Глава вторая
На субботу 24 сентября для личного состава диверсионно-штурмовой группы «Стрела» отряда специального назначения «Рысь» был запланирован кросс на 6 км. На десять часов утра. Так что на построение спецназовцы пришли в спортивных костюмах. В пятницу заметно похолодало, и погода для бега была более чем подходящая. Вьюжин, как и подчиненные, облаченный в спортивный костюм, приняв доклад капитана Мамаева о том, что на плацу собрался весь личный состав подразделения, обошел строй. В принципе необходимости в докладе никакой не было. Вьюжин и без Мамаева видел, что на кросс вышел весь подчиненный ему личный состав, так как личного состава было-то всего семь человек, и это с командиром группы. Но порядок есть порядок. Осмотром бойцов Вьюжин остался доволен. Ни перегара майор не почувствовал, ни мутных глаз не увидел. Следовательно, вчера никто к спиртному не прикасался, а если и прикасался, то чисто символически.
Командир группы вывел подразделение за пределы территории отдельного батальона связи.
Объявил старт. Офицеры побежали толпой. Вьюжин возглавил забег. Кросс давался спецназовцам легко. Бежали, переговариваясь между собой.
Шесть километров преодолели с опережением норматива. Вьюжин после финиша оценил состояние подчиненных. Если надо, то они могли пробежать шесть километров и еще раз. Физическая подготовка у бойцов подразделений специального назначения всегда была на высоте. И кросс являлся лишним тому подтверждением. Вернувшись в часть, командир группы хотел было объявить подчиненным выходной, но к нему подошел посыльный штаба батальона. Передал, что с майором неоднократно пытался связаться его непосредственный начальник. Отправив офицеров в курилку, Вьюжин прошел в казарму дислокации группы. Зашел в свой рабочий кабинет. Включил станцию связи со штабом отряда:
— Рысь! Я — Стрела! Командир вызывал меня?
Ответил оперативный дежурный:
— Вызывал. Соединяю с ним!
Практически тут же майор услышал:
— Вьюжин? Здравствуй!
Майор ответил:
— Здравия желаю, Сергей Сергеевич!
— Ты куда запропастился, что я не могу связаться с тобой по нашим каналам?
Командир группы объяснил:
— Кросс со своими проводил!
— Почему рацию с собой не взял?
— Ну, что ответить на подобный вопрос? Не взял, посчитав это ненужным!
Клинков пробурчал:
— Ненужным! Посчитал! А инструкции для чего существуют? Ладно! Своих распустил?
— Нет, в курилке сидят.
— Это хорошо! Объявляй группе боевую готовность повышенную! Через час буду у вас.
— Что-то случилось, полковник?
— Случилось! У нас, мать ее, все время что-то случается.
— Дело, видимо, серьезное!
— Обсудим вводную при встрече. А пока готовь группу к убытию в Северо-Кавказский регион. Все, до встречи!
Командир отряда отключился. Вьюжин проговорил:
— Неплохо для начала! Вот и отдохнули в субботу. Не иначе опять придется какую-нибудь банду по горам гонять. Как же весь этот бардак надоел, сил нет! Когда ж порядок в стране, наконец, наведем?
Раздраженный, хлопнув дверью, майор вышел к подчиненным. Разговоры в курилке умолкли, все смотрели на командира.
— Ну, что уставились? Вводную нам Клинков подкинул. Что за дела, не знаю, полковник через час подъедет, все разложит по полочкам. Очевидно одно, «Стреле» предстоит очередная командировка на Кавказ. Когда, с какой целью, пока неизвестно. Но лететь туда нам придется, а посему группе объявляется боевая готовность «повышенная». На сборы сорок минут. Затем построение здесь же. Бросили окурки и вперед, по домам! Время пошло. Вопросов в данный момент никаких не принимаю. Приберегите их для Клинкова. Свободны!
Лебеденко протянул:
— Ну не твою мать? Меня ж Аниса ждет! Собирались в лес, по грибы. Она в жизни ни разу их не видела, а тут на тебе, командировка. У этого Клинкова что, на «Стреле» заклинило, что ли? Других подразделений нет? Как где что, сразу мы! Сорвать пару акций, может, отвяжутся?
Мамаев приобнял напарника:
— Хорош зря базарить, Андрюша! Не у одного тебя планы к чертям полетели. И возмущайся ты, не возмущайся, а делать предстоит то, что прикажут.
— Да я не против. После выходных хоть снова в Афган или в Ирак, мне без разницы, но субботу могли не трогать начальники наши?
— Подобное, браток, не от Клинкова зависит, и ты это прекрасно знаешь. Так что идем домой. Собираться в путь-дорогу дальнюю.
Офицеры направились в военный городок.
Жена старшего лейтенанта Лебеденко, в недалеком прошлом несчастная, обреченная на медленное увядание в глухом афганском кишлаке, вырванная оттуда любовью российского офицера, готовилась к походу в лес. В лес, который пугал ее. И этому было объяснение. Аниса впервые увидела настоящий лесной массив. Рожденная от отца афганца — офицера правительственных войск, воевавшего на стороне советских войск в восьмидесятые годы, и матерью-русской, умершей на чужбине, Аниса менее месяца находилась в России. И не могла привыкнуть к новым условиям. Она содержала себя и жилище в образцовом порядке, во всем слушалась мужа, а вот ни к военному городку, ни к людям привыкнуть не могла. Ей казалось, что ведут они себя слишком вызывающе, женщины носят брюки, а некоторые вообще и курят, и пьют! Это для девушки, воспитанной в традиционной афганской семье, являлось необычным и неправильным. Анисе еще предстояло изменить взгляды, и в этом ей активно старался помочь супруг. Сегодня походом в такой пугающий для Анисы лес.
Молодая женщина уже собрала спортивную сумку, как, открыв квартиру своим ключом, в прихожую вошел Лебеденко. Аниса воскликнула:
— Ты уже все? Освободился?
Офицер сел на пуфик, виновато глядя на жену, вздохнул:
— Освободился!
Посмотрел на часы и добавил:
— На полчаса!
Аниса искренне удивилась:
— Но почему на полчаса? Ведь мы же собрались в лес?
— Собраться-то собрались, да только облом вышел.
Жена не поняла его:
— Кто и куда вышел?
Старший лейтенант махнул рукой:
— Да никто и никуда! Накрылась наша лесная прогулка большим медным тазом.
— Как это так?
Офицер поднялся, подошел к жене, обнял ее:
— Любимая, дело в том, что мне скорее всего предстоит убыть в командировку. Куда, не знаю. Через полчаса я должен вернуться в штаб. А куда дальше, это известно только начальству. Так что, извини, но на сегодня прогулки, как и все остальные семейные дела, отменяются. На сегодня и на ближайшее время, сроки которого я тоже назвать не могу.
Аниса прижалась к мужу:
— Ты с друзьями вновь полетишь в Афганистан?
— Вряд ли, в России и своих «горячих» точек хватает, а там черт его знает!
Женщина упрекнула мужа:
— Зачем ты ругаешься?
— Я ругаюсь?
— Конечно! Черта вспомнил зачем?
— Вот ты о чем! Это я не ругаюсь, дорогая. Ты лучше собери паек, что в холодильнике, и уложи в мешок, пока я переоденусь.
Аниса безоговорочно подчинилась:
— Хорошо!
Лебеденко проговорил ей вслед:
— Наивное создание. Я, видите ли, ругаюсь?! Не слышала ты, дорогая, как… да ладно! Надо делом заниматься, а то часики тикают и тикают.
Старший лейтенант прошел к бельевому шкафу «стенки», где висел его боевой костюм. Выложил его на софу, сам отправился в ванную. Приняв душ и уложив в пакет туалетные принадлежности, вышел в комнату, быстро переоделся. Аниса уже сделала свою часть работы и сидела в кресле, поджав под себя ноги. На глазах ее проступили слезы. Лебеденко подумал — этого мне еще не хватало. Подошел к жене, присел перед ней на корточки:
— Ну что ты, любимая? Я ненадолго! Не успеешь соскучиться, вернусь! Подарок какой-нибудь тебе привезу. Не надо плакать!
— Ты уходишь на войну, как же мне не плакать? Ведь мужчины на войне не в игрушки играют. Они убивают друг друга. Скажи, зачем, Андрюша? Зачем вы убиваете друг друга, оставляя жен вдовами, а детей сиротами?
Лебеденко сжал ладони жены:
— Запомни, дорогая, я и мои друзья не убиваем людей. Мы уничтожаем диких, хищных зверей в человеческом обличье, тех, кто несет с собой смерть и страдания другим людям. Мы не убиваем людей. И ты в этом могла убедиться в Афганистане.
Женщина наклонила голову:
— Извини меня, Андрюша! Я никогда больше не буду говорить то, что сказала!
Лебеденко погладил ее пышные волосы:
— Да ладно, Анис, проехали! Я ухожу, не скучай, смотри телевизор, слушай музыку, о плохом не думай! Пройдет время, и я вернусь, обязательно вернусь!
Старший лейтенант крепко обнял жену, поцеловал долгим поцелуем, схватил сумку, чуть не бегом выскочил из квартиры.
Группа, как и было приказано, собралась возле казармы в 12.30. Вьюжин предложил подчиненным устроиться в курилке. Командир отряда еще не подъехал. Впрочем, выкурить по сигарете спецназовцы не успели. Прямо к курилке подкатила черная «Волга», из которой вышел полковник Клинков.
Вьюжин подал команду:
— Товарищи офицеры!
И двинулся навстречу с докладом, но полковник отмахнулся:
— Не надо, Игорь Дмитриевич!
Взглянул на застывших по стойке «смирно» бойцов:
— Товарищи офицеры! Прошу всех пройти в кабинет командира группы. Вьюжин, командуй!
Майор отдал распоряжение, и спецназовцы прошли в служебный отсек казармы, где разместились вокруг стола совещаний. Рабочее место Вьюжина занял Клинков. И с ходу начал доклад:
— Я собрал вас для того, чтобы сообщить, как у Гоголя, пренеприятнейшее известие, а именно то, что буквально час назад в городе Новокоролевске бандой под руководством некоего Дикого захвачена средняя школа. Одна из трех, имеющихся в городе. Естественно, захвачена вместе с заложниками — школьниками возраста от семи до семнадцати лет и преподавательским составом. Численность банды неизвестна. Но по тому, что бандитам удается удерживать более шестисот человек и управлять ими, можно сделать вывод, террористы имеют группировку в сорок-пятьдесят боевиков! Ими уже убиты трое заложников, двое учеников старших классов и учитель. Как объяснил главарь банды, за оказание сопротивления. Силы местного отдела внутренних дел школу блокировали. В ближайшее время к городу должна подойти разведывательная рота N-ского мотострелкового полка.
Полковник на секунду замолчал, чем тут же воспользовался Лебеденко:
— Каким образом вооруженный отряд боевиков в сорок-пятьдесят рыл смог пройти город и захватить школу практически средь бела дня, не встретив ни малейшего сопротивления местной милиции? Ерунда какая-то получается. Очередные фантомы, объявляющиеся ниоткуда и исчезающие в никуда?
Вьюжин недовольно кашлянул. Опять Лебеденко норовит поперек батьки в пекло. Но вопрос задан, и все спецназовцы, а не только Лебеденко, ждали ответа.
Клинков ответил:
— Я не знаю, что и как конкретно произошло в Новокоролевске, позволившее бандитам беспрепятственно проникнуть в школу, скажу лишь то, о чем поставлен в известность генералом Шаповаловым. В общем, боевики Дикого устроили засаду в лесу, недалеко от города и рядом с автомобильной дорогой Булебак — Новокоролевск. Уж как они вышли в лес, не знаю, но вышли, возможно, собираясь в массиве мелкими группами или в одиночку. Каждый день по этой дороге в ту и другую сторону следовал рейсовый автобус «Икарус». Почему следовал, потому что сейчас всякое пассажирское сообщение в том регионе заблокировано. В автобусе субботнего рейса на Новокоролевск и далее в Пятигорск находилось шестнадцать человек с водителем. Семеро мужчин, пять женщин и четверо детей. Так вот, тела всех шестнадцати были обнаружены в лесном овраге рядом с опушкой леса, где бандиты устроили временный лагерь. Да, — глядя на Лебеденко, повысил голос Клинков, — именно лагерь под самым носом у местных городских властей и милиции. Ты что-то хочешь добавить?
Лебеденко махнул рукой:
— Чего тут добавлять? Бордель сплошной!
— Тогда позволь мне продолжить? Позволяешь? Спасибо! Далее. Блокпост на въезде в город. Бандиты так же прошли его без проблем, но здесь им, видимо, помог старший наряда, капитан Чесноков. Вынужденно помог. Почему вынужденно? Потому что в овраге среди убитых пассажиров автобуса находились трупы его жены и двоих двухлетних мальчиков-близнецов, сыновей капитана. Скорей всего бандиты и заставили Чеснокова принять их сторону, захватив в заложники семью. В результате, как обычно, свое слово насчет капитана не сдержали и завалили весь личный состав патруля прямо на посту. Подбросив в блиндаж двадцать тысяч фальшивых долларов. Но могло все быть и иначе. Я имею в виду Чеснокова. Так как, повторюсь, точной информации по нему не имею и излагаю свою версию произошедшего.
Полковник налил из графина стакан воды, сделал пару глотков:
— Ну, а дальше боевики действовали по стандартной схеме. Подогнали автобус к школе и захватили ее. Шум подняли пассажиры автостанции, ожидавшие этот злополучный рейс и видевшие, как автобус вместо того, чтобы идти к станции, повернул налево к школе. Туда сунулся патруль. Его обстреляли. На этот момент у меня все. Кроме того, что я уже сказал. Сейчас школа заблокирована силами местной милиции. Из всего вышеизложенного следует, что диверсионно-штурмовой группе «Стрела» предстоит немедленно убыть в район Новокоролевска, где совместно с антитеррористическим подразделением «Бетта» Министерства внутренних дел сделать все возможное для освобождения заложников и ликвидации террористов, если правительственная комиссия примет решение по проведению силовой акции. И комиссия, и группа «Бетта» уже вылетели в Новокоролевск. Очередь за вами! Вопросы!
Поднялся Мамаев:
— Разрешите, товарищ полковник?
— Разрешаю!
— В ходе подготовки и проведения штурма, если таковой понадобится, а без него вряд ли власти обойдутся, все их переговоры, как правило, ни к чему конструктивному не приводят, кто будет осуществлять общее руководство спецподразделениями?
— Это решится на месте, капитан. Вертолет с вами встретит начальник отдела ФСБ по Новокоролевску майор Тоскунов Петр Григорьевич. Он и определит порядок ваших дальнейших действий.
Поднял руку Бураков.
Клинков кивнул:
— Слушаю, капитан!
— В городе есть другие школы, идентичные по внутреннему строению той, что захвачена бандитами, или нет?
— Вопрос ясен. Интересуешься, сможете ли отработать штурм на похожем объекте? Сможете! Захваченная школа № 1 идентична школе № 3, находящейся на западной окраине города.
Голос подал Лебеденко:
— Какие-либо требования духи выставили?
Полковник поднялся:
— А вот это, старший лейтенант, узнаешь на месте. Все, совещание окончено. Сейчас получить оружие, все необходимое снаряжение — и к парку боевых машин батальона. Я вызываю вертолет. Время убытия из части — 13.40 вертолетом до запасного военного аэродрома, оттуда бортом транспортной авиации до Нальчика и от Нальчика вновь «вертушкой» к Новокоролевску. Майору Вьюжину приступить к исполнению приказа!
Командир группы ответил:
— Есть!
И отдал команду:
— Все в ружкомнату!
Офицеры покинули кабинет. Закончив экипировку, услышали знакомый рокот многоцелевого «Ми-8». Лебеденко проговорил:
— Карета подана, господа офицеры!
Его осек Мамаев:
— Помолчал бы лучше, Андрюша! Не на прогулку летим. Там дети под стволами, а ты балагурить. Уймись!
Старший лейтенант сплюнул на пол:
— И что за уроды, детьми прикрываться! Порвал бы шакалов немытых!
И, подхватив свой «вал», двинулся на выход из казармы.
Ровно в 13.40 «Ми-8» оторвался от бетонки вертолетной площадки батальона связи и взял курс на юго-восток.
Перелет с посадками и пересадками занял 3 часа 10 минут. В 16.40 «Ми-8» отдельного вертолетного полка Северо-Кавказского военного округа приземлился в поле на западной окраине города Новокоролевска, который отсюда, с возвышенности, выглядел спокойным, но каким-то пустым. Это было объяснимо. Весть о захвате школы боевиками стремительно облетела Новокоролевск, и почти все население этого многонационального населенного пункта находилось там, у площади, где перед школой зловещим символом стоял красный автобус.
Как и говорил на инструктаже полковник Клинков, группу «Стрела» встречали. Двое в гражданской одежде. Один из них, как только спецназовцы покинули борт, подошел к Вьюжину, представился:
— Начальник ОФСБ по городу майор Тоскунов Петр Григорьевич!
Командир боевого подразделения ответил тем же:
— Командир диверсионно-штурмовой группы «Стрела» отряда спецназа «Рысь» майор Вьюжин Игорь Дмитриевич!
Старшие офицеры пожали друг другу руки.
К вертолету подъехала пассажирская «Газель» с наглухо тонированными стеклами.
Тоскунов указал на микроавтобус:
— Разместите подчиненных в «Газели», водитель доставит их к пункту временной дислокации, мы же проедем в оперативный штаб.
Вьюжин отдал команду, и спецназовцы заняли места в салоне «Газели». Микроавтобус тут же двинулся в город. Следом пошел «УАЗ» начальника ОФСБ. На въезде микроавтобус ушел вправо, внедорожник же продолжил движение прямо к администрации города, где правительственной комиссией был организован чрезвычайный оперативный штаб, в который, помимо высокого московского чина, вошли губернатор области, начальник УВД и УФСБ, глава администрации города с руководителем местного отдела внутренних дел и командир N-ского мотострелкового полка. К работе комиссии привлекли и командиров спецподразделений «Беты» и «Стрелы». С прибытием Вьюжина руководитель комиссии продолжил экстренное совещание по ситуации с захватом заложников на 17.00 субботы 24 сентября. Командира «Стрелы» быстро ввели в курс событий, произошедших за последние три часа, то есть за время полета группы к Новокоролевску, и комиссия возобновила работу.
Микроавтобус со спецназовцами остановился во дворе школы № 3. Точно такой же по строению, исходя из пояснений водителя, что и захваченная террористами. Офицеры и прапорщики «Стрелы» покинули салон. С ними вышел и водитель, прапорщик Олег Димов. Он предложил спецназовцам пройти в учительскую. Бойцы поднялись на второй этаж. Лишь Лебеденко с Дубовым пожелали осмотреть школу. Мамаев не стал запрещать осмотр. Тем более он мог пригодиться. Понятно, что если придется готовить штурм, то каждый из офицеров осмотрит и оценит каждый угол и закуток здания, но если Лебедю с Дубом не терпится, то пусть погуляют по школе. Им скорее не сам осмотр нужен, просто не хотят находиться в ограниченном учительской пространстве, ожидая приказа. Сам же Мамаев, Бураков с Гончаровым и Бутко желания бродить по пустой школе не испытывали. Предпочли ожидание. Тем более что к появлению спецназа в учительской подготовились. Стол остался один, окна плотно зашторены, стулья сменили удобные кресла. В углу стоял диван. Рядом с ним холодильник. В холодильнике оказалось с дюжину полуторалитровых бутылок минеральной воды. Здешняя местность изобиловала лечебными источниками. Так что спецназ получил возможность пить настоящую минеральную воду со всеми содержащимися в ней полезными элементами. Предусмотрели те, кто готовил помещение, и возможность курения офицеров. В случае необходимости можно было включить кондиционер. Бутко в соседней комнате обнаружил спальные мешки и складывающиеся туристические кровати. Не раскладушки, а кровати. Последние имели большие размеры и надувные матрасы.
Мамаев сел в кресло у окна. Немного отодвинул штору, закрепив угол плотной материи к батарее. Увидел все тот же пустой, быстро темнеющий город. Точнее, частный сектор города. Где-то дальше, на противоположной окраине, а может, ближе, четыре прожекторных луча. Они сошлись в одной точке и рухнули веером на землю, исчезнув из поля зрения капитана. Но их отблески все же пробивались через город, указывая на место, где применялись прожектора. Вопрос, кем применялись? Милицией? Возможно, но вряд ли боевики позволили бы освещать здание, светить своих стрелков. Значит, прожекторами пользовались бандиты. Отсюда второй вопрос: где террористы взяли осветительную технику? Обменяли на заложников? Вероятно. Мамаев поймал себя на мысли, он просчитал то, что до него и без его просчетов в свое время доведут.
Надо переключиться на что-то другое. На что?
Как бы в ответ, на пороге показались разведчики. Лебеденко с Дубовым.
Капитан спросил напарника:
— Объявился, коллега? И что ты в этой школе интересного увидел? Полезного для нашей будущей работы?
Лебеденко присел напротив командира «двойки»:
— Что увидел, Стас? Многое увидел. И первое, оно же главное, очень неудобную для обработки планировку объекта. Неудобную для обработки малыми силами, той же нашей группой. Без рассеивания нам не обойтись.
— Может, ты и схему начертил?
— Нет, капитан, не начертил. Схему нам доставят, а вот планировку не изменить.
— Ну, так поэтому сюда прибыла еще и «Бета» МВД. А это уже немалые силы!
— Ты знаешь, сколько у них человек?
— Знаю! Пятнадцать!
— И этого маловато!
Капитан протянул старшему лейтенанту пачку «Винстона»:
— Закури, расслабься! И не ломай голову, Андрюша! За нас целый штаб думает.
Лебеденко криво усмехнулся:
— Знаем, как они думают. Мало мы отдувались за их планы, которые летели к чертям собачьим в самом начале штурма?
— Но ведь справлялись?
— Справлялись. Куда ж деваться!
— Ну вот, справимся с бандюками и на этот раз, лишь бы уродам, захватившим детей, от наркоты башни не посворачивало. А то начнут палить без разбора, спровоцированные глюком главаря. Тогда действительно хреново придется! Но будем надеяться, что в школе засели фанаты, а не конченые наркоманы. С фанатами все как-то легче. Пусть пояса шахидов хоть на яйца себе надевают. Но не обкалываются до потери ориентации. А вообще, Андрюш, помолчи. И так на душе тошно.
Старший лейтенант прикурил сигарету, откинувшись в кресле. Успокоился. Хотя кто из ребят сейчас был спокоен? Все на пределе. Внешне не проявляют своего состояния, но нервы — как тетива. Только тронь. Где же Вьюжин? Быстрее бы он разъяснил обстановку. И сказал, что делать. Готовить штурм группа будет по-любому. Значит, с Вьюжиным должны и ребята «Беты» прибыть. Отрабатывать взаимодействие в условиях, максимально приближенных к боевым, реальным.
Ожидать пришлось час. Командир группы подъехал на «УАЗе» все того же майора местного отдела ФСБ. И без офицера спецназа МВД. Что бы это значило? На этот вопрос майор ответил сразу, как только вошел в учительскую:
— В общем, мужики, обстановка хреновая. Боевики Халима Дикого численностью около пятидесяти штыков захватили школу, а вместе с ней около шестисот человек. До этого, как известно, они уничтожили пятнадцать пассажиров и водителя «Икаруса», личный состав патруля из трех милиционеров во главе с капитаном Чесноковым, а также в лесу его жену и двух малолетних детей. Троих бандиты убили внутри школы. Так было на момент нашего убытия из части. Что имеем сейчас? Число жертв увеличилось. Весть о захвате школы тут же облетела город, и к ней бросился народ. Милиция держала оцепление как могла, потому что Дикой объявил запретной для какого-либо движения буферную зону вокруг школы радиусом в пятьдесят метров. Но беснующуюся толпу не удержала. После того как бандиты выбросили из окна трупы школьников и учителя, люди бросились к зданию, и по ним ударил пулемет. Это остановило толпу, заставив ее отступить. Раненые и убитые остались на асфальте.
Мамаев не удержался, спросил:
— Боевики добивали раненых?
Майор отрицательно покачал головой:
— Дикой заявил, что раненых забрать не даст, но те, кто сможет выползти самостоятельно, пусть ползут.
Лебеденко воскликнул:
— Вот сучара позорная! Что делает, гаденыш? А? Да его за яйца да вывесить сушиться на солнце!
Командир диверсионно-штурмовой группы продолжил:
— Затем Дикой изменил свое решение и разрешил забрать раненых и убитых с площади, а за услугу затребовал прожектора.
Мамаев произнес:
— Так вот что за лучи шарили по небу, опустившись на землю!
Майор подтвердил:
— Да! Подводим итог: школа с заложниками захвачена отрядом Дикого, при захвате бандитами уничтожены тридцать один человек, ранены двенадцать, трое из которых тяжелые. Неплохое начало для террористической акции, учитывая то, что в руках моджахедов находится еще более шестисот заложников. Точных данных по ним штаб пока не имеет. Теперь вопросы.
Поднялся Бураков:
— Что в городе? Как население?
— Как население? Кипит, другого слова я не нахожу. Всюду призывы пойти на штурм школы. Но сейчас благодаря подошедшей и усилившей милицию роте мотострелкового батальона напор разгневанных жителей удается сдерживать.
Спросил Мамаев:
— Что думают в штабе?
Вьюжин пожал плечами:
— Пытаются договориться с Диким!
— Договориться после того, что его головорезы сделали?
— У тебя есть иное предложение?
Капитан ответил убежденно:
— Да, есть! Штурм! Благо в городе и мы, и группа «Бета», а также достаточно сил поддержки!
Майор посмотрел на Мамаева:
— Дикой предупредил, что подорвет себя со зданием и заложниками, если власти пойдут на силовую акцию.
— Да блефует он, Игорь! Кто-нибудь видел, как минировали школу? И потом, что это за Дикой? Он фанат? Ваххабит? Или профессиональный, работающий за деньги террорист?
Вьюжин развел руками:
— Черт его знает. ФСБ пробивает Дикого. Скоро должна появиться информация о нем.
Лебеденко ударил кулаком по столу:
— А мы что, так и будем сидеть здесь, пока пробивают Дикого, а он неизвестно что вытворяет в школе, да? Где гарантия, что боевики не насилуют и не режут школьниц? Я поддерживаю Мамая, надо как можно быстрее проводить штурм! И где группа «Бета»? По идее, спецназ должен находиться вместе!
Вьюжин выставил руку перед собой:
— Успокойтесь! Решать, что делать, а что нет, будет оперативный штаб. Мы отделены от остальных спецов и вообще от армии и милиции специально.
Лебеденко поднял удивленный взгляд на командира:
— Так нас что, определили в резерв?
— Нет, Андрюша! Но мы вроде не засветились в городе в отличие от «Беты». О нас, по данным разведки и агентуры местной милиции, народ не знает. А боевики обязаны иметь контролеров в толпе. Следовательно, о прибытии «Стрелы» не знает и Дикой. А это уже неплохо. Данная ситуация позволяет нам в случае необходимости провести маневр. Поэтому пока остаемся здесь. Посмотрим, как пройдет ночь, а чтобы не бездельничать, изучим строение школы, определим, как и откуда ее более всего удобно штурмовать.
Поднялся Гончаров:
— У меня такой вопрос. То, что форма и внутреннее устройство двух школ одинаково, понятно. Интересно, какие коммуникации подходят к ним? И они тоже идентичны или имеют различия? Если имеют, то какие?
Вьюжин кивнул:
— Вопрос принял!
Он извлек две карты-схемы из полевого планшета:
— На этих листах схемы школ, включая подземные коммуникации. Раз, Гончар, ты поднял этот вопрос, тебе им и заниматься. Держи!
Майор передал карты старшему лейтенанту:
— Изучи все, Саша, потом доложишь, что к чему. Канализацию и другие коммуникации этой школы можешь проверить лично, в реальности.
Старший лейтенант, ничуть не смутившись иронией, прозвучавшей в голосе командира диверсионной группы, забрал схемы:
— Я проверю и изучу все как следует. Можете не сомневаться.
И прошел в угол учительской, разложил карты на полу и устроился над ними на корточках.
Вьюжин приказал подчиненным тщательно обследовать здание школы. Несмотря на неизвестность, командир группы спецназа начал готовить подразделение к штурму. Спецназовцы, за исключением Вьюжина, связиста Бутко и Гончарова, зависшего над схемами, разошлись по этажам.
Майор подошел к старшему лейтенанту:
— Ну, что разглядел в бумагах, Саша?
Гончаров указал на линии, имеющиеся по схеме рядом с обозначениями школ.
— Да, вот коллектор, он здесь и там! У нас где-то рядом со зданием, к захваченной школе тоже подходит вплотную, но у самого торца делает изгиб, отходит вправо. Интересно, что это за коллектор?
Вьюжин взглянул на карту:
— Да, действительно, по обозначению — коллектор. Только что он собой представляет? Заполненную дерьмом трубу? Или тоннель? Знаешь, старлей, возьми-ка с собой Дубова да обследуй эту нитку.
— Понял!
— Связь со мной держи постоянно, хотя не исключено, что все обследование закончится, как только ты вскроешь один из колодцев этого коллектора.
— Посмотрим!
Старший лейтенант Гончаров, свернув схемы в рулон и засунув их в карман, по рации вызвал прапорщика Дубова:
— Дуб! Гончар! Далеко от учительской ушел?
— В актовом зале я.
— Выходи на торец здания, туда, где расположена спортивная площадка.
Дубов удивился:
— С чего бы это, Саня?
— Выходи, узнаешь!
— Вьюжин в курсе?
— Само собой!
— Принял! Выполняю!
Вскоре старший лейтенант и снайпер, прапорщик, встретились возле кустарника, обильно росшего по всему периметру школьного стадиона.
Дубов спросил:
— И чего звал? Для конфиденциальной беседы?
— Для рандеву на аллее роз.
— Что-то я роз никаких не вижу.
— Они тебе нужны? Короче, так, Серега, где-то под нами проходит коллектор канализационной системы, тянущийся прямиком до захваченной боевиками школы. Вьюжин приказал осмотреть и оценить этот коллектор. Так что давай прямо, вон на виднеющуюся трубу котельной, я пойду назад, задача — найти колодец, по которому можно заглянуть в коллектор.
— А если какой другой колодец найдем?
Старший лейтенант дружески ударил прапорщика по плечу:
— Не найдем. Потому что других колодцев на расстоянии ближе 200 метров от школы здесь нет! Усек?
— Усек.
— Давай, я на связи!
Гончаров прошел метров двадцать, освещая путь мощным фонарем, внимательно всматриваясь в траву, как услышал в наушнике:
— Гончар!
Старший лейтенант ответил:
— Что у тебя?
— Есть колодец! И судя по тому, что крышка не заросла бурьяном, им кто-то активно пользуется.
— Значит, не труба с дерьмом?
— А хрен его знает. Сейчас проверю.
— Давай, сдергивай крышку, я к тебе.
Через минуту Гончаров вышел на место, где должен был находиться прапорщик, но никого не увидел. Сделал шаг в сторону и наступил на крышку люка. Рядом зияла черная круглая дыра. Направив в подземелье фонарь, старший лейтенант крикнул:
— Дуб?
Тут же услышал:
— Ну чего орешь? Спускайся! Здесь такой проход, что ЗУС протащить можно. Спускайся, сам увидишь.
Колодец оказался довольно глубоким, снабженным столбами. Старший лейтенант спустился вниз и оказался в квадратном бетонном тоннеле габаритами примерно полтора на полтора метра. Правую сторону суживали две диаметра сантиметров по сорок трубы, уложенные рядом друг с другом на высоте тридцати сантиметров. Зенитную установку по коллектору, понятно, не протащить, а вот передвигаться по нему, немного согнувшись, можно.
Гончаров осветил тоннель в сторону города. Дубов поднял руку, закрывая глаза:
— Да выруби ты свой прожектор! С ним идти — в прямом смысле засветиться, давай надевать приборы ночного видения. И как тебе проходец, а?
— Проходец подходящий, слов нет! Вопрос, информированы ли о нем боевики?
Прапорщик предположил:
— Если тщательно готовили акцию, то информированы. Более того, они этот коллектор могут держать как вариант отхода.
— Вариант отхода? Следовательно, потенциально духи могут взорвать школу, не понеся потерь среди своих?
— Ну, допустим, теперь им это не удастся. Да и весь шалман сюда они не загонят. А вот главари уйти могут свободно. Как в ту, так и в эту сторону. Пойдем дальше?
— Конечно! Но осторожно, бесшумно. Если моджахеды имеют виды на коллектор, то обязательно выставят в нем посты. Немногочисленные, страховочные.
Дубов добавил:
— Или навешают растяжек, или ловушки установят.
Старший лейтенант согласился:
— И такое возможно. Но идти придется. Значит, так, я впереди, ты на удалении визуального контакта сзади! Связь без необходимости не применяем. Сигнал станции переведи в вибрационный режим.
— Уже перевел!
— Тогда вперед, Серега!
Применив приборы ночного видения, разойдясь на дистанцию в тридцать метров, офицеры спецназа начали движение по подземному коллектору.
Второй колодец обнаружили метрах в ста от первого. Возле подъема, который здесь составлял всего с десяток ступеней-скоб, Гончаров остановился. Подошел Дубов:
— Ты бы, Саня, по карте сориентировался, сколько нам еще до школы той идти?
— А как я сориентируюсь? У меня же не полноценная карта города, а две схемы.
— Но вообще город небольшой и, судя по тому, как шарились лучи прожекторов, идти недалеко, от силы километра полтора.
— Да, а прошли сколько? Прибавим ходу!
— Как насчет осторожности?
— Все так же! Я пошел!
— Давай, прикрываю!
Старший лейтенант продолжил движение. Прибор ночного видения позволял хорошо различать предметы, особенно препятствия в виде кусков арматуры, торчащих из бетона. В темноте вполне можно распороть руку или лицо. На колодцы он уже не обращал внимания. Знал, Дубов все отмечает, он и считает их. Прошло полчаса. На часах 19.10. Впереди поворот. А на схеме его нет. Возможно, он попал в разрез схем. Гончаров подал рукой знак напарнику. Тот ответил так же жестом и прибавил шагу. К повороту подошли вместе. И тут же оба спецназовца услышали приглушенный разговор. Потемнение в ночной оптике означало, что за поворотом — слабый свет. Сняли приборы ночного видения и тут же окунулись во мглу. Но скоро глаза привыкли, и офицеры отчетливо увидели пробивающийся из-за поворота свет. Оттуда же доносились голоса. Дубов прошептал:
— Пост?
Старший лейтенант пожал плечами:
— Не знаю!
— Как проверим?
— Надо выглянуть!
Прапорщик опустился на пол. Лежа, из-под труб посмотрел за поворот. Отполз назад, поднялся, отряхнулся. Доложил:
— Впереди метров двадцать прямого и чистого участка, в конце которого поворот влево, там свет гуще.
Гончаров принял решение:
— По прямому участку, вперед!
Спецназовцы, держа оружие в готовности к немедленному открытию огня, прошли этот участок. Перед вторым поворотом вновь остановились. Отсюда голоса доносились громче, но понять смысл разговора, который одновременно вели не меньше трех человек, спецы не могли. Был он какой-то сонливый, невнятный.
Дуб предположил:
— Обкуренные, что ли, там пасутся?
— Не должно бы. Во время акции позволять подобную расслабуху — рисковать шкурой! У духов с этим порядок.
Неожиданно прозвучал женский голос:
— Да ну вас всех к ядреней фене! Надоели, бля, как мухи навозные! Все бы жрать!
И тут же мужской, строгий, с акцентом:
— Замолчи, женщин, твоя тут зачем? Ми понятна, твоя зачем? Иди семья, дети иди, дом иди!
— Это ты, хмырь болотный, иди к своим баранам в горы, понял, а это место мое. А до семьи и детей моих твоей волосатой роже нет никакого дела. Я женщина свободная, что хочу, то делаю.
— Дурак! Совсем дурак баба!
Третий голос оборвал перепалку:
— А ну заткнулись, все, жрать садитесь. Два раза предлагать не буду!
И вновь какая-то неразбериха за бетонной стеной.
Дубов взглянул на Гончарова:
— Ты чего-нибудь понимаешь, Сань?
— Непонятка! Но люди в коллекторе присутствуют. И присутствуют, блокируя проход. Надо связаться с Вьюжиным, ты постой здесь, я отойду.
Сдав назад, старший лейтенант вызвал по специальной связи, работающей и в подземелье:
— Вьюн! Я — Гончар!
Вьюжин ответил сразу же:
— На связи!
— Докладываю, коллектор представляет собой квадратный бетонный тоннель размером полтора на полтора метра, с трубами вдоль правой стены. Прошли по нему около километра. Вышли к поворотам. Скорее всего здесь тоннель огибает какое-нибудь сооружение. За вторым поворотом — люди!
Вьюжин переспросил:
— Люди? Кто?
— Судя по разговору, двое-трое мужчин, одна женщина, среди мужчин — кавказец точно!
— О чем говорят?
— Переругались. Сейчас устроили ужин.
— Пост террористов?
— Вообще-то непохоже. Больше напоминают бомжей, но кавказец?
— Дикой хитер, он мог выставить пост под видом бомжей. Неплохой ход, согласись? Обнаружат, чего им сделают, людям без документов и, вполне вероятно, пришлым, без роду, без племени и места жительства, а главарь получит сигнал о противнике в тоннеле, который, как говоришь, можно использовать как для подхода к школе, так и отхода из нее?
— Я этого не говорил. Но использовать можно! Неясно пока, можно ли проникнуть из школы в коллектор, но выяснить это без снятия поста нельзя. Может, нейтрализовать их?
— Нет, Саня, погоди! Это мы всегда успеем. Надо установить, имеют ли люди в коллекторе связь с террористами.
— Но как это сделать?
— Послушай их. Устройся поближе и послушай. Если перед тобой пост Дикого, то кто-то из них обязательно свяжется с главарем или еще с кем-нибудь из их шайки. Дикой должен знать, что происходит в коллекторе, а посему наверняка запланировал контрольную связь. По ней и определим, кто устроился в коллекторе. Задача ясна?
— Так здесь можно всю ночь провести!
— Ты куда-то спешишь?
— Понял, выполняю!
Гончаров вернулся к Дубову. Прапорщик спросил:
— Ну что, командир?
— Приказал слушать этих подземных крыс. Говорит, возможен контрольный сеанс связи, если люди в коллекторе связаны с террористами.
— А что, логично.
— Конечно! Я пошел к углу, а ты располагайся здесь, не исключено, придется ночь делить, хрен их знает, когда они выйдут на связь с поверхностью и выйдут ли вообще? Так что я на стрему первым. Покурить бы! Да теперь не покуришь. Хоть бы сквознячок какой, а то штиль полный. А ведь здесь не может быть штиля?
— Это не факт!
— Ладно, пошел!
Спецназовцам не пришлось ни ночь делить, ни ожидать связи, ни даже послушать как следует разговор неизвестных. Ситуация разрешилась неожиданно и мгновенно.