Глава 11
Чечня. Лесной массив
Лазаренко отключил станцию. Рыжов спросил:
– Новости, командир?
– Да, Рыжий, и новости хреновые.
– Что такое?
– Наш борт обстреляла группа боевиков.
Прапорщик удивился:
– Откуда они там взялись?
– Ты у меня спрашиваешь? «Вертушка» огнем реактивных снарядов рассеяла банду, которая до налета насчитывала, по данным пилота, 20–30 штыков. Половину летуны завалили. Значит, в лесу 10–15 моджахедов.
Рыжов добавил:
– Плюс мы лишились поляны. Ты отправил вертолет на базу?
– Нет! За Саидом. Пусть нашего чечена вытащит, пока мы не найдем другого места эвакуации.
– И где будем его искать?
Капитан развернул карту, внимательно, но быстро прикинул:
– Такое место есть. Северо-западнее километрах в десяти. Там каменная гряда, за ней небольшой участок равнины, вполне пригодный для посадки «вертушки».
Прапорщик спросил:
– Пойдем туда?
– Не знаю!
– Не понял! Впереди с десяток боевиков, подходящая площадка северо-западнее, а ты не знаешь, куда идти? Не навстречу же духам?
Лазаренко облокотился о ствол дерева, спрятав карту:
– А если командир духов – волчара матерый? Он поймет, зачем сюда прилетал вертолет. Да тут и понимать нечего. Если он не высадил десант после обстрела банды, значит, имел целью забрать кого-то из леса? Кого? Не местных же чабанов. А если учесть, что этот дух имеет связь с Ак-Мартаном, то уже получил информацию о наших делах. И он знает, что нас немного. Двое-трое! Матерый волчара сумеет быстро привести в чувство свое войско, если оно еще нуждается в этом. И тогда что? Пойдет к Ак-Мартану? Нет, Рыжий, этот волчара постарается выйти на нас. Где он может накрыть нас? Там, куда мы вызовем вертолет. А так как силы наши после продолжительной боевой акции истощены, как и боезапас, то главарь банды легко просчитает, что нам путь только к гряде. Это ближайшая площадка, откуда можно эвакуироваться. И он, Женя, поведет своих головорезов, полных жажды мести, к этой гряде. Идти ему до нее всего три километра. А значит, он успеет устроить там полноценную засаду. И ударит, когда мы, вызвав «вертушку», начнем посадку на борт. Тем самым убьет двух зайцев. И диверсионную группу противника уничтожит, и вертолет сожжет, если не захватит.
Рыжов спросил:
– А если главарь разбитой банды не матерый волчара, а тип наподобие Али?
Капитан возразил:
– Такие, как Али, могут, да и то хреново, воевать, не отходя от своих лачуг. Исподтишка, против слабого противника. А банда, обстрелявшая вертолет, идет от Грозного!
– С чего ты взял, что от Грозного?
– А мы сейчас проверим это.
Лазаренко вызвал начальника:
– Первый! Я – Заря-11! Прошу ответить!
Подполковник ответил незамедлительно:
– Первый на связи, что у тебя, Заря?
– Место эвакуации засвечено.
– Как это?
– Борт-01 подвергся обстрелу с земли при заходе на плановую посадку! Ребята с «вертушки» заметили 20–30 духов, ответили на обстрел ударом НУРСов. Примерно половину уничтожили. Но использовать поляну для эвакуации мы не можем!
– Ясно!
Лазаренко спросил:
– Один вопрос, Первый? Откуда в лесу мог взяться отряд чеченов?
– Минуту!
Ожидание затянулось ненадолго.
Подполковник ответил:
– Скорей всего, к Ак-Мартану пробивается отряд Рамзана. Он пытался навести шухер в Грозном, но его оттуда шуганули, прилично потрепав банду. Больше в лесу быть просто некому.
– Что собой представляет этот Рамзан?
Шабанин охарактеризовал боевика:
– Воюет давно. Опыта боевого ему не занимать. Ориентируется в обстановке прекрасно. Если он узнал о вас, то постарается устроить вам ловушку. Хотя после удара «вертушки» черт его знает, на что он решится. Не исключено, что проигнорирует малую группу и с остатками двинет к Ак-Мартану. Оттуда к перевалу и за бугор. Его действия в данной обстановке просчитать сложно.
– Понятно!
– Что решил, Заря?
– Пока отправил борт за Саидом. Затем на базу. Там ждать вызова туда, где найдем запасное место эвакуации.
– Судя по карте, такое за грядой, что в квадрате …
– Да! Но и Рамзан может пойти туда. Выйдет к гряде он раньше нас. И тогда…
Подполковник прервал капитана:
– Не продолжай! Давай прикинем, где еще можно подобрать вас?
– Только у Ак-Мартана или с равнины. Назад нам с Рыжим, понятно, ходу нет, следовательно, придется идти на север, через весь лесной массив.
– Это более тридцати километров.
– А что делать?
– Может, все же к гряде? Подойдя, проведете разведку. Если духов не обнаружите, проблема разрешится сама собой. А обнаружите, отойдете. Но не на равнину, а на ту же поляну.
– А если прицепим «хвост»? Отрубить его уже не сможем. Не хватит боеприпасов.
– А коли налетишь на духов, совершая марш, то встречный бой выдержишь?
– Нет! Но мы пойдем аккуратно. Заметим духов, если они пойдут навстречу. А заметив, укроемся и пропустим мимо себя. Тогда и на поляну можно будет выходить. Ночь переждать, а утром вызвать борт!
Начальник отдела спецопераций после недолгого раздумья сказал:
– Мне сложно что-либо тебе советовать, Заря! Поступай, как решишь сам! Одно прошу, держи меня в курсе событий. Даже если ничего происходить не будет. Я должен знать, где вы в то или иное время и как у вас дела.
– Добро!
– Удачи вам, ребята! Надеюсь скоро увидеть вас!
– Мы тоже надеемся на это. Конец связи!
Лазаренко положил спутниковую станцию во внутренний карман бронированной куртки. Туда, где должны были находиться запасные магазины для автомата. Сейчас два кармана из трех были пусты.
Капитан отстегнул магазин от «АКС-74». Разрядил его. Насчитал 9 патронов. Вновь зарядил магазин. Итого у него 39 патронов. Повернулся к прапорщику:
– У тебя как с боекомплектом, Рыжий?
– Да как и у тебя. Почти так же, полтора магазина.
– Ну, это еще нормально. На полтора десятка духов должно хватить.
Прапорщик напомнил:
– У нас еще четыре гранаты. Наступательные. По две на брата. В контейнере.
– Давай пару мне!
Рыжов передал командиру две «РГД-5». Спросил:
– Что с ранцем делать? Может, выкинуть его к чертовой матери?
Капитан запретил:
– Нет, Рыжий! Придется тебе тащить его до конца, даже пустым. Таких следов мы оставлять просто не имеем права.
Прапорщик вздохнул:
– Мы и так наследили!
– Не пой! Отдохнул?
– Отдохнул! Все же решил идти прямо?
– Да! Но цепью. Расходимся на дистанцию визуального контроля. Движемся максимально аккуратно. При обнаружении противника отход назад! До места, где сможем, затаившись, пропустить духов мимо себя. Все ясно?
– Ясно, командир!
– Расходимся! Начало движения по команде!
– Есть, начало движения по команде!
К поляне вышли без проблем, когда на лес опустились сумерки. Внимательно осмотрелись. Прапорщик проговорил:
– Похоже, командир, ты оказался прав! Духи пошли к гряде. Иначе мы с ними не разминулись бы!
– Командир, Женя, всегда прав!
Рыжов согласился и спросил:
– «Вертушку» сейчас вызывать будешь?
– Нет! Она просто в темноте здесь сесть не сможет, несмотря на всю аппаратуру, обеспечивающую полет в ночное время. Но полет, а не посадку на ограниченную в размерах площадку. Борт, конечно, прилетит, пошли я ему сигнал вызова, и пилоты постараются посадить свою птицу. Но стоит ли рисковать? Дождемся утра. Тогда спокойно и эвакуируемся.
Прапорщик и на этот раз согласился с командиром. Если бы спецы знали, что за ними внимательно наблюдает пара черных узких глаз, то они не стали бы медлить с вызовом вертолета. Впрочем, сначала они навсегда прикрыли бы эти глаза. Но ни Лазаренко, ни Рыжов о присутствии наблюдателя противника не догадывались. К тому же офицеры сильно устали. Что не могло не сказаться на их внимании. В другой ситуации они наверняка определили бы контроль за собой, но не сейчас, когда организм практически выработал свой ресурс выносливости.
Капитан, дабы обеспечить посменный отдых, достал боевую аптечку, проглотил специальную пилюлю с препаратом, лишавшим человека сна на шесть часов. Независимо от того, сколько спал до этого человек и спал ли вообще последние сутки. Сбив сон, Лазаренко кивнул прапорщику на густую траву у разлапистого куста:
– Отдыхай! В два часа подниму!
Повторять приказ капитану не пришлось.
Прапорщик, лишь коснувшись головой защитной сферы, приспособленной под подушку, мгновенно уснул. Лазаренко же вызвал начальника отдела подполковника Шабанина:
– Первый! Я – Заря-11!
Шеф вновь ответил мгновенно:
– Слушаю тебя, Заря! Почему молчал до сих пор? Я места в кабинете себе не находил.
Лазаренко усмехнулся:
– Я бы с удовольствием поменялся с вами местами! Кабинет – не эти прерии, где за каждым кустом может сидеть дух с американской винтовкой или звенят на ветру натянутой струной проволоки растяжки! Но к делу! Вышли к поляне. Во время марша противника не обнаружили!
Подполковник сказал:
– Значит, Рамзан повел своих недобитков к гряде! Настырный, сучок! Но хрен с ним. К поляне он уже не вернется. Вертолет будешь утром вызывать?
– Да! На рассвете. Как только небо просветлеет, так и вызову!
– Ну, что ж! Ждать недолго. Если что, я в кабинете. Домой, пока вас не вытащат из этого проклятого массива, не поеду! Не смогу быть дома!
– Зря, Первый! Теперь уже с нами ничего не случится. А вас дома жена ждет. Она тоже волнуется. Езжайте домой. А если что, так я на вас и дома выйду!
Начальник вздохнул:
– Тоже правильно! Ладно! Но ты смотри, Володя, максимум внимания. Не нравится мне обстановка. Что-то в ней не то. Понимаю, устал, но гляди там в оба!
– Это у вас от перенапряжения. Жену обнимете, пройдет! Спокойной ночи, Первый!
– Спокойной, Заря!
Напрасно ждали бандиты Рамзана российских спецназовцев в районе каменной гряды. Они быстро совершили марш и заняли позиции для одновременной атаки и спецов, и вертолета, который, по убеждению главаря, должен был подобрать русских только здесь. Время шло, а проклятые гяуры не появлялись. Он трижды вызвал оставшегося у поляны Ильяса и трижды получал ответ, что русские себя не обнаружили. Рамзан нервничал. Сумерки опускались на лес, надо было принимать решение. Дальше ждать здесь не имело смысла. Надо уходить. И главарь банды уже собрался связаться в последний раз, как разведчик сам вызвал бандита:
– Рамзан? Ильяс!
Главарь банды коротко спросил:
– Ну?
– Есть русские! Недавно по одному вышли к поляне. На открытую местность не сунулись, обосновались в кустах недалеко от меня!
– Ай, шайтаны, не купились на стандартный ход. Пошли прямо, просчитав наши действия. Это профи высокого класса. Кстати, сколько их?
– Двое!
Рамзан удивился:
– Двое? Всего двое?
– Да, командир, двое!
– Ты уверен? Не могли вблизи поляны спрятаться еще русаки?
Ильяс ответил уверенно:
– Не могли! Русских двое. Я заметил их издалека, с юга лес редкий, они шли по двум направлениям. Сошлись у поляны. Осмотрелись, устроили позицию для отдыха. Один из них уже спит, второй, видимо, старший, бодрствует. Он, этот старший, с кем-то выходил на связь, используя станцию спутниковой связи. Значит, разговаривал с тем, кто находится далеко. Если бы у них были еще люди, то они как-то проявили бы себя. Хотя бы одним сеансом связи. Но старший рацией малого радиуса действия не пользовался.
Рамзан проговорил:
– Понятно! Значит, двое. И чабан у Ак-Мартана, что нашел мертвого Али, говорил о двоих. Да, двое и такой шум. Видно, ребята не простые. Но почему они действуют без прикрытия?
Ильяс предположил:
– Потому, что большие силы, например группу, здесь использовать невозможно. Группа незаметно не прошла бы мимо Ак-Мартана. Русские решились на применение малых сил при максимальных боевых возможностях этих сил. Русские, что находятся недалеко, отчаянные и опытные воины. Думаю, они представляют собой снайперскую группу! А вот как снайперы вышли на базу Саммада, можно узнать только у них. Следовательно, невозможно. Такие в плен не сдаются.
Рамзан спросил:
– Бодрствующий наблюдатель ведет себя спокойно?
– Абсолютно. Держит под контролем окружающую местность. Но подойти к позиции врага можно. С моего фланга. Поэтому предлагаю приблизиться к гяурам и расстрелять их!
Главарь усмехнулся:
– И это сделаешь ты?
– Да, командир!
– Не смеши меня! Только ты приблизишься к русским, как не ты их, а они тебя разнесут в клочья. Не забывай, с кем имеешь дело. Это спецназ глубинного применения, а не менты на блокпосту где-нибудь у задроченного аула.
– Что прикажешь?
– Находись там, где находишься, и следи за обстановкой. Я снимаю отряд и выдвигаюсь обратно к поляне. На подходе к ней, окружив русских, свяжусь с тобой. Скажу, что делать дальше. Ты понял меня, Ильяс?
Разведчик ответил:
– Понял, командир!
Рамзан предупредил:
– И ни одного лишнего движения. Спугнешь диверсантов, я с тебя с живого шкуру сниму. Лично. Понял?
– Да, командир!
Рамзан отключил станцию, подозвал к себе помощника.
– Иса! Русские обманули нас. Они вышли к поляне и устроились там на ночевку. Их контролирует Ильяс. Собирай отряд. Построение за грядой. Пойдем обратно!
Иса задал тот же вопрос, что разведчику задавал сам Рамзан:
– Сколько их, командир?
– Двое!
– Хм! Видно, отборные профи!
– Какими бы профессионалами они ни были, мы сделаем их, Иса!
– Не сомневаюсь!
– Иди! Построение через пять минут!
– Слушаюсь!
В 23.00 понедельника 11 июля банда начала обратный марш к поляне, где устроили привал офицеры российского спецназа.
Пройдя два километра, в 1.55 Рамзан остановил немногочисленный отряд. Подозвал помощника:
– Иса! Отсюда начнем охват позиции русских. Ты бери половину бойцов и обходи поляну с севера, не приближаясь к ней до расстояния в пятьсот метров. Как завершишь маневр, рассредоточишь воинов так, чтобы они могли видеть друг друга, доклад мне. Я поведу свою группу к поляне с запада и так же встану, не доходя до нее метров пятьсот. Двоих бойцов отправлю на юг, чтобы перекрыть гяурам путь отхода к Ак-Мартану. После чего проведем штурм позиции спецназовцев.
Иса спросил:
– А не лучше применить вариант, который мы планировали у гряды? Русские утром, убедившись, что в округе все спокойно, вызовут вертолет. Вот мы их во время посадки на борт и накроем.
– Нет, Иса, не лучше! А если пилоты «вертушки» на подлете к поляне заметят в лесу кого-нибудь из наших? Представляешь, что тогда произойдет? Пилоты немедленно предупредят спецназовцев, и те с позиции спокойно отобьют наши атаки. Им поможет и вертолет. Ты хочешь повторения того ада, что устроила нам проклятая «вертушка» вчера? Нет, рисковать не будем! Завалим спецназовцев и пойдем к Ак-Мартану. Где возьмем все необходимое для продолжения марша, и к перевалу. Хватит игр, эта на поляне последняя. Шло бы оно все к шайтану! Я устал, и мне необходим отдых. Тебе, думаю, тоже!
Помощник главаря кивнул:
– Согласен, Рамзан! Так я беру с собой троих бойцов и ухожу?
– Да! И поможет тебе всевышний!
– Да поможет он всем нам!
Иса увел половину остатков некогда крупного отряда Рамзана.
Главарь вызвал разведчика:
– Ильяс! Рамзан!
– На связи, командир!
– Как дела?
– Нормально! Русские на месте. Один пасет лес и поляну. По-моему, он использует дистанционную прослушку.
– Черт! Этого еще не хватало! Интересно, далеко она берет?
– Не знаю!
– Ну на полкилометра?
– Не знаю, Рамзан!
– Куда направлены микрофоны, ты видишь?
– Если три стержня – микрофоны, то они направлены веером на север, охватывая сектор градусов в сорок пять.
– Ясно! Будь в готовности! Акцию уничтожения неверных начнешь ты!
– Понял!
– Отбой!
Рамзан вызвал помощника:
– Иса?
Тот ответил:
– На связи!
– Внимание, Иса, русские используют дистанционные прослушивающие устройства. Дальность их действия нам неизвестна.
– Обычно эти «дуры» слушают объект от нескольких до трехсот метров. Знать бы, что за прослушки у них.
– Этого мы не узнаем. Открой карту!
Через полминуты помощник доложил:
– Открыл!
– Смотри на поляну! Сектор работы прослушек примерно сорок пять градусов. Главная ось – направление на север. Не приближайся к этому сектору. Полный охват проводить не будем. Атакуем неверных с флангов, частично с тыла, южный заслон поддержит нас при необходимости огнем автоматов. Ясно?
– Ясно, командир!
– Работай!
Рамзан, отключив станцию, подал знак своим собратьям продолжить движение.
2.00. Лазаренко разбудил Рыжова. Тот ополоснул лицо водой из фляги. Капитан спросил:
– Отдохнул?
– Порядок! Что у нас тут?
– Нормально все! Ничего подозрительного не заметил. Неси службу, я спать!
Но даже прилечь капитан не успел, как слева, если смотреть на поляну, раздался треск сломавшейся ветки. Он прозвучал словно выстрел в ночи.
Это Ильяс, решив немного приблизиться к позиции спецназовцев, локтем задел ветку валежника. И тут же замер, проклиная себя за неосторожность. Ведь Рамзан предупреждал, не проявлять самостоятельности. Но Ильяс хотел узнать, что за прослушивающую аппаратуру применяют русские, вот и узнал. Молясь, он замер под кустом.
Прапорщик взглянул на капитана.
Тот прошептал:
– Слышал? Кто-то есть рядом с нами. И недалеко. Вопрос: кто?
– Может, опять заяц, как тогда на подходе к ручью?
– Заяц? Нет, Женя, это не заяц. Это человек! И он следит за нами. Видимо, уходя, главарь банды оставил здесь наблюдателя. А мы его прощелкали! Это означает что? То, что банда спешно перемещается от гряды к поляне, наверняка окружая нас. Если уже не окружила. Хотя сделать это группе в восемь человек трудновато.
Прапорщик указал на микрофоны:
– Почему же ничего не выдала прослушка?
– Наблюдатель заметил микрофоны. Так! Если он заметил микрофоны, то в сектор контроля «Иглы» – прослушивающей аппаратуры – он своих казбеков не введет. Пустит в обход? Вряд ли. Это ему не нужно. Достаточно заблокировать путь на Ак-Мартан, задействовать наблюдателя для того, чтобы тот связал нас позиционным боем, и нанести главный удар с запада и северо-запада. Но в этом случае остается открытым проход в северо-восточном направлении. Начать бой первыми и, погасив наблюдателя, пойти на прорыв в том направлении? Попадем под обстрел с юга и с западного фланга. И если не ляжем сразу, то прицепим «хвост», от которого не избавимся. Черт! Как же мы этого наблюдателя не просекли? И не просчитали? Хотя попробуй просчитай, не имея никакой информации.
Рыжов сказал:
– Все это хорошо, командир. Я имею в виду твои умозаключения, но мы теряем время. Оно работает сейчас на боевиков.
Капитан принял решение:
– Значит, так, Рыжий! Прорыв по свободному коридору губителен. На позиции долго не продержаться. Остается одно: наносить упреждающий удар. И удар по западному флангу. Осуществлять прорыв в том направлении. Это позволит уничтожить наблюдателя и как минимум двух-трех духов основных сил. К тому же мы будем защищены от огня резервной группы южного направления. Оттуда духи не начнут стрелять, если на фланге развернется бой. Мы же должны успеть прорвать кольцо полуохвата, оторваться и остановиться. Дабы встретить группу преследования, которая будет состоять из последних, не считая резерва, бойцов банды Рамзана. Среди основных сил, если таковыми можно назвать пять-шесть человек, будет и сам главарь. После боя вызываем вертолет.
Прапорщик кивнул:
– Согласен!
– Тогда так, Женя! Наблюдатель может находиться вон в тех кустах, – капитан указал рукой, но так, чтобы это не было видно извне, на заросли кустарника метрах в двадцати от позиции спецназа, – только оттуда он мог полностью контролировать нас. Готовь гранату «Ф-1». Я как бы на лежанку. Как укроюсь, бросаешь в кусты гранату и сам на землю. После взрыва и пролета осколков очередь в ту сторону и прорыв на запад. Встречного боя духи ждать не должны. Взрыв же на какое-то мгновение дезорганизует их. Этим мы и должны воспользоваться. Все ясно, Рыжий?
– Ясно, капитан!
– Ну, в таком случае начали!
Рыжов сжал ребристую гранату, выдернул кольцо предохранительной чеки и почти без замаха бросил ее прямо в середину зарослей. Раздался оглушительный взрыв, взвизгнули осколки. Офицеры вскочили с позиции и ринулись на запад. И вскоре увидели сгруппировавшихся в кучу боевиков.
Видимо, взрыв спутал все их планы, и бандиты самовольно кинулись к командиру, потому что один из боевиков орал по-чеченски:
– Что вы, как бараны? Нас обнаружили. Быстро обратно в цепь и штурм. Позиция гяуров перед нами.
У него запищала рация, но ответить главарь не успел. Тремя короткими очередями Лазаренко срезал моджахедов и среди них Рамзана, о чем капитан не догадывался. Да и все равно было капитану, кого срезал он из своего «АКСа». Вопреки расчетам командира группы спецназа с юга по кустам ударили автоматы резерва банды. То ли они видели, что их собратья убиты, и своих задеть боевики не могли, то ли начали стрелять, так же дезорганизованные внезапным и кардинальным изменением обстановки. Лазаренко с Рыжовым пришлось отклоняться в лес, уходя из зоны обстрела боевиков, перекрывших путь к Ак-Мартану. Хорошо, что стреляли те наугад, не видя целей. Но в лесу спецов поджидала опасность. Иса быстро пришел в себя и понял ход противника. Поэтому, не сумев связаться с Рамзаном, повел своих бойцов к выходу из леса. И моджахеды первыми увидели российских офицеров. Длинными очередями они заставили Лазаренко с Рыжовым залечь в подвернувшейся кстати канаве. Но бандиты это видели и укрылись за стволами деревьев. Так близко, что капитан слышал, как один из бандитов отдал команду по рации:
– Прикрытию пройти поляну и войти в лес там, где произошел бой неверных с Рамзаном.
Прапорщик коснулся рукой командира:
– Похоже, Володя, мы Рамзана в той группе фланговой завалили!
Капитан ответил:
– Похоже! Как похоже, что нас берут в клещи. Не надо было углубляться в лес, ведь знали, что там еще боевики группы охвата.
Прапорщик возразил:
– Не углубились бы в массив, эта группа охвата уже через десяток минут висела бы у нас на хвосте. Да те двое уродов с противоположной стороны поляны пошли бы на перехват.
– А что, сейчас наше положение лучше?
– Радует, Вова, то, что у духов нет подкрепления. Их всего рыл пять. Отобьемся!
– Ты последний магазин зарядил?
– Да!
– Вот и я последний. Так, достаем все гранаты. Ждать, пока нас атакуют с тыла, не будем.
Прапорщик достал свою гранату, капитан две свои.
Лазаренко приказал:
– Одновременно рвем местность, где за деревьями скрылись духи, и атакуем их позиции! Вперед!
Три взрыва буквально выбросили посеченные осколками тела боевиков из-за деревьев на траву. Атаковать в принципе было некого. Но сзади приближались двое боевиков. Капитан кивнул прапорщику:
– К поляне. Вали духов резерва. Я осмотрю тех, кого подорвали. Пошли!
Рыжов вышел из кустов, когда до бандитов покойного уже Рамзана оставалось метров десять. Боевики не ожидали увидеть спецназовца. Они даже не упали на землю. Этого им не дал сделать прапорщик, двумя очередями расстреляв группу резерва.
И тут же сзади услышал хлесткий одиночный выстрел. У капитана автомат поставлен на ведение автоматического огня, патроны в магазине были. А раздался одиночный выстрел. Словно кто-то выпустил последний патрон. Страшное предчувствие заставило Рыжова броситься в лес. И он увидел лежащего возле сосны Лазаренко, а чуть дальше выползшего окровавленного боевика, пытавшегося вставить в свой автомат запасной магазин. Короткая очередь, и бандит уткнулся головой в траву. Рыжов бросился к капитану. Сорвал с него защитную сферу:
– Командир, Володя!
Оглядел офицера, увидел дырку в верхней ткани бронированного костюма. Прямо на левом кармане напротив сердца.
– Володя! Капитан!
Лазаренко открыл глаза:
– Ну чего орешь, Рыжий?
– Живой?
– Так чего мне будет в бронекостюме? Вот если бы раненый дух стрелял из винтовки калибра 7,62, то тогда, скорей всего, отправил бы меня на тот свет. Но из «АКС-74» это бесполезно. Но удар, признаюсь, неслабый получил.
Прапорщик сплюнул:
– Тьфу! А я уж подумал. Ну, слава богу! Ты сам придешь в себя или транквилизатор вколоть?
– Приду! Проверь духов. Никого не должно остаться в живых!
– Уже проверяю!
Рыжов прошел к деревьям.
Вернулся, доложил:
– Порядок! Сделали мы отряд Рамзана!
Капитан уточнил:
– Ту его часть, которая осталась после обстрела реактивными снарядами вертолета.
– Какая разница? Их все равно было как минимум в четыре раза больше. Но сделали же?
– А если б, Женя, не сделали, то какие мы, к черту, профи? Впрочем, если не сделали бы, то сейчас нам уж все было бы без разницы. Как тем, что разбросаны по поляне и вокруг нее.
Прапорщик опустился на траву:
– «Вертушку» надо вызывать! Долго здесь торчать нельзя. Бой наверняка слышали в Ак-Мартане, и утром сюда нахлынет толпа, хоронить своих собратьев. И эта толпа, сто пудов, будет вооружена!
– Да, буду вызывать «вертушку» на четыре утра.
– Давай, я еще обойду территорию, мало ли чего!
Рыжов скрылся в кустах.
Капитан полез в карман.
И тут же прапорщик услышал:
– Ну не твою мать?
– Что такое, командир?
– Пуля спутниковую станцию разбила. Теперь мы ни с Шабаниным не свяжемся, ни с командиром экипажа вертолета! Черт бы побрал этого раненого духа. Придется, Рыжий, своим ходом выходить на равнину. Нас будут искать, и смогут обнаружить только там, ну, если повезет, в лесу!
Рыжов вздохнул:
– Да, перспектива не ахти. Это сколько нам по зарослям топать? Тридцать верст?
– Где-то так!
– Нормально.
Капитан поднялся.
– Делать нечего, время терять тоже! Двинулись.
– Я вперед?
– Как всегда!
Прапорщик сделал несколько шагов и, вскрикнув, упал.
– Что такое, Рыжий?
Рыжов простонал:
– Нога! Провалился в нору какую-то! Больно!
– Погоди, сейчас помогу.
Лазаренко взялся за поврежденную ногу подчиненного, что вызвало у того еще один вскрик боли.
Капитан взглянул на прапорщика:
– По-моему, перелом, Рыжий!
– Бля, и надо такому случиться. Но ты, Володь, сними ботинок, посмотри, может, вывих!
Лазаренко снял с ноги Рыжова десантный ботинок, и сразу стало ясно, прапорщик сломал ногу.
– Да. Пошла непруха! Больно, говоришь? Вколи промедол, я шину соображу.
– Но я же не смогу идти, командир!
– Понесу на себе! Не бросать же тебя на растерзание чеченам?
– Тридцать верст?
– Сколько надо, Женя, столько и понесу! Вот только путешествие наше несколько затянется. Но ничего. Лишь бы еще на какой блуждающий отряд местных отморозков или наемников не налететь. А так дойдем.
Приняв необходимые меры для транспортировки раненого, капитан взвалил на себя прапорщика Рыжова и медленно двинулся по лесу, держа курс строго на север.
Экипаж вертолета, назначенного для обеспечения боевой акции снайперской группы капитана Лазаренко, не получил сигнала вызова к месту эвакуации ни утром 12 июля, ни в обед, ни к вечеру вторника.
В 21.00 командира «Ми-8» вызвал подполковник Шабанин:
– Борт-01! Я – Первый! Ответь!
Командир экипажа, находящийся в кабине пилотов, ответил:
– Я – Борт-01! Слушаю вас!
– Вызова от Зари так и не было?
– Нет, Первый!
– Плохо!
– Не могу понять, с чем это связано? У каменной гряды вполне пригодное место для посадки вертолета. Почему ребята не пошли туда?
– Потому, что там их ждали боевики недобитого отряда некоего Рамзана! Того самого, что обстрелял твою машину у поляны и которому ты ополовинил и так потрепанную банду!
– Но откуда этот Рамзан узнал о наших спецах?
– Видимо, кто-то из Ак-Мартана сообщил. Но к вечеру, обманув бандитов, спецы вышли все к той же поляне. Устроились на ночевку, чтобы утром вызвать тебя.
Командир экипажа прервал подполковника ФСБ:
– Почему сразу не вызвали в тот район?
– Лазаренко, видимо, посчитал, что тебе будет сложно посадить машину на ограниченную площадку ночью. Решил ждать утра.
– Какого черта? Я спокойно посадил бы вертолет на той площадке и ночью, и в ветер, и в дождь со снегом вместе с туманом. Почему он решил за меня?
– Я же сказал, наверное, не хотел рисковать. А может, по другой причине.
– Что же произошло утром?
Начальник отдела спецопераций мог и не отвечать на вопрос пилота, но в голосе офицера слышалась явная тревога за судьбу спецназовцев. Поэтому ответил:
– По данным разведки, где-то с полтретьего до трех часов в районе поляны произошел бой. Короткий, но довольно плотный. После чего связь с ребятами оборвалась. Не думаю, что недобиткам Рамзана удалось зацепить спецов, иначе об этом сообщил бы агент из Ак-Мартана, а вот трупы самого Рамзана, его помощника Исы и еще шестерых боевиков, не считая тел тех бандитов, которых ты завалил с «вертушки», местные жители, которые вторые сутки только и делают, что хоронят мужчин, обнаружили. Среди трупов ни Лазаренко, ни Рыжова нет. Они исчезли. Что произошло после боя, не знаю!
Командир экипажа предположил:
– А если ребята лишились возможности выйти на связь? Скажем, во время боя пуля попала в станцию спутниковой связи?
Подполковник задумчиво проговорил:
– Станция, говоришь, вышла из строя? А что, ведь это вполне могло случиться, тем более спецназу пришлось вести ближний бой. Я как-то об этом не подумал. И если вышла из строя спутниковая станция, то они не имеют возможности ни выйти на меня, ни связаться с тобой! Так! Это уже лучше! Куда двинутся офицеры? Только на равнину, где их сможет обнаружить вертолет. В том, что группу будут искать, они не сомневаются, и правильно делают. Но могут подать сигнал и из леса. Ты вот что, Борт! Давай-ка начинай облет квадратов… И пусть твой второй пилот внимательно смотрит вниз. Глядишь, и заметите группу. Или они пустят трассер в небо! Тогда на частоте … сблизившись до расстояния в 150 метров, ты сможешь войти с ними в контакт, используя рацию малого радиуса действия. Ты меня понял, майор?
Командир экипажа ответил:
– Прекрасно понял. Немедленно начинаю поиск группы спецназа!
– Удачи тебе! И если какие новости, прямой доклад мне в любое время!
…Прошли сутки. Вертолет постоянно барражировал над территорией, где могли находиться уходящие из зоны применения спецназовцы. Но все впустую. Пилоты не видели снайперов, а те не подавали никаких знаков. Лазаренко просто не мог этого сделать, хотя видел по нескольку раз за сутки пролетавший над ними борт. У него не осталось ни одного трассирующего патрона.
Миновали вторые сутки. Капитан уже не обращал внимания на вертолет. Силы таяли. Если в первые сутки он сумел протащить на себе Рыжова километров шесть, то на вторые четыре. Кончался запас пищи. Благо попадались родники, и можно было заполнить фляги водой. Нога у прапорщика распухла, и это беспокоило спецов и силы не придавало. На третьи сутки, когда было пройдено более половины пути, Рыжов на привале, которые стали делать через каждые полчаса пути, предложил:
– Ты вот что, Володь! Оставь меня здесь, а сам двигай налегке к равнине. Потом вернешься за мной с поддержкой!
Капитан, осунувшийся, отказался от предложения:
– Нет, Женя. А если в лесу боевики объявятся? Я-то выйду, а ты? До последнего патрона? Как мне потом жить с осознанием того, что я бросил боевого товарища? И кончай базар! Выходить будем вместе. Пусть на это месяц уйдет, но выйдем!
– Как бы нога не того!
– Гангрена?
– Типа этого!
– Признаков гангрены нет. Да и обколол я место перелома так, что ни одна зараза не прицепится. Правда, потом срастутся неправильно кости, ломать придется, но это же ерунда?
Прапорщик невесело улыбнулся:
– А что мы, Вова, этот месяц жрать будем? Амуницию?
– Найдем чего. Трава вон, кусты, кора деревьев, черви в земле, да мало ли чего. Чем предки питались? Да и галеты у нас еще есть. И открою секрет, банка тушенки неприкосновенного запаса. Прорвемся!
– НЗ – это хорошо!
– Ладно, двигаемся дальше! Время сейчас для нас дороже любых денег. Я подставлюсь, ты наваливайся. Да и палкой помогай.
А в офисе службы места себе не находил подполковник Шабанин.
Мысли кружились вокруг одного. Куда же делись снайперы? Банду разгромили. Должны были уйти, если… если не получили ранений. Ранеными их могли взять люди Али из Ак-Мартана, когда вышли на поляну хоронить боевиков Рамзана. Если так, то это плохо! Если взяли живыми, то… ребятам не позавидуешь. Лучше уж мертвыми, иначе смерть их ждет ой какая лютая. Нет, офицеры подорвали бы себя. Или… пулю в висок, понимая, ЧТО их ждет в плену. А если были… без сознания? Но опять-таки, агент в Ак-Мартане сообщает, что никого, кроме трупов, местные жители не обнаружили. Черт, голова идет кругом. Звонила жена Рыжова, подполковник оставил ей свой мобильный номер. Интересовалась, скоро ли вернется муж. Не догадываясь, что подполковник сам сейчас отдал бы очень многое, чтобы узнать ответ на этот вопрос. Пришлось лепетать всякую белиберду. Вроде поверила. А тут еще новость о гибели брата Лазаренко. Убийство. Выйдет из леса Владимир, сюрприз плохой получит. Но лишь бы вышел. Вместе с Рыжовым. Черт возьми, что же все-таки произошло в том проклятом лесу? Нет. Надо раскрывать снайперов и высылать в лес наземную группу поиска. Еще сутки подождем и…
18 июля утром Шабанин собрался на прием к вышестоящему начальству, как неожиданно его вызвал командир экипажа поискового вертолета.
Подполковник буквально вырвал станцию из чехла:
– Первый на связи!
– Я – Борт-01!
– Ну, говори, Борт!
– Объявились наши ребята. Сегодня первым вылетом проходил над северной окраиной массива. Так возле родника, что где-то в километре от равнины, и увидел их. Тут же посадил машину и бегом к ним.
– Ну, ну, дальше? Что с ними?
– Подробности они объяснят вам сами, а если коротко, то возле поляны, уже после боя, во время которого пулей боевика была повреждена рация, прапорщик попал ногой в какую-то то ли щель, то ли нору и сломал ногу. Вот капитан и тащил подчиненного на себе. А почему так долго, так у них и компас замудрил. Шли не по прямой, а петляя. Но вышли. Удивляюсь я капитану. Это сколько же надо иметь воли, чтобы нести на себе раненого товарища десятки километров пересеченной лесной местности?
Подполковник облегченно вздохнул:
– Чего, чего, а воли им не занимать! Да, где они сейчас?
– Так у меня на борту. Прошу разрешения доставить наших героев в Ростовский госпиталь. Помощь нужна обоим.
Шабанин вскричал:
– Так какого черта ты еще на земле? Взлетай немедленно и вперед на Ростов!
– Так я не на земле! Уже подлетаем к Ростову!
– А чего тогда разрешения спрашивал?
– Так для порядку. Положено!
– Ладно. Давай! Спасибо тебе!
– Да мне за что? Капитана благодарите. Мужик, слов нет, какой!
– Других не держим! Отбой!
– Минуту! Как доставлю ребят в госпиталь, вас ждать?
– Нет! Считай, командировка закончилась. Возвращайся в свой полк! Но учти, о том, что узнал, никому. Ни сам, ни экипаж. Подчиненных лично предупреди!
– Не беспокойтесь! Утечка информации исключена. Если что, знайте: всегда готовы работать с вами!
Подполковник подошел к сейфу. Достал из него початую бутылку водки. Налил стакан. Опрокинул в себя спиртное, даже не заметив его горечи. Позвонил начальству. Получил «добро» на вылет в Ростов. Созвонился с летчиками. Оказалось, очередной «Ил-76» вылетит на Дон завтра, 19 июля, в 5.00. Шабанин забронировал себе место на этот служебный рейс. И, бросив все дела, поехал домой. Ему просто необходим был отдых.
