ГЛАВА 13
Проснувшись утром и позавтракав, Кузьмичев достал визитку Коренева. Недавно расстались, а придется вновь потревожить товарища. Но ничего, он поймет и поможет, тем более замысел, родившийся у старшего лейтенанта, надо проводить в жизнь немедленно, не теряя темпа, чтобы реально рассчитывать на успех. На глянцевой поверхности прямоугольной карточки значилось следующее:
КОРЕНЕВ
ВЯЧЕСЛАВ НИКОЛАЕВИЧ.
Предприниматель.
Владимир невольно улыбнулся. Кто бы в начале восьмидесятых годов мог подумать, что щуплый, растерянный механик-водитель боевой машины десанта станет крупным бизнесменом, а прапорщик, кавалер двух боевых орденов, дослужится всего лишь до звания старшего лейтенанта милиции в провинциальном городке? И что старшина разведывательной роты спецназа воздушно-десантных войск будет в конце своей «карьеры» обитать в бараке на отшибе этого самого поселка? Правильно говорят: жизнь – штука непредсказуемая и сложная. Кого-то вознесет вверх, кого-то швырнет вниз, и что хуже в настоящих условиях, еще неизвестно.
Кузьмич набрал первый, стоящий на визитке под должностью Коренева, мобильный номер.
– Коренев слушает!
– Слава? Кузьмичев на связи!
– Старшина? Привет! Рад вновь слышать тебя, хотя, признаюсь, и не ожидал звонка.
– Слушай, Слава, дело у меня к тебе! Срочное и серьезное дело!
– Да? Ну, что ж, говори!
– Это не телефонный разговор.
– Даже так? Хм, ты приехать ко мне не сможешь, отсюда вывод, надо ехать мне! Логично?
– Логично.
– Добро! Сейчас вызову машину. Один вопрос, насколько серьезно дело?
– Я же сказал, Слава, это не телефонный разговор.
– Да я в плане того, взять мне с собой дополнительную охрану или обойдемся без нее?
– Обойдемся, только…
Кузьмич сделал паузу, стараясь правильнее сформулировать просьбу.
– Только, Слава, знаешь, мне нужна машина. Не новая, нет, но ходовая и такая, чтобы в глаза у нас в райцентре не бросалась, лучше «Жигули» пятой или седьмой модели с тонированными стеклами, ну и документами, как положено. Можешь это организовать?
Коренев ответил не задумываясь:
– Без проблем, Кузьмич! Тебе к дому ее подогнать?
– Нет, и самому тебе появляться на моей улице не стоит. Давай так! Не доезжая Горинска, будет село Лесное. Перед ним речушка, мост. Не въезжая на него, сверни направо на грунтовку, ведущую к роще и пруду. Вот возле этого пруда я и буду ждать тебя.
Вячеслав удивился:
– Ну и замутил ты тему, Кузьмич! У меня такое ощущение, что я разговариваю не с ментом-гаишником, а с офицером спецназа, готовящим, по меньшей мере, средней руки антитеррористическую акцию. Уж не вырыл ли ты из земли свой боевой топор и не ступил ли на тропу войны?
– Об этом поговорим при встрече! Так ты подъедешь?
– Сказал же!
– До встречи, Слава!
– До связи, старшина!
Кузьмичев положил трубку на рычаги старого телефонного аппарата. Теперь надо подумать, как самому добраться до Лесного. На попутке с поста? Можно! Но это на крайняк. Лучше и спокойнее Ваську попросить, если тот дома.
К мужу вышла Катя:
– Ты опять куда-то собираешься, Володя?
– Да! Надо встретиться с Кореневым.
– Но почему ты его домой не пригласишь? Неудобно? Наверное, твой товарищ был не в восторге от наших «хором»?
Кузьмич обнял жену:
– Ну что ты, Катюш. Дело совсем не в этом!
– А в чем?
– Давай я тебе все потом расскажу?
Катя тревожно посмотрела в глаза супруга:
– Ты опять что-то против бандитов задумал?
– Каких бандитов, Катя? Нет больше никаких бандитов. Разбежались они. А с Кореневым у меня сугубо мирное дело, которое в будущем… Но не буду ничего говорить. Пусть для тебя это будущее станет новостью, приятной новостью.
Екатерина вздохнула:
– Ох уж мне эти новости. Лучше бы вообще без них, и без приятных, и без неприятных.
– Все будет хорошо, любовь моя!
– Дай-то бог!
Кузьмичев вышел из дома, направившись ко двору Василия Белугина. И вовремя. Василий как раз выходил из калитки. Владимир окликнул друга:
– Вась! Погоди! Далеко намылился?
– Да в поликлинику, мать ее!
– Что такое?
– Зуб, сука, ночью разболелся, сил нет! И с чего? Вроде здоровый, ни дупла, ни трещины. А дал прикурить неслабо, я чуть не по потолку бегал. Весь домашний запас анальгина проглотил, с утра мутит, как с похмелюги.
Владимир поинтересовался:
– И сейчас болит?
– Сейчас вроде успокоился! Но если к вечеру опять разноется, тогда кранты! Лучше уж поехать да выдернуть его к чертовой матери!
Владимир положил руку на плечо друга:
– А повременить с зубом нельзя, Вася?
– Но кабинет зубной закроется, этот гвоздодер-стоматолог до обеда принимает! А что, я тебе нужен?
– Ладно, лечи зуб!
Кузьмич собрался идти на трассу, но Белугин остановил его:
– Нет, подожди, ты не ответил, я нужен тебе?
Кузьмич объяснил:
– К пруду у Лесного должен однополчанин по Афгану подъехать. Вопросы кое-какие решить. Вот я и думал с тобой туда проехать.
Василий удивился:
– А чего к пруду? Сюда не мог заехать?
– Нежелательно, Вась, чтобы его здесь посторонние глаза видели.
– Вот как? Так его приезд касается разборок с Фомой?
– Отчасти да. Но большего я тебе пока сказать не могу.
– А больше и не надо.
Белугин вернулся на подворье, зашел в дом, потом в гараж.
Вскоре из гаража послышалось скрежетание, уханье, еще какие-то специфические звуки. Это Белугин крутил стартер. С третьей попытки двигатель завелся. Открылись ворота гаража и появился Василий с тряпкой в руках:
– Порядок, Кузьмич! Главное – завелся. Сейчас прогреется, зарядку наберет, и в путь!
Кузьмич посоветовал:
– Уровень масла в картере да давление в шинах проверь.
Белугин махнул рукой:
– С этим нормалек! В прошлый раз проверял!
В 9.20 Василий с Кузьмичом отъехали от дома Белугиных. Но поехали не улицей, выходящей к посту, а лесом по едва заметной грунтовке, иногда используемой инспекторами леснадзора. Пришлось покуролесить среди сосен, объезжая искусственные завалы и всевозможные траншеи, зато выехали на трассу, ведущую в Переславль, за постом ГИБДД и ночной стоянкой грузовых автомобилей.
В 9.45 были на месте.
Василий загнал «Москвич» в кусты. Друзья, покинув салон, прошли к пруду, практически полностью заросшему осокой. Лишь посередине водоема серебрилась на солнце рябь небольшого участка чистой воды.
Присели на лужайку, закурили. Дорога Горинск – Переславль была видна хорошо, и друзья, пуская в небо дым, смотрели на довольно плотный транспортный поток в обоих направлениях.
Кузьмич, затушив окурок, посмотрел на часы: 10.05.
И тут же с трассы сошли два мощных черных джипа, а за ними красная тонированная «семерка».
Василий удивленно посмотрел на колонну:
– Это кого таких крутых сюда несет?
– Тех, кого мы ждем, Вася!
Колонна остановилась на лужайке недалеко от места, где расположились Кузьмич с Василием. Владимир с другом поднялись. Из джипов тоже вышли люди. Четверо молодых парней в строгих костюмах цепким взглядом профессиональных охранников осмотрели местность.
В спортивном костюме появился и Коренев, сразу же направившись к Кузьмичеву.
– Привет еще раз, старшина! Давно ждешь?
– Нет! Познакомьтесь, это, – он указал на Белугина, – мой горинский друг, Василий, а это – Кузьмичев кивнул на Коренева, – человек, с которым мне пришлось свой последний бой в Афгане принимать, Вячеслав!
Мужчины пожали друг другу руки.
Затем Белугин тактично отошел в сторону, к своему «Москвичу».
Коренев обратился к Кузьмичу:
– Ну, рассказывай, старшина, что у тебя за дело серьезное и срочное?
– Ты помнишь, Слава, в закусочной я спрашивал тебя о Бурбоне?
– Помню, конечно.
– И о сыне главы нашей местной администрации, Фомине-младшем?
– Да, помню я все, Кузьмич, не тяни кота за хвост! Давай по теме.
Кузьмич потер переносицу:
– Фомин-младший, или Фома, создал в Горинске устойчивую преступную группировку, занимающуюся организацией проституции и, главное, распространением в городе наркотиков. Получает дурь Фома от некоего грузина Гиви из соседней области.
При упоминании слова «наркотик» лицо Коренева помрачнело. А Владимир продолжал:
– Я сумел выйти на группировку Фомы. Тот это понял и дважды пытался убрать меня. Ну, первый раз, возможно, и припугнуть, а вот во второй предпринял конкретные действия по уничтожению меня и моей семьи.
– Что??? И ты молчал об этом? В Переславле? Да я прямо сейчас отдам приказ своим ребятам, и они приволокут сюда этого сопляка на буксире. Через весь город протащат, на виду у папочки, и пусть тот только вякнет! Успокоим и его! Тоже мне президент Горинска нашелся!
Кузьмич попытался успокоить товарища:
– Подожди, не горячись!
– Какая-то мразь будет творить беспредел, а я не горячись? Да таких, как Фома, без всяких базаров давить надо!
– Согласен. Но не так, как это предлагаешь ты! И не сейчас!
Коренев немного успокоился. Он вообще умел быстро брать себя в руки, жизнь научила.
– Ну, хорошо. Ты говорил о Бурбоне, он в деле Фомы с какого бока замешан?
– Первый раз Бурбон по просьбе Фомы послал своих отморозков на озеро, где мы с Василием и женами решили отдохнуть.
– Точно Бурбон? Ты проверял?
– Точно! Проверял! Тогда мы отбились. В следующий раз Фома, уже без прямого участия Бурбона, велел своими шестеркам ночью устроить поджог моего дома, предварительно заблокировав двери. Но шел дождь, и мне вовремя удалось выскочить через окно во двор и потушить возгорание с помощью огнетушителей, которые держал в запасе.
Коренев, выслушав это, покачал головой, хотел что-то сказать, но Владимир продолжил:
– Я, естественно, не мог оставить выпад Фомы, а именно он был инициатором наездов на меня, и навестил бандитов, когда те расслаблялись на хате одного из помощников своего главаря. После чего один из них надолго залег в больницу, а другие получили предупреждения. Это я описал тебе общую обстановку, подводя к разъяснению истинной роли Бурбона в делах шайки Фомы. Теперь самое главное, касающееся наркотранзита.
Кузьмич достал диктофон, протянул его Кореневу:
– Возьми, послушай, что мне поведал второй помощник Фомы!
Коренев включил диктофон, приложив динамик к уху. Пока он слушал, Владимир выкурил сигарету.
Вячеслав, прослушав пленку, сказал:
– Так! Значит, это Бурбон затаскивает в Переславль дурь?
– Ну, наверняка не он один, но его участие в наркоторговле налицо.
– Убью гада!
– Погоди, Слава! Я не просто так попросил тебя приехать сюда. У меня есть план, как взять всю цепь наркотранзита. Тем более что это осуществимо при наличии в банде стукача.
– Хорошо! Что должен сделать я?
– У тебя есть человек, который каким-то образом был связан с Бурбоном? Сейчас или ранее?
– Надо – найдем! И что дальше?
– А дальше, Слава, необходимо, чтобы этот человек, выйдя на Бурбона, срочно заказал тому крупную партию наркоты.
Коренев вновь задумался.
– В этом случае придется искать человека другого плана, нежели я ранее предположил. Но это тоже не проблема. Допустим, Бурбону сбросят заказ. И сбросят люди, которым он не сможет отказать. Что следует из этого?
– А из этого следует то, что Бурбон наверняка свяжется с Фомой, тем более, насколько мне известно, между ними ожидается очередная сделка. И сбросит заказ Фомину. А тот, в свою очередь, грузину. И наркота от последнего пойдет сюда, к Фоме! Вот здесь я и зацеплю курьеров с Фоминым вместе. Надо только, чтобы твой «заказчик» назначил точную дату передачи ему товара. А также, по возможности, записать все телефонные переговоры Бурбона за время подготовки и проведения сделки. Чтобы потом не дать ему уйти от суда!
Коренев проговорил:
– Добро, старшина! Я организую «заказ» наркоты и прослушку всех базаров Бурбона. О чем ты получишь исчерпывающую и своевременную информацию. Только договоримся так! Ты берешь своего Фому и делаешь с ним что захочешь. А вот Бурбон – мой! Я с ним сам рассчитаюсь! Думаю, до суда дело не дойдет!
В глазах бывшего десантника мелькнул нехороший огонек.
Кузьмичев, понимая Вячеслава, согласился:
– Пусть будет так.
– Договорились! Теперь о тачке: иди, смотри чудо нашей техники, что стоит за джипами. Как ты и хотел, наглушняк тонированная. Документы в бардачке, только доверенность заполни сам, хотя на хрен она тебе, гаишнику, нужна?
Владимир прошел к «Жигулям». Машина была практически новая и по спидометру набегала всего пять тысяч километров. Кузьмич спросил у Вячеслава:
– Чего-нибудь старее найти не мог? Эта слишком свежая!
– Ну, ты даешь, старшина! Я эту-то у своего дворника купил. Где бы я тебе другую искал? На рынке, что ли? Тогда сегодня вряд ли бы встретились!
– Ну, ладно! Вопрос, как быть, если я вдруг разобью машину? Расплачиваться мне за нее нечем. Я, конечно, постараюсь…
– Старшина? Ну о чем ты? Разобьешь – и хрен с ней! Сбрось куда-нибудь на свалку, и все дела. Я думаю вот о чем: а не оставить ли мне у тебя пару своих ребят? Бойцы они отменные, спецназовцы, не одну «горячую точку» прошли!
– Для чего, Слава?
– Ну, раз Фома тут такой прыткий, то, глядишь, и не помешает прикрытие. И потом в основной работе могут пригодиться.
Кузьмичев отказался:
– Пока они мне без надобности. А вот в финальной стадии несколько человек не помешают. Чтобы во время захвата и при обыске понятых не искать.
– На захват, старшина, я сам приеду!
– А как же Бурбон?
– Никуда этот козел не денется!
– Ладно. Только, Слава, прошу, займись делом немедленно. Я должен взять Фому, пока служу в милиции. Это важно! А служить мне осталось с гулькин палец!
Коренев улыбнулся:
– Имеешь желание утереть нос своему начальству?
– И это тоже! Но главное, вытащить на поверхность все то, что покрывалось местными властями. Чтобы люди увидели, КТО ими руководит, а также, чтобы знали, что даже на этих, казалось бы, неподсудных «хозяев жизни» есть управа.
– Понятно! Не волнуйся. Работой надежные люди займутся уже сегодня. Думаю, первые результаты получим скоро. Еще какие просьбы будут, старшина?
– У тебя, случаем, на время сотового телефона для меня не найдется?
И вновь Коренев улыбнулся. Повернулся к охране:
– Митя? У нас чистая мобила есть?
Старший охраны принес коробку с телефоном.
Коренев поинтересовался:
– Подключен?
– Так точно! На балансе двадцать баксов.
Вячеслав передал коробку Кузьмичу:
– Держи, старшина! Инструкция по правилам пользования внутри. Разберешься, что к чему.
– Я верну.
– Слушай, Владимир Кузьмич! Как ты достал меня своими «отдам», «расплачусь», «верну»! Ну как ты не поймешь, что не может быть между нами этих понятий? Я же должник твой вечный. Короче, еще раз скажешь что-нибудь подобное, точно пошлю куда подальше, несмотря на то что ты командир и уважаю я тебя безмерно!
– Ладно. Ты у нас богатенький Буратино, а у богатых свои причуды.
– И одна из них деревообрабатывающий цех. По нему, кстати, уже началась работа, пока в стадии согласования. Мешает комиссия в плане продвижения дела. Вопрос решится, как только обстановка в вашей администрации прояснится. А мы тем временем разберемся с наркодельцами! Так, старшина?
– Так!
Коренев вместе с охраной сел в джипы, которые легко вышли на трассу, повернув в сторону Переславля.
К Кузьмичу подошел Белугин, проговорил:
– Да, ничего не скажешь, крут у тебя однополчанин. С виду министр, не меньше. И охрана. Таких по «ящику» показывают, когда они высоких особ сопровождают. Взглядами так и рыскают по сторонам. А с меня один вообще глаз не спускал. Следил за каждым движением. Я уж старался стоять смирно возле своего тарантаса. А то, чего доброго, дернешься, так всю обойму и проглотишь.
– Да, ладно, Вась, не преувеличивай!
– А эту тачку тебе, что ли, подогнали?
– Во временное пользование!
Белугин был категоричен:
– Не во временное, а навсегда! Такие, как твой однополчанин, по мелочи не размениваются и на время ничего не дают. Или отказывают, или дарят.
Друзья подошли к машине.
Василий сел за руль, сделал вывод:
– А тачка-то совсем новая! Я еще по резине отметил, но шины можно и поменять, как и спидометр скрутить, но вот запах заводской быстро не выветришь, а салон еще свежачком пахнет. Посмотрим, что у этой «семерки» за движок приспособлен!
Белугин дернул за рычаг открывания капота и вышел из машины. Завис над двигателем.
Кузьмич в это время открыл бардачок.
В нем лежал пакет.
Он открыл его. На колени выпал паспорт технического средства, талон осмотра, и… пачка сто долларовых купюр! Это еще что за дела? – удивился Владимир. Взял пачку, стянул резинку, под ней оказалась записка. Кузьмич прочитал:
«Извини, старшина, но я просто возмущен тем, как с тобой, боевым офицером, обошлись власти. Ты не должен так жить, как живешь. И не будешь так жить! Передаю десять тысяч долларов. Положил в бардачок, потому что ты ни за что не взял бы деньги из рук. Прошу, пойми меня правильно. Это ни в коем случае не подачка! Это, скажем, аванс за ту работу, к которой ты приступишь, как откроем общее дело в Горинске, так что в дальнейшем, пожалуйста, не упоминай об этой сумме, с которой можешь поступить по своему усмотрению. Не обижай меня! Твой рядовой Коренев!»
Кузьмичев улыбнулся. Ишь, как повернул! Это не подачка и не заем! Это, видите ли, аванс за будущую работу. Ну, что ж, раз аванс, значит, аванс! Владимиру не было стыдно взять эти деньги. Он знал, что бывший подчиненный поступил так от сердца. Будь на его месте Кузьмич, разве он не помог бы Кореневу? Помог бы, конечно!
Белугин, опустив крышку капота, увидел деньги в руках друга. Подошел к открытой дверке, спросил удивленно:
– Ни хрена себе. Откуда такое богатство? Все тот же однополчанин подкинул?
– Аванс выдал!
Кузьмич, бросив доллары обратно в бардачок и закрыв его, вышел из автомобиля и объяснил:
– Скоро, Вася, мой однополчанин Слава Коренев откроет у нас с Горинске деревообрабатывающий цех или купит лесопилку, каких тут валом и которые простаивают разграбленные. Так вот, начальником этого производства буду я! Ну, а ты, естественно, моим первым и единственным заместителем. Так что будем мы с тобой «буграми», Васька, с приличной, что особо отмечу, зарплатой. И дом большой, один на двоих, поднимем.
– Не шутишь?
Василий смотрел на друга серьезными и немного недоверчивыми глазами.
Владимир ответил:
– Нет, не шучу! И раз нам предстоит работать вместе, то считаю справедливым и аванс располовинить. Там, – он кивнул на «бардачок», – десять штук «зеленых»! Пять – твои!
– Да ты что, Володь? Я таких денег и в глаза никогда не видывал.
– Я до этого момента тоже!
– А возвращать не придется?
– Вась, прекрати, это аванс, а не долг, понял?
– Понять-то понял, но не верится как-то. Так вы с ним о деревообработке и говорили?
– Мы о многом говорили, о цехе в том числе. Вот со службой разделаюсь, и займемся бизнесом! Как думаешь, справимся?
– Какой базар, Володь? Развернемся похлеще других. У меня и работяги стоящие да трезвые на примете имеются, и личный опыт кой-какой тоже!
– Ну, вот и хорошо! Поехали домой. Зуб-то как? Не мучает?
Но Белугин небрежно отмахнулся:
– Не-е, прошел! А облома не выйдет?
Кузьмич поспешил успокоить друга:
– Не беспокойся, Вась! Облома не будет. Поехали, ты впереди, я за тобой, прежней лесной дорогой!
Белугин вернулся к своему «Москвичу», и вскоре колонна из двух машин, проследовав через лес, въехала в проулок, где жил Василий. У его гаража и остановились.
Кузьмичев обратился к другу:
– Слушай, Вась, как бы нам «семерку» у тебя замаскировать?
– Зачем?
– Видишь ли, мне она может понадобиться для того, чтобы проследить за передвижениями Фомы с подельниками. А поставь я ее у себя, весть о тачке в момент распространится по всему городу.
– Да ставь в гараж и ключи забирай! А я свой «поларис» и у сарая поставлю. Все одно, скоро рассыплется на кучу болтов и гаек.
Белугин открыл створки ворот гаража, пропуская внутрь «семерку». Владимир отсчитал пять тысяч. Вышел на улицу, передал Василию его долю. Тот, смущаясь, принял деньги.
– Ну, раз так, то ладно! Позже тоже тачку новую возьму. Держи, – Белугин протянул Владимиру связку из двух ключей, объяснив: – Один, который длиннее, от ворот с улицы, другой от двери со двора, пользуйся!
– Порядок! Спасибо тебе, Вась! Пошел я!
Белугин проводил друга до калитки.
Кузьмич вернулся домой. Он не хотел до времени говорить Кате о том, что предложил Коренев в плане будущей работы, но, во-первых, объяснить наличие крупной суммы денег было сложно, а во-вторых, Клава, посвященная Василием в дела, не удержится от того, чтобы не обсудить радостную весть с подругой.
Поэтому, как только он вошел в дом, то рассказал супруге все! Касаемо, естественно, лишь будущей работы. Катюша встретила новость с нескрываемой радостью.
– Я рада, Володя! И твой боевой товарищ прав, ты заслуживаешь лучшей жизни!
– Почему я? Мы ее заслужили!
А вечером, как только они с женой устроились у телевизора смотреть очередную серию телесериала, раздалась трель звонка городского телефона.
Кузьмич снял трубку:
– Алло!
– Это Кулагин!
– Я понял, сейчас скажу тебе другой номер.
– Подождите, сначала выслушайте меня!
– Вот как, у тебя уже есть что сказать мне?
– Да, есть!
– Слушаю.
Урод, взяв короткую паузу, видимо, собираясь с мыслями, доложил:
– Мы с Фомой сегодня выезжали на дачу его отца. Забрали наркоту. Часть доставили в город. Утром я должен вместо Быка пустить ее в оборот. Но большую часть Фома перепрятал!
Кузьмичев спросил:
– Куда?
– Не знаю! Может, он чего-то заподозрил, но на обратном пути, проехав около двадцати километров, высадил меня. Дальше поехал сам. Куда точно, не знаю, но в лес. Отсутствовал минут сорок. Потом вернулся. Поехали в город.
Владимир ненадолго задумался, затем задал следующий вопрос:
– Лопата в машине была?
Кулагин недоуменно переспросил:
– Лопата?
И тут же ответил:
– Нет, только домкрат и монтировка.
– Ясно! Дальше?
– На посту нас остановил Кургин, сунули ему полтинник, пропустил. Домой Фома не заезжал, а завис у подруги, Лоры, адрес… И еще, у него при себе ствол.
Кузьмичев удивился:
– Ствол? Откуда он взялся и что собой представляет?
– Пистолет Макарова, а взялся он из Переславля. Год назад Фома лично его там купил. У кого – не знаю.
– Им уже пользовались?
– Насколько в курсе, нет! По крайней мере, в Горинске.
– Патроны?
– Одна обойма. Полная.
– Ладно! Информацию принял.
– Продиктуйте номер.
Владимир достал сотовый телефон, включил его, посмотрел в меню свой собственный номер, продиктовал цифры.
Кулагин предупредил:
– Я внес его в память мобильника без имени. Отвечайте, пожалуйста, только после того, как я скажу – Кулагин на связи! Во всех других случаях молчите. Мало ли, Фома чего пронюхает и решит пробить номер!
– А ты конспиратор, Дима!
– Станешь тут конспиратором!
– Лады, договорились. Звони по необходимости, но каждый день, чтобы я не терял тебя! Отбой.
Кузьмичев положил трубку, вновь задумался. Чем вызвано то, что Фома решил перепрятать товар? При этом даже ближайшего дружка вывел из дела. Скрыл от него место нового хранилища. Чего испугался Фомин-младший? Комиссии, которая проверила отца? И Фома вполне резонно посчитал, что при худшем, но вероятном раскладе не исключены обыски всех мест, к которым имел отношение глава администрации? Что ж, если так, то его действия не лишены логики. Но куда спрятал товар Фома? Просто в лес, под первую попавшуюся сосну? Но для этого нужна лопата. Ножом или монтировкой быстро тайник не соорудишь. А вот этой лопаты, по словам Кулагина, у Фомы как раз и не было. Остановил он машину примерно в двадцати километрах от поворота к дачному участку, по трассе на Горинск. Далее поехал сам. Далеко вряд ли отъехал. Свернуть налево не мог, там сразу за узкой лесополосой болота, значит, повернул направо. А что у нас справа? Лес! И ничего более. Стоп! А охотничий домик? Он где-то там. Ну, конечно же! И им никто давно не пользуется, открыто, по крайней мере. Вот где Фома мог оставить наркоту. Где-нибудь в подвале или в самой постройке. И главное, копать ничего не надо. Так! Попытаться найти этот тайник? А смысл? Время убьешь да следов уйму оставишь. Нет, искать героин не стоит! Время еще не пришло…