Книга: Сумеречная зона
Назад: Глава 10 Большая охота
Дальше: Глава 12 Засада

Глава 11
Спасти мутанта

Что мне нравиться в СПб, так это изначальная лживость всего и вся. Город на болоте, а подземные коммуникации год ходи не обойдешь. А метро! Это же город в городе! Нет, конечно, говорят что в Московии во много раз больше подземка, ну так и что с того. Мне вот лично СПб подземелий вполне хватает. И это ведь не в центре города, а на окраинах… Интересно было бы в центре в подземку заглянуть. Там-то небось еще в семнадцатом века копать подземелья начали. Хотя тоже непонятно: если тут болото, то, как в болоте можно туннели копать?
Стоял я так и рассуждал при себя, потому как говорить не стоило, а что еще делать, когда сидишь и ждешь. И чего ждешь? То ли того, что сзади на тебя крысюки навалятся, то ли этот Рыжик на спину вскочит. Вот только это мысль в голову пришла, как тут же я ответ получил:
— Никто тебе на спину прыгать не собирается. Хотел бы, вы бы с той поляны нее ушли.
— Послушай, — я это подумал а не сказал. — Если ты мои мысли слышишь, то и говорить мы можем мысленно.
— Можем.
Отлично. Вот и нашлось чем время убить, а заодно попытаться ситуацию прояснить.
— Ты знаешь, где мы находимся?
— Да. Малыш привел нас к залу для пиршеств. Эти твари обычно поедают тут пленных.
Я едва не поперхнулся.
— Поедают пленных?
— Те, кого вы называете «крысюками» — древняя раса в основе которой лежат хищнические инстинкты. Они готовы претендовать на все и вся, уничтожать все подряд. Некогда они были великими…
— Ты хочешь сказать…
— Я говорю именно то, что хочу… Так вот, эти существа в одном из миров заняли лидирующее место в животном мире. Они развились в разумных тварей, практически уничтоживших планету. Когда баланс был сильно смешен, появились мы — природные враги, машина доля истребления, аналог чуме и СПИДу вашего мира.
— Но почему…
— Потому что все в природе стремиться к равновесию. И когда открылись двери Перекрестка миров, сюда бежало несколько племен деградировавших потомков некогда великой расы, а следом за ними пришли мы.
— А я, почему именно я — тот, с кем ты можешь говорить?
— Слишком много вопросов мой пытливый попутчик, слишком много вопросов… Потом, чуть позже, когда выдастся передышка, я раскрою тебе часть секретов, но сейчас… Сейчас тебе лучше сосредоточиться. В зал уже привели пленного.
Только вот я никакого ни пленного, ни зала не видел. Все мы: я, Дед и Тимур затаились в каком-то темном коридоре, который словно насмехаясь над нами уходил в бесконечность в обе стороны. Бетонные стены, покрытые пылью и паутиной, какие-то ржавые, наполовину прогнившие трубы над головой и сильный, тошнотворный запах высохшего крысиного дерьма. Мелкий крысюк, которого спас Тимур, куда-то подевался. Однако, по словам Деда, перед тем как исчезнуть, он шепнул, чтобы мы — «Ждать тут»! Вот мы и ждали. А что еще делать было. Дед понятно за своего сынка и в огонь и воду полезет — это мы уже проходили. Тимур — человек подневольный. Вот только что я делаю в этой компании непонятно, хотя за последнее время я совершил непонятных поступков много больше, чем понятных… Кота тоже нигде видно не было, хотя, судя по только что состоявшемуся разговору, он находился где-то поблизости. Вот только где?
И опять эти мгновения ожидания. Терпеть не могу.
Мне казалось прошла целая вечность, прежде чем Дед осторожно коснувшись моего плеча прошептал:
— Пошли…
Подсвечивая себе под ноги фонариками мы медленно побрели по темному коридору. Я услышал, как щелкнул предохранитель автомата Деда и сделал то же самое.
Еще несколько шагов, и мы оказались вначале бетонной лестницы, которая уводила куда-то дальше во тьму.
— Что там? — мысленно спросил я, обращаясь к коту. Судя по всему эта рыжая тварь все знала.
— За тварь еще ответишь, — тут же прозвучал ответ у меня в голове. — А что касается лестницы… Тут всего с десяток ступеней, потом будет дверь из металла, а за ней пиршественный зал.
Пиршественный зал, где восседает царь крыс. Щелкунчик прямо какой-то. Я головой потряс. Потом, на мгновение, передо мной встали картинки вчерашнего вечера. Бетонное подземелье, костры, жуткие морды крысюков… и эти омерзительные звуки: то ли писклявая речь тварей, то ли шорох коготков по бетону. Омерзительно. От одной мысли о чем-то подобном меня передернуло. Только реальность оказалась, как всегда много хуже. Мне бы такое даже в самых неприятных снах не пригрезилось.
А вышло так, что металлическая дверь возле которой мы в итоге сгрудились была с маленьким зарешеченным окошечком. Даже не окошечком, а узкой щелью. Однако и этого было вполне достаточно, чтобы разглядеть, что происходит в зале по ту сторону двери. А ничего хорошего там не происходило. Во-первых сам зал. Когда-то это был бассейн, а теперь… теперь стал пиршественным залом крысюков.
Сам бассейн — то место где собственно когда-то была вода, оказался до верху наполнен какими-то объедками и отбросами — там, по щиколотку утопая в гнилье «танцевали» крысюки по стенам, некогда отделанным кафелем, а теперь черневшими провалами отколовшейся плитки протянулись рыжие подтеки. По углам зала горело четыре костра, и из-за их призрачного света помещение казалось еще темнее.
— И что теперь? — с ужасом прошептал Дед. — Здесь их наверное тысяча, а то и больше. Они же нас числом задавят.
— Не задавить, — пропищал маленький крысюк.
Только сейчас я заметил его, путающегося под ногами Деда. Видимо он инстинктивно старался держаться подальше от меня, понимая, что попадись он мне, мутант там в опасности или нет, а шею я ему сразу сверну.
— А Питер… мутант, где?
— Другой сторона зала. Там есть стол, он к нему привязать.
— И как же мы станем стрелять, чтобы его не задеть? — продолжал Дед. Только тут я его остановил, потому как в голову мне пришла одна идея. Точнее не совсем пришла, мне словно кто ее подсказал. И это был не кот. Его мысли — грубое вторжение в мой разум я чувствовал сразу, а здесь все сделано было много тоньше, словно мне ту мысль подпихнул. Вот секунду назад ее не было, а потом так медленно проступила из глубин памяти. Только вот не могла она вот так проступить, потому как не откуда мне было все это знать и тем не менее в первый то момент мне показалось, что это я сам неожиданно откуда-то все вспомнил и придумал.
— Здесь не число важно, — тихо я начал Деду на ухо нашептывать. — Нужно сигналкой бахнуть. От света всех этих тварей унесет.
— Да что-то не заметил я, чтобы крысюки света боялись.
— Он дело говорит, — неожиданно встрял малыш. — Это загонщики и охотники к свету привычные, а тут в основном те, кто дневного света отродясь не видели. Мы ж в основном твари ночные, подземные.
— Хорошо, положим, уговорили, — кивнул Дед. — Зальем мы из светом и… дальше что?
— Вдоль земли бить надо. Твой разлюбезный мутант, наверняка на возвышении лежит. Если вдоль земли стрелять будем, то его не заденем. По крайней мере, рискнуть надо. Иначе, ему каюк будет. И сидеть тут, ожидая чуда тоже не зачем. А то досидимся… потом поздно будет.
Дед снова согласно кивнул.
— Тогда как? На счет «три»?
И гранату достал.
— Поехали.
Только все получилось не так просто, потому как дверь, хоть она и старая была, удалось вышибить только с третьего удара. Однако в зале наших усилий никто не заметил. Крысюки и дальше бы продолжали заниматься своим делом, если бы не страшный звук. В первый момент я даже не понял что это. Тог ли завывание какой-то странной сирены, то ли утробный рык гиганбтского хищника. Только этот звук разом перекрыл весь шум в зале и заставил всех крысюков разом замереть. А Дед тем временем гранату швырнул в самую гущу толпы. Рвануло знатно. А если прибавить оглушительный звук эха в небольшом гулком помещении, то эффект пролучился потрясающий.
Не успело эхо отгудеть, как мы с Дедом разом не сговариваясь нажали на курки, заливая бассейн свинцовым дождем. Я только успевал менять магазины. После третьего понял, что все — пули закончились. Выхватил из-за пояса здоровенный охотничий нож и рванул вперед. Только я был не первым. Мимо меня с жутким рыком пронеслась рыжая тень. Я видел, как рванулись в сторону от нее оставшиеся в живых крысюки. Во все стороны полетели куски окровавленного мяса. Правда, следить за победоносным шествием кота у меня времени не оказалось. Прямо передо мной из клубов порохового дыма, смешанных со штукатурной взвесью вынырнула огромная крыса. Я нанес удар, не думая, одним взмахом почти перерубив тонкую шею твари. Меня тут же обдало струей густой, вонючей крови, но я словно не замечая этого, ударом ноги отшвырнул тело и бросился дальше. Удар ножа, пинок с разворота, снова удар. Я и сам не мог понять, откуда столько прыти у меня взялось.
В какой-то миг три крысюка повисли на мне пытаясь повалить, только им это не удалось. Лицо мое заливала кровь, и я буквально в слепую рубил ножом, рассекая плоть и кости противника.
Вся схватка длилась не больше минуты. А потом неожиданно оказалось, что сражаться больше не с кем. Мы залитые кровью стояли возле возвышения на котором извивался Питер, связанный по рукам и ногам. Несколько секунд, и я разглядел, что возвышение — пиршественный стол, на котором лежит Питер — всего лишь возвышение на котором раньше была установлена вышка трамплина. В бетоне до сих пор темнели дыры от ее креплений.
Рядом со мной держась за плечо стоял Дед. Видно ему не так повезло, как мне и крысюки его достали. Комбез его был располосован по всем правилам и кровь заливала правую руку. По другую сторону возвышения застыл Рыжик. В свете племени костров, приглушенном пылью и дымом он казался совсем черным, особенно окровавленная довольная морда. Всем своим видом он напоминал довольного кота, только что укравшего крынку сметаны.
— Освобождайте своего друга и пошли отсюда. Тут задерживаться не стоит. Скоро крысюки поймут, кто на них напал, и явятся сюда всей толпой.
Похоже, этот кошак не так плохо соображал. Нужно было и в самом деле торопиться. Явись сюда крысюки, мне осталось бы от них только ножом отбиваться, да и Дед ранен.
Шагнув вперед, я двумя быстрыми движениями перерезал веревки на руках и ногах мутанта. Второй раз за последние несколько дней спасаю жизнь нелюди, которого неделю назад пристрелить был готов! Сам себе удивляюсь. Потом, махнув в сторону Деда, сказал:
— Ты папаше своему помоги. Похоже, ему досталось.
Питер соскочил со стола, чуть покачиваясь видно ноги и руки еще не слишком слушались его, подскочил к Деду, залопотал что-то на своим языке, а потом подставил ему плечо и вместе покачиваясь, они побрили назад через зал к твой двери, откуда мы появились. Мы с котом стали отступать следом за ними, внимательно глядя на пару огромных дверей ведущих их зала. Сколько крысюков успело скрыться, бежав через них, я понятия не имел. Впрочем, меня сейчас это особенно и не интересовало, я совершенно не был настроен на уничтожение всего крысиного племени, хотя будь у меня под рукой что-нибудь мощненькое, например авиационный пулемет, я бы с удовольствием подождал их возвращения. Нет, даже Питер не смотря на наше длительное знакомство был мне не особо приятен. А эти крысюки, которые в моих глазах выглядели пародией на людей, казались мне и вовсе отвратительными. Пусть у себя там они хоть трижды венец революции, а что до людей, то люди всегда будут к ним отвращение испытывать, как ко всяким там сколопендрам. А так как не было у меня никакого пулемета, и то что я фактически без царапины вышел из всей этой заварушки само по себе было чудом, нужно было брать руки в ноги…
У двери нас ждал Тимур и крысеныш.
Тимур был весь в поту, словно это не мы, а он с крысюками бился. Мне даже пришлось тряхнуть его для острастки, чтобы он в себя пришел.
— Ты что?
— Пожалуйста… — проговорил он запинаясь, и произнося каждое слово так, что я слышал, как стучат его зубы, — Пожалуйста, разбудите меня… Ведь все это сон, да? Это же не может быть правдой? Ведь не может быть, так?
Пришлось врезать ему, но так, не по злому, а для острастки, чтобы в себя пришел. Похоже, в нашей компании осталось только два полноценных бойца: я и кот, поскольку Питер был занят Дедом.
— Значится так, — начал я, оставив Тимура, все его глотающего слезы с соплями и взяв за шкирятник крысеныша. — Есть тут где-нибудь спокойное местечко, где мы смогли бы пересидеть, перышки почистить? Такое, где бы нас твои сородичи не нашли?
Крысеныш задумался. С минуту думал не меньше, потом говорит есть. Однако сказал он это как-то вяло, неуверенно. Я тогда вновь его тряхнул:
— Точно? — спрашиваю.
— Точно, точно…
— Не врет?
— Да. Я то место тоже знаю. Там можно другие «приключения найти», но крысюков там нет.
«?»
— Не знаю, как у вас оно зовется. Но отсюда недалеко. Часа два ходу, если во временную аномалию не попадем.
— Интересно, откуда коты такие мудреные слова знают. Или в вашем мире вы тоже в университеты ходите?
— Это не я, а ты такие слова знаешь. Я же тебе образы посылаю, а ты их в слова превращаешь, если можешь, конечно… Впрочем поговорим об этом позже.
— Согласен, — это я уже вслух брякнул.
— С чем это ты там согласен, — прохрипел Дед.
— Ты не болтай, а лучше силы береги.
Я забрал у Тимура рюкзаки. Один напялил себе на спину, другой протянул Питеру. Тот, повинуясь моим указаниям, явно с сожалением передал Деда на попечение Тимура.
— Будешь замыкающим, — приказал я, а потом крепко прихватив крысенка за плечо, продолжал. — Мы впереди, ты Тимур с Дедом сразу за нами. Про кота я ничего говорить не стал. Какое-то внутреннее чувство подсказало мне, что командовать им бесполезно, все равно он станет делать только то, что ему нужно. — Что стоим, вперед.
И крысенок засеменил назад во тьму коридора, откуда он нас привел.
Опять пошли бесконечные повороты и проходы. Вот чего я как и любой свободный искатель ненавидел: подвальных катакомб. Только в этот раз я хлебнул их через край. Теперь мне, наверное, миллион дадут, только я ни в какие щели не полезу. Хотя за миллион?
Тимур неожиданно остановился и подергал меня за рукав.
— Ему совсем плохо.
Тормознули мы. Я на Деда глянул. Он и в самом деле не хорош. Весь в крови. Посветил назад в коридор — за нами кровавая дорожка — иди по следку — не хочу.
— Значит так, — говорю. — Привал! Тимур, займись ранами Деда. Там у меня в рюкзаке должен быть пакет первой помощи. И потом в руку вколи ему белый шприц.
— А вы?
— Руку жгутом перетяни, а я сейчас.
Сунул я руку в рюкзак Деда. Молодец я, прав был на все сто. Там еще пара гранат нашлась. Эх, еще лески бы или проволоки какой. Но чего нет, того нет. Придется как всегда.
Запихал я гранаты за пазуху и рванул назад по коридорам, ну чтоб подальше отойти. Пробежал метров триста, остановился, прислушался. Тишина в туннелях мертвая. Ну, это, в общем-то ничего не значит.
Выдернул шнурок из рукава куртки. Жаль. Теперь рукав болтаться будет, да и шнурок слишком толстый, заметный, но ничего. Поставил растяжечку, да не простую, с секретом, потому как, если секрет не знаешь и начнешь ее снимать, то вторая граната рванет вперед первой. А там и первая вдогон.
Теперь если крысюки за нами гоняться, а погонятся они непременно, то рванет так, что мало не будет, а если повезет, то туннель и вовсе засыплет. Вот тогда и ищи нас, как ветра в поле.
Потом бегом назад.
Нет у этого Тимура точно руки из жопы растут, ну не иначе. И верно говорят ничего «зверькам» доверять нельзя. Перебинтовал он Деда, да только трехлетний пацан это и то лучше сделал бы. А уколоть не может. Сидит со шприцом в руке и то на Деда смотрит, то на шприц. Вколол я Деду… Не помню как эта гадость называется, но боль уходит это точно, и сил прибавляется не на шутку. А Деду то смотрю совсем плохо, мокрый от пота весь горит, рука вздулась, стала как нога слона. Видать крысюки ему яд какой-то занесли. Да, что с них возьмешь — нелюдей. Еще неизвестно какие у них там болезни, в их мире.
В общем, только с Дедом закончили, все подземелье встрянуло. Да так встряхнуло, что земля из под ног ушла, и мы разом все на пол повалились. Выходит во время я подсуетился. Крысюки и в самом деле за нами шли. Еще чуть-чуть и нагнали бы. Вот тогда все… потому как гранаты в туннелях не оружие, а ножами от этих тварей не отобьешься.
Только чуть пыль осела, я опять крысенка за плечо хвать. Веди мол дальше. А у него зуб на зуб от страха не попадает, только кивать может. Но страх великий двигатель прогресса и не только, потому как после взрывов крысеныш понесся так, что я за ним еле успевал. К тому же, мне совершенно не нравилось то, что я давным-давно потерял чувство направления. Спроси меня: где мы сейчас? Ни за что бы не ответил. А это для искателя хуже всего, потому как можно в таком месте оказаться откуда и не выбраться вовсе будет. А уж какое расстояние мы за это время нарезали. Нет, если б я не знал про всякие там фокусы с временем расстоянием, решил бы, что вот-вот и выйдем мы где-нибудь в Хельсинки. Только с СПб так нельзя. Тут с одной стороны все компактно, все рядом, а с другой… Я например не уверен, что мы в двери между мирами пару раз не проскочили, потому как когда через такую дверь проходишь у тебя чувство странное появляется. А тут в этих подземельях у меня постоянно такое чувство. Да еще эти странные спутнички. Кошки-мышки. Том и Джерри. Бред! Такое впечатление, что как меня там, в логове Хасана по голове стукнули, так я в себя никак придти не могу. То одно, то другое. Как говориться: «все дальше и дальше, все страньше и страньше». И не дай бог, что с Дедом случиться, тогда вообще веселуха будет. Я тогда останусь в компании мутантов и чудиков.
А коридоры все ветвились. То и дело приходилось голову нагибать, чтобы под очередной распоркой пролезть. Паутины было все больше, хорошо еще, что это была обычная паутина.
В итоге, поднявшись по очередной лестнице и протиснувшись в очередной люк, мы оказались в подвале полуобвалившейся многоэтажки. Крысеныш попросил передышки. Даже он выдохся после такого марш-броска. На Тимура вообще смотреть было жалко. А Дед больше напоминал печку. Руку раздуло так, что она больше напоминала перетянутую веревками сосиску, а не человеческую конечность. Губы Деда шевелились, словно он хотел что-0то сказать да не мог. В какой-то миг мне стало его жалко. Через столько ужасов человек прошел, а тут…
Единственный, кто казался в порядке, так это Питер. Сел, как ни в чем не бывало, прислонился к стене и застыл, словно и не человек вовсе. А может, так оно и было? Кто этих мутантов знает? Может Дел ошибался и не сын это его вовсе, а там, еще один… крысеныш переодетый.
И еще: кота с нами не было. А ведь я даже не заметил, в какой момент он исчез. Хотя что-то подсказывало мне, что он где-то рядом. Стоит только оглянуться и упрешься взглядом в его наглую щекастую рыжую морду с вислыми ушами. Ладно, с котом и с тем, что у меня в голове твориться я потом разберусь. Сейчас нужно в себя придти и как там говориться… последний рывок.
Я подошел к одному из узких горизонтальных окошечек, через которое пробивался узкий пучек света. Попытался выглянуть наружу, только ничего не увидел. Лишь кусок земли и тонкие желтые травинки. Так что мне оставалось лишь догадываться где мы.
Вернувшись к своим спутникам, я обшарил рюкзак Деда. Возражать мне естественно никто не стал. В итоге я нашел то, что искал: припрятанную обойму от АК. Чудненько. Хоть что-то, хотя, конечно если крысюки или кто еще навалится, то одна обойма это так — не серьезно. Перевел автомат на стрельбу одиночными.
— Ну, что отдохнули?
— У вас нет воды? — спросил Тимур.
Вода была, только пить нельзя было. Попьешь, отяжелеешь, отяжелеешь в нужный момент сил не хватит. Недаром вояки на марш-бросках воду не пьют, только губы смочат, да рот прополощут. Ну, а эти… никакой дисциплины. Им только дай.
— Вода есть, но мало, — пустился я на хитрость. — Пока не дойдем, никто пить не будет. Понятно?
Тимур кивнул, только посмотрел на меня нехорошо, с ненавистью, зло так посмотрел. А с другой стороны, какое мне дело до того, как ко мне этот «зверек» относится. Мне с ним детей не крестить.
— Ну что? — спрашиваю, потому как вопрос то только к Тимуру. — Отдохнули? Тогда пошли, — и снова крысеныша хвать за плечо. — Далеко еще?
Тот мяться стал, я его и тряхнул хорошенько.
— Далеко еще?
— Вдоль дома идти, проспект идти, на холм идти.
— Вроде не далеко, — это я для Тимура сказал. Пусть парень с силами собирается. Не Питера же просить Деда тащить. Питер всем нам пригодиться может, случись чего.
Я уж собрался отдать приказ выступать, но тут у меня одна мыслишка появилоась:
— Кот Базилио, ты меня слышишь?
— Не знаю кто такой Базилио, но судя по всему, ты о нем не очень высокого мнения.
— Хватит хвостом вертеть. Ты можешь сказать: крысеныш нас в засаду не заведет?
— Может и заведет. Только сам он к своим попасть никак не может, потому что к прежним его преступлениям, теперь еще предательство добавилось. Думаешь, царь этих тварей не догадывается, кто на их гнездо вас навел. Сами то вы в миг заблудились бы и вовек того места не нашли бы и погром такой не устроили, да еще меня с собой привели… Это ж такой грех, какой ни одной смертью не искупишь. Так что теперь если малыша поймают, то умрет он не скоро, сначала помучается.
— Это хорошо если помучается, — прошептал я себе под нос. — Ладно, пошли.
Назад: Глава 10 Большая охота
Дальше: Глава 12 Засада