ГЛАВА 5
ДАЛЬНИЙ КОРДОН

Прошло около недели пребывания Лешина на родном кордоне. Первые дни не отличались разнообразием. Владимир подремонтировал, насколько было возможно, свой дом. Вернее, ту половину, которая еще сохранилась и не утратила устойчивости. Перекрыл кое-где крышу, скосил густые заросли крапивы и купыря. Одним словом, придал более-менее жилой вид. На кладбище подправил оградку, поставил новые кресты. Вечерами уходил к реке. Разводил костер и... сидел, глядя на завораживающие языки пламени, с легким треском пожирающие березовые ветки... Так было и сегодня. Лешин перед закатом прошелся вдоль противоположного берега, выбрал удобное место для утренней зорьки, вернулся по бревну на привычное место. Развел, как всегда, костер, прилег на мягкую духмяную траву. Думать ни о чем не хотелось.

Лес постепенно чернел, принимая вид неприветливый и угрюмый. Слабый, посвежевший ветер вызвал легкую рябь на поверхности реки. Где-то далеко прокатились приглушенные раскаты грома. Затем они стали громче, и первые вспышки молний, напомнивших отблеск дальнего артналета, осветили затянувшееся тучами небо. Приближалась гроза.

Значит, от привычного распорядка придется отказаться. Лешин погасил только начавший набирать силу костер и отправился на кордон, где под шум разбушевавшейся стихии они с дедом Матвеем «уговорили» бутылку его убойного питья. Дед в отличие от многих своих сверстников, приняв на грудь, к разговору расположен не был, а, наоборот, замыкался в себе, глядя в сторону злыми непонятно отчего глазами. Лешин вернулся к себе, приготовил на завтра удочки, запарил перловки. И, решив встать пораньше, устроился на топчане и уснул.

Встал он затемно. Оделся, взял снасти и вышел из дома. Его встретил непередаваемый аромат омытого грозой леса. Володя вдохнул свежий воздух и пошел по тропе вниз, к реке, сбивая с кустов зависшие капли ночного дождя. Место для рыбалки он выбрал очень удачно. Меж нависших над водой кустов нашлась прогалина, выводившая к чистой воде. Река в этом месте делала поворот, и с его стороны образовался затон, где должны водиться лопыри и плотва. На противоположной стороне лес отступал от реки. Берег был пологий и песчаный. Чуть левее – поваленное дерево, уходящее кроной в реку. Справа, за излучиной, относительно прямой участок, просматриваемый метров на сто, зажатый с обоих берегов глухим кустарником. Начинать рыбалку было рано. Лешин расстелил брезент, прилег рядом с прогалиной и стал ждать, когда рассветет и можно будет различить поплавок на воде. Закурил, по привычке пряча огонь от сигареты в ладони, пуская дым в землю, в пушистый, влажный мох.

Где-то вдали, на той стороне, послышался звук работающего автомобильного двигателя. И тут же стих. Рыбаки? Но почему не подъехали к реке? Грибники? Но чтобы набрать грибов, так далеко забираться не обязательно. Тем более в такой неурочный час. Охотники? Но охота сейчас запрещена. Не будем гадать, посмотрим. Направление, откуда исходил звук, Лешин запомнил, и днем он пройдется по тем местам. И все же что-то подсказало Владимиру, что не мешает укрыться, так, на всякий случай. Он влез в кустарник, немного в стороне от прогалины. Там, уложив брезент, устроил наблюдательный пост. Появившееся вдруг чувство тревоги заставило его спрятаться и начать внимательно, метр за метром осматривать противоположный берег. И все же, несмотря на принятые меры, Лешин упустил момент выхода к реке людей. Он увидел их неожиданно. Больше похожих на представителей иных цивилизаций, какими мы часто рисуем их в своем воображении. Объяснялось это тем, что они были в одинаковых, обтягивающих тело комбинезонах, в плотно прилегающих капюшонах вместо головных уборов. Всего их вышло шесть человек. И с собой они принесли что-то, напоминающее мини-контейнеры. Затем вышел еще один, седьмой и, судя по всему, главный среди них. В отличие от других он был в простом камуфлированном костюме. В руках он держал винтовку. Предположительно, американскую «М-16» с оптическим прицелом.

С появлением командира группа «инопланетян» рассредоточилась полукругом, видимо, для получения инструктажа. Но инструктажа к чему? Что затевается здесь, в глубине мещерских лесов, на берегу Пры? Выслушав начальника, люди в черном веером разошлись в разные стороны. Они проверяли местность, и надо было отдать должное их подготовке. Осматривали они не только естественные укрытия на земле, но и кроны деревьев. Один из группы перешел на сторону Лешего, правее от того места, где последний устроил наблюдательный пункт. Владимир вжался в землю, подготовив к бою свой пистолет. Но он так и не смог не только увидеть, но и услышать неизвестного, когда тот прошел где-то рядом, осматривая кусты. А что он прошел, было ясно по тому, как он появился на берегу, уже левее Лешего метров на тридцать. Переправляться обратно неизвестный не стал, обозначившись перед своим командиром, подав ему какой-то условный знак и укрывшись, как Владимир, среди кустов. Теперь Леший его не видел. В поле его зрения остались те, на противоположном берегу.

Минут через десять группа начала возвращаться. Ее члены не докладывали напрямую старшему, лишь подавали сигналы. Кто головой, кто руками. Смысл в сигналах был один – интересующий их участок местности чист. Затем, собравшись вместе, принялись распаковывать контейнеры. И по содержимому, которое появлялось на свет, Лешин понял, что перед ним группа аквалангистов. Ему удалось рассмотреть акваланги, ласты, маски. Аквалангисты здесь? Интересно. Может, хотят исследовать дно и найти что-то, известное только им одним? Возможно. Но тогда в общую картину не вписывается человек с винтовкой. Для чего онздесь? Для координации действий подводников? Но зачем ему мощная, скорострельная винтовка с оптическим прицелом? Для прикрытия акции? Но от кого? И рекогносцировка местности? Просчитать действия людей, появившихся на берегу, Лешему пока не удавалось. Он продолжал наблюдать, стараясь не привлечь к себе внимания.

Немного просветлело. Человек в камуфляже отошел от основной группы, достал передатчик, с кем-то связался. Говорил тихо, внешне спокойно, скорее всего докладывал кому-то наверх обстановку. Переговоры длились около минуты. Старший команды отключил связь и приказал своим так, что услышал и Леший:

– Трехминутная готовность.

Подводники приступили к экипировке – надели акваланги, ласты, маски.

И... в руках у каждого появились пистолетно-пулеметные системы для ведения огня из воды. Оружие спецназа? Значит ли это, что перед ним один из отрядов неизвестной спецслужбы? И ими готовится какая-то операция? Очень может быть. Стать свидетелем акции было небезопасно, и Лешин предпочел бы незаметно скрыться, но сделать это бесшумно не удастся. Так что пришлось остаться.

Рассвело окончательно. После команды пловцы вошли в реку. Один переправил снаряжение тому, кто остался на берегу, двое других ушли поверху за излучину, и Владимир на время потерял их из виду. Двое же последних скрылись под водой, и только пузыри выдохов выдавали их присутствие в водоеме. Но скоро и пузыри исчезли. Командир еще раз связался с кем-то, коротко переговорил и, не осматриваясь и не выбирая места – значит, знал, что делать, – юркнул в ближайший куст. Оттуда скоро показался обмотанный чем-то зеленым ствол его снайперской винтовки. Двое, ушедшие за излучину, вернулись, толкая перед собой внушительных размеров бревно. Остановившись в самом начале речного изгиба, навалились на ствол дерева телами и исчезли с поверхности воды. Человек, находившийся недалеко от Лешего, последовал примеру товарищей. Теперь шесть пловцов находились под водой, и лишь их командир остался на берегу. Нет. Пожалуй, эти ребята пришли сюда не для того, чтобы исследовать речные глубины. Они очень профессионально подготовили засаду. Лешему осталось дождаться и узнать: против кого?

Легкий ветер колыхал вершины деревьев, запели птицы. А с противоположного берега все явственней веяло смертью. Ответа, ради чего затеяна эта игра, долго ждать не пришлось. На прямом, хорошо видимом Лешему участке реки показалась вереница байдарок. Это не было чем-то необычным. Спортсмены часто использовали Пру для своих тренировок. Шли они одна за другой, и по мере приближения Владимир насчитал три байдарки с небольшой лодкой в хвосте. Байдарки держались строго по центру фарватера, и гребцам приходилось активно орудовать веслами, дабы удержать свои «пирoги» в заданном строю. Они подошли к излучине, плавно вошли в поворот, и, когда лодки оказались напротив наблюдательного пункта Лешина, перед ними, вернее, перед головной байдаркой неожиданно всплыло бревно, ранее утопленное пловцами. Гребец с передней лодки резко затормозил веслом, разворачивая байдарку поперек реки, чтобы избежать столкновения с препятствием. Остальные повторили маневр, сбившись в кучу.

И... началось!

С противоположного берега, из куста, где занял позицию снайпер, раздались два хлопка. Сидевшие в лодке, охнув, повалились за борт. Затем возле каждой из байдарок появились люди в масках. Одной рукой придерживая неустойчивые байдарки, другой из спецоружия, также почти бесшумно, выстрелили в гребцов. Все произошло практически одновременно. Сделав свое дело, аквалангисты вывели байдарки к берегу, вновь ушли под воду, чтобы вытащить и жертвы. Вскоре рядом с причаленными спортивными лодками на песке лежало пять трупов. Один из нападавших, повинуясь приказу командира, обошел лежащих и каждому выстрелил в голову. Остальные взобрались в лодки и стали выбрасывать на берег небольшие целлофановые пакеты. Проделав эту работу, они принялись за трупы. Достав из своих контейнеров черные полиэтиленовые мешки, упаковали в них тела. Но в реку не сбросили, а, взявшись по двое, углубились с мешками в лес. Затем вернулись. Пустыми. Судя по направлению и затраченному времени, трупы переносились к болоту, туда, где рядом с гатью было обширное топкое место. Это говорило о том, что местность эти люди знали очень хорошо. Повторив маневр и избавившись от тел, принялись за байдарки и лодку, которые оттащили на себе тем же путем и, наверное, в то же самое место, которое испокон веков называлось гиблым и могло навсегда похоронить следы любого преступления.

Да, местность эти ребята знали, что было для Лешего неприятным сюрпризом. Он продолжал оставаться на наблюдательном пункте, боясь неосторожным движением выдать свое присутствие, так как человек в камуфляже за все время наземной «работы» подчиненных внимательно, иногда используя армейский бинокль, осматривал округу. Лешему иногда казалось, что взгляды их встречались, и тогда он буквально вжимался в землю. Но наблюдатель в камуфляже через некоторое время отводил взгляд и так же пристально и долго рассматривал другой участок. Следовательно, ничего подозрительного не замечал. Когда вернулась группа, они сложили захваченные пакеты в свои переносные контейнеры, обошли местность, убирая следы своего пребывания, и, наконец, так же бесшумно, как и появились, растворились в зарослях леса.

Лешин лежал неподвижно до того времени, пока вдали не заработал двигатель машины и звук его не стал удаляться. Только после этого он позволил себе отползти от кустов на небольшую поляну, лечь на спину и закурить. Ему, опытному разведчику, было ясно, что только что на его глазах была очень квалифицированно проведена акция захвата каравана с неизвестным грузом. Но проведена скорее всего не подразделением какой-то спецслужбы. Слишком тщательно зачищены за собой следы и убраны все курьеры – потенциальные «языки», что ни одна спецслужба никогда бы не сделала. В конце концов, контрольные выстрелы в голову. Это почерк наемных убийц, а не агентов-спецов. Нападение готовилось заранее, а Лешин, каждый день бывавший здесь или где-то рядом, ничего не замечал. А должен был. Одно объяснение такого упущения немного успокаивало: подготовительная работа могла быть проведена до его прибытия на кордон. Что теперь следовало сделать Лешину? Ответ один – немедленно сообщить о произошедшем подполковнику Бабичеву.

Владимир свернул в чехол рыболовные снасти, перебрался на другой берег, произвел осмотр местности, особенно места, откуда вел огонь снайпер. Как Лешин и предполагал, никаких следов, кроме слегка примятой травы, тот после себя не оставил. Володя прошел тропой до болота, где слева от гати скорее всего и были погребены трупы с байдарками. Зеленый покров там был поврежден, и среди водорослей зияла широкая черная дыра, которая, впрочем, постепенно затягивалась. Еще пару часов – и болото примет свой первоначальный вид. Леший поспешил на кордон, оттуда без задержки в райцентр Лепки. Бабичев, к счастью, оказался на месте. Секретарь сообщила начальнику РОВД о прибытии Лешина, и Боб сам вышел встретить друга.

– Привет, Володя! Никак не ожидал увидеть тебя сегодня. Завтра сам хотел к тебе наведаться. А ты, видишь ли, опередил. Но я вижу, ты встревожен. Что-то случилось?

– Привет, Боб. Ты угадал, случилось.

– Что?

Разговор велся в приемной, в присутствии секретаря.

– Может, в кабинет пригласишь? Или здесь поговорим?

– Да, да, конечно, проходи, что-то я растерялся немного. Наташа, – это Бабичев уже секретарю, – завари нам кофе.

Друзья зашли в кабинет.

– Присаживайся, Володя!

– Дело вот в чем...

Лешин подробно рассказал об утреннем происшествии на реке.

По мере того как Владимир излагал суть событий, лицо Бабичева мрачнело. Он встал с места, закурил, начал ходить по кабинету. Вопросов не задавал. Слушал молча и внимательно. Когда Лешин закончил, Бабичев стоял у широкого окна. Наконец спросил:

– И ты все это видел своими глазами? – Бабичев был взволнован, хотя пытался скрыть это.

– Нет! В ночных глюках, после чемиргеза деда Матвея.

– Не кипятись, Володя!

– Какого черта тогда переспрашиваешь?

– Ладно, подожди!

Бабичев прошел к столу, сел в кресло, глубоко задумался. Владимир не мешал ему, интуитивно понимая, что другу приходится принимать какое-то очень трудное решение. Не понимал Леший другого. Почему? Ведь все дальнейшие действия начальника милиции логично вытекали из его служебных обязанностей: сообщить о преступлении руководству, начать расследование, ну и дальше в том же духе. Чем так озабочен Боб? Или?.. – пришла вдруг страшная догадка. Или он, подполковник милиции, сам имеет какое-то отношение к событиям на реке?

Боб прервал паузу. Он резко ударил ладонью по столу, сказав:

– Пошли на улицу!

Они вышли из здания РОВД.

– Через час жди меня здесь, у входа! – нервно бросил Боб. – А мне еще надо разобраться кое в чем.

Бабичев хлопнул дверцей машины и отбыл.

Уже через пятнадцать минут он вошел в кабинет известного в округе предпринимателя Кирилла Семеновича Сонина.

– Объясните мне, уважаемый Кирилл Семенович, – возбужденно заговорил Бабичев, – что творят в городе и его окрестностях ваши люди?!

Но Сонин был тоже не в духе.

– Если мы с вами, подполковник, на передаче «Что, где, когда?», то вопросы задавать буду я.

Бабичев хотел было открыть рот, но Сонин протестующе вскинул руку:

– Вы – главный милицейский чин – спрашиваете у меня: кто и почему перебил наших людей? Бабичев, вы скотина!

Подполковник сделал попытку вскочить с кресла, но был возвращен охраной в исходную позицию.

– Вы не просто скотина, Бабичев, – вы безмозглая и самонадеянная скотина. Дело об убийстве депутата Хоменко помнишь? – переходя на «ты», спросил Сонин. – Как ты его блестяще раскрыл! Все телементы померкли по сравнению с тобой! А это мы глушанули депутата. Не со зла. Только для того, чтобы вывести тебя по следу прямиком на наркошника, который ни тяти, ни мамы не помнил, но за убийцу сошел. Особо опасного! С ума сойти! Это из наших рук ты орденок получил, а заодно и подполковничью звездочку. Ты даже не подумал о том, что мудаки не раскрывают убийств. Им это не дано.

– Вы поплатитесь за свои слова, гражданин Сонин! – взревел подполковник.

– «Гражданин», говоришь, – ухмыльнулся Кирилл. – Ты забыл, тля, что не я у тебя, а ты у меня в кабинете отчет держишь. И если надо будет – сгною в камере ближайшего изолятора. А сейчас – вон отсюда, чтобы духу твоего вонючего здесь не было!

Надев фуражку и на ходу одергивая китель, Бабичев так же стремительно ретировался, как и вошел. Уже в машине, остывая и с трудом возвращая себе способность соображать, Бабичев начал понимать, какой пешкой он был в руках местных деловаров.

«Господи, какой же я самонадеянный индюк!» – схватился за голову Бабичев.

Через час Николай Бабичев выходил из машины у здания РОВД если не другим человеком, то уж прежним не был. Взяв под руку ожидавшего его Владимира, он отвел друга в сквер и твердо сказал:

– Послушай меня, Леший! Внимательно послушай!.. Будет лучше, если ты забудешь о том, что видел утром. Постой! – не дал он возмутиться Владимиру. – Позволь мне сказать. Забудешь, а еще лучше, если ты вообще уедешь отсюда. Немедленно.

– В чем дело, Боб?

– В чем? – переспросил Бабичев. – В том, что линять тебе надо отсюда, и как можно быстрее. Хотя, возможно, даже это уже не поможет тебе.

– Интересно! А если еще раз и по-русски?

Бабичев внимательно посмотрел на Владимира, и тот увидел в его глазах безысходность.

– Что происходит, Коля? Ты имеешь отношение к бойне?

– Да пошел ты!.. – Бабичев встал и сделал шаг от него.

Леший остался на месте. Теперь он точно знал, что его друг попал в крутой переплет. Какой? На это может ответить только он сам. Но захочет ли? Бабичев вернулся, опустился на прежнее место, заговорил:

– Если массовое убийство организовано и совершено так, как ты мне поведал, значит, организовал его или по крайней мере принимал участие в планировании кто-то, очень хорошо знающий местность вокруг дальнего кордона.

Бабичев вновь глубоко задумался, куря одну сигарету за другой. Но Леший прервал затянувшееся раздумье:

– Короче, Боб! Или ты сейчас мне все объясняешь, или...

– Что – или?

– Или я сообщаю о преступлении в областное управление ФСБ, минуя и твой РОВД, и милицию. Сегодня же!

– Вот-вот! Или – или, и никаких компромиссов. В этом вся твоя беда!

– Я тебя предупредил! Ну? Разговор состоится или мне отбывать в город?

– Город! А что он даст тебе, твой город? Ладно, Леший! Если меня контролируют, то вывести тебя из-под удара мне все равно не удастся. Лучше, если ты будешь знать все! Слушай!

Он сделал паузу. Затем, закурив новую сигарету, продолжил:

– Я сейчас был у одного человека, который назвал меня последним мудаком и скотиной. И то и другое – к величайшему сожалению! – соответствует действительности. Я заигрался до такой степени, что давно перестал ловить мышей. Я не смогу ни тебе, ни себе ответить на вопросы: за какие шиши мой холодильник всегда набит отборной жрачкой, почему я получаю бешеные гонорары за выступления в клубах, кто я такой, чтобы халява сама шла мне в руки, но при этом принимала приличествующие моменту формы? Хрен с бугра – вот кто я такой! Это мне глаза замазывают. А когда мое присутствие в городе нежелательно – меня спроваживают в Сочи или еще подальше. А сами крутят здесь дела. Как теперь выясняется – дела, связанные с распространением наркоты! Во главе бизнеса некий Король – Королев Геннадий Андреевич, в недалеком прошлом политический деятель. Он связан напрямую с Кириллом Сониным, с которым у Короля особые отношения. Точная схема работы организации мне неизвестна. Думаю, что наркота идет по речке Пре от Короля к Кириллу. Одно несомненно, свой путь караваны начинают из глубины Большого болота. Выходят ли они к Оке или передают товар где-то в другом месте, тоже неизвестно. А теперь вдруг это нападение! Почему? Кто? Здесь и гадать не надо: если погибли те, кто вез наркоту, значит, болотными жмуриками стали люди Короля. Если же кирилловская братва до сего дня и часа пребывает в добром здравии и в полном составе, значит, работку на кордоне замесил и испек Кирилл. Гад пошел на гада. Мне надо сдать Сонина. Молодой беспредельщик решил взять верх, но Король зубами порвет любого, кто против его монархии. Если я не сделаю этого, меня ожидают два сюжета, и оба с печальным концом: либо его королевское величество снимет мне голову, либо мятежный бандит Сонин утопит меня все в том же болоте. Я должен сообщить Королю о случившемся нападении. Первый шаг уже сделан: я в лицо сказал Кириллу, что это его рук дело.

– Понял, – процедил сквозь зубы Леший. – А ведь правильно он тебя назвал «мудаком». Тебе надо было посоветоваться со мной.

– Некогда советоваться, Володя. Тут рубить надо! Раз и навсегда.

– Ну что ж, Боб, выходит – у тебя и впрямь нет выбора. Иди на аудиенцию к его величеству.

– Но если я не присутствовал при нападении, то откуда я знаю о бойне при Большом болоте?

– Вот мы и пришли с тобой к единственно верному решению, дорогой мой кореш Боб: ты должен с потрохами сдать меня Королю. Вопрос в том, что он предпримет?

– Он сначала пробьет по своим каналам: кто ты? И, узнав, что ты племянник Кораблева, тут же прикажет ликвидировать тебя. Да, да, не как свидетеля, а как родственника Кораблева. Ибо тот имеет весомое положение в области. И расскажи ты ему о ночном происшествии, последствия могут быть непредсказуемыми. Если ФСБ начнет работать в районе, это сразу поставит бизнес Короля под угрозу. Я не удивлюсь, если за тобой уже сейчас установлено наблюдение.

На этот раз задумался Владимир. Вот и отдохнул. Боб просчитал все верно, может быть, излишне перестраховываясь в контроле над ним самим, но в главном он прав. Леший после разговора Боба с Королем становится занозой в делах наркомафии. Конечно, Владимир может покинуть поселок. Уйти даже в случае, если он уже блокирован бандитами. Но Боб? Оставлять его в том дерьме, в какое его когда-то волей случая втянули? Бросить одного с беззащитной Татьяной? А если, напротив, начать игру? Ведь в принципе на что рассчитывают бандиты? Что никто не посмеет серьезно выступить против них, хотя сегодняшнее утро показало, насколько небезупречен их расчет. Но подобная акция может иметь совсем другую цель и носить характер межклановых разборок, на что она больше всего и смахивает. А вот к разрушительным действиям внутри самой организации или к активной агрессии со стороны она не готова. А посему и удара с этой самой стороны не ждет. Его мысли перебил Боб:

– Я, Володя, схожу к Королеву, но ты давай-ка, рви отсюда. Как уйти, я тебе подскажу и денег дам. А я здесь сам как-нибудь расхлебаю заварившуюся кашу.

– Да? А я хочу тебя о другом спросить. Скажи мне, Боб, ты хотел бы изменить свою жизнь? Вернуть имя, честь, наконец, наказать виновников своего унижения все эти годы?

– Не провоцируй, Володя. Знаю, что скажешь дальше. Не стоит. Думай о себе. Ну а я... я... как-нибудь сам. Тем более пока мне ничего не угрожает.

– В том-то и дело, что пока... Пока ты нужен им. Вернее, нужны твои погоны и должность. Для прикрытия. Станешь неугоден, уберут, не задумываясь. И ты предпочитаешь жить вот так? В постоянном страхе?

– Страха нет, Леший. Прошел. А Татьяну отправлю куда-нибудь. Чуть позже.

– Дурак ты, Коль, прости за прямоту, круглый дурак. Ты разве не видишь, что вокруг банды Короля что-то затевается? И очень серьезное. Раз решили в открытую напасть. Вас, как ворон, начали лепить, Коля! Бойня на реке – первая ласточка. Дальше будет хуже.

– И ты решил, что в одиночку или в паре со мной в состоянии изменить обстановку? Выступить против них?

– Коля! Я по опыту знаю, как неустойчивы взаимоотношения и внутренние связи таких организаций. При правильной тактике достаточно иногда одного точно выверенного, своевременного удара, чтобы такая организация рассыпалась, как карточный домик. Выступить открыто невозможно, более того, неразумно, согласен, но подорвать ее, спровоцировать на бессмысленные действия, дезорганизовать можно. Даже малыми силами.

– Удивляюсь я тебе, Леший. Или оптимист ты неисправимый, или почувствовал себя на войне суперменом и живешь эйфорией побед. Все же намного сложнее.

– Ладно. Об этом не будем. Ты так и не ответил на мой вопрос: хотел бы ты изменить свою жизнь?

–Да!!!Еще вопросы будут?

– Конечно, «да». Выхода у тебя другого нет. Значит, так! – Владимир очень серьезно смотрел в глаза друга. – Давай договоримся, Боб. Все сомнения в сторону. Успех нашего дела зависит только от нас самих. Другого выхода, еще раз говорю, кроме как начать борьбу, чтобы выжить, у нас с тобой нет. А посему сосредоточься и положись на меня. Все, что я ни скажу, ты, Коля, должен выполнять беспрекословно, как в армии. И как говорили раньше: «Победа будет за нами». Вот так. Сейчас доложи, что ты должен предпринять насчет каравана?

– Сообщить во дворец.

– Каким образом сделаешь это?

– Свяжусь по телефону и попрошу о личной встрече.

– Понятно. Добро.

– Я постараюсь убедить Короля не трогать тебя. Хотя бы в ближайшее время.

– Этого, Боб, делать нельзя ни в коем случае. Наоборот, ты должен настаивать на моем немедленном уничтожении как опаснейшего свидетеля.

– Но...

– Никаких «но». За меня не волнуйся.

– Не слишком ли ты самонадеян, Леший? На тебя пойдут бойцы отборные. Не переоцени себя.

– Хорошо, учту. Ну что ж, мне пора на кордон... Да... Боб! А дед Матвей не повязан с Королем?

– Дед? Нет. С чего ты вдруг подумал о нем?

– Да так. Не хотелось бы иметь за спиной врага.

– Нет, дед вообще не при делах.

– Хорошо. О времени встречи сообщи обязательно. Все! До связи!

– До связи.

Бабичев проводил обеспокоенным, неуверенным взглядом своего друга, пока тот не скрылся в ближайшем переулке. После этого Николай посмотрел на часы. Надо звонить. Подполковник включил сотовый телефон, набрал номер. Вызываемый абонент ответил сразу:

– Слушаю.

– Бабичев на связи, здравствуйте.

– Говори.

– Необходима срочная встреча.

– По телефону объясниться нельзя?

– Нежелательно.

– Хорошо. У меня, за городом, в 15.00, устроит?

– Вполне.

– Жду.

Бабичев переключился на Лешего, назвал время рандеву с Королем. Поднялся со скамейки, вошел в здание РОВД, бросил дежурному:

– Машину к 13.00, без водителя.

– Слушаюсь, товарищ подполковник.