Глава седьмая

Второй этап марша в заданный район проходил тяжелее первого из-за усложнившегося рельефа местности. Но, несмотря на это, передовой дозор, а за ним боевая группа российского спецназа «Орион» вышла к Чаракскому ущелью в 3.57. Следом подошла и американская группа «Ирбис». Генерал Дрейк объявил личному составу объединенного отряда «Марс» сбор. Вышел на середину строя.

– Внимание, мы в заданном районе. Командирам групп проверить личный состав, вооружение, организовать охранение и в правой балке расположить подчиненных на отдых. Отдых до 12.00. После чего обед, и в 14.00 – начало выдвижения групп к объектам, обозначенным ранее планом боевых операций. Выход к Ханбаку и Гердезу не позднее 20.00 местного времени. Ночь на разведку и рассредоточение, в 5.00 завтрашнего дня четверга, 18-го числа – отработка объектов. Задача остается прежней: обнаружение и уничтожение базы талибов. Командиры групп, занимайтесь подчиненными. Капитан Стоун, лейтенант Крош, а также сержант Крофт – ко мне.

Шепель не упустил момента задеть самоуверенного американского бригадного генерала:

– Извините, сэр, вы ничего не сказали, где будет стоять палатка для вас и вашего помощника. Я бы порекомендовал место на холме слева. На плато она была бы далеко видна. Соответственно, и с холма вы могли бы осматривать довольно обширный район.

Дак и многие офицеры улыбнулись. Тимохин укоризненно покачал головой. Дрейк подошел к Шепелю:

– Позвольте мне самому решать, господин майор, что делать, а что нет!

Шепель развел руками:

– Ну, если сам бригадный генерал просит позволения, как тут отказать?

Над строем прокатился смех, что вывело из себя генерал Дрейка:

– Отставить идиотский смех! Командиры групп, я что приказал? Занимайтесь личным составом. Разойтись!.. Вы свободны, майор Шепель!

– Конечно, сэр. Я всегда был, есть и останусь свободным. Спокойной вам ночи, сэр!

– Шепель! Ко мне! – окликнул подчиненного Тимохин.

К генералу подошел капитан Стоун:

– Этот русский – наглый тип.

– Они все наглые и самоуверенные азиаты, что ты от них хочешь, Ричард? Впрочем, на «Орион» не следует обращать внимания. Нам терпеть их до утра. А потом… ты не хуже меня знаешь, что будет потом.

– Так точно, сэр!

– Ты разговаривал с сержантами Уилсоном и Дейном?

– По ходу марша. Они выполнят приказ.

– Их не смутило, что придется стрелять по своим?

– Для этих парней нет своих.

– Мне кажется, для них вообще не существует ни своих, ни чужих.

– Вы правы. Они готовы воевать на той стороне, которая заплатит больше денег.

– Риф создал неплохую команду. Жаль его. Но убирать его придется… Впрочем, мы уже это обсуждали.

Подошла Луиза, доложив:

– Сержант Крофт, сэр!

– Вижу, что сержант Крофт, – усмехнулся Дрейк. – Как чувствуете себя после марша, миссис?

– Прекрасно.

– Достойный ответ! Я заметил, вы весьма благосклонно относитесь к русским.

– В этом есть что-то предосудительное? Русские – отличные бойцы, они умеют воевать и делают это лучше нас.

– Вот как? И лучше, чем парни Дака?

– Пока – да. «Ирбис» тоже благодаря русским поднялся в профессиональном смысле, однако до ребят полковника Тимохина нашим еще далеко.

– Ну, раз вы в восторге от русских, уважаемая мисс Крофт, то можете поступать в распоряжение Тимохина.

– Вы отправляете меня в «Орион»? – удивилась Крофт.

– Да! В «Ирбисе» вы не нужны. Вы вообще мне не нужны, сержант.

– Вот как? А совсем недавно вы рьяно пытались заслужить мою благосклонность…

– Забудьте об этом! Следуйте к Тимохину и передайте ему мой приказ о вашем переводе.

– Есть, сэр! Благодарю, сэр!

Крофт, развернувшись, направилась к небольшому пятачку у балки, где находилась российская группа.

– Вы решили таким образом отомстить ей? – спросил Стоун.

– Не отомстить, Рик, а наказать! Пусть эта шлюха испытает все муки ада, перед тем как сдохнет под ножами дикарей.

– Представляю, что они с ней сделают, если возьмут живой…

– Я бы очень хотел, чтобы Крофт попала в руки талибов именно живой. Я молю всевышнего об этом.

– Вы мстительны, генерал. И жестоки…

– Кто это говорит? Я не ослышался? По сравнению с тобой я агнец!.. Ладно, хватит болтать, найди себе место для отдыха. И Кроша задействуй, а то стоит в сторонке как неприкаянный…

Крофт подошла к бойцам группы «Орион». Увидев ее, Шепель изумленно и радостно воскликнул:

– Какие люди! Лу! Ты решила обосноваться на отдых с нами?

Но Луиза официально обратилась к Тимохину:

– Господин полковник, сержант Крофт по приказу бригадного генерала Дрейка поступает в ваше распоряжение.

– Ни хрена себе кренделя! – присвистнул Шепель. – С чего бы это, Лу?

– Помолчи, Миша! – оборвал майора Тимохин. – Минуту, сержант…

Александр отдал приказ Соловьеву разместить в овраге личный состав и организовать охранение лагеря, после чего отвел в сторону Крофт.

– Что случилось, Луиза?

– Не знаю, Алекс. Решение Дрейка стало для меня такой же неожиданностью, как и для тебя.

– Да, интересно… И непонятно. И в каком качестве генерал прислал тебя в «Орион»?

– Об этом он не сказал ни слова.

– Что же замыслил этот ваш Дрейк?

– Дрейк не мой, Алекс, он ничей.

– Мистер Стивен Дрейк – бригадный генерал армии США.

– Формально – да.

– Я понимаю, что у тебя к нему негативное отношение.

– У него ко мне тоже.

– Значит, генерал решил отправить тебя к нам, чтобы не видеть твоей персоны рядом с собой… Но мне-то что делать?

– Ты можешь отказаться, и тогда я вынуждена буду вернуться к Дрейку. А он смирится с этим.

– И будет постоянно доставать тебя? Нет уж, лучше оставайся у нас. Ты же хорошо владеешь «Орбитой»?

– Как и американской спутниковой станцией «Сигма».

– Значит, будешь напарником старшего лейтенанта Колданова. Такой расклад тебя устроит?

– Вполне.

– Вот и договорились… – Тимохин подозвал Колданова: – Принимай пополнение, Слава. Луиза будет с тобой обеспечивать связь, а при необходимости заменит тебя. Вопросы?

– Да какие вопросы, командир? Мы Луизе всегда рады.

– Ну, вот и помоги ей обустроиться. Ночью пусть отдыхает. Идите.

Колданов увел Крофт. К Тимохину подошел Шепель:

– И что означают кружева Дрейка с Крофт, Саня?

– Сам задумался… Не для того же он послал ее к нам в группу, чтобы Луиза докладывала Дрейку о наших делах?

– Лу не согласилась бы стучать. Да и о чем стучать, если задачу нам поставил сам Дрейк? О том, как мы будем ее выполнять? Глупо.

– Глупо, – согласился Тимохин. – Думаю, Дрейк просто избавился от Крофт. Она вызывает у него неприязнь.

– За то, что обломала его? Скорее всего. Резино-техническое изделие номер два этот Дрейк!

– Чего? – Тимохин посмотрел на Шепеля. – Какое еще изделие?

– Номер два… забыл советские времена, что ли? Презерватив, короче, а еще проще, гондон!

– Умно…

– А чего? Нормально, а главное, по сути верно.

– Верно-то оно, может, и верно, но не забывай, бригадный генерал Дрейк сейчас командует отрядом, в который входит наша группа.

– Лучше бы он командовал ротой связисток… Вот где для него было бы раздолье!

– Генерал – и ротой?

– Ну, бригадой… Хотя нет, тогда Дрейка надолго не хватило бы.

Тимохин присел на валун и, уже не вслушиваясь в то, что говорит майор, проговорил:

– Завтра с утра поведешь передовой дозор.

– А я и не сомневался, что вперед, как всегда, ты запустишь меня. Кого еще мне взять с собой?

– Кима как сапера, ну и Дрозденко.

– Нормально.

– Я вот думаю, стоит ли нам поднимать на вершины фланговые дозоры?

– Одного бойца не помешало бы. И на одну, естественно, вершину. Наверху обзор хороший.

– В том-то и дело, что хороший… «Духи» могут заметить дозорного.

– Ты считаешь, что здесь есть «духи»?

– А черт его знает. Информации по Ханбаку и по ущелью у нас нет практически никакой. Только то, что до брошенного кишлака около четырнадцати километров пути. И легко можно попасть под обстрел сверху. Не тебе мне говорить, что от нас оставят два пулемета, размещенные на вершинах. В клочья порвут, и довольно быстро.

Шепель присел рядом с Тимохиным:

– Ну, пулеметчиков я так не переоценивал бы, но, согласен, часть подгруппы они выбили бы точно.

– Значит, выставлять верхний дозор придется. И к тому же менять его. А людей у нас мало – тыл-то тоже нельзя оставлять оголенным…

– Тогда следует разбивать группу и идти в боевом порядке бессменно.

– Да, придется разбивать.

– На каком удалении от кишлака встанем для проведения разведки?

Тимохин раскрыл карту:

– Если верить карте, то у самого кишлака ущелье делает змеиный изгиб, сначала уходит вправо, затем выравнивается – и поворот налево. От поворота до Ханбака около километра. Изгиб имеет протяженность тоже где-то километр, по курвиметру – восемьсот метров с небольшим. Хреновое это место, Миша.

Шепель согласно кивнул:

– Да, хреновое. Туда надо входить предельно аккуратно. И поверху не обойти. Если в Ханбаке окажутся «духи», то их наблюдатели тут же срисуют нас со всеми, как говорится, вытекающими из этого последствиями.

– Мы встанем перед «змеей». Дальше пойдет разведка.

– Все тот же передовой дозор, не так ли?

– Ты отличный боец и все просчитываешь правильно.

– Черт! Ну хотя бы об этом кишлаке разведка что-то сбросила бы! Хотя бы что-то… А то идем, как слепые котята. Хорошо, если в кишлаке никого не будет; посмотрим развалины и пойдем к Гердезу. А если в Ханбаке крупный отряд талибов? Да еще и в Гердезе, что лишит нас и Дака обоюдной поддержки?

– Если в Ханбаке окажутся «духи», то ты-то как раз и должен будешь их обнаружить. Определить количество, вооружение, прикинуть возможности. Исходя из разведданных и будем работать.

– Или не работать…

– Или не работать. Не попрем же мы, как бараны, на сотню талибов! Они перемелют нас в считаные минуты.

– Да не должно там быть «духов», – твердо сказал Шепель.

– Вообще-то не должно. Место для базы, прямо скажем, никакое – ущелье извилистое, дно неровное, для подвоза и вывоза боеприпасов слишком неудобное. А просто лагерь «духов» держать там смысла нет. Самое удобное место для базы – это Купши. Вот там есть где развернуться: и подъездные пути неплохие, и населенный пункт для этих мест крупный; там же, кстати, спутники и видели «духов». В Ханбаке и Гердезе – нет.

– Так какого хрена Дрейк решил отработать именно эти брошенные кишлаки? Да еще и разделить отряд, вдвое снизив мощь подразделения?

– Таков у него приказ.

– Глупый приказ!

– Какой есть… В общем, ты понял насчет дозора?

– А чего не понять-то?

– Тогда ступай к Соловьеву, он уже должен составить наряд.

– Блин. Еще ночью в охранении стоять…

– А ты как хотел? Все как положено.

– Задолбало, Саня, это «положено», сил нет! Ну, скажи, на кой ляд и мы, и америкосы выставляем охранение? Что, объединенный наряд нельзя было назначить? И от кого тут овраг охранять? Если «духи» знали бы о нас, то встретили бы еще на подходах к ущелью. Место для засады подходящее, особенно в «зеленке» и на холмике. Но нас никто не встретил. Зачем талибам ждать, не зная, что мы намерены предпринять днем?

– А если они знают, что днем отряд разойдется отдельными группами по двум маршрутам? – проговорил Тимохин.

– В смысле? – Шепель внимательно посмотрел на командира.

– В прямом, Миша, в прямом. Предчувствие у меня гадкое. Чую опасность где-то рядом, а вот где, просчитать не могу. В любом случае спокойной прогулкой марш к Ханбаку не будет.

– Черт бы побрал твою интуицию, Саня! Она еще ни разу не подводила тебя. Из этого следует что? То, что надо готовиться к войне.

– Как бы чего хуже не случилось…

– Что может быть хуже столкновения группы с бандой «духов», засевшей в укрепленном пункте?

– Не знаю. Не могу просчитать ситуацию, отсюда и беспокойство…

– Ладно, ты тут разбирайся со своей интуицией, а я пойду готовить Кима и Дрозда. С твоим чутьем шутки плохи… Да, а может, тебе с Дрейком насчет предчувствия поговорить?

– Хочешь, чтобы он меня на посмешище выставил? Ему только повод дай…

– С Даком тему обсудил?

– А что сейчас может Джон? Он получил приказ и обязан его выполнять.

– Короче, получается хрень… А может, наши еще сбросят разведданные?

– Может, и сбросят.

Шепель ушел. Тимохин прошел на позицию связистов. Колданов с Крофт пили чай, быстро приготовленный старшим лейтенантом.

– Неплохо устроились, дамы и господа! – одобрил полковник.

– Вам налить чайку? – спросил Колданов.

– Нет, спасибо! Ты мне лучше связь с Крымовым обеспечь.

– Без проблем!

Крофт поставила на землю кружку с ароматным чаем, приготовленным в специальном контейнере-термосе.

– Я отойду, господин полковник, не буду вам мешать…

– Сиди, Лу, ты мне не мешаешь.

– А как же секретность?

– Если я и от тебя еще буду прятаться, то кому тогда из твоих соотечественников мне верить? Отдыхай, допивай чай, пока не остыл.

– Благодарю! – Крофт заняла прежнее место.

В этот момент старший лейтенант Колданов доложил:

– Полковник Крымов на связи!

– Разбудил, Крым? – взял трубку Тимохин.

– Как ни странно, нет. Только что связывался с разведотделом.

– Есть что-нибудь новое?

– Нет, Саня. Спутники по-прежнему видят «духов» только в Купши, и небольшой отряд замечен у Гердеза. Но это могла быть и отара овец.

– Отара овец? Ночью в Гердезе?

– Ну, значит, «духи». Небольшая группа. Скорее всего, люди Ходжани возвращаются откуда-то в Купши и встали на ночевку.

– А в ущелье и в Ханбаке никого нет?

– Не знаю. Спутники ничего и никого ни в ущелье, ни в кишлаке не видели. Только что, говорю, ответ из разведотдела получил.

– А сколько «духов» может быть в Купши?

– Данные разнятся. Но если брать в среднем, то банда штыков в пятьдесят.

– С техникой?

– И с техникой, и с лошадьми.

– Там «духи», а мы идем хрен знает куда и непонятно зачем…

– Саш, не повторяйся. Сам Феофанов ни хрена изменить не может, что ты тогда от меня хочешь?

– Ясности.

– А я не могу прояснить обстановку! Не в моих это силах. Ты лучше скажи, зачем затребовал наведения ракет на район работы?

– А что, американцы навели ракеты?

– Навели. Две мобильные пусковые установки по две ракеты. Так зачем?

– Затем, чтобы в случае чего веселее было подыхать.

– Ты чего, Сань? Ты это брось.

– Я курить бросить не могу, а уж страховаться – тем более… Ладно, Крым, мне все понятно. Ты ничего не знаешь, Феофанов ничего не может сделать, Сержант молчит. Тишь, гладь да божья благодать… Пойду-ка я спать. До связи!

Тимохин отключил трубку, передал ее Колданову, приказав:

– Продолжай держать «Орбиту» в режиме ожидания.

– Есть!

– Что, Алекс, все не совсем хорошо? – тихо спросила Крофт.

– Вот это точное определение – все не совсем хорошо!..

– Сердце подсказывает тебе надвигающуюся беду?

– Ну что ты, Лу! Все будет как всегда, то есть нормально. Не волнуйся, отдыхай. Спальник-то тебе наши дали?

– У меня свой.

– Тем лучше. Отдыхай и не думай ни о чем плохом. Прорвемся.

– Я навсегда запомню это ваше слово – прорвемся… Это как символ победы.

– Или боевой клич индейцев, так?

– Наверное. От индейцев в США только вестерны да осовремененные резервации остались.

– Печально…

– Но факт.

– Спокойного сна, Лу!

– И тебе, Алекс, спокойного сна.

В 14.00 боевые группы «Орион» и «Ирбис» начали выдвижение к указанным целям. Майор Шепель вел передовой дозор, в состав которого входили капитаны Ким и Дрозденко. Первый, используя специальную электронную систему, постоянно проверял дно и склоны Чаракского ущелья на наличие минно-взрывных заграждений. В первые минуты марша аппаратура таковых не фиксировала. Шепель с Дрозденко шли рядом, осматривая склоны и все ущелье впереди. По левой вершине продвигался все же выставленный Тимохиным боец флангового дозора – майор Макаров; тыл прикрывали майор Гарин и прапорщик Чернов; в основной подгруппе шли полковник Тимохин, подполковник Соловьев, прапорщик Санеев, старший лейтенант Колданов и сержант Крофт. Подразделения «Ориона» выдерживали между собой расстояние взаимной видимости.

С первых шагов стало ясно, что Чаракское ущелье довольно сложное для перемещения. Дно усеяно камнями, валунами; склоны то сходятся, то расходятся, образуя довольно широкие и неровные площадки. Шепель, споткнувшись о камень, прикрытый невысоким ползучим кустом, выругался:

– Черт бы побрал этого Дрейка, это ущелье, этот Ханбак и всех «духов» скопом! Чуть ногу не сломал. Вот стало бы тебе, Дрозд, весело?

– С чего мне веселиться?

– Весело в том смысле, что пришлось бы тебе меня на себе тащить. Все время, до самой посадки на борт…

– По очереди несли бы.

– Нет, Дрозд, Тимохин тебя на это дело подрядил бы.

– Почему?

– А кто еще? Ким проверяет ущелье, Макаров поверху идет, Гарин с Черновым в тыловом охранении. Ни Тимохин, ни Соловьев меня не потащили бы – не положено по должности; Крофт – тем более. Санеев долго не выдержал бы. Так что пришлось бы тащить меня тебе, Андрюша, по-любому.

– Ты лучше под ноги смотри.

– Не учи отца детей строгать.

– Так это не я, а ты чуть было дно ущелья носом не пропахал.

– Его, пожалуй, пропашешь… Ладно, что у нас по склонам?

– У меня все чисто. Макаров идет спокойно. Ким свою аппаратуру чуть ли не под сто восемьдесят градусов вращает. Короче, все в норме.

– Ну и хорошо. До первого изгиба влево нам идти метров семьсот. Вот там надо работать аккуратнее.

– Какие проблемы? Надо – отработаем… Ты вот что мне, Миша, скажи: почему к нам в «Орион» Крофт определили?

– А ты что-то имеешь против нее? – усмехнулся Шепель.

– Против Луизы я ничего не имею. Я не могу понять, для чего Дрейк отправил ее к нам, а не оставил в «Ирбисе»?

– Я думаю, Дрейк не только мстителен – а ему есть за что мстить Луизе, она же отвергла его ухаживания, – но и суеверен.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, говорят же моряки, что женщина на корабле к несчастью; вот и Дрейк, возможно, придерживается того же мнения…

– Тогда он вообще не взял бы Крофт в отряд, а оставил на базе, как это делалось раньше.

– А ты помнишь, что именно так генерал и хотел поступить? Это Крофт настояла на том, чтобы ее определили на войну.

– Точно, так оно и было…

– Еще вопросы есть?.. Тогда отслеживай обстановку.

Неожиданно Ким остановился и поднял руку. Шепель подал сигнал Тимохину. Вся группа встала, заняв позиции обороны.

– Мина, Леня? – подошел к саперу Шепель.

– Хуже…

– Что хуже?

– Свежий след.

– Где?

– Вот смотри, здесь грунт, а здесь полоса земли: на этой полосе четкий след от натовского ботинка сорок третьего размера. И, судя по направлению, владелец следа шел с северного склона на южный.

– Погоди… – Шепель вызвал командира группы: – Вызываю Первого!

– Что у вас, Четвертый?

– Свежий след человека. Оставлен не позже чем сутки назад.

– Иду к вам.

Тимохин подошел к передовому дозору, осмотрел след:

– Да… Кто-то переходил ущелье, направляясь на юг.

– Или на вершину, – проговорил Шепель.

Александр вызвал Макарова:

– Пятый! Что наблюдаешь с вершины?

– Ничего подозрительного. А почему группа остановилась? Минное поле?

– Нет, свежий след человека. Ты внимательно отслеживаешь обстановку?

– Насколько позволяет местность.

– Подробнее.

– По южной вершине тянется полоса кустарника. Что в нем, мне не видно, но птицы ведут себя спокойно.

– Осмотри еще раз внимательно эту полосу через оптику! – Тимохин переключил станцию на Гарина: – Третий, это Первый. Что у нас в тылу?

– Ущелье…

– Юмор оценил. Что-либо подозрительное замечаешь?

– Если заметил, то сразу сообщил бы вам. Ничего подозрительного с тыла не замечаем. А что произошло?

– Ты вот что, подними на южную вершину Десятого. Пусть пройдет по полосе кустарника, но аккуратно. Как понял?

– Понял. Как далеко Десятому идти по вершине?

– До изгиба ущелья.

– Принял. Выполняю!

Не успел Тимохин выключить станцию, как его вызвал майор Макаров:

– Первый, это Пятый! Где-то в сорока метрах на запад от начала полосы кустарников валун, рядом замечено какое-то движение.

– «Духи»?

– Не знаю, не успел заметить. Возможно, зверек.

– Следи за этим валуном, к нему подойдет Десятый. При необходимости прикрыть его!.. – Тимохин вновь вызвал на связь майора Гарина: – Ты отправил Десятого?

– Отправляю.

– Предупреди его, что в сорока метрах от начала кустарника Пятый заметил какое-то движение у валуна. Тот участок осмотреть особенно тщательно, подходя к нему с применением мер безопасности. В случае обнаружения противника обстрелять его и спуститься в ущелье. Пятый будет прикрывать Десятого.

– Принял!

Александр повернулся к Шепелю:

– Передовой дозор – к подножию северного склона, быть в готовности к отражению нападения противника. Огонь открывать по моей команде.

– Есть, командир, – ответил Михаил и тут же отдал команду подчиненным: – Всем за валуны подножия северного склона!

Бойцы не заставили себя долго ждать. Ким и Дрозденко залегли за естественными укрытиями.

Тимохин подал сигнал рукой Соловьеву, означавший укрытие основной группы за близлежащими валунами, что тут же и было сделано. Сам командир «Ориона» отошел к позиции Шепеля, приказав майору:

– Сейчас на южную вершину выйдет Чернов. Будешь видеть его – сопровождай!

– Отсюда я кустов не вижу, а Юра не дилетант, чтобы идти в открытую. Он прошмыгнет так, чтобы его никто не видел – ни свои, ни чужие.

– Ты смотри на вершину, Миша, и меньше разговаривай!

– Да я-то смотрю… Но вряд ли мы найдем тут «духов».

– А след откуда?

– Да мало ли курьер какой шел от одного кишлака к другому – скажем, из того же Багдеза до Гердеза. Если смотреть по карте, то как раз где-то тут он и должен был пройти ущелье.

– Возможно. Но приказ выполнять!

Медленно текло время. Наконец станция Тимохина сработала сигналом вызова:

– Первый, это Десятый. Я у валуна. За ним, западнее, – песчаная площадка. Следов нет, но я обнаружил немного просыпанного насвая. У самого валуна. Кроме этого, на одном из близлежащих кустов сломана ветвь. Кто-то был здесь и смотрел за ущельем, вынужденный спешно отойти.

– Значит, это не курьер? Это пост «духов»?

– Скорее всего. Мне идти дальше?

– Вместе с группой, имея в поле зрения Пятого!

– Есть!

Командир «Ориона» отключил станцию.

– И что все это значит, командир? – спросил Шепель. – Нас пасут?

– Возможно. Но кто?

– Ну, тут и голову ломать не о чем. Если пасут, то «духи» – либо из Ханбака, либо из Купши. Вопрос: откуда они знают о нас?

Из-за соседнего валуна подал голос Дрозденко:

– Может, это просто стоянка каких-нибудь местных мелких торговцев? Переночевали – и пошли себе дальше…

– Куда?

– А хрен их знает. У «духов» дорог много. И шарится их по горам немало. Выживать как-то надо…

– Может, и случайные торговцы.

– Разве бойцы просыпали бы насвай? Или сломали бы ветку при отходе? Профессионалы ушли бы чисто, не оставив ни малейшего следа.

– Я, конечно, к Дрейку отношусь хреново, но считаю, что нужно сообщить ему о том, что мы обнаружили в ходе марша, – посоветовал Шепель.

– Ну, сообщу, и что? Дрейк посмеется, скажет, мол, мы своей тени скоро пугаться будем… «Духов» кто-нибудь видел? Нет. След? Насвай? Сломанная ветка? Да это кто угодно мог сделать, и необязательно сегодня… Нет, ребята, Дрейк в нашем деле не советчик. Продолжаем марш. Возможно, дальше обстановка прояснится… – Тимохин включил станцию и вызвал майора Гарина: – Третий! Десятый пойдет по вершине южного склона, к тебе я отправлю Девятого.

– Понял!

Командир «Ориона» приказал Чернову идти по вершине и предупредил об этом майора Макарова, после чего отдал команду Шепелю:

– Вперед, Миша!

Передовой дозор вышел на середину ущелья. Группа продолжила марш. У поворота Шепель вновь остановил дозор:

– Дрозд! Давай к южному склону и глянь оттуда, что за утесом.

Дрозденко, используя складки местности, направился к южному склону. Оттуда подал знак рукой – все чисто.

Шепель взглянул на Кима:

– Мы идем до следующего изгиба, Дрозд прикрывает. Ты шарманку свою не выключай, мало ли что… Выходим.

Шепель и Ким под прикрытием Дрозденко вышли на середину ущелья, делавшего здесь два изгиба – вправо и влево, осмотрели скалистые склоны.

– Хорошее место для засады, а, Леня? – проговорил майор.

– Неплохое, – согласился Ким. – Но слишком маленькое. Тут от силы отделение можно накрыть, и то если оно кучей выйдет на этот серпантин.

– Что показывает аппаратура?

– Мин нет.

Михаил повернулся, подал знак Дрозденко. Капитан перебежал к правому северному склону. Шепель и Ким прошли до правого поворота. Из-за утеса они увидели довольно длинный широкий участок ущелья с кустарниковой растительностью вдоль подножий обоих склонов.

– Так, – проговорил майор, – и что мы имеем? Место для засады еще лучше, но «душков» не видать… – Он вызвал на связь Тимохина: – Первый, это Четвертый!

– Слушаю!

Шепель доложил командиру отряда об обстановке на серпантине и об открытом, длиной с километр, участке ущелья. В ответ командир группы приказал:

– Занять позиции и наблюдать за обстановкой!

Бойцы передового дозора укрылись за валунами, внимательно осматривая через оптику ущелье и особенно кусты у подножий склонов.

Тимохин тем временем вызвал Макарова:

– Пятый, это Первый. Ты где?

– Прошел изгибы, сейчас нахожусь над подгруппой Четвертого.

– Что видишь?

– Прямой участок ущелья длиной примерно в километр.

– А что на твоей вершине?

– Голый камень. Дальше невысокая гряда; севернее, метрах в пятистах, роща, за ней крупный лесной массив. «Духов» не наблюдаю.

– Десятого видишь?

– Да, он только что прошел изгибы, на той вершине рельеф местности сложнее.

– Хорошо. – Тимохин переключил станцию на всех бойцов группы: – Внимание, «Орион»! Продолжаем движение. Подгруппе Четвертого идти в контакте с Пятым и Десятым. Третьему повышенное внимание собственной зоне ответственности. Вперед!

И группа российского спецназа продолжила марш.

Несмотря на частые остановки, страховочные мероприятия и разведку отдельных участков ущелья, «Орион» в 19.40 вышел к утесу, за которым на расстоянии в восемьсот метров лежал брошенный кишлак Ханбак. Рассредоточив бойцов вдоль северного склона, Тимохин с Соловьевым и Шепелем вышли к утесу, залегли за небольшой грядой, откуда просматривался весь кишлак. Стемнело, и офицерам пришлось использовать приборы ночного видения. Они разглядывали Ханбак в течение пяти минут. Наконец Тимохин поднял «ночник» на лоб и откинулся спиной на валун.

– Ну, что интересного видели, ребята?

– Да ничего, в общем-то, – пожал плечами Соловьев. Развалины. Только вдоль северного склона две коробки домов да фрагменты дувалов.

– Дома явно нежилые, но и не разрушены, – добавил Шепель. – На пологой крыше второго здания лежит куча какого-то хлама. Склоны «чистые», в развалинах признаков наличия людей и животных нет. С виду пустой брошенный кишлак.

– А полуразрушенный сарай на западной окраине бывшего селения?

– А что сарай? – Шепель посмотрел на Тимохина. – Одни стены, да и те наполовину сохранившиеся.

– Странно… В начале кишлака два практически неразрушенных дома, в конце – сарай, а между ними – сплошные развалины…

– Да и сам кишлак небольшой. Тут и было-то всего не более десяти-двенадцати дворов. Центр разбомбили, с окраины люди ушли…

– Пятый! – вызвал Макарова Тимохин. – Ответь Первому!

– Пятый на связи!

– Что у тебя?

– Местность плохая. К ущелью почти вплотную, где-то над вторым уцелевшим зданием, подходит овраг, который тянется из довольно крупной рощи.

– Далеко от ущелья до рощи?

– По дальномеру восемьсот двадцать метров, но это по прямой. Овраг тянется где-то на километр.

– Он должен обрываться в ущелье… Что ж это получается, во время дождей водный поток падал прямо на крышу второго дома?

– Нет. Перед ущельем овраг запружен; от каменной дамбы отходит арык, он тянется на северо-запад. Видимо, вода падает в ущелье где-то на приличном расстоянии от кишлака.

– Дамба в хорошем состоянии?

– Внешне – да, я не подходил к ней.

– Понятно. Что в кишлаке?

– Ничего. Точнее, никого. Обычный брошенный кишлак. Есть черные дыры среди фрагментов зданий и заборов – подвальные проломы. Но сейчас что-либо рассмотреть в них невозможно.

– Осмотрись еще раз. Найди подходящее место, которое видел бы и Десятый, и отдыхай. На отдых тебе четыре часа. В 0 часов подъем!

И командир «Ориона» переключился на прапорщика Чернова, вышедшего на рубеж подготовки зачистки объекта по южной вершине.

– Десятый, это Первый! Тяжело дался крайний участок марша?

– Ничего, рельеф вершины очень сложный. Но с другой стороны, на данном участке также чрезвычайно сложно рассредоточить банду для ведения огня сверху. Так что в принципе для нас этот рельеф в плюсе.

– Хорошо! Что видишь слева от ущелья?

– Плато.

– Балки, крупные овраги, «зеленка»?

– По-моему, метрах в пятистах есть что-то, похоже на овраг. А так плато довольно ровное, хорошо просматриваемое; «зеленка» далеко, километрах в трех.

– Как кишлак?

Прапорщик Чернов доложил то же самое, что и майор Макаров. Выслушав дозорного, Тимохин приказал:

– Пятый до 0 часов на отдыхе. Тебе наблюдать и свой сектор, и противоположный. С 0 часов меняетесь. Как понял?

– Понял хорошо.

Александр отключил станцию, повернулся к бойцам группы:

– Старшему лейтенанту Колданову, прапорщику Санееву и сержанту Крофт до 0 часов осуществлять охранение позиций группы. Остальным – спать. В 0.10 я, Гарин, Шепель и Ким пойдем в кишлак. Дрозденко – на прикрытие и при необходимости на поддержку. Вопросы?.. Нет? Ну и хорошо… Разведи, Слава, охранение и обеспечь мне связь сначала с Крымовым, затем с Дрейком. Все по местам!

Офицеры группы быстро расстелили спальники, подобрав удобные места, Колданов выставил Санеева восточнее рубежа подготовки активных действий прикрывать тыл, а Крофт оставил у утеса смотреть за кишлаком. Развернув спутниковую систему, вскоре доложил:

– Командир, полковник Крымов на связи!

– Добрый вечер, Крым! – принял у него трубку Александр.

– Ты уверен, что он добрый?

– Да, пока интуиция меня подводит. Впрочем, все еще только начинается. Группа «Орион» вышла к кишлаку Ханбак. С 0 часов проведем ночную разведку объекта.

– Какое-то мутное решение принял Дрейк… Ночью идти в кишлак, а в 5.00 отрабатывать его в случае обнаружения противника?

– А что здесь мутного? Ночью мы посмотрим на Ханбак. Если в кишлаке действительно находится база, то мы ее обнаружим, а уж работать по ней будем тогда, когда решу я, а не Дрейк.

– А что сейчас на объекте?

– Сейчас все тихо. Ты мне скажи, разведенных по Ханбаку так больше и не поступало?

– Нет, Саня. Ревунов работает, но не все в его силах.

– Это понятно… Что ж, будем действовать втемную.

– А не отложить ли тебе все мероприятия до рассвета?

– С рассветом, Крым, нас из развалин будет видно гораздо лучше, чем нам – «духов». Но атаковать объект, если придется, мы сможем только днем. Ночью же просто пощупаем кишлак.

– Посмо́трите – и пойдете на соединение с группой Дака.

– Если нам дадут выйти из ущелья…

– Кто?

– А вот это я тоже хотел бы знать… Но ладно, еще Ревунов своего последнего слова не сказал. И у нас еще есть время разобраться с обстановкой. Всё, я на отдых!

– Удачи тебе, Сань!

Тимохин приказал Колданову переключить станцию на Дрейка. Генерал откликнулся сразу же.

– «Марс», это «Орион»! Мы на рубеже подготовки работы по объекту.

– О’кей! На марше проблемы были?

– Нет.

– Как кишлак?

– Куча развалин.

– Действовать по плану!

– Так точно, господин бригадный генерал

– Мы тоже уже у Гердеза. У нас пока все спокойно. До связи, господин полковник!

Александр передал трубку Колданову:

– Станцию в режим ожидания – и в охранение. Я – спать.

Когда Тимохин отдавал приказ разведгруппе на сбор, сигналом вызова сработала спутниковая станция. Старший лейтенант Колданов передал трубку командиру «Ориона», доложив с долей некоторого удивления:

– Товарищ полковник, вас вызывает на связь Ревунов!

– Реви? Что-то рано… или поздно… Слушаю тебя, Сержант!

– Полковник, вы имеете возможность подняться по южному склону ущелья на плато? Срочно! И всей группой!

– Нет. А что случилось, Сержант?

– Вы в засаде, полковник! К сожалению, я слишком поздно узнал об этом.

– Вот тебе и интуиция!..

– Что?

– Ничего! Давай, Сережа, быстро и по теме.

– Помощнику муллы Омара, Серберу Морзари, известно о вашем отряде. Более того, Морзари знал о том, что вы должны уничтожить караван.

– Что за чушь, Сержант?

– Тем не менее это так. Талибы пошли на потерю каравана. Естественный вопрос: ради чего такая жертва? Ответ прост: ради захвата российской группы спецназа «Орион»! Захвата или уничтожения.

– Высокая цена… Но откуда Морзари известно о нас?

– Это сейчас выясняют руководители проекта. Что совершенно неважно на данный момент.

– Почему ты спрашивал, может ли группа быстро подняться по южному склону и выйти на плато?

– Потому что только в этом случае у вас был бы шанс успеть эвакуироваться на своем вертолете.

– В кишлаке «духи»?

– Да! По моим данным, их немного, человек пятнадцать, но они в укрытиях и хорошо вооружены.

– Кто ими командует?

– Тот, на кого вы охотитесь, – Абдул Ходжани. Но в Ханбаке его нет, Ходжани с основным штурмовым отрядом где-то рядом, в ущелье. Он шел за группой. С ним около двадцати пяти бойцов. И еще небольшая банда в десять человек должна находиться где-то у северной вершины.

– Мы видели место, где мог быть пост «духов». На южной вершине.

– Там и был пост. Из трех талибов. Они отошли, как только «Орион» прошел сектор ответственности поста.

– Значит, на юге еще три «духа»… По сути, мы окружены?

– Да, полковник. И в 5.00 боевики ударят по вам.

– В 5.00? Это время, обозначенное на начало отработки объекта. Следовательно, об этом знает Абдул Ходжани?

– Наверное, знает.

– От кого?

– Вы у меня спрашиваете? Давайте думать, как переиграть противника.

– Для этого надо знать замысел «духов».

– Я могу предположить, как будут действовать бандиты Ходжани.

– Ну, предположить могу и я. А мне нужен точный план их действий.

– Его у меня нет.

– Плохо! Высказывай свои соображения.

– Талибы дождутся выхода группы непосредственно к кишлаку и проведут опережающий контрудар. Но, думаю, не для того, чтобы одним махом ликвидировать группу огнем из развалин, а чтобы заставить вас отойти за утес, на прежние позиции. Возможно, организовав преследование. У вас на вершинах выставлены люди?

– Само собой!

– Вот их талибы и завалят. Но и спускать ребят в ущелье нельзя.

– С фланговыми дозорами я разберусь. Почему ты считаешь, что отряд, засевший в кишлаке, не будет бить по нам на поражение, а постарается выдавить за утес?

– Сами не догадались?

– Основной отряд Ходжани! – озарило Тимохина. – Отойдя, мы окажемся перед ним, и тут «духи» попытаются взять нас.

– Да, полковник, скорее всего, в этом и состоит замысел Морзари. Дождаться, пока вы пойдете к кишлаку и под огнем людей Ходжани начнете отход, и встретить вас непосредственно за поворотом. Основной отряд стрелять не будет. Талибы навалятся на вас с целью захвата. И только тех, кто сумеет вырваться, будут расстреливать.

– Неплохая перспектива, тебе не кажется, Сержант?

– Вы настоящий воин, полковник. Находите место шуткам, когда впереди ждет смерть…

– Ну, нет, Сергей, умирать мы пока не собираемся. Это, видишь ли, в наши планы не входит. У нас есть еще пять часов, чтобы связаться с Дрейком и затребовать подхода к Ханбаку «Ирбиса». И тогда «духи» Абдула Ходжани умоются кровью, но не возьмут нас.

– Боюсь, Дрейк не ответит на вашу просьбу.

– Что значит «не ответит»?

– Только что мне доставили данные из американского посольства. Комиссия получила информацию о тесном взаимовыгодном сотрудничестве некоего сенатора Глена Денбрука и Сербера Морзари.

– Ну и что?

– А то, что именно Денбрук организовал назначение Дрейка старшим куратором отряда «Марс».

– Та-а-ак… Значит, Дрейк связан с «духами»?

– Через сенатора. Напрямую – вряд ли. Но выполняет то, что диктует Денбрук. Этот сенатор продал вас, полковник, в прямом смысле этого слова. За большие деньги подставил под талибов. Установлено, что по настоянию Денбрука Дрейк разделил отряд и направил группы по разным маршрутам. Талибам нужны вы, а не американцы. Тех они имеют сколько хотят.

– Откуда у тебя эта наверняка секретная информация, Сержант?

– Я же сказал, из посольства США в Афганистане.

– Крымов о ней знает?

– Я не в курсе. Пока, наверное, нет, иначе он уже забил бы тревогу; но российский куратор находится в посольстве России и никаких действий не предпринимает.

– И ты не сообщил ему о том, что узнал?

– Сообщу, если раньше это не сделают американцы. Им скрывать предательство в Вашингтоне нет смысла.

– И все же я попробую связаться с Дрейком.

– Попробуйте…

– А не ответит генерал – вызову Дака. Джон, несмотря ни на что, подойдет к нам, даже нарушив приказ продажного Дрейка.

– Вряд ли у вас что-нибудь получится.

– Ты считаешь, Дак не ответит мне?

– Он физически не сможет это сделать.

– Не понял?

– Спутниковая станция группы «Ирбис» выведена из строя.

– Как это выведена из строя?

– Случайный выстрел в ходе марша. И пуля, как нарочно – впрочем, именно нарочно, – угодила в станцию.

– Но есть еще станции у Дрейка и Стоуна…

– Которые повязаны меж собой. И в чьи интересы не входит оказание помощи российской группе.

– Дак отнимет у них «спутники»!

– А откуда, полковник, Джон Дак узнает, что вам грозит опасность? Или вы думаете, ему об этом скажут Дрейк или Стоун?

– Черт! Дак поймет, что произошло, когда мы будем вынуждены принять бой.

– И Дрейк сделает все, чтобы не пустить Дака к вам. Впрочем, вероятно, этим займутся люди Морзари, что подошли в Гердез. Они свяжут «Ирбис» позиционным боем, и Джон не сможет прийти вам на помощь.

– Да и за пять часов подкрепление из России к нам не доставить… Что ж, я понял тебя, Сержант. Пожалуйста, сообщи Крымову о складывающейся обстановке, пусть свяжется с Феофановым, а я тут подумаю, как переиграть «духов». В принципе полсотни талибов – это не так много. А кто предупрежден об опасности, тот вооружен. Боеприпасов у нас маловато, но ничего, и с этим разберемся. Спасибо за информацию, Сержант, она тебе наверняка дорого стоила.

– Может стоить еще дороже. Если Омар узнает, что я работаю на российскую СВР…

– Свалил бы ты в наше посольство вместе с семьей…

– Вы думайте о себе и о ребятах, а о своих близких я позабочусь. До связи! Можете вызывать меня в любое время. Держитесь, полковник!

– Прорвемся!

Тимохин отключил трубку, бросил ее Колданову:

– Вот такие пироги с котятами…

– Что это все значит, Саня? – спросил Шепель, находившийся рядом вместе с разведгруппой.

Он слышал, что говорил Тимохин в переговорах с агентом внешней разведки.

– Ничего особенного, Миша. Просто нас продали. Сумму, извини, я не уточнил.

– Продали? Кто? Американцы?

– Да.

Крофт, также находившая по соседству, вместе со старшим лейтенантом Колдановым, воскликнула:

– Это сделал Дрейк?

Александр повернулся к женщине:

– Ты слышала что-нибудь о Глене Денбруке?

– Он, по-моему, сенатор, а вот от какого штата, не знаю.

– Верно, мистер Денбрук – сенатор. И по совместительству – сообщник помощника руководителя движения «Талибан» Сербера Морзари. Сенатор настоял на назначении куратором «Марса» Дрейка, который должен был нас подставить, что генерал успешно и сделал, подведя «Орион» к капкану «духов». В развалинах Ханбака сейчас около пятнадцати талибов полевого командира Абдула Ходжани. Сам Абдул где-то рядом в тылу. С севера к ущелью должны подойти, если уже не подошли, десяток талибов; с юга – трое, чьи следы мы заметили в ходе марша. Вот такие дела.

– Ах он паскуда, этот Дрейк! А что вы с Сержантом говорили о Даке? Джон должен помочь нам.

Тимохин передал подчиненным и американскому сержанту всю полученную от Ревунова информацию.

– Ну, Дрейк, ну, выбл…док! Попал бы он мне под горячую руку, – злобно прошипел Шепель.

– Успокойся, Миша. Дрейка нам не видать как своих ушей.

– Вот почему он и Луизу отправил к нам в группу, – сказал Шепель. – Отомстил, сука… И что делать будем, командир?

– Вести свою игру. Другого выхода у нас просто нет.

– Да у нас и возможности вести свою игру нет.

– Как сказать… Ким! – Тимохин повернулся к саперу: – У тебя сколько взрывчатки осталось?

– Немного.

– Обрушить один дом хватит?

– Один из тех, что стоят в кишлаке?

– Да.

– Ну, пожалуй, только на это и хватит.

– Значит, так, ребята. План ночных мероприятий меняется. Шепелю с Гариным открыто выйти к кишлаку, обойти его, осмотреть окраины, не углубляясь в развалины. «Духи» должны атаковать нас в 5.00, так что до того светиться не будут. Но и дразнить талибов, что сидят в подвалах, не следует. Ваша задача – отвлечь внимание банды, засевшей в кишлаке, от капитана Кима. А тебе, Леня, – Тимохин перевел взгляд на сапера, – в это время надо незаметно подойти ко второму дому и заминировать его. После чего быстренько, но так же скрытно отойти обратно. Дрозденко – прикрывать работу разведки и сапера. Задача разведгруппе ясна?

– Так точно, – ответил Шепель.

– Когда Ким возьмет взрывчатку, начинайте разведку! Точнее, ее имитацию.

– Есть!

– Вперед!

Отправив разведгруппу, Александр вызвал Соловьева и довел до подполковника изменения в обстановке. Соловьев выслушал Тимохина спокойно и сосредоточенно.

– Вот что мы имеем на данный момент, Леша, – закончил доклад Тимохин.

– Понял… Что делать мне?

– А ты как удав, Леша – улыбнулся Александр. – Все нипочем.

– А какой смысл дергаться, раз попали в переплет? Надо думать, как разделать «духов» – или достойно умереть.

– Ну, это ты брось – умирать! Прорвемся. Сейчас я свяжусь с дозорными на вершинах, и мы с тобой пойдем наверх. Я – к Макарову, ты – к Чернову. Задача: определить позиции ликвидации сил Абдула Ходжани с севера и юга. Макарову я отнесу пулемет, иначе ему одному десяток «духов» не приземлить. Чернов же справится штатным оружием. И Макаров, и Чернов должны не только уничтожить вспомогательные банды Ходжани, но и в дальнейшем поддерживать действия «Ориона» внизу.

– Так мы пойдем на кишлак?

– А у нас, Леша, просто нет другого выхода. В тылу ждет Ходжани, с которым я предпочитаю встретиться у Ханбака, а не здесь… В общем, давай, по возможности скрытно, так как за склонами наверняка смотрят «духи» из развалин, поднимайся к Чернову. После инструктажа отойди немного на восток, посмотри, что там, и возвращайся. Будем принимать окончательное решение.

Соловьев ушел выполнять приказ, а Тимохин по станции малого радиуса действия вызвал прапорщика Чернова:

– Десятый, ответь Первому!

– На связи!

– К тебе пошел Второй.

– Принял.

– Что в кишлаке?

– «Чисто».

– Да? Второй объяснит тебе, как там «чисто»… Отбой!

Затем командир группы переключился на майора Макарова:

– Пятый, это Первый!.. Что у тебя?

– Спокойно.

– Иду к тебе. Выйду за утесом. Встречать не надо, лишь обозначь себя взмахом руки.

– Что-то случилось?

– Не забивай эфир, до встречи!

Отключив станцию, Тимохин приказал Колданову принести пулемет «ПК» и запасные ленты к нему. После чего посмотрел на Крофт:

– Что же мне с тобой делать, Лу? И спрятать-то негде… И с собой брать – подвергать смертельной опасности…

– Я такой же боец, как и все, полковник. А значит, должна находиться вместе со всеми.

– Ладно, по тебе вопрос еще обсудим…

– Если вы хотите знать мое отношение к поступку Дрейка…

– Нет, Лу, не хочу.

– Как я поняла, вы не можете связаться с Даком?

– Не могу, к сожалению.

– Тогда, может, пошлете меня к Гердезу? Я передам Джону информацию о предательстве Дрейка, и он пришлет сюда «Ирбис».

– Нет, Лу. Отправлять тебя к Гердезу все равно что выводить на плаху. Талибы знают о задачах, поставленных Дрейком, и перекроют плато между Гердезом и Чаракским ущельем. По крайней мере, должны перекрыть. Группе Дака порвать заслон «духов» вполне по силам, тебе одной – нет. Поэтому ты останешься здесь.

– Но надо как-то известить Джона!

– И об этом подумаем. Нам до четырех утра, Лу, о многом следует хорошенько думать.

Разговор российского полковника и американского сержанта прервал сигнал вызова спутниковой станции и доклад старшего лейтенанта Колданова:

– Товарищ полковник, Крымов на связи!

– Крымов? Ну, давай Крымова. А ты, Лу, присядь, успокойся.