную. Первый помощник главаря банды устроился поудобнее, взял окно на прицел. Стал ждать.

Палач между тем продолжал беседу с наемником:

– Как тебе в отряде, Фазиль?

– Нормально, Хозяин! А вы не такой, каким вас все представляют!

Мурза рассмеялся.

– Что, представляют меня этаким монстром?

– Ну... почти!

– Они заблуждаются, Фазиль, но пусть думают, что хотят! Ведь это не так важно, брат, не правда ли? Намного важнее доллары, которые я щедро плачу каждому своему бойцу. Я не прав?

– Правы! Как не правы? Те пять тысяч, что я получил в качестве подъемных, очень помогли моей семье!

– Вот видишь? И это только начало! Дальше будешь получать больше, я хочу взять тебя в свою охрану!

– Спасибо, Хозяин!

– Да ты расслабься, Фазиль! Хочешь покурить анаши? Из отборной индийской конопли?

– Не отказался бы!

Палач указал на коробку из-под гаванских сигар:

– Возьми оттуда косяк, раскумарься, брат!

Фазиль с удовольствием несколько раз затянулся. Затушил о ладонь папиросу, положил ее в карман.

– Я потом докурю, а то сразу косяк, много будет, поведет!

– Дело твое!

И неожиданно Мурза предложил:

– А ты, Фазиль, не хочешь на минуту побыть самим Палачом?

– Нужно кого-то убить, Хозяин?

– Нет! Я имею в виду надеть мою маску, этого я еще никому не разрешал делать!

Фазиль, слегка опьяневший и утерявший чувство осторожности, пожал плечами:

– Ну, я не знаю! Если можно, то я...

– Можно, Фазиль, надевай! И пойдем к окну, посмотришь на мир глазами Палача!

Мурза подвел Фазиля, облаченного в маску и одежду главаря банды, к окну. Спросил:

– А что это у нас там за окном?

– Где, Хозяин?

Фазиль выставил свою физиономию в окно и тут же две пули, выпущенные из бесшумного «бизона» Доулетхана, отбросили тело иорданского татарина на спину, через стол, опрокидывая его. Труп задергался в предсмертных судорогах. Палач посмотрел на жертву. В маске на лбу кровоточили две аккуратные дырки от пуль девятого калибра!

Теперь дождаться Ачмиза с отрядом и русский спецназ, организовать через Доулета бойню, и уйти! Уйти навсегда! Ведь Палач умер, «пав в тяжелом бою с неверными»!

А смерть Мурзы Баркаева, хоть и не суждено ей было на этот раз состояться, медленно, но неуклонно приближалась в виде двадцати бойцов группы спецназа старшего лейтенанта Сергея Захарова. Им, как и отряду Ачмиза, оставался где-то час изнурительного марша до выхода на плато к водопаду, где можно было, по замыслу русского офицера, сделать привал.

– Восток! Я – Таран! Доложи обстановку! – это был Таранов.

– Я – Восток! – ответил старший лейтенант. – Продолжаем марш. Осталось немного! Хребет под контролем. Бандиты там не появлялись. Я имею в виду их передовой дозор, у меня там пара разведчиков идет!

В голосе Таранова Захаров услышал тревогу:

– Сережа! Палаточный лагерь у скалы мы взяли. Но здесь оказалось всего двадцать человек! Следовательно, как минимум сорок боевиков пошли к водопаду. Прикинь. Не перекрыть ли тебе хребет, вместо того чтобы выходить к водопаду?

– Думал я об этом, командир! Да, это было бы неплохо, но местность здесь не позволит мне применить сразу всю группу. Тропа по хребту узкая, склоны отвесные, хоть и невысокие на вершине. Но закрепиться там так, чтобы закрыть банду в каменном мешке, мне не удастся! А значит, банда прорвет даже эшелонированный заслон. И атаковать их снизу бессмысленно. Пройдут! Считаю, что встречать бандитов надо у водопада. Там я смогу надолго связать банду затяжным боем, перекрыв все пути отхода. Там же можно и точечный удар авиации нанести. Да и ты, отдохнув, успеешь подойти. Придется только моим ребятам немного поднапрячься! Но сделаем, не впервой! Лишь бы у этого водопада Палач еще какой крупный отряд не держал в резерве.

Секундная пауза, голос Таранова:

– Ты думаешь, и такое возможно?

– Черт его знает! Воздушная разведка что по водопаду докладывала?

– Разведка доложила, что в том районе каких-либо признаков наличия даже одиночек не замечено!

– Тогда все должно у нас получиться!

Таранов тяжело вздохнул, и это было ясно слышно в динамике:

– Дал бы бог! Что-то мне тревожно, Серега!

– Мы можем что-то изменить?

– Нет!

– То-то и оно, что нет! А на нет и суда нет! Будем действовать по плану!

– Удачи тебе, Сережа, тебе и всем твоим парням! А я поднимаю отряд и начинаю немедленный марш к водопаду!

– Люди же не отдохнут?

– Твои отдыхают?

– У меня обстановка другая!

Таранов ответил:

– Обстановка у нас у всех одна, хреновая! Ладно, работай! Жду сеанса связи, как выйдешь к этому чертову водопаду! Понял, Сергей?

– Понял, Женя!

Захаров уложил рацию в специальный чехол на груди, посмотрел на бойцов. Они выглядели крайне усталыми. Старший лейтенант объявил получасовой привал. Бойцы тут же попадали на траву, где стояли. Захаров достал боевую аптечку, ввел себе препарат против сна. Почувствовал, как вместе с желанием спать немного отошла и усталость. Начало светать. Он вышел к опушке «зеленки», откуда хорошо просматривалась тропа по хребту перевала. Там все было тихо. Офицер задумался.

И мысли его были далеко от этих чеченских гор. Они были в его родном городе. Ленка, с которой дружил почти семь лет, так и не дождалась его, вышла замуж. А как в любви клялась! Эх, Лена, Лена! Он же не по круизам мотается, он Родину защищает, а она? И ладно сама бы сообщила об этом, нет, попросила подругу написать, что теперь принадлежит другому! Боль от ее предательства сдавливала сердце старшего лейтенанта.

Захаров взял себя в руки. Посмотрел на часы, вернулся к бойцам. Объявил подъем! Тяжело вставал спецназ, тяжело, но вставал! Старший лейтенант приказал каждому применить препарат, который до этого ввел себе.

Через десять минут, рассредоточившись в два эшелона, по десять человек в каждом, бойцы группы Захарова продолжили марш.

Палач не проспал и получаса, как его разбудил Доулетхан:

– Командир, командир! Вставай! Русские на подходе!

Мурза мгновенно вскочил словно ужаленный. Сна как не бывало.

– Как русские? Откуда? Каким образом они обошли отряд Ачмиза? Или...

Доулет успокоил:

– С Ачмизом и отрядом все в порядке, в положенное время он выходил на связь, сообщил о том, что спецназ разгромил лагерь и пока преследования не замечено. Он же сам уже на подходе к нам!

– Тогда в чем дело, Доулет? Откуда взялись гяуры, и, наконец, сколько их?

Помощник Палача доложил:

– Русских заметили посты раннего обнаружения с тропы, по которой поднимались на джипе мы, уходя из Устума...

– Ай, шайтан! – не дал договорить Мурза помощнику.

Он бросился к карте:

– Это что получается? Командир спецназа разделил свой отряд? И часть отправил к водопаду? Но почему? Откуда он мог знать, что сюда пошел я?

Доулетхан сказал:

– Не волнуйся, командир! Если бы спецназ знал, что ты ушел сюда, он не пошел бы к скале, а двинул бы все силы к водопаду. И гяуры не знают, что здесь у нас резервный лагерь, иначе тактика их действий была бы иной! Просто боевой опыт командира отряда подсказал ему решение послать сюда часть подразделения. И я уверен, что гяуры не ожидают здесь застать противника. Напротив, они и идут сюда, чтобы перекрыть путь отхода нашего отряда от скалы к водопаду! И потом, готовясь к схватке, спецназ снял бы наши посты! Пустил бы по флангам разведку, которая и уничтожила бы наших наблюдателей. Но они прошли мимо походным порядком, прижимаясь к хребту. Вероятнее всего, имея приказ перекрыть его в случае обнаружения головных групп нашего отходящего отряда!

Палач быстро переоделся в новую камуфлированную форму, обратился к помощнику:

– Я спрашивал тебя, где сейчас русские и сколько их?

– Их группа вот здесь, – ткнул пальцем в карту Доулет, – а численность приблизительно двадцать-тридцать человек, не более!

– У нас сколько бойцов?

– Вместе с новобранцами, более пятидесяти штыков, и на нашей стороне фактор неожиданности.

Палач, закурив, уставился в карту. Затем спросил помощника:

– Где будем встречать гостей?

Доулет ответил не колеблясь:

– На подъеме к плато. Из «зеленки» и с вершины у водопада, где у нас оборудована пулеметная точка.

– Перебросить людей на позиции успеем?

– Если начать действовать немедленно, успеем и укрыться!

– Так действуй, Доулет! Действуй!

Первый помощник выбежал из палатки.

Палач вызвал по связи второго своего помощника. Тот ответил немедленно:

– Слушаю, Хозяин!

– Ачмиз! К водопаду приближается группа спецназа русских. ...Только не задавай вопросов! Слушай лучше! Ты где сейчас находишься?

– Километрах в трех от вас.

– Смотри карту!

– Минуту!

Ачмизу потребовалось несколько секунд, чтобы раскрыть полевой планшет.

– Карта передо мной, Хозяин, слушаю тебя!

– Русские в начале выхода к водопаду, поднимаются на плато, прижимаясь к хребту перевала. Уходи с тропы и заходи им в тыл! Только быстро, мне плевать, что твои люди устали. Все устали! Сейчас решается наша судьба! Если русские обнаружат нас перед тем, как мы войдем с ними в прямой огневой контакт, то их командир может вызвать авиацию. Что произойдет тогда, думаю, объяснять не надо. Как зайдешь в тыл, следуй за спецназом. Сигнал для твоих действий против него – начало боя силами резервной базы, ясно?

– Ясно, командир!

– А ясно, так вперед, Ачмиз! И как можно быстрее! Передай по команде, за этот бой каждому по штуке баксов премиальных. Это придаст силы твоим джигитам! Крестьян из аула брось к шайтану. Действуй обстрелянными людьми! Если что, я на связи!

Палач отключил рацию, прикусил кончик короткой антенны. Чтобы его «смерть» выглядела правдивее и не вызывала у гяуров сомнений, надо допустить спецназ до лагеря, откуда они могли бы обстрелять палатки. Он нажал клавишу вызова Доулетхана.

– Слушаю, командир! – ответил тот.

– Задача меняется! Атаку из «зеленки» перед плато отменяю! Пропустить гяуров к лагерю. Здесь и начать бой!

Доулетхан привык подчиняться, он не стал задавать вопросов, хотя ему было непонятно внезапное изменение первоначального, тактически грамотного решения. Только позже первый помощник понял, почему Палач пошел на смену тактики.

Группа Захарова продолжала продвижение. До выхода на плато, непосредственно к водопаду, оставалось метров сто. Старший лейтенант приказал выслать наверх разведку. Три человека короткими перебежками бросились вперед. Вскоре поступил неожиданный доклад:

– Командир, видим палаточный лагерь!

Этого Захаров никак не ожидал, но сориентировался быстро, спросив разведчиков:

– Лагерь обитаем?

– Нет, похоже, пустой. По крайней мере, охранения не видно!

Захаров задумался. Что это? Засада? Или резервная база, ожидающая прибытия отряда Палача? Но почему она не была замечена воздушной разведкой?

– Дозор! – вызвал он разведчиков. – Проверить лагерь можно?

– Можно, – ответил старший дозора, – но сам понимаешь, командир, если в них противник, нам – хана!

– Так! Отставить любое движение. Следить за лагерем. Мы подходим! Всей группой и навалимся на этот лагерь!

– Понял! Веду наблюдение, – ответил разведчик-сержант.

Группа Захарова пошла на штурм.