В комнату Баженова постучали.

– Входите, открыто! – ответил Сергей.

На пороге появился молодой афганец. На ломаном русском языке он сказал:

– Твоя ждет саиб! Идем!

Баженов поправил простыню на кровати, положил в карман «афганки» сигареты с зажигалкой и пошел к выходу. Отметил, посыльный не вооружен. Это хороший знак.

Фархади ждал офицера, наслаждаясь утренним чаем. Афганец ввел старшего лейтенанта в кабинет начальника, доложил, что приказание саиба выполнено. Фархади поздоровался с Баженовым:

– Ассолом аллейкум, господин офицер. Или обращение «товарищ» тебе более привычно?

Сергей ответил:

– Здравствуйте! А насчет обращения, то мне все равно – господин, гражданин или товарищ.

Начальник лагеря усмехнулся:

– Но господин звучит солиднее, согласись?

– Возможно!

Фархади поднялся:

– У тебя было время подумать над моим предложением. Оно истекло, а посему жду ответа.

Баженов ответил спокойно, не задумываясь:

– Я согласен на сотрудничество с вами!

Начальник лагеря улыбнулся:

– Ты сделал правильный выбор. Зачем умирать молодым, когда впереди долгая, обеспеченная жизнь?

– Если эта жизнь не оборвется в Афганистане.

– Тоже верно! Но все мы под Всевышним ходим. Он каждому из нас определил срок пребывания на этой грешной земле. Однако самому торопить смерть глупо. И я рад, что ты понял это.

– Кажется, я должен подписать какие-то бумаги? – спросил Сергей.

Фархади в знак согласия склонил голову:

– Да, контракт. Мы не банда, мы вооруженное подразделение сил сопротивления советской оккупации Афганистана. Поэтому должны вести документацию, как в регулярной армии. Мы и есть регулярная армия, состоящая из отрядов, групп, группировок. Армия, которая ведет партизанскую войну против Советов. – Начальник лагеря достал из ящика стола отпечатанный лист и пояснил: – Это – контракт. В нем ничего лишнего, только то, что предопределит наши отношения на ближайший год. Ознакомься и подпиши сей документ.

Баженов прочитал текст контракта. В нем было два раздела, обязанности и права сторон. Прав у моджахедов было куда больше, нежели обязанностей. У того, кто заключает контракт, все наоборот. Но главное, документ отражал – контрактник обязан прослужить в силах сопротивления не менее года, безоговорочно выполняя приказы и распоряжения своего начальства, за что ему выплачивается приличное денежное содержание. Деньги на руки не выдаются, они переводятся на счет контрактника. За каждую акцию на территории Афганистана причитается дополнительное вознаграждение. По окончании действия договора контрактник получает оговоренную сумму и возможность выбрать для постоянного или временного проживания одну из стран Запада, с которыми у моджахедов имеются договоренности. На самом деле никаких договоренностей у душманов даже с государствами, поддерживающими их войну с Советской армией, не было и быть не могло. Отработавший свое контрактник должен был быть передан представительству Красного Креста в Пакистане. А уже это обеспечивало исполнение последнего пункта контракта.

Старший лейтенант подписал документ.

Фархади взглянул на подпись, положил контракт обратно в стол и предложил Сергею присесть в кресло.

Старший лейтенант присел. Фархади устроился напротив:

– Ну а теперь, господин Баженов, перейдем к делу. Но сначала вопрос, – у тебя есть претензии к содержанию в спецбараке, питанию?

– Нет! Угнетает одно: постоянное нахождение в комнате. Мне не разрешали выходить на улицу!

– Теперь данное ограничение будет отменено, и ты сможешь свободно перемещаться по территории лагеря, естественно, не сближаясь с постами охранения.

– Понятно! В остальном содержание меня вполне устраивает.

– Тогда к делу. Что от тебя требуется, Баженов. Формирование и подготовка диверсионной команды по подобию «Призраков». Формировать команду, которую пока назовем просто «команда 202», предстоит из тех пленных, что содержатся в бараке № 1. Для чего тебе надо лично поговорить с каждым из них. Отобрать для начала человек пятнадцать. Их мы изолируем от остальной массы пленных и совместно с Довлатовым проведем психологическую обработку. Затем передадим в руки американских инструкторов. Вместе с кандидатами в команду курс подготовки – с учетом твоего нынешнего физического состояния – пройдешь и ты. В итоге надо получить боевую группу, желательно в десять человек, считая тебя как командира. Чем раньше мы сформируем спецкоманду 202, тем лучше.

Баженов кивнул:

– Понятно! А могу я узнать, какие стратегические цели преследуются формированием второй спецкоманды? Она должна усилить или заменить «Призраков»?

– А вот на этот вопрос я отвечу тебе, когда команда будет сформирована. Сейчас скажу одно, я планирую использовать ее в Афганистане несколько иначе, чем «Призраков». Ситуация, обстановка меняются, а значит, меняются и методы борьбы с оккупантами. Но… об этом позже! Сейчас главное – немедленно заняться отбором кандидатов в спецкоманду 202. В этом тебе будут помогать все мои подчиненные. Они получат соответствующее распоряжение, не успеешь ты выйти из штаба. Работай среди пленных аккуратно, в толпу не внедряйся, лучше отзови нужного человека в сторону. Надеюсь, не надо объяснять, к чему подобные меры безопасности. Солдаты непредсказуемы, и в толпе кто-нибудь запросто может воткнуть тебе в спину заточку. При работе в зоне содержания пленных тебя будут прикрывать два охранника из отдельной группы коменданта лагеря. Но, повторяю, массовые сборища не устраивай, работай с соотечественниками индивидуально.

Баженов произнес:

– Почему вы допускаете возможность сопротивления пленных, если держите в бараке только тех, кто дал согласие служить вам?

Фархади погладил бородку:

– Да, они дали согласие, но сделали это вынужденно. Согласишься, когда на твоих глазах расстреливают товарищей. Сейчас, понятно, их пыл поостыл. Но кто знает, на что способны эти пацаны? Я всегда говорил: русские непредсказуемы даже в плену. Слишком уж сильно развит в вас дух бунтарства.

– Понятно! Мне начать работу прямо сейчас? – поинтересовался Баженов.

– Начинай! Комендант Абдужабар с охраной ждет тебя внизу.

Баженов взглянул на начальника лагеря:

– И если бы я отказался от сотрудничества, они расстреляли бы меня?

– Нет! Они отвели бы тебя к стене, а пристрелил тебя, как и обещал, я лично!

– Ну, да, конечно, вы же говорили, что окажете мне подобную честь!

– Теперь об этом следует забыть! Если в ходе работы возникнут какие-либо проблемы, не стесняйся, обращайся прямо ко мне. Или к Абдужабару. Он человек проверенный, надежный.

– А полковник Довлатов?

Фархади внимательно посмотрел в глаза Баженову:

– Повторяю, возникнут проблемы, обращайся ко мне или Абдужабару.

– Слушаюсь! А как насчет исполнения пункта четыре контракта?

– Единовременного пособия?

– Да!

– Счет на твое имя уже сегодня будет открыт в одном из банков Исламабада. Пакет документов тебе передадут ближе к вечеру. Ты убедишься, что пособие перечислено на твой счет.

– Хорошо! Разрешите идти?

– Иди, Баженов! Да поможет тебе Всевышний! Хотя ты, как коммунист и бывший замполит, наверное, не веришь в бога?

– И в черта тоже!

– Свободен!

Старший лейтенант покинул кабинет начальника лагеря. Внизу его действительно ждали три человека. Комендант объекта Кадыр Абдужабар и двое крепких парней из охраны.

Увидев Баженова, Абдужабар подошел к нему:

– Саиб сообщил о том, какое решение ты принял, а также приказал обеспечить безопасность твоей работы среди пленных. – Он указал рукой на охранников: – Эти люди представляют собой группу отборных воинов, своеобразный местный спецназ. Они пойдут с тобой и будут прикрывать тебя. Они подчинены тебе, но мой совет: прислушивайся к ним. И если кто-то из них скажет, что надо покинуть зону, лучше покинь ее. Живее будешь!

– Я все понял, господин комендант!

Старший лейтенант в сопровождении двух вооруженных дюжих пуштунов подошел к калитке проволочного заграждения, окружавшего барак № 1. Пленные находились во дворе. Увидев «гостей», они все как один повернулись в их сторону.

Баженов осмотрел невольников, выбрал крепкого на вид парня, под «афганкой» которого виднелась десантная тельняшка. Подумал: сохранил-таки. И выжить сумел. Душманы обычно десантников не щадили. Но здесь был необычный лагерь. Сергея привлек колючий взгляд этого парня.

Он выкрикнул:

– Эй, солдат в тельняшке! Да, да, ты! Ко мне!

Десантник, криво усмехнувшись, подошел к калитке:

– Ну? Чего надо?

Часовой, стоявший рядом, взглянул на Сергея. Баженов указал на калитку, потом на десантника и приказал:

– Выпусти-ка этого солдата!

Часовой перевел взгляд на сопровождавших Баженова пуштунов. Один из них что-то резко сказал, и часовой открыл вход.

Сергей жестом указал десантнику, чтобы тот вышел за «колючку», повернулся к пуштунам, спросил:

– Вы понимаете по-русски?

Тот, кто прикрикнул на часового, усмехнулся:

– И не только понимаем!

Баженов кивнул:

– Тогда попрошу вас, господа, оставить меня наедине с солдатом!

Пуштуны безоговорочно отошли в сторону.

Сергей провел десантника вдоль проволочного ряда. Остановился, приказал:

– Представься!

– Пленный № 18!

– Представься, как положено военнослужащему!

– Я не военнослужащий!

– Мы все военнослужащие. Были и остаемся таковыми!

Парень почесал за ухом:

– Да? Тогда скажи, кто ты? Что-то я тебя здесь раньше не видел.

– Старший лейтенант Баженов Сергей Дмитриевич!

– Даже так? Ну ладно. Сержант воздушно-десантных войск Лебедев Игорь Семенович!

– И как ты, сержант, попал в плен?

– Я обязан отвечать?

– Обязан!

– Ладно! При реализации разведданных наш взвод в ущелье прижали духи. Было утро. Отстреливались до последнего. «Вертушки» не могли подойти из-за тумана, связь прервалась, станцию осколками вывело из строя. Взводный погиб. Патроны кончились. Думали, конец, нас оставалось всего трое, не считая раненых. Но духи предложили сдаться. Подыхать не хотелось, сдались. Раненых духи, суки, добили. Планировали свалить при первой возможности. Не получилось. Здесь другана, Толяна, у стены кончили, я согласился на сотрудничество. Вот и все!

Баженов проговорил:

– Толяна, друга, говоришь, расстреляли, а второй твой однополчанин выжил?

– Выжил. Там он!

Сержант указал на пленных у барака.

– В команду «Призраки» тебя вербовать не пытались?

– Нет!

– А пошел бы?

– По своей воле нет!

– По принуждению пошел бы!

– А куда деваться?

– И воевал бы против своих?

Десантник неожиданно зло спросил:

– А где эти свои? Что, в полку не знают, что троих духи увели? Или в штабах высоких про этот лагерь не знают? У нас же тоже душманов пленных полно. Почему не обменяют? Можешь не отвечать, старлей! Ответ очевиден. Никому из своих мы на хер не нужны! Списали нас на потери, вот и весь разговор! Так что не надо про своих! Без толку это! Лучше скажи, чего конкретно от меня хочешь? Ведь не просто же ты меня за «колючку» выдернул? Не для пустого базара?

Баженов согласился:

– Не для пустого, как ты выразился, базара. Только попрошу обращаться ко мне на «вы», ясно?

– Может, еще «товарищ старший лейтенант»? Или господин?

– Как угодно, но на «вы». Я старше тебя!

– Здесь все одинаковые!

– Нет, Лебедев! Но ближе к теме. Я набираю людей в спецкоманду. Пойдешь ко мне?

– С какой радости?

– Предпочитаешь сгнить в своем бараке?

Десантник сделал вид, что задумался. Его игра не укрылась от внимания старшего лейтенанта, но он принял эту игру. Подумав, сержант задал вопрос:

– Чем будет заниматься спецкоманда?

– Тем, что прикажет Фархади!

– Воевать против своих?

– Для тебя же нет своих?

– Что взамен?

– Деньги и свобода через год!

Десантник усмехнулся:

– Через год? Да, перспектива отличная! Интересно, вы сами-то верите, что за этот год нас не порвут на куски в Афгане?

– Верю.

– Оптимист вы, господин старший лейтенант! Хотя какая разница, где подыхать? Здесь или на войне? Но… надо подумать. С корешами посоветоваться!

– Подумай! Посоветуйся! Вечером, в 17.00 встретимся здесь же, сообщишь решение. Подберешь еще пару стоящих парней, получишь благодарность!

– Кому она нужна, ваша благодарность? Вот сигарет хороших да фляжку со спиртом, другое дело.

Баженов протянул десантнику свою пачку.

– Сигареты возьми сейчас, а о спирте и не думай! Спиртного не получишь ни при каком раскладе!

– Чего так? Вон, «Призраки», нет-нет да бухнут! Замечали мы из своего барака!

– Так то «Призраки», у них свой командир. Я же формирую другую команду, и дисциплина в ней будет соблюдаться так, как того потребую я!

– Понятно! За сигареты спасибо! Еще ко мне вопросы будут?

– Нет! Оставим их до 17.00! Иди к бараку!

Сержант спросил:

– В пять часов вызовете сюда или самому к калитке выйти?

– Выйди сам!

– Тогда предупредите ишака-часового, чтобы не пальнул сдуру!

– Не волнуйся. Я подойду в 16.50!

Десантник двинулся к калитке. Часовой пропустил его за «колючку».

К Баженову подошел неизвестно откуда взявшийся Абдужабар:

– Ну и как первый контакт?

– Вы что, следили за мной? – спросил Сергей.

Комендант рассмеялся:

– Да вас весь лагерь видел. Зачем следить? Так как контакт? Дал результат?

– Не знаю! Повторную встречу назначил на 17.00. Тогда сержант и даст ответ!

Абдужабар поинтересовался:

– А почему ты выбрал именного этого бойца? Он у нас далеко не образцовый пленный!

– А мне в команде не нужны образцовые солдаты!

– Ну, ну, это твое право отбирать людей! Кого вызовешь на следующую беседу?

– Никого! Хватит и разговора с сержантом.

– Почему? Кажется, Фархади требовал срочного формирования команды.

– Я сказал, господин комендант, на сегодня хватит беседы с сержантом. Я помню, что говорил Фархади, но не забывайте и вы, я служил замполитом и знаю, как работать с людьми!

– Что ж, отвечать тебе! Значит, встреча с сержантом в пять вечера?

– Да!

– Хорошо. К этому времени подойдут и охранники. Ты сейчас к себе?

– Нет! Прогуляюсь по лагерю. Насиделся в закрытых помещениях!

– Твое дело. Ты имеешь на это право. Только к постам не приближайся. У часовых приказ – стрелять по нарушителям без предупреждения и на поражение!

– Я в курсе!

– До вечера, господин Баженов!

Лебедев вернулся к бараку. К нему тут же подошел парень:

– Ну чего, Игорь, хотел от тебя этот шакал?

– Вербовал!

– Да ты что?

– Вот тебе и что, рядовой Петров. Духи вознамерились еще одну команду типа «Призраков» сколотить. Видимо, мало им тех ублюдков.

Петров спросил:

– А этот, который вербовал тебя, кто?

– Бывший старлей! Сука, судя по всему, еще та.

– Почему из всей толпы он выбрал тебя?

– А это ты у него сам спроси. В пять часов он опять придет, могу познакомить.

– А чего придет-то?

– Узнать, согласен ли я войти в его команду. Кстати, старлей обещал благодарность объявить, если приведу с собой еще кого-нибудь! Так что вполне могу познакомить. Пойдешь со мной?

– Охренел, Лебедь, я что, козел, по-твоему?

– Нет, козел я! Да?

– Да не о том же базар, чего дуру лепишь?

Сержант сплюнул:

– Как не вовремя объявился этот хмырь продажный!

Петров согласился:

– Это уж точно! И чего теперь делать будем?

Лебедев, подумав недолго, сказал:

– Ты вот что, Славик. Пойди, втихаря пацанов наших предупреди, чтобы собрались у заднего торца барака. Обсудим ситуацию.

– Так охрана нас в момент выпасет.

– Ну и что? Старлей беседовал со мной? Беседовал. Вербовал? Вербовал. Допустим, я согласился. И пытаюсь подобрать еще ребят. А чтобы кого-то сманить, с ним надо что? Правильно. С ним или с ними надо поговорить. Вот и поговорим. А то, что наш сбор будут видеть халдеи, так это к лучшему. Пусть Баженов, так фамилия старлея, узнает, что я работал по его поручению. Он же нас и перед комендантом отмажет. Так что собирай пацанов.

Вскоре у торца барака № 1 собралась группа из пяти человек во главе с сержантом Лебедевым. Десантник осмотрелся, спросил:

– Хвостов не наблюдаем?

Пленные, стрельнув глазами по сторонам, ответили:

– Кажись, нет!

– Не наблюдаю!

– Охранник с вышки зенки в нашу сторону пялит.

Лебедев сказал:

– Пусть пялит. Теперь слушай меня.

Он поведал пленным, среди которых кроме Петрова были рядовые Александр Вялый, Степан Шустов и Михаил Костенко, о своем разговоре с Баженовым:

– Короче, братва! Этот хлыст пытался вербануть меня. В пять вечера я должен дать ему ответ.

Шустов выругался:

– Вот сука! Офицер, блядь!

Лебедев взглянул на товарища:

– Эпитеты оставь до следующего раза. Сейчас надо думать, что делать, чтобы не сорвался план побега.

– С чего ему сорваться? – спросил Костенко. – Мы готовы, а то что тебя фаловал старлей, так хрен с ним!

– Как быть с ответом?

– Ясное дело, соглашайся. Иначе могут и шлепнуть.

– А если, согласившись, он меня в барак к «Призракам» перетащит?

Петров проговорил:

– Это нежелательно!

Вялый посмотрел на друга:

– Это, Слава, не нежелательно, это будет крах!

Костенко предположил:

– Слушай, пацаны! А не узнали ли духи о наших планах?

– С чего ты это взял?

– Почему старлей из всей толпы вызвал Лебедя? Почему не кого-то другого?

Вялый отмахнулся:

– Случайность!

– Хорошо, если так!

– Я вот что думаю! – сказал Шустов. – Тебе, сержант, надо вечером соглашаться. Сказать шакалу, будто ты готов войти к нему в команду, а чтобы он тебя сразу в другой барак не перевел, намекни, что прощупал кое-кого из знакомых пацанов. Вроде тоже не против на сторону духов метнуться, мол, надоела эта жизнь собачья. Но чтобы до конца обработать этих пацанов, мол, надо как минимум еще пару раз с ними поговорить. Скажи, пацаны стоящие, боевой опыт имеют. Понимают, что на родину пути нет. Считают, что в Союзе их ничего, кроме зоны, не ждет. А в зону предателям лучше не попадать. Свои же зэки пришьют. Думаю, при таком раскладе старлей не тронет тебя, а мы получим возможность не скрываясь вместе по двору бродить.

Сержант кивнул:

– Ладно! Попробую ему лапши на уши навешать. Может, прокатит!

– Должно прокатить!

– Добро! А теперь, пользуясь случаем, еще раз обговорим план побега.

Пленные теснее сгрудились вокруг Лебедева.

Отряд «Карат-2» построился возле двух бронетранспортеров, подошедших пятью минутами ранее к ангару.

Дросов провел беглый осмотр подчиненных. В принципе, он мог этого и не делать, спецназовцы знали, что брать с собой на боевой выход. Но инструкции требовали осмотра, и майор его провел. Взглянул на часы: 3.55. Тут же из-за ангара вышел полковник-разведчик. Дросов доложил временному начальнику:

– Товарищ полковник, отряд специального назначения к проведению операции «Охота на призраков» готов!

Смирнов отмахнулся:

– Вижу, что готов. Пусть грузятся в БТР, а мы с тобой еще пару вопросов кратко обсудим.

Дросов отдал команду:

– Отряд, к машинам! Рассредоточиться в БТРах равномерно. Механикам, завести двигатели!

Спецназовцы, разбившись на две группы, заняли места в десантных отсеках БТР. Бронетранспортеры заурчали спаренными двигателями. Майор повернулся к Смирнову:

– Слушаю вас, полковник!

– В общем так, Сергей Иванович, порядок и маршрут выдвижения в квадрат «Z» вам известен. Следом за вами по тому же маршруту днем вылетит группа связистов, которая оборудует посты связи, дабы вы имели возможность в любое время связаться со мной или с генералом. Из квадрата «Z» вам следует вызывать пост, имеющий позывной «Клен»! Для сведения, позывные других постов по мере приближения к аэродрому – «Ольха» и «Верба»! У Сергиенко позывной – «Буйный». Это первое. Второе. В вертолет, который будет осуществлять переброску отряда на втором этапе, я приказал заложить ликвидаторы минных полей. Думаю, «чушки» не особо осложнят прохождение третьего отрезка маршрута пешим порядком, а вот пользу во время штурма могут принести существенную! С их помощью вы и проходы в минных полях заполучите, и добьетесь неплохого внешнего эффекта.

– Хорошо! – согласился майор. – Возьмем с собой ваши «чушки». Хотя отряд вполне может обойтись и без них. Мы знаем, как проходить минные поля.

– Не сомневаюсь!

– Что ж, все ясно. Так мы погнали?

– Давай, майор, удачи! Да, привет тебе от Лиды!

– Благодарю! Ей тоже привет и… счастья!

– Передам!

Пожав полковнику руку, майор запрыгнул на головной БТР и приказал механику-водителю:

– Вперед, пехота!

Заняв место командира бронетранспортера, Дросов тут же заставил себя сосредоточиться на выполнении боевого приказа.

БТРы покинули территорию аэродрома, вышли за пределы охранной зоны гарнизона и взяли курс на восток, где через пелену начинающегося дня виднелись заснеженные вершины высоких гор.

Баженов в сопровождении пуштунов подошел к калитке ограждения барака № 1.

К нему вышел сержант Лебедев. Часовой без лишних вопросов пропустил пленного за «колючку». Как и утром, старший лейтенант отвел сержанта в сторону. Пуштуны охраны спокойно восприняли действия русского офицера. Остановившись у бетонного столба, Баженов спросил Лебедева:

– Что ответишь, сержант?

– Я согласен на сотрудничество с вами!

– Отлично! Кого-нибудь из числа других пленных обработать не пробовал?

– Как не пробовал? Пробовал, конечно. Спросите у часовых, они видели, как я собирал тех, с кем поддерживаю более-менее хорошие отношения, если они вообще возможны здесь.

– Результаты?

Сержант сплюнул на каменный грунт:

– Трое вроде не прочь свалить из вонючего барака.

– Кто они?

– Пацаны крепкие, двое из пехоты, один – однополчанин. Мотострелки до плена по году в Афгане отслужили, один еще и учебку успел в Союзе пройти. Имеют боевой опыт. Не раз рвали задницы духам. Кажется, даже медали имеют. Точнее, имели!

– Почему же сдались в плен?

Лебедев не сдержался:

– А почему вы, господин старший лейтенант, сдались в плен? По той же причине сдались и они! Извините!

– Ничего, бывает! В тех условиях, что содержат вас, сберечь нервы невозможно!

– А в песне про офицеров поется: кто сберег свои нервы, не сберег свою честь! Правда, это о белогвардейцах.

– Слышал я эту песню. Хорошая песня! Но к делу! Назовите звания и фамилии пленных, которых можно привлечь в команду?

– Рядовые Слава Петров, десантник, Саня Вялый и Миша Костенко, из пехоты. Последний комвзвода был младшим сержантом. Это он учебку отбарабанил. В Афгане политрука какого-то то ли на хер послал, то ли кому-то в хлебало заехал, короче, был разжалован. Воевал рядовым стрелком.

– Это все?

– А что, мало? Для первого-то раза?

– Мне нужно как минимум пятнадцать бойцов, и срочно. Если же вербовать по два-три человека в день, то недели не хватит.

– Я-то что могу сделать?

– Активизировать работу!

– Ага! Петрова с Вялым и Костенко еще обрабатывать надо!

– И все же необходимо ускорить работу!

– Вы хотя бы спирту немного дали. Оно, когда под хмельком, и базарить легче!

– Спиртного не будет!

– Ну, марафету! Тут все духи анашу шмалят. Тоже кайф неплохой!

– Насчет анаши не знаю! Посоветуюсь с комендантом. Скорей всего откажет! Так что настраивайся работать трезвым!

– Трудновато будет!

– А ты пусти слушок, что того, мол, кто сейчас откажется войти в команду, отправят пахать на каменоломни. Откуда живым уже никто не вернется!

– А что, такой вариант возможен?

– Не знаю! Но слух на то и слух, что не имеет подтверждения!

– Ладно! Только вы хотя бы до послезавтра меня трогайте?! А то уже базар ненужный среди пленных пошел. Могут завалить втихаря ночью!

Баженов согласился:

– Хорошо! Послезавтра, в среду, в 17.00 я тебя вновь жду у калитки. Надеюсь, до этого с тобой ничего не случится!

– Хрен его знает!

– Будешь действовать с умом, не случится! Но в среду ты должен дать мне минимум человек восемь, запомни это!

– Уже запомнил! Как насчет сигарет?

Старший лейтенант передал сержанту взятый у коменданта блок американских сигарет.

– Иди, Лебедев!

Тот сказал:

– Вам бы еще кого на беседу вызвать. Особенно из нерусских. Они злые, но трусливые. Силу боятся. Глядишь, из них кто и согласится. Да и мне спокойней будет!

Баженов ответил:

– Ты прав! Так я и сделаю. Завтра утром. Но и ты работай! Активно работай. У нас мало времени.

Сержант вернулся в лагерь. Баженов подошел к пуштунам.

Один из них сказал:

– Пока ты разговаривал с пленным, поступил приказ начальника лагеря – после контакта с пленным тебе прибыть к саибу! Идем! Мы должны проводить тебя до штаба!

– Что ж, идем!

Сержант, вернувшись в барак, отозвал к туалету Петрова, передал ему блок сигарет, оставив себе две пачки:

– Раздай пацанам! И передай, старлей серьезно взялся за формирование спецкоманды. Он торопится. А посему и нам тянуть резину нельзя.

– Что ты хочешь этим сказать?

– А то, что побег назначаю на четверг! Во время вечерней молитвы духов и начнем! Это тоже передай нашим! Только, смотри, Славик, не дай бог, какая сука прочухает наши планы. Тогда все у стены плаца встанем! И свинца для нас духи не пожалеют! Ты понял меня?

– Как не понять? Понял!

– Давай! Сегодня не собираемся. Завтра. Иди!

– Угу! Пошел!

Проводив товарища, сержант вышел на крыльцо барака. Закурил и задумался.