Рита разбудила Баженова в четыре часа утра. Несмотря на то что уснули молодые люди в час ночи, старший лейтенант поднялся легко и тут же направился в душ. Эта ночь выдалась особенной. Никогда ранее близость между Ритой и Баженовым не приносила офицеру столько наслаждения. Оттого и настроение у старшего лейтенанта было отличное. Выйдя из санитарного кубрика, он застал любимую за приготовлением кофе. В отличие от Сергея молодая женщина выглядела печальной. Она поставила на столик чашку ароматного напитка и молча отправилась в санкубрик привести себя в порядок. Баженова удивило поведение возлюбленной. И когда она вернулась в отсек, спросил:

– Что-то не так, Рита?

Женщина, встав за спиной старшего лейтенанта, обняла его:

– Все было прекрасно, Сережа, но, знаешь, меня не покидает предчувствие скорой беды. Она где-то рядом, Сережа, и ждет своего часа.

Баженов поднялся, притянул женщину к себе:

– Это, Рита, оттого, что ты впервые провожаешь меня. А я впервые здесь выхожу на проводку колонны. Но поверь, дорогая, я знаю, как и что надо делать на марше. И мы в Афганистане не для того, чтобы отсиживаться на базах. Мы здесь для того, чтобы выполнять интернациональный долг. Посмотри, как часто уходят в горы боевые подразделения полка, я уже не говорю о десантниках. И они выходят на задания, которые практически всегда сопровождаются боестолкновениями с душманами. Но ничего! Уходят, возвращаются. Вот для Залепина наш рейс в Кердевер – прогулка. Игорь так и сказал, прогуляемся до складов и по-тихому в обратку. А ведь это ему, в случае чего, первому принимать бой. Да, собственно, и вести его Залепину, мои солдаты лишь поддержат мотострелков огнем. Так что все будет хорошо!

Рита вздохнула:

– Да понимаю я все, но вот с предчувствием беды ничего не могу поделать! Стараюсь, не получается.

– Это пройдет! Займешься делом у себя в медсанбате, время пролетит быстро. А вечером мы вновь встретимся и будем смеяться над твоими утренними страхами. Ты после службы иди прямо сюда. Нечего стесняться! И отдохни еще. Ключ в прихожке. Что ты будешь делать до восьми часов?

– А можно, я провожу тебя? – спросила девушка.

– Рита?! Ну зачем? Только нервы трепать? Я буду чувствовать себя неуютно, стеснительно. Залепин промолчит, конечно, но все равно, как-то неудобно! Не надо проводов, простимся до вечера здесь, и ты сразу же в постель. Еще пару часов отдохнешь.

Девушка вновь вздохнула:

– Я не смогу уснуть. И лучше пойду в батальон. Хоть до парка боевых машин полка тебя провожу!

– Ну, как хочешь! Только в отделении своем что в такую рань делать будешь?

– Девочкам помогу смену подготовить. Какое-никакое, а занятие!

– Ладно. Сделай, пожалуйста, еще кофе, я соберу сумку.

В 4.30 молодые люди вышли из отсека Баженова.

Они дошли до парка части. Здесь, у контрольно-технического пункта, Рита обняла Сергея и впилась в его губы жарким поцелуем. Потом резко отстранилась. Ее глаза повлажнели. Она умоляюще проговорила:

– Ты только возвращайся, Сережа, очень тебя прошу, я буду ждать тебя, весь день, столько, сколько нужно буду ждать тебя! И не говори, пожалуйста «прощай!». Не надо. Ничего не говори. Счастливой тебе дороги.

Развернувшись, девушка побежала по дорожке, ведущей к расположению лечебных корпусов отдельного медико-санитарного батальона.

Сергей быстро и нервно выкурил сигарету. Тревога Риты невольно передалась и ему. Баженов подумал: что за чертовщина, отчего вдруг испортилось настроение? Это из-за Риты. Но ее можно понять. Найдя свое счастье в далеком и чужом Афганистане, на войне, она боялась его потерять. И в принципе опасения ее оправданны. Здесь не в Союзе. Здесь нередко офицеры и солдаты отправляются домой в цинковых гробах. Но к черту эти мысли. Вечером все будет по-другому. По возвращении, когда все опасения останутся позади, они с Ритой вновь будут веселы и счастливы. Прожить бы только этот день. Но он пройдет быстро. Надо лишь начать работу.

Баженов вошел на КТП. Его встретил тот же лейтенант, с которым вечером разговаривал ротный. По лицу дежурного было видно, что он только что встал и неплохо выспался в отведенные 4 часа ночного отдыха в наряде. Лейтенант поприветствовал Баженова:

– Здравия желаю! Вы поведете колонну?

– Да, я! А что?

– Нет, ничего! Просто в журнале расписаться надо. И лучше это сделать сейчас, а то потом забудете, и я буду иметь неприятности от зампотеха. А он, сами знаете, мужик строгий! Не хотелось бы на вторые сутки оставаться.

Баженов согласился:

– Ты прав! Идем. Давай журнал выхода машин. Я и за себя, и за водителей распишусь! Надеюсь, к этому зампотех не придерется?

– Нет! Лишь бы были росписи. Вот и Залепин за всех своих расписался.

– Он уже здесь?

Лейтенант кивнул:

– И Залепин, и ваш ротный! А также весь личный состав колонны.

– Как давно они прибыли в парк? – спросил Баженов.

– Минут за десять до вас!

Старший лейтенант взглянул на часы: 4.50. Да, немного он опаздывает. На последний инструктаж.

Сергей, ускорив шаг, направился к боксам роты материального обеспечения. Успел на построение до того, как ротный начал инструктаж. Впрочем, тот длился недолго и ничего нового в себе не нес. Повторение уже пройденного. Но, как говорится, повторенье – мать ученья. Свистун, закончив инструктаж, передал командование отделением Баженову, предупредив, что прапорщик Гуагидзе, определенный старшим передвижной мастерской МТО-АТ в техническое замыкание, подсядет в летучку на КПП базы.

Старший лейтенант, приняв командование колонной, отдал приказ:

– Водители и старшие машин, по местам! Заводи!

Из-за ангара вышли три боевые машины пехоты взвода Залепина. Все его бойцы, кроме механика-водителя и оператора, находились на броне. На них были защитные шлемы – каски, бронежилеты поверх «афганок». Залепин сидел на броне передней машины, держась за ствол скороствольной пушки. Он был обут не в десантные ботинки или мабуту, а в кожаные кроссовки. Офицеры и прапорщики боевых подразделений предпочитали на выходах легкие кроссовки, нежели ботинки, в которых быстро уставали ноги, особенно при совершении пешего марша. Передовая БМП остановилась напротив Баженова и Свистуна. Залепин прыгнул с брони. Поздоровался с офицерами-автомобилистами:

– Привет, мужики. Ну что, погнали наших городских?

– У тебя порядок? – спросил Свистун.

Залепин усмехнулся:

– Полнейший! В общем, – он повернулся Баженову, – давай, Серега, выводи свои грузовики с территории базы. За контрольно-пропускным пунктом перестроение. Две БМП пойдут впереди и сзади колонны, одна встанет в середину. За Сайнабадом – остановка! Определяемся, как проходим перевал. Связь по необходимости. Надеюсь, связисты установили на передний «КамАЗ» радиостанцию?

– Установили! – ответил ротный. – Настроили на частоту полка!

– Вот и отлично! Двинули. Время 5.00.

Командир мотострелкового взвода запрыгнул на броню БМП, Баженов, устроившись на сиденье старшего передового «КамАЗа», отдал команду на начало движения. Колонна вышла из парка, обогнула базу по периметру проволочных заграждений и стационарных огневых точек, вышла к КПП и далее на дорогу, уходящую левее селения Шаристан. Здесь БМП пристроились к колонне, и она, соблюдая дистанцию между машинами и скоростной режим, пошла к Сайнабаду. Первый участок пути был пройден без проблем. За афганским селением перед подъемом к Тургунскому перевалу колонна остановилась. Бойцы остались в машинах. На обочине трассы сошлись лишь старшие лейтенанты Баженов, Залепин и прапорщик Гуагидзе.

Командир мотострелкового взвода указал на перевал:

– В километре отсюда начинается серпантин. А на вершине потенциально опасный участок дороги, весьма удобный для нападения духов. Поэтому предлагаю следующий вариант преодоления перевала. Я с одной из БМП пойду на вершину отдельно от колонны. Там наверху осмотрюсь, заодно проверю состояние трассы на подъеме. Свяжусь с тобой, Сергей, и ты запустишь автомобили.

Баженов спросил:

– На вершине опять останавливаемся?

– Ни в коем случае, – сказал командир мотострелкового взвода. – Останавливаться на вершине нельзя. Даже если я и не обнаружу там ничего подозрительного. Рядом с трассой много мест, где может быть организована засада духов. Отбрасывать вероятность, даже мизерную, нападения моджахедов мы не имеем права. А они, суки, могут появиться, как шакалы, из-за любого валуна или из канавы.

Баженов кивнул:

– Ясно! Принимаю твой вариант! Как ты, Гиви?

Гуагидзе тоже согласился:

– Игорь опытный офицер! Прошел огонь и воду! Он знает, что говорит!

Сергей взглянул на Залепина:

– Ты отсюда пойдешь на перевал или до серпантина дойдешь с колонной?

– Отсюда! Вы же перед подъемом притормозите и ждите сеанса связи! Возможно изменение режима движения. Многое будет зависеть от состояния трассы и от того, что мы увидим на вершине!

– Добро! Удачи тебе, Игорь!

– Всем нам, ребята, удача не помешает. Все же горы есть горы. А они бывают очень коварны. Но я двинул!

– Давай!

Передовая БМП отделилась от колонны и, поднимая за собой облако пыли, которое тут же сносил на восток несильный ветер, пошла к перевалу, который разрывался наверху впадиной – Тургунским проходом, что до самой вершины с обеих сторон представлял собой глубокую пропасть и только наверху поднимался почти до вершины.

Средняя БМП заняла место передовой машины сопровождения, и колонна продолжила движение. Чтобы спустя семь минут вновь остановиться непосредственно перед подъемом, по серпантину которого к вершине ушла передовая БМП. Боевая машина Залепина медленно поднималась по извилистой трассе. Дорога особых изменений не претерпела. Главное, нигде не было завалов от камнепадов. Значит, «КамАЗы» пройдут. Выйдя на ровный участок вершины, старший лейтенант приказал остановить БМП, а отделению, находившемуся на броне, спешиться. И далее части солдат спуститься на дно прохода, части подняться на склон. Сам Залепин, взяв бинокль, внимательно осмотрел склон и дно. Ничего подозрительного не заметил. Доклады солдат так же подтвердили отсутствие каких-либо признаков нахождения на перевале посторонних лиц. Никаких следов, кругом девственная природа, неповрежденная растительность. Если здесь кто-то и был, то давно, осенью. Зимой перевал покрывался снегом и становился непроходимым. Не заметили мотострелки вражеского наблюдателя, удачно выбравшего позицию на склоне у начала спуска к Тургуну. Он же видел все, что делали советские солдаты. Амин вызвал командира:

– Хашим, прошу ответить.

Тут же услышал:

– Слушаю тебя, Амин!

– На перевале появились русские. Выехала одна БМП, которая остановилась в начале прямого участка дороги! Проводят разведку. Солдаты спустились на дно прохода и поднялись на склон. Офицер оценивает обстановку с трассы через бинокль.

– Это хорошо! – сказал Хашим. – Пусть осматривают перевал, сколько угодно. Ты гляди внимательней, чтобы они сюрпризов после своей разведки там не оставили.

– Я смотрю, Хашим. Русские лишь обследуют местность. Замечу, что БМП они поставили в очень выгодном для себя месте. Ее ни снизу, ни сверху не поджечь гранатометом, а она, пройдя вперед несколько метров, может ударить со всех своих стволов или задымить местность. Это говорит о том, что офицер, командующий сопровождением, воин опытный.

Главарь ответил:

– Вот поэтому первым из русских, кто должен сдохнуть на перевале, станет этот офицер. Впрочем, он сгорит вместе со всеми после обстрела БМП.

Амин согласился:

– Вы правы! В первую очередь надо уничтожить сопровождение.

Хашим усмехнулся:

– Считаешь, подсказал мне вариант действий?

– Нет, саиб, как можно? Просто хотел сказать, что вы, как всегда, оказались правы, решив устроить засаду гяурам здесь. Отсюда они не уйдут!

– Ты, Амин, меньше говори, больше смотри. Следующий доклад сразу, как пойдут автомобили русских. Или если произойдет нечто неожиданное. Ты понял меня, воин?

– Понял, хозяин!

– Конец связи!

Дозорный Хашима продолжил наблюдение. Залепин, убедившись в безопасности перевала, вызвал по рации Баженова:

– Трасса! Я – Попутчик! Подъем «чист», начинай движение!

Сергей ответил:

– Принял! Начинаю движение!

Командир мотострелкового взвода подал рукой команду механику-водителю боевой машины, чтобы тот прошел ровный участок и встал перед спуском. На тронувшуюся с места БМП запрыгнули солдаты первого отделения. Старший лейтенант прошел к машине, вставшей у начала спуска, пешком.

Амин, в двадцати метрах от позиции которого остановилась БМП, вжался в камни и замер. Но русские больше не смотрели на склон. Они сидели на броне, держа оружие в готовности к бою, курили и о чем-то переговаривались между собой. Ждали появления колонны!

Она втянулась на вершину через полчаса. Идущая впереди БМП отошла в сторону, что позволял сделать этот участок дороги, и встала на прежнее место в середине колонны.

Приняв первоначальный вид, автомобильное подразделение, миновав вершину перевала, пошло вниз, снизив скорость и уменьшив дистанцию между машинами. Теперь водителям следовало все свое внимание сосредоточить на дороге, дабы не подойти близко к правой обочине, обрывающейся в пропасть.

Проводив замыкающую колонну БМП, Амин вызвал главаря:

– Хашим! Я – Дозор!

– Слушаю тебя!

– Русские прошли перевал.

– Скорость движения?

– Примерно километров десять в час. Машины шли медленно, но перестроились, не останавливаясь.

– Что значит, перестроились?

– Колонну вывела на вершину вторая БМП, которая отошла к склону и заняла место между четвертым и пятым «КамАЗом». Та боевая машина, что ранее выходила на перевал и проводила разведку, пошла впереди колонны! Сейчас русские на спуске. Еще слышен рокот двигателей их машин. Судя по этому рокоту, техника идет ровно, без сбоев.

– Русские никого не оставили на вершине? – спросил Хашим.

– Нет, саиб, никого!

– Уверен?

– Да! Я видел, как они миновали прямой участок.

– Ну, смотри! Если гяуры оставили хоть одного человека и тот успеет сообщить своим о нашем появлении, ты ответишь за срыв акции собственной жизнью!

– Да, саиб!

– Хорошо! Продолжай наблюдение.

– Слушаюсь! Вас скоро ждать?

– А ты не жди! Ты лучше отслеживай обстановку.

– Слушаюсь!

– До встречи!

Главарь отключил станцию.

Амин вздохнул. Осмотрел прямой участок дороги, склон, часть дна прохода. Никого. Стих и рокот двигателей русской колонны. Начало припекать солнце. Амина потянуло в сон, но он не имел права на отдых. Амин не мог даже встать и размяться. Покрасневшими глазами он продолжал осматривать сектор своего наблюдения.

Банда Хашима появилась через час, в 9.20. Душманы тут же разошлись по вершине. Каждый из них знал, что должен делать. Главарь вызвал наблюдателя:

– Ты устал, вижу! Найди место в тени, отдохни. Оборудовав позиции штурма и заминировав трассу, мы вновь отойдем. И выйдем непосредственно перед появлением русских. Не прозевай их. По моим расчетам, они появятся не ранее двух-трех часов после полудня. Так что у тебя есть четыре-пять часов сна. Отдыхай, не теряй времени.

Отправив на отдых дозорного, Хашим вызвал разведчика, наблюдавшего за базой:

– Ахмад! Ответь!

– На связи, командир!

– Ты сейчас где?

– На серпантине, примерно в полутора часах ходьбы до вершины.

– На прямой участок не выходи, поднимись на склон в самом его начале. Там отдыхай до 14.00 после соответствующего доклада мне. Затем – наблюдай за дорогой. С противоположной стороны за участком будет смотреть Амин. Ваша задача определить подход русских при возвращении на базу. Мне надо, чтобы вы услышали приближение колонны минут за двадцать до того, как она появится, чтобы бойцы могли занять позиции для штурма!

Разведчик спросил:

– Извини, Хашим, а что мешает нашим людям остаться на этих позициях?

– Возможная повторная разведка русских. Или выход на перевал подразделения дополнительной поддержки колонны. Это маловероятно, но мы не можем рисковать. Лучше отойдем. Надеюсь, ты понял меня?

Ахмад ответил:

– Да, саиб, понял. Ты, как всегда, принял мудрое решение. Я сделаю все, как ты сказал. Конец связи!

Главарь перевел станцию в режим приема-передачи. И со склона стал наблюдать за действиями подчиненных! Они работали споро, отлично знали свое черное дело. На минирование дороги и оборудование позиций для штурма, внешне не контрастирующих с ландшафтом местности, у душманов ушло три часа. Лично проверив результаты работы бандитов, Хашим остался доволен. Еще раз мысленно отработав план действий, он вызвал Карамулло:

– Саиб! Хашим говорит!

Карамулло ответил без промедления:

– Слушаю тебя!

– Саиб, мы пропустили колонну русских на Кердевер, подготовили место засады, заминировали определенные участки дороги, дабы лишить противника возможности маневра и быстрого подхода помощи. Готовы встретить гяуров на обратном пути.

Карамулло потребовал, чтобы Хашим более подробно доложил о всех проведенных подготовительных мероприятиях к штурму. Командир четвертой группы выполнил требование главаря. Карамулло одобрил действия Хашима:

– Хорошо! Ты подготовил достойный сюрприз для гяуров. Осталось претворить твой план в жизнь. Я тоже со своей стороны немного помогу тебе. Обозначу перед русскими свой отход.

Хашим обеспокоенно спросил:

– А это не вызовет их агрессивную реакцию? Они вполне могут силами полка и бригады при поддержке авиации организовать эффективное преследование отряда.

Карамулло усмехнулся:

– Не вызовет! При всем желании гяуров уничтожить меня они получат дезу через эфир, который сейчас усиленно слушают. Я направлю их по ложному следу.

– Купятся ли русские на это? И проглотят ли дезинформацию, зная, что ты мастер на разного рода подставы?

– Не купятся – плевать! – спокойно ответил главарь. – В любом случае отряд уже начал отход, разбившись на мелкие, по три-четыре человека, группы. Обнаружить их в горах будет очень сложно. Но если «вертушки» и засекут пару групп, не беда. Да, они скорей всего уничтожат эти группы, но, главное, убедятся, что я действительно начал отход из района, отказавшись от диверсии в Ширванском ущелье. И, что еще важнее, они получат подтверждение тому, что я организовал отход в свойственной мне манере. Это позволит отвлечь внимание гяуров от перевала. И в результате лишит способности быстро перенацелить свои силы на преследование твоих воинов. Так что действуй смело, Хашим! Ты просто обязан распотрошить колонну! Иначе нам нечего будет представить Фархади, кроме списка потерянных впустую бойцов. Ты не хуже меня знаешь, чем это может для нас кончиться. Отработай, Хашим, за весь отряд, и ты получишь достойное вознаграждение! Слово Азиза Карамулло!

– Я уничтожу эту колонну! – заверил главаря Хашим.

– Не сомневаюсь. Приведешь пленных… но об этом я уже говорил. Я верю в тебя, Хашим, я надеюсь на тебя, я доверяю тебе, как самому себе!

– Благодарю, саиб! Оправдаю ваше доверие, можете не волноваться! До связи!

Отключив станцию, Хашим довольно улыбнулся. Его ждут неплохие перспективы. На этот раз русские влепили пощечину Карамулло, заставив, по сути, бежать из района, где планировалась масштабная акция. Такое было впервые. И сейчас Карамулло полностью зависит от того, как выполнит задачу он, Хашим. Рассчитывать лишь на вознаграждение Карамулло при разгроме колонны глупо. Надо, чтобы сам Фархади узнал все подробности этого рейда отряда Карамулло и кто сыграл в нем главную роль. Ведь только группа Хашима смогла нанести по гяурам удар. Карамулло же банально отступил, спасая собственную шкуру. Его отвлекающий маневр можно рассматривать по-разному, смотря как подать его высшему начальству. И как действительно маневр, обеспечивший проведение акции на перевале, и как бегство основных сил отряда, к действиям группы Хашима не имеющее никакого отношения. И вот если все представить как бегство, то Карамулло неминуемо попадет в немилость к Фархади. А тот человек жесткий. Он может и опустить Карамулло, одновременно возвысив Хашима. Возвышение – это совсем другое положение, а главное, другие деньги! Да, надо представить операцию на перевале исключительно своей инициативой. Тем более что доступ к Фархади Хашим имеет. Через одного своего, пусть и дальнего, но родственника. Тот поможет, так как входит в узкий круг приближенных к Фархади лиц. И потом, возвышение Хашима на руку родственнику. Никогда не помешает иметь своего человека в стане крупных полевых командиров, обладающих реальной боевой силой. Кто знает, не наступят ли времена, когда сменится руководство движением сопротивления? И тогда эта сила может очень пригодиться. Янки ставят только на тех, кто способен отработать вложенные деньги. Хашим способен. Поэтому надо воспользоваться шансом, который предоставил ему Всевышний! И он им воспользуется в полной мере.

Мысли Хашима прервал Рамазан.

– Не пора ли отойти, Хашим? Или ты изменил ранее принятое решение? Смотрю, стоишь, задумавшись.

Хашим взглянул на подчиненного:

– Мои мысли не о предстоящем бое. Я думал о другом. А решение? Кому, как не тебе, знать, что их я не меняю без крайней необходимости, никогда.

– Извини, командир! – сказал Рамазан.

Хашим кивнул в сторону кустов:

– Пойди, разбуди Амина, он где-то там спит. Пусть встает, мы отходим!

– Слушаюсь!

Вскоре банда Хашима скрылась за гребнем склона. Далеко она не пошла, устроилась в заросшей кустарником балке.

Амин принял пост наблюдения. Наступило ожидание. Тягучее, изматывающее нервы ожидание приближающегося боя.

Колонна благополучно миновала перевал. Выйдя на плоскогорье, Баженов по совету Залепина остановил машины, разрешив бойцам покинуть кабины, размяться. У передней БМП, как и перед началом подъема, собрались замполит роты материального обеспечения, командир мотострелкового взвода и техник РМО.

Баженов посмотрел на перевал и вздохнул:

– Да, дорога, надо признать, не из легких. У самого иногда заходило сердце, когда «КамАЗ» приближался к обрыву. Складывалось впечатление, что пропасть магнитом тянет к себе машину.

Залепин улыбнулся:

– Это бывает. Но отдаю должное вашим водителям. Они образцово справились с поставленной задачей. У тебя в колонне все старослужащие?

– Нет! Двое и года еще не прослужили.

– Вот как? Молодцы ребята! Обратно будет легче идти! И автомобили грузом придавит к грунту, да и дорогу бойцы уже узнали.

– Так, значит, на перевале нас не ждали? – спросил Баженов.

Залепин уверенно ответил:

– Нет! Если только…

– Что если только?

– Если только духи не решили пропустить колонну. Но это вряд ли. Они не могли знать, идем мы в одну сторону или будем возвращаться. А если возвращаться, то когда!

– А если могли?

Залепин бросил на замполита быстрый взгляд:

– Что ты имеешь в виду?

– Ничего, просто спрашиваю: а если духи могли узнать, куда и зачем идет колонна?

– Считаешь, на базе работает «крот»?

– Ничего я не считаю, просто предполагаю! Что может произойти, если противник знает – колонна сегодня же пойдет обратно, причем груженная боеприпасами?

– Ну, тогда нас и атакуют, когда мы будем возвращаться! И атакуют на вершине!

– Ты так спокойно говоришь об этом?

– Тут, Серега, говори, не говори, а чему быть, тому не миновать. В этом за два года на войне я имел возможность убедиться. Если атакуют, то силами небольшими. Примем бой! У меня хлопцы обстрелянные, знают, что делать. Огневой мощи нам хватит отразить нападение. Так чего волноваться? Тем более, далеко не факт, что на перевале засели духи. Ты лучше свяжись с полком, сообщи, что перевал прошли, а то Дашкевич, поди, волнуется, да и ротный твой тоже!

Баженов кивнул, прошел к переднему «КамАЗу», где была установлена радиостанция, вызвал полк:

– Первый! Я – Трасса! Прием!

Ответил молодой голос:

– Трасса! Я – Оператор! Подождите немного, Первый подойдет! Как понял? Прием!

– Понял! Жду!

И почти сразу же ответил Дашкевич:

– Первый на связи!

– Докладывает Трасса! Перевал преодолели благополучно. Вышли на плоскогорье! Сделали привал. Через пять минут продолжим движение!

– Хорошо! Молодцы! Один вопрос: на перевале все спокойно? Ничего подозрительного не заметили?

Баженов доложил:

– На перевале спокойно! Ничего подозрительного не замечено. Перед подъемом Попутчик лично выходил на вершину, проводил разведку!

– Хорошо! В конечном пункте марша вас ждут! Счастливого пути, Трасса!

– Спасибо! Конец связи!

– Конец!

Начальник колонны вернулся к БМП.

Залепин чему-то смеялся. Баженов его спросил:

– Ты с чего это, Игорь, хохочешь?

Командир мотострелкового взвода, продолжая смеяться, указал пальцем на прапорщика и проговорил:

– Да Гиви твой анекдот рассказал. Не слышал, умора!

– Что за анекдот?

Замполит повернулся к Гуагидзе:

– А? Гиви?

– Да так! Старый как мир! Чего пехота ржет, сам удивляюсь.

– Расскажи!

– Э, вам нельзя. Замполиту нельзя, потому как анекдот политический!

– Да брось ты, Гиви! Расскажи!

– Хорошо, но не сейчас, а когда вернемся на базу. Сядем обмыть марш, тогда и расскажу! Добро?

– Добро! Так, Игорь, хорош надрываться. Продолжаем движение. На складах нас уже ждут!

– Продолжаем. Да тут ерунда осталась. Минуем Тургун, а там и Кердевер недалеко!

Начальник колонны отдал команду:

– Внимание! Всем, по машинам! Заводи!

Вскоре подразделение продолжило марш.

В 10.15 колонна благополучно втянулась на территорию складов, охраняемых отдельным мотострелковым батальоном. Рядом базировался танковый полк и дивизион реактивной артиллерии. Склады представляли собой мощный гарнизон, способный отразить нападение любого противника. БМП встали на отдельной площадке сразу за контрольно-пропускным пунктом. Солдат Залепина тут же направили в столовую, где их ждал плотный горячий завтрак. «КамАЗы» сопроводили к одному из металлических ангаров. Здесь Баженов, которого вызвали в штаб войсковой части, передал командование подразделением технику роты прапорщику Гуагидзе.

В кабинете начальника складов – тучного, лет под пятьдесят полковника уже находился старший лейтенант Залепин и капитан с эмблемами артиллериста на полевой форме – «афганке».

Замполит представился:

– Начальник колонны N-ского мотострелкового полка старший лейтенант Баженов!

– Очень приятно! – улыбнулся полковник. – Командир войсковой части полевая почта… полковник Никитин Юрий Владимирович. – Он указал на артиллериста: – А это старший оперуполномоченный Государственной безопасности при восковой части капитан Ильин. С офицером сопровождения колонны, Залепиным, мы познакомились.

Баженов кивнул капитану-особисту. Тот кивнул в ответ.

Никитин пригласил всех за стол совещаний. Сам сел в потертое, старое кресло, неизвестно как и откуда появившееся в кабинете штабного модуля:

– Итак, товарищи прикомандированные офицеры, – полковник повернулся к Баженову с Залепиным. – Я вызвал вас к себе по просьбе капитана Ильина. Ему есть что сообщить вам! – Никитин перевел взгляд на особиста: – Тебе слово, безопасность!

Капитан поднялся:

– Товарищи офицеры! Не буду вдаваться в подробности, но у контрразведки есть все основания предполагать, что объявившийся в близлежащих горах известный вам Карамулло готовит для колонны засаду. Для вашей колонны.

Баженов и Залепин переглянулись.

Особист продолжил:

– Одна его группа уничтожена десантниками бригады, что дислоцируется по соседству с вашим полком. Остальные ушли в горы. Куда именно, неизвестно. Не исключено, что на Тургунский перевал. Это всего лишь предположение, но пока существует потенциальная опасность для колонны, возвращение ее в полк недопустимо. А посему, при наличиипусть и вероятной, угрозы вам предстоит, загрузившись, оставаться на территории складов. Десантники продолжают поиск банд, и как только обстановка прояснится, вы получите «зеленый свет» на обратный марш! До этого, как уже сказал, вам следует находиться на территории складов. Личный состав будет обеспечен всем необходимым. И местом для отдыха, и пищей! Не так ли, Юрий Владимирович?

Полковник кивнул:

– Так, капитан, так! Мной уже отданы соответствующие распоряжения службе тыла части!

Капитан повернулся к офицерам полка:

– Вопросы ко мне?

Баженов пожал плечами:

– Какие могут быть вопросы?

Залепин же спросил:

– Почему вместо ожидания не провести силами того же танкового полка масштабную разведку перевала? Тогда и без действий десанта обстановка прояснится!

Капитан задал встречный вопрос:

– Вы куда-то спешите, товарищ старший лейтенант?

Залепин ответил:

– Нет, капитан, не спешу, но и сидеть здесь не вижу смысла. Это сколько времени потребуется десантникам, даже если они привлекут несколько батальонов, чтобы прочесать всю территорию района, где потенциально могут скрываться банды Карамулло? Но если части местного гарнизона не в состоянии провести разведку перевала, то тогда конечно. Ничего другого, как париться здесь, нам не остается.

Капитан неожиданно спросил:

– Давно служите в Афганистане, старший лейтенант Залепин?

– Два года! Скоро замена!

– Награждены?

Игорь не без гордости ответил:

– Награжден! Имею две «Красные Звезды», «За отвагу» и «За БЗ» – «За боевые заслуги».

– Понятно! Пришлось воевать по полной! Отсюда и пренебрежительное отношение к опасности. Это вызывает уважение, но не дает право рисковать подчиненными вам и Баженову солдатами! Насчет разведки, предлагаемой вами, скажу, что подобный вариант командованием гарнизона рассматривался. И в штабе пришли к выводу – разведку провести можно, силы для этого есть, но результатов от нее не будет.

– Это еще почему? – удивился Залепин.

Капитан вздохнул:

– Вы сами только что прошли через перевал. Скажите, как можно незаметно для потенциального противника подвести к вершине разведывательное подразделение? Ведь только на вершине возможна полноценная засада. Так как, товарищ старший лейтенант?

– Ну, это разведке решать!

– Я отвечу за разведку. Никак не подвести! Выход на вершину возможен только по дороге, по серпантину. Достаточно духам посадить одну «кукушку» на трассу, как разведка будет обнаружена. В результате основные силы духов отойдут в горы, и мы ничего не получим, за исключением того, что лишь вымотаем разведывательное подразделение.

Залепин спросил:

– А если пойти в обход Тургунского прохода? И зайти на вершину с севера?

– Это займет не меньше времени, чем прочесывание десантом всей территории, где могут укрываться банды Карамулло.

Командир мотострелкового взвода сдался:

– Ну, раз так, то будем ждать! Вам, конечно, виднее. Нам же без разницы: сегодня пойти обратно или через неделю! Надеюсь, свое решение вы согласовали с командованием нашего полка?

– Естественно! – ответил полковник. – И нашли полное взаимопонимание!

– Тогда вопросов нет! Мы с Баженовым в вашем распоряжении!

Капитан улыбнулся:

– Вот и хорошо! На этом я покидаю вас, извините, дела, все бытовые вопросы решите с командиром части. До свидания, товарищи офицеры!

Особист удалился.

– Сейчас подойдет комендант гарнизона, – сказал полковник. – Он проводит вас до офицерского модуля, где вам отведен отсек. Личный состав накормят, это касается автомобилистов, мотострелки уже, думаю, позавтракали, их разместят в отдельной казарме со всеми удобствами. Там бойцы смогут полноценно отдохнуть. Технику разместим в парке. Вопросы ко мне?

На этот раз ответил Залепин:

– Нет вопросов, товарищ полковник!

– Ну и добре!

Никитин позвонил дежурному офицеру, спросил, где находится комендант. Вскоре в кабинет вошел запыхавшийся майор. Он проводил Баженова и Залепина в офицерский модуль. Показав отсек, объяснил, как в случае необходимости с ним связаться, и удалился. У него, как и у особиста, тоже дел было по горло. Офицеры полка остались одни. Баженов проговорил:

– И надо было этому Ильину поднять шум из ничего! Прошли бы перевал и без его участия.

Залепин улыбнулся:

– Ты чего загрустил, Серега? От того, что предстоящую ночь проведешь без Риты? Брось. У вас все впереди. Успеете еще намиловаться! А то, что особист страхуется, хорошо. Раньше, помню, никто особой заботы не проявлял. Водили колонны, можно сказать, вслепую. Поэтому нарывались на духов! Людей, технику теряли! Техника – черт с ней! Железо есть железо! А вот парней жалко! И ты на Ильина не злись, он ради тебя, ради твоих, ну и моих тоже, солдат страхуется. И это, повторяю, хорошо! Рите же в полку сообщат, что мы задерживаемся. Так что все нормально, старлей! Давай по очереди в душ, да в столовую заглянем, надо и нам перекусить, как считаешь? А то, может, здесь устроим и завтрак, и обед, и ужин? Спирт есть, а закуской в военторге затаримся.

– Да какой, Игорь, к черту, спирт?

– Ладно, ладно, нервный, выпьем в полку!

Подошел прапорщик Гуагидзе. Доложил, что машины загрузили, личный состав отправлен на завтрак.

Баженов попросил техника:

– Ты, Гиви, присмотри за бойцами, чтобы разместили достойно, побудь временно старшиной!

Прапорщик воскликнул:

– Ну какие проблемы, замполит? Все сделаем в лучшем виде. А здесь в столовой начальником мой земляк – грузин. Вечером шашлык будем кушать. И за личный состав не волнуйся. Помощник коменданта тоже мой земляк!

Залепин взглянул на прапорщика:

– Слушай, Гиви, интересно, есть на земле место, где у тебя не оказалось бы земляков?

– Есть, конечно. Где-нибудь на необитаемом острове.

Баженов сбросил с себя «афганку»:

– Ладно! Я в душ!

– Давай!

Залепин упал на кровать у кондиционера. Спросил прапорщика:

– Так говоришь, Гиви, вечером шашлык будет?

– Будет, Игорек!

– Тогда без спирта не обойтись. Не на сухую же есть его?

– Э, не волнуйся. Гиви все продумал. И шашлык будет, и кое-что получше спирта к нему!

– Вот молодец! И чего ты в техники подался? Перебирайся старшиной к нам в роту?

– Нет! Я машины люблю! Странно, да?

– Ну почему? Каждому свое!

– Это ты правильно сказал!

Но не суждено было офицерам полка вечером отведать шашлыка. Обстановка на войне меняется быстро. И строить какие-то личные планы в большинстве своем дело неблагодарное и бесполезное. Что в полной мере подтвердили дальнейшие события.