Глава третья
Звонить Кристине не пришлось. Она сама позвонила в шесть утра, разбудив капитана:
— Привет, Юра! Это я. Из дома мамы.
Быстро сбросив сон, Бекетов ответил:
— Доброе утро, дорогая! Наконец-то! Я думал, ты вчера вечером позвонишь! Сам собирался звонить.
— Ждал?
— Ну что за вопросы, Кристя? Конечно, ждал и волновался. Сейчас, к сожалению, одной женщине небезопасно путешествовать. Но это ладно, доехала и хорошо. Как дочь?
То, что капитан спросил о дочери, пришлось по душе женщине:
— Ничего, Юр! Мама, как всегда, все преувеличила. Есть у нее такая привычка. Да, температура высокая, боль в горле, кашель, но сейчас Вике уже лучше. Но пройти курс лечения надо. Как ты в гарнизоне?
— Нормально. Как всегда. Да и что здесь может измениться?
Капитан тут же поправился:
— Касаемо службы, естественно. А вот без тебя плохо. В городке людей полно, а кажется, что пусто. И очень одиноко.
— Я же только вчера уехала!
— Тем не менее говорю правду.
— Но ничего, я недолго. Тебе же не на следующей неделе в командировку уезжать?
— Нет, не на следующей!
— Вот и хорошо. А я к среде вернусь.
— И мы сразу пойдем к комбату.
Кристина удивилась:
— Зачем?
— Подадим рапорт, чтобы нас зарегистрировали. И квартиру дали.
— Вот как? Ты все сам решил? И даже меня не спросил? А вдруг я не согласна стать твоей женой?
— А ты не согласна?
Прямой вопрос офицера вызвал у женщины замешательство:
— Юра?! Но разве вот так в лоб о самом сокровенном спрашивают? Да еще по телефону?
— Спрашивают! Я же спросил? Так согласна или нет?
Кристина вздохнула:
— Согласна, конечно!
— Ну, вот и хорошо! Вот и решено! А по телефону оно проще. Сказал в микрофон и жди! С глазу на глаз сложнее!
— А ты хитрец, Юра!
— До связи, Кристя, целую тебя, с Викой и мамой!
Кристина рассмеялась:
— Посмотреть бы на это! Ладно! Пока!
Она положила трубку, и Бекетов, услышав короткие гудки, тоже отключил свой телефон. Положил его на тумбочку. Заложил руки за голову. Уставился в потолок, невольно улыбаясь. Наверное, со стороны это выглядело не совсем нормально, но Бекетова никто не видел. А думал он о Кристине. Скоро она приедет, и они создадут семью. Тут уж не до гулянок. Отслужил положенное, и домой! Да! Дела! Интересно, предложи ему сейчас возможность открутить время назад, как бы он поступил? Стал бы менять то, что имеет сейчас? Подумав, капитан ответил себе: «Нет!» Ничего в жизни своей он менять не стал бы! Это означало, что он сделал единственно правильный выбор и принял верное решение.
Взглянув на часы, Юрий решил подниматься. Похмелье слегка мутило, но в холодильнике есть немного спирта. Подправит здоровье, и никто об этом не узнает. Последние дни, можно сказать, позволяет себе. Как начнет жить с Кристиной по-настоящему, придется завязывать.
А пока… можно слегка. Но так, чтобы внешне это было незаметно.
Он открыл холодильник, достал фляжку.
Спустя минуту, выкурив сигарету, отправился в душ, и в 7–30 был в расположении роты.
Пятница и суббота пролетели незаметно. Бекетов приступил к исполнению служебных обязанностей. Батальон специального назначения занимался по распорядку дня. Замполит части майор Индюков о конфликте в санчасти не вспоминал. Погибшего рядового Казанцева с почестями и сопровождением отправили для захоронения через Ростов на родину. С блокпоста больше тревожных сообщений не поступало, хотя комбат еще раз вылетал туда. Выстрел снайпера так и остался загадкой для всех.
Бекетов каждый день звонил Кристине. Позвонил он и в воскресенье. Но капитану никто не ответил. Ни по городскому телефону Родимцевой, ни по ее сотовому аппарату, который оказался отключенным. Посчитав, что семья могла выехать из города на дачу, Бекетов успокоился. В 10–00 к нему в общежитие зашел Крабов. Устроился на краю кровати, закурив, спросил:
— Ну, что, Юрик, гасим сегодня Али?
Бекетов ответил, не задумываясь:
— Конечно. Договорились ведь. К чему ненужные вопросы? Кстати, пленник твой еще не взвыл оттого, что его держат в подвале?
— Ага! Взвыл! Доволен жизнью, как никогда, после того, как все потерял в ней!
— Он сам тебе об этом говорил или это твое предположение?
— Рае говорил, когда она выпускала его для приема пищи. Но черт с ним. План обработки местного мафиози менять не будем?
Бекетов пожал плечами:
— Нет в этом никакой необходимости. Почему ты спросил об этом?
— Да мне хозяин кабака не дает покоя! Не заодно ли он с Али? Если заодно, то мы с тобой можем в такую переделку попасть!
Юрий прошелся по комнате, открыл форточку, выпустил дым.
— А с чего Рамзану было вешать нам лапшу на уши? Чтобы заманить в кабак? Но мы и сами бы туда пришли. И в четверг, и в пятницу, и вчера, и сегодня. Все равно искали бы Илимова. Тем более, по словам Алоева, Али захватил его дочь.
Крабов поднял указательный палец правой руки вверх:
— Вот! Ты сам о дочери Алоева вспомнил. Ради нее и может Рамзан работать на Али!
— И что такого для мафиози может сделать Рамзан?
— Подготовить сегодня все условия, чтобы молодчики Илимова смогли спокойно нас сделать.
Бекетов отрицательно покачал головой:
— Нет, Кирилл, Рамзан в этой игре фигура пассивная. Он может вывести нас на Али в удобное для того время, но ни Алоев, ни сам Илимов не могут знать, как будем действовать мы. Им неизвестны наши возможности. Точнее, абреки знают, на что способен спецназ, но не в курсе того, что намерены мы предпринять в отдельно взятом конкретном случае. А если мы не вдвоем с тобой наведываемся в кабак? А, скажем, оставим в непосредственной близости еще с пяток крепких и вооруженных ребят?
Крабов предположил:
— Люди Али могут уже с утра пасти городок. И им будет известно, кто выехал из него в станицу.
Бекетов поморщился:
— Да что ты все усложняешь, Краб? Ни хрена Али не будет делать! Он считает себя хозяином станицы. Мы для него, впрочем, как и все остальные, черви. Только он человек! Тем более, брат в местной ментовке чин не последний. В нас он угрозу не видит. Ему запала твоя Рая, он и поступает так, как привык поступать. Раз какая женщина понравилась, то должна переспать с ним. Современный Берия, мать его! Он больше головкой думает, чем головой! И вряд ли ждет каких-то упреждающих действий против своей важной личности. Даже если мы и спросим с него за базар с Раей. Али просто пошлет нас на хер и все, отказавшись от своих слов. Кто еще, кроме самой Раисы, слышал их? Никто? Так какие могут быть предъявы? Это в случае мирных разборок. Возможно, Илимов их и допускает. Но никак не того, что мы впустую базарить с ним и не собираемся. Агрессии он не ждет. По крайней мере, не должен ждать. Так что нечего голову ломать. Действуем вечером, как и собирались работать. Ну а изменится обстановка по ходу акции, ничего страшного. Не привыкать к подобным кренделям. На месте и сориентируемся.
Крабов затушил окурок:
— Ладно. Убедил. С Арбашевым насчет тачки договоришься?
— А чего договариваться? Я ему до сих пор ключи не отдал, он не спрашивал. Так что «семерка» в нашем полном распоряжении.
— Ствол брать не будешь?
— Зачем? Не те условия, чтобы применять оружие, кроме того, нет никаких оснований взять его официально. А неофициально, да еще с применением?! Потом хлопот не оберешься.
Кирилл спросил:
— А если я скажу, что у меня есть два трофейных ствола?
Бекетов переспросил:
— Трофейных? Откуда они у тебя?
— Какая разница? Но есть два «ПМа», изъятые у боевиков.
— Хм! Трофеи — это другое дело. По ним, если работать с умом, владельца определить невозможно. Но тогда придется брать с собой перчатки!
— Отпечатки пальцев и обычным платком убрать можно. Лишь бы не забыть в запарке. Но это на крайний случай. Так возьмешь?
— Возьму.
— Хорошо. Стволы будут у меня. Встречаемся на прежнем месте?
Бекетов подтвердил:
— Да, как говорится, на прежнем месте, в тот же час.
— Добро.
Юрий проводил друга, вышел на улицу. Увидел приближающегося к общежитию Арбашева. Подумал, а не за машиной ли идет старший лейтенант? Ведь тачка его. Это может сорвать часть плана, но… ничего не поделаешь, хотя если открыться взводному, тот наверняка поедет с ними.
Арбашев тем временем подошел к Бекетову, протянул руку:
— Здравствуй, Юра! Как дела-делишки?
— Нормально. Ты за ключами от машины?
— Да. Надо в райцентр слетать, комбат просил.
Бекетов передал владельцу «семерки» ключи:
— Когда вернуться планируешь?
— А что?
— Да машина часов в девять нужна.
Арбашев ответил:
— Не получится, Юра. К девяти часам, при всем желании, вернуться не успею. Хорошо бы к полуночи прибыть, нам же завтра с Крабом на блокпост вылетать.
— Так чего ж тебя комбат сегодня напрячь решил?
— Он не напрягал. Просто попросил. Из этого центра один боец наш. У него, видишь ли, девушка дома осталась. Год ждала, а сейчас вроде как замуж за другого собралась. Солдат и заявил: сбегу и убью обоих, и невесту, и козла, что девочку увел. Обычная история. Белянин поговорил с ним. Обещал проверить информацию. Меня и послал проверить. А чего проверять? Наверняка девица нашла кого-нибудь другого. А мне с ней и с родителями бойца базарить. В случае необходимости везти родичей сюда. Такие вот дела, Юрик! А насчет машины, ты у Варихина «девятку» попроси, он даст. Хотя нет, начальник штаба еще вчера свою лайбу на пункт технического обслуживания и ремонта отогнал. А еще у нас у кого тачки? У Мансура. Тот на посту. У Милова, он в отпуске. Во! У Семеныча «шестерка» на ходу! Точно!
Бекетов махнул рукой:
— Ладно, Паш. Не загоняйся. Выполняй приказ комбата, а я и без машины как-нибудь обойдусь.
— Ну, смотри. Ты не обижайся, Юр, но сам понимаешь.
— Прекрати, Паша. Думай лучше, как в райцентре любовную проблему решать будешь. Неблагодарное это дело.
Старший лейтенант вздохнул:
— Сам знаю. Но… что-нибудь сообразим. Пока, Юр!
— Давай! Удачи тебе!
Командир третьего взвода ушел, а Бекетов присел на скамейку у самодельного столика, за которым в свободное время офицеры-холостяки гарнизона иногда «рыбу» забивали или играли в нарды.
Так. Финальную часть акции надо менять. Часть, касаемую отхода офицеров из кабака после отработки Али с его бандой. Можно воспользоваться и их тачками, тем же «Фордом». Доехать до КПП да пустить в камыши! Пусть потом краном вытаскивают! Но это потянет на угон. Вдогонку к нарушению общественного порядка. Можно и пешим ходом пройти станицу. Но в этом случае необходимо согласовать маршрут с Крабом. Предпочтительней вариант отхода через узкие улочки частного сектора. Но в них легко и в засаду попасть, если Илимов или его брат-мент организуют преследование. Второй путь через рынок, по дороге, идущей к городку. Здесь надо быстро пройти станицу и выйти на перекресток. А дальше путей скрыться много. Но этот вариант следует согласовать с Кириллом. Придется сейчас идти к нему. А Рая наверняка не в курсе, что они задумали. Случайно не проговориться бы.
Бекетов закурил, поднялся со скамейки, пошел в сторону дома Крабова. По пути набрал мобильный номер Кристины. Металлический, неживой голос автоответчика монотонно объяснил, что аппарат абонента в настоящее время отключен или находится вне зоны действия сети.
— Черт, — выругался капитан, — почему не отвечает Кристина? Уж не произошло ли у нее чего-нибудь неожиданного? Хотя, если произошло, то сама бы позвонила непременно. Что ж, ничего не поделаешь.
Подойдя к дому друга, Бекетов положил сотовый телефон во внутренний карман джинсовой рубашки. Открыл калитку и увидел за кустами акации Раису, развешивающую на веревках белье!
— Привет, Рая!
Женщина обернулась:
— А?! Юра? Привет! А я вот стиркой занялась!
— В воскресенье отдыхать надо.
Рая вздохнула:
— Надо. А домом заниматься когда?
— Так брось службу к чертовой матери!
— Да не смогу. Привыкла уже.
Капитан согласился:
— Привычка — дело такое.
И спросил:
— Кирилл-то дома?
Раиса ответила:
— Дома. Готовится к завтрашнему выходу на блокпост.
— Чего к нему готовиться?
— Это у него спроси. На диване лежит твой друг, книгу читает.
Бекетов застал друга на диване. Книга Мориса Дрюона валялась на полу.
Юрий присел рядом.
Кирилл сонно пробурчал:
— Рай, я подремлю немного, что-то голова разболелась.
Бекетов сказал:
— Подремли, капитан, подремли, пока жена с хозяйством управится.
Кирилл открыл глаза:
— Ты? Что-нибудь случилось?
— Случилось. Паша тачку забрал. Его комбат в командировку отправил.
— Какую еще командировку? Нам же завтра на блокпост вылетать.
— Он вернется до вылета, а вот мы остались без машины. И взять ее не у кого. Так что поднимайся, пойдем, прогуляемся. Обсудим план отхода.
Рядом с домом взводного находилась небольшая спортивная площадка. Крабов присел рядом с Бекетовым:
— Значит, лишились мы с тобой транспорта, а с ним и возможности быстрого отхода из станицы. Это плохо. Но не смертельно. У тебя уже, наверное, созрел вариант действий в изменившейся обстановке?
Бекетов уточнил:
— Два варианта, Кирилл, два. А выбрать надо один.
— Так докладывай свои варианты.
— С Митькой советоваться не будем?
— Если только потом. Сейчас не вижу смысла привлекать бомжа к разговору.
— Согласен. Слушай.
Говорил Юра недолго, Кирилл слушал. Выслушав, подвел итог:
— Предлагаешь не соваться в лабиринты улочек? Разумно! Если за нами устроят погоню, то легко смогут прижать там, где не отбиться. Через рынок хоть и рискованно, но надежней. По крайней мере, мы не будем лишены пространства для маневра. План принимается.
— Тогда до вечера?
— Давай. Я еще с бомжем поговорю, может, он чего дельного подскажет насчет отхода, а в 20–00 встречаемся у общаги. В это время как раз машина полка на полигон пойдет. С ней до станицы и доберемся, а там уж как бог даст.
— Прорвемся!
— Конечно!
— Да, Юрок! Ты не забыл, что у твоей Кристины в четверг 30 сентября день рождения?
Бекетов взглянул на Крабова:
— Забыл! А знаешь, почему?
— Почему?
— Потому, что совершенно не знал о нем.
— И Кристя ничего не говорила?
— Нет. Да я и не спрашивал. Хорошо, ты сказал. Теперь знать буду и приготовлю подарок. Ну, ладно, до вечера. Своей-то об отлучке что скажешь?
— Ну не правду же? Скажу, в роту пошел, контролировать подготовку к вылету на блокпост.
— Добро.
Офицеры разошлись.
Встретились они ровно в 20–00 у запасного выхода офицерского общежития. За 5 минут до отправки от общаги машины полка внутренних войск. Выпрыгнули из кузова в станице, возле старого парка, недалеко от улицы, ведущей мимо местного РОВД к ресторану «Разгуляй».
В 20–30 они вошли в ресторан. Заняли, как и прежде, место у окна. К ним подошел Рамзан Алоев:
— Здравствуйте!
— Привет, Рамзан. Какие новости?
— Будет сегодня Али.
— Уверен?
— Да. Днем приезжал его телохранитель, тот, что в прошлый раз заходил, передал, чтобы к десяти часам кабак закрыл и встречал Илимова со шлюхами. Кстати, его племянник уже открыл бар.
Бекетов спросил:
— Это оттуда гремит музыка?
— Да.
— Кто, кроме Тимура, сейчас в баре?
— Друг его. Но он скоро уйдет.
— Тогда, Рамзан, прикажи своему официанту быстренько накрыть стол. Нам надо подготовить плацдарм для развития наступления.
— Хорошо. Через считаные минуты все будет готово.
Крабов добавил:
— И не забудь сразу сказать Али, что пытался выгнать нас, но мы уперлись. Чтобы он был готов к встрече. Иначе… но что может быть иначе, тебе знать необязательно. Давай, поторопись.
Алоев напомнил:
— Вы уж о дочери моей не забудьте.
Бекетов заверил хозяина ресторана:
— Не забудем, никого и ничего не забудем.
Выпив бутылку водки и открыв вторую, офицеры начали имитировать громкий спор о том, какое оружие в горах лучше, автоматы или винтовки. Спор пустой, но не для обычного обывателя. В 21–50 Рамзан прошел к главной лестнице, спустился вниз на первый этаж, закрыл на засов двери центрального входа. А в 22–00 с черного хода появился все тот же абрек, что приходил в кабак ранее. Увидев офицеров, он что-то строго спросил у Рамзана. Алоев только развел руками. Появился Али! Крабов сидел спиной к стойке, поэтому Илимова оценил Бекетов, быстро передав впечатление о главе местной мафии, не забыв описать и сопровождающих его лиц. Крабов в это время продолжал громко и пьяно расхваливать достоинства снайперской винтовки СВД, одновременно слушая друга. Бекетов докладывал, как на совещании:
— Али, морда с блин приличный, сам на казан похож, жирный и слабый. Живот большой, ноги и руки тонкие. Лысый, с бородкой, на вид лет пятидесяти. С ним тот, кого ты уже видел, и еще двое. Парни молодые, на вид крепкие, но скорей качки, нежели спортсмены. У всех тесаки, возможно, есть и стрелковое оружие, внешне не проявляется. Кроме мужиков две размалеванные девицы. Русские. С виду проститутки, но какие-то зашуганные. Лет по семнадцати. Видимо, рабыни или наложницы. Смотрят на Али и охрану с нескрываемым страхом. Симпатичные. Так! Рамзан показал, что это вся толпа. Он закрыл дверь черного хода. Показывая Илимову на нас, что-то объясняет ему.
— Рамзан оправдывается, Али ругается. Так, Алоев двинулся к нам!
Юрий сменил тему, громко выкрикнув:
— Да дерьмо это твоя «СВД»! С ней хорошо в засаде сидеть! А попробуй в ближнем бою применить? Сразу башки лишишься. Другое дело, автомат с подствольником. Хочешь, очередью духа срежь, хочешь, гранатой на куски порви. А главное, «АК» удобен, не то что твоя дура винтовка!
К столику подошел Алоев. Громко, перекрикивая музыку, чтобы слышал Али, выкрикнул:
— Господа офицеры! Ресторан закрыт! Прошу рассчитаться и покинуть зал!
Крабов повернулся к Алоеву:
— Ты оборзел, Казбек? Мы с другом только во вкус вошли. Так дело не пойдет! Вон твои земляки, какого хрена посередине зала встали? Или ты для них зал освобождаешь? А? Они что, тузы козырные, а мы шестерки? Так, что ли? Давай еще водки и запомни: уйдем, как машину дождемся! Все, базар закончен! Проваливай!
Музыка смолкла, и офицера также слышал Али Илимов. Он жестом указал своим охранникам на офицеров:
— Вышвырните этих неверных на улицу!
Один из них проговорил:
— Но это военные, босс! Как бы неприятностей не нажить.
— Здесь наша земля, они чужаки, и потом, Мамед, с чего ты взял, что сидящие за столом нечестивцы офицеры? На них гражданская одежда, и они ведут себя по-хамски. Выполняйте приказ! Неприятностей не будет!
Охранники двинулись к столику спецназовцев.
Бекетов проговорил:
— Али выслал на нас охрану. Всех троих. Это хорошо. Начинаем игру, как только они заведут базар.
— Принял, Юра.
Троица подошла вплотную к офицерам.
Тот, кого завали Мамед, достал из-за спины дубинку. Это явилось открытием для спецназовцев, но не неожиданностью. Старший из охранников сказал:
— Вы, козлы, плохо поняли, что ресторан закрыт? Еще раз объяснить? Или все же по-хорошему уйдете, пока есть такая возможность?
Крабов повернулся к абреку:
— Ты кого, урод, козлами назвал? Вконец ноты попутал, вонючка?
Мамед побледнел.
Видя, что охранник на пределе, из-за стола поднялся Бекетов. К нему двинулись двое телохранителей, но капитан поднял руки вверх:
— Спокойно, ребята! Спокойно! Мы погорячились, вы погорячились. Друг пьян. Разойдемся без осложнений! Сейчас я расплачиваюсь, и мы уходим! И никакого ненужного базара!
Мамед похлопал дубинкой по ладони:
— Вот так-то лучше будет. Рассчитывайся и проваливайте! И чтобы вас здесь больше не было! Пошел!
Бекетов обратился к Крабову:
— Кирилл, дай деньги, я заплачу, и пойдем отсюда.
— Что, так и уйдем оплеванными?
— Успокойся! Нам нет никакого резона устраивать потасовку. Рядом ментовка, мы подшофе, кавказцы трезвые. На хер нам лишние проблемы? А если что, то с местными ребятишками мы и в другой раз поговорить сможем.
Мамед усмехнулся:
— Сможем, сможем… Заявитесь сюда, поговорим!
Бекетов воскликнул, глядя на друга:
— Вот видишь? Парни согласны. А сейчас свалим!
Крабов с трудом, но согласился:
— Ладно. Только рассчитываюсь я, а то этот петух за стойкой, пользуясь случаем, с нас втридорога возьмет за свою парашу.
— Давай.
Крабов поднялся, пошел, шатаясь, к Алоеву. За ним двинулся Мамед, двое остались возле Бекетова. Тимур скрылся в баре. Проститутки присели за столики, стоящие вдоль глухой стены.
Проходя мимо Али, который, широко расставив ноги, брезгливо смотрел на Крабова, Кирилл кашлянул. Это был сигнал к действию. Остальное произошло мгновенно. Профессионально владеющие приемами рукопашного боя, офицеры одновременно провели атаку. Бекетов ударом в горло моментально вырубил одного из охранников. Второму врезал в челюсть, кроша ее на части, так же лишая противника сознания. Крабов, одновременно с другом, первым нанес удар в нос Мамеду. Удар коварный, ломающий кости и при неправильном расчете силы способный убить противника. Мамед, не успев что-либо предпринять, рухнул на пол. Али сделал шаг назад, но Крабов резко ударил его ногой в промежность. Илимов, охнув, сел на корточки, выпучив черные, полные боли глаза. Проститутки вскрикнули. В дверях бара на непонятный шум появился Тимур. Но рядом с ним уже был Бекетов. Короткий удар в лоб, и племянник Али, валя столики и кресла, полетел к стойке. Юрий обернулся. Кирилл показал ему большой палец и крикнул:
— Вяжи охрану и племяша, я займусь Илимовым!
Бекетов вытащил в зал Тимура, собрал в кучу еще не пришедших в себя телохранителей. Официант бросил ему веревку. Юрий взглянул на проституток:
— Девочки! А ну быстро сюда!
Девицы подчинились.
— Помогите, красавицы, спеленать этих ублюдков так, чтобы они пальцем пошевелить не могли. И пасти им заткните. Можете скатерть порвать или тампоны использовать. Быстро!
Наложницы Али не без удовольствия связали тех, кто постоянно издевался над ними.
Троицу бандитов затолкали под стол, накрыв принесенным Рамзаном из бытовки большим покрывалом.
Крабов затащил Али в бар.
Илимов пришел в себя. Боль поутихла. Будучи по природе своей трусом, он, видя, что лишен привычной охраны, каким-то писклявым, так не идущим его жирной туше и физиономии голоском пропищал:
— Прекратите, пожалуйста! Признаю, я совершил ошибку и повел себя нагло. Но все можно изменить. Зачем было бить? Ведь всегда есть возможность договориться!
Крабов присел в кресло, ногой толкнув Али в грудь так, что тот уперся в стойку:
— Вот сейчас, ублюдок, и будем договариваться… если сможем, конечно.
— Ай, сможем! Почему не сможем?
Кирилл закурил:
— Мне жена сказала, что ты, мразь, захотел трахнуть ее? Приказал явиться в кабак и пригрозил, что если не придет, то получит в лицо кислоту?
Али попытался изобразить недоумение:
— Да что вы? Клянусь, ничего подобного не было! Может быть, ваша жена перепутала меня с другим? Я…
Удар в зубы разбил Илимову рот.
— Шутковать, мудак, вздумал? Выкрутиться решил? По-твоему, я идиот, да? Это ты, пидор, угрожал моей жене, а я никому не позволю даже поганым языком касаться ее честного имени! Пытался тебя найти. В тот же день! Не нашел. Нашел бы — убил. Мне вас, духов, мочить, все одно что клопов давить! Ты понял, сука немытая?
— Да, да, я все понял! Но, честное слово, не помню, чтобы приставал к вашей жене!
Увидев, что офицер спецназа готов вновь врезать авторитету, Али поправился:
— Хотя… хотя, если был обкурен, я… я иногда употребляю дурь, то мог и наговорить всякой ерунды, но… совершенно не понимая, что делаю, и… и уж точно, без какого-либо намерения в действительности что-то предпринять! Так что, если что и было, готов просить извинения. Я… я не последний человек в станице, брат — заместитель начальника милиции, мы… мы… никогда никому ничего плохого не делали. Клянусь памятью родителей, да будет им земля пухом!
— А кто такие девочки, которых ты притащил с собой?
— Ай, это обычные проститутки. Они сейчас везде. Шатаются в поисках работы.
— И они добровольно обслуживают тебя? Ты им платишь?
— Конечно.
— Проверим?
Али повернулся на бок:
— Зачем это вам?
— Не платишь ты им, значит, держишь в рабынях! Почему ты забрал к себе дочь Алоева? Чтобы тот быстрее отдал тебе ресторан?
Илимов промолчал, потупив взор. Крабов же продолжил:
— А жена Кузина? Сколько ты получил за нее у калмыка, которому продал Наталью?
— Э! Наталья сама бросила этого Кузина. Жизни лучшей захотела. Ко мне пришла. Выгонять не стал, приютил, накормил.
— А потом продал, после того, как завладел домом Кузина! Кстати, кому и куда ты продал Наталью?
— Я не продавал ее. Как пришла, так и ушла, с калмыком Бадмой Алдаевым.
— Кто этот Алдаев и где живет?
— Скотовод, богатый человек из Бурула, поселка, что недалеко от Элисты.
Крабов приблизился к Илимову, тот отшатнулся:
— А теперь, Али, слушай меня внимательно! Всех рабов отправишь по домам, о жене моей забудь. Не дай бог, случится с ней что, ответишь ты, даже если не будешь иметь к этому никакого отношения. Далее, сегодня же вызови домой братца-мента и чтобы к утру в станице ни грамма наркоты не было. Иначе ты вплотную и не так мягко, как сегодня, познакомишься с ребятами ФСБ. И не вашего, купленного отделения, а с теми, кто серьезно работает против наркомафии. Я уверяю, тебе знакомство с ними ничего хорошего не принесет. Дочь Алоева прямо сейчас должна быть доставлена сюда. Племянника из бара убери, Рамзана оставь в покое. И вообще, сиди тихо в своей вонючей дыре! Ты понял меня?
Али пробурчал:
— Понял. Но как я могу вызвать сюда дочь хозяина ресторана?
— Очень просто. Возьми телефон, позвони домой и прикажи своей прислуге доставить ее в ресторан.
Крабов выхватил пистолет, приставил ствол ко лбу, повысил голос:
— И быстро, шакал! Или я завалю тебя прямо здесь! А потом и братца пущу в расход. Мне терять нечего! Тем более, за таких тварей, как вы, много не дадут, если дадут вообще! Твоя ошибка, ишак безмозглый, в том, что ты решил наехать на спецназ! Ты попал, Али, круто попал! Звони домой!
Не сводя полного ужаса взгляда со ствола пистолета, Илимов достал сотовый телефон, набрал номер, отдал кому-то приказ срочно доставить дочь Алоева в ресторан.
Крабов опустил пистолет, приказав:
— Встать! И в зал! Шустрей!
Бандит безоговорочно выполнил приказ капитана.
В зале, после того как охрану и племянника Илимова надежно упаковали и сложили штабелями под стол, Бекетов посмотрел на молодых наложниц Али. Спросил:
— Как вас зовут, красавицы?
Девушки ответили:
— Надя, Катя!
— Откуда будете и как попали к Али?
Девицы, перебивая друг друга, начали рассказ. Из него следовало, что они приехали в Ростов из одного хутора. Хотели устроиться на работу, дома-то заработать негде. Да и делать там нечего. А сутенеры тут как тут. Захомутали девочек в момент и пустили в оборот. Сначала в гостинице работали, потом в саунах клиентов развлекали, затем их бросили на улицу. Сутенеры платили мало, а отдыхать почти не давали. Как-то в Ростове появился Али. Он и купил проституток. Привез сюда. В сарае оборудовал лежбище. Держал под замком. Иногда развлекался с ними сам, иногда с братом, а больше подкладывал под своих друзей. Закончила повествование Надя:
— Вот так мы и попали в самое настоящее рабство.
Бекетов протянул:
— Да… А все по глупости своей. Денег легких захотелось, развлечений, веселья. Развлеклись?
Катя взяла за руку капитана:
— Господин офицер! Прошу вас, заберите нас из станицы! Мы домой хотим. Здесь смерть! Ведь вы же можете переправить нас в Ростов?
— Не волнуйся, не оставим!
Показался Али в сопровождении Крабова.
Бекетов спросил друга:
— Ну, как этот крутой мафиози?
Кирилл сплюнул на пол:
— Дерьмо он, а не крутой мафиози!
И бросил Алоеву:
— Рамзан! Сейчас дочь привезут, ты официанта пошли во двор с мобильником, пусть встанет где-нибудь в стороне и посмотрит, как доставят девочку.
— Хорошо. Спасибо!
— Благодарить потом будешь.
— Мне, наверное, лучше с семьей уехать из станицы?
— Из-за этого ублюдка? Не стоит! Он не причинит тебе никакого вреда, ведь так, Али?
Илимов буркнул:
— Так.
Крабов вновь повысил голос:
— Не слышу ответа!
Али ответил громче:
— Так!
Кирилл проговорил:
— Слышал, Рамзан? Ни он, ни брат его не тронут тебя. Живи спокойно. А если что… обращайся в гарнизон, поможем! Да, ресторан опять твой! Вместе с баром. Так что гони Тимура в три шеи. И посмелее, Рамзан, посмелее. Таких, как Али, в станице единицы, а вас, населения нормального, больше тысячи. Да если захотели, вы бы их в момент раздавили! И без нас!
Алоев согласился:
— Оно, конечно, так. Но люди живут порознь. Кланами! Приучила новая власть быть друг другу не братом, а волком.
— Так сбросьте к чертям эту власть. Но время идет. Высылай официанта на улицу!
Рамзан повернулся к помощнику, тот все понял и без слов хозяина ресторана, метнувшись к черному ходу. Вскоре на сотовом Алоева раздался сигнал вызова. Официант доложил, что дочь Рамзана привезли. Алоев кинулся вслед за помощником и спустя минуту вошел в зал с молодой, красивой девушкой.
Усадил ее за стол, подошел к офицерам:
— Отойдем к стойке?
— Что-нибудь не так?
— Поговорить надо.
Офицеры переглянулись. Крабов произнес:
— Раз надо, то пойдем.
У стойки Рамзан спросил:
— Вы уверены, что сумели запугать Али?
Крабов похлопал Алоева по плечу:
— Уверены. Не с такими дело имели!
— Али мстителен.
— Что ж. Пусть попробует отомстить. Мы его усадьбу с землей сравняем.
— А его брат? Он же большой человек в милиции?!
— Это для вас, станишников, большой, а для нас шелуха. Не бойся, Рамзан! Все будет нормально. Кстати, машина, что привезла твою дочь, по-прежнему во дворе?
— Нет, уехала.
— А тачка Али?
— Та сразу уезжает, как привезет сюда Илимова. Приезжает по вызову.
Кирилл взглянул на Бекетова:
— Придется, Юра, нам до части пешком топать!
Алоев с сожалением проговорил:
— Шайтан! А моя машина в ремонте. Но я могу найти автомобиль.
Бекетов ответил:
— Не надо. Так дойдем. Заодно проверим, правильно ли понял ситуацию Али. Если правильно, выйдем из станицы, если неправильно… но это вряд ли. Он же не самоубийца?
Алоев, Крабов и Юрий вернулись в центр зала.
Кирилл ткнул пальцем в грудь теперь уже бывшего авторитета станицы Разгульной!
— Мы уходим. Девочек забираем с собой. Ты ждешь здесь полчаса, потом вызываешь своих шакалов и делаешь то, что я сказал. И не вздумай сглупить, Али. Подохнешь смертью страшной. Слово офицера спецназа! Просек фишку, мафиози?
— Просек.
— Вот и хорошо.
Крабов повернулся к Алоеву:
— Усади этого ублюдка куда-нибудь в угол. Через полчаса пусть сваливает отсюда вместе с охраной. Девчонок мы забираем с собой.
Взглянул на проституток:
— Ну, что, молодые жрицы любви? Пошли, прогуляемся? Свежим воздухом подышим?
Девушки оказались возле офицеров:
— Да, да, пойдемте, пожалуйста!
Кирилл с Юрием махнули Рамзану:
— Мы ушли. За ужин рассчитаемся позже.
— Какой расчет? Ведь я же угощал вас!
— Да? Тем лучше. Пока, Рамзан! Бывай, Али, и не забывай то, что услышал. Не играй с огнем. Сгоришь!
Офицеры вышли с девушками через черный ход и направились по темной улице в сторону рынка.
В то же время к Разгульной приближалась черная «Волга». В ней находился пожилой мужчина и молодая женщина. Въехав в станицу, мужчина спросил:
— Куда теперь, Кристя?
Родимцева, а это была она, объяснила:
— Прямо, до автостанции и забора рынка, на перекрестке направо, а дальше по главной дороге. Тут, дядя Петя, недалеко осталось!
Двоюродный дядя Кристины, откликнувшийся на просьбу единственной и любимой, пусть двоюродной племянницы отвезти ее в часть раньше окончания отпуска, проговорил:
— Ну и занесло тебя, Кристя! Неужели другого места подобрать не могла? Средневековье какое-то! Узкие улочки, низкие дома, заборы! Не знал, что такое еще существует.
Кристина улыбнулась:
— Мрачно в станице, дядь Петь, да и то ночью, а в военном городке все по-другому! И в армии место службы не выбирают. По крайней мере, сержанты!
— Знаю. Сам служил. Но раньше все иначе было.
Кристина согласилась:
— Да, раньше все было иначе. И не обязательно лучше.
— Кому как.
Возле рынка, дальний свет фар выхватил из темноты фигуры двух мужчин и двух девиц. Дядюшка Родимцевой, снизив и так невысокую скорость, наклонился к рулю:
— Кажись, русские, а мужики военные, по выправке видно. Ваши, что ли?
Кристина пригляделась к группе у угла забора, явно ожидавшей приближения ночной машины, невольно вскрикнула:
— Боже! Не может быть!
Дядя взглянул на племянницу:
— Что с тобой, Кристя?
Но та в каком-то оцепенении, закрыв рот ладонью, смотрела вперед! Она видела своего Юру, к которому прижалась молоденькая, размалеванная девица в одежде, едва прикрывающей ее женские достоинства. А рядом Крабова, и тоже с проституткой! В том, что девицы являлись шлюхами, у Родимцевой не возникло ни малейшего сомнения! Но Юра? Почему он здесь? Ведь…
Водитель спросил:
— Да что с тобой?
Кристина очнулась:
— Ничего, дядь Петь! Теперь ничего!
— Так это люди из городка?
— Да! Мужчины!
— Подберем?
Кристина неожиданно выкрикнула:
— Нет! Езжай мимо! Не останавливайся ни в коем случае!
— Но почему?
— Дядя Петя, я прошу тебя, едем мимо!
— Нехорошо получается!
— Да, уж куда хуже!
* * *
Увидев свет фар легковой машины, Крабов приказал:
— Так! Всем к забору! Дамы, держитесь ближе! Юра, приготовь ствол!
— Думаешь, Али решился отыграться за унижение?
— Вряд ли, а там кто его знает! Хотя Али нет, а вот братец его, если еще и под кайфом, мог дернуться!
Автомобиль приближался.
Бекетов проговорил:
— Что-то медленно идет тачка! Может, транзитник из Ставрополя?
— Может быть.
— Голосонем?
Крабов ответил категорично:
— Нет. Всей толпой в салон не влезем, а делиться нам нельзя.
«Волга», ослепив офицеров с проститутками, прошла мимо. Проводив машину взглядом, Крабов с Бекетовым и наложницами Али продолжили путь в городок.
На развилке им опять встретилась все та же «Волга». На этот раз она шла обратно в станицу.
Юрий спросил друга:
— Тебе не кажется, Кирилл, что тачка к нам в городок ездила?
— Нет, не кажется. Потому что она действительно ездила в городок. Наверное, привезла кого-то.
— Так почему этот кто-то не остановил машину у рынка? Ведь нас не заметить он не мог?
— Не заметить не мог, а вот спать — вполне! Водителю же вставать возле группы неизвестных лиц нет никакого резона. Наоборот, опасно. Да черт с ней, этой «Волгой»! Идти осталось километра полтора. Давай лучше прикинем, куда девиц денем! К себе я их не поведу!
— Отведем в штаб. Там есть комната для приезжих. Устроятся наши красавицы на диванах. До утра перекантуются, а завтра пусть с ними комбат и особист разбираются.
Крабов согласился:
— Правильно. Тем более, меня утром уже в гарнизоне не будет!
Офицеры закурили. Девушки тоже попросили сигареты. Четверка продолжила путь к контрольно-пропускному пункту военного гарнизона.
