В глубине

Соединявшая нас с президентом веревка туго натянулась, и мы падали все ниже и ниже. Вокруг меня яростно носился ледяной ветер, он бил в ноздри и приоткрытый рот, до краев наполнял легкие морозным воздухом, и казалось, что они сейчас взорвутся. Брызги водопада окружали нас дождевой пеленой, от шума ветра и воды заложило уши. Но не прошло и секунды, как я врезался в озеро.

От удара о его гладь в голове будто снаряд разорвался. Я ушел под воду и начал тонуть. Мощь водопада давила на меня, и я все глубже опускался в холодное темное озеро, теряясь в пространстве. Я уже не мог определить, где верх, а где низ. Президента отнесло в другую сторону, и веревка крепко сдавила пояс. Грудь распирало от сильного желания глотнуть воздух. Надо было выбираться на поверхность, но я не представлял, в какую сторону плыть. Я начал в панике дрыгать ногами, но джинсы и ботинки потяжелели от воды, и тут я понял, что совершил ошибку. Зря мы прыгнули. Теперь нас ждет гибель в глубине озера, мы утонем, раздавленные каскадом воды.

Пойманный среди скал в круговорот пузырей и подводных течений, я завертелся, пытаясь понять, где берег. Когда я стал подниматься, как мне показалось, на поверхность, лук ударился о камни у меня за спиной и застрял. К горлу подступил смертельный страх. Нужно было скорее высвободиться.

Я постарался занырнуть под лук и стал извиваться, чтобы расшатать его. Наконец лук поддался, но обрушивающаяся на меня вода неодолимо потянула на дно.

В груди нестерпимо жгло. В легких не осталось воздуха, а в голове потемнело. Я думал только о накки, который поджидал меня в глубине озера, смотрел из засады своими выпученными желтыми глазами. Мне представлялось, что он обовьет щупальцами мои ноги и потащат в свое логово. Мне снова было пять лет, я снова боялся чудища из озера и снова в панике колотил ногами. Я хотел открыть рот, втянуть воздух, но воздуха тут не было. Страх обволакивал меня, шептал мне, что надо вдохнуть, что надо разжать рот. Но я знал, что, как только поддамся ему, вода попадет в легкие и всему придет конец. Случится то, чего я боялся, когда в первый раз прыгал с отцом: накки схватит меня, и я умру.

В схватке с мощным потоком воды я не заметил, как веревка, которой я был обвязан, снова натянулась. В руках и ногах уже не осталось сил бороться, и я смирился со смертью, не чувствуя, что мое тело движется к поверхности.

Я поднимался. Все выше и выше. Пузырьки облепляли тело.

Это мой папа. Он вытаскивал меня. Иначе и быть не могло. Папа, самый сильный. Папа, победивший медведя. Папа, поднявший меня из воды, когда я чуть не утонул в пять лет. Папа снова спасал меня, тащил на поверхность, чтобы отвести домой, к маме.

Вот его руки ухватили меня за капюшон толстовки и тянут из воды, наверх.

Вынырнув, я шумно вдохнул и, широко открыв рот, стал жадно заглатывал воздух. Было легко и радостно от того, что я могу дышать.

— Папа! — позвал я и огляделся. Голова кружилась, и я не до конца понимал, что происходит.

— Пап!

— Это всего лишь я, Оскари.

Президент обеими руками держал меня за капюшон, и ему приходилось работать ногами, чтобы удержаться на плаву. Он был по подбородок в воде, о его лицо разбивались маленькие волны, и он то и дело сплевывал озерную воду.

— Что, думал, игре конец?

— Лук застрял. Выплыть не получалось.

В голове крутились размытые, нечеткие образы: мама с папой, накки со скользкими щупальцами. И к радости от того, что я уцелел, примешивалось неясное чувство разочарования.

— Говорил я тебе: брось этот лук и вырежи новый!

— Но я должен…

— Знаю, знаю.

Мы никуда не плыли, просто держались на воде. Я посмотрел на президента и сказал:

— Спасибо. Вы меня спасли.

— Пожалуйста, мы сегодня весь день прикрываем друг другу спину.

— Да, классно получилось.

— Классно? Ты же чуть не утонул.

— Точно, — ответил я и расхохотался. Не знаю почему. Может, радовался вновь обретенной жизни. Президент не смог сдержать улыбки — наверное, чувствовал то же самое — и тоже расхохотался. Увидь нас сейчас кто-нибудь, решил бы, что мы сумасшедшие.

Но веселье было недолгим: наш смех оборвался, когда, немного отплыв от водопада, мы заслышали вертолет. Он спустился к озеру и начал кружить над скрывавшим нас туманом.

— Они знают, что мы здесь, — вздохнул президент.

— Это все их тепловизоры?

— Наверное. А может, просто догадались.

Я достал нож и перерезал веревку, связывавшую меня с президентом. И мы поплыли дальше от водопада, в туман, где вода была поспокойнее.

— На озере есть маленькие островки, — вспомнил я. — Если до одного из них доберемся…

— Если нас выслеживают по тепловизорам, то остров нас не спасет.

— Но надо же попробовать. Что ж еще нам остается?

— Молиться?